ВОПРОСЫ САМОРАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕКА. Вып. 1 (1989)

Сегодня мы начинаем подробное изучение центров. Ниже помещена диаграмма четырех центров.

Диаграмма изображает человека в профиль, повернутого влево,
и схематически показывает взаимное расположение центров.

В действительности каждый из центров занимает все тело, пронизывая весь организм. Вместе с тем, каждый центр имеет так называемый "центр тяжести". Центр тяжести интеллектуального центра находится в мозгу, центр тяжести эмоционального центра в солнечном сплетении, а центр тяжести двигательного и инстинктивного центров – в спинном мозгу.*

* Успенский пытается увязать воедино два класса объектов изучения и управления, традиционно выделяемых эзотерической психологией, – "тонкие тела" (Коши, "покровы", "оболочки") и "центры тела" (Чакры, "лотосы"). При этом традиционные "тепа" ("тело ума" "тело эмоций и т.д.) Успенский называет "центрами", а традиционным "центрам" (Чакрам) отводит роль "центров тяжести" в своих "центрах". Таким образом, рассматривая Чакры как "центры тяжести" тонких тел, Успенский фактически сводит один класс объектов к другому. Попытки соотнести систему "тел" с системой "центров" предпринимались неоднократно – см., напр.: Шри Ауробиндо. Йогическая Садхана. Калькутта, 1933 (существует русский перевод); №20. Принципиальные вопросы общей теории Чакр и тантрическая концепция тела. К.,1983 (рукопись). Между тем благодаря развитию системных представлений сегодня становится все более очевидным, что эти два класса объектов не только несводимы, но и несоотносимы, подобно тому как несоотносимы структурные элементы системы и ее функциональные органы. – В.Д.

Необходимо учитывать, что на современном этапе развития научного познания мы не имеем возможности проверить это утверждение – главным образом потому, что анатомия и физиология еще не завершили изучение своего предмета, человеческого тела. Как непривычно это ни прозвучит, но анатомия еще весьма далека от того, чтобы считаться завершенной наукой.

Таким образом, изучение центров, недоступных нашему непосредственному наблюдению, должно начинаться с наблюдения их функций. Это вполне обычное направление исследования. В разных науках – физике, химии, астрономии и т.д. – при недоступности объекта изучения исследование начинается с изучения производимых им эффектов, следствий.

В данном случае нам приходится иметь дело непосредственно с функциями центров, так что все наши утверждения о центрах основываются на изучении их функций.

Все центры имеют много общего, и в то же время каждый из них обладает своими собственными характеристиками, о которых мы должны знать.

Так, каждый центр делится на две части: положительную и отрицательную.

Наиболее четко выражено это деление в интеллектуальном и инстинктивном центрах. Вся работа интеллектуального центра разделяется на две части: утверждение и отрицание, да и нет. В каждый момент нашего мышления либо одна из них берет над другой верх, либо они приходят в состояние равновесия, колебания. Отрицательная часть интеллектуального центра так же полезна, как и положительная, и ослабление одной из них неизбежно приводит к умственному расстройству.

В работе инстинктивного центра также очень ясно выражено такое разделение: обе части – положительная и отрицательная или приятное и неприятное – равным образом необходимы для правильной ориентации в жизни.

Приятные вкусовые, обонятельные, осязательные, температурные и т.п. ощущения свидетельствуют об условиях, благоприятных для жизни; и напротив, неприятные вкусовые, обонятельные, осязательные, температурные и т.п. ощущения свидетельствуют об условиях, неблагоприятных для жизни. Дефект любой из частей инстинктивного центра – положительной или отрицательной – влечет за собой потерю ориентации и приводит к болезни и смерти.

Подумайте, как быстро отравил бы себя человек, если бы он утратил вкус и обоняние, или если бы он, наоборот, некоторым противоестественным образом подавил в себе естественную защитную реакцию на неприятные ощущения.

В двигательном центре разделение на положительную и отрицательную части имеет чисто логическое значение – движение здесь противостоит покою. С точки зрения практики это разделение несущественно.

В эмоциональном центре деление на две части, казалось бы, очевидно. Если мы отнесем приятные эмоции – радость, симпатию, привязанность, уверенность в себе и т.п. – к положительной части, а неприятные эмоции вроде скуки, раздражительности, зависти, ревности, страха и т.п. к отрицательной части, то картина покажется нам довольно простой; в действительности же все обстоит гораздо сложнее.

Начнем с того, что в эмоциональном центре нет естественной отрицательной части. Большая часть отрицательных эмоций имеет искусственное происхождение: в действительности они принадлежат не эмоциональному центру, а основаны на инстинктивных реакциях, которые, не имея к нему никакого отношения, видоизменяют его через посредство воображения и отождествления. В этом заключается действительный смысл некоторых современных психологических теорий, которые утверждают, что все эмоции являются ощущениями изменений, происходящих во внутренних органах и тканях, – изменений, предшествующих ощущениям и составляющих причину последних. Иными словами, внешние события и внутренние постижения вызывают ощущаемые реакции организма, которые затем интерпретируются как эмоции. С другой стороны, такие подлинно положительные эмоции как любовь, надежда, вера невозможны для человека в обычном состоянии его сознания. Они требуют более высоких состояний сознания; они требуют наличия внутреннего единства, самосознавания, постоянного "Я" и воли.

