XIX. ЛОЖНАЯ МАТЕРИЯ - Сборник

Болезнь Земли

Мать переживала этот переход из одной "комнаты" в другую или из од-

ного времени в другое (или, скорее, из не-времени в болезненный период

времени) минуту за минутой и в наиболее ужасных условиях -- но, вероят-

но, "ужасные" -- это только реакция нашей человеческой сентиментальнос-

ти, а условия были в точности таковы, какими они и должны были быть для

выполнения задачи. Мы всегда в наилучших условиях, какие только возможны

-- только настоящая история ускользает от нас, и мы боремся с труд-

ностью, которая на самом деле является нашей великой тайной Дверью. Она

выигрывала не-время посреди ужасного времени и, определенно, не в бла-

женных медитациях маленького ржавеющего Ашрама. Новая жизнь, несомненно,

в жизни. Она думала, что "болезнь" 1962 предназначалась для того, чтобы

освободить ее от "инфернальной" жизни, которую она вела на нижнем этаже:

ее жизнь стала в тысячу раз более адской. Вместо того, чтобы "проблема"

была рассосредоточена по определенному физическому пространству с кори-

дорами, дверьми и комнатами, все теперь сконцентрировалось в единствен-

ной комнате без выхода, кроме как ванной комнаты, которая служила пере-

ходом в маленькую "музыкальную комнату", где она принимала визитеров...

и временами, склонясь над клавишами, глаза закрыты, немного раскачиваясь

на своем стуле, она отдавала себя органу, и мы слушали странную музыку,

подобную ванне души, как если бы вы бежали через невесомое пространство,

нечто, что говорило с вами столь глубоко внутри, что это было подобно

распознанию хорошо известной Страны, где вы жили тысячу раз и где вы

струились как маленькая река -- вы мы могли струиться там навсегда. И

все было сказано. Все было сделано, там. Возможно, это было не-время. Мы

ищем вещи где-то далеко, но все здесь. Возможно, это была музыка нового

мира, да, этот серебряный свет, сверкающий как световая пульсация кле-

ток, освобожденных от их тернистого покрытия. Но даже музыкальная комна-

та вскоре закроется, и вся проблема будет безжалостно сконцентрирована в

пространстве 300 квадратных футов -- не было выхода! Можно было бы уйти

внутрь, но внутри больше не было "внутренним", поскольку с закрытыми

глазами она чувствовала себя ничуть не лучше, чем с открытыми: Когда лю-

ди оставляют мое тело в покое физически, они не оставляют его в покое

внутренне! Поистине, другой способ бытия в жизни. По 200 человек в день,

с которыми ей приходилось встречаться до 1973 года, за исключением тех

периодов, когда маятник отклонялся слишком далеко, и тело проходило че-

рез смерть, как в 1968 году, во время второй великой Поворотной Точки.

Невероятная и немыслимая жизнь для любого человеческого существа, даже в

расцвете его сил. Они имеют ПРАВО приходить -- а у меня ОБЯЗАННОСТЬ ви-

деть их. А когда я говорю, что у меня нет времени, они возмущены. Что за

комедия, знаешь ли! И эта комедия тянется с 1929 года... О Йоге не может

быть и речи: это за тысячи миль от их сознания! Множество слов исходят

из их рта, но это только слова. Все же, если бы я не была в этих особен-

ных условиях, то многие вещи были бы упущены, многие. Множество вещей не

было бы сделано. Есть всевозможные вибрации, которые никак не сродни

этому агрегату [Мать указывает на собственное тело], у которых не было

бы случая прикоснуться к трансформирующей Силе, не находись я в контакте

с каждым.

Ведь это не тюрьма какого-то частного существа, это тюрьма мира.

Чем ближе подходила она к центру проблемы, тем более глобальной казалась

эта проблема. Высоко вверху, в космических просторах, можно найти инди-

видуальную свободу (или иллюзию свободы), но здесь, в Материи, проблема

до крайности ЕДИНА. И то, что кажется колоссальной невозможностью, явля-

ется, вероятно, самим знаком потрясающей простоты -- только кто-то дол-

жен найти проход, спусковой крючок... маятниковый рычаг всего мира. Она

проходила через это явление шаг за шагом: Случаются всевозможные вещи;

например, я наблюдала такое: вспыхивает болезнь или расстройство, ска-

жем, уступает группа клеток; по той или иной причине они подчиняются

расстройству -- они повинуются расстройству -- и определенная ТОЧКА ста-

новится "больной"; но это вторжение Расстройства оказывает свое воздейс-

твие повсюду, оно везде имеет последствия: оно проявляется, если есть

более слабая или менее сопротивляющаяся точка. Возьмем, к примеру, ко-

го-то, кто обычно подхватывает головную боль, простуду или у кого болят

зубы, что угодно, любые такие болячки, которые приходят и уходят, нарас-

тают и спадают. Если есть где-то серьезная атака Расстройства, то все

эти маленькие неприятности немедленно возникают, здесь, там, повсюду...

