Сексуальное учение Белой Тигрицы: сенсационное разоблачение автора (Окончание)

Моё особое внимание как читателя вызвали размышления автора о взаимодействии двух начал, инь и ян. Самый распространённый стереотип восприятия понятий инь и ян на Западе -  «инь» - это женское, «ян» - мужское. Однако знак «тайцзи» символизирует взаимодействие внутреннего и внешнего, тёмного и светлого, холодного и горячего, спокойного и активного, видимого и невидимого, материального и духовного… Состояние Дао, к которому стремятся последователи древнего китайского учения, является результатом идеального баланса инь и ян. На телесном уровне необходимо научиться выравнивать физическую активность и покой. На уровне энергии – холодную и горячую энергии. На уровне духа даосы развивают навык постижения мира проявленного и непроявленного.  Но понимание инь и ян в основном как мужского и женского значительно ограничивает понимание даосских практик и уводит исследователя в область иллюзий. На мой взгляд, иллюзии отчасти обеднили картину мира автора бестселлера о Белых Тигрицах. В рассуждениях о мужском и женском начале читается некое странное мужское желание обнаружить в себе женскую природу и культивировать её -  во имя достижения бессмертия.

«Если мужчине удаётся найти то женское, что в нём скрыто, инь, и привести его в гармонию со своей природой ян, он может достичь бессмертия. Вот почему мужчины-даосы практикуют концентрированную бездеятельность и придают такое значение спокойствию».

Вообще в образе автора много странного. Уже сам факт любопытства мужчины к женским энергетическим практикам вызывает немалое удивление. Если Си Лай хочет изучить Дао и обрести знания, открывающие путь к бессмертию, намного логичнее обратиться к наставнику-мужчине, главе какой-нибудь крупной даосской школы. Несмотря на то, что в основном даосские энергетические практики универсальны и подходят равно для мужчин и для женщин, есть некоторая разница в способе передачи знаний женщине и мужчине. Я знаю это как никто другой, потому что мой наставник – мужчина, и есть некоторые сложности в обучении, связанные с тем, что Сяогану передавали знания учителя-мужчины, и он не получил каких-то особых знаний о специфических женских практиках. Поэтому я получаю знания, которые одинаково важны для женщин и для мужчин. В некотором смысле это даже полезно – понимать особенности мужской физиологии с точки зрения даосских мастеров, узнавать о том, как функционирует энергия в мужском теле. Что касается женского здоровья, как потомственный целитель мой наставник владеет огромным багажом знаний, однако об узких женских сексуальных практиках знает немного. К счастью, у меня есть наставница Лу Годзюань, которая работала со мной периодически в течение трёх лет, поэтому нам удалось добиться некоего баланса. Си Лаю в этом смысле повезло меньше: энергия-информация была получена им из одних рук, и эти руки – женские.

Однако всё не так просто! В монастыре, где происходит действие книги, есть и мужчины-наставники, хотя ни один из них не стал героем повествования. И вот тут у меня случился полный когнитивный диссонанс: женский закрытый монастырь, женские сексуальные практики и вдруг – мужчины! Вполне естественно, что женщинам для практик нужны партнёры, но партнёры по практикам называются Драконами. А мужчины наставники именуются Белыми Тиграми. Пытая свой мозг этой головоломкой, я вспомнила рассказ Сяогана о том, что именно Дракон, а не Тигр – символ мужского совершенства и олицетворение образа подлинной мужественности, точно так же, как Тигрица символизирует женские достоинства. И если про мужчину в Китае говорят, что в нём нет сущности Дракона, это звучит оскорбительно для мужчины. Возникает вопрос: какие мужчины могут с лёгкостью признать себя Белыми Тиграми, не претендуя на то, чтобы воплощать мужественность? Мужчины, воплощающие женские достоинства? Тогда становится понятно, почему мужчина отправляется в женский монастырь и изучает женские практики. Обнаружив такое простое и невероятное объяснение, я отправилась к наставнику, чтобы рассказать о своём открытии. У меня оставалась слабая надежда, что мастер расскажет нечто такое, что расставит все правильные точки в этом иероглифическом тексте, объяснит мне что-то очень важное и передаст знания, которые до сих пор были мне неведомы. Ведь не может же такого быть, чтобы главным героем бестселлера, которым зачитывались миллионы женщин по всему миру, оказалась женоподобная персона, в которой нет сущности Дракона! Но мастер лишь подтвердил мои подозрения.

А теперь давайте разберёмся, что это за «концентрированная бездеятельность", которую практикуют последователи даосского учения. Совершенно верно замечено, что цель даосов – идеальный баланс инь-ян, позволяющий познать состояние Дао как высшую гармонию, в которой сосредоточена вся полнота мироздания и абсолютная пустота, «всё и ничего», как говорят мастера Дао. Но при этом в первую очередь делается акцент на том, что инь – это внутреннее, ян – внешнее, инь – это покой, ян – это активность. То, что инь и ян – это мужское и женское, в конечном счёте не так уж и важно. Однако могу заметить, что однажды Сяоган, рассказывая об идеальном балансе инь-ян, упомянул образ Будды: «Если посмотреть на традиционное изображение Будды, можно заметить, что черты его лица как бы лишены половой принадлежности, а его улыбка кажется бесполой. Такая форма подчёркивает, что Будда олицетворяет идеальный баланс, хотя она не означает, что Будда не имеет пола».

Для меня важной ремаркой было то, что форма изображения Будды символична, это просто метафора, способ передачи философской идеи. Это нечто внешнее, являющееся знаком чего-то внутреннего. Не следует воспринимать философскую метафору прямолинейно и полагать, что идеальный мужчина похож на женщину, а женщина – на мужчину или они похожи на бесполых существ. Идеальный баланс личности основан не на сочетании женского и мужского, а на органичном взаимодействии активного и спокойного, горячего и холодного, внешнего и внутреннего. И то состояние, которое показалось Си Лаю «концентрированной бездеятельностью» на самом деле являло собой активность, происходящую глубоко внутри. Любая даосская практика, в том числе и практики, основанные на созерцании внутренних процессов – это активность и деятельность. Но эта активность имеет особую, внутреннюю, иньскую природу, поскольку инь – это не проявленное на физическом уровне, незримое, не воплощённое в материальной форме.

Каждый писатель, отправляясь в глубины собственного сознания, чтобы познать Вселенную, или начиная познание Вселенной, чтобы осознать собственную глубинную суть, ищет особые тропы. Безусловно, Си Лай нашёл узкую тропу к самому себе. Но сколько мужчин захотят повторить его маршрут и насколько полезно путешествие в сопровождении такого гида для женщин, пусть каждый решает для себя. А я останусь при своём мнении.