Глава 5. Личность родителей и отношения в семье. - Неврозы у детей и подростков. Анамнез, этиологии патогенез - А. И. Захаров

Как отмечает М. М. Кабанов, клиническая симптоматика в психиатрии дополняется в настоящем методами психологической диагностики, включая социально-психологические и социологические ее аспекты (Кабанов М. М., 1979).

Состав семьи и образование родителей.

Среднее число членов семьи у 131 мальчика с неврозами - 3,7; у 70 девочек - 3,9; в среднем - 3,8. Эти цифры практически не отличаются от нормы. Из членов прародительской семьи чаще проживает бабушка ребенка по линии матери - 25%, реже - дедушка по линии матери - 9%, родители отца соответственно - 9 и 3%. Преобладание бабушек ребенка по линии матери подчеркивает зависимость от нее у дочери. Обращает внимание незначительное число проживающих в семье дедушек по обеим линиям.

Количество совместно проживающих бабушек и дедушек уменьшается при двух детях, особенно если один из них - мальчик (тем более - оба). В семьях двух девочек подобные различия отсутствуют. Следовательно, родители, имеющие сыновей, более независимы от прародительской семьи, чем родители дочерей.

Высшее, большей частью техническое, образование имеют 74% матерей (из 172) и 67% отцов (из 144). В неполных (вследствие развода) семьях матерей с высшим образованием несколько больше (79%), чем в полных (72%); у матерей мальчиков это соотношение более выражено (81-71%).

Ведущая профессиональная группа представлена ИТР - инженерно-техническими работниками, преобладающими как у матерей (58%), так и у отцов (61%), с доминирующим при этом высшим образованием.

Приводимые цифры высшего образования и ИТР среди родителей значительно превышают аналогичные показания в норме. Более того, в последние годы заметно нарастание количества детей, больных неврозами, родители которых составляют именно данную группу. В первую очередь это относится к матерям с инженерным образованием. Проблема здесь в особенностях мышления, адекватного для производства, но не всегда естественно приложимого к воспитанию детей. Обычно гипертрофируется его интеллектуальная сторона, что сопровождается повышенными требованиями в отношении раннего оперирования абстрактными понятиями, умения считать и писать. Не придавая значения детской непосредственности и эмоциям, эти родители нередко воспринимают своего ребенка как "почти готового взрослого", чрезмерно рационализируют его. чувства и строят воспитание на заранее заданных схемах, трафаретах, шаблонах. Дети выздоравливают только тогда, когда матери перестраивают подобный стиль отношений с ними.

Личность родителей.

Разработанная нами шкала невротизации - это стандартизованное интервью с родителями из 35 пунктов для выявления невротических симптомов и личностных проблем (см. приложение). Данные интервью со 154 матерями и 97 отцами детей с неврозами сопоставлены с данными у 232 матерей и 87 отцов детей в норме. У матерей детей с неврозами достоверно чаще выявлены положительные ответы на следующие утверждения, предваряемые общим вопросом: "Можно ли сказать, что...", "...Вы легко устаете?" (1-й пункт шкалы); "...легко раздражаетесь?" (2-й); "...у Вас часто меняется настроение?" (4-й); "...Вы часто находитесь в состоянии беспокойства?" (3-й); "...у Вас часто болит голова в результате напряжения и утомления?" (5-й); "...у Вас наблюдается ощутимое понижение половой потребности или способности?" (8-й); "...Вы неудовлетворены взаимоотношениями с ребенком?" (10-й); "...Вы могли бы быть намного активнее, чем вы есть?" (14-й); "...Вам трудно собраться с мыслями и вы легко теряетесь?" (17-й); "...Вы часто сомневаетесь в правильности своих решений?" (19-й); "...у Вас часто бывает плохое, пониженное настроение?" (24-й); "...Вы испытываете состояние внутреннего напряжения, от которого не можете полностью избавиться?" (29-й); "...Вы находите свое состояние сейчас не совсем естественным, в какой-то мере болезненным и хотели бы избавиться от него?" (35-й). Таким образом, получены 13 наиболее информативных для невротического состояния признаков. Но и остальные признаки шкалы имеют тенденцию большей выраженности у матерей, чьи дети больны неврозом. В итоге, индекс невротизации (среднее число положительных ответов) у матерей мальчиков составляет 16, у матерей девочек - 18 (достоверно больше). У матерей как мальчиков, так и девочек он достоверно больше, чем в норме.

У отцов детей с неврозами из отдельных пунктов шкалы имеются только два достоверных различия с нормой при положительных ответах на вопросы: "Вы часто сомневаетесь в правильности своих решений?" (19-й) и "Вам крайне трудно ждать?" (21-й). Более выражено большинство других признаков (но не все, как у матерей). В целом, индекс невротизации у отцов детей с неврозами достоверно меньше по сравнению с матерями, как у мальчиков (11), так и у девочек (9,5). По сравнению с нормой он достоверно выше только у отцов мальчиков.

При наличии невротического состояния, подтвержденного данными дополнительного обследования, индекс невротизации у матерей (22) и отцов (22) достоверно выше, чем при отсутствии этого состояния (у матерей - 9, у отцов - 7).

Если в полных семьях индекс невротизации выше у матерей девочек, то в неполных семьях он достоверно выше у матерей мальчиков. Косвенно это указывает на большую выраженность собственных проблем у матери и трудностей во взаимоотношениях с оставшимся без отца сыном.

На основании приведенных данных можно считать, что шкала невротизации обладает необходимой валидностью (надежностью), поскольку с ее помощью удается дифференцировать различия у родителей детей с неврозами и в норме, как и подтвердить наличие у них невротического состояния. Оно выявлено у 62% матерей и 24% отцов. Мы видим, что большинство матерей детей с неврозами сами больны неврозом, и значительно чаще (достоверно), чем отцы. Невротическая заболеваемость матерей в полных семьях не имеет значимых различий у мальчиков и девочек, у отцов мальчиков она достоверно больше, что неблагоприятно отражается на взаимоотношениях с ними. Нозологическая форма невроза у родителей, уточняемая направленным интервью, не обязательно соответствует форме невроза у детей. Как и у детей, преобладающей клинической формой невроза у родителей будет неврастения.

По данным дополнительного интервью, 61% матерей и 36% отцов в детстве имели достаточно выраженные признаки нервности. Здесь речь идет не обязательно о неврозе, поскольку проявления нервности многообразны. Но даже и с этой поправкой следует обратить внимание на достоверно большую нервность со стороны матерей (преимущественно невропатической природы), находящую отражение и в большей степени их невротизации в настоящем, чем у отцов. В приводимых ранее данных о распространенности общей нервности у детей и подростков число нервных мальчиков превышает число девочек, т. е. имеет место противоположное соотношение. Матери, чьи дети заболевают неврозом, оказываются, таким образом, еще с собственного детства более слабыми в нервном отношении, чем отцы.

Средний возраст начала невротического заболевания (нередко заострения предшествующей латентной невротической симптоматики) у 46 опрошенных матерей составляет 27 лет, что опережает средний возраст при рождении детей - 28,5 лет - и тем более возраст матерей при возникновении невроза у детей - 34 года. В отношении отцов более трудно составить мнение о среднем возрасте начала невротического заболевания, но он также часто находится в границах, предшествующих рождению детей и появлению у них невроза.

Невротизация матерей не имеет существенных различий в связи с возрастом детей. У отцов имеется тенденция к снижению невротизации по мере взросления детей, достоверно уменьшаясь у отцов девочек в подростковом возрасте (по сравнению с дошкольниками).

Заболеваемость неврозом наиболее выражена у матерей детей с неврозом страха (71%). При неврастении у детей и обсессивном неврозе она уменьшается (63 и 56% соответственно), достигая наименьшей выраженности (44%) при истерическом неврозе (по сравнению с матерями детей с неврозом страха - на достоверном уровне). У отцов невротизация несколько выше при неврастении у детей.

Представляют интерес проблемы, беспокоящие матерей, от которых они хотели бы избавиться перед началом совместного лечения с детьми. В первую очередь это повышенная раздражительность, возбудимость наряду с выраженным состоянием беспокойства и тревоги, затем утомляемость и сниженный фон настроения, неуверенность и нерешительность. Беспокоят матерей и неблагополучие в соматической сфере, частые головные боли (в рамках синдрома вегетососудистой дистонии при неврозах), а также нарушенный сон. Приведем отдельные высказывания: "Меня беспокоят раздражительность, страхи за детей - постоянно кажется, что их жизни угрожает опасность"; "Постоянное чувство беспокойства, ожидания какого-то несчастья"; "Мне очень мешает чувство неуверенности в личном и профессиональном общении, иногда приходится поступаться даже принципиальными вещами"; "Тяготят неуравновешенность, граничащая с истеричностью, возникшая в последние годы, неумение справиться с собой. Проявляется это чаще всего в семейных, а не деловых ситуациях".

В сексуальной сфере отношений также отмечается неблагополучие. В приведенной шкале невротизации на вопрос: "Можно ли сказать, что у Вас наблюдается ощутимое понижение половой потребности или способности?", утвердительный ответ дали 40% матерей детей с неврозами и 22% в норме (различие достоверно). У отцов подобное соотношение менее выражено (26-18,5%). Неудовлетворенность половой жизнью отмечают 53% матерей, редкий оргазм или его отсутствие - 62,5%. При неудовлетворенности половой жизнью и отсутствии оргазма достоверно чаще имеют место головные боли.

Для оценки соматического состояния использовалась во время интервью дополнительная шкала с перечислением 15 групп соматической патологии. Если у матерей детей с неврозами нет различий по сравнению с нормой (по среднему баллу), то у отцов детей с неврозами наблюдается тенденция к увеличению соматической отягощенности. Единственное достоверное различие касается более частых головных болей у отцов детей с неврозами (у матерей различия на уровне тенденции). Таким образом, головные боли - достаточно распространенный симптом, общий у матерей и отцов детей с неврозами. В большинстве случаев головные боли носят функциональный характер, как проявление синдрома вегетососудистой дистонии.

Индекс соматической отягощенности значительно возрастает у матерей и отцов при наличии невротического состояния. Без связи с последним соматическая отягощенность более всего выражена у родителей детей с неврастенией.

Отдельно рассмотрена психосоматическая патология у родителей. У матерей детей с неврозами она выражена в 42% случаев, у отцов - в 49%. Психосоматическая патология достоверно чаще имеет место при невротическом состоянии, чем при его отсутствии (у матерей - 75- 42%, у отцов - 82-38%). Психосоматические нарушения включают в себя главным образом функциональные колебания артериального давления, головные боли (чаще, чем в норме, мигренеподобного характера), боли в области сердца, затем нарушения со стороны желудочно-кишечного тракта (гастрит, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, колиты, дискинезии желчевыводящих путей).

Другой разработанный нами вопросник - магического настроя (взрослый вариант) - состоит из 48 утверждений-вопросов в отношении веры в наговоры, предрешенность событий, судьбу, предзнаменования, магию и волшебство, гороскопы и т. д. Ответы при интервью с 65 матерями и 52 отцами детей с неврозами сравнивались с ответами 40 матерей и 20 отцов в норме. У матерей детей с неврозами выявлен достоверно более высокий уровень магического настроя (по среднему баллу), у отцов - различия на уровне тенденции. При неврозах у детей магический настрой у матерей достоверно более выражен, чем у отцов.

Заслуживает внимания и достоверно большая выраженность магического настроя у обоих родителей при наличии невротического состояния, чем при его отсутствии. Таким образом, магический настрой - неотъемлемая характеристика личности родителей, больных неврозами, часто отражающаяся в тревожности матерей и мнительности отцов. Достоверно больше выражен магический настрой у родителей детей с обсессивным неврозом по сравнению с родителями детей с другими диагнозами, поскольку именно при обсессивном неврозе у детей имеет место тревожно-мнительная констелляция черт характера родителей.

Соотношение между магическим и авторитарным настроем изучалось с применением вопросника - "авторитарные предпочтения", состоящего из 16 составленных нами утверждений. Интервьюированы 61 мать и 47 отцов детей с неврозами. Одна часть вопросника касалась доминантности (утверждения типа: "организаторами не становятся, ими рождаются", "сильный всегда победит слабого", "цель все же должна оправдывать средства" и т. д.), другая - установок паранойяльного типа (утверждения: "необходимо считаться с тем, что каждый человек в чем-то завидует другим", "терпимость скорее говорит о слабости, а не о силе человека", "доверять другому следует только после проверки его искренности" и т. д.). Обнаружена достоверная связь между авторитарным и магическим настроем. Чем более выражены у родителей авторитарные установки, тем более они "магически настроены", т. е. склонны к различного рода суевериям, предрассудкам и вере в необычные, необъяснимые наукой явления. Вместе с тем вопросник "авторитарные предпочтения", как показали данные дополнительных исследований, коррелирует с конформностью, т. е. согласие родителей с тем или иным утверждением вопросника еще не означает соответствующего поведения в жизни, отражая лишь известную заданность (конвенциальность) лежащих в его основе суждений.

Следующий вопросник - "пословицы" - составлен из 67 русских народных пословиц, говорящих о некоторой категоричности, однозначности, заданности суждений типа: "кто бежит, тот и спотыкается"; "один битый двух небитых стоит"; "сколько волка ни корми, он все в лес смотрит"; "какова мать, такова и дочь"; "тише едешь, дальше будешь"; "за чем пойдешь, то и найдешь"; "маленькая собачка до старости щенок"; "что посеешь, то и пожнешь", и т. д. Опрошены 125 матерей и 80 отцов детей с неврозами, 87 матерей и 31 отец детей в норме. Пословицы оказались достоверно более приемлемыми для родителей детей в норме, чем при неврозах у детей. Объясняется это более выраженными конформными установками у родителей детей в норме, стремящихся в большей степени соглашаться с традиционными, общепринятыми нормами и предписаниями, лежащими в основе пословиц. У родителей детей с неврозами проявляется в большей степени нонконформизм, стремление к независимости и самостоятельности суждений, подчеркнутое индивидуальностью, гипертрофированным чувством "я". Таким образом, вопросник "пословицы" целесообразно применять для измерения уровня конформности, в чем он может иметь и самостоятельное значение. Собственно говоря, и предыдущий вопросник выявляет не только авторитарные предпочтения, но и конформные установки, поскольку выраженность его в норме (у матерей) существенно больше, чем при неврозах.

Ответы на пословицы делились на приемлемые, частично приемлемые и неприемлемые. Если приемлемость, как уже отмечалось, больше представлена в норме, неприемлемость - при неврозах, то при последних достоверно чаще звучит и частичная неприемлемость пословиц. Это свидетельствует о колебаниях в ответах, в ряде случаев о мнительности, более характерной для родителей детей с неврозами.

Разработанные нами вопросники "шкала невротизации", "магический настрой", "авторитарные предпочтения", "пословицы" позволяют более содержательно раскрыть некоторые стороны личности родителей детей с неврозами. Эту же цель имеет и использование таких адаптированных в нашей стране вопросников, как MMPI, Кеттела, Розенцвейга, незаконченные предложения, Лири, а также цветовой тест Люшера.

Вопросник Айзенка (форма Б) после отсева части протоколов по шкале лжи обработан у 280 матерей и 204 отцов детей с неврозами по сравнению с 250 матерями и 160 отцами в норме. Отсеянные по шкале лжи бланки преобладают в норме. Родители детей с неврозами, заинтересованные лечением детей, более откровенны в ответах (у матерей - на достоверном уровне), что подтверждается и данными других тестов. В какой-то мере это говорит и о большей конформности родителей в норме, стремящихся представить себя с более приемлемых социальных позиций, чем это есть на самом деле. В группе неврозов неоткровенность в ответах наибольшая у родителей детей с обсессивным неврозом, что подчеркивает характерную для них психологическую "закрытость" и стремление создать о себе лучшее представление, чем оно есть фактически.

По шкале "экстраверсия - интроверсия" у матерей детей с неврозами достоверно большая экстравертированность, чем в норме (12,3-11,6); у отцов, наоборот, тенденция к большей интровертированности (11,9-12,3). Большей экстравертированностью в группе неврозов обладают родители детей с неврастенией, достоверно меньшей - матери детей с обсессивным неврозом и отцы детей с неврозом страха.

По шкале "нейротизм" достоверно большие показатели у родителей с неврозами по сравнению с нормой (у матерей - 14,8-11,1; у отцов - 11,1 - 10,5). Больший нейротизм в группе неврозов имеют матери детей с неврозом страха и неврастенией; достоверно меньший - матери детей с истерическим неврозом. Наибольший нейротизм у отцов детей с обсессивным неврозом; достоверно наименьший - у отцов детей с истерическим неврозом. Следовательно, у обоих родителей детей с истерическим неврозом наименьшая степень нейротизма.

На основе показателей шкал "экстраверсия-интроверсия" и "нейротизм" определяется тип темперамента родителей, разделяемый, согласно интерпретации вопросника, на холерический, сангвинический, флегматический и меланхолический.

У матерей детей с неврозами более заметно, чем в норме, преобладают холерический и меланхолический темпераменты. У отцов детей в норме нет увеличения этих типов темперамента. При неврозах у детей достоверно чаще выявляется меланхолический темперамент. В целом, можно говорить об относительно большей выраженности у родителей детей с неврозами крайних типов темперамента.

