Услышать стук Зла (Послесловие). - Путь к апокалипсису - стук в Золотые Врата - Юрий Воробьевский

В далекой молодости, где-то в шестидесятых, от одного друга, который до этого не казался мне сколько-нибудь осведомленным в истории, я услышал нечто меня поразившее. Оказывается, в мире давно существует тайный заговор, реально приводимый в исполнение и направляющий ход событий в сторону, желательную для заговорщиков и очень нежелательную для остального людского рода. Друг говорил об этом так категорично и приводил так много фактов, что я просто ничего не мог возразить, и мое сознание раздвоилось. Я всегда любил историю, в детстве слушал рассказы дедушки о древнем Риме, в юности читал и перечитывал доставшийся мне в наследство от дяди двухтомник Лависса Рамбо, потом купил четырехтомник Ключевского, который стал моей настольной книгой, и у меня выработались определенные представления о движущих причинах исторического процесса. Я не сомневался в наличии объективных законов социального развития, хотя и действующих через людей, но в силу своей статистической природы от них как бы не зависящих. А тут утверждалось как раз обратное: это развитие зависит от людей, притом составляющих ничтожное меньшинство. Под давлением фактов я должен был допустить реальность преемственного древнего заговора, но в этом допущении, помимо того, что оно противоречило моим прежним представлениям, было нечто сильно меня смущавшее, поэтому я так окончательно его и не принял.

Смущающим обстоятельством было то, что я не мог понять мотивации конспираторов. Не мог несмотря на то, что уже тот давний приятель, который как истопник в песне Галича "открыл мне глаза", начал именно с объяснения мотива зловредной деятельности заговорщиков. С тех пор прошло тридцать лет, осторожные перешептывания об их кознях переросли в официально признанный раздел исторической науки, называемый "конспирологией", и литература по этой теме растет как снежный ком, но до сих пор на вопрос "почему они это делают?" все отвечают то же самое, считая, что этот ответ является исчерпывающим: "они хотят захватить власть над миром". А мне он не только не казался исчерпывающим, но совершенно меня не устраивал, и я до сих пор считаю его никуда не годным. Это лишь видимость объяснения, построенная на типично софистическом приеме переноса ответа с того объекта, о котором спрашивают, на другой объект. Ведь вопрос о мотивации относится к конкретным людям, вступающим в тайное общество, а ответ дается от лица всего общества в целом, которое лица-то и не имеет. Отдельные люди и их совокупность — вещи принципиально различные, имеющие разную природу, поэтому в контексте заговора о захвате власти они должны выступать в разных смыслах. Этот захват еще вилами на воде писан, а если и произойдет, то когда-то в будущем, а человек, дающий клятву служить этой идее, живет в настоящем, и неясно почему мысль о торжестве его далеких преемников может так его воодушевить, что он отказывается ради нее от самого дорогого для человека — своей личной свободы — и беспрекословно выполняет приказы высших по градусу, даже если не понимает их значения. Нет, тут нам подсовывают явную психологическую несообразность: целенаправленная деятельность обязательно должна направляться волей, а воля присуща лишь некоему "Я". По отношению же к "Мы" о ней можно говорить только в переносном смысле, да и то, если индивидуумы, составляющие это "Мы", живут в одно время и связаны живыми связями.

Моему сознанию предстояло пройти длинный путь, прежде чем оно преодолело противоречие между фактическим наличием сквозных тайных организаций мировой истории и их теоретической невозможностью. Противоречие возникало от того, что мои теоретические представления опирались на неверное восприятие феномена истории, а именно — на восприятие материалистическое. Оно было нормой всех историков, которых я читал в молодости, и если у них и возникали между собой какие-то несогласия, то только в том, какой именно материальный фактор является определяющим в истории — государственное строительство, хозяйственная деятельность, расширение территории, повышение эффективности производства или что-то еще. А это восприятие глубоко ложно.

От этой фундаментальной лжи и должен в первую очередь освободиться каждый, кто размышляет о прошлом, настоящем или будущем человечества. Надо раз и навсегда понять, что история существенно пневматологична, что к ней, более чем к чему-то другому, применимы слова Христа "Дух животворит; плоть не пользует ни мало" (Ин 6, 63). История насквозь пропитана действующим в ней духом, на нем держится весь ее каркас. Не осознав этого, исследователь обречен на сизифов труд — любое его умственное построение, основанное на сделанной им подборке фактов, обязательно будет разрушено другой подборкой, сделанной его оппонентом. Сегодня это уже совершенно ясно. Но крупнейшие историки двадцатого века начали догадываться об этом уже давно и стали переключать свое внимание с материи на дух. В их числе были Освальд Шпенглер, Макс Вебер, Арнольд Тойнби и Хосе Ортега-и-Гассет. Чтобы выявить роль духа в истории, они выработали новую методологию, взяв в качестве первичного объекта изучения не страну, государство или нацию, как это было прежде, а более крупную единицу, которую Тойнби назвал "цивилизацией". Что это такое?

Все цивилизации (а их Тойнби насчитывает за все время существования человечества более двадцати) имеют одну и ту же схему: ядро, питательная мякоть и твердая кожура. Ядром служит культ или тип верования; мякотью — возникающая на основе данного типа верования и укрепляющая его культура, а кожурой силовые структуры, защищающие и мякоть и ядро, такие как армия, полиция, таможенные службы и т. п. Если сопоставить цивилизацию с человеческой личностью, то можно провести такую аналогию: ядро — это дух, мякоть — душа, кожура — тело. Но дух в человеке есть не что иное, как присутствующий в нем Бог, т. е. его "сверхприродное", душа — его "природное нематериальное", а тело — его "природное материальное". Таким образом слова "Дух животворит" в применении к цивилизации означают, что ее жизненная сила (по Льву Гумилеву — "пассионарность") обеспечивается культом, т. е. религией. Понятно, что чем религия совершеннее, тем в большей степени она открывает людям тайны мироустройства и тем интенсивнее источает жизненную силу, поэтому соответствующая цивилизация получается более мощной и красивой. Из всех когда-либо возникавших на земле религий самая совершенная была дана в Христианском Откровении, представляющем собой максимальную полноту истины, которую только может вместить человек, и христианская цивилизация получилась предельно мощной по материально-техническому оснащению и предельно прекрасной по культуре.

Сегодня она уже в прошлом. Правда, высокоразвитая технология, включающая атомную энергетику и космонавтику, осталась, но это такой же памятник исчезнувшей цивилизации, как египетские пирамиды. Они все еще стоят и приносят Египту немалый доход от туристов, но сейчас никто не станет строить новых пирамид, так как для этого необходимо совсем другое отношение к миру, основанное на культе умерших, необходимо другое ядро. Энергия атома доступна и в наше время, так как рецепты ее использования достались нам в наследство, но продвинуть дальше нашу власть над материей нам уже не удастся, ибо для этого нужно сделать принципиально новые научные открытия, а их никто уже не сделает. Наука, породившая нашу технику, расцвела на почве христианского типа сознания, когда ученые еще были проникнуты грандиозной идеей сотворения мира "из ничего" и пытались подражать в этом Богу, создавая действительно из ничего т. е. , из самих себя математику и теоретическую физику, а этот тип сознания ушел вместе с христианской верой. То же самое относится и к культуре: мы любуемся картинами старых мастеров, но создать что-либо подобное абсолютно не способны, так как внутри мы стали совсем иными.

Что же произошло с христианской цивилизацией, почему она погибла? По Тойнби, цивилизации гибнут только по одной причине — из-за разрушения ядра, и христианская цивилизация не является исключением. Но тогда возникает второй вопрос: что же привело к разрушению ее ядра? Книга Ю. Воробьевского дает на этот вопрос наиболее удовлетворительный ответ из всех, которые мне приходилось когда-либо слышать. Кратко говоря, не "что", а "кто", и этот "кто" — не "они", как у других конспирологов, а "он". Это сразу меняет картину и ставит все на свои места. Тот, кто для нас есть "он", для себя есть "Я", значит, он обладает волей в самом сильном, онтологическом смысле, и целенаправленность организованной им работы становится легко объяснимой. Правда, этот личностный персонаж должен обладать не совсем обычными свойствами. Во-первых, он должен быть сверхдолгожителем, иначе он не смог бы направлять в одну сторону работу многих поколений заговорщиков. Во-вторых, он должен быть невероятно искусным интриганом, умеющим рассчитывать свои действия на много ходов вперед и предвидеть результаты, которые придут лишь через сотни лет. В-третьих, он должен владеть техникой гипноза, позволяющей ему околдовывать людей и заставлять их выполнять нужную ему работу с таким энтузиазмом, будто она нужна им самим. В-четвертых, он должен ненавидеть созданный Богом мир и кипеть постоянным желанием его разрушить, используя для этого обманутых и завербованных им людей, которые с какого-то момента теряют данную им от Бога свободу и делаются его послушными рабами. Но такой персонаж давно известен! К тем, кто стал его рабами, и были обращены слова Иисуса: "Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины; когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи" (Ин 8, 44). Каким он был две тысячи лет назад, таким и остался — ведь он бессмертен, потому что нематериален.

Нематериальность организатора мирового заговора прекрасно понимает автор "Стука в Золотые врата", и это отличает книгу от других сочинений на эту тему. Именно этот невидимый, но, по достоверным сведениям, имеющий рога, копыта и хвост, не просто стоит "при дверех", как писал в начале нашего века Сергей Нилус, а уже громко в них стучится. И этот стук объясняет нам, что же случилось с христианской цивилизацией. На большом историческом материале Воробьевский показывает нам, как в ослабленное распространившимся в Европе неверием ядро внедрился "он" и стал его перерождать, в результате чего переродилась и мякоть: на месте культуры появилась антикультура. Книга показывает читателю, как почти на наших глазах осуществилась притча Христа о нечистом духе, который нашел незанятое, выметенное и убранное помещение и, взяв с собой семерых духов, злейших себя, поселился в нем с ними (Мф 12, 44). Да, в своей гордыне человек решился обойтись без Бога и вымел горницу своей души, но как оказалось, вымел он ее не для себя. Иначе и быть не могло, ибо история пневматологична. Какой-то дух должен питать ядро цивилизации, и если он не сверху, то он снизу. Воробьевский формулирует этот закон так: "отвергнувший единого Бога рано или поздно поклонится Его противнику".

В книге подробно показывается, как противник Бога добивается от околдованных им людей поклонения. Сначала он внушает им различные материальные устремления — культ денег, культ расы, культ физического здоровья, культ наслаждений и прочие. Это выметение горницы от духа, так как материя вытесняет дух. Когда же дух, обитавший в горнице, из нее вытеснен, на его место входит лжедух и нагло начинает в ней распоряжаться, устанавливая свой собственный культ — культ сатаны. Мы сегодня и являемся свидетелями как раз этого завершающего этапа: множатся легальные сатанинские секты, по телевидению показывают кощунственный фильм о Христе, подвергаются мученической смерти две монахини в Иерусалиме, три подвижника в Оптиной пустыни, несколько московских священников, владелец мироточивой Иверской иконы Хосе Муньос — и это только за самое последнее время!

Книга Воробьевского имеет то достоинство, что развиваемый в ней подход позволяет осмыслить множество вроде бы разнородных зол нашего времени — корыстолюбие, расизм, наркоманию, страсть к убийствам, торговлю человеческими органами, торговлю оружием, терроризм и другое — как явления одной природы. Он пишет: "Партнеры в инфернальных адских контрактах подобного рода всегда окутаны тайной. Но главного в них назвать можно. Это сам искуситель рода человеческого".

Назвать — это уже очень много. "Стук в Золотые врата" называет нашего врага по имени, и это делает книгу ценным пособием для всех тех, кто еще хочет ему сопротивляться. Я бы рекомендовал поставить ее на самую ближнюю полку, чтобы ее можно было достать. просто протянув руку.

11. 11. 1997 г.

В. Н. ТРОСТНИКОВ, профессор

Российского православного

университета