Герман (Осецкий). ЛЕСТВИЦА ДО ВРАТ HЕБЕСHЫХ

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Прошедши степени предварительные, подвижник должен вступить в самый подвиг совлечения ветхого человека. Дело, предстоящее иноку, требует, чтобы он распял плоть со страстями и похотями, умертвил земные члены (Гал.5,24; Кол.3,5), очистил себя от всякой скверны плоти и духа (2 Кор. 7, 1), искоренил в себе все ветхое, греховное. Преподобный наш учитель руководит в этом деле подвижника таким образом:

В первую очередь указывает ему на необходимость очищения себя от скверны плоти, т.е. от всех тех пороков и страстей, которые имеют основание свое имеют в испорченности нашей телесной природы и из нее происходят, а потом уже советует заняться искоренением пороков душевных. Этому правилу можно найти основание в том, что борьба с плотию, требуя в основном средств внешних, доступнее и удобнее для новоначальных, чем борьба чисто духовная.

Преподобный Иоанн обращает внимание преимущественно на те стороны нашей испорченной чувственной природы, от которых происходят пороки в наибольшем числе и наибольшей важности. В этом отношении на первом месте он полагает наше испорченное сердце, как источник зла, затем указывает на язык (См. Иак.3,2.5.6), далее – на чрево, которое может до того возобладать над человеком, что делается его богом, по выражению апостола.

От дурного сердца, от необузданных языка и чрева может происходить множество пороков. Степенями духовной Лествицы Преподобный назначает освобождение только от главнейших из них, коренных, которые служат как бы началами порочной жизни и производят из себя полчища других пороков. С уничтожением главнейших пороков сами собою уничтожаются и эти последние.

Что же касается порядка борьбы с пороками, то преподобный муж имеет в виду генетическую связь пороков и прежде всего говорит о пороке, который как бы производит из себя другие, потом о другом, который ближайшим образом рождается от первого, так чтобы предыдущий подвиг мог служить пособием последующему.

ПОДВИГИ ПРОТИВ ПОРОКОВ СЕРДЦА

Степень VIII

Сообразно с этим Преподобный первым подвигом против пороков дурного сердца назначает истребление в нем гнева, как важнейшего между ними и первоначального. Склонность к гневу составляет истинное несчастье для всякого человека, а тем более для инока. Гнев омрачает свет здравого разума (См. Пс.4,5), лишает чистой и богоугодной молитвы (См. Мф.5,24; 1 Тим.2,8), препятствует самоисправлению [1]. Гнев отталкивает спасительное действие на нас благодати Святого Духа. Если Св.Дух несет с Собой мир душевный, а гневвозмущение сердца, то, следовательно, ничто настолько не преграждает в нас пути Ему, как ярость. Не ограничиваясь этим вредом для человека, гнев еще влечет за собою в его душу множество других пороков: памятозлобие, ненависть, вражду, клевету и многие другие с их несчетными исчадиями. Поэтому Слово Божие со всею строгостию предписывает каждому христианину воздерживаться от гнева не только обнаруживаемого, но и скрываемого в мысли (См.Еф.4,26.27.31; Мф.5,22).

Преподобный под непозволительным гневом разумеет всякое сердечное раздражение, не только исступленную ярость, но и легкую досаду, раздражение, производимое в нас всякою неприятностию, малою или великою, незначительною шуткою или кровным оскорблением. И желающему достигнуть этой степени мало уменья переносить только неважные обиды, или и важные, но с некоторою горечью и болезнью сердца; ему надо приобрести навык среди огорчений всякого рода сохранять полное спокойствие и невозмутимое расположение души, даже радоваться, по заповеди Спасителя: блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах (Мф.5,11-12).

В борьбе с этим душевным недугом, гневливостью и раздражительностью, могут быть, по мнению Преподобного, употребляемы с пользою перечисленные далее средства.

1. Музыка и пение. Гармоничное сочетание звуков, особенно в духовных песнопениях, имеют несомненное, познанное на опыте свойство укрощать душевные волнения, успокаивать и умягчать сердце.

2. Общество. Иногда случается, что уединение способствует усилению гнева. Оставшись наедине сам с собою и находясь под влиянием страсти, человек начинает вдумываться в обстоятельства неприятного случая, воображает их в преувеличенных чертах. Желчь все более и более разливается и, наконец, несчастным совершенно одолевает ярость, он делается бешеным, едва не сумасшедшим. Он начинает бранить своего врага, грозить ему, сопровождая все это самыми резкими жестами. Для таких-то людей может быть очень спасительно общество. Беседа с посторонними лицами отвлекает внимание разгневанного от лица, разгневавшего его, останавливает игру его воображения, успокаивает волнение крови, восстанавливает в душе владычество здравого и спокойного рассуждения.

3. Строгое подчинение старцу, пример и наставление благоразумного собрата. Замечания и увещания лица высшего, достопочтенного, пример кротости его в самых огорчительных обстоятельствах, задушевные советы друга, собрата не могут быть врачевством против раздражительности разве только для тех, кто не имеет в себе ничего доброго.