Супружеские пары при неврозах у детей (93) и в норме (64) сравнивались по подобию и разности темперамента. Разными будут пары, обладающие сочетанием "холерик или сангвиник" (один родитель) - "флегматик или меланхолик" (другой родитель). У родителей детей с неврозами и в норме доминируют супружеские пары с подобием темперамента (при неврозах подобие - разность, соответственно, 53- 47%, в норме - 60- 40%). В норме подобие темперамента достоверно больше его разности, при неврозах у детей оно незначительно превышает разность темпераментов.

У матерей при всех клинических формах невроза у детей заметно преобладание крайних типов темперамента: при неврастении - холерического и меланхолического; при остальных диагнозах - главным образом меланхолического. У отцов при неврастении и истерическом неврозе у детей выделяется сангвинический темперамент, при неврозе страха - флегматический.

Отнесем каждого из родителей в группу "холерик - сангвиник" или "флегматик - меланхолик" и условно обозначим эти группы как "быстрые" и "медленные" по темпераменту. При неврастении у детей доминирующей у матерей (тенденция) и отцов (достоверно) будет группа с быстрым темпераментом. При неврозе страха, наоборот, ведущей группой у матерей (тенденция) и отцов (достоверно) окажется группа с медленным темпераментом. Она же достоверно преобладает у матерей детей с обсессивным неврозом.

MMPI - Миннесотский многомерный личностный перечень - содержит 10 шкал: 1 - ипохондричность; 2 - депрессивность: 3 - истероидность; 4 - психопатичность; 5 - мужественность - женственность; 6 - паранойяльность; 7 - психастеничность; 8 - шизоидность; 9 - гипоманиакальность; 0 - социальная интровертированность. Эти шкалы не определяют диагноза, являясь лишь индикаторами определенного типа клинического и личностного реагирования.

После отсева неправильно заполненных ответных бланков в исследуемой выборке было 180 матерей и 135 отцов детей с неврозами, 130 матерей и 118 отцов в норме. Распределение по диагнозу у детей: неврастения - 47%; истерический невроз - 12%; невроз страха - 21%; обсессивный невроз - 20%.

Интерпретация шкал профиля производится в зависимости от степени их выраженности, как правило, не достигающей клинических значений. В тексте употребляются только достоверные различия. Номер шкалы профиля или сочетание наиболее выделяющихся шкал (код) приводится в скобках.

По сравнению с нормой у матерей и отцов детей с неврозами более выражены шкалы "F", 2, 3, 4, 6, 8, 0. Это означает, что у них представлены в большей степени такие характеристики, как чувство внутреннего напряжения и недовольства, неконформная установка ("F"), невысокий биотонус, пониженный фон настроения, чувство внутренней неудовлетворенности, моральный дискомфорт, пессимистическая оценка перспективы (2); эгоцентризм, стремление к вытеснению неприятных переживаний, эмотивность, заостренная потребность в признании и поддержке (3); внутренняя противоречивость, проблемы самоконтроля, трудности во взаимоотношениях с окружающими, конфликтность (4); повышенная чувствительность в сочетании с недоверчивостью, подозрительностью, нетерпимостью к другому мнению, упрямством и негибкостью мышления, склонностью к образованию ситуационно обусловленных сверхценных идей, предвзятым оценкам и излишне категоричным (бескомпромиссным) суждениям (6); недостаточная эмоциональная отзывчивость (откликаемость), соблюдение излишней дистанции в отношениях, их формализация (8); затруднения в межличностных контактах (0).

Вместе с тем конфигурация профиля матерей и отцов детей с неврозами, несмотря на свою приподнятость, соответствует в общих чертах очертаниям профиля у родителей в норме. Это подчеркивает отсутствие грубых изменений личности, заострение ее отдельных черт. Приподнятость 6-й и 8-й шкал у родителей детей с неврозами объясняется главным образом наличием гиперсоциальных черт характера, создающих дополнительные проблемы в межличностных отношениях. В данной связи невроз у детей - следствие таких психопатоподобных аспектов отношения родителей, как недостаточная отзывчивость и душевность, чрезмерная принципиальность, требовательность при одновременной негибкости, недоверии к возможностям детей и формализме в отношениях с ними.

Помимо перечисленных шкал, у матерей по сравнению с нормой отмечаются подъемы по 1-й, 7-й, 9-й шкалам профиля, свидетельствуя, дополнительно к сказанному, о наличии многочисленных соматических жалоб, хронической усталости (недомогания), ипохондрической фиксации болезненных ощущений (1); неуверенности в себе и беспокойстве, чертах тревожной мнительности, озабоченности вопросами морали, повышенном внимании к знакам авторитета (7); эмоциональной возбудимости, раздражительности и несдержанности (9).

Приподнятость у матерей 2-й и 7-й шкал (код 2-7) говорит о тревожности, чувстве собственной неполноценности, т. е. подчеркивает преимущественно невротические изменения личности.

У отцов по сравнению с нормой также приподнята 5-я и опущена 9-я шкала, указывая на повышенную чувствительность, мягкость характера в сочетании с недостатком побуждений, снижением активности и заниженной оценкой собственных возможностей.

Психопатологическая измененность личности более заметна у матерей, у которых профиль при неврозах у детей выше, чем у отцов, по всем шкалам, кроме 5-й. Матери в большей степени, чем отцы, внутренне напряжены и неудовлетворенны, эмотивны и конфликтны, недоверчивы (боязливы) и неуверены в себе, недостаточно отзывчивы, испытывают трудности в установлении межличностных отношений.

Выраженной психопатологической отягощенностью обладают профили матерей у мальчиков при неврастении и истерическом неврозе, а также профили обоих родителей девочек с неврозом страха. Так же заметно изменен профиль у отцов девочек с неврастенией и истерическим неврозом. Таким образом, у детей с неврастенией и истерическим неврозом наблюдается большая клиническая отягощенность у родителя противоположного пола, что создает дополнительные проблемы на пути установления эмоционального контакта с детьми. Наибольшая измененность профиля у обоих родителей при неврозе страха у девочек объясняет их многочисленные страхи как результат неспособности родителей обеспечить обучение адекватной психологической защите от них. Правая часть профиля более приподнята у матерей мальчиков и отцов девочек с обсессивньм неврозом, т. е. опять же у родителей противоположного с детьми пола, подчеркивая недостаточную эмоциональную отзывчивость (формализм) как препятствие на пути установления эмоционального контакта с детьми другого пола.

Выделим, при каких диагнозах невроза у детей достигают максимальной выраженности те или иные шкалы профиля. У обоих родителей детей с истерическим неврозом наиболее выражена, особенно у девочек, 4-я шкала, как акцент на родительскую импульсивность, проблемы самоконтроля, конфликтность. При этом же диагнозе у отцов отмечаются, опять же больше в семьях девочек, максимальные подъемы по 1-й и 3-й шкалам: плохое самочувствие, ипохондрическая фиксация болезненных ощущений, эгоцентризм и эмотивность, заостренная потребность в признании и поддержке. У отцов мальчиков с истерическим неврозом - максимум подъема по 5-й шкале, что характеризует отцов как повышенно-чувствительных и сентиментальных.

Больше всего максимально выраженных шкал у родителей детей, прежде всего девочек, с неврозом страха: 2, 6, 7, 8, 0 (у матерей максимумы наблюдаются также по 1-й и 3-й шкалам). У обоих родителей это говорит о сниженном фоне настроения, тревожной мнительности и неуверенности в себе, наряду с негибкостью мышления, склонностью к образованию сверхценных идей, формализацией отношений и затруднениями в межличностных контактах. Обращает внимание при данном диагнозе не максимальная, а минимальная величина шкалы "F", выражающая подчеркнутую склонность родителей следовать конвенциальным нормам. У матерей детей с обсессивным неврозом шкала "F", наоборот, представлена максимально, что подчеркивает высокое внутреннее напряжение, недовольство, отсутствие конформности.

Рассмотрим сочетания выраженных шкал профиля у родителей в зависимости от диагноза и пола детей. У матерей мальчиков с неврастенией и истерическим неврозом выделяются 2-я и 7-я шкалы профиля (код 2-7). Эти матери эмоционально депримированы, тревожны. У них низкая самооценка, пессимистическая оценка перспективы. У матерей мальчиков с неврозом страха код 2-6 говорит об ожидании опасности, недоброжелательного отношения окружающих при аффективно-ригидном, сниженном фоне настроения. У матерей мальчиков с обсессивным неврозом код 6-8 трактуется как склонность к формированию сверхценных образований, исходящих из представления о наличии абстрактно воспринимаемой угрозы извне. В подобных характеристиках можно найти источники навязчивого оттенка беспокойства у детей, максимально представленного при фобиях. Код 2-8 характерен для матерей девочек с неврастенией и обсессивным неврозом, что указывает на беспокойство, растерянность, плохую продуктивность, выраженные затруднения в установлении непринужденных, непосредственных отношений.

У отцов мальчиков при всех диагнозах, девочек с неврастенией и истерическим неврозом преобладает код 2-5, расцениваемый как сензитивность, ранимость, незащищенность, склонность к аутоагрессивным реакциям и чувству вины. У отцов девочек с неврозом страха код 2-7-9 выделяет ощущение угрозы, тревожно-депримированный фон настроения, недостаточную уверенность в себе при повышенной эмоциональной возбудимости, раздражительности и обидчивости. У отцов девочек с обсессивным неврозом код 5-8 указывает на мягкость характера при излишней формализации (рационализации) отношений с окружающими.

Выраженность шкал профиля рассматривалась и в связи с типом темперамента родителей (по Айзенку). У матерей и отцов в группе с холерическим и сангвиническим темпераментом, вместе взятым, наблюдается подъем по 9-й шкале, что указывает на повышенную эмоциональную возбудимость и раздражительность.

В группе флегматического и меланхолического темперамента чаще отмечается заострение 2-й и 0 шкал, что подчеркивает внутреннюю неудовлетворенность, пониженное настроение, трудность в установлении межличностных отношений. У матерей (достоверно) и отцов (тенденция) заметно выделение 7-й шкалы - психастеничности, т. е. эти лица в большей степени испытывают неуверенность в себе, в правильности своих действий, они более тревожны, мнительны и загружены переживаниями. Существенны также изменения по 4-й и 6-й шкалам. Если у матерей 4-я шкала преобладает в группе холерического и сангвинического темперамента, то у отцов, наоборот, 6-я шкала доминирует в группе флегматического и меланхолического темперамента. У матерей это - большая импульсивность, проблемы самоконтроля, внутренняя противоречивость и конфликтность; у отцов - повышенная чувствительность, недоверчивость, негибкость мышления и склонность к образованию сверхценных идей.

Из дополнительных шкал MMPI выделены для последующего анализа следующие: At - тревожность (шкала Тейлора); Dy - зависимость; Do - доминантность; Lp - лидерство; Es - сила "я": Cn - контроль; Rp - играние ролей; G - общая личностная изменчивость; Gm - общая плохая приспособляемость. Количество опрошенных при неврозах и в норме то же, что и раньше, поскольку для обработки использовались те же ответные листы.

Матери и отцы детей с неврозами (как у мальчиков, так и у девочек) по сравнению с нормой менее успешны в лидерстве и игрании ролей, у них меньшая сила "я" и более выражена общая плохая приспособляемость. У матерей нужно добавить большую тревожность (различия на уровне р<0,001), зависимость, установку на контроль (нередко с навязчивым оттенком), общую личностную изменчивость (нестабильность), меньшую доминантность. У отцов тревожность, зависимость и доминантность не имеют различий с нормой. Контроль у них выше только у мальчиков, а общая личностная изменчивость - у девочек. Мы видим, что, как и в профиле MMPI, личностные изменения в большей степени свойственны матерям детей с неврозами.

Дополнительные шкалы наиболее активно "работают" у родителей с истерическим неврозом и неврозом страха. Так, тревожность наиболее выражена у матерей мальчиков и отцов девочек с истерическим неврозом. При неврозе страха, наоборот, тревожность выше у матерей девочек и отцов мальчиков (по сравнению с детьми при других диагнозах). Подобные сочетания позволяют лучше понять появление истерических расстройств в младшем дошкольном возрасте, поскольку любовь со стороны родителя другого пола часто заменяется ее суррогатом - беспокойством, что не принимается детьми и сопровождается аффективно заостренным стремлением добиться признания и любви в семье. Повышенная тревожность у родителя того же пола при неврозе страха у детей объясняет ее непроизвольное усвоение в процессе полоролевой идентификации в старшем дошкольном возрасте.

Представляет интерес большая выраженность у родителей детей с истерическим неврозом силы "я", успешности лидерства и играния ролей (последнее - у отцов). Вместе с тем, как при истерическом неврозе, так и при неврозе страха у детей, родители обнаруживают большую, чем при других неврозах, общую личностную изменчивость и плохую приспособляемость.

Вопросник Кеттела (формы А и С одновременно), раскрывающий ряд других сторон личности родителей, применялся у 199 матерей и 140 отцов детей с неврозами по сравнению со 100 матерями и 100 отцами в норме. Из достоверных различий матерей детей с неврозами обращает внимание более высокий уровень интеллекта и абстрактного мышления, чем в норме (фактор "В" по форме А), что подтверждается высоким процентом высшего образования. Более высокий фактор "I" (форма С) у матерей детей с неврозами подчеркивает повышенную чувствительность, неуверенность в себе, стремление к опеке и покровительству.

Общий у матерей с отцами высокий фактор "М" (форма А) по сравнению с родителями в норме выделяет развитость воображения, направленность на внутренний, чувственный мир, наряду с элементами непрактичности и проблемами групповых отношений.

Отцы детей с неврозами по сравнению с нормой более робки, застенчивы, сдержанны в общении, чувствительны к угрозе (низкий фактор "В" формы С); осторожны, молчаливы и серьезны (низкий фактор "F" формы А); замкнуты, негибки в суждениях (низкий фактор "А" формы С); консервативны (низкий фактор "Q1" формы А); ориентированы на собственные суждения скорее, чем на мнения группы (высокий фактор "Q2" формы А); склонны отрицать в то же время личные проблемы и чувство вины (низкий фактор "О" формы С).

При сравнении характеристик родителей мальчиков и девочек с неврозами также получены различия. Наибольший интерес представляют более низкие показатели по факторам "А" (форма А) и "Н" (форма С) у обоих родителей мальчиков, что указывает на недостаточную общительность, негибкость, в сочетании с повышенной застенчивостью, робостью, чувствительностью к угрозе. Эти характеристики создают своего рода коммуникативный барьер - препятствия на пути общения родителей с мальчиками, заболевающими неврозами.

При сравнении характеристик у родителей с различными клиническими формами невроза у детей можно выделить несколько, наиболее заслуживающих внимания. Оба родителя детей с неврозом страха имеют низкий фактор "С" (форма С), т. е. они легко поддаются чувствам, расстраиваются, менее эмоционально устойчивы в целом. В интерпретации Кеттела - это низкая сила "я". Другой низкий фактор у родителей детей с неврозом страха - "Н" (форма А) - говорит о большой робости, застенчивости, настороженности и чувствительности к угрозе. У отцов мальчиков с неврозом страха и обоих родителей девочек с обсессивным неврозом отмечается низкий фактор "F" (формы А и С), как повышенная осторожность, рассудительность и серьезность.

Методика изучения фрустрации Розенцвейга применялась у 147 матерей и 84 отцов детей с неврозами по сравнению со 109 матерями и 103 отцами в норме. Отметим достоверные различия при обработке методики в "сырых" баллах. При неврозах у детей оба родителя менее склонны обвинять других в случившемся (низкие оценки ЕД-Е). Отцы к тому же не замечают минусы фрустрирующей ситуации или отрицают сам факт ее существования (ОД-М'). Таким образом, в норме родители более активны в защите себя и более часто считают других источником фрустрации. У родителей детей с различными клиническими формами невроза различия наблюдаются только на уровне тенденции. Тем не менее у матерей детей с истерическим неврозом заслуживает внимания аффективное подчеркивание самой ситуации препятствия (ОД-Е'). У отцов детей с неврастенией более выражено порицание других (ЕД- Е), у детей с истерическим неврозом - ожидание, что кто-то разрешит ситуацию конфликта (NP-e), детей с неврозом страха - отрицание источника препятствия (ОД-М').

Методика Люшера использовалась у 192 матерей и 120 отцов детей с неврозами, 90 матерей и 78 отцов в норме. При индивидуальном обследовании родители соглашаются в большинстве случаев с психологической интерпретацией собственного выбора цветов. Сопутствующий корригирующий эффект связан с лучшим пониманием личных проблем, т. е. более критическим их восприятием. Тем не менее нужно учитывать односторонне рационалистическую интерпретацию Лютером выбора цветов. В целом, методика может быть полезной на первом этапе обследования, представляя интерес и в отношении общего предпочтения цветов и семье. Протоколы предъявляются родителям в письменном виде для прочтения, пометок и исправлений, что дает повод для последующей углубленной беседы с врачом.

Приведем те обобщенные выписки из протоколов, которые отражают характерные особенности матерей детей с неврозами. Первые две относятся к матерям детей с неврастенией:

"Эмоциональная неудовлетворенность приводит к стрессу и беспокойству, желанию независимости. Самостоятельно существующую ситуацию исправить не в состоянии. Сложившиеся отношения рассматривает как тягостные путы, но не хочет идти на риск, чтобы потерять все (источник стресса). Нуждается в признании. Честолюбива, хочет производить впечатление. Стремится ликвидировать разрыв, который, как она чувствует, отделяет ее от других. Конфликтность между экспансивным оптимизмом и эгоцентрическим упрямством (компенсация). С готовностью участвует во всем, что может возбуждать или волновать. Хочет испытывать оживление (существующее положение дел). Хочет чувствовать себя эмоционально вовлеченной. Способна получать удовлетворение от сексуальной активности (резерв). Оказывает сильное сопротивление внешним воздействиям и посягательствам на ее свободу самостоятельно принимать решения и строить планы (актуальная проблема)".

