АРРАН - Работа с образами и символами в психологическом консультированиии - Стюарт В.

Глубины озера

“Я Арран, индиец с Маврикия. В Англии я восемнадцать лет, с тех пор, как мне исполнилось двадцать. Моя жена Айша — тамилка, у нас две дочери десяти и восьми лет. Я работаю преподавателем сестринского дела в Саутхэмптоне и сейчас обучаюсь для получения магистерской степени по психологии и консультированию. В качестве часть обучения я должен сам пройти терапию.

Начало моей жизни не было счастливым; мой отец, ленивый человек, был всегда пьяным и оставлял все на мою мать, которая владела собственностью. У него было мало времени на меня и моих братьев и сестер. Например, я не могу вспомнить, чтобы он когда-нибудь обнял меня. Когда мне исполнилось 14 лет, я взялся за многое, что следовало делать ему. Именно тогда я принял сознательное решение стать его противоположностью по всем возможным статьям.

Мать умерла, и я не был упомянут в ее завещании. Я говорил ей, что не хочу ничего из ее имущества, мои братья и сестры нуждались в нем больше, чем я, но все же я не был даже упомянут, и это сильно ранило меня. Я чувствую себя отвергнутым отцом, потому что приглашал его навестить нас, но он отказался приехать. Думаю, это потому, что я женат на Айше, а она исповедает другую веру.

Одна из моих особенностей заключается в том, что я не могу говорить людям “нет”. Если кто-нибудь хочет получить четыре часа моего времени, я должен их дать. Если кто-нибудь хочет мои деньги, я должен отдать. Это приводит меня к всевозможным стрессам. Знаю, это как-то связано с моим желанием стать совершенным, а также с чувством ответственности за людей. Если мои студенты не сдают экзамены, значит, я виноват: я работал недостаточно усердно. Я должен работать так усердно, чтобы не провалиться. Я не должен проваливаться, поэтому беру на себя все больше и больше работы, чтобы доказать, какой я ответственный человек.

Знаю, у меня высокие стандарты, и это создает трения с Айшой. Я настаиваю на том, чтобы покупать дорогую одежду и для нее, и для девочек, потому что хочу, чтобы они выглядели наилучшим образом. Я знаю, может быть, я делаю это в качестве компенсации за то, чего никогда не имел. Я обвиняю моего отца в том, что не достиг большего: у моих родителей было семеро детей. Я не собирался повторять это, так что сделал вазэктомию. В идеале я хотел одного ребенка, но Айша хотела двоих. Я умер бы, если бы мои дети когда-нибудь сказали обо мне недоброе слово.

Начиная работать с Вильямом, я хотел избавиться от большой горечи по поводу моих родственников, которые относились ко мне и к моей жене очень недобро. Они подолгу гостили у нас, занимали деньги, никогда не возвращали их, и мы из-за них оказались в долгах”.

Вильям: На прошлой неделе, рассказывая о своих родственниках, вы  употребили три слова: тряпка, отверженный, выжатый. Это довольно сильные выражения.

Арран: Я знаю, и в особенности это относится к одному моему брату, который нанес мне предательский удар. Тем не менее я очень люблю его. Я бы отдал за него жизнь, а он делает мне такое. Почему?

(На этом сеансе было пролито много слез, хотя Арран очень старался не плакать.)

На четвертом сеансе у нас с Вильямом состоялся такой диалог.

Вильям: На трех последних сеансах мы провели много времени, беседуя о  ваших отношениях с родителями, братьями и сестрами. Вы чувствуете, что они полностью отвергают вас, чувствуете, что не можете больше доверять им, что они унижают вас. Интересно, как вам видятся наши отношения. Вы можете представить себе, как они могли бы выглядеть, если бы вы создавали картину?

Арран: У меня с этим трудности. Не думаю, что воображение — моя сильная черта. Я учусь доверять вам и, конечно, думаю, что вы позаботитесь обо мне.

Вильям: Арран, позвольте мне дать вам старт. Я представляю себе, что вы перелезли через очень высокую стену, а на другой стороне — озеро.

Арран: Это забавно, потому что я видел озеро, но не мог понять, как оно может быть тем, что вы имеете в виду.

