И снова про созависимость. Очень популярная тема, т.к. киношные, сказочные представления о любви резко отличаются от того, что говорят современные психологи о гармоничных отношениях.
Созависимость своим названием обязана роли жены/матери/мужа/сына (реже брата, сестры, отца и др. неравнодушных) алкоголика/наркомана/игромана.
Эти люди очень хотят помочь своему близкому, вытащит из зависимости, и таким образом проявляют свою зависимость от зависимого. Сторонний зритель часто недоумевает: "Зачем она/он остается в таких отношениях? Она/он может построить нормальную семью, дать заботу тому, кто ее оценит!". Есть мнение, что эти люди сами тянутся в такие отношения. С точки зрения треугольника Карпмана, они являются жертвами (когда жалуются окружающим на свою судьбу) и преследователями (когда пытаются заставить любым способом зависимого излечиться). Я считаю, что чаще бывает по-другому: сами нездоровые отношения меняют личность, потребности, сужают мышление до решения нерешаемых задач. Я вижу в данном явлении эффект стокгольмского синдрома или эффект синдрома заложника. С точки зрения данной теории, жертва насильника, террориста часто становится склонна защищать его, беспокоиться о его благополучии. Этот эффект связан с тем, что под сильным эмоциональным потрясением (взятием в заложники), а потом после ослабления давления, при налаживании диалога с террористом, его утверждении, что если все будут выполнять его указания, то будут в безопасности, человек получает эмоциональное облегчение, и начинает доверять и позитивно относится к тому, кто снял это напряжение и дал ощущение безопасности. Часто такой же эффект есть в семьях с домашним насилием. Нечто аналогичное происходит и в семьях созависимых. Партнер совершает действия, которые вызывают сильное эмоциональное переживание, потом дает обещание, что то, чего боится созависимый не случится и каким-то образом это доказывает, дает надежду... Часто именно это и меняет психику созависимого, включает его в игру. Но бывает и обратное: потомственный созависимый ставит такие рамки в отношениях, что партнер ищет выхода в зависимостях.
Итак, термин созависимость вышел далеко за рамки семей с химическими аддикциями. Сторонний наблюдатель заметил, что во всех недовольства и жалобах на семейную жизнь есть общая с вышеописанной семей зависимого черта: один человек хочет от другого то, что второй не хочет/не может давать, при этом желающий страдает, что у него нет чего-то желаемого и пытается изменить мнение второй половины, с чем и обращается (с жалобами на партнера) к соседям, друзьям, родственникам и психологу. Выводы были сделаны местами радикальные. Возникло множество течений, где утверждается нечто вроде того: здоровые отношения - это отношения, где никто ничего друг от друга не хочет. Своего рода "Дают - бери, бьют - беги". Безусловно, такие отношения почти не приносят боли. Нет ожиданий - нет разочарований. Каждый живет для себя и удовлетворяет свои потребности. Пока каждый получает то, что ему нужно, оба довольны. Если один перестает давать то, что нужно второму - пара распадается. Т.к. между людьми нет глубокой привязанности, планы на жизнь не завязаны друг на друге, то расставание происходит легче. В терапии созависимых отношений есть этап, когда человеку стоит пройти именно через такое отношение к партнеру. Это позволяет разрушить привычки и мысли, которые доставляли страдание раньше.
Но у таких "деловых" отношений есть и слабая сторона: нарушение привязанности. Оно может создает проблемы в семьях, особенно с появлением детей. Но это если нет воспитанной у мужчины и женщины ответственности, ценности брака, границ и сформированных и разделяемых обоими представлений о том, кто кому что должен и что не должен, уважения друг к другу, восприятия партнера как равного, адекватных переменам в семье с рождением детей. Соответственно, второй этап терапии созависимости - это формирование данных новообразований и соотвествующих привычек.
Привязанность формируется к тому человеку, с которым чувствуешь себя в умеренной безопасности, и от которого получаешь то, что считаешь важным для себя. Привязанность - это и ест любовь в широком смысле этого слова. То ест можно заключить, что любовь может формироваться при работе над собой и отношениями. Но она может и разрушаться.
При этом я считаю, что часто возникает проблема гипердиагностики созависимости. Сам факт того, что один из партнеров хочет прогнуть другого, и в каком-то вопросе люди не могут договориться, безусловно говорит о том, что люди зависимы друг от друга. Не были бы зависимы, с чего бы тогда вообще был конфликт: каждый живет как знает, делает, что хочет и может. В некоторых подходах специалист может без сомнения говорить о том, что данные партнеры - созависимы.
Я не разделяю такое мнение. И в некоторых случаях это усугубляет ситуацию и приводит к разводу в семьях, где в принципе была одна маленькая недоговоренность. Хотя именно в терапии есть общие черты: чтобы решить проблему, нужно каждому сделать шаг в сторону, и подумать " А друг без друга неужели лучше?" Тут есть важный нюанс: в момент, когда у человека идея-фикс (доминанта с точки зрения психофизиологии) на проблеме, то "вешать ли ковер в коридор" может казаться весомым аргументом для развода, и что отдельно будет лучше, чем вместе и терпеть произвол. В терапии очень важно снизить значение "ковра", актуализировать те потребности, которые все же браком удовлетворяются.
Даже если мы возьмем за определение созависимости такие отношения, где люди жить друг без друга не могут. Один пошел в туалет, у другого приступ тревоги, ощущения дискомфорта (да, это проблемы психологического характера, если мы говорим не про конфетно-букетный период). Но если людей это устраивает, то в такой созависимости главное взаимность и рамки некриминального поведения.
То есть, если нет преследования, побоев, и доведения до суицида, при этом нет такого что один всегда жертва, а другой всегда преследователь, если руль от пресса то у одного, то у другого, то без него - то без разницы, что люди не могут друг без друга дышать, и не могут даже покушать в одиночестве, а начинают страдать. Лишь бы взаимно!
Вся проблема в невзаимности и в том, что один начинает доминировать, а другой подстраивается. То есть потребности одного становятся выше, и их удовлетворение становится целью всей семьи.