"Сдерживаемое возбуждение. Нетерпелива, непостоянна, раздражительна. В сложившейся ситуации видит угрозу. Отчаивается из-за бессилия это предотвратить и в то же время боится, что вообще лишится всего. Не способна взглянуть на ситуацию объективно, перенапряжена. Возможно нервное истощение. Ищет устойчивого окружения, требует от других признания своих прав (источник стресса). Хочет производить приятное впечатление и получать одобрение окружающих. Обидчива и легко ранима, когда ее не замечают. Боится пустоты и одиночества разлуки. Нуждается во внимательном отношении и заботе. Стремится ко всему новому, увлекательному (компенсация). Обстоятельства таковы, что не позволяет себе интимной вовлеченности без каких-либо мысленных оговорок (резерв)".

Характеристика матерей детей с неврозом страха: "Стресс вызван разочарованием. Чувствует, что попала в неприятную ситуацию, бессильна исправить положение. Раздражена, так как сомневается, что сможет достичь своей цели. Несбывшиеся надежды вызвали неуверенность и опасения. Пессимизм по отношению к будущему. Это приводит лишь к повышению ее требований и отказу идти на разумные компромиссы (источник стресса). Избегает чрезмерных усилий, испытывает потребность в безопасности и дружеском общении (существующее положение дел)".

Характеристика матерей детей с обсессивным неврозом: "Окружение считает враждебным и испытывает сильное давление. Раздражительна и в то же время чувствует себя бессильной повлиять на ситуацию. Попытки достичь понимания и ощущения безопасности неудачны. Разочарована, нуждается в сочувственном понимании. Природная способность ко всему подходить критически исказилась и превратилась в повсеместное критиканство: все отрицает, выражает сомнение, негативна (источник стресса). Упрямый протест против существующего положения вещей. Хочет лишь одного - чтобы ее оставили в покое (компенсация)".

Мы видим, что методика улавливает в общих чертах невротические проявления в личности матерей (у отцов это менее заметно). У матерей детей с неврастенией - это прежде всего эмоциональная неудовлетворенность и напряженность; у матерей детей с неврозом страха - депримированность, неуверенность в себе и пессимизм; у матерей детей с обсессивным неврозом - тревожно-фобический и паранойяльный настрой, недовольство. Общим будет невозможность (бессилие) что-либо изменить в своем состоянии, несмотря на желание, низкая продуктивность, негибкость реагирования, аффективно-заостренная установка на опору и поддержку в ближайшем окружении.

В норме для матерей характерен больший реализм, более естественное, непринужденное общение без стремления компенсировать свое чувство личной, аффективно-заостренной недостаточности.

Для уточнения генезиса тревожности в семье рассмотрен совместный выбор цветов в 90 парах мать - ребенок с неврозом и 43 парах в норме. Как и следовало ожидать, тревожность в паре мать - ребенок с неврозом превышает таковую в норме. Высокая и средняя тревожность матери в норме, даже если она и имеет место, не сопровождается, как правило, тревожностью ребенка. При наличии невроза у ребенка его тревожность коррелирует с тревожностью матери, являющейся наиболее интенсивным источником беспокойства в семье.

Представляет интерес выбор двух первых, наиболее предпочитаемых цветов. У матерей детей с неврозами - это 2 (сине-зеленый в оригинальном наборе цветов Люшера), затем 3 (оранжево-красный), в норме - 5 (фиолетовый) и 2.

Чтобы ответить на вопрос, какие ассоциации связаны с этими цветами, мы разработали таблицу из 144 различных эмоциональных и личностных характеристик, ситуаций с тем, чтобы для них был подобран соответствующий цвет. При выборе на первое место зеленого цвета (2) он связывается с такими характеристиками, как внутренняя гармония, единство: спокойствие, невозмутимость; сдержанность; свобода, непринужденность; доброта, жалостливость; усталость, желание отдыха, расслабление. Выбор в числе первых двух (как правило, на втором месте) красного цвета (3) ассоциируется с активностью, энергичностью, признанием, успехом; риском, опасностью. Таким образом, зеленый цвет в восприятии умиротворяющий, а красный - возбуждающий, стимулирующий, подобно тому, как существует связь симпатической нервной системы в восприятии красных лучей и парасимпатической - в восприятии зеленых (Кравков С. В., 1941).

Методика незаконченных предложений применялась у 171 матери и 117 отцов детей с неврозами. 85 матерей и 50 отцов в норме. Методика выявляет 15 сфер конфликтных отношений личности. Приведем достоверные различия. У матерей детей с неврозами по сравнению с нормой более конфликтно отношение к семье (у матерей девочек) и половой жизни (у матерей мальчиков). Более конфликтными сферами у матерей детей обоего пола будут отношения к себе, к прошлому, страхи и опасения, чувство вины.

У отцов детей с неврозами более конфликтны, чем в норме, сферы половой жизни (у отцов девочек), страхов и опасений (у отцов девочек и мальчиков), вины и отношения к себе (у отцов мальчиков).

Наиболее чувствительными к различиям с нормой конфликтными сферами отношений в личности родителей детей с неврозами будут страхи и опасения, чувство вины, отношения к себе, половой жизни (у родителей противоположного с детьми пола) и прошлому.

Представляет интерес меньшая, чем в норме, тенденция конфликтных отношений к вышестоящим лицам у родителей детей с неврозами (у матерей это распространяется также на товарищей, знакомых и подчиненных). Родители детей с неврозами, таким образом, менее конфликтны внешне, но более внутренне конфликтны (страхи и опасения, чувство вины, отношение к себе).

У обоих родителей более конфликтным по сравнению с нормой оказывается отношение к прошлому. Отношение к будущему и сфера "цели", наоборот, менее конфликтны, чем в норме. Это подчеркивает влияние психотравмирующего жизненного опыта у родителей детей с неврозами, фиксацию на нем.

У матерей наиболее конфликтными сферами отношений будут: страхи и опасения (96%), чувство вины (89%), отношения с противоположным полом (72%), к половой жизни (64%) и прошлому (66%); у отцов - страхи и опасения (82%), чувство вины (70%), отношение к половой жизни (52%) и прошлому (55%). Мы видим особую чувствительность данной методики к таким сторонам личностных отношений, как страхи, опасения и чувство вины, причем у матерей количество сфер конфликтных отношений и их выраженность в целом больше, чем у отцов.

Сфера конфликтных отношений с противоположным полом и к половой жизни наиболее интенсивно представлена у родителей детей с обсессивным неврозом и неврозом страха. В немалой степени это следствие гиперсоциальных черт характера, излишней рационализации чувств и постоянных моральных проблем, преследующих этих родителей. Чаще, чем у родителей детей с другими диагнозами, представлены страхи и опасения, чувство вины, конфликтное отношение к себе и прошлому. Более конфликтными оказываются и отношения к семье в настоящем и в прошлом (преимущественно к родителю того же пола). Таким образом, методика регистрирует конфликтные изменения личности прежде всего у родителей, дети которых склонны к навязчивым мыслям и действиям, испытывают большое количество страхов, тревожны и не уверены в себе.

Вопросник Лири нашел применение у 140 матерей и 116 отцов детей с неврозами и 84 матерей и 59 отцов в норме. По каждой октанте вопросника составляются диаграммы выраженности следующих особенностей характера: 1) тенденция к доминированию - властность - деспотичность; 2) уверенность в себе - самоуверенность - самовлюбленность; 3) требовательность - непримиримость - жестокость; 4) скептицизм - упрямство - негативизм; 5) уступчивость - крот-кость - пассивная подчиняемость; 6) доверчивость - послушность - зависимость; 7) добросердечие - послушность - чрезмерный конформизм; 8) отзывчивость - бескорыстие - жертвенность. I степень выраженности качеств - адаптивный вариант характера; III - дезадаптивный (конфликтный). Подобные характеристики составлены на основе 128 черт характера, которые отбирает каждый раз сам опрашиваемый при оценке себя, своего идеала, мужа (жены), идеала мужа (жены), мнения мужа (жены) о себе, а также при оценке отца, матери и добавленных нами оценок ребенка и его идеала. В данном разделе мы остановимся только на мнении родителей о себе ("я сама", "я сам") и своем идеальном "я" ("каким бы я хотела или хотел быть"). Остальные аспекты будут отражены при рассмотрении семейного конфликта.

По сравнению с нормой матери оценивают себя достоверно как более недоверчивых, обидчивых и упрямых, скептически настроенных (4-я октанта); неуверенных в себе, робких (5-я октанта); зависимых в отношениях и несамостоятельных (6-я октанта); уступчивых (7-я октанта).

У отцов, кроме общих с матерями 4-й и 7-й октант, имеется более выраженная, чем в норме, тенденция доминирования (1-я октанта), требовательность и прямолинейность (3-я октанта) при большем бескорыстии и жертвенности (8-я октанта).

При сравнении с нормой идеального аспекта "я" матери детей с неврозами в отличие от нормы хотели бы быть в идеале более уверенными в себе, менее требовательными и непримиримыми, как и менее зависимыми и несамостоятельными, более конформными и отзывчивыми; отцы - более уверенными в себе.

При подсчете выраженности всех октант окажется, что у матерей детей с неврозами расхождение (разрыв) между представлением о себе и идеальном "я" достоверно более выражено, чем в норме; у отцов - без отличий от нее. Это подчеркивает свойственные матерям детей с неврозами низкий уровень самопринятия, неудовлетворенность собой и внутреннюю конфликтность (противоречивость).

Подводя итог результатам клинико-психологического обследования родителей, можно выделить ряд общих неблагоприятных особенностей их личности, в наибольшей степени представленных у матерей детей с неврозами: 1) сензитивность - повышенная эмоциональная чувствительность, склонность "все принимать близко к сердцу", легко расстраиваться и волноваться; 2) недостаточная степень самопринятия, порождающая неуверенность в себе; 3) тревожность - склонность к беспокойству, непереносимость ожидания, неизвестности; 4) внутренняя конфликтность - противоречивость чувств и желаний, моральный дискомфорт, психическая напряженность, проблемы самоконтроля; 5) эгоцентризм как реактивная сосредоточенность на своей точке зрения, своих проблемах в ущерб отзывчивости, душевной щедрости и способности к сопереживанию; 6) негибкость - несвоевременность принятия решений, трудность выбора альтернатив, подверженность стереотипам, фиксация на прошлом опыте, затруднения в принятии и игрании ролей; 7) гиперсоциальность - завышенное, нередко гипертрофированное чувство долга, обязанности, чрезмерная принципиальность, невозможность компромиссов.

Свойственна родителям детей с неврозами и противоречивость личности как следствие трудносовместимого сочетания ее различных сторон, прежде всего заостренной эмоциональности (сензитивности) и рациональности (гиперсоциальности). Эгоцентризм нужно рассматривать не как исходную черту характера, а скорее как психологическую защиту "я" от угрозы повторения психотравмирующего опыта.

Психогенный фактор также играет существенную роль в происхождении ряда других характеристик личности родителей детей с неврозами. Так, сензитивность в немалой степени является откликом на длительно действующие неблагоприятные жизненные условия или обстоятельства. По данным корреляционного анализа, сензитивность матери выражена тем больше, чем меньше взаимопонимание между родителями, роль отца в разрешении проблем семьи и воспитании детей, вероятность выздоровления ребенка (при увеличении продолжительности его заболевания).

Следует упомянуть и о повышенной обидчивости у родителей детей с неврозами, как следствии сензитивности и эгоцентризма, особенно заметного у отцов.

Недостаточная степень самопринятия у родителей - часто результат безуспешной борьбы между собственным и внушенным (навязанным) в детстве образом "я", как и итог неудачного жизненного опыта в целом. Потеря внутренней конгруэнтности (совместимости) частично находит отражение в тревожности вследствие психической травматизации в детстве и сформированных односторонним воспитанием гиперсоциальных черт характера. Вместе с тем тревожность у матерей с мягкими чертами характера достоверно выше, чем у матерей с твердым и, как правило, более волевым характером. Степень тревожности и выраженность невротизма коррелируют между собой как у матерей, так и у отцов.

Недостаточная гибкость в решении возникающих задач и эгоцентризм видны из восприятия инструкций по заполнению вопросников, когда родители продолжают поступать по-своему, часто наоборот, ставят знаки не там, где нужно, и т. д.

Нередко родители склонны обвинять детей в упрямстве или лжи, несмотря на собственные высокие показатели по шкале лжи Айзенка, т. е. они склонны приписывать детям то, что, в сущности, наблюдается у них. Подобная тенденция ярко проявляется у матерей с истерическими чертами характера. Эти черты и сами по себе достаточно распространенная стигматизация их характера. Выражается она прежде всего эгоцентризмом, когда матери уделяют больше внимания себе, чем ребенку, особенно впервые годы его жизни. Даже при разговоре по телефону они часто забывают представить себя как мать такого-то ребенка, а называют свое имя и отчество, которые неизвестны врачу.

Другая, тревожно-мнительная, стигматизация характера (с акцентом на тревожности) встречается в основном у матерей с интровертированным типом личностного реагирования, в то время как истерическая стигматизация более свойственна матерям с экстравертированным типом реагирования.

Следует отметить и характерный для родителей детей с неврозами временный психический настрой типа: 1) тревожного, 2) мнительного; 3) паранойяльного (недоверие, настороженность, сверхценные, большей частью фобического плана, установки); 4) эмоционально-депримированного (сниженный фон настроения, заторможенность, пессимизм); 5) аффективно-раздраженного; 6) пунктуально-педантичного (ананкастического) и 7) суеверно-магического. Часто речь идет о сочетании нескольких перекрывающих друг друга и динамичных в своей основе настроев типа тревожно-мнительного, тревожного и аффективно-раздраженного (у матерей), мнительного и пунктуально-педантичного (у отцов) и т. д.

Отцы менее тревожные, но более мнительные. Вместе это создает тревожно-мнительную констелляцию со стороны обоих родителей. К перечисленным, общим для них, характеристикам необходимо добавить меньшую, чем в норме, конформность, особенно заметную у матерей, трудность в установлении межличностных отношений и обусловленные этим проблемы социально-психологической адаптации.

Некоторые из характеристик родителей рассмотрены в возрастном аспекте, посредством использования приведенных выше вопросников. В этой связи рассмотрен вопросник Айзенка у родителей в возрасте от 25 до 50 лет. Экстраверсия у матерей выше до 30 лет (13,5), затем она достоверно уменьшается в возрастном интервале 30-35 лет и после 35 лет сохраняется на менее выраженном уровне (11,5 в 40-45 лет; 12,0 в 45-50 лет). У отцов наблюдается тенденция к уменьшению экстравертированности в 30-35 лет (13,8 в 25-30 лет и 12,3 в 30-35 лет), затем после некоторого ее подъема в последующие годы она достоверно уменьшается в 45-50 лет по сравнению с 25-30 годами, достигая интровертированного показателя - 10,4. Таким образом, у матерей и особенно у отцов с возрастом происходит уменьшение экстравертированного и увеличение интровертированного типа личностного реагирования.

В отношении нейротизма у матерей нет значительных различий по возрасту ввиду его относительной выраженности. У отцов нейротизм, как уже отмечалось, меньше, чем у матерей, причем достоверно во всех возрастных группах. Тем не менее у отцов нейротизм достоверно уменьшается в возрасте 35-40 лет по сравнению с предшествующими годами, с тенденцией его увеличения после 40 лет.

Динамика ряда показателей вопросника Кеттела рассмотрена в возрасте 25-45 лет у матерей и 30-50 лет у отцов. Эмоциональная нестабильность (фактор С) более выражена у матерей в 25-30 лет (тенденция), у отцов - достоверно больше в 30-35 лет. Неуверенность в себе, тревожность и чувство вины (фактор О) имеют первый достоверный подъем у матерей в 30-35 лет по сравнению с возрастом 25-30 лет и второй достоверный подъем в 40-45 лет по сравнению с возрастом 35-40 лет. У отцов можно говорить только о тенденции повышения неуверенности в 40-45 лет. Расслабленность, низкая мотивация (фактор Q4) достоверно выражены у отцов в 35-40 лет по сравнению с предшествующим и последующим возрастом, у матерей аналогично этому - тенденция. Подозрительность (фактор L) достоверно повышается у матерей и отцов в 40-45 лет. Конформизм матерей (фактор Q2) наименьший в 25-30 лет, достоверно повышается уже в 30-35 лет, с некоторым уменьшением в 35-40 лет и последующим вторым достоверным увеличением в 40-45 лет. У отцов различия не значимы, имеется тенденция к уменьшению конформизма в 45-50 лет.

Согласно приведенным данным, для родителей в возрасте 25-35 лет характерна эмоциональная нестабильность. 35-40 лет - низкая мотивация (как следствие психологического стресса и невротического состояния, если оно имеет место), 40-45 лет - неуверенность в себе, тревожность, чувство вины, подозрительность (недоверчивость), увеличение конформности у матерей и ее снижение у отцов.

