Отношение врача-психиатра к религиозным переживаниям больного. - Психиатрия и проблема духовной жизни - Мелихов Д. М.

Вопросы, поставленные в названии этой главы, по существу, являются задачей всех последующих глав, поэтому здесь даются только общие положения, которые найдут конкретное отражение в последующих главах. Из них, в частности, станет вполне очевидным, что религиозные переживания в общей структуре личности могут занимать очень разное, прямо до противоположности положение: они могут быть в случаях патологии непосредственным отражением симптомов болезни (галлюцинаций, бредовых идей, физически ощущаемого воздействия на мысли и физические проявления человека). Но они могут быть и проявлением здоровой личности, и тогда, даже при наличии болезни, они помогают больному сопротивляться ей, приспособляться к ней и компенсировать дефекты, внесенные болезнью в личность больного. Вот почему для врача недопустимо при исследовании больного "сходу" трактовать всякое религиозное переживание как патологию или заблуждение и тут же в процессе исследования начинать антирелигиозную пропаганду или демонстрировать свое элементарное, догматически-материалистическое отношение к религиозным исканиям и сомнениям своего пациента. Более терпимо снисходительно-скептическое отношение на у ровне либерального западноевропейского мировоззрения, но и оно не вызовет доверия больного и необходимого контакта с врачей. Врач должен с большим вниманием и уважением к личности больного объективно проследить развитие религиозных переживаний, их логические, философские и эмоциональные истоки, ознакомиться с религиозным опытом больного в прошлом и настоящем и помочь ему разобраться, разграничить, что в этом опыте непосредственно продиктовано болезнью, природными психофизическими особенностями и патологическими процессами, и что является ценным духовным опытом здоровых сторон личности, которые могут помочь в борьбе с болезнью и послужить базой психотерапевтической работы врача. Священник, духовник, пастырь человеческих душ имеет дело с самыми глубокими и сокровенными переживаниями человека как в норме, так и в патологии. Часто он первый замечает в пришедшем к нему за духовной помощью начальные признаки психического заболевания. Он постоянно имеет дело с живой человеческой душой, с ее трудностями и болезнями. Его компетенция — болезни человеческого духа, влияние греха и помощь людям в преодолении последствии греха, его власти и чувства вины.

Христос твердо сказал: "Не здоровые имеют нужду во враче, но больные. Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию". Грех — универсальный факт жизни человеческой личности. Осознание греха и покаяние — единственный путь борьбы с грехом и его преодоления. "Наше эмпирически данное состояние, т. е. действующий в нас грех стал почти законом нашего земного бытия" (Aрхиепископ Софроний). Под влиянием греха живая человеческая душа, не потерявшая совесть, испытывает чувство вины, печаль, мочение и потребность освободиться от греха. Верующий человек идет за помощью в церковь, обращается к духовно-опытному человеку. Он испытывает духовную боль и страдание, а иногда несет и физические последствия греха. Пред духовником, а также и пред психиатром, если он верующий человек, стоит первая задача поставить "духовный диагноз", т. е. необходимо определить, что в этих страданиях человека имеет непосредственно духовную причину и подлежит лечению духовному. Одновременно надо установить, что в его переживаниях оказывается проявлением душевной болезни, имеющей причину в нарушениях мозговой деятельности или всего организма, а потому требует врачебной компетенции, вооруженной современными знаниями законов психологической жизни, законов биологической, эмоциональной душевной жизни и медицинского воздействия (область психиатрии и психофармакологии). Или, наконец, у пришедшего имеются такие психофизические нарушения, которые являются опосредствованным следствием личных или семейных грехов и тогда нуждаются в духовных и психиатрических методах лечения одновременно. В таких случаях духовное выздоровление может привести к психиатрическому и физическому выздоровлению (Именно так Христос исцелил расслабленного, когда видел духовную причину болезни и начинал с ее устранения: "Чадо, прощаются тебе грехи твои"). Вот этот этап определения правильного духовного диагноза не менее, а вероятно и более ответственный, чем только психиатрический диагноз. Это определение духовного уровня развития, которого достиг человек, выяснение глубоко скрытого в тайниках души его отношения к Богу и ко греху и способность его сопротивляться силе греха. Здесь необходима компетенция умного и опытного человека, который имеет особый дар как присущую ему способность духовной прозорливости или как результат обобщения большого духовного опыта. Апостол Павел это называл "различение духов" (discretio spiritum) и перечислят его среди даров духа, различных действий духа и служении ("слово мудрости, слово знания, вера, исцеления, чудотворение, пророчество, различение духов, языки и их истолкования"). В сложных случаях, когда имеется одновременно и духовная и душевная (психическая) болезнь, необходима компетенция пастыря-богослова и врача психиатра, чтобы охватить анализом все сферы ("течения") человеческой личности, все слои бытия в целом. Именно поэтому, в современной зарубежной литературе стала аксиомой необходимость совместной работы врача-психотерапевта и пастыря-богослова (Силензоргер). Это веление времени, диктуемое интересами больных и широкого и всестороннего понимания человеческой личности. Такая совместная работа необходима в сложных случаях, как на этапе диагноза, так и на этапе лечения. В качестве возможного варианта решения вопроса удачным является сочетание врача-психиатра и пастыря в одном лице.