Положительные эмоции – это эмоции, которые не могут стать отрицательными. Между тем, все наши приятные эмоции; такие как радость, сочувствие, привязанность и уважение к себе могут в любой момент обернуться в скуку, раздражение, страх и т.п. Так называемая "любовь" может обернуться ревностью и страхом перед утратой того, что любишь, она может обернуться также ненавистью и гневом; "надежда" может превратиться в мечтательное ожидание несбыточных целей; а "вера" может обратиться в суеверие и малодушное цепляние за утешительную бессмыслицу.

Даже такая чистая интеллектуальная эмоция как жажда познания, и такая чистая эстетическая эмоция как чувство прекрасного, если они связаны с отождествлением, тотчас смешиваются с отрицательными эмоциями, такими как гордыня, тщеславие, эгоизм и т.д.

Поэтому не будет ошибкой сказать, что у нас нет положительных эмоций. Важно отметить и тот факт, что у нас нет отрицательных эмоций, которые бы существовали независимо от воображения и отождествления.

Разумеется, нельзя отрицать, что кроме физического страдания, которое относится к инстинктивному центру, человек испытывает также различные формы психического страдания, присущего собственно эмоциональному центру. Человек неизбежно испытывает немало горя, печали, страха и опасений, обусловленных такими реалиями человеческой жизни как болезнь, старость и смерть.

Но эти действительные психические страдания весьма отличаются от отрицательных эмоций, основанных на воображении и отождествлении. Эмоции такого рода занимают в нашей жизни огромное место. О многих людях можно сказать, что вся их жизнь регулируется, контролируется и, наконец, разрушается отрицательными эмоциями. При этом никакой полезной роли в нашей жизни такие эмоции не играют. Они не помогают нам ориентироваться, не дают нам знания, не раскрывают перед нами каких-то новых возможностей. Напротив, они отравляют все наши радости, отягощают нам жизнь и лишают нас возможности развиваться – ибо нет ничего более машинального, чем отрицательные эмоции.

Мы не можем управлять отрицательными эмоциями. Люди, которые думают, что могут контролировать свои отрицательные эмоции и проявляют их по собственному желанию, просто обманываются. Отрицательные эмоции обусловлены отождествлением; если отождествление по каким-либо причинам исчезает, исчезают и отрицательные эмоции.

Что поразительно, люди поклоняются отрицательным эмоциям, называя их "сильными чувствами". Я полагаю, обычному машинальному человеку труднее всего понять тот факт, что отрицательные эмоции – его собственные, равно как и других людей, – не представляют никакой ценности и не содержат в себе ничего замечательного, прекрасного и сильного. В действительности отрицательные эмоции не содержат в себе ничего, кроме слабости, а нередко и ростков безумия или преступления. Будучи совершенно бесполезными искусственными образованиями, созданными воображением и отождествлением, они могут быть удалены безо всякого ущерба.

И это составляет единственный путь спасения для человека, который стремится к развитию.

Если бы отрицательные эмоции были полезны и необходимы, пусть даже для каких-то незначительных целей, – если бы они действительно были функцией каких-то частей эмоционального центра, положение человека было бы безнадежным, ибо никакое внутреннее развитие невозможно до тех пор, пока человек испытывает отрицательные эмоции. Как говорится об этом на языке школы, "человек должен пожертвовать своим страданием".

"Что может быть легче, чем пожертвовать страданием?" – спросите вы. Но в действительности люди готовы пожертвовать чем угодно, только не своими отрицательными эмоциями. Нет такой радости или такого удовольствия, которыми бы человек не пожертвовал, был бы только повод, но человек никогда не жертвует своим страданием. И на то есть определенная причина.

Человек по недомыслию ожидает какой-то пользы, жертвуя своими удовольствиями, но ему и в голову не приходит чего-то ждать от принесения в жертву своих страданий. Его представления о страдании извращены, – он все еще полагает, что страдание ниспослано ему Богом или богами с целью наказания или обучения, и он наверняка будет испуган сообщением о возможности столь легкого избавления от своих страданий. (Проблема осложняется существованием множества страданий, от которых человек действительно не может избавиться, но о них в данном случае речь не идет.) Не следует забывать, что у многих людей ничего, кроме отрицательных эмоций, нет. Все их "Я" отрицательны. Если вы отнимите у них отрицательные эмоции, они попросту разрушатся, от них ничего не останется.

А что произойдет со всей нашей жизнью без отрицательных эмоций? Что произойдет с тем, что мы называем искусством, театром и большей частью литературы?

Ясно, что на всеобщее освобождение от отрицательных эмоций рассчитывать не приходится. Они могут быть устранены лишь с помощью знаний и методов, даваемых школой. Борьба с отрицательными эмоциями – одна из составляющих школьного воспитания, тесно связанная со всей школьной работой.