Вильям: Похоже, вы хотите, чтобы я вел вас и говорил, что делать.

Арран: Полагаю, что так. Вы меня знаете, я люблю, чтобы вещи были либо черными, либо белыми.

Вильям: Кажется, это связано с высокими критериями, по которым вы судите людей. Как этот подход проявляется в вас?

Арран: Я хочу, чтобы люди делали то, что я хочу, потому что я чувствую, что прав.

Вильям: Один момент, касающийся высоких требований, — это острое  чувство времени. Как это понятие применимо к вам?

Арран: Весьма определенно. Если люди опаздывают, я сержусь и думаю, что это безответственные люди.

Вильям: Я думаю, мы еще поднимем эту тему, но сейчас давайте вернемся к озеру. Что вы думаете о том, чтобы исследовать его?

Арран: О, не знаю, оно выглядит глубоким.

Вильям: Вот что я скажу, Арран, обзаведитесь аквалангом. Как это звучит?

Арран: Годится, но можно у меня будет веревка, и вы будете ее держать?

Вильям: Конечно, кажется, это действительно хорошо. Как насчет оружия или мощного фонаря?

Арран: Нет, веревка — это все, что мне надо. Я опускаюсь вниз, в дальний путь. Похоже, вода очень темная. Я не хочу продвигаться дальше: чувствую, что поблизости какой-то хищник, хотя и не могу его увидеть. Если я не буду привлекать к себе внимания, он меня не заметит.

Вильям: Вы чувствуете себя действительно застрявшим? Не можете продолжать? Если вы двинетесь, то он может напасть на вас?

Арран: Да, верно. Я начинаю паниковать.

Вильям: Арран! Я по-прежнему держу веревку. Дерните ее, чтобы убедиться в этом. Что вы думаете о том, чтобы подружиться с этим существом?

Арран: О, я не смог бы это сделать.

Вильям: Можете ли вы подобраться достаточно близко, чтобы увидеть его?

Арран: Нет! Я просто не могу его видеть. Оно черное и безобразное.

Вильям: Кого оно вам напоминает?

Арран: Мою сестру.

Вильям: Теперь вы определили, кто это. Как насчет того, чтобы попробовать подружиться?

Арран: Я не хочу. Я хотел бы остановиться здесь, пожалуйста.

Вильям: Прекрасно, Арран. Просто повремените немного, и поднимайтесь на поверхность. Вы же не хотите получить кессонную болезнь? Так что, через определенное время возвращайтесь в эту комнату.

Арран: Невероятно, куда я забрался? Я знаю, это было мое бессознательное, но оно было темным. О Боже, мне нужно, чтобы там был свет. Когда я начал опускаться, то думал, что пойду прямо ко дну, и там найду яркий свет, чистый песок и цветы. Так что все это было разочарованием.

Вильям: А ваша сестра?

Арран: Мне придется поработать над этим. Кажется, как будто я ее ненавижу, правда?

Вильям: Кажется, вы в почему-то боитесь ее.

Арран: Что, это черное существо было моим страхом?

На шестом сеансе.

Вильям: Как существо выглядит сейчас?

Арран: По-прежнему черное, по-прежнему безобразное, но не такое угрожающее. Я почему-то чувствую, что мне больше позволено.

Вильям: Достаточно много позволено, чтобы подружиться с ним?

Арран: Нет! Я хочу убрать его подальше от меня.

Вильям: Велите ему уйти.

Арран: Оно не уйдет.

Вильям: Арран, что вы чувствуете по отношению к нему?

Арран: Жалость. Я буду его игнорировать.

Вильям: В последний раз, когда вы посетили озеро, вы были разочарованы. Как сегодня? Вы можете описать это озеро?

Арран: По форме оно напоминает чашу. По-прежнему темное, но если я отправлюсь дальше, я смогу увидеть свет. Что ж, пойду к нему. Теперь свет становится ярче. Если я протиснусь через этот узкий кусок... Нет, не могу это сделать. Хочу, но что-то, кажется, останавливает меня.

