Иоанн Креста. ДОРОГА НА ГОРУ КАРМЕЛЬ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава 28 О семи вредах, в которые

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Глава 28

О семи вредах, в которые можно впасть,
полагая радость воли во благах моральных

Главные вреды, в которые может впасть человек через тщетную радость по поводу своих добрых дел и обычаев, суть числом семь, и весьма губительны, потому что духовны.
Первый вред есть тщета, заносчивость, тщеславие и претенциозность: потому что, радуясь о своих трудах, невозможно быть без того, чтобы оценивать их. И отсюда рождается самохвальство и прочее, как то говорится о фарисее в Евангелии, который молился и снискивал себе расположение Бога с самохвальством, – что он де постится, и творит иные добрые дела (Лк. 18, 12).
Второй вред обыкновенно следует в связке с первым и состоит в сравнивающем осуждении других за зло их и несовершенства, так что кажется имяреку, будто они не творят и не трудятся столь хорошо, как он; в сердце своём оценивает он их, как меньших себя, а иной раз – и на словах.
И этот ущерб также терпел фарисей, ибо в молитвах своих говорил: Благодарю Тя, Боже, за то, что я не таков, как прочие люди: грабители, несправедливцы и прелюбодейцы (Там же, 18, 11). Способ, каковым зараз впадает человек в оба эти вреда, состоит в том, чтобы ценить себя и презирать других; как то и в наши дни творят многие, кои говорят: Я не таков, как имярек: не поступаю тако; и не таков, как тот или другой. И они даже суть много хуже, чем тот фарисей, [потому что] он не только презирал других, но также означал свою партию, говоря: Не таков, как сей оглашенный; тогда как эти не довольствуются ни тем, ни другим, впадая в раздражение и зависть, когда видят, яко другие бывают восхваляемы или творят, или ценятся больше, чем они.
Третий вред приключается оттого, что труды рассматриваются в ключе удовольствия, и обычно не предпринимают их когда не видят, что за ними последуют какие-либо удовольствия и похвалы. Итак, как говорит Христос, всё это делают ut videantur аd hominibus [чтобы видели их люди] (Мтф. 23, 5). и не делают из любви Божией.
Четвёртый вред следует за третьим и состоит в том, что деятели не ищут вознаграждения от Бога, желая обрести его в сей жизни в виде радости иди утешения, или интересуясь почестями либо чем другим в делах своих; о таковых говорит Спаситель, яко они получают плату (там же, 6, 2). Итак, остаются они только лишь с трудами дел своих и мятутся без вознаграждения.
Бытует сия нищета, относящаяся до этого вреда, в сынах человеческих, – которая, я считаю, происходит больше от дел, которые творятся публично, или которые порочны, или не стоят ничего, или несовершенны в глазах Бога, потому что не освобождены от сказанных интересов и аспектов человеческих. Ибо, какое иное суждение возможно об иных трудах и памятниках, кои творят и устанавливают некоторые, когда не хотят делать что-либо без того, чтобы не обернуть это в почести и уважения человеческие от тщеты жизни сей?, иди увековечить в них своё имя, род или господство, вплоть до того, что полагают свои знамения и гербы во храмах – как если бы хотели поместить их там замещением своих изображений, – где все преклоняют колени; о каковых делах некоторых не можно ли сказать, что себя обожают больше, чем Бога? И это поистине так, если ради сказанного делают их, а без этого не сделали бы.
Однако, оставив этих, которые суть худшие, спросим, сколько же таких, которые многими способами впадают в сей вред от дел своих? Из которых одни хотят, чтобы их похвалили, другие, чтобы их вознаградили; ещё иные подсчитывают свои дела и смакуют, что о них узнали тот и другой, и даже весь мир, а иной раз желают превосходить милостыней или тем, что делают для третьих лиц, для того чтобы больше прославиться; иные же хотят и того, и другого. Таковые трубят в трубы, как говорит о них Спаситель в Евангелии, яко трудятся тщетно, так как не получают за дела свои вознаграждения от Бога (там же).
