Что душе угодно

— На конференции было очень много интересных докладов, но я бы хотела сейчас больше сосредоточиться на духе современности, на психологическом состоянии нашего общества и проблемах, связанных с этим состоянием. От того, как мы решим эти проблемы, зависит и то, как общество будет развиваться.

— В чем же, на ваш взгляд, главная проблема?

— В том, как сегодня проходит процесс взросления. Этот внутренний рост, это саморазвитие Карл Юнг называл индивидуацией. Собственно, этой теме и был посвящен мой доклад.

Процесс взросления

— Так что же необходимо, чтобы взросление проходило нормально?

— У человека должна сохраняться связь между душой и рациональным началом, ощущением сегодняшней реальности. Сейчас очень часто происходит разрыв между этими двумя «инстанциями», и человек остается исключительно во внешнем мире, совершенно забывая о том, что происходит у него внутри, не обращая на это никакого внимания. В результате он теряет духовный полюс своей жизни. Вот вам конкретный пример: я в Интернете ввожу в поисковике «быть счастливым», «быть успешным». Какие же картинки он мне выдает? «Навороченный» автомобиль, шикарный дом и все в таком духе. То есть понятие счастья полностью переместилось в сферу материального, как и выражение «что душе угодно». Сегодня культом становится идеальное тело, идеальная внешность, при этом полностью утрачивается связь с собственной душой, собственным духом. 

— Чем же это чревато?

— Тем, что сегодня ко мне приводят уже подростков, которые говорят, что им скучно жить, что они не видят никакого смысла в своей жизни. Потому что материальные ценности составить смысла жизни не могут, в какой-то момент наступает  внутреннее опустошение. «Идеальный потребитель» — это неизбежно несчастный человек. Почему? Да потому что счастливым может быть только гармоничный, целостный человек. А тут на лицо расщепление, вытеснение своей душевной жизни в «подполье».

— А как это проявляется у взрослых людей?

— Ко мне как-то обратилась молодая женщина с запросом: с недавнего времени ее голову одолевают различные мысли, они мешают ей, не дают покоя. Это вопросы о смысле жизни, о том, что она собой представляет и кем является. Они очень мешают ей, так как не дают жить спокойно и легко, как она жила до этого. На момент обращения ко мне она была в разводе, и у нее был маленький ребенок двух лет. Она долго рассуждала о том, что она бессмысленно проживает свое время рядом с ребенком и тратит его впустую. Например, когда ребенок ложится спать, она вынуждена оставаться с ним и не может куда-то сходить, с кем-то встретиться. Вы представляете, какая душевная патология?! В тридцать один год ее, взрослого человека, пугают мысли о собственном предназначении, в ней абсолютно не развиты материнские чувства — ребенок для нее обуза, помеха беззаботной жизни. Наполненная, внутренне зрелая женщина может часами смотреть на спящего ребенка и никогда не сочтет это время потраченным впустую.

— Но это ведь пример того самого инфантилизма, о котором мы с вами не раз говорили…

— Да, увы. Я бы могла предположить такие его первопричины. Мы ведь с вами говорим о поколении, родившемся в конце восьмидесятых — начале девяностых. Вспомните это время. У родителей произошел колоссальный слом ценностных ориентиров. Все, что было для них важным, — образование, служение делу, ощущение собственной значимости для страны, — все было девальвировано, выброшено на помойку. Люди с высшим образованием были вынуждены взять клетчатые сумки и стать «челноками», торгующими на вещевом рынке. Да, этот способ помог выжить очень многим нашим сооте­чественникам. Но ведь такой образ жизни сопровождался постоянным страхом: за собственную жизнь, поскольку все эти поездки были далеко не безопасными, за завтрашний день, который всегда был в тумане, за будущее детей. И дети не могли не впитать страха своих родителей. Отсюда на бессознательном уровне рождается установка: взрослым быть страшно, лучше оставаться маленьким ребенком, который ни за что не отвечает, но получает «в клювик» все, что только захочет.