Впрочем, «возмущение гнева, – замечает Преподобный, – имеет многие и различные причины. Потому нельзя назначить одно определенное врачевство для излечения его. И я даю такой совет, чтобы каждый из недугующих, применяясь к своей болезни, со всяким тщанием пристойное изыскивал лекарство. Первое же врачевство да будет то, чтобы узнать причину своей немощи, чтобы, по уяснении ее, Божиим содействием и советами духовных врачей, и приложить к ней целебный пластырь».

Степень IX

Первое и злейшее исчадие гнева есть памятозлобие. Несмотря, однако ж, на тесную связь между ними, даже после значительного ослабления первого последнее упорно остается в душе человека. Случается даже, что, по мере уменьшения раздражительности, человек становится еще более зол в душе, скрытен и памятозлобив, так что для изгнания из души этого порока нужны особенные и притом напряженные усилия.

Памятозлобием Преподобный называет всякое скрываемое до времени неприязненное чувство к брату, не угодившему нам, начиная от едва заметного неудовольствия до упорной вражды, желающей и ищущей ему всякого зла. Поэтому подвиг этой степени требует не только того, чтобы человек не злобствовал и не враждовал на обидчика, не имел против него никакого неудовольствия, но имел своего оскорбителя как друга, как брата, любил его, как самого себя. Вот как рассуждает об этом преподобный наш учитель: «Полным торжеством над памятозлобием надо почитать не то, что мы начинаем молиться за опечаливших нас, или подарками умилостивлять их, или столом угощать, но то, если мы, видя их впадшими в какое-нибудь внешнее или душевное злополучие, будем соболезновать и плакать о них, как о себе самих».

Три средства против памятозлобия, как наиболее действительные, указывает св.Иоанн:

1. Молитву Господню, часто и со вниманием повторяемые слова которой: Остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим, – могут, наконец, устыдить злобствующего на своего брата и изменить расположение к нему.

2. Извинение перед врагом. Благотворное действие этого поступка наш учитель объясняет так: «Когда ты, много борясь с этой страстию (памятозлобием), колкого ее терния сокрушить не можешь, то, по крайней мере, устно извинись перед врагом своим, да, признавшись перед ним в долговременном своем притворстве, и будучи палим совестию своею, словно огнем, возлюбишь его совершенно».

3. Воспоминание страстей Христовых, которое может умягчить и умилить сердце наше примером злостраданий Спасителя.

«Достигший девятой степени, – говорит об этой степени преподобный Иоанн,дерзновенно да просит у Христа Спасителя разрешения грехопадений своих». Ибо Он ясно сказал: прощайте, и прощены будете (Лк. 6,37).

ПОДВИГИ ПРОТИВ ПОРОКОВ ЯЗЫКА

Степень X

В самой близкой связи с рассмотренными пороками находятся главнейшие пороки языка: от ненависти и памятозлобия происходит клевета, которая питается и поддерживается многоглаголанием, а это, в свою очередь, поддерживается ложью. Потому, вслед за подвигами против пороков сердца, преподобный Лествичник назначает борьбу с означенными пороками языка.

Клевета – бесстыдное и дерзкое восхищение прав, подобающих Единому Богу, так как всегда произносит суд на ближнего; это крайняя низость души, потому что люди большею частию клевещут и осуждают других ложно или же в том, в чем сами виноваты (да еще и больше осуждаемых). Она более других грехов несовместима с покаянием, которое во всю жизнь должно быть совершаемо, по крайней мере в духе, всяким христианином, а по преимуществу иноком, и потому одна может ввергнуть человека в совершенную погибель.

Преподобный Иоанн под клеветою разумеет не только то, когда приписывают человеку такие пороки, каких он вовсе не имеет, когда совершенно несправедливо порочат его честь, его добродетели, но также и всякое осуждение ближнего, порицание его недостатков, даже действительно существующих в нем. Поэтому настоящая степень требует не только удаления от всякого злоречия, но и стяжания духа совершеннейшего неосуждения. «Только тот восторжествовал над рассматриваемым пороком и совсем прогнал его от себя, кто до такой степени сделался неосудлив, что, даже своими очами видя согрешающего, не только не говорит, но и не думает ничего худого», – учит Преподобный.

Против духа клеветы и осуждения своего ближнего с успехом можно употреблять такие средства:

• Во-первых, не слушать того, кто клевещет на собрата.

• Во-вторых, больше, чаще и внимательнее рассматривать свои недостатки. Если бы кто сквозь завесу самолюбия пристально посмотрел на свои злодеяния, то никогда бы в жизни своей не имел попечения о делах другого, помышляя, что на оплакивание своих грехов не достает ему времени.

• В-третьих, при виде согрешающего приписывать грех не ему, но подстрекающему на то диаволу.

ПОДВИГИ ПРОТИВ ПОРОКОВ ЧРЕВА, ИЛИ ПОХОТИ ПЛОТСКОЙ

Степень XIII

К третьему разряду пороков Преподобный относит: необузданность чрева и происходящие от нее леность и нечистоту телесную. Но так как леность происходит и от многоглаголания, то подвиг против лености полагается Преподобным непосредственно после подвига против многоглаголания и прежде подвига против чревообъедения.