Данные вопросника Кеттелла частично подтверждаются методикой Люшера. Так, у матерей до 30 лет выявляется стрессовое состояние: у обоих родителей в 30-40 лет - эмоциональные расстройства, беспокойство; 40-50 лет - личностные изменения в виде неуверенности в себе, поисков безопасности без конструктивного решения проблем.

Возрастные проявления нервности уточнялись и при интервью с 28 матерями и 16 отцами. У матерей возраст максимально достоверных проявлений нервности - 30-40 лет, у отцов - без значимых различий по возрасту (возможно, из-за небольшого числа опрошенных). Нервность у матерей достоверно чаще нарастает после брака, у отцов такой связи не обнаружено.

По методике незаконченных предложений (использована у матерей 20-50 лет, у отцов - 30-50 лет) матери выявляют более конфликтное отношение к своим матерям (бабушкам в настоящем) до возраста 30 лет. После 40 лет они более конфликтны к своей семье. Отношение к себе уже более конфликтное после 30 и 40 лет по сравнению с предшествующими возрастами. Все приведенные различия достоверны. У отцов можно говорить только о тенденции увеличения чувства вины, конфликтного отношения к себе и прошлому в 30-40 лет.

Таким образом, возраст 30-40 лет является своего рода кризисным в формировании личности у родителей детей с неврозами. Если из возраста родителей, обращающихся за помощью, вычесть среднюю продолжительность невроза у детей, то средний возраст матери при заболевании ребенка составит 34 года, отца - 36,5 лет. В этом возрасте нарастает психологическая напряженность, обусловленная проблемами самоопределения и взаимоотношений в браке, своего рода личностным кризисом, когда нужно взглянуть на себя со стороны, осознать недостатки своего характера, перестроить отношения и стать более зрелой и созидающей личностью. Подобный кризис формирования личности как определенный этап развития самосознания не преодолевается конструктивным образом, а сопровождается прогрессирующим увеличением чувства внутренней неудовлетворенности. Последняя, чем меньше проявляется внешне, тем более сказывается на отношениях с детьми увеличением крайностей воспитания и использованием их в качестве источника отреагирования нервного напряжения, а также вымещения родителями взаимных обид и недовольства. Родители "преодолевают" свой личностный кризис по существу, ценой развития невроза у ребенка, который можно расценить как клиническое отражение неадекватных способов разрешения родителями своих личностных проблем.

Социально-психологическая структура семьи.

Раздел включает результаты обработки анкеты "Семейные отношения" у 174 матерей и 143 отцов детей с неврозами и 102 матерей и 76 отцов в норме. Помимо этого, использованы выборочные данные вопросника PARI и результаты исследования семьи на гомеостате. Приводятся достоверные различия, а также корреляции на ЭВМ при значении Q>0,5.

Удовлетворенность работой не имеет различий в обеих группах родителей. Чем меньше удовлетворены матери девочек с неврозами работой, тем более активно они стремятся доминировать в семье и воспитании.

Больше внимания на проблемы, связанные с семьей, обращают родители девочек с неврозами, отражая психологически сложную структуру семейных отношений.

Меньше всего времени в семье, по собственной оценке, проводят отцы детей с неврозами, что создает большую психологическую и физическую нагрузку у работающих матерей. Время, проводимое в семье, коррелирует у обоих родителей с временем, уделяемым ребенку, и доминированием в вопросах воспитания. Соответственно, отцы, мало бывающие дома, почти никогда не доминируют в вопросах воспитания.

Согласно вопроснику PARI (матери), забота о семье не имеет различий с нормой. В семьях девочек забота у матерей, в отличие от нормы, повышается по мере увеличения возраста детей. При неврозах она наибольшая при обсессивном неврозе, что сопровождается выраженной тревожностью. В то же время именно у матерей детей с этим диагнозом проявляется отрицательное, в отличие от нормы, отношение к семейной роли в целом и выполнению роли только хозяйки дома. Но и при остальных неврозах заметно увеличение с возрастом матерей негативного отношения к семейной роли, особенно выраженное после 40 лет по сравнению с возрастом 30-35 лет. Это результат действия многих факторов, в том числе уже упоминавшихся: гиперсоциальной направленности личности, ориентации на профессиональную деятельность, недостаточной роли отца в семье, нарастающего нервно-психического напряжения у матери, хронической усталости и постоянного чувства неудовлетворенности.

Рассмотрим характер группового взаимодействия в семье. При опросе 34 матерей и 29 отцов о том, подключение какого члена семьи к общению в той или иной семейной паре вызывает нарастание аффективной напряженности, мать (достоверно) и отец (тенденция) отметили друг друга, а не себя или ребенка. В какой-то мере это указывает на раздражение, конфликт и неприятие, более выраженное у матерей в отношении отцов.

Исследование характера взаимодействия в семейных диадах (родители между собой и с ребенком) и семье в целом проводилось на гомеостате конструкции Е. Я. Семенюка. В 101 семье детей с неврозами и 30 семьях в норме от испытуемых требовалось совместными усилиями привести стрелку прибора в среднее положение. Задаваемый режим работы прибора мог быть различным - от легкого до сложного, трудновыполнимого. В семьях при неврозах у детей по сравнению с семьями в норме взаимодействие в парах и в целом менее успешно и продуктивно. Много лишних движений, избыточного напряжения, импульсивности и непоследовательности, что осложняет тактику взаимодействия. Более часто встречается и отказ от группового сотрудничества при ригидной ориентации на свою точку зрения. Меньшая согласованность в совместных действиях и их разный, нередко взаимоисключающий, характер особенно заметны в парах "родитель - ребенок". Это не столько взаимодействие, сколько единодействие, поскольку родители, во всяком случае вначале, "давят" на ребенка, навязывая руководство, а не пытаясь найти общий, совместный режим действий. В результате взаимодействие родителей с детьми достоверно менее продуктивно, чем в норме. Приведенные данные указывают на проблемы межличностных отношений в семье, недостаточную интеграцию ее как группы, развитие в ней коллективных начал. В норме взаимодействие в семье более успешно и последовательно и сопровождается большей согласованностью при решении общих задач. Нет излишнего напряжения, партнеры более гибки (ситуативны) и определенны в выборе оптимального режима взаимодействия.

Доминирование в семейных отношениях - одна из наиболее существенных социально-психологических характеристик семьи как разновидности малой группы. От патриархального (мужского) типа доминирования в семье произошел переход в 50-60-е годы нашего столетия к матриархальному (женскому) типу. В немалой степени это было обусловлено возрастающей ролью женщин в тех видах профессиональной деятельности, которые ранее считались привилегией мужчин. Неизбежным следствием этого процесса стало снижение рождаемости, упавшей в больших городах до 1 ребенка в семье, и увеличение разводов по инициативе женщин. С начала 80-х годов наблюдается тенденция к уменьшению доминирования женщин в семье и увеличению количества детей ближе к 2. В южных республиках, где среднее число детей и раньше было больше 2, в семье почти всегда доминирует отец и, соответственно, меньшая статистика разводов.

Для изучения проблемы доминирования количество семей в норме было увеличено до 150 у матерей и 80 - у отцов. По результатам опроса матерей детей с неврозами и в норме различия в доминировании отсутствуют. В обеих группах семей преобладающая точка зрения на решение семейных вопросов принадлежит, в среднем, каждой второй матери. Отрицание доминирования (в том числе и "трудно сказать" - в анкете) идет на втором месте и на третьем - матери считают доминирующим отца. Отцы считают себя доминирующими как при неврозах, так и в норме, в среднем, в каждой пятой семье, т. е. достоверно реже, чем матери. В обеих группах семей доминирование матерей признается более частым, чем собственное, но отцы детей с неврозами достоверно чаще, чем отцы в норме, отрицают доминирование с чьей-либо стороны.

При изучении взаимодействия родителей на гомеостате они не могут договориться о совместных действиях для приведения стрелки прибора в среднее положение. Каждый предпочитает действовать по-своему, индивидуально, что затрудняет достижение общей цели. В норме родители лучше прогнозируют действия друг друга и распределяют функции. При взаимодействии относительно чаще, чем при неврозах, доминируют отцы, т. е. матери более уступчивы, и, наоборот, отцы действуют сообща при доминировании матери. Поэтому супружеская диада действует более успешно. При неврозах неудача в доминировании с одним партнером вызывает стремление к компенсаторному доминированию с другим, особенно в условиях задаваемого сложного режима взаимодействия. Так, если мать не может доминировать во взаимодействии с отцом, то она пытается сделать это в отношении ребенка.

На вопрос о предпочтении точки зрения одного из родителей матери и отцы детей с неврозами достоверно чаще, чем в норме, хотели бы иметь ведущей свою точку зрения, проявляя этим конфликтное восприятие семейных отношений и эгоцентризм. Соответственно, уменьшается доля ожидаемых паритетных отношений в семье.

Достоверно чаще матери доминируют при обсессивном неврозе у детей (отцы, соответственно, реже) по сравнению с другими неврозами, в чем находят выражение гиперсоциальные и нередко доминантные черты их характера. При этом диагнозе достоверные различия отмечаются и с нормой, что подтверждает и вопросник PARI.

Доминирование в начале брака сохраняется и в дальнейшем. В семьях девочек доминирование отрицательно коррелирует со сходством характера родителей, т. е. чем оно меньше, тем более выражено доминирование, и наоборот. В норме подобная зависимость отсутствует. При проживании в семье бабушек и дедушек доминирование матерей имеет тенденцию к уменьшению в результате диктата бабушки по линии матери; в норме тенденция имеет противоположный характер.

При опросе детей с неврозами о том, кого они считают главным в семье, включая себя, девочки отдают предпочтение матери: у мальчиков-дошкольников преобладает отец; у школьников - паритетность в отношениях. В единичных случаях дети 3 лет считают главным себя, демонстрируя заостренную потребность в признании и самоутверждении. Стремление у дошкольников считать главным в семье родителя того же пола закономерно отражает потребность в полоролевой идентификации с ним. У школьников мальчики, как и отцы, предпочитают паритетные отношения в семье, в то время как девочки подчеркивают доминирование матери.

Изучение структуры доминирования в прародительских семьях при неврозах и в норме показало его равное преобладание со стороны бабушки по материнской линии в обеих группах семей. По отцовской линии доминирование бабушки отмечается достоверно чаще при неврозах, подчеркивая ее большую роль в воспитании мальчиков.

Доминирование матерей увеличивается в возрастной группе после 40 лет по сравнению с 20-30 годами, т. е. структура семьи приобретает все более односторонний, иерархизированный характер. Следует отметить известную обусловленность доминирования матерей болезнью ребенка, его невротическим состоянием. По мере его выздоровления (повторные замеры на гомеостате) доминирование матери имеет тенденцию к уменьшению, в то время как возрастает доминирование отцов.

Рассмотрим зависимость доминирования от количества детей в семье и их пола. При единственном ребенке - девочке - матери считают себя более (а отца - менее) часто доминирующими, чем при наличии мальчика, когда имеет место противоположная тенденция. Сами отцы также более часто определяют доминирование матери при наличии девочки, но свое доминирование они расценивают без различий в обеих семьях. При 2 дочерях доминирование матери становится еще более выраженным, и она никогда не считает доминирующим отца. Доминирование последнего более выражено (но во всех случаях достоверно меньше доминирования матери) при 2 сыновьях. Таким образом, при детях того же пола, особенно 2, родители более склонны считать себя доминирующими в семье (и, соответственно, - в воспитании), поскольку супружеское доминирование и доминирование в воспитании взаимосвязаны. При 2 детях разного пола мать доминирует реже, чем при единственном ребенке и детях одного пола; отцы, наоборот, доминируют чаще, но только в семьях, где болен неврозом сын и здорова дочь (тенденция).

Лежащая в основе большинства случаев доминирования доминантность связана (коэффициент корреляции Q) с твердостью характера и ригидностью мышления.

Особое значение приобретает доминирование в вопросах воспитания. У матерей нет отличий в частоте доминирования с нормой. Различия в основном носят качественный характер. Так, при неврозах у детей матери более строги к ним (у мальчиков - достоверно), если доминируют в семье, в норме - обратное соотношение. Доминирующие матери чаще (тенденция) определяют свои отношения с детьми как конфликтные, и опять же в большей степени это заметно в отношении мальчиков. Колее часто доминирование матерей в воспитании проявляется у детей с обсессивным неврозом.

Отцы в норме на первое место ставят отсутствие доминирования в воспитании, затем в равной степени считают доминирующими в нем себя и мать. При неврозах на первое место выдвигается доминирование матери, затем его отсутствие и на последнем - доминирование себя. В итоге, отцы при неврозах по сравнению с нормой достоверно реже считают доминирующим в воспитании себя и достоверно чаще - мать, подчеркивая этим преобладание материнского влияния на детей.

По данным корреляционного анализа, одностороннее доминирование в воспитании со стороны одного из родителей, особенно матери, уменьшает общительность мальчиков. Объяснить это можно подменой матерью общения со сверстниками.

Изученный эффект доминирования позволяет понять и такой характерный феномен, как инверсия семейных ролей, когда доминирующая в семье и ориентированная на работу мать заменяет ряд мужских, еще в достаточной степени традиционных, функций. Эти же матери склонны к жесткому предопределению круга общения детей и более частым физическим наказаниям, особенно мальчиков. В немалой степени это - следствие наличия у матери гиперсоциальной направленности личности, максимально представленной при обсессивном неврозе у детей. Нередко мать не хочет, но вынуждена доминировать, чтобы обеспечить стабильность семьи, а отцы хотят доминировать, но не могут вследствие своего мягкого характера, мнительности или недостаточного времени, проводимого в семье. При проживании в семье родителей мужа или жены обстановка в плане доминирования становится еще более сложной. Тогда доминирующим лицом чаще оказывается бабушка по материнской линии или дедушка по отцовской. Бабушка заменяет многие функции матери, которая, в свою очередь, замещает некоторые функции отца. Последний обеспечивает недостающие тепло и любовь к детям или вступает в конфликт с матерью и бабушкой за свое право активно участвовать в жизни семьи. В ряде случаев он как "третий лишний" уходит из семьи, поскольку образующаяся психологическая структура "псевдосемьи" лишает его чувства компетентности в семейных отношениях и воспитании детей и, соответственно, уменьшает чувство принадлежности к семье.

Конфликт в семье.

Конфликт между родителями. Конфликт понимается как столкновение разнонаправленных интересов или мотиваций у его участников (Coser L., 1956). Конфликты в семье отражают многообразные процессы социально-экономического развития общества (Харчев А. Г., 1964; Чечот Д. М., 1973; Соловьев Н. Я., 1977; Харчев А. Г., Мацковский М. С, 1978). Предложена содержательная классификация семейных конфликтов на почве неудовлетворенных потребностей (Сысенко В. А., 1981, 1983).

Одной из причин расстроенных супружеских отношений может быть дисгармоническое дополнение потребностей партнеров, в том числе невротических (Ackerman N. W., 1958). При неврозах выделяются взаимоотношения в браке по типу соперничества, псевдосотрудничества и изоляции (Мишина Т. М., 1978). Подчеркивается, что невротические субъекты менее устойчивы по отношению к возможным сложностям в семье, труднее адаптируются к новой ситуации в связи с браком. При возникновении конфликта он носит затяжной характер и представляется неразрешимым его участникам. В свою очередь, он и сам по себе является наиболее частым источником невротизации, по крайней мере у женщин (Мягер В. К., 1979). В конфликтных семейных парах, как правило, меньшее сходство по личностным профилям (Обозов Н. Н., 1979; Cattell R., 1973). Отдельные черты - "застревание на препятствиях" и доминантность - могут быть общими у обоих партнеров (Мишина Т. М., 1978; Мохина И. В., 1978). Содержательный анализ конфликтных отношений - одно из условий успешности семейной консультации и психотерапии (Столин В. В., 1982).

Первое, что обращает на себя внимание, - это сравнительно небольшая разница в возрасте родителей - 2,6 лет, еще более уменьшающаяся в последние годы. Это указывает на высокую потребность в установлении дружеских, непосредственных отношений в начале брака, но этот же фактор облегчает в дальнейшем доминирование матери в семье. В первый период после заключения брака заметна идеализация партнера, в немалой степени обусловленная предшествующими проблемами отношений в родительской семье, неудовлетворенностью ими в целом, причем каждый из супругов видит в другом прежде всего образ своего "я", персонифицируя его по типу своих предшествующих родительских отношений. Нередко жена неосознанно отождествляет мужа со своим отцом, что встречается и в норме, но при неврозах она в большей ступени стремится восполнить нереализованный эмоциональный контакт в детстве, подобно тому как муж может ассоциировать жену со своей матерью, ожидая повышенной любви и заботы к себе. Подобные персонификации создают аффективную напряженность в браке и, наряду с другими факторами, способствуют появлению напряженности в отношениях под влиянием реальных жизненных обстоятельств и рождения детей. Возникающий кризис в отношениях родителей не преодолевается, как и личностный кризис, конструктивным образом, а находит свою реактивную компенсацию в конфликтных отношениях с детьми. Перейдем к анализу статистического материала о конфликте между родителями.

К большинстве случаев конфликт начинается после рождения ребенка, в возрасте 2-4 лет - по оценке матерей и 3-5 лет - по оценке отцов. Матери, следовательно, более чувствительны к конфликту в семье и раньше определяют его в отношениях с отцом, в то время как он продолжает считать их бесконфликтными.

Конфликт чаще всего не имеет преобладания в сфере супружеских или родительских (связанных с воспитанием) отношений, т. е. является смешанным. На втором месте он детерминирован только супружескими отношениями и на третьем - только вопросами воспитания.

