Любовь "мышки" и "звезды": зависимость от яркого талантливого партнера.

Читала я это больше шести лет назад, но до сих пор ярко вижу несколько эпизодов из книги «Атомы у нас дома» Лауры Ферми, жены итальянского физика Энрико Ферми. Лаура пишет о своем муже – с восторгом и восхищением, преклоняясь перед его гениальностью (хотя и подтрунивает и над ним, и над собой). Незадолго до знакомства с книгой я как раз перестала восхищаться гениальностью Егора и вышла из отношений с ним.

В 1939, в связи с ужесточением положения евреев в Италии, Энрико вместе с Лаурой и двумя детьми были вынуждены эмигрировать в Америку, где их уклад жизни несколько поменялся:

Если от Энрико не было помощи в саду, он как-никак помогал или, во всяком случае, старался помогать дома. Он понимал, что с одной служанкой вместо двух, как у нас было в Италии, сейчас, когда мы живем в своем доме, а не в квартире, всяких домашних хлопот и домашних дел у нас стало гораздо больше. Желая прийти нам на помощь, он стал сам чистить свои ботинки.

А ранее, летом 1930, Энрико и Лаура на пару месяцев приезжали в США. Для Лауры это был первый выезд из Италии.

Помню как-то раз, когда мы уже были в Энн Арбор, я в полном отчаянии бегала по улице: у нас засорилась раковина, а я никак не могла этого объяснить, потому что в английских романах мне никогда не попадались ни слово «раковина», ни слово «засорилась», а прохожие <…> будто не могут понять, что слово «ploomber», о котором я им твержу, – это не что иное, как «plumber» (водопроводчик). <…> А Энрико тем временем, ни о чем не тревожась, с присущим ему хладнокровием спокойно читал лекции <…>.

Я думала тогда, как же это похоже на отношения с Егором.

Я восхищалась его талантами. Он был очень умен. Его эрудиции, казалось, не было предела. Он был гениальным программистом. Кроме того, он писал рассказы, сочинял музыку, прекрасно рисовал, умел делать всякие интересные поделки из спичек и многое другое. За что бы он ни брался, он добивался в этом успеха, причем очень быстро. И еще! – он иногда мог сам почистить свои ботинки!..

А я… А я… кроме бесконечного восхищения им, занималась решением всех бытовых вопросов (в том числе искала сантехника, когда случались потопы) и тоже работала программистом.

Егор казался мне Звездой. Себя же я ощущала полной никчемностью рядом с ним. Я даже не была уверена, достойна ли я находиться в лучах его холодного сияния. Ведь я ничего не умела, как мне тогда казалось. Я могла только заниматься бытом, чтобы хоть как-то заслужить его любовь, и не отвлекать его, пока он реализует свои таланты.

Егор же этого, казалось, не ценил. Он упрекал меня, что я не занимаюсь ничем интересным, не развиваюсь, не реализую себя. Я не знала, как можно успевать делать что-то еще, когда я работаю и занимаюсь всеми домашними делами. Я обижалась и считала его неблагодарным. Но позже выяснилось, что он действительно искренне хотел, чтобы я развивалась и реализовывала свои таланты, а не была его «кухонной мышью».

Другая история – фильм «Ахиллес и Черепаха» японского режиссера Такэси Китано. Это немного напомнило мне отношения с Тимом.

Художник Матису хочет стать известным. Но его постигает неудача за неудачей. Тем не менее, он находит поклонницу – одной из его коллег на газетной фабрике нравятся его странные картины, которые никто другой не понимает. Девушка вскоре становится его женой и помощницей в его творчестве. Матису перестает работать, а его жена днем зарабатывает, а вечером помогает мужу создавать странные картины, которые так и не находят признания.

Жена Матису настолько старается помочь мужу в его творчестве, что полностью теряет себя, собственную жизнь и все, что ей дорого. Их юная дочь, чтобы как-то прокормить непутевых родителей, становится проституткой, потом уходит из дома и вскоре погибает. Это немного отрезвляет женщину.