Леность не только не позволяет человеку делать ничего доброго, но, по выражению древних, есть мать всех пороков. Потому и Лествичник говорит: «Леность для инока есть его смерть». Недуг лености не менее смертоносен и для всякого христианина (См. 2 Сол.3,60-12).

Средства против лености: общее воспоминание наших грехопадений, память смертная и воображение будущих, уготованных нам благ; и частное – трудолюбие, рукоделие и молитва. Впрочем, решительная победа над леностию может быть одержана только победою над недугом чревообъедения, от которого, как замечено выше, этот порок происходит и которым поддерживается.

Степень XIV

Ужасный и унизительный порок в человеке – это чревообъедение. Оно делает человека малоспособным и ко всяким занятиям, а тем более к занятиям благочестивым, расслабляет и как бы совсем подавляет наш дух, совершенно делая из человека животного. Одержимому этою страстью неизвестна чистая молитва, так как помысл невоздержного всегда оскверняется нечистыми представлениями, ему неизвестно умиление, так как пресыщение чрева иссушает слезные источники, неизвестны и непонятны высшие стремления духа к Богу, так как для невоздержного бог – чрево. Уныние, празднословие, смехотворство, море нечистых помыслов и вожделений – вот самые обычные, неизбежные плоды чревоугодия! Порок чревообъедения иногда доходит до чудовищной алчности и жадности к пище. Случается, что чревоугодник, будучи физически не в состоянии вкушать много, желал бы, однако ж, поглотить все, что только ни видят его очи.

Наиболее общие и действительные средства против этого недуга, указанные святым мужем, состоят в следующем:

1. Благоразумный выбор рода и постепенное ограничение количества вкушаемой пищи. Преподобный Лествичник решительно не одобряет тех, которые, долгое время вкушая приятную и разнообразную пищу, хотят вдруг сделаться великими постниками и питаться одним хлебом и водою. «Это, – говорит он, – то же самое, как если бы кто-нибудь сказал, чтобы ребенок одним шагом взошел на самый верх лестницы». Он советует соблюдать осторожную постепенность, сначала отлучить от стола ту снедь, которая наиболее утучняет плоть, затем – ту, которая наиболее ее возжигает, и наконец, вкусное и сладкое. Что касается количества пищи, то он вовсе не возбраняет принимать ее в мере, достаточной для удовлетворения голода, точно так же, согласно писанным им правилам о качестве ее, он не отвергает употребления пищи удобоваримой. Правила строгого воздержания и поста даются не для того, чтобы терзать и мучить человека, но чтобы укротить восстания и разжигания плоти, чтобы содействовать ангелоподобной чистоте жизни человека [2].

2. Труды телесные. Бездействие телесное, если не может располагать к принятию пищи в особо большой мере, делает зато вредной пищу, даже в малом количестве употребляемую, оно не позволяет ей перевариваться надлежащим образом. Непереварившаяся пища дает дурные соки, делает человека грузным и расслабляет его. Труд же телесный оказывает противоположные действия.

3. Наконец, общее для прогнания всех пороков нравственное средство – воспоминание и сетование о содеянных грехах и памятование смерти с представлением всего того, что за нею последует для человека.

Степень XV

Ближайшим и самым несчастным последствием необуздания чрева бывает рабство блудному греху. Зато первый благоуханный плод воздержания и поста есть уничтожение или, по крайней мере, ослабление действий блудного духа и стяжание блаженной и достолюбезной чистоты. Поэтому подвижнику всего естественнее и благонадежнее вступить на этот подвиг после того, как, перестав быть рабом своего чрева, он станет его полным господином. Чистота плоти и духа составляет главнейший обет иноков и труд всей их жизни. В чистоте их честь и слава и, наконец, венец победный.

Грехи против целомудрия – одни из самых преступных и непростительных грехов. Один Святой Отец преступнее их считал только убийство и отречение от Христа и ссылался в этом случае на соборные определения против них. Грех нецеломудрия – грех самый мерзкий и погибельный. Он сквернит все тело человека: блудник грешит против собственного тела (1 Кор.6,16). Тело христианина должно быть чистым сосудом Духа Святого. Христианин должен быть един дух с Господом, а впадая в блуд, он становится един с блудодейцею и, таким образом, далеко отгоняет от себя Божественную благодать, далеко ниспадает от спасительного единения с Господом. Потому и апостол завещает умертвить земные члены ваши: блуд, нечистоту (Кол.5,3).

Насколько низка и богопротивна похоть плотская, настолько же высока и боголюбезна противоположная добродетель – чистота, целомудрие. Поскольку Бог бестелесен и нетленен, постольку увеселяется Он чистотою и непорочностию нашего тела, так как ею мы уподобляемся Ангелам и даже Самому Богу. Потому некоторые Отцы чистоту называли даже совершенною святостию. Спаситель обещает этой добродетели награду наиболее близкого лицезрения Божия: блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф.5,8). Подвиг этой степени состоит не только в том, чтобы соблюдать свое тело в чистоте, но и в том, чтобы уберечь свое сердце от обольщения скверными пожеланиями и вожделениями, свою мысль – от нечистых помыслов и воображений, свою волю – от малейшей преклонности на сторону плотской похоти, сохранить всю свою душу непорочною и святою. Спаситель ясно сказал: всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем(Мф.5,28).