Таков пример Уэтерхеда, который на основании своей 30-ти летней работы психотерапевта и пастыря написал полезную книгу "Психология, религия и лечение", к сожалению, в основном отражающую не православный, а протестантский опыт ведения пастырской работы. В предисловии к этой книге Уотерхауз, имеющий 15 лет такого духовного и психиатрического ведения больных, пишет: "Первый вопрос, который я задаю всякому приходящему ко мне за психотерапией: "Какова ваша религиозная вера, религиозные убеждения?" И если мне больной говорит, что он верующий, я гораздо более уверен в том, что смогу ему помочь, чем тогда, когда он лишен такой веры". Но такое сочетание психотерапевта, врача и духовника в одном лице является редкостью. Обычно в таких случаях возникает необходимость у духовника рекомендовать больному обратиться к врачебной компетенции. Поводы для такого обращения к медицинской компетенции можно указать следующие:

Припадки истерические, эпилептические и смешанные, вегетативно-вазомоторные.

Нарастающее падение работоспособности, утомляемость, прогрессирующее снижение памяти и интеллектуальных способностей.

Резкое и прогрессирующее изменение основных черт характера, немотивированное и независимое от внешних условий развитие возбудимости, холодности, злобности, жестокости, тревожности, эмоциональной неустойчивости.

Повторяющиеся обманы зрения, слуха, обоняния, тактильные обманы, патологические ощущения в коже, ощущения воздействия электротоком и т. д.

Глубокие и стойкие или часто рецидивирующие состояния депрессии, тоски с безнадежностью, унынием, в особенности с мыслями о самоубийстве или состояния беспричинной веселости с беспорядочной повышенной активностью, неконтролируемым наплывом мыслей и переоценкой своих возможностей.

Неуправляемые насильственные, навязчивые мысли, наплывы беспорядочных мыслей, непроизвольные остановки и обрывы в ходе логического процесса, ощущения искусственных, "сделанных", внушенных мыслей, возникающих под воздействием электротока, гипноза, радиоволн или бесоодержимости.

Яркие и повторяющиеся состояния "озарения", 'прозрения", видения, голоса, не вытекающие из прежнего опыта и чуждые общей структуре личности.

Непреодолимая власть грубых биологических влечений, "хульных" мыслей, чуждых для основного ядра личности, чувство потери благости, богооставленность с унынием, отчаянием и мыслями о самоубийстве.