Возникает вопрос: почему возникли отрицательные эмоции, если они искусственны, неестественны и бесполезны?

Поскольку мы не знаем, почему возник человек, мы не можем обсуждать и этот вопрос; мы можем говорить лишь о причинах наших собственных отрицательных эмоций. Наблюдая детей, например, мы можем видеть, как они приобретают отрицательные эмоции, заучивая их в подражание взрослым и детям постарше.

Если бы ребенок с первых дней жизни находился среди людей, не испытывающих отрицательных эмоций, то у него, возможно, также не возникло бы таких эмоций, – а если бы и возникли, то в слабой форме, легко устранимой правильным воспитанием. Но в действительной жизни все обстоит иначе, и благодаря примерам, которые он может видеть и слышать, благодаря книгам, кино и т.п., ребенок к десяти годам уже знаком со всем комплексом отрицательных эмоций и может воспроизводить их и отождествляться с ними так же, как и любой взрослый человек.

У взрослых людей отрицательные эмоции подкрепляются постоянным оправданием и восхвалением их литературой и искусством, а также благодаря собственному самооправданию и самопотаканию. Даже если мы устали от них, мы не верим, что сможем когда-нибудь полностью от них избавиться, В действительности же мы обладаем гораздо большей властью над отрицательными эмоциями, чем нам кажется, – в особенности, если знаем, как они опасны и как необходима борьба с ними.

Все только что сказанное показывает, что мы находимся в очень странных отношениях со своим эмоциональным центром. Он не имеет ни положительной, ни отрицательной части. Большинство его функций изобретены нами, так что существует немало людей, которые за всю свою жизнь ни разу не испытали ни одной действительной эмоции, так как вся их жизнь была заполнена эмоциями, созданными их воображением.

Итак, нельзя сказать, что наш эмоциональный центр делится на две части: отрицательную и положительную. Мы можем сказать лишь, что испытываем приятные и неприятные эмоции, и что все положительные в данный момент эмоции в следующий момент могут превратиться в отрицательные.

Такова действительная картина нашей эмоциональной жизни, и если мы честно на себя посмотрим, нам придется признать, что до тех пор пока мы культивируем отрицательные эмоции и восхищаемся ими, мы не можем надеяться развить в себе внутреннее единство, сознание и волю. Если бы это произошло, отрицательные эмоции, войдя в наше новое существо, обрели бы в нем свое постоянное существование. Это означало бы, что мы не сможем избавиться от них никогда. К счастью, ничего подобного произойти не может.

Единственное, что хорошо в нашем нынешнем состоянии, так это то, что в нас нет ничего постоянного. Если в нашем нынешнем состоянии что-то становится постоянным, происходит не что иное, как помешательство. Только у сумасшедших имеется постоянное "Я".

Возвращаясь теперь к вопросу о работе над собой, мы должны спросить себя, каковы наши шансы, на что мы можем рассчитывать в нашем нынешнем состоянии. Мы должны обнаружить в себе функции, которые бы поддавались в какой-то мере нашему контролю, а затем упражняться в этом контроле, пытаясь довести его до совершенства. Так, мы имеем определенный контроль над движениями, и во многих традиционных школах, особенно на Востоке, работа над собой начинается с приобретения полного контроля над всеми возможными движениями. Но для этого требуется длительное специальное обучение, связанное с освоением очень сложных упражнений. Вместе с тем современный человек обрел значительно больший контроль над своими мыслями, чем люди прошлых эпох. Существует также специальный метод, который позволяет нам работать над развитием сознания с помощью этого инструмента, наиболее подвластного нашей воле, – нашей мысли или интеллектуального центра.

Чтобы лучше понять то, что я собираюсь сказать, вспомните, что мы не в силах управлять своим сознанием. Когда я говорил, что мы можем стать более сознательными или обрести на какой-то момент сознание просто спрашивая себя, сознательны ли мы в данный момент или нет, я употреблял слова "сознательный" и "сознание" в относительном смысле.

Существует много уровней сознания, и каждый более высокий уровень выступает как "сознание" по отношению к нижнему. Хотя мы не можем управлять сознанием, мы до известной степени можем управлять нашими мыслями о сознании. И мы можем построить свое мышление таким образом, что оно сделает нас сознательными. Сообщая нашим мыслям определенное направление, которое они приобретают в момент сознания, мы тем самым можем индуцировать сознание как таковое.

Поскольку мы не можем управлять состояниями своего сознания, мы не можем стать сознательными произвольно, едва пожелав этого. Но поскольку мы имеем определенный контроль над своими мыслями, мы можем на короткое время вспоминать себя. И если мы начнем вспоминать себя при помощи специальной мысленной конструкции, – а именно, глубокого понимания значения того факта, что ни мы, ни другие люди не помним себя, – это приведет нас к сознанию.

Помните, что мы нашли слабое место в стенах собственной машинальности. Это знание того, что мы не помним себя, и понимание того, что в наших силах пытаться вспоминать себя. До настоящего времени в нашу задачу входило только самоизучение. Теперь, когда мы поняли необходимость действительного самоизменения, начинается работа.