Должны, стало быть, они, чтобы избежать сего вреда, прятать свои дела, – чтобы только Бог их видел, – не желая, чтобы кто-либо сделал из этого событие. И должны скрывать их не только от прочих, но даже от самих себя; то есть чтобы сам не желал бы удовольствоваться в них – оценивая их так, будто они суть нечто, – ни искал бы смакованья всего этого; как в духовном смысле разумеется то, что говорит наш Господь: Да не узнает шуйца твоя того, что творит десная (там же, 6, 3), то есть, как если бы сказал: Не оценивай оком временным и плотским труды, которые исполняет духовный.
И таким образом собирается сила воли в Боге, и приносит плод в глазах Его работа твоя; где она не только что не погибнет, но будет великою заслугою. И в этом предположении становится понятным высказывание Иова, когда говорит (31, 26-28): Ежели Я целую руку мою устами моими, что есть беззаконие и грех великий, и радуется втайне сердце моё; потому что под рукою разумеются дела, а под устами разумеется воля, которая удовольствуется [в них]. И поскольку имеет, как мы говорим, удовлетворение в себе самом, говорит: Если радуется втайне сердце моё, это есть великое беззаконие и отрицание Бога; и это, как если бы сказал, что он не тешит и не радует сердце своё втайне.
Пятый вред из сказанных [семи] состоит в том, чтобы не идти вперёд по пути совершенствования; потому что, утвердившись на утешении от трудов и смаковании их, когда не находят вкуса и утешения в делах и упражнениях своих, – что обыкновенно бывает, когда Бог желает продвинуть их вперёд, подавая им хлеб крепкий, который сущ для совершенных, и отнимая у них молоко младенцев, испытывая этим их силы и очищая их нежный аппетит для того, чтобы могли вкушать пищу великих, – они обычно теряют мужество и настойчивость, оттого что не находят сказанной сладости в трудах своих. Согласно чему понимается в духовном смысле то, что говорит Премудрый: Мухи, которые умирают, теряют сладость благовония (Эккл. 10, 1); потому что, когда им предлагается в сём некоторое омертвление, умирают для своих добрых дел, оставляют их и теряют упорство, в котором содержится сладость духа и утешение внутреннее.
Шестой вред из сказанных [семи] заключается в том, что обманываются, принимая за лучшие те вещи и труды, которые им по вкусу, в сравнении с теми, что им не по вкусу, и восхваляют и ценят одни, и недооценивают другие; как [например] желают, чтобы обыкновенно, труды, в которых человек себя больше умервщляет (главным образом когда не получает награды от совершенства) были бы более приемлемы и ценны перед Богом – по причине отрицания в них человеком самого себя – чем те, в которых находится утешение, в которых более легко можно отыскать самого себя. И в этом предположении говорит Михей о таковых: Malum manuum suarum dicunt bonum, то есть To, что в их делах есть злого, о том говорят как о добром (7, 3). Это порождает полагание ими смака в труды свои и неотдачу вкуса [их] исключительно Богу.
И настолько царствует сей вред, как среди духовных, так и среди мирян, что долго рассказывать; так как едва ли найдётся один, кто чисто подвизается в трудах ради Бога, без опоры на какой-нибудь интерес утешения или вкуса или других аспектов.
Седьмой вред состоит в том, что когда человек не гасит радости тщетной в трудах нравственных, становится более восприимчивым к советам и учению рациональному относительно трудов, которые должен совершить; поскольку привычка к слабости, которую имеет в работе, вместе с обладанием радостью тщетной, сковывает его либо через то, что не имеет совета со стороны, ради лучшего, либо через то, что хотя имеет его, не желает следовать ему, не находя в себе бодрости для этого.
Подверженные сему вреду упускают многое в милосердии ради Бога и ближнего, потому что та самая любовь, которую питает к делам своим, остужает милосердие.

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>