Источники конфликтных напряжений рассмотрены при интервью по следующим параметрам: излишняя требовательность, придирчивость; невнимание; подавление, диктат; неуступчивость; особенности характера; различный подход к интимным отношениям; недостаточное участие в жизни семьи; поведение: грубость, алкоголизм. На первом месте конфликт мотивируется особенностями характера друг друга; на втором - у матерей невниманием супруга, у отцов - неуступчивостью супруги; на третьем - у матерей также неуступчивостью, но уже супруга, у отцов - излишней требовательностью, придирчивостью супруги. Неуступчивость означает недостаточную гибкость взаимодействия родителей, отсутствие компромиссов в решении спорных вопросов.

При конфликте родители достоверно чаще указывают на несходство характеров друг друга. У отцов девочек это выражено на уровне тенденции. В целом в изученных семьях несходство характеров отмечается 75% матерей и 68% отцов детей с неврозами. У матерей это достоверно превышает аналогичный показатель в норме в семьях как мальчиков, так и девочек, у мальчиков оно выше. У отцов достоверные различия с нормой обнаружены только в семьях мальчиков. Можно отметить большую значимость проблемы "сходства - несходства" характеров для родителей в семьях мальчиков. "Сходство характеров", по данным корреляционного анализа, связано с удовлетворенностью отношениями и взаимопониманием между родителями, общностью их взглядов на воспитание детей. Сходство характеров является, таким образом, позитивным фактором в установлении бесконфликтных отношений в семье. Поскольку в изучаемых семьях преобладает несходство характеров, то существует, соответственно, и более низкий уровень удовлетворенности отношениями и взаимопонимания. Несходство характеров по мнению матери и отца максимально представлено в семьях детей с обсессивным неврозом, достигая по оценке матерей 94%, в чем находят выражение их повышенная принципиальность, нетерпимость и непримиримость как паранойяльноподобные черты характера.

Ведущая точка зрения родителей на характерологически обусловленный конфликт между ними отражает и трудность сохранения устойчивых, приемлемых межличностных отношений. Рассмотрим их различные стороны.

Взаимопонимание у родителей детей с неврозами достоверно менее выражено, чем в норме, в первую очередь с точки зрения матерей в семьях девочек (р<0,001). Последнее объясняет феномен образования эмоционально обособленной диады матери с дочерью. Образовать ее с сыном труднее, так как этому препятствует полоролевая ориентация сына на отца, потребность идентификации с ним. Взаимопонимание у родителей, по данным корреляционного анализа, связано с удовлетворенностью их отношениями, сходством характеров и взглядов на воспитание, отсутствием напряженных отношений.

Интересно, что взаимопонимание родителей коррелирует с отсутствием у мальчиков страхов, уверенным в себе и бесстрашным поведением, а в норме - и с лидерством в общении со сверстниками.

Удовлетворенность отношениями у родителей связана двусторонней связью (коэффициент Ф) со степенью взаимопонимания между ними. Как и взаимопонимание, удовлетворенность отношениями достоверно ниже у родителей детей с неврозами по сравнению с нормой. Удовлетворенность семейными отношениями со стороны отцов коррелирует с отсутствием страхов у детей, подчеркивая исключительное значение этого фактора в формировании у детей уверенности в себе, в своих силах и возможностях.

Следующий параметр - напряженность в межличностных отношениях. Она достоверно более выражена у родителей детей с неврозами по сравнению с нормой. В свою очередь, у матерей девочек с неврозами напряженность в отношениях достоверно выше, чем у матерей мальчиков, подтверждая более выраженную конфликтную позицию матерей при наличии дочери в семье. Отсутствие напряженных отношений коррелирует с их удовлетворенностью, взаимопониманием и сходством взглядов на воспитание.

Факторный анализ отношений между родителями позволил выявить ведущий фактор с практически одинаковым удельным весом у матерей и отцов мальчиков и девочек при неврозах и в норме. Как модель бесконфликтных отношений он последовательно включает в себя взаимопонимание, отсутствие напряженных отношений, удовлетворенность ими, сходство характеров и общность взглядов на воспитание.

Конфликт между родителями определяется в том случае, если они находят отношения одновременно неудовлетворительными и напряженными. У 203 матерей и 169 отцов детей с неврозами он составляет, по оценке матерей мальчиков - 49%, девочек - 58%; отцов мальчиков - 37%, девочек - 45%. Заметно преобладание конфликтных позиций родителей при наличии дочери, когда мать образует с дочерью эмоционально обособленную диаду, а отец ранимо реагирует на свою изоляцию в семье. Хронический характер конфликта подчеркивается отсутствием в нем перемен или продолжающимся ухудшением отношений по оценкам 76% матерей и 79% отцов. Матери более пессимистичны в оценке конфликта и чаще, чем отцы, отмечают ухудшение отношений, в то время как отцы в большинстве случаев склонны отрицать изменение конфликта в ту или иную сторону. При наличии конфликта 63% матерей и 58% отцов не видят выхода из создавшегося положения. Неразрешимому и затяжному течению родительского конфликта способствует и невротическое заболевание ребенка. По мнению 82% матерей и 76% отцов (в семьях, где уже есть конфликт), оно приводит к ухудшению отношений или сохранению их на прежнем уровне. Психологический тупик взаимоотношений, в котором они оказываются, сопровождается возрастающим риском психической травматизации детей.

Существует и другое, более широкое определение отношений родителей как конфликтных или неприемлемых посредством вопроса "Как Вы находите свои отношения - хорошими или не очень?" Количество семей, в которых оба родителя оценивают свои отношения как неприемлемые, составляет 27%; чуть меньше семей, в которых только один из родителей определяет свои отношения как таковые (23%). В итоге, двусторонний и односторонний конфликт встречается в каждой второй семье, причем у девочек чаще, чем у мальчиков (тенденция). В остальных 50% семей конфликт отсутствует с точки зрения обоих родителей, но, как мы увидим далее, он будет достаточно часто встречаться в отношениях с детьми.

Рассмотрим у 121 матери и 90 отцов детей с неврозами детско-подростковые отношения в прародительской семье в связи с отношениями в семье в настоящем. Одним из параметров межличностных отношений выделяется их неприемлемость. Оценивается она как неудовлетворенность отношениями (вследствие непонимания, отсутствия тепла, излишней строгости и подавления) или как их конфликтность. Наиболее часто неприемлемость отношений в детстве встречается у матерей, чьи дочери в настоящем больны неврозом. Более всего неприемлемыми считаются отношения с матерью (бабушкой в настоящем), с которой не было удовлетворительных отношений в 80% семей. В немалой степени это следствие гиперсоциальных и авторитарных черт характера бабушки, наличия невротических наслоений. У отцов, чьи дочери опять же больны неврозом, обращает внимание отсутствие приемлемого опыта отношений со своим отцом (дедушкой) в детстве в 79% семей. Таким образом, наиболее неприемлемыми или конфликтными сферами отношений в прародительских семьях будут отношения с бабушкой (у матерей) и дедушкой (у отцов). Это уже и само по себе создаст проблемы полоролевой идентификации у будущих родителей детей с неврозами.

Полученные данные объясняют более выраженную конфликтную структуру отношений родителей при наличии дочери в семье, поскольку для каждого их них она характерна в детстве.

Следует отметить отсутствие у каждого третьего родителя отца в детстве. Это обусловлено его гибелью во время Великой Отечественной войны, разводом и смертью от заболевания. Неполная прародительская семья чаще всего наблюдается у отцов девочек, что также является одним из факторов, усложняющих отношения в браке в настоящем. Отсутствие отца в прародительской семье ухудшает прогноз и в отношении прочности брака у матери, когда достоверно (при р<0,001) преобладает ее конфликт с мужем или разрыв с ним семейных отношений. Отсутствие отца при неудовлетворительных отношениях с матерью в детстве и нередко в настоящем создают эффект повышенных, аффективно заостренных ожиданий и требований к мужу, что является одним из источников появления напряженности в отношениях с ним. Но если и в полной прародительской семье отношения между родителями были конфликтными, то у матерей также возрастают (тенденция) конфликтные отношения с мужем, в то время как у последнего отмечается противоположная тенденция. Итак, большая вероятность супружеского конфликта обусловлена среди прочих факторов конфликтной структурой семейных отношений в детстве и отсутствием отца.

Неудовлетворенность отношениями в браке, напряженность и конфликтность сравнивались при наличии и отсутствии у родителей высшего образования. Достоверные различия получены относительно напряженности. У матерей она встречается чаще при отсутствии высшего образования, у отцов - наоборот.

Напряженность в отношениях имеет отчетливую динамику в связи с возрастом родителей. У матерей она достоверно возрастает, а у отцов достоверно уменьшается после 40 лет по сравнению с периодом до 30 лет. Матери менее склонны перестраивать свои отношения, обнаруживая ригидную фиксацию на прошлом травмирующем опыте взаимоотношений.

Сопоставление конфликтов у родителей с возрастом детей показывает, что наиболее "конфликтный возраст" - младший школьный, когда возрастают разногласия у родителей по поводу учебы и приготовления уроков. У мальчиков это более заметно, но, как и у девочек, различия представлены тенденцией.

Конфликтность родителей рассмотрена в зависимости от количества и пола детей. У матерей максимальная конфликтность встречается при единственном ребенке - дочери - и уменьшается при 2 детях одного или разного пола, достигая минимума при единственном ребенке - сыне. Различия в конфликтности при единственной дочери и единственном сыне достоверны. У отцов заметна тенденция к повышению конфликтности, если они имеют дочь.

Изучение личностных аспектов конфликтности мы начнем с критерия "мягкость - твердость" характера по собственной оценке родителей. В семьях мальчиков выраженность конфликтных отношений родителей с мягкими или твердыми чертами характера не имеет различий. В семьях девочек матери с твердыми чертами характера достоверно чаще находят отношения с отцом конфликтными. У отцов подобное соотношение выглядит как тенденция.

Далее, конфликтность рассмотрена при различных сочетаниях характера у матерей и отцов (мягкий - мягкий характер, твердый - твердый, мягкий - твердый, твердый - мягкий). Всего, таким образом, изучено 329 родительских пар. Наиболее высокая конфликтность получена в парах, где мать и отец девочки обладают твердым характером, - 90%, затем также в семьях девочек, где мать с твердым, а отец с мягким характером, - 81%. Достоверно меньшая конфликтность в семьях мальчиков, где мать с мягким, а отец с твердым характером. Аналогичная динамика и в плане разводов, когда их частота достоверно уменьшается от семей с дочерью, где мать и отец с твердыми чертами характера или мать с твердым, а отец с мягким характером, до семей с сыном, в которых мать - с мягким, а отец с твердым характером. Таким образом, риск конфликтов и разводов достоверно выше при наличии у матери твердого характера. По данным корреляционного анализа, твердость характера матерей связана с гиперсоциальной направленностью личности, ригидностью в мышлении и доминантностью (властностью) в характере. Вместе эти черты осложняют отношения в браке и, как мы убедились, прежде всего в семьях девочек, где мать монополизирует отношения с дочерью, образуя изолированную семейную подгруппу. В семьях мальчиков отношения чаще имеют паритетный характер, и отцы принимают большее участие в воспитании. Соответственно, уменьшается риск неразрешимых конфликтов и разрыва семейных отношений.

Мнение о конфликте, с точки зрения самих родителей, сопоставлялось с результатами их обследования следующими личностными вопросниками: Айзенка, MMPI, Кеттела, Розенцвейга, "незаконченные предложения", Лири, PARI, "шкала невротизации". В тексте "конфликтный родитель" означает мать или отца, считающих отношения друг с другом конфликтными. При изложении данных приводятся достоверные различия.

Вопросник Айзенка. Различия по шкале "экстраверсия - интроверсия" характерны только для отцов. При наличии конфликта они более интровертированы. У обоих конфликтных друг с другом родителей выше уровень нейротизма, особенно у матерей, что нужно рассматривать одновременно как причину и следствие конфликта. Заметно преобладание меланхолического типа темперамента при более редком сангвиническом у конфликтных отцов.

Вопросник MMPI. У обоих конфликтных родителей в отличие от бесконфликтных в профиле MMPI выделяются подъемы 2-й, 4-й, 6-й, 8-й шкал. Это расценивается как чувство внутренней неудовлетворенности, низкий уровень самооценки, моральный дискомфорт (2-я шкала); конфликтность, проблемы самоконтроля, трудности во взаимоотношениях с окружающими (4); недоверчивость, нетерпимость и упрямство, ригидность мышления, склонность к образованию сверхценных идей, предвзятых оценок, излишне категоричных и бескомпромиссных суждений (6); недостаточная эмоциональная отзывчивость, склонность к формализации отношений (8). К перечисленным характеристикам необходимо добавить у матерей подъемы по 1-й, 3-й и 7-й шкалам. Это указывает на хроническое чувство усталости, большое количество жалоб, тревожно-мнительную фиксацию болезненных ощущений (1); стремление к вытеснению неприятных переживаний, эмотивность и эгоцентризм (3); неуверенность в себе, тревожную мнительность, загруженность переживаниями, застревание на трудностях взаимоотношений, озабоченность вопросами морали (7). Таким образом, личностный профиль у конфликтных матерей более отягощен, чем у отцов.

Из дополнительных шкал MMPI у конфликтных матерей более выражены в сырых оценках показатели по шкалам: тревожности, зависимости (у матерей девочек), контроля, личностной изменчивости, плохой приспособляемости. У отцов при конфликте подчеркнуты шкалы: тревожности (в семьях мальчиков), зависимости, контроля (у отцов мальчиков), личностной изменчивости, плохой приспособляемости (у отцов мальчиков). Общей шкалой для конфликтных матерей и отцов детей обоего пола будет личностная изменчивость (нестабильность).

Вопросник Кеттела. Как и при сравнении с нормой, использованы формы А и С одновременно. Более низкий показатель по фактору "Н" у конфликтных родителей выделяет повышенную чувствительность к угрозе в свой адрес, а более высокий показатель по фактору "О" указывает на пессимизм, неуверенность в себе, подверженность беспокойству и опасениям, чувству вины. О недостаточной контактности, негибкости в общении говорит более низкий фактор "А" у обоих конфликтных родителей в семьях мальчиков. При конфликте с отцом матери напряжены, фрустрированы, усталые, перегружены работой, что особенно звучит в семьях девочек (высокий фактор "Q4"). У отцов подобные изменения как тенденция.

Методика Розенцвейга. У матерей, определяющих отношения с отцами конфликтными, в отличие от матерей, отрицающих конфликт, преобладает сочетание самозащитного типа реакций (ЕД) и их экстрапунитивной направленности (Е). Это означает, что виноватым в конфликтной ситуации всегда считается другой, на которого направлены обвинения, угрозы, упреки, саркастические замечания. Это более характерно в семьях девочек, матери которых часто конфликтуют с отцами, считая их неправыми и неспособными пойти на уступки. Фактически, как мы видим, односторонний, предвзятый взгляд присущ самой матери, что осложняет отношения в семье и делает трудноразрешимыми периодически возникающие в ней разногласия. У отцов девочек проявляется противоположное матери стремление к уменьшению обвинений кого-либо в конфликте, т. е. отцы более уступчивы и склонны в большей степени принимать вину на себя (тенденция).

По методике "незаконченные предложения" у обоих конфликтных родителей более заметно преобладание конфликтного отношения к семье, противоположному полу и половой жизни. К этому нужно добавить конфликтные переживания у матерей, связанные с чувством вины, и конфликтное отношение у отцов к прошлому. Сумма конфликтных отношений по всем шкалам выше у родителей, признающих конфликт друг с другом.

Отчетливо разделяет рассматриваемые группы родителей и предложенная нами "шкала невротизации". У родителей с индексом невротизма выше среднего конфликт встречается чаще, чем у родителей с более низким индексом невротизма.

По вопроснику PARI матери при конфликте чаще считают мужа безучастным к делам семьи (17-й признак). Кроме этого, в семьях мальчиков матери более чувствительно воспринимают семейный конфликт (7) и боятся обидеть сыновей (6), что надо расценивать как известное чувство вины. В семьях девочек матери при конфликте с отцом, помимо низкой оценки роли отца в семье, стремятся исключить внешнее влияние на дочь (10) и отказываются от выполнения роли только хозяйки дома (13), что подтверждает ранее полученные аналогичные выводы.

Вопросник Лири, как и PARI, специально направлен на изучение семейных отношений. Вначале рассмотрим характер взаимных оценок родителей вне связи с конфликтом. По аспекту "мой муж (жена)" матери в отличие от нормы оценивают отцов как более стремящихся к доминированию (доминантных), самоуверенных (т. е. недостаточно, с их точки зрения, критичных), непримиримых (повышенно требовательных) и упрямых (несговорчивых). Отцы оценивают матерей в отличие от нормы в большей степени стремящимися к доминированию, требовательными (принципиальными), упрямыми и одновременно зависимыми, конформными (т. е. согласными только внешне). Таким образом, уже в этих взаимных оценках, имеющих в немалой степени проективный характер, заложены предпосылки конфликта между родителями. Они наделяют друг друга такими одинаковыми чертами, как доминантность, требовательность - непримиримость, несговорчивость (упрямство), обнаруживания в этом сходство, одинаковый характер отношений.