В любой брани, но особенно в борьбе с духом блудным, человек не может достигнуть победы одними своими собственными силами; и если где нужно всего ожидать и просить всесильной Божией помощи, то именно в настоящем случае. Дух этот глубоко пустил свои корни в наше естество, так что подвижнику нужно бороться с своею собственною природою. Этот нечистый дух, всегда присущий человеку, неотвязно мучит его, поводы и соблазны к преступным помыслам ожидают подвижника едва ли не на каждом шагу. Встреча с некоторыми лицами, вид иных предметов, звуки голоса, неосторожное прикосновение – все подчас может вливать в душу смертоносный яд нечистых помыслов и желаний и потом осквернить тело. Понятно, что против такого врага без особой помощи Божией ничего нельзя сделать. Не надо, однако же, пренебрегать и теми собственно человеческими средствами, которые внушают нам благоразумие и опыт подвижников, каковы: сердечное сокрушение, пост, труд, смирение, послушание, память смертная и молитва.

ПОДВИГИ ПРОТИВ ПОРОКОВ ПОХОТИ ОЧЕС

Степени XVI и XVII

Преступная похоть очес обнаруживается вообще страстию к приобретению богатства и проявляется сребролюбием или любостяжанием, смотря по тому, к чему направлена. Против этих-то двух видов похоти очес назначается Преподобным брань на высоте шестнадцатой и семнадцатой степеней его духовной лествицы.

«Сребролюбец, – говорит Преподобный, – есть ругатель Евангелия, которое, равно как и все Слово Божие, требует нестяжательности от всякого христианина, а тем более от подвижника, обязавшегося искать высшего совершенства и давшего обет нищеты (См. Мф.6,20; Лк.12,21.33; Мк.4,19; 1 Тим.6,7.10.18.19). Сребролюбие есть дочь неверия в Промысл Божий, который дарует все нужное не только человеку, но и последнему из созданий. Сребролюбие есть идолопоклонсMтво, так как ослепленный этою страстию чтит бездушный металл, отдавая ему все сердце свое и всю свою душу. Сребролюбие подавляет в подвижнике добрые семена благих дел и располагает к бесчисленному множеству самых дурных расположений и поступков. Ближайшими последствиями его бывают: утрата чистой, невозмущаемой молитвы, гнев, печаль, сварливость, ненависть, раздоры, памятозлобие и жестокосердие». Справедливо оно у апостола названо корнем всех зол (1 Тим.6,10). То же самое должно сказать и о любостяжании, так как от сребролюбия оно отличается лишь тем, что у любостяжателя предметом неразумной привязанности бывают не одни деньги, но и другие вещи, составляющие богатство человека.

Впрочем, надо заметить, что сущность подвигов этих двух степеней состоит не в том, чтобы не иметь никакой собственности, а в том, чтобы не привязывать своего сердца ни к какому стяжанию. Нестяжательный инок не рассказывает всем и каждому о своих нуждах, – когда Бог посылает ему что-нибудь, он приемлет; только о полученном и находящемся у него имении думает так, как бы у него совсем его не было. Однако в учении об этих подвигах нельзя найти поощрения праздности и совершенной беспечности о своем пропитании. Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь, – говорит апостол (2 Сол.3,10), собственные руки которого послужили не только его нуждам, но и нуждам бывших с ним (Деян.20,34).

Как средства против сребролюбия и любостяжания, преподобный Лествичник указывает: послушание, непоколебимую веру и памятование смерти, соединенное с попечением об отдании отчета в своих делах по смерти.

ПОДВИГИ ПРОТИВ ПОРОКОВ ДУХОВНЫХ

Степень XVIII

Переходя к подвигам чисто духовным, преподобный Иоанн предписывает инокам, прежде всего, борьбу с холодностью души в отношении к спасению. Случается иногда, что подвижники, с некоторым успехом совершив низшие подвиги против пороков своей чувственной природы, почитают труд свой почти оконченным и для себя достаточным, если они удержатся на высоте, достигнутой ими, и потому нечувствительно впадают в ту теплохладность, которая так строго осуждается в Апокалипсисе и от которой только один шаг до совершенной бесчувственности. Для христианина хуже состояния сердечной нечувственности едва ли можно что-нибудь и придумать!