Страхи и успехи

— Но ведь может быть и проще: родители были озабочены добыванием денег на пропитание, а на детей у них банально не хватало ни времени, ни сил…

— Конечно, этот чисто бытовой фактор тоже был и тоже сыграл свою негативную роль. Дети, обделенные любовью и теплом своих родителей, не могли не испытывать страха перед окружающим миром, потому что в них не развилось чувство базовой безопасности. Его им мама с папой не дали. Как видите, мы с вами опять пришли к страху перед взрослой жизнью.

— По идее из таких детей должны вырасти абсолютно не приспособленные к взрослой жизни люди…

— А вот тут по-разному складывается. Да, такое взрослое чадо может спокойно сидеть на шее у родителей и не думать, что ему уже за тридцать перевалило. А другой, напротив, станет прилагать все усилия, чтобы добиться максимального личного успеха, лишь бы не оказаться в положении своих родителей и не испытывать того страха. Но делать он будет это исключительно для себя! Даже став успешным и благополучным, это «взрослое дитя» будет избегать ответственности за других. Мы с вами уже говорили о том, чем отличается брак от сожительства. Да, эта синенькая печать играет огромную роль, поскольку налагает на супругов ответственность. А разве вы мало знаете молодых удачливых бизнесменов, которые предпочитают просто менять партнерш, дабы не обременять себя семейными узами? А молоденькие девушки, которые ищут себе в мужья богатых «папиков»… Это все то же желание остаться маленькой девочкой, все капризы которой заботливый и состоятельный «отец» будет выполнять. Это подсознательное желание избавиться от страха за завтрашний день. Другая сторона медали — бизнес-леди, готовые пожертвовать и семьей, и детьми ради собственной карьеры и личного процветания.

— Неужели их тоже можно назвать инфантильными?

— Конечно! Они ведь так и не повзрослели, не превратились в женщин, для которых естественная потребность — создать семью и иметь детей. И карьера, и профессиональный рост — это прекрасно, но не отменяет потребности любить и быть любимой, не отменяет счастья материнства. В любви нельзя только брать, в ней надо отдавать, надо чувствовать свою ответственность за близких, подстраиваться на их душевную волну. А они на это зачастую просто не способны.

Две стороны медали

— Правильно ли я поняла, что инфантилизм и эгоцентризм — это две стороны одной медали?

— Да, именно так. Это два проявления одной и той же болезни: отсутствия связи между рациональным и душевным началом. Точнее даже сказать — душевная недоразвитость.

— Чем это опасно для общества?

— Представьте, что в обществе каждый решает: «Я буду жить только для себя, я буду делать так, как лично мне удобно и выгодно». Что станет с таким обществом и сохранится ли оно вообще? А сегодня все СМИ, вся рыночная мораль настраивают людей именно на это. Что мы имеем, как говорится, «на выходе»? Жизненный итог большинства современных людей — пустота. Проявляется она по-разному: от пьянства до «зависания» в Интернете. Причем пустота — дело нынче не только не редкое, а практически массовое. И это совершенно не случайно и уж тем более не удивительно. Ощущение, что жизнь прошла не зря, рождается из осознания, что ты участвовал в каком-то большом деле, внес в него свой вклад. Ты был сопричастен тому, что гораздо больше и ценнее самого тебя. Но в силу того, что по современным воззрениям человек — центр и вершина всего и ничего выше и ценнее его нет, получается, что и великого дела сегодня нет и быть не может. Нынче человек может достигнуть социальных вершин и при этом чувствовать себя мелким, ненужным, неукорененным. 

— Когда-то братья Стругацкие писали, что человеку можно дать все современные материальные блага, а потребности у него останутся прежними: есть, пить и размножаться…

— Мы возвращаемся с вами к тому, с чего начали: к вытеснению души, духа в некое «подполье». В каком виде, когда и куда выплеснется это вытесненное — никому не известно. Это могут быть вспышки агрессии, массовые беспорядки, депрессия и суицидальные настроения. Человек не может безнаказанно отказаться от важнейшей части самого себя, предать в себе то, что как раз и делает его человеком.  

— Тогда где же выход? Как вернуться к гармонии между жизнью духовной и материальной?

— Если бы я могла ответить на этот вопрос, то, наверное, получила бы Нобелевскую премию. Не буду лукавить, на конференции прямых ответов тоже не прозвучало. Но мы будем возвращаться к своему человеческому облику, если станем искать эти ответы, если осознаем дисгармонию внутри себя.