По аспекту "я, по мнению мужа (жены)" оба родителя дают более выраженную конфликтную оценку, чем в норме, по всем октантам. Следовательно, конфликтность звучит как при оценке родителями друг друга, так и при оценке предполагаемого мнения другого о себе, подчеркивая этим конфликтную позицию в семейных отношениях.

Различия с нормой несущественны при конструировании супругами идеального образа друг друга, если не считать установку у матерей детей с неврозами на снижение самоуверенности у мужа.

При оценке родителями своих отношений как конфликтных они еще в большей степени, чем при отсутствии конфликта, выделяют ряд дезадаптивных черт характера друг друга. В семьях мальчиков это такие общие для обоих родителей характеристики, как недостаточная уступчивость и конформность; в семьях девочек - взаимно оцениваемое стремление к доминированию (доминантность) и негативизм (упрямство). Отцы в семьях девочек обращают особое внимание на непримиримость матери, ее повышенную требовательность и принципиальность.

В семьях девочек при конфликте родителей больше совпадающих отрицательных оценок друг друга, чем в семьях мальчиков. Так, матери при конфликте в семьях девочек считают, что отцы и они сами с точки зрения отцов более доминантны и негативны (упрямы). Отцы же считают, что матери и они сами с точки зрения матерей более доминантны и непримиримы (требовательны). В семьях мальчиков у матерей нет совпадения в отрицательной оценке отца и себя с его точки зрения. Отцы же определяют только меньшую конформность матери при конфликте с ней.

Рассмотренную конфликтную позицию в семьях девочек можно выразить со стороны матерей так: "Я знаю о том, какой муж (плохой) и так же (плохо) расцениваю его мнение о себе". У отцов то же в отношении матерей. В семьях мальчиков мать считает: "Я знаю о том, какой муж (плохой), но я не думаю, чтобы он так же (плохо) думал обо мне". Если у матери сравнить оценку себя с точки зрения отца и его собственную оценку матери, то окажется, что матери мальчиков достаточно верно угадывают оценку мужа и между двумя этими видами оценок нет различий. В то же время у матерей девочек достоверные различия по этим оценкам существуют по большинству октант, и матери оценивают себя с точки зрения отцов более отрицательно (негативно), чем это делают сами отцы. Аналогичная ситуация имеет место у отцов в семьях мальчиков, когда они более конфликтно воспринимают отношение матери к себе, чем к ним относится сама мать. В семьях девочек у отцов, как и у матерей в семьях мальчиков, нет различий между двумя оценками, т. е. они совпадают. На основании этих данных можно сделать вывод о более активной конфликтной позиции у родителей одного пола с детьми (у матерей, имущих дочь, отцов - сыновей).

Таким образом, вопросник Лири является достаточно чувствительной методикой для выявления конфликтных отношений в семье между всеми ее членами.

Практическая ценность использованных вопросников в том, что по их данным можно составить мнение о вероятности конфликта между родителями еще до интервью на эту тему. Обнаруженные различия могут быть собраны воедино в шкалу "риска семейного конфликта".

Конфликт родителей с детьми. Его патогенетическая роль в происхождении неврозов у детей подчеркивается многими авторами. При конфликте с ребенком ему предписывается либо роль заменителя другого партнера (родителя, супруга, брата или сестры), либо субститута одного из аспектов собственного родительского "я", в том числе его полного отображения, идеальной или негативной концепции. Общим является нарцистическая проекция родителей на ребенка, когда в нем ищут, чем являются они сами, чем являлись, чем хотели бы быть, лиц, которые были частью "я", чем не должны быть. При этом родители видят ребенка лишь таким, каким он должен быть, а не таким, каким является (Richter H., 1983).

Конфликтный характер отношений с детьми оценивается с таких сторон, как неудовлетворенность отношениями и их проблемный характер, плохое взаимопонимание, частые трения с детьми. Приводимые в тексте различия достоверны.

Матери чаще, чем в норме, не удовлетворены отношениями с детьми при неврозах; у отцов различия минимальны. Тоже относится к плохому взаимопониманию с детьми, т. е. эти два понятия близки между собой. При неврозах у детей родители обнаруживают более плохое взаимопонимание с мальчиками, чем с девочками (у матерей - тенденция). В свою очередь, хорошее взаимопонимание отцов и сыновей связано, по данным корреляционного анализа, с отсутствием напряженных отношений между родителями и наличием взаимопонимания между ними. Сыновья, с которыми отцы находят взаимопонимание, уверены в себе и лидируют среди сверстников. При отсутствии взаимопонимания они, наоборот, не уверены в себе и играют зависимые роли. Таким образом, характер взаимопонимания с отцами - психологический фактор, существенно влияющий на особенности поведения мальчиков, прежде всего в отношении традиционных, соответствующих их полу норм поведения.

Проблемный или трудный характер отношений с детьми в первые годы их жизни типичен для родителей с неврозами и имеет высокие отличия от нормы (р<0,001) как у мальчиков, так и у девочек. В преморбиде проблемность в отношениях с детьми максимальна при последующем возникновении невроза страха. Сохраняется она и в дальнейшем. При наличии невроза у детей проблемность более всего характерна в отношениях с ними при обсессивном неврозе, подчеркивая гиперсоциальную направленность личности родителей, их повышенную требовательность и принципиальность.

Частые трения с детьми встречаются у 55% матерей и 34% отцов, у матерей мальчиков - в 57%, у матерей девочек - в 53% семей, т. е. без различий; у отцов мальчиков - в 39%, у отцов девочек - в 26%, т. е. несколько чаще в семьях мальчиков. Главное же, что отцы значительно реже, чем матери, конфликтуют с детьми обоего пола.

Признание частых трений с детьми означает открытый конфликт с ними в отличие от проблемного, часто психологически закрытого, характера отношений. Поэтому трений больше у матерей детей с истерическим неврозом и отцов детей с неврастенией, чем у более "эмоционально закрытых" родителей детей с неврозом страха и обсессивным неврозом.

Открытых трений с детьми относительно больше в дошкольном возрасте по сравнению с младшим школьным и подростковым, в то время как психологическая напряженность в отношениях с детьми наибольшая в младшем школьном возрасте, особенно у матерей мальчиков и отцов девочек. Это указывает, что с возрастом детей конфликт из внешней сферы отношений переходит во внутреннюю, главным образом в виде конфликтной позиции родителей в отношениях с детьми противоположного пола.

Представляет интерес мнение родителей о том, кто виноват в конфликте - они или дети. В подавляющем большинстве случаев виновным считается или ребенок, или он вместе с родителем (так и так), но только не сам родитель. Подобная установка отражает неспособность взрослых прийти к пониманию реальных источников конфликта с детьми, т. е., по существу, говорит о проекции личных проблем в отношениях с детьми. У обоих родителей конфликт с детьми (частые трения) или возрастает, или остается без изменения, т. е. приобретает хроническое течение, что вместе значительно превышает число семей, где он уменьшается. При ответе родителей на вопрос: "повлияло ли настоящее заболевание ребенка на отношения с ним, трений стало больше, меньше или они остались без изменений?" - у матерей доминирует тенденция к нарастанию трений, у отцов - они остаются без изменений.

Источники конфликтных отношений с детьми распределены по двум группам. В первую группу вошли: нереализация требований родителей, повышенная требовательность со стороны ребенка, его чрезмерная ранимость и обидчивость, упрямство, медлительность, непоседливость и неугомонность, отрицательные, с точки зрения родителей, черты характера, нарушения поведения асоциального плана. Наиболее частыми источниками (тенденция) конфликтных отношений родителей с детьми обоего пола будут нереализация требований родителей и упрямство. Как правило, это говорит о невозможности детей соответствовать завышенным требованиям родителей, а также об их стремлении иметь свою точку зрения. К частым источникам трений следует отнести также медлительность мальчиков (по оценке матери) и повышенную требовательность девочек (по оценке отца). Как источники трений практически отсутствуют асоциальные проявления у детей, поскольку они не характерны при неврозах.

Вторую группу образуют проблемные ситуации с детьми, обусловленные недостаточной исполнительностью, организованностью, эмоциональной откликаемостью, затруднениями в самостоятельном приготовлении уроков и с едой. Проблема исполнительности, т. е. опять же нереализация требований родителей, стоит на первом месте, особенно при неврастении и неврозе страха у детей. Проблема организованности (усидчивости, концентрации внимания, утомляемости) наибольшая при неврастении, что связано с повышенной возбудимостью этих больных. Остальные проблемы - эмоционального отклика, приготовления уроков и еды - более характерны для невроза страха, отражая состояние заторможенности. Проблема еды типична для детей первых лет жизни с исходным фоном в виде невропатии и сопутствующей соматической ослабленности. В попытках принуждения к еде родители проявляют нетерпимость, максимализм, повышенную требовательность и беспокойство. В этом случае стресс, испытываемый детьми при еде, только усугубляет и так недостаточную ферментативную активность, сопровождаясь спазмами желудка и кишечника. Как следствие возникает устойчивое отрицательное отношение к принятию пищи вообще.

Из перечисленных проблем у дошкольников преобладает, с точки зрения родителей, упрямство, а у школьников - проблема приготовления уроков. Общим будет "неисполнение" детьми завышенных требований родителей, обусловленное не столько нежеланием, сколько болезненным психическим состоянием и невыносливостью (ослабленностью) их нервно-соматической сферы. В то же время у самих родителей в отношении уроков ярко выявляются гиперсоциальные и в ряде случаев - паранойяльные черты личности, а также тревожность, мнительность и стремление к избыточной заботе и контролю. Будучи повышенно требовательными, они часто не доверяют самостоятельности детей, перепроверяют сделанное и заставляют все переписывать даже из-за одной возводимой в абсолют ошибки. Состояние психологического напряжения, в котором находятся дети, сопровождается их скованностью, неуверенностью при ответах в школе, опасениями сделать что-либо не так, как нужно, как следует, что еще больше повышает их утомляемость и удлиняет время приготовления уроков.

Конфликтов родителей с детьми обоего пола меньше, если они походят внешне (лицом) на отца. У детей, похожих на мать, больше вероятность неблагоприятного влияния конституционального фактора в виде невропатии, нередко наблюдающейся у матери в детстве. Общая с матерью невропатическая конституция у детей создает дополнительные проблемы в отношениях с ними в настоящем, в первую очередь в плане еды и сна.

Наименее конфликтны отношения у матерей мальчиков, если и мать и сын, по оценке матери, обладают мягким характером, чем взаимно твердым (максимальный конфликт) или твердым (у одного) и мягким (у другого) характером. У матерей девочек конфликт меньше (тенденция), если мать имеет твердый, а дочь - мягкий характер. У отцов некоторое уменьшение конфликтных отношений наблюдается в семьях, в которых они обладают мягким, а сын или дочь - твердым характером. Если принять в расчет мягкость или твердость характера только родителей, то большая конфликтность отмечается при их твердом характере в семьях мальчиков (в семьях девочек это не характерно). Если учитывать только характер детей, то конфликтность будет чаще с матерью при их твердом характере. На частоту конфликта с отцом мягкость - твердость характера детей не оказывает влияния.

Из приведенных данных следуют два вывода. Во-первых, твердый характер матери (как правило, более волевой, доминантный и недостаточно гибкий) или твердый, с ее точки зрения, характер детей - существенный фактор конфликтных отношений, достигающих наибольшей выраженности в семьях, в которых мать и сын оба обладают твердым характером. Во-вторых, проблема твердости - мягкости характера в большей степени заострена в семьях мальчиков, указывая на трудность их самоутверждения и безуспешность попыток родителей, прежде всего матерей, оказать на них чрезмерное давление.

Посредством корреляционного анализа установлена зависимость (связь) конфликта с детьми от наличия у родителей гиперсоциальной направленности личности: гипертрофированного чувства долга, обязанности, повышенной принципиальности, отсутствия компромиссов.

При доминировании матери в семье (по ее оценке) увеличивается конфликтность с мальчиками (с девочками - тенденция). При доминировании отца в семье (по его оценке) конфликтность возрастает в отношениях с девочками (с мальчиками, наоборот, уменьшается как тенденция). Из этого следует, что конфликт с детьми более характерен для доминирующего в семье родителя противоположного пола. Отчасти это обусловлено его попытками оказывать все большее влияние на детей с тем, чтобы избежать своей эмоциональной и половой изоляции в семье.

Невротизм (по среднему баллу "шкалы невротизации") влияет на конфликт с детьми только у матерей. Чем более невротична мать, тем чаще у нее конфликт с сыном. У девочек подобное соотношение в виде тенденции. Невротизм отцов не оказывает влияния на конфликт с детьми.

Вопросник Айзенка. По шкале "экстраверсия - интроверсия" не получено достоверных различий у родителей при наличии или отсутствии конфликта с детьми.

Данные по вопроснику Айзенка сравнивались при одновременно существующем конфликте между родителями, родителями и детьми и его отсутствии в обеих сферах отношений. По шкале "экстраверсия - интроверсия" у обоих родителей в этом плане нет достоверных различий. Невротизм у обоих родителей существенно выше при конфликте между собой и детьми, чем при его отсутствии.

Вопросник MMPI - высокочувствительная методика для выявления особенностей личности матерей, конфликтных с детьми. По всем шкалам профиля, кроме 5-й, получены различия с матерями, отрицающими конфликт. При кратком изложении шкал конфликтная, во многом противоречивая, структура личности матерей будет представлена следующими характеристиками: хроническое напряжение, недомогание, усталость, т. е. состояние стресса, фиксация неприятных ощущений (1); неудовлетворенность собой, сниженный фон настроения (2); эмотивность и эгоцентризм (3); внешняя конфликтность, импульсивность, трудности во взаимоотношениях с окружающими (4); настороженность и недоверчивость, склонность к образованию сверхценных идей (6); неуверенность в себе, тревожная мнительность (7); недостаточная отзывчивость, склонность к соблюдению излишней дистанции в отношениях, их формализация (8); эмоциональная возбудимость, раздражительность (9); затруднения в межличностных контактах (0). 5-я шкала имеет достоверные различия только у матерей девочек, выделяя их недостаточную женственность.

Если сравнить профиль матерей при конфликте с отцами и детьми, то в обоих случаях он будет существенно отягощен, в то время как у отцов это наблюдается только при конфликте с матерью и отсутствует при конфликте с детьми. Более того, у бесконфликтных с детьми отцов значительные подъемы профиля отмечаются по 2-й, 5-й и 7-й шкалам, указывая на внутреннюю неудовлетворенность, пониженное настроение и пессимизм (2), мягкость характера (5), неуверенность в себе и тревожную мнительность (7).

При наличии подобных проявлений отцы менее "способны" на открытый конфликт с детьми. Эти же характеристики, за исключением мягкого характера, играют противоположную роль у матерей, обостряя их отношения с детьми.

При генерализованном конфликте (с отцами и детьми) профиль у матерей психопатологически изменен еще в большей степени, чем при отдельном конфликте с отцами или детьми. Выраженный подъем профиля отмечается по всем шкалам, кроме 5-й и 9-й. Таким образом, чем больше у матерей конфликтных сфер отношений в семье, тем больше отягощен их личностный профиль. У отцов при генерализованном конфликте в семье появляются подъемы по 8-й и 9-й шкалам, что указывает на их недостаточную эмоциональную отзывчивость, склонность к соблюдению излишней дистанции в семейных отношениях, наряду с повышенной возбудимостью и раздражительностью. У матери и отца общей приподнятой (достоверно, как и все остальные) шкалой при конфликте между ними и с детьми будет 8-я, что лишний раз подчеркивает недостаточную эмоциональную отзывчивость, способность к сопереживанию, а также склонность этих родителей к формализации отношений. Это создает контраст интимным, непосредственным и доверительным отношениям в бесконфликтных семьях.

Посредством дополнительных шкал MMPI удается выявить у обоих родителей, как при отдельном конфликте с детьми, так и при генерализованном конфликте в семье, более высокие показатели по шкалам контроля, силы "я" и лидерства. У матерей к этому следует добавить тревожность, общую личностную изменчивость - нестабильность и общую плохую приспособляемость - адаптацию. У отцов при отдельно рассматриваемом конфликте с детьми более низкий показатель по шкале зависимости, т. е. конфликтные отцы менее зависимы. Личность отцов, таким образом, также противоречива.

Различия по вопроснику Кеттела получены только по форме А. При конфликте с мальчиками низкий у матерей и высокий у отцов фактор "М" говорит о практичности, "заземленности" чувств матерей и развитом воображении, направленном на внутренний, чувственный мир, у отцов. Более высокий фактор "Q4" при конфликте с детьми у матерей и с мальчиками у отцов подчеркивает внутреннюю напряженность и фрустрированность; высокий фактор "Н" у отцов детей обоего пола - склонность к риску, активность в контактах, в то время как низкий фактор "Q3" - импульсивность. У отцов, конфликтных с мальчиками, низкий фактор "С" характеризует их как поддающихся чувствам, неустойчивых и легко расстраивающихся.

По методике Розенцвейга у матерей, считающих отношения с детьми конфликтными и бесконфликтными, различий нет. У отцов, определяющих отношения с детьми конфликтными, чаще, чем у отцов, отрицающих конфликт, встречается сочетание самозащитного типа реакций (ЕД) и их экстрапунитивной направленности (Е). Это означает, что отцы все порицания, обвинения, угрозы и упреки адресуют не к себе, а к другим, в данном случае - к детям, считая их большей частью виноватыми в возникновении напряженных отношений. У отцов девочек при определении отношений с ними как конфликтных также чаще имеет место сочетание упорствующего типа реакций (NP) и экстрапунитивной их направленности (Е). Эти отцы стремятся перенести бремя ответственности на других, требуя или ожидая в данном случае уступок от дочери, без того, чтобы самим перестроить отношения с ней.