Вильям: Арран, интересно, вода темная потому, что существо что-то взбалтывает и, может быть, вы не можете добраться туда, куда хотите, потому что в темном куске есть какое-то незаконченное дело?

Арран: Что-то, связанное с моей сестрой, да?

Вильям: Возможно, но может быть, это ваша темная сторона, ваша тень?

Арран: Мне не нравится то, что я слышу. Я бы лучше был на свету, потому что это существо не может жить на свету. Я буду там в безопасности.

Комментарий

Я попросил Аррана попытаться охарактеризовать отношения консультирования с определенной целью. Я, как обучающий консультант, думал, это поможет ему выразить его чувства словами. Подобное прояснение чувств помогает рассмотреть отрицательные или положительные черты характера. Второй момент заключается в том, что Арран так много говорил о негативных отношениях, отвержении и утрате, что я захотел предоставить ему возможность исследовать наши отношения.

Арран прошел через образовательную систему, которая ставила акцент скорее на авторитарном и дидактическом обучении, скорее чем на экспериментальном. Если применить юнговские термины, они концентрировались скорее на ощущении и мышлении, чем на интуиции и чувстве, так что неудивительно, что сначала Арран нашел работу с образами трудной, хотя и сказал, что хочет работать таким способом.

Арран признал, что очень взыскателен к себе и к другим. Взыскательность часто проявляет себя в черно-белых терминах и в неспособности отложить суждение.

Путешествие в глубины озера потребовало большого мужества, хотя Арран был опытным пловцом. Тот факт, что он не захотел применить оружие, значим. Арран очень кроткий человек. Он мог бы сердиться, но вряд ли стал бы проявлять агрессию. Отсутствие оружия как бы показывало, что Арран может справиться с тем, что лежит в глубинах. Веревка, которую я держал, говорит о спасательном тросе, о безопасности, а это многое сообщает о доверии.

Если вода олицетворяет бессознательное, то путешествие через воды навело бы на мысль, что бессознательное Аррана достаточно темно, что вокруг было мало света. Это также наводит на мысль, что Арран, путешествуя по неизвестной территории, как бы ощущает ее. Ему потребовалось очень много времени, чтобы “подняться на поверхность” этих образов.

Когда клиент чувствует себя так или иначе блокированным, значит, пора вернуться на этап назад и посмотреть на незаконченное дело. Аррану все же пришлось заниматься “существом”, и он смог приблизиться к свету, только когда им занялись. Свет, который он видел на “дне”, притягивал его, как магнит, что наводит на мысль, что даже в глубинах бессознательного для него существует надежда.

Бессознательное часто представлено, как в данном случае, в виде чего-то, куда человек входит. О сознательном, возможно, полезнее думать, как о чем-то круглом, как о шаре, постепенно двигаясь глубже в бессознательное — от периферии к центру. Используя эту аналогию, легко увидеть, что Арран представил себе свет на дне — не реальное дно, но отход назад “из” и приближение к периметру, внешней границе.

На многих сеансах мы уделяли часть времени исследованию стремления Аррана преуспевать желанию, пришпоренного его навязчивым стремлением к совершенству и страхом провала. Он проследил развитие этого стремления до своего сознательного решения не быть таким, как отец, которого он рассматривал как полного неудачника. Поэтому в течение времени, которое он провел со мной, мы не раз исследовали его фрустрацию по поводу того, что происходит между нами, и как трудно измерить успех и неудачу в консультировании.

Эта особая черта, если ее не понять и не изменить (изменить, а не искоренить, так как она имеет свои положительные стороны), могла бы создать напряжение между ним и его клиентами. Конечно, образ озера и неспособность “прорваться” к свету, оказались очень фрустрирующими. Он узнавал, что его разум больше не участвует в управлении. Это было трудно, потому что характер Аррана был сильным и негибким, и любая непокорность в его глазах была снижением (невозможно высоких) стандартов.

Обстоятельства Аррана изменились, его повысили, и он уехал из наших мест, так что нам было бы трудно продолжать консультирование. Мы смогли добиться удовлетворительной близости отношений. Мы оба чувствовали, что у Аррану предстоит большая работа по модификации сторон своей личности, создававших стресс.