Что такое она представляет? «Нечувствительность сердца, – говорит Преподобный, – есть крайнее небрежение», есть род внутренней непобедимой лености, по которой человек, зная свои обязанности, не исполняет их, вполне понимая всю опасность своего положения, даже сожалея о ней, однако же не хочет заставить себя исправиться. «Нечувственный сам на себя сердится, но, по привычке своей, опять возвращается к худому, гневается несчастный, что он так поступает, и собственных своих слов не стыдится. Языком себя бранит, а делом защищает. При воспоминании о разлуке души с телом воздыхает, но сам во всю жизнь дремлет, как будто бы он вечен. О бдении разглагольствует, но тотчас в сон погружается. Хвалит молитву, но сам от нее, как от бича, убегает, а если и молится, то бывает всегда холодным и как бы покрытым какою-то непроницаемою мглою, которая не позволяет его уму горняя мудрствовать; даже к Таинству Евхаристии приступает без всякого сердечного умиления, как будто вкушает простой хлеб и простое вино, и совсем заграждает себе путь к дальнейшему восхождению добродетельному». Одним словом, нечувственность сердечная есть как бы смерть духовная. Поэтому-то подвиг против этого злого недуга душевного и полагается в Лествице среди подвигов против пороков духовных.

Заметим здесь, что подвиг этой степени в высшей степени необходим не только для иноков, но и для мирян, и даже преимущественно для мирян, потому что порок, против которого он направлен, является между ними наиболее общим и встречается между ними гораздо чаще, чем между иноками, хотя и несколько в другом виде. Относя всю святость ко внешней честности, многие миряне мало заботятся об исправлении своего сердца, об устроении своей внутренней жизни по правилам святой христианской нравственности.

Победить душевную холодность и беспечность и стяжать столько ревности к своему спасению, чтобы не отступать перед самыми сильными искушениями и не терять бодрости духа даже после поражений, можно, по мнению Преподобного, страхом Божиим, частым размышлением о последнем суде, напряженною и усердною молитвою и многим бдением.

Степени XIX и XX

Двумя последними средствами – молитвой и бдением – особенно поддерживается жизнь духовная и ослабляются пагубные последствия сердечной нечувственности. Поэтому усердное упражнение в молитвенных предстояниях и бдение указываются в Лествице как особые подвиги двух следующих степеней.

Вместо всяких рассуждений о вредных последствиях небрежности в молитвенных предстояниях преподобный Иоанн только описывает, как она обнаруживается в иноках. Одного этого достаточно, чтобы возбудить к ней отвращение, настолько жалкими являются иноки, подверженные ей. Главное средство, при помощи которого можно избежать всех видов небрежности, рассеянности и непристойности во время молитвы, есть живое и непрестанное памятование, что молясь мы предстоим лицу Божию.

Бдение состоит не только в сокращении сна, но и в том, чтобы сбереженное таким образом время было посвящаемо на дела полезные и благочестивые. «Рассмотрим, – говорит преподобный Иоанн, – как поступаем мы, когда бодрствуем на вечерних, дневных и ночных предстояниях». И продолжает: «Некоторые при вечерних и ночных молитвах воздевают преподобные свои руки, другие поют псалмы, иные упражняются в чтении Св.Писания, иные противоборствуют сну посредством рукоделия, а другие углубляются в размышление о смерти. Бог принимает все эти дары и ценит их, смотря по мере их и усердию приносящего». Вот как описывает он плоды бдения: «Бодрость очищает мысль, бдением очищается память, а излишний сон наводит на человека забвение и омрачает его душу. Внимай себе трезвенно после молитвы, и ты увидишь целые толпы бесов, нами побежденных, которые после молитвы стараются осквернить нас непристойными воображениями».

При этом нельзя умолчать, что подвиги стояния молитвенного и бдения ясно заповеданы Иисусом Христом для всех христиан. Бодрствуйте, молитесь!(Мк.13 33) Смотрите за собой, бодрствуйте на всякое время(Лк.21,34.36), – говорил Он своим ученикам, а в лице их и всем нам. Подвиги эти освящены и собственным Его примером. Он оставил нам образ да все, по мере сил, последуем стопам Его. Занятия, которых требует истинное и душеполезное бдение, могут казаться совершенно неудобными в мирском быту только для тех, кто любит мир более, нежели Бога, и отвращается от всякого труда ради своей души и ради Бога.

Степень XXI

Духи злобы всячески стараются отнять или сокрушить это столь страшное для них оружие, всячески стараются воспрепятствовать подвижнику в его подвигах молитвы и бдения. С этой целью они наводят на душу подвижника различные страхования – искушение, ничтожное для имеющих дух мужественный, но гибельное для малодушных и боязливых. Они делаются совсем неспособными совершать молитву келейную и сохранять бдение в ночное время, а иногда даже и днем. Всякий внезапный случай, один шорох, своя собственная тень, пустота места смущают их душу, пугают воображение и отвлекают мысль от благочестивых занятий. Победоносную борьбу против этой истинно детской слабости преподобный Лествичник полагает в двадцать первой степени своей духовной лествицы.