По данным методики и наблюдений, можно отметить определенную закономерность в изучаемых семьях, когда более личностно измененные матери имеют обыкновение считать отцов ответственными за появление конфликта с ними, а отцы, в свою очередь, возлагают ответственность за напряженные отношения с детьми на них самих.

По методике "незаконченные предложения" у конфликтных с детьми матерей аналогичное отношение к своим отцам (в детстве) и семье в целом. В большей степени это выражено в семьях девочек, в то время как у конфликтных с ними отцов, наоборот, сферы отношений к отцу в семье менее конфликтны.

Чувствительным инструментом для исследования семейных конфликтов является предназначенный для матерей вопросник PARI. При конфликте с детьми матери вспыльчивы и раздражительны (9-й признак). В семьях девочек к этому следует добавить излишнюю дистанцию в отношениях с ними со стороны матерей (3-й фактор), общую конфликтность в семейных отношениях и отказ от выполнения роли только хозяйки дома (7-й и 13-й признаки), конфликтное отношение к своей семейной роли, т. е. ее неприятие (4-й фактор). Мать считает, что она жертвует собой во имя семейных интересов (5-й признак) и стремится воспитать в дочерях чувство обожания родителей, т. е. себя (11-й признак), что входит в противоречие с отрицательным отношением матери к семейной роли и семье в целом. При генерализованном конфликте матерей с отцами и детьми будут действовать все перечисленные выше характеристики ее отношения, в том числе излишняя эмоциональная дистанция в отношениях с детьми и отрицательное (конфликтное) отношение к семейной роли. К этому необходимо добавить безучастность мужа к делам семьи, по оценке матери, к ее собственную несамостоятельность и зависимость (17-й и 23-й признаки).

Вопросник Лири дополнен аспектами "мой ребенок" и "мой идеал ребенка". Анализ данных при конфликте проводится также по аспекту оценки родителями себя ("я сам(а)"). У матерей, конфликтных с мальчиками, выделяются требовательность, скептицизм, упрямство (по аспекту "я сама"), оценка мальчиков, как стремящихся к доминированию (аспект "мой ребенок") и менее конформных (аспект "мой идеал ребенка"). У отцов, конфликтных с мальчиками, нет различий по аспекту "я сам" и "мой идеал ребенка". По аспекту "мой ребенок" подчеркивается их недостаточная уступчивость. У матерей, конфликтных с девочками, по аспекту "я сама" больше выражены скептицизм, упрямство и зависимость в отношениях; но аспекту "мой ребенок" более выражены оценки девочек, как стремящихся к доминированию, неуступчивых, недоверчивых, непослушных и неотзывчивых. По аспекту "мой идеал ребенка" различий нет. У конфликтных с девочками отцов в большей степени звучит стремление к доминированию, уверенность в себе, требовательность и одновременно зависимость в отношениях (аспект "я сам"), оценка девочек, как стремящихся к доминированию, уверенных в себе, требовательных, упрямых и зависимых в отношениях (аспект "мой ребенок"). При конфликте с дочерьми отцы хотят, чтобы в идеале они были более доверчивыми, послушными и отзывчивыми.

По данным вопросника Лири видна значимость проблемы доминирования или иерархии внутрисемейных отношений при наличии конфликта с детьми. В этом случае более склонны наделять детей стремлением к доминированию родители другого пола: матери мальчиков и отцы девочек. В немалой степени это - реакция на угрозу внутрисемейной половой изоляции, устранить которую каждый из родителей пытается подчинением себе детей другого пола. Конфликт с детьми показывает безуспешность этих попыток. Если бы они осуществились, то мать образовала бы с сыном, а отец - с дочерью односторонне соподчиненную диаду, сформировав большинство или подгруппу в семье. Заметна при конфликте и проекция родителями на детей многих из своих отрицательных характеристик, т. е. родители конфликтно реагируют на те негативные, с их точки зрения, проявления у детей, которые фактически есть у них самих. Подобная конфликтная персонификация родительского "я" более выражена в семьях девочек, создавая сложную психологическую фабулу семейного конфликта.

Предложенный нами вопросник оценки родителями характера поведения детей состоит из 360 слов - определителей различного рода черт характера и поведения. Выделены 7 основных шкал-характеристик детей: эмоциональная чувствительность (в максимальном значении это - сензитивность); подверженность страхам (боязливость); неуверенность в себе (тормозимость); эмоциональная неустойчивость (лабильность); повышенная возбудимость; упрямство (неподчинение); суммарная шкала, отражающая проблемность в восприятии родителями характера и поведения детей. При конфликте с детьми матери меньше подчеркивают неуверенность и тормозимость детей, зато больше - их эмоциональную неустойчивость, повышенную возбудимость и упрямство. У отцов различие состоит только в определении дочерей как более эмоционально неустойчивых при конфликте с ними. Если матери более склонны находить при конфликте с детьми, особенно мальчиками, отрицательные черты их характера и поведения (по суммарной шкале), то у отцов это выражено только в отношении дочерей. В целом, конфликт у матери сопровождается большей проблемностью и негативностъю в восприятии характера и поведения детей, чем у отцов. На первом месте в плане проблемности и негативности в восприятии детей будет отношение матери к сыну, на втором - к дочери, на третьем - отношение к ней отца и на последнем, как наименее конфликтное, отношение отца к сыну. Проблемность, таким образом, более выражена в восприятии детей другого пола, препятствуя эмоциональному контакту с ними и проявлению чувства любви у родителей.

Как мы видели, родители, прежде всего матери, при конфликте с детьми имеют более выраженные личностные изменения, чем родители, способные найти с детьми контакт и взаимопонимание. При прочих равных условиях конфликт матери в семье является характерологически, а отца - более ситуативно обусловленным феноменом.

Семейный конфликт. Это взаимообусловленный или генерализованный конфликт между родителями и родителей с детьми. В этой связи мы уже касались использования вопросников, теперь же рассмотрим динамику семейного конфликта.

По данным корреляционного анализа, конфликт между родителями, несмотря на все свое отрицательное звучание, предотвращает некоторые из крайностей отношений с детьми, в том числе физические наказания, подгонку и порицания. Наоборот, при отсутствии конфликта между родителями они чаще физически наказывают, торопят и ругают детей, поскольку у них нет разногласий по этому поводу. По данным корреляционного анализа, супружеский конфликт увеличивает сензитивность матерей, способствуя развитию эмоциональных расстройств. У отцов конфликт уменьшает невротизм, предоставляя им известную возможность отреагирования нервного напряжения. У обоих родителей супружеский конфликт сопровождается общим чувством неудовлетворенности браком, аффективно заостренным стремлением изменить свою семейную позицию.

Одновременный конфликт между родителями (с точки зрения матери или отца) и родителей с детьми - наиболее частый у матерей девочек - 36% и достоверно более редкий у отцов - 10%. У матерей мальчиков совместный конфликт встречается в 27% семей, у отцов - в 20%. Эти данные показывают большую распространенность, генерализацию конфликтных отношений матери в семье, ее более выраженную конфликтную позицию, как и более частое подчеркивание семейных противоречий.

Конфликт между родителями и родителей с детьми, с точки зрения и матери, и отца, имеет место в 8% семей мальчиков и 4% семей девочек. Полное отсутствие конфликтов со стороны обоих родителей как в отношениях между собой, так и с детьми имеется в 9% семей мальчиков и 18% семей девочек. Практически число бесконфликтных семей будет еще меньше, если учесть конфликты между детьми и конфликты между родителями и проживающими в семье бабушками и дедушками. Таким образом, можно говорить о характерной при неврозах у детей конфликтной структуре семейных отношений.

У матерей наиболее часто (30%) встречается вариант, когда конфликт отсутствует с отцом, но присутствует в отношениях с мальчиками. Отцам при отсутствии конфликта с матерью более свойствен конфликт с девочками (42%). Заметно, что конфликт с детьми в том случае, если он не проявляется в отношениях между родителями, более характерен (тенденция) для родителя противоположного с ребенком пола. Последний, таким образом, чаще выступает в качестве своеобразного "козла отпущения" для отреагирования нерешенных личных и межличностных проблем родителей.

Рассмотрим различные виды сочетаний между конфликтом родителей в сфере супружеских, собственно родительских отношений и конфликтом с детьми. У матерей мальчиков обращает внимание менее выраженный конфликт в обеих сферах отношений с отцом и более выраженный в отношениях с ребенком. Подобная ситуация встречается достоверно чаще, чем когда отсутствует конфликт с сыном, но присутствует с отцом в обеих сферах отношений. У отцов мальчиков подобные различия незначительны. Следовательно, чем менее распространен (захватывает меньше сфер отношений) конфликт матери с отцом, тем более он выражен в отношениях с мальчиками. Другими словами, конфликт между родителями в наибольшей степени способен компенсироваться в отношениях с мальчиками.

Наиболее редкий вариант конфликтных отношений в семье (тенденция) тот, при котором конфликт между родителями сосредоточивается в сфере воспитания, минуя супружеские отношения и отношения с детьми. Это значит, что если родители ссорятся между собой из-за отношения к детям, то они, как правило, не вступают в открытый конфликт с ними. Родительский конфликт здесь является своего рода буфером, препятствием на пути конфликта с детьми. Особенно ярко это проявляется со стороны матерей девочек. В отношении супружеского конфликта подобная зависимость менее выражена. Тем не менее, если один из родителей усиливает конфликт с детьми, прибегая к крайним формам его выражения, например физическим наказаниям, то другой родитель может использовать это как повод для усиления супружеского конфликта. Так отношения с детьми становятся корректором и супружеских отношений между родителями.

Другим взаимосвязанным вариантом семейного конфликта будет такой, при котором доминирующая в семье мать неудовлетворена отношениями с отцом и компенсирует свое нервное напряжение на детях, непроизвольно способствуя нарастанию у них эмоциональных и поведенческих нарушений. Отец же, недовольный их поведением, пытается ужесточить свои требования, что, однако, встречает противодействие матери, увеличивая ее отрицательные чувства к мужу.

Во всех рассмотренных ситуациях получается замкнутый круг воспроизводства семейного конфликта, который периодически разгорается и затухает, создавая трудноразрешимую ситуацию конфликтного псевдоравновесия в семье, когда издержки конфликта между родителями покрываются за счет увеличения крайностей в отношениях с детьми и наоборот. При наличии конфликта между родителями они не могут стабилизировать конфликт друг друга с ребенком. Так, если мать конфликтует с детьми, то отец не может повлиять на мать, поскольку это приводит к нарастанию супружеского конфликта. Особенно неблагоприятна ситуация для отца, когда доминирующая в семье мать с холерическим темпераментом конфликтует с дочерью, напоминающей своим флегматическим темпераментом отца. Здесь большая вероятность разрыва семейных отношений по инициативе отца, когда он сближается с женщиной моложе себя, в отношениях с которой он может занимать главенствующую позицию. Девочки в большей степени, чем мальчики, реагируют на уход отца субдепрессивным оттенком настроения и, как правило, еще долгое время негативно относятся к мужчинам. Типична и ситуация, когда нарастающие разногласия в семье оказывают невротизирующее воздействие на детей и сам факт появления у них болезненного состояния препятствует разрыву семейных отношений.

Отец 10-летней девочки после 20 лет семейного стажа полюбил молодую женщину и собирался уйти из семьи, считая, что он "отдал свой долг верности жене", тем более, что старшая, похожая на нее дочь, уже работала, а младшая училась в школе. Жена очень болезненно реагировала на намечающийся разрыв отношений, и ее напряжение передалось дочери, которая заболела неврозом, стала плохо есть, значительно похудела. Отец остался в семье. Мы помогли девочке и начали параллельное лечение матери. Постепенно ситуация в семье нормализовалась. Мать стала более тактично вести себя по отношению к мужу, уделяя ему больше внимания и приветствуя его улучшающийся контакт с дочерью.

Отец может находиться в неблагоприятной или уязвимой для себя позиции и тогда, когда в семье сын первых лет жизни, любящий и признающий только мать, и старшая дочь, отождествляющая себя с матерью. Мать здесь легче может решиться на развод, и в семье чаще возникают напряженные отношения. Это менее характерно в ситуации, когда младшая дочь любит отца, а старший сын подражает ему. В первом варианте возрастает угроза эмоциональной и половой изоляции отца в семье, во втором варианте она минимальна.

Как мы уже видели, определенную роль в происхождении семейного конфликта имеет опыт отношений в прародительской семье. При отсутствии эмоционально приемлемого опыта взаимоотношений с отцом в детстве как представителем мужского пола мать оказывается несостоятельной в роли прежде всего брачного партнера. Супруг же при отсутствии опыта общения и идентификации с отцом в детстве оказывается несостоятельным прежде всего в роли отца ребенка. Оба родителя неосознанно пытаются восполнить эти отношения в браке, как и освободиться от чрезмерного психологического давления матери в детстве. Если у жены это проявляется главным образом стремлением играть доминирующую роль в семье, то у мужа это выглядит как непроизвольное отражение в отношениях с женой прежних конфликтных отношений с матерью в подростковом возрасте. Во всех случаях необходимо известное время, чтобы стабилизировались и стали более зрелыми отношения в браке. Брак, таким образом, выполняет своего рода терапевтическую функцию для супругов, что далеко не всегда проявляется позитивными переменами в семейных отношениях, поскольку каждый из них ориентирован прежде всего на решение своих личных проблем. Многое здесь зависит и от степени соответствия у супругов реальных и идеальных концепций друг друга (и ребенка), умения быть более терпимыми и перестраивать свои отношения в связи с меняющейся динамикой жизненных обстоятельств. Следует учесть, что мужчины с возрастом обычно становятся более, а женщины - менее терпимыми в браке, что особенно заметно в возрастном интервале 35-45 лет, сопровождаясь критическим накоплением взаимных обид и недовольств, выявляемых в полной мере в отношениях с детьми. Каковы бы ни были источники семейного конфликта, он оказывает прежде всего невротизирующее влияние на мать, неблагоприятно отражаясь на отношениях с детьми, начиная с первых лет их жизни.

Семейный, в большинстве случаев хронически протекающий, конфликт - такой же частый источник психической травматизации для детей, как и неправильное воспитание. Если дети могут как-то воздействовать на отношение к себе несогласием, упрямством, перевозбуждением или тормозимостью, то при конфликте между родителями они часто лишены возможности прямо влиять на его исход, обычно до тех пор, пока их состояние не станет настолько тяжелым, что заставит обратить на него внимание по крайней мере одного из взрослых в семье и искать помощи у врача.

Реакция детей на конфликт в семье различается в зависимости от их эмоциональной чувствительности, особенностей темперамента и характера. Общим будет появление эмоциональных расстройств в виде возбудимости, беспокойства, сниженного фона настроения, нарушений сна и аппетита.

Конфликт детей с родителями. Он значительно менее выражен, чем конфликт родителей с детьми. Можно даже сказать, что больные неврозом дети не питают устойчивых отрицательных, тем более негативных или враждебных, чувств к родителям. Сам факт невротического заболевания показывает, что оно в немалой степени является следствием невозможности или неспособности психики ребенка противостоять действию психогенных, стрессовых по своей природе, факторов в семье. Протестные и конфликтные формы поведения предотвращают в известной мере накопление отрицательных эмоций (прежде всего, чувств беспокойства и обиды) посредством их отреагирования. Невозможность этого в силу разных причин, в том числе из-за развитых нравственно-этических чувств (совестливости, чувства вины, сострадания и переживания в целом), способствует повышению внутреннего психического напряжения, вплоть до появления болезненных расстройств.

Непросто диагностировать конфликт детей с родителями, и делать это нужно крайне осторожно, соблюдая известный такт при беседе. Главное - не обострить отношения в семье, не настроить детей и родителей друг против друга, а по возможности смягчить некоторые из сторон их отрицательных взаимоотношений.

Необходимую информацию о конфликте детей с родителями можно получить посредством анализа ответов детей на ряд задаваемых при интервью вопросов. Причем все ответы нужно оценивать в их единстве, помня о том, что некоторые из них отражают, скорее, возрастную и психологическую значимость для детей, чем непосредственный конфликт с родителями.

Вопрос: "С кем ты живешь дома?"

Обычно ребенок на первое место ставит наиболее авторитетное (значимое) для него лицо, к которому он, к тому же, испытывает чувство привязанности. Перечисление одного из взрослых на последнем месте указывает как на его меньшую значимость для детей, так и на возможную диспозицию в отношении с ним. Последнее особенно характерно, если ребенок может забыть перечислить одного из членов семьи.

Вопрос: "Коли бы ты играл в воображаемую игру "Семья", кого бы в ней изображал - маму, папу или себя; папу, маму или себя; себя, маму, папу?"

Как уже отмечалось, старшие дошкольники обычно выбирают роль родителя того же пола, обнаруживая возрастную потребность в ролевой идентификации с ним. Если же ребенок в данном возрасте выбирает роль родителя другого пола, то это подчеркивает диспозицию в отношениях с родителем того же пола или обоими родителями, если он отказывается от их роли и выбирает себя.

Вопрос: "Если бы дома никого не было, кого бы ты ждал в первую очередь - маму, папу; папу, маму?"

Преобладающим ответом будет выбор мамы, что указывает на привязанность к ней. Если же в ответе мать не стоит на первом месте, это свидетельствует о выраженных эмоциональных проблемах в отношениях с ней.

