"Ответственный за дождь" - моё интервью с семейным психотерапевтом Анной Варгой

Известный американский психолог Вирджиния Сатир как-то сказала, что для того, чтобы понять большой мир, достаточно познать устройство семьи в нем. А то, как проявляются в семье навыки общения, интимность, доверие или независимость, – ключ к пониманию многих общественных явлений.
К сожалению, в наших семьях, как считает психотерапевт Анна Варга, часто происходит подмена понятий – и даже поиски любви оборачиваются борьбой за власть. Так возникают многие проблемы и конфликты, звучат претензии – «вы меня расстроили», «я пью, потому что вы не так со мной обращаетесь». Впрочем, проблема даже не столько в российской семье, сколько в обществе в целом – в нашей культуре очень трудно с личной ответственностью…

Правда ли, что в любой проблеме в семье никогда не виноват только один человек?
Конечно, симптомы разных членов семьи друг друга дополняют. Возьмем, например, ребенка с дисфункциональным поведением, в семье которого мама с папой ссорятся или разводятся. Какой симптом он выберет?

Заболеет?
Если в семье высока ценность здоровья и сильна тревога по этому поводу, то – да. Если высока ценность академической успеваемости – ребенок начнет приносить двойки. А когда на первом месте материальные блага – станет воровать, много социальных страхов – начнет общаться черт-те с кем. Ребенок просто развивает то поведение, на которое сильнее всего реагируют родители. Методом проб и ошибок он будет выяснять, в какой момент семья объединяется и снижается напряжение от ссор.

Это происходит бессознательно?
В семейном подходе нет бессознательного, это чисто биологический механизм. Когда все собираются вокруг детской постели и прекращают кидаться тарелками, ребенок получает позитивное подкрепление. Здесь нет его личных проблем, есть неправильное устройство семьи.

Что делать супругам, которые постоянно ссорятся?
Первый шаг в семейной психотерапии у конфликтующих супругов – поиск безопасного ритуала. Сначала выясняем, что они на фоне этих даже плохих и мучительных отношений могут делать вместе с радостью и удовольствием. Смотреть кино, гулять, есть в ресторане, играть в карты – сгодится любое дело, то, что само по себе нравится каждому из них. На этом выстраивается ритуал. Люди понимают, что, как бы они ни поссорились, все равно есть день и час, когда они переходят в относительно комфортную ситуацию.

И тогда они чувствуют, что существует ситуация, где им вместе хорошо?
Да, пусть не вместе, пусть просто рядом. И в какой-то момент этот ритуал начнет работать и приносить плоды. Это как выходные дни. Можно работать пять дней в неделю в поте лица, но ты знаешь, что выходной наступит.
Когда возникает эта подушка безопасности, можно начать говорить и о тяжелых чувствах. Для этого, например, в системном подходе есть специальный метод – эмоционально сфокусированная терапия пар.

Расскажите подробнее, как говорить о чувствах – особенно в тех случаях, когда все попытки вызывают агрессию.
Есть разные языки разговора о чувствах. Если муж говорит жене: «Ты, дура, мне кашу сварить не можешь!» – то здесь можно выбирать, на что обижаться: на дуру или на кашу. С другой стороны, он может сказать: «Дорогая, мне каждый раз очень обидно, что утром я не нахожу завтрак».
Если вы говорите о своих чувствах, то вы говорите только о них. Очень важно внутри себя это осознать. Разговор о чувствах – это не упреки, не обвинения, не восхваления. Из него не следует, что «ты плохая» или «ты хорошая». Человек просто делится своими чувствами, и у второй половины есть возможность по-разному к этому относиться.
Необходимо снижать реактивность. Если жена говорит мужу: «Я попала под дождь и промочила ноги», а муж ей отвечает: «Ну, я не могу тебе каждый месяц покупать новые туфли!» – то получается, он считает себя ответственным за промоченные ноги. Если же он отвечает: «Очень жаль, что ты промочила ножки», то он уже не думает, что ответственен за дождь.

Стоит ли вмешиваться в отношения супругов, если со стороны кажется, что у них есть проблемы?
Если супруги согласованно не просят о помощи – нет. Семья – это тайна. Происходящее в ней невозможно оценить объективно. Это очень тонкая конструкция. Ведь внешний человек может быть пристрастен. Например, я – мама молодого человека, и мне кажется, что он несчастен в браке со своей стервой-женой. А у этой «стервы-жены» есть своя мама, которая считает, что мой гад-сын ее обижает. И как тут вмешаешься? Вмешиваться должны только профессионалы, если к ним обращаются.