Страх боязливых преподобный Иоанн объясняет недостатком живой веры в Бога и излишней самонадеянностью. В ком нет твердой и живой веры в то, что без воли Бога и Отца нашего не может с главы нашей и один волос упасть, что Он хранит вхождение и исхождение наше, ограждает нас от всякого зла, тому остается верить только в свои силы, на себя одного надеяться, для него нет помогающего, нет спасающего (Пс.106,12; 2 Цар.22,42) в случае великой беды. Но в то же время он не может скрыть от самого себя крайней слабости своих сил пред темными силами ада, непрестанно воюющими на человека. Вот источник его боязливости! Христианину вовсе неприлично и неизвинительно поддаваться этому жалкому чувству и тем радовать духов злобы. Сколько дано ему залогов самой заботливой, отеческой о нем попечительности Божией, направленной именно к тому, чтобы предохранить его от злых наветов вражиих!

Средства против напрасной боязливости и малодушия преподобный Иоанн предлагает такие: не переставай в самую полночь ходить в такие места, в которых ты боишься быть; призывай чаще имя Христово и вообще молитвою вооружайся против душевных супостатов; плачь о грехах своих и отложи всякие земные попечения. Сила этого последнего средства заключается в том, что страх ответа за грехи пред неумолимым правосудием Божиим изгоняет всякий другой страх, а оставление всяких попечений ставит подвижника в такое положение, в котором ему не за что бояться, хотя бы и случилось с ним какое-либо несчастное обстоятельство: он ни к чему не привязан.

Между мирянами, по самому образу их жизни в обществе, должна реже встречаться слабость, о которой идет речь, чем между ведущими жизнь уединенную. Однако, и в мире есть множество робких и суеверных душ, которые иногда более страдают от напрасной боязливости и страха, чем какой-нибудь отшельник в уединении. Так как и в них такая боязливость есть плод маловерия и немалое (по крайней мере, в некоторых случаях) препятствие в благочестивых занятиях, потому и им нужно всячески стараться освободиться от этой слабости. Средства, указанные для этого Преподобным, и для мирян являются самыми лучшими.

Степень XXII

Впрочем, боязливость есть только самое первое и самое малое из внутренних духовных искушений, и борьба с ним есть только начало предстоящих страшных духовных браней. Не успев лишить подвижника оружия, наилучшего в духовной брани, враг, если продолжить сравнение, старается вселить в воина Христова дух измены, старается, мало-помалу, незаметно влить в подвижника суетное желание и заботливость, да благо рекут о нем человецы, т.е. старается возбудить в нем тщеславие. Когда он поддается этому искусительному желанию, то, очевидно, все будет делать для себя, а не для Бога, для похвалы и славы своей, а не Божией, к чему он призван и на что дал особую клятву при Крещении и в иноческих обетах, и, следовательно, становится изменником пред величием Божиим. Не нужно доказывать, что это великий порок, он губит плоды всех прежде совершенных подвигов и добродетелей, отнимает награду за труды, которые совершает и собирается совершить подвижник, и призывает на него страшный гнев Божий. Не напрасно Спаситель сказал: Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо (Лк. 6,26).

Указывая в борьбе с этим пороком подвиг двадцать второй степени, Преподобный требует от подвижника не только того, чтобы он изгнал из своего сердца всякую тщеславную мысль, но чтобы с радостью переносил всякого рода поношения и уничижение; только в таком случае будет видно, что подвижник на самом деле совершенно преодолел дух тщеславия. Надо, однако же, сказать, что борьба с этим нечистым духом крайне трудна. Так как здесь человеку нужно бороться со своим собственным я, тем я, которое так самолюбиво не видит и не хочет видеть своих недостатков, которое так нам любезно, даже и при явных слабостях.

Чем более стяжает инок добродетелей, тем более он подвергается опасности нападения духа тщеславия. Благополучно совершившему начало многотрудных и болезненных подвигов, по человеческому рассуждению, весьма извинительно и естественно чувство некоторого самодовольства. И чем выше и многочисленнее подвиги, тем это чувство естественнее и сильнее в подвижнике. Но да сохранит любовь Божия подвижника от искушения делать с самоуслаждением обзор совершенных им дел! Самодовольство, от этого обзора происходящее, есть уже семя тщеславия, которое из него непременно и весьма быстро развивается. С другой стороны, по мере того, как подвижник начинает являть некоторые успехи в жизни духовной, находятся люди, которые начинают расточать ему похвалы, удивляться ему, и тем неизбежно возбуждают в нем тщеславие. «Великого труда, – говорит преподобный Иоанн, – стоит отразить от своей души похвалу человеческую»; или в другом месте: «Сносить обиды свойственно людям возвышенной души, а слушать похвалу без всякого чувства свойственно одним святым и непорочным».

Нападения других страстей бывают более явны, и потому борьба с ними удобнее, но порок тщеславия неуловим, он незаметно примешивается к каждой нашей мысли, к каждому поступку и, как яд, отравляет их. Так описывает его преподобный Иоанн: «Когда, например, я храню пост, в то время тщеславлюсь, когда же, для утаения от людей поста своего, разрешаю на брашно, то опять о благоразумии своем тщеславлюсь. Одевшись в светлую одежду, побежден бываю от любочестия. Говорить ли стану – тщеславием обладаюсь, молчать ли захочуопять ему предаюсь. Как ни брось этот треножник, все он будет острием кверху».