Вопрос: "Если бы с тобой случилось горе, беда, несчастье, обидел тебя кто-нибудь, ты всегда бы рассказал об этом маме, поделился, или не всегда?" Затем вопрос повторяется в отношении отца. Опять же не во всех случаях отрицательный ответ свидетельствует о разногласиях с родителями. Так, один мальчик 6 лет не поделился бы с мамой и папой, "потому что мне стыдно им говорить, что со мной произошло что-то такое". У другого мальчика 8 лет мотивом отрицательного ответа был страх, что его неправильно поймут, осудят или накажут. Да и сам он видел взаимную неоткровенность родителей. Приведем ряд других ответов: "Ябедничать нехорошо", "Я дам сдачи", "Не поделился бы, потому что знаю, что мама огорчится, а если бы знал, что мама не огорчится, то рассказал бы". Тем не менее нельзя сбрасывать со счета и известную конфликтную направленность в отношениях с родителями при отрицательном ответе. Из 134 детей с неврозами не поделились бы переживаниями с матерью 31% и отцом - 45%, без существенных различий по полу. Обращает внимание меньшая откровенность с отцом, что указывает не столько на конфликт с ним, сколько на его недостаточную роль в семье и отсутствие доверительных отношений с детьми.

Вопрос. "Скажи, ты боишься или нет, что тебя накажет мама (папа)?"

Наказания со стороны матери боятся 35% детей, со стороны отца - 56% (достоверно чаще), без особых различий по полу. Можно одновременно уточнить, как наказывают в семье (часто практикуются: становление в угол, физические наказания или запрет выходить из дому), строгие ли родители, отношение к этому детей.

Вопрос: "Если бы ты вырос и сам стал мамой (папой - соответственно полу), у тебя была бы девочка (мальчик), то ты бы так же относился, воспитывал ее (его), как к тебе относятся, воспитывают родители, или по-другому?" По-другому относились бы 36% детей (в роли матери - 22% девочек и в роли отца - 49% мальчиков, т. е. достоверно чаще). Мальчики, таким образом, более радикальны в изменении отношения отца. Когда мы интересовались причинами другого поведения в родительской роли, то получали разные, но достаточно характерные, ответы у мальчиков: "Не кричал бы, играл бы больше"; "Я бы не ставил его в угол, не бил"; "Не орал бы, спокойнее сказал" (6 лет); "Не ругался бы с ними" (7 лет); "Не бил бы ремнем" (8 лет); "Не сердился бы на них, не ругал, общался бы с ними, любил бы их" (9 лет); "Обращался поласковее" (10 лет); "Относился бы к ним хорошо" (12 лет); "Вел себя без самодурства", "Я бы находил для занятий с сыном время" (14 лет). Не менее красноречивы и ответы девочек: "Била бы рукой, а не ремнем" (5 лет); "Ласково говорила бы, не ругала бы"; "Не била бы их и не так бы ругала, а больше бы их воспитывала" (8 лет); "У меня было бы несколько детей" (14 лет). Наиболее ярко причину изменения себя в соответствующей роли родителя выразил мальчик 8 лет: "Я бы относился по-человечески!". Но в большинстве случаев дети не меняют родительскую роль, явно предпочитая сохранить хорошие отношения. Ведущий мотив при этом - страх утраты любви, угроза которой и так существует у чрезмерно занятых и принципиальных родителей.

Вопрос: "Когда ты вырастешь, ты будешь как папа (мама) работать...?" Предпочтение той же профессии, как правило, - признак высокого авторитета родителей в представлении детей.

Характер отношений с родителями помогают понять рисунок "Семья", ответы на ТАТ, совместные с родителями игровые занятия и игра с врачом в куклы, воспроизводящие различные аспекты семейных отношений. Можно использовать и ряд рисунков из детских книг и журналов, где изображены ситуации взаимодействия взрослых и детей.

При интервью со 130 детьми с неврозами применялся также разработанный нами вопросник с перечислением проблемных ситуаций во взаимоотношениях с детьми. Всего использовано 57 диагностических утверждений, вроде: "много заботится о тебе", "часто беспокоится, что что-нибудь может с тобой случиться", "много говорит, как нужно себя вести", "требует, чтобы ты все делал вовремя", "часто заставляет тебя делать то, чего ты не хочешь" и т. д. Ответы последовательно отражают отношения матери, отца и других взрослых. Большинство детей выделяют такой аспект отношения матери, как "много заботится о тебе" (91% детей), а также другие стороны ее отношения: "требует, чтобы ты все делал вовремя", "все время напоминает, чтобы ты хорошо себя вел", "часто беспокоится, что что-нибудь может с тобой случиться"; "часто заставляет тебя делать то, чего ты не хочешь"; "требует беспрекословного послушания"; "много говорит, как нужно себя вести".

Сравним переживания, обусловленные отношениями с родителями при неврозах (27 детей) и в норме (25 детей) у 4-летних детей. Дети с неврозами реже, чем в норме, делятся с родителями, чаще определяют отношения родителей между собой как плохие; их чаще ругают и наказывают дома; мальчики чаще боятся кого-либо из взрослых в семье; как мальчики, так и девочки реже хотят походить на кого-либо из родителей и чаще хотят сразу стать взрослыми.

Формами эмоционального неприятия отношения родителей у детей с неврозами являются крик и плач в первые годы жизни, обида - в последующие. Наиболее болезненно дети с неврозами реагируют, когда их не ценят, к ним относятся пренебрежительно, равнодушно, когда их чувства остаются неразделенными, а потребность быть самим - блокированной. Конфликтное неприятие распространяется не только на некоторые стороны отношения с родителями в настоящем, но и на отношение к семье в будущем. В этой связи вспоминается мальчик 13 лет, который на вопрос о том, как бы он себя вел, будучи отцом, сказал: "Я не хочу иметь семью, я не люблю маленьких детей, девочек и женщин, потому что хочется самому распоряжаться своей судьбой; хочу быть сам себе главой, чтобы мне никто не мешал; никакой жены, потому что между мужем и женой бывают скандалы". В семье у него безраздельно доминирует мать, которая, замещая роль отца, систематически физически наказывает сына, проверяет каждый его шаг, во всем опекает, строга и принципиальна. Мягкий по характеру и занятый отец блокирован матерью и не пользуется авторитетом сына, поскольку всегда проигрывает в конфликте с женой. В свою очередь, чем больше конфликтно-требовательна мать к сыну, тем больше возражает (ссорится с ней) отец. Хронический стресс у мальчика привел к тому, что он стал часто болеть и, в итоге, почти не ходил в школу, так как, будучи неуверенным в себе, не мог постоять за себя, и его постоянно обижали сверстники. Так одностороннее влияние матери при недостатке мужского влияния, авторитета отца сформировали проблемы общения в школе и страх перед ее посещением. Вместе с тем болезненное состояние сына несколько смягчило отношение матери, выполняя таким образом роль своеобразного регулятора внутрисемейных отношений. Как только он начинал снова ходить в школу, так еще больше обострялись семейные трения, ухудшающие его нервное и соматическое состояние, и он опять оставался дома. Для себя мальчик уже решил дилемму: быть или не быть его семье в будущем, поскольку он не переносил семейные конфликты и не хотел такой семьи.

Конфликт между детьми. Чем больше размеры группы, в данном случае семейной, тем больше вероятность появления в ней непринятых и изолированных членов. Подобная социально-психологическая тенденция может иметь место в семье, где двое и больше детей. Тогда отрицательные чувства к родителям со стороны одного из обделенных вниманием детей возмещаются конфликтом с сибсом (братом или сестрой), позволяющим эмоционально отреагировать возникающее напряжение и недовольство и повысить личную значимость в семье. Сибс-конфликт, следовательно, также способен играть роль регулятора внутрисемейных отношений. Отмечается более частая враждебность (агрессивность, конфликтность) к старшему брату или сестре в возрасте младшего от 2 до 5 лет, т. е. в периоде, расцениваемом как наиболее интенсивный в плане формирования эмоций (Фрейд 3., 1922; Уайт Б., 1982).

При хронических напряженных отношениях между детьми всегда можно отметить эмоциональное выделение одного из них со стороны родителей. Другой тогда оказывается в изолированной позиции в семье, особенно если он несговорчивый и упрямый, с точки зрения взрослых, нежеланный или несоответствующий по полу.

При прочих равных условиях сибс-конфликт чаще встречается у детей, родители которых обладают гиперсоциальными чертами характера, максималистски и нередко излишне требовательно настроены к детям, так же, как и у родителей с истерическими чертами характера, не способных эмоционально ровно и адекватно относиться к ним. Можно так сформулировать ведущую мотивацию эмоционального неприятия одного из детей в семье: "Он не такой, как нужно" (при гиперсоциальных чертах характера родителей); "Он вредный" (при паранойяльных чертах); "Он не мой, он не любит меня и слишком напоминает мужа или жену" (при истерических чертах характера). Помимо этого, если один из родителей испытывает страх одиночества и заостренное желание эмоционального признания в семье, то он непроизвольно стремится приблизить к себе кого-либо из детей по типу создания невротической зависимости или привязанности.

Конфликт между детьми в рассматриваемых семьях не сопровождается жестокостью, враждебностью или устойчивой агрессивностью, как у детей и подростков с психопатическим развитием. Обычно он нестоек, носит открытый характер по типу "врозь скучно, а вместо тесно", проявляется часто иронией, насмешками, обидой и дразнением. Длительный конфликт оказывает дополнительное невротизирующее влияние на формирование личности детей, заболевающих неврозами. Как правило, при конфликте они выступают в роли эмоционально непринятых или изолированных членов семейной группы.

Проиллюстрируем приведенные данные статистическими выкладками. Из 66 мальчиков с неврозами, имеющих братьев или сестер, конфликт встречается в 38%; у 41 девочки с неврозами он будет в 54%, т. е. более частый. Если проранжировать частоту конфликта у детей с разницей в 2, 3, 4, 5 и больше лет, то он более частый (тенденция) у детей с разницей в 3 года. Конфликт почти всегда встречается в отношении старшей девочки, больной неврозом, и младшего здорового в нервно-психическом отношении мальчика. В половине наблюдений отмечается конфликт старшего мальчика с неврозом и младшей, здоровой в нервно-психическом отношении, сестры. Общим выводом будет существование большей вероятности конфликта в отношениях детей противоположного пола, когда старший из них болен неврозом, а младший здоров и пользуется обычно большим эмоциональным предпочтением в семье. Представляет интерес, что в прародительской семье бабушка по линии матери достоверно чаще выделяла не ее, а кого-либо из братьев и сестер, что являлось одним из факторов невротизации матери и ее различного отношения к собственным детям.

В изучаемых семьях оба родителя (за исключением отца девочек) эмоционально выделяют (любят) не столько ребенка, больного неврозом, сколько его, как правило, более благополучного во многих отношениях сибса (различие достоверно). Подобный родительский максимализм не способствует ровным отношениям между детьми, когда обделенный любовью ребенок испытывает чувство обиды и ревности, а сибс сопротивляется попыткам изменить благоприятную для него обстановку в семье. Известное равновесие в семье может быть достигнуто, когда болезненное состояние детей с неврозом способствует некоторому выравниванию эмоциональных отношений в семье.

Каким бы ни было общение между детьми, оно позволяет в известной мере отреагировать эмоции, раскрыть потребность в движении, играх, взаимодействии со сверстниками. Периодически возникающие конфликтные ситуации между детьми позволяют приобретать и некоторый опыт психологической защиты при общении со сверстниками. Вместе с тем очевидно отрицательное воздействие конфликта между детьми на формирование их личности.

Приведем несколько примеров. В первом из них девочка 8 лет с истерическим неврозом ревнует мать к младшей сестре, которой уделяется больше внимания. Мать находится в конфликте с отцом и блокирует все его попытки эмоционального сближения со старшей дочерью, считая, что он оказывает неблагоприятное воздействие. Старшая, таким образом, находится в эмоциональной изоляции в семье. От постоянно преследующего ее чувства обиды и досады она испытывает периодически нарастающее напряжение в такой степени, что непроизвольно (навязчиво-импульсивно) выщипывает все брови и ресницы, привлекая к себе дополнительное внимание матери и добиваясь отчасти смягчения ее отношения. Условно данную ситуацию можно обозначить как "ситуацию падчерицы" в семье.

Следующий пример относится к мальчику 5 лет с неврастенией, который незамедлительно требует прощения от старшего брата при любом недоразумении между ними. Вторым ребенком мать хотела иметь девочку. Несколько лет назад из семьи по настоянию матери ушел отец, злоупотреблявший алкоголем. Испытывая большую нервно-психическую перегрузку, мать часто "срывает" свое напряжение на упрямом, с ее точки зрения, младшем сыне, обладающем повышенным чувством собственного достоинства и совсем не похожем на послушную девочку, какой бы она была в ее представлении. После ссор она требует, чтобы сын незамедлительно попросил прощения. Он же, категорически отказываясь от унижения (что вообще характерно для детей с неврозом), переносит, в свою очередь, напряжение на старшего брата, ссорясь с ним.

Третий пример относится к мальчику 9 лет. В последнее время он непроизвольно стал говорить писклявым голосом, словно подражая маленькому ребенку. Родители, взволнованные этим, постоянно поправляют его речь. Мать раздражительна и возбудима, все время подгоняет и торопит сына. Отец же требователен в обращении с ним, ограничивает активность и выражение эмоций. Оба родителя тщательно проверяют уроки и заставляют все переписывать при малейшей ошибке. Невротизирующая семейная ситуация дополняется подчеркнуто теплым и снисходительным отношением родителей к младшей сестре, которая устраивает их во всем, уже не говоря о ее прелестном для родителей голосе. Неосознанное подражание ей со стороны брата означает регресс на более раннюю ступень психического развития, поскольку он надеется вызвать этим более теплый отклик родителей и ослабление непосильных для него требований. Таким образом, это - реактивный уход, психическая защита, символическое отключение от психотравмирующих условий действительности. В соматическом санатории, где мы проводили консультацию, мальчик говорил своим голосом, потому что рядом не было родителей и сестры как главных источников его нервного состояния.

Четвертый пример относится к девочке 5 лет с неврозом страха и заиканием. Будучи стеничной и одновременно сензитивной, она тяжело перенесла в 1,5 года разлуку с матерью, когда была отдана на год к родителям отца. Если до разлуки дочь была относительно спокойной, то при возвращении в семью стала возбужденной, "цеплялась" за мать, не отпуская от себя. В 2 года перенесла несколько сильных испугов на фоне соматогенной (пневмония) астении. Вскоре появилось нестойкое заикание, которое усилилось при помещении в детский сад и особенно после рождения брата, на которого перешло внимание матери. Одновременно мать стала более требовательной к дочери, ограничивая активность и наказывая за малейшее несогласие с ее точкой зрения. В этих условиях заикание не проходило, а, наоборот, нарастало, сопровождаясь эмоциональной неустойчивостью, капризностью и плаксивостью. Девочка не оставалась одна даже на короткое время, всего боялась, часто спрашивала мать: "А ты меня любишь?" Просила посидеть или полежать с ней перед сном, укачать ее как маленького ребенка. Днем временами становилась словно беспомощной, просила, чтобы ее одевали как брата, ухаживали за ней. При этом была послушной, кроткой, как говорили родители, и почти не заикалась. Так девочка реагировала на эмоциональное ущемление в семье, на выделение брата, отнявшего, в ее представлении, любовь родителей. После того как нам удалось повлиять на отношение матери, а также усилить влияние отца и его контакт с дочерью, заикание, страхи и проявления психогенного инфантилизма постепенно сошли на нет.

Последний пример касается девочки 11 лет, напоминающей своим темпераментом и эмоциональностью отца. Но отец занят и мало уделяет ей внимания. Мать - учитель математики, больна неврозом и, обладая гиперсоциальными чертами характера, все свое напряжение и раздражение переносит на дочь. Точно также командует ею, унижает и кричит старшая сестра, похожая на мать. Основной источник конфликтного противостояния матери состоит в том, что младшая дочь, с ее точки зрения, "не тянет" по математике, хотя и получает устойчивые тройки. От жесткого контроля, бесконечных придирок и аффекта мать переходит к физическим наказаниям, "выбивая пыль из головы дочери". Будучи нежеланной по полу, младшая дочь в 1 год была отдана в ясли, где стала заторможенной, часто болела, неоднократно по 2 смены находилась в санаториях, в последний раз - с вегето-сосудистой дистонией. При беседе ее беспокоили головные боли, повышенная утомляемость, трудность засыпания. Это не было случайным, поскольку ее "рабочий день" составлял не меньше 10 ч, уже не говоря о психологическом стрессе, испытываемом дома. В школе чувствовала себя неуверенной, опасалась сделать что-нибудь не так, как нужно, терялась при ответах и контрольных работах. К тому же испытывала проблемы в общении со сверстниками, т. е. налицо была клиническая картина неврастении. Данная семейная ситуация - это ситуация "золушки" и "мачехи", причем, роль последней с переменным успехом, но каждый раз с драматическими последствиями исполняли мать и старшая сестра. И нам стоило немалых усилий перестроить отношение матери, оказывая одновременно лечебную помощь как ей, так и дочери.

Все рассмотренные случаи показывают, как конфликт братьев и сестер в семье перекликается с издержками отношения родителей, являясь одним из источников хронической и неразрешимой психической травматизации для детей, заболевающих неврозами.