Бабушка говорит, что, если ее родственники не будут делать так, как она хочет, она заболеет. И заболевает. Что делать с такими манипуляциями?
Это взаимно обусловленный процесс. Если бабушка один раз попробовала такой ход и у нее получилось, то она будет и дальше пользоваться этим инструментом. Можно было просто сказать: «Очень жаль, что твой выбор – болеть и помирать, но решать тебе». Так что нет независимой бабушки. Есть бабушка, которая провела эту манипуляцию с успехом, а успех ей создали те, кто положительно среагировал. Есть непреложное правило функциональной семьи: за свои эмоциональные состояния человек отвечает сам. Это его ответственность.
Если вы волнуетесь, то в дисфункциональной семье вы скажете: «Ты не должен меня волновать! Ты не должен меня расстраивать!» А в функциональной семье человек говорит: «Я тревожусь, но это моя проблема. Я волнуюсь, но я с этим справлюсь».

Но для российских семей такая модель реагирования непривычна.
В наших семьях очень много подмен. Даже святая любовь часто подменяется борьбой за власть: люди ищут не любви, а власти или не столько любви… Поэтому очень удобно говорить: «вы меня довели», «вы меня расстроили», «вы меня разволновали». Или «я пью, потому что вы со мной не так обращаетесь». Кашу, например, по утрам не варите.
Впрочем, проблема не в российской семье. Проблема в том, что вообще в российской культуре очень трудно с личной ответственностью. В частности, это проявляется в семье, но и много где еще.

С началом кризиса в России заключено рекордное количество браков за последние 15 лет. Так проявляется социальный регресс, и мы спускаемся на биологический уровень существования, считает известный психотерапевт Анна Варга.

Существует ли на самом деле «вторая половинка»?
Изначально нет никаких половинок, и существует много людей, с которыми можно выстроить семью. Так не бывает, что живет человек, а где-то отдельно ждет его половинка. И в таком неизменном сочетании они когда-то встречаются, и шестеренки соединяются. Лирика здесь есть, а прагматизма нет.
На самом деле, люди подстраиваются друг под друга, когда живут вместе, меняются в контакте. Нет никаких устойчивых очертаний человеческой личности. Люди могут либо очень хорошо приспособиться и жить счастливо, либо не приспособиться и мучиться.

Что определяет гармонию в семье?
Гибкость реагирования, легкость смены стереотипов. А также – широта поведенческого репертуара. Если люди знают, как жить хорошо, и если эти представления у них совпадают, то, скорее всего, они легко приспособятся друг к другу. Если два человека понимают, что жить хорошо – это жить богато и для этого надо стараться, то, вероятно, они себе это богатство создадут и будут довольны. Если супруги понимают, что жить хорошо – это жить интересно и разнообразно, то они будут активно путешествовать, получать новые впечатления. То есть должно быть, как ни банально звучит, совпадение интересов и ценностей.
Базовые ценности меняются очень трудно. Если у человека основная ценность – безопасность, то он ее на другую не поменяет. Ценность безопасности, кстати, очень распространена в России из-за множества социальных травм и реальных опасностей. И когда встречаются два человека, для которых самое важное – безопасность, то могут сложиться совершенно разные сюжеты. Супруги могут следить друг за другом, не доверять и подозревать в разных грехах. Или развивать стратегии избегания, сидя «в норке», как два премудрых пескаря.

Как при воспитании детей не повторить ошибок, которые совершили твои родители?
Главное – не ставить такую цель. Иначе обязательно повторишь.
Воспитание – вещь очень иррациональная. Мы никогда не знаем, что сработает, когда для детей послужит моделью ваше поведение, где отзовутся ваши слова…

Как же тогда нужно воспитывать?
Это большая проблема: где воспитание, а где выращивание. Мы живем во время, когда детство исчезает, меняется тип культуры. Непонятно, может ли современный родитель дать ребенку хоть что-то или мы должны его только правильно кормить, одевать и быть с ним в теплых отношениях.

А как выстраивать эти теплые отношения? Сейчас иногда говорят, что с детьми надо дружить.

Как дружить с человеком, который от тебя зависит? В этом обычно очень много лжи. Родители должны заботиться о ребенке. «Мы друзья» – говорят, когда хотят, чтобы ребенок им все про себя рассказал. Но это не значит, что они рассказывают своему ребенку о себе все, что, несомненно, правильно. Ребенку совсем не обязательно узнавать перипетии семейной жизни своих родителей. Дружба с детьми – это вранье. Дружба с ребенком может начаться, когда он уже встанет на ноги. Или она вовсе не начнется.
За ребенком надо спокойно и непредвзято наблюдать. Поддерживать то, что подрастающему человеку интересно, если это неопасно. Но не навязывать, а именно наблюдать. Мягко предлагать то направление, куда он склоняется.