Я пыталась присоединиться к увлечениям Тима. Пыталась реализовать себя через помощь ему в его деятельности.

Если жена алкоголика часто может вызывать сочувствие или осуждение у окружающих, то быть женой яркого талантливого человека обычно считается престижным, вызывает зависть.

Если сошлись две «звезды», то встает вопрос, насколько смогут ужиться две ярких личности. Это отдельная тема.

Часто же сходятся «звезда» и «серая мышка». По принципу созависимых отношений. Также как жена алкоголика вкладывает свою энергию в жизнь своего зависимого партнера – в «борьбу» с его зависимостью (в поддержание его зависимости), так и «серая мышка» вкладывает свою энергию в жизнь «звезды» – в поддержание его таланов, его деятельности: либо обустраивая его быт, либо пытаясь быть соратницей. Быть соратницей могло бы быть хорошим вариантом, если бы не несколько «но»:

Самой «серой мышке» эта деятельность не особенно интересна, и, если бы она могла, она бы занималась чем-то другим.
Или же деятельность ей может быть интересна, но она в ней на вторых ролях, выполняет черновую или рутинную работу.
Собственно «звезде» помощь «мышки» не очень-то и нужна, «звезда» этого не ценит и с легкостью может заменить «мышку» на наемного работника или просто обойтись своими силами. Т.е. «мышка», пытаясь быть соратницей, не становится полноценным и значимым партнером.
«Мышка» делает это, чтобы заслужить любовь, быть хоть как-то достойной «звездного» партнера, а не для того, чтобы получить удовольствие, реализуя себя. «Мышка» сливает свою энергию, не получая ничего взамен. И в итоге для «мышки» история заканчивается разрушительно.
Также как и в созависимых отношениях с зависимым, между партнерами нет близости, отношения дистантные, контакт происходит опосредованно, с вовлечением «третьего»: в данном случае не вещества (алкоголя), а объекта творчества.

В отличие от такого «соратничества» вариант полноценного партнерства можно увидеть, например, в фильме «Смерч» (1996): Джо и Билл оба увлечены погоней за торнадо, для каждого это важно, каждый реализуется в этом деле, задачи каждого в равной мере значимы, он и она действуют как партнеры, как одна команда, деятельность сближает их, а не разделяет.

Если заглянуть в «мышкино» детство, то часто можно найти там «звездную» родительскую фигуру. Например, мать. Которая является эмоционально холодной, дистантной, требовательной и кажется ребенку очень «великой». В борьбе со своим внутренним ощущением собственной никчемности такая мать может нести ребенку противоречивые послания: с одной стороны, требовать или ожидать каких-то «великих» проявлений у ребенка, с другой стороны, постоянно напоминать ему, что он бездарь и ничтожество. Такой же характер отношений «мышка» воспроизводит с партнером.

Если заглянуть в «мышкино» настоящее, то часто можно найти у нее множество собственных талантов, которые она не реализует. И ее выбор яркого, реализующегося, партнера отражает ее собственную возможность и потребность в творческой реализации.

Хотя Лаура Ферми была преданной своему гениальному мужу домохозяйкой и не могла бы стать ученым-физиком (в книге есть забавный эпизод на эту тему), после смерти мужа она написала несколько книг и раскрылась в социальном плане. Кто знает, в чем еще она могла бы реализоваться.

«Мышкам» бывает приятно думать, что их вклад в жизнь «звезды» собственно и делает «звезду» звездой. Однако в действительности «звезде» обычно от этого вклада ни жарко, ни холодно. Это не тот случай, когда «за великим мужем стоит великая женщина». И в отношениях с другим партнером, который не посвящает свою жизнь «звезде», «звезда» чувствует себя не хуже, а порой и лучше.

Через служение «звезде» «мышка», с одной стороны, получает чувство собственной значимости и полезности (при глубокой внутренней убежденности в собственной никчемности), с другой стороны, соприкасается с талантами – это такая попытка соединиться со своими талантами через таланты другого. При этом у «мышки» есть все шансы исцелить свою рану «никчемности», реализовать себя и вступить в отношения с талантливым партнером на равных.