Крайняя гордость, уверенность в правильности своих ошибочных суждений, вопреки очевидной реальности и объективному мнению окружающих (бредовые идеи ревности, изобретательства, реформаторства в гражданской и церковной жизни). Или, наоборот, комплекс приниженности, самоуничижения, как проявления тайной гордости и эгоцентризма. (NB: "Люди, называемые в человеческом быту помешанными, на языке подвижников именуются прельщенными, находящимися в состоянии прелести," — Архиепископ Софроний).

Духовный отец, прибегая к помощи врача, должен отдавать себе отчет, что врач подойдет к психологическим явлениям с точки зрения их объективного анализа в соответствии с современным уровнем развития науки, т. е. он не будет пытаться раскрыть духовный смысл переживаний или трактовать их как проявления бесоодержимости, но будет выяснять особенности их патогенеза (развития) на основе современных знаний физиологии и патологии мозга, обмена веществ, эндокринной системы и объективных законов психофизиологии и психопатологии. Его лечебные мероприятия будут продиктованы этими знаниями и его клиническим опытом, т. е. знанием законов и динамики развития патологических явлений в клинике и уровнем развития психофармакологии. Что же касается отношения самого духовника к психически больному, то здесь уместно сослаться на авторитет Епископа Игнатия (Брянчанинова), который так писал: "И слепому, и прокаженному, и поврежденному рассудком, и грудному младенцу, и уголовному преступнику, и язычнику окажи почтение, как образу Божию. Что тебе за дело до его немощей и недостатков? Наблюдай за собою, чтобы тебе не иметь недостатка в любви".

Этот совет отражает многовековой опыт православного сознания, практики монастырей, тюремных и больничных храмов (которые были и в психиатрических больницах): душевно больные здесь неизменно встречали любовь, сострадание, поразительную терпимость к их патологическим проявлениям и индивидуальным особенностям характера и поведения, заботу, уход и привлечение к общему труду, не говоря о привлечении к участию в богослужении и таинствах, если они были в сознании и готовы к покаянию. Здесь уместно обратить внимание на принципиальное значение такого внимательного отношения к проявлениям психических заболеваний и уважения к индивидуальным особенностям характера и темперамента верующих людей. Оно коренится в признании того, что человек свободен только в своей духовной сфере и сознательном выборе своего пути к Богу или протеста против Него. Что же касается психической сферы, душевной жизни, то уже у Макария Египетского мы встречаем признания "материальности души", хотя и подчеркивается, что это материя особого рода). Епископ Феофан говорит о телесной стороне души, обшей у человека с животными, и о признаках ее одухотворенности под воздействием духа и утверждает, что именно душевная сфера объединяет в себе телесную и духовную стороны человеческой природы. Это признание детерминированности индивидуальных черт человеческой психики, типов душевного устроения человека, равного достоинства "этих разных типов" вполне соответствует современному учению о характерах и темпераментах, о психологических витально-биологических основах аффектов и влечений, о выявлениях биохимических, эндокринных, генетических и даже церебральных механизмов, влияющих на структуры этих влечений. В соответствии с такими взглядами весь подвижнический опыт говорит о том, что изменять свой характер, аффекты, страсти и пристрастия можно только длительной и упорной работой над собой, системой аскетических приемов, влияющих как на психику, так и на соматику, как на душу, так и на тело. Всякая мысль о произвольности и легкости изменения своей природной организации признается неосновательной, продиктованной только отсутствием духовного опыта. Отсюда необходимость духовного руководства молодыми подвижниками. Отсюда целая система воспитательных приемов и необходимость создания соответствующей среды. Епископ Затворник в своих письмах о христианской жизни и в книге "Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться" дает очень точные описания необходимых мер воздействия на тело и душу в процессе духовного роста и показывает, что необходима продуманная организация жизни и сферы, в которой мы живем, выбор людей, предметов, картин, мелодий, образов, окружающих нас повседневно, если мы желаем изменить свою психофизическую организацию в соответствии с требованиями духовной жизни.