То есть одобрять любые его инициативы, пока они не криминальны?
Пока они не вредят его здоровью и не мешают окружающим. Надо говорить ребенку: «Пробуй, у тебя получится, хочешь это – давай, не понравится – будем искать что-то другое». Нельзя обрезать крылья, нужно все время только поддерживать. А чтобы поддерживать, надо спокойно наблюдать. Не говорить: «В нашей семье все умеют играть на фортепиано, закончили музыкальную школу, ты тоже пойдешь». Понятно, если ему не хочется, то от этого не будет толку.

Сейчас институт семьи изменяется: появляются «гостевые браки», бинуклеарные семьи. А как вы считаете, остаются ли причины для брака?
Многообразие браков в мире, мне кажется, будет возрастать. Будут и однополые браки, и бинуклеарные семьи*, и так далее. То, что люди вступают в союзы, – их биологическая, инстинктивная потребность. По своему биологическому виду мы относимся к шимпанзе. У нас с ними 99 % общего генома. И поэтому мы – стадные, стайные, и мы исторически образуем эти стаи.

Стремление быть стайным точно не пропадет?
Да, мы всегда будем образовывать семьи. Другое дело, что за жизнь можем побывать в разных союзах, потому что ее продолжительность сильно увеличилась. Будучи детьми, мы живем в одной семье. Вдали от дома попадаем в студенческую среду, создавая временные союзы. После начинаем заниматься карьерой и вновь создаем союзы с новыми единомышленниками. В этих разных союзах могут рождаться дети. Или же, осознавая временный характер союзов, обходятся без детей. Когда женщина подходит к определенному возрасту, то понимает: либо она рожает сейчас, либо никогда. Тогда она ищет отца своим детям, и живет с ним еще 20 лет, воспитывая детей. В возрасте за 50, когда дети выросли, союз исчерпан. Тогда люди могут расстаться и создать еще какой-то союз – для путешествий, для благотворительности, для красивой старости. Мне кажется, к этому надо относиться спокойно и легко принимать разные варианты союзов.

Как вы думаете, какой будет семья в России через 20 лет?
Если все пойдет так, как сейчас, то через 20 лет здесь будет разрушенная нищая страна, где в землянках будут жить люди. Как известно, чем более нищее и необразованное население, тем раньше оно вступает в браки и рожает детей. И у нас, скорее всего, будет именно так, если ничего не изменится.

То есть вы считаете, что мы не пойдем по пути развития?
Для этого нужно, чтобы было безопасное общество, у которого есть перспективы, а если общество будет нищее, отвергнутое миром, то у нас будет Судан по полной программе: болезни, куча детей и нищета. Но семья будет.

Получается, и в кризис лучше создавать семью, чем быть одному?
По статистике, приведенной в «Нашей газете», сейчас заключено рекордное количество браков за последние 15 лет. Вот результат кризиса.

Это правильно?
Это не правильно, это естественно. В кризис начинается социальный регресс, и мы спускаемся на биологический уровень существования. Много тревог, страхов, дискомфорта, очень тревожная жизненная перспектива. Поэтому будем делать проверенные вещи!
В противоположность скажу: если человек понимает, что будет жить до 90 и более лет и активно работать, а пути появления детей будут очень разными, то он станет делать много всего, кроме создания семьи и выращивания детей. А если он понимает, что все пути закрыты и единственное, что ему нельзя запретить, – это вступать в отношения, влюбляться, заниматься сексом, рожать детей, – он будет делать именно это. Поскольку у нас кризис, уходим в надежные вещи, которые не отнять. Так было и при Советском Союзе.

Что вы посоветуете читателям в такой ситуации?
Я могу сказать только одно: старайтесь жить долго. В России надо жить долго, чтобы увидеть перемены. Живите долго, берегите свое здоровье, будьте готовы ко всему.

^{*Бинуклеарная семья – семья, в которой после развода бывшие муж и жена, их новые супруги продолжают общение и вместе воспитывают детей.}

Краткая версия интервью опубликована в журнале «Наша психология» №92, лето 2015

Интервью на сайте журнала: psyh.ru/rubric/9/articles/2424/

Беседовала: Ксения Молоканова