Однако ж, как ни силен этот нечистый дух, с помощию Божиею можно преодолеть его. Нужно только не забывать и не ослаблять тех средств, которые указываются преподобным Иоанном против всякого душевного недуга. Это – усердная молитва к Богу, Единому Врачу душ наших; живое и непрестанное памятование нашей смерти и будущего беспристрастного, грозного суда над нами, и еще более Страшного суда всеобщего при кончине мира; соединенное с глубоким сокрушением сердца воспоминание о своих грехах: «Когда кто-либо начнет хвалить нас, мы будем всякий раз почитать себя недостойными этих похвал, и таким образом не допустим в сердце свое прокрасться чувству тщеславному», – правило, весма полезное и для мирян. Всякому в своем круге, а особенно поставленному над другими на некоторой высоте, приходится слышать льстивые речи, незаметно разжигающие тщеславное чувство, которое, однако ж, преступно не только в иноке, но и в каждом христианине. Чтобы похвала не могла омрачить и отуманить голову, ближайшее, легчайшее и вернейшее к тому средство для мирского человека – постоянно помнить свои недостатки и почитать себя недостойным похвал.

Степень XXIII

Если же подвижник, допустивший тщеславному чувству вселиться в себя, не будет стараться истребить его или же станет делать это только вполсилы, не со всем усердием и самоотвержением, то скоро горько будет оплакивать свое небрежение: он и не заметит, как душою овладеет погибельный сатанинский дух гордости. Не ослабляемая всеми мерами заботливость о славе людской скоро произведет в тщеславном подвижнике желание стать выше других; не отвергаемые, а, напротив, с услаждением выслушиваемые похвалы льстецов незаметно породят в нем убеждение, что он и действительно во многом превосходит других.

Впрочем, гордость – такой порок, который обуревает не только не устоявших в борьбе с духом тщеславия, но и тех, кто мужественно и победоносно ее выдерживает. Враг нашего спасения, озлобляемый успехами подвижника и быстрым его приближением к высшему совершенству, насылает на него самое лютое искушение – свой собственный дух, дух гордости, которым и усиливается низринуть его с высоты добродетелей в бездну греховную. Для этого враг самые успехи подвижника употребляет как оружие против него, стараясь надмить ими его сердце. Потому, во всяком случае, уступил несколько подвижник тщеславному чувству или преодолел его, за борьбою с этим искушением его ожидает брань с духом гордости, брань, которая поэтому составляет предмет двадцать третьего подвига в Лествице нашего святого учителя.

«Дух гордости, – говорит преподобный Кассиан, – самый лютый, свирепее всех прочих. Он лют по своим последствиям, по тому расстройству, которое вносит в душу, открывшую ему в себя вход; лют и по тому упорству, с каким он остается мучить ее, несмотря на самые крайние усилия подвижника к его прогнанию».

Презрение к другим, желание уничижать, осуждать своего собрата при всяком удобном случае, гнев, жестокосердие, совершенное отсутствие всякого сострадания, удаление от благодатной помощи Божией, а потом ослепление ума, бесплодие душевное, смерть духовная – вот те главнейшие горькие плоды, которые прежде всего и притом с быстротою невообразимою производит в душе человека запавшее в нее горькое семя гордости. Впрочем, ко всем этим печальным последствиям, раньше или позже, более или менее, может привести и всякий другой порок.

Собственное же и мучительнейшее для подвижника порождение гордости составляют неизъяснимые хульные помыслы. Она, как порок демонский, вселяет в душу человека и воцаряет в ней самого диавола, который старается сообщить ей свои собственные свойства, а известно, что для диавола богохульство есть потребность и наслаждение. Вот почему гордость почитается и есть причина хульных помыслов!

Состояние подвижника, когда эти помыслы начинают овладевать его душой, есть состояние самое безотрадное, жалкое и опасное. Непостижимым для него самого образом, совершенно внезапно, являются в его душе какие-то непотребные и бесстыдные представления, приходят на память и не отходят какие-то непристойные слова, пробуждаются в уме какие-то странные, богопротивные мысли, хуления против Самого Бога и всего Божественного и священного.

И, что всего бедственнее, подобные помыслы наиболее нападают и смущают подвижника во время молитвы, даже при совершении бескровной Жертвы. «Это искушение, – говорит св.Лествичник, – многих отвлекло от молитвы, многих иссушило печалию, изнурило голодом, не давая ни малейшего покоя, у многих отняло всякую надежду на возможность спасения и таким образом сделало их хуже и бедственнее всякого безбожника и язычника».

Чрезвычайно легко прививаясь к каждой душе, гордость, между тем, изгоняется только невероятными усилиями. Истинное несчастье гордеца состоит в том, что его страсть совершенно ослепляет его. Думая о себе слишком много, он даже находит себя еще очень скромным в суждении о себе. Чтобы открыть глаза ослепленному гордостью, преподобный Лествичник указывает несколько признаков, по которым можно узнать присутствие в человеке этого порока, каковы: крайнее тщеславие, бесстыдное проповедание собственных своих достоинств, желание похвал, хвастовство своею добродетелью, нетерпение обличений, любовь к противоречиям и желание начальства. А так как все эти признаки гордого духа более всего проявляются при прохождении послушания, под строгим присмотром и при упражнениях, то преподобный Лествичник и советует употреблять последние как средства сокрушения гордости в иноке. Впрочем, эти средства, по выражению самого преподобного Иоанна, подают только некоторую надежду ко спасению. Одного сознания в пороке недостаточно. Более надежная и действительная против него мера состоит в том, чтобы высоко о себе мечтающий дошел до убеждения, что ему вовсе нечем гордиться, а, напротив, много есть причин смирять себя.

