Этот гадкий Мамин чай!

Родители. Сколько на них всего свалилось. Сваливается и будет сваливаться. Они во всем виноваты – не долюбили, перелюбили, не доконтролировали, не поддержали, не оценили, не похвалили, наказали, обидели, заставили и этот список можно продолжать до бесконечности. Но может все-таки есть что-то и хорошее… И будучи взрослым согласно паспортным данным, стать взрослым реально, а не утопать в детских обидах и обвинениях и перестать возводить себя в ранг Торквемады, сжигая родителей на костре инквизиции («святой и справедливой»).

****

Изначально они были единым целым. Потом вмешалось время. Если к нему добавить чайную ложку судьбы (с горкой), щепотку «несовместимости» (допустим характеров) и совсем чуть-чуть «влияния современных сериалов» получится то, чем они стали сейчас. Все это, конечно же, без сахара.

***

Легкое платье пастельных цветов развевалось от быстрого движения. Она так искренне улыбалась и была счастлива в своем «ребяческом» поведении.

-Посмотри на меня, — громко говорила, почти пела она. В ее голосе была самая настоящая улыбка. – Мне идет это платье??? Посмотри)))

— Я занята! Не сейчас! Уйди!
Платье поблекло и она больше не крутится. Прическа испортилась. Родной взгляд такой холодный… И когда он так изменился? Она не знает, что ответить. Как правильно поступить? Она думает: «Мне грустно. Я разочарованна…», но ничего не говорит. Молча соглашается с любыми грубостями, направленными в ее сторону. Щелк – дверь закрыта…

Много острых и маленьких осколков. Это не просто воспоминание. Это красивая ценная хрустальная ваза летит в стену и разбивается.

***

— Ты что не видишь? Я разговариваю по телефону! – гневный взгляд на ту, что стоит у двери. — Я! Разговариваю! – сквозь зубы сказала та, что сидела в офисном кресле за столом.

— Но я… — она в смятении. Тот вопрос, что вот-вот сорвется с губ не такой срочный, но важный. И сама она достаточно важная для такого тона! С ней незаслуженно обращаются как непонятно с кем…
— Потом. Закрой дверь. Уйди.

Смятение. Неуверенность. Смирение. Ее наполнило странное чувство… Она во всем уступает, по другому не умеет, не в ее правилах кричать и отстаивать свое право на место под солнцем, старается понять и показать что понимает ( как может или как умеет), но в ответ получает обжигающую пощечину…

И их глаза встретились. Одни из них, красивого карего цвета, с оригинальными, желтоватыми узорами бросали такие холодные и жестокие молнии в глаза, абсолютно им идентичные. Даже у того человека (постороннего!), что висел на трубке, по коже мурашки пошли. Холодно, слишком холодно от этих людей.

Смятение. Опустившиеся руки. Смирение. Она медленно закрывает дверь. Щелк. Их зрительный контакт оборвался. Снова. Стоя под дверью, Мама чувствует как распухла щека. Она быстро моргает и улыбается подобно кукле, внутри которой всего лишь железные шестеренки. Она улыбается широко и наигранно. Взгляд потух, как перегоревшая лампочка. Она перестает улыбаться и довольным шагом отправляется на кухню со словами: «Пирожки. С творогом. А лучше с шоколадом. Готовить. Вкусно и много. Пирожки. С шоколадом. А лучше с творогом. Готовить…»

-Что там случилось? Ты чего такая злая на Маму? – спрашивает школьная подруга.

— Достала потому что. Врывается вечно в комнату и что-то хочет от меня. То платье зацени, то сопли подотри… Достала! Ты представляешь, она ведь дверь в мою комнату почти никогда не закрывает. Как в лифте ей Богу! А еще, знаешь что? Вчера она приготовила салат на ужин. С оливками! А я их терпеть не могу! Как она может этого не знать! Она же моя Мама или как? Или это назло было и тд. и тп. и тп. и тд… — не успокаивалась 14 летняя гроза школьных коридоров и дочка по совместительству.

Шло время. Все усугублялось. Мама, становилась все меньше и меньше, как Алиса в стране чудес выпившая волшебное зелье. А дочка все выше и больше, и злее. А потом они обе исчезли. Мама стала незаметной крошкой, растоптанной до состояния «воздух». Дочка лопнула от переоценки своего статуса. Некому больше пить горький чай без сахара.

А может и есть кому. Ставить чайник?

С уважением, Оксана Левицкая