Евгений Целковский. Интернет как фактор социальной стратификации

Появление скоростного Интернет вызвало к жизни явления, которые выходят далеко за рамки последствий этого, казалось бы, сугубо технического фактора. Первым негативные для себя последствия ощутило телевидение. Увеличение «толщины» Интернет-каналов и несколько раньше произошедшее резкое увеличение емкостей жестких дисков с одновременным понижением стоимости мегабайта позволило переместить в Сеть наиболее «тяжелый» контент — музыку, фильмы, записи телепередач и специально снятый только для размещения в Интернет видеоматериал.

социальная стратификация Потребление аудиовизуального контента в Интернет имеет преимущества, многие из которых принципиально недостижимы для телевидения: удобство просмотра в желаемое время, возможность загрузки на свой компьютер, отсутствие рекламы, принципиальная доступность многих произведений только в Интернет и множество других.

Конечно, это в идеале: сейчас реклама активно проникает и в Сеть, правообладатели агрессивно борются со свободным распространением лицензионного контента, но всё же, телевидение безнадежно проигрывает Интернет. По недавно обнародованным данным, аудитория Яндекса превысила аудиторию российского первого канала.

Отток пользователей от телевидения в Интернет был неизбежен. Более «продвинутые» телезрители отказались от просмотра телевидения, как следствие качественный состав телевизионной аудитории ухудшился. Телеканалы, как полностью или преимущественно коммерческие организации подстроили содержание и форму подачи материалов под характеристики оставшейся аудитории, что вызвало дальнейшую примитивизацию и так рассчитанного на крайне среднего индивида телевещания. В свою очередь это ускорило отток аудитории в Интернет. В результате этой цепной реакции и по мере дальнейшего развития скоростного Интернет происходит сепарация аудитории с концентрацией на стороне телевидения наименее образованных и интеллектуально развитых индивидов.

Этот процесс достиг таких масштабов, что стал заметен достаточно широким массам населения. Со свойственной этим массам грубой лапидарностью и с тайным удовольствием от осознания собственной «высшести» они определяют это как «зомбоящик — для быдла».

На самом деле, тезис неточен: сейчас аудитория Интернет просто в силу своего размера принципиально не отличается от телеаудитории. Часть Интернет-аудитории пересекается с телевизионной (в Интернет — «Одноклассники», всё остальное по ТВ), часть действительно не пользуется телевизором, но по своим характеристикам не отличается или мало отличается от телезрителей.

Те, кто отказались от просмотра телевидения до появления скоростного Интернет, разочаровались в самом содержании телевизионных передач. Современный средний Интернет-пользователь потребляет тот же контент, которым его потчует и телевизор, а потребляет его в Сети лишь из-за большего комфорта и других преимуществ, упомянутых выше. Поэтому заявление «я не смотрю телевизор», сегодня уже совсем не повод для гордости.

Тем не менее, в силу невозможности непосредственной обратной связи с поставщиком контента для телезрителей и совершенно противоположной ситуации для пользователей Интернет, разделение на «мы-элита» и «они-быдло» стало закрепляться в общественном сознании, в первую очередь у молодежи. Повторюсь, не столь важно насколько данная дихотомия соответствует действительности. Она показательна в плане демонстрации тенденции к стратификации.

Важны здесь 2 аспекта.

Первый — широкая распространенность подобного убеждения. Несомненно, и ранее существовали и сейчас существуют узкие и довольно закрытые группы, которые относят себя к элите, не всегда имея для этого реальные основания. Но в данном случае этот взгляд распространен среди значительной части Интернет-аудитории. Не всей, конечно и даже не большинства, но по абсолютной величине численность этой группы не позволяет отнести её к маргинальным.

Второй — разделение не по принятому ныне альтиметрическому принципу — критериям материального или социального положения, близости к власти, а по характеристикам самой личности.

Водораздел по критерию просмотра или непросмотра телевизора был только первым шагом. По мере перетекания массовой аудитории в Сеть уже в ней неизбежно стала углубляться сегрегация. Интеллектуальный и культурный уровень популярных массовых сайтов всё более снижается, общение вульгаризируется. Более требовательные пользователи начинают концентрироваться на отдельных сайтах, закрытых разделах форумов, создают закрытые группы в социальных сетях, изолированные от посторонних не по признаку общности интересов, а в качестве меры недопущения неспособных к общению на принятом в группе уровне.

Поскольку этот процесс будет только усугубляться, то должно будет произойти закрепление восприятия этой ситуации как нормальной. Да, разделение людей на группы и определенное противостояние между этими группами естественно и существует и в реальной жизни, но в едином для всех Интернет такое разделение будет явно бросаться в глаза и постоянно напоминать о себе. И не только разделение, но и сама основа для такого разделения являет себя прямо и зримо. Каждый пользователь может наблюдать этот феномен, сравнивая дискуссии на популярных сайтах и на ресурсах, отгороженных от масс, а также в тех случаях, когда в спор вступают представители противоположных групп.

Поскольку критерием разделения служит не факт вхождения в реально более привилегированную группу, а очевидная разница в способностях, то массовое признание этой разницы может привести к усилению представлений о естественности неравенства людей именно по аксиологическому принципу.

В конечном итоге Интернет может оказаться фактором, переломившим тенденцию последних столетий к утверждению стереотипа всеобщего природного равенства. Ни этот, ни противоположный ему стереотип, существовавший большую часть истории человечества, не являются научно доказанными. Не может служить доказательством, конечно, и дифференциация аудитории Интернет, сколь угодно красноречивая. Но для закрепления и, в конечном итоге, легитимации в общественном сознании далеко не новой и совсем не забытой концепции этого и не нужно. Склонность людей к иерархической структуризации, подкрепленная бросающейся в глаза разницей между ними — достаточные для большинства факторы.