Гордость питается в человеке какими-то высокими природными и благодатными дарованиями, совершенными им подвигами и добродетелями,то есть, вообще всем, что каким бы то ни было образом отличает его от других людей. Сообразно с этим преподобный Лествичник советует:

1. Помнить, что самые наши добрые дела суть дар Божий, так как только при помощи Его благодати мы можем совершать их. А возноситься чужими украшениями недостойно и безумно. «Ты мог бы, – говорит он, – возноситься теми добродетелями, которые бы ты совершил или до своего рождения, или без помощи разума и тела, так как и бытие, и разум, и самое тело – все это дар Божий».

2. Не забывать, что конец венчает дело и что неизвестно еще, не погубим ли мы награды за подвиги целой нашей жизни каким-нибудь поздним падением. В Евангелии есть пример, что некто и на браке возлежал, но после по рукам и ногам был связан и во тьму кромешную ввержен.

3. Читать книги, повествующие о добродетелях Святых Отцов, подвиги которых кажутся превышающими самую природу. «Если мы сравним свои дела с делами этих великих светильников, то найдем, что мы еще и не вступали на путь их тщательного жития, и обета своего не соблюли, как бы следовало».

4. Постоянно иметь в памяти свои грехопадения. «Гордость, – говорит Преподобный, – рождается от забвения своих грехопадений, и напротив, от памятования их снискивается смиренномудрие».

1. «Ничто так не противостоит кающимся, как их собственная возмутительная ярость, поскольку исправление нравов требует многого смиренномудрия». [возврат]

2. См.об этом: Иоанн Кассиан Римлянин. О восьми порочных помыслах. // Христианское чтение, 1839. [возврат]

Библиотека Просмотров: 624
Категория: Библиотека » Религия

Другие новости по теме:

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава десятая О БЕЗВРЕДНОСТИ СЛОВ Вначале были

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава вторая О ТОМ, ЧТО ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ ПРИРОДУ

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Время скрадывает много старых обманов, Но цивилизация

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава третья О ПРИСПОСОБЛЕННОСТИ БОГАТЫХ И НЕПРИСПОСОБЛЕННОСТИ

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава четвертая О ТОМ, ЧТО ЕСТЬ ВЫСШИЕ

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава пятая О ДВУХ СТОРОНАХ ВСЯКОГО ВОПРОСА

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава шестая О ТОМ, ЧТО ВСЕ ЗАВИСИТ

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава седьмая О НЕВОЗМОЖНОСТИ СМЕШИВАТЬ ИСКУССТВО С

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава восьмая О НЕОБХОДИМОСТИ СТОЯТЬ ЗА СЕБЯ

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава девятая О ТОМ, ЧТО ВСЕ ПРОБЛЕМЫ

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава одиннадцатая О НЕСОВМЕСТИМОСТИ СВОБОДЫ И ОБЕСПЕЧЕННОСТИ

Б. Данэм. ЧЕЛОВЕК ПРОТИВ МИФОВ | Примечания Глава первая В Государстве и Тимее. Глава

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | Библиография 1. Althusser L. For Marx. London and

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 17 Кроме того, эти стандарты, включающие сравнение

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 18 Таким образом, наука гораздо ближе к

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 16 Громогласно мы его восхвалим, Дабы насон

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | Примечания Предисловие В отличие от науки церковь во

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 8 Первоначальные трудности, вызванные этим изменением,разрешаются посредством

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 15 И наконец, гл. 6-18 показывают, что

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 14 Полученные результаты заставляют отказаться от разделенияконтекста

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 13 Метод Галилея применим также и в

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 12 Такие иррациональные методы защиты необходимы вследствиенеравномерного

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 11 В то же время существовали, некоторые

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 10 Первоначальные опыты с телескопом также не

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 7 Новые естественные интерпретации образуют новый ивысокоабстрактный

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ПРЕДИСЛОВИЕ К НЕМЕЦКОМУ ИЗДАНИЮ Критическое исследование науки должно

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ АНАЛИТИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ Набросок основных рассужденийВведениеНаука представляет собой

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 1 Это доказывается и анализом конкретных историческихсобытий,

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 2 Например, мы можем использовать гипотезы, противоречащиехорошо

П. Фейерабенд. ПРОТИВ МЕТОДА | ОГЛАВЛЕHИЕ 3 Условие совместимости consistency, согласна которомуновые гипотезы

Герман (Осецкий). ЛЕСТВИЦА ДО ВРАТ HЕБЕСHЫХ
---