А противоположное движение идет по тому же образцу: если ты преуспел в

том, чтобы принести истинную Вибрацию -- Вибрацию Порядка и Гармонии --

к атакованной точке и остановить там Расстройство... тогда все прочие

вещи возвращаются в свою русло, как бы автоматически. Я говорю здесь о

клетках тела, но то же самое применимо ко всем внешним событиям и даже к

мировым событиям. То же самое относится и к землетрясениям, извержениям

вулканов и т.д. ... Кажется, что вся эта земля как одно тело, то есть,

если одна точка уступает и проявляет Расстройство, тогда равным образом

затрагиваются все чувствительные точки. С человеческой точки зрения,

распространение вибрации в толпе -- особенно вибрации беспорядка (но и

других тоже) -- совершенно ясно. И это абсолютно конкретное доказатель-

ство Тождества. Очень интересно. Сотни раз я наблюдала это явление с

точки зрения клеток тела. У тебя больше нет того ментального впечатле-

ния, что одно расстройство добавляется к другому, усложняя таким образом

всю проблему -- это вовсе не так, это... если ты коснешься центра, тогда

остальное естественно вернется в норму. Абсолютно конкретное доказатель-

ство Тождества. И можно ухватить ключ именно через это знание Тождества.

Можно удивляться, например, как это одно действие человека или его мысль

может снова правильно выстроить вещи -- как раз этим вот образом. Это не

так, что нужно думать обо всех нарушенных точках, нет: следует коснуться

центра.

И болезнь земли будет вылечена.

Тонкая мембрана

Все больше и больше возникало такое чувство, что этот "центр" был

там, на пороге клеток, при переходе из одного состояния в другое: Ес-

тественно, когда ты начинаешь думать обо всех уровнях и вселенских пла-

нах сознания, а о Нем как о находящемся где-то там далеко наверху, в са-

мом конце всего этого, тогда это действительно становится очень, очень

удаленным! - сказала она, смеясь. Но когда ты думаешь, что Он во всех

вещах, что Он повсюду, Он во всем, и лишь наше восприятие препятствует

нам видеть и чувствовать Его, тогда как нам нужно сделать лишь это [и

Мать немного наклоняет свою руку сначала в одном направлении, затем в

другом], это очень конкретное движение: ты делаешь это, и все становится

искусственным, тяжелым, сухим, ложным, обманчивым; ты делаешь то [Мать

наклоняет руку], и все становится необъятным, спокойным, светлым, мир-

ным, грандиозным, радостным. И требуется лишь это или то. Как? Где? Это

невозможно описать, но это только -- только -- движение сознания, ничего

более. И разница между истинным сознанием и ложным сознанием становится

все более и более... точной и ТОНКОЙ в то же время -- нет "больших ве-

щей", которые следует делать, чтобы выбраться из этого. Прежде [до

1962], я чувствовала, что жила в нечто, и что требовалась большая инте-

риоризация, концентрация и поглощенность, чтобы избавиться от этого; но

теперь чувство таково: это нечто, что приемлишь, что подобно тонкой ма-

ленькой мембране, очень тяжелой (очень тяжелой, но податливой), но

очень, очень сухой и тонкой -- очень тонкой -- нечто, подобное маске,

которую ты нацепляешь -- а когда ты делаешь это [Мать наклоняет свои ру-

ки], оно исчезает... Можно предвидеть время, когда больше не будет нужно

осознавать эту маску. Но в этом все и дело! Нечто в нас осознает непра-

вильный путь: это осознание приводит к тому, что подхватываешь болезнь,

ложь, беспорядок или смерть -- и без единого микроба! Микроба сознания

или микроскопического сознания, нечто очень микроскопического и очень

тонкого, но прилипчивого. И Мать добавила: Это станет столь тонким, что

мы сможем увидеть это, чувствовать и действовать через него, без необхо-

димости нацеплять маску. Вот что начинает происходить.

Эта "маска" на восприятии, эта маленькая мембрана, является чрезвы-

чайно интересным явлением с невероятными ответвлениями. Вы чувствуете,

что касаетесь удушения мира именно там, и для этого не требуется много-

го: достаточно лишь маленькой щепотки. Мать годы будет иметь дело с этой

щепоткой, чтобы найти механизм. Некое обращение сознания, которое обра-

щает все материальные условия, и, на самом деле, обращает всю обуслов-

ленность человеческого вида. Переходишь в "комнату" нового вида. Только

не нужно сбиваться с толку величием: это явление должно быть искорено в

малейшей вибрации, в корне. Каждый день она проводила эту операцию снова

и снова с маленькими персонажами вокруг нее. Например, в этом истинном

Сознании (что Шри Ауробиндо называл Истиной-Сознанием, а Мать иногда на-

зывала, на манер Риш Вед, Прямым Сознанием, ритам, потому что там все

просто, прямо, непосредственно, всемогуще, действительно то, чем и явля-

ется на самом деле, то есть, всемогущая простота безо всякого мыслитель-

ного процесса, она автоматическая и автоматически верная), в этом Прямом

Сознании, она говорила ученику: пойди и скажи тому-то то-то, чтобы полу-

чить такую-то и такую-то вещь. Если ученик совершенно прозрачен, если

ничто не движется или вопрошает в его сознании, он идет, произносит сло-

ва, и все делается мгновенно, очень просто. Если же у человека активное

ментальное сознание, -- сказала Мать, -- тогда он видит трудности, видит

проблемы, которые нужно решить, видит все сложности -- и, естественно,

все это и происходит. И поэтому, в зависимости от пропорции (все всегда

-- вопрос пропорции), это действительно создает сложности, или же требу-

ется некоторое время, все отсрочивается или, немного хуже, искажается,

происходит не в точности так, как это должно было быть, или же, наконец,

это вовсе не происходит -- есть много, много степеней, но все они при-

надлежат области усложнений (ментальных сложностей) и желания. Тогда как

другой путь прямой. Так что люди говорят: О, да ты сделала чудо! -- ни-

каких чудес и не было: так и должно быть всегда. Просто посредник ни

прибавил себя к Действию. Птица не добавляет себя к Действию, и идет

прямо к своей невиденной цели; есть "я", которое добавляет себя, и все

мгновенно идет по боку или становится искореженным -- ментальное "я".

Мембрана. Мембрана, которая видит всевозможные осложнения: маска над

прямым восприятием, которое одновременно является действием и мощью де-

лать воспринимаемое -- воспринимать означает быть способным автоматичес-

ки делать то, что воспринимаешь. Это можно распространить даже на земное

действие. Есть случаи, в масштабе земли, когда вещи проделываются таким

же образом: никто не понимает, как они были сделаны или почему -- просто

так, очень просто, совершенно просто, все устраивается само собой (*).

(* Есть поразительный пример первой атаки китайцев на Индию в сентябре

1962 года. В то время как индийские войска потеряли свой плацдарм к се-

веру от Ассама, и китайцы были готовы ринуться в долину, не встречая ни-

какого сопротивления, они внезапно прекратили свое наступление, как бы

замерев на месте, и сами заявили о прекращении огня 21 ноября. Никто не

понял, почему.) А в других случаях, просто чтобы получить простую визу

или разрешение, тебе нужно свернуть горы! Так что, начиная с малейшей

вещи, малейшего физического дискомфорта, и прямо до самого широкого ми-

рового действия, действует всегда один и тот же принцип, все сводится к

нему.

Прямая вибрация, искаженная вибрация. Действие искажается, проходя

через мембрану, как если бы оно входило в другую, деформирующую среду.

Это то, что я прежде называл "аквариумом". Это как тонкая кожица труд-

ностей, усложнений ДОБАВЛЯЕТСЯ человеческим сознанием. И это напомнило

мне о "большом брате", который так хотел "упростить" переход через реку,

изобретая некую фантастическую лодку, тогда как достаточно было сказать

"я хочу". У животных этого нет, -- добавила Мать, -- это нечто, свойс-

твенное человеку и ментальным формациям, и это нечто очень тонкое: столь

же тонкое, как шелуха лука и столь же сухое -- и все же оно портит все.

Глупая луковичная шелуха человеческой ментальности. Они как шелуха лука,

все трудности подобны луковичной шелухе. Луковичная шелуха ужасно тон-

кая, ты знаешь, но ничто не проходит сквозь нее.

Все изменение мира лежит в том микроскопическом переходе, когда Луч

внезапно искажается. И не нужно делать "больших вещей", чтобы избавиться

от этого. Но это должно быть сделано на клеточном уровне, как раз там,

где Разум опутал Материю. Теперь же, чем ближе подходила Мать к клеточно-

му уровню, тем больше она открывала микроскопическую грандиозность, если

можно так сказать, или микроскопическую универсальность проблемы, дейс-

твительно очень маленькое универсальное ничто: Все материальное творение

опутано паутиной -- паутиной, которую можно было бы назвать катастрофи-

ческой -- дурной воли. Иначе говоря, некая сеть. [В первый раз Мать ис-

пользовала это слово восемью годами раньше.] Да, пораженческая сеть --

пораженческая, катастрофическая -- в которой все, что ты пытаешься сде-

лать, проваливается, которая содержит любой возможный несчастный случай

и дурную волю. Это как сеть. И тело учится выбираться из нее. Это как бы

смешано с Силой материализации и выражения, нечто, что смешивается с ма-

териальным творением. И тело учится освобождаться от этого. Но это очень

трудно, очень трудно. Это причина болезни, причина несчастных случаев --

это причина всех разрушительных вещей. И эта сеть там все время, все

время, опутывая всю землю таким вот образом.

Маленькая глупая и смертная шелуха, опутывающая всю землю. Темная

эпидерма, которая отделяет материальный уровень (что мы знаем и называем

"Материей") от клеточного уровня.

И, наконец, какую это среду мы называем "Материей"?

Может ли одно тело уничтожить сеть для всего тела земли -- и воз-

можно ли это без коллективной травмы?

Иллюзионизм наоборот

До 1968 года Мать переживала странный период, в котором она брела

наощупь между двумя мирами в поисках нового вида или нового типа, со

всеми головокружениями, которые следуют из того, что оставлен "твердый"

мир ради нового мира, чьи законы она еще не очень хорошо знала. Но что

мы называем "твердостью", если не кристаллизованную привычку? Для рыбы

вода совершенно тверда. Мир есть ни что иное, как громадная привычка.

Следовательно, будет точнее говорить об изменении среды. Вы не изобрета-

ете среду: она есть и была извечно. Это вечная среда, в которой мы живем

с разными привычками, водными или земляными, но та вода и та почва --

это просто различные способы касания и видения при помощи определенного

сознания, которое все продолжает расти, и по мере своего роста прорыва-

ется через границы своей теперешней среды и постепенно начинает касать-

ся, видеть и жить другим образом. Это всегда более чистое или более то-

тальное открытие вечной Среды: законы -- это временные маленькие косты-

ли, привычки в пути. Именно постепенное открытие великого Закона расс-

тавляет вдоль пути все маленькие законы. Эволюция -- это сознательное

открытие великой Среды и великого Закона: тысячи и миллионы маленьких

составных частей, каждая из которых открывает чудо великого Всего, кото-

рым они являются. Человек -- это индивидуализированный переход от вели-

кой тотальности, не осознающей себя, лишенной само-рефлексии, можно было

бы сказать, как птицы и все маленькие создания, к великой тотальности,

сознающей свою множественность в единстве: возвращение к великой Естест-

венности мира, от которой человек отрезал себя, чтобы развить это ма-

ленькое рефлексирующее или рефлективное приспособление. Это болезненный

экран -- наш великий "космический несчастный случай" или так называемое

падение из земного рая. Но земной рай как раз здесь; нам не нужны небе-

са, нам требуется лишь снова найти великое Сознание, истинную Среду, то-

тальный Закон. Нам нужно снова найти, чем мы являемся. Наша великая боль

-- это не быть тем, чем мы являемся, нет ничего другого. Тогда все ма-

ленькие кристаллизированные привычки исчезнут в великом, счастливом Рит-

ме, непосредственном Знании, Мощи стать тем, что мы видим. Это великий

переход от искаженного сознания в искаженной индивидуальной среде к Пря-

мому Сознанию, Точному Сознанию, Истине-Сознанию, которое мы можем наз-

вать Божественным или Господом или всем, чем пожелаем -- важно отведать

ее.

Действительно, это можно попробовать: Было так, как если бы я была

погружена в ванну Всевышней Любви. [Для тела это подобно ванне, это не

сентимент.] И это некая гомогенная и недвижимая вибрирующая масса, с

бесподобной интенсивностью вибрации, которая может транслироваться как

теплый, золотой свет. И это одновременно повсюду, везде одинаково, без

изменения или чередования высокого и низкого, с неварьирующейся интен-

сивностью ощущения. И это "нечто" есть как абсолютная недвижимость, так

и абсолютная вибрационная интенсивность. И Это... любит. Нет "Господа" и

"вещей"; нет "субъекта" и "объекта". И То любит. Как описать, чем То яв-

ляется?... Это невозможно. Оно любит везде и все, все время, в одно и то

же время. Раз уж ты пережил То, то бесповоротно осознаешь, что все цели-

ком и полностью зависит от индивидуального восприятия, а индивидуальное

восприятие, в свою очередь, зависит от недостатка, инерции, непонимания,

неспособности клеток схватить и удержать Вибрацию, другими словами, от

того, что человек называет своим "характером" и что вытекает из его жи-

вотной эволюции. Но Он, Он здесь; Он здесь, здесь! Он постоянно -- Он

ЕСТЬ постоянство. Постоянство, которое искал Будда, находится здесь.

Будда заявлял, что его нужно искать в Нирване -- но оно здесь, в Любви.

Это здесь, здесь, здесь -- прямо здