2. О ТЕХНИКЕ МЕДИТАЦИИ - Пути в иные измерения- Франклин Меррелл-Вольф

Форма медитации, которую я нашел перспективной, существенно отличается от той, что обычно приводится в руководствах по медитации. Неоднократно пытался я останавливать мысль и замыкать чувства, но достигаемое таким образом искусственное состояние было, по существу, бесплодным. До сих пор все подлинно ценное, так или иначе, приходило ко мне через мышление. Я, наконец, принял этот факт как ключ и оставил всякое усилие останавливать мысль или вмешиваться в деятельность чувств. Возникавшая в результате некоторая отвлеченность оказывалась слишком слабой, чтобы иметь какое-либо реальное значение. Большую часть моей жизни мир мысли естественно преобладал над миром ощущений, так что ощущение играло уже не большую роль, чем мелкие волны для океанского лайнера.

Таким образом, выход лежал между сознанием мысли и сознанием Трансцендентным, тогда как всем прочим, по-моему, можно было пренебречь. Так вот, в каком-то процессе или во всей множественности можно изолировать для особого внимания данную фазу или аспект, не останавливая сам процесс и не нарушая равновесия этой множественности. Это известная техника научного и философского мышления. Когда я вспомнил об этом, то сразу же нашел действительно эффективный метод медитации. Я понял, что в действительности именно это и делал в течение многих лет, не считая какой-то медитативной техникой. Благодаря этому методу — выделения важнейшего элемента из всего комплекса, — и совершился Переход в начале этого месяца.

Я считаю, что в этом методе заключается важный принцип, который может иметь фундаментальное значение, в особенности, если учесть, что он вполне согласуется с некоторыми экспериментами, которые, проводились при психологических исследованиях на Западе. Следуя методам, которые оказались успешными в физике, а именно — высокой степени изоляции единственного причинного фактора в данном феномене для целей специального изучения, психологи стремились добиться подобной же эффективности изолирования в области психологии. Так, для изучения действия отдельных возбудителей опыты проводились в темных и звукоизолированных помещениях. В этом отношении некоторые из этих помещений были спроектированы почти идеально. В них помещали подопытных, а затем проводилось изучение в предполагаемой неотвлекающей среде. Однако было обнаружено, что возникающая субъективная отвлеченность мешала гораздо больше, чем обычное рассеяние внимания. Непривычный мрак и тишина приводили к ненормальному напряжению, и результатом было отягощение психического комплекса вместо искомой психической простоты. Это в точности соответствует моему опыту в попытке замкнуть ощущения, и особенно мысль, в медитативном проникновении.

Но если не обращать внимания на мысль, она имеет тенденцию ослабевать в силе, а внутренний покой возрастает. Когда внутренняя жизнь берет власть в свои руки, мысль становится чем-то вроде подчиненного гармонического аккомпанемента к сильно акцентируемой внутренней мелодии. Кроме того, этот аккомпанемент имеет положительную ценность. Может случиться, что какой-то индивидуум проникнет в трансцендентный или субъективный мир и никак не сумеет соотнести его с относительным сознанием. Но если ток мысли остается активным, он может в какой-то мере отразить эту внутреннюю Реальность, и тогда личность человека также примет участие в этом Пробуждении. К тому же это соотнесение необходимо, если нужно передать хоть что-то из всей ценности Озарения уму других индивидуумов. (Уже после написания этой главы я получил книгу “Тибетская йога и Тайная Доктрина”, изданную Эвансом Вентцем. В одном из приведенных там йогических пособий я с удивлением и радостью обнаружил, что мое как будто независимое открытие медитативного метода было на самом деле открытием заново древнего и эффективного принципа подлинной медитации).