Юнг, Карл Густав "Проблемы души нашего времени"

Психотерапия, то есть лечение души и лечение душой, в широких слоях общества до сих пор отождествляется с психоанализом. Слово «психоанализ» стало настолько общественным достоянием, что каждому, кто его употребляет, кажется, что он понимает, что под ним подразумевается. Но что, собственно, это слово означает, дилетанту неизвестно. Оно обозначает — по воле его создателя — изобретенные Фрейдом методы сводить душевные симптомокомплексы к некоторым вытесненным душевным процессам. А так как эта процедура невозможна без соответствующего осмысления, понятие «психоанализ» включает в себя также некоторые теоретические предпосылки, а именно теорию сексуальности, на чем категорически настаивал автор. Од нако, несмотря на это, дилетант употребляет понятие «психоанализ» просто для всех современных попыток на учно-методическим путем подойти к душе. Так, в психоа нализ включают также и школу Адлера, несмотря на то что взгляд Адлера и метод Фрейда, по-видимому, непри миримо противостоят друг Другу. Поэтому сам Адлер на зывает свою психологию не «психоанализом», а «индиви дуальной психологией», тогда как я предпочитаю выраже ние «аналитическая психология», имея в виду новое поня тие, которое включает в себя «психоанализ», «индивидуальную психологию» и другие направления в области ком плексной психологии.

Так как есть только одна человеческая душа, то, навер ное, есть также только одна психология, кажется дилетан ту. Поэтому он принимает различия в подходах либо за субъективные измышления, либо за известные попытки маленьких людей самим взобраться на трон. Я мог бы лег ко продолжить список «психологии», если бы упомянул также и другие направления, которые не входят в понятие «аналитическая психология». Фактически имеется много различных методов, точек зрения, взглядов и убеждений, которые борются друг с другом главным образом потому, что они друг друга не понимают, а поэтому не хотят друг с другом считаться. Многосторонность и различность пси хологических мнений нашего времени удивительна, а для дилетантов необозрима и запутана.

Если в учебнике патологии обнаруживается, что для одной болезни предлагаются многочисленные лекарствен ные средства самой разной природы, то из этого можно сделать вывод, что ни одно из них не является особо дей ственным. И если также указывается множество различ ных путей, которые должны вести нас к душе, то можно с уверенностью предположить, что ни один из них не при ведет к цели, по крайней мере тот путь, который так фа натично расхваливается. На самом деле множество совре менных психологии является выражением трудности про блемы. Подход к душе и сама душа постепенно выявляют ся как трудная задача, как «проблема с рогами», если употребить выражение Ницше. Неудивительно поэтому, что накапливаются попытки снова и снова, с других сто рон, подступиться к трудноразрешимой загадке. Из этого с неизбежностью следует полное противоречий множест во точек зрения и мнений.

Примем же вместе со мной, что если мы будем гово рить о «психоанализе», то не станем ограничиваться его узким определением, а будем вести речь вообще об успе хах и неудачах всех тех устремлений, которые до сегод няшнего дня предпринимаются ради решения проблемы души и которые мы охватываем понятием аналитической психологии.

Впрочем, почему человеческая душа сегодня стала вдруг столь интересным для познания фактом? Ведь на протяжении тысячелетий она такого интереса не вызыва ла. Я только хочу задать этот, по-видимому, непреложный вопрос, но не ответить на него. Очевидно, последние цели сегодняшнего психологического интереса подспудно свя заны с этим вопросом.

Все, что входит сегодня в дилетантское понятие «пси хоанализ», имеет источником врачебную практику, поэто му все это является не более чем медицинской психоло гией. Консультационная комната врача наложила на эту психологию свой отпечаток, который нельзя недооцени вать. Это сказывается не только на терминологии, но так же и на образовании теоретических воззрений. Прежде всего повсюду мы наталкиваемся на естественно-научные биологические предположения врача. Из-за этого в основ ном возникло отчуждение академических гуманитариев от современной психологии, так как последняя объясняет все, исходя из иррациональной природы, тогда как первые основываются на духе. Эта и без того труднопреодолимая дистанция между природой и духом возрастает в еще большей степени из-за медико-биологической терминоло гии, которая нередко представляется действительно про фессиональной, но зачастую слишком сложна для пони мания.

Хотя я и считаю, что изложенные здесь общие замеча ния насчет путаницы понятий в этой области нелишни, я бы хотел все же обратиться теперь к нашим собственным задачам, а именно проследить за достижениями аналити ческой психологии.

При чрезвычайном разнообразии направлений нашей психологии лишь с трудом можно определить общую точ ку зрения. Если поэтому я пытаюсь подразделить направ ления и работы в этой области на классы, или — лучше сказать — на ступени, то делаю это с понятной оговоркой, что речь идет о предварительной попытке, которой может быть, вероятно, поставлена в упрек та же произвольность, что и покрывающей земной шар координатной сетке. Во всяком случае, я хотел бы отважиться рассмотреть общий результат под углом зрения четырех ступеней, а именно признания, разъяснения, воспитания и преобразования. В дальнейшем я попытаюсь обсудить эти, возможно, чуж дые понятия.

Предшественницей всякого аналитического лечения души является исповедь. Однако поскольку такая испо ведь определяется не причинными, но иррациональными, психическими связями, то постороннему человеку трудно сразу соотнести основы психоанализа с религиозным ин ститутом исповеди.

Как только человеческому духу удалось выдумать идею греха, возникло психически сокрытое, на аналити ческом языке — вытесненное. Сокрытое есть тайна. Об ладание тайным действует подобно душевному яду, кото рый отчуждает носителя тайного от общества. Этот яд в малых дозах может быть неоценимым лекарственным средством, даже необходимым предварительным услови ем для индивидуальной дифференциации человека, при чем настолько необходимым, что человек уже на перво бытной ступени развития ощущает потребность выдумы вать тайны, чтобы благодаря обладанию ими защитить соб ственную душу от смертельной опасности растекания ее в бессознательном сообществе. Этому инстинкту диффе ренциации служат, как известно, широко распространен ные древнейшие освящения с их оккультными таинствами. Даже христианское причастие еще в древней церкви счи талось таинственным и упоминалось только намеками, на аллегорическом языке.

Разделенная со многими тайна действует настолько же благотворно, насколько разрушающе действует тайна лич ная. Она подобна вине, отделяющей ее несчастного вла дельца от общности с другими людьми. Если при этом скрытое от других осознается, то ущерб, несомненно, меньше, чем в обратном случае, то есть когда сокрытое вытеснено. В этом последнем случае скрытое содержание не хранится больше сознательно в тайне, а утаивается да же от самого себя; оно отщепляется в виде самостоятель ного комплекса от сознания и ведет в области бессозна тельной души существование особого рода, недоступное сознательному вмешательству и коррекции. Комплекс об разует, так сказать, маленькую обособленную психику, которая, как показал опыт, сама по себе развивает свое образную деятельность фантазии. Фантазия же вообще есть самостоятельная деятельность души, которая проры вается везде, где действие чинящего препятствия созна ния либо ослабевает, либо прекращается вовсе, как, на пример, во сне. Во сне фантазия проявляется в виде сно видения. Но и во время бодрствования мы можем мечтать под порогом сознания, особенно благодаря вытесненным или иным бессознательным комплексам. Надо, между прочим, отметить, что бессознательные содержания со стоят не только из ранее осознанных и впоследствии став ших из-за вытеснения бессознательными комплексов. Бессознательное имеет также свои особые содержания, которые исходят из неизведанных глубин, чтобы посте пенно достичь сознания. Никоим образом нельзя пред ставлять себе бессознательную психику как простое хра нилище для содержаний, которые не принимаются созна нием.

Все бессознательные содержания, которые либо при близились снизу к порогу сознания, либо лишь немного под него опустились, имеют обыкновение воздействовать на сознание. Но поскольку содержание этих воздействий на самом деле не таково, каким кажется, то они являются необходимым образом опосредованными. Большинство так называемых ошибочных действий сознания проявля ются в нарушениях, традиционно обозначаемых как не вротические симптомы, которые с точки зрения медици ны имеют в целом психогенную природу. (Исключениями являются такие шоковые воздействия, как, например, раз рывы гранат и т.д.) Самые легкие формы неврозов — это ошибочные действия сознания, например оговорки, нео жиданное выпадение имен и дат, неожиданные неловко сти, повлекшие за собой повреждения или травмы, недо понимание и, так сказать, галлюцинации памяти (думается, что якобы так-то было сказано или сделано), неверные мнения об услышанном или прочитанном и т.д.

Во всех этих случаях благодаря тщательному расследо ванию может быть доказано существование некоторого содержания, которое опосредованно и бессознательно нарушило работу сознания.

В целом вред бессознательной тайны больше, чем осознанной. Я встречал многих пациентов, которые вслед ствие тяжелых жизненных обстоятельств, в которых сла бые натуры лишь с трудом могут удержаться от порыва к самоубийству, развили такую же тенденцию. Однако бла годаря благоразумию они все-таки предотвратили этот по рыв, создав тем самым бессознательный комплекс само убийства. Бессознательное стремление к самоубийству вызывало отныне такие переживания и события, как, на пример, неожиданные приступы головокружения, нере шительность при переходе через улицу, ошибочное упот ребление сублимата вместо микстуры от кашля, неожи данное удовольствие от опасной акробатики и многое дру гое. Если. в таких случаях удавалось сделать осознанным стремление к самоубийству, то сознательное осмысление устраняло этот комплекс, возможность самоубийства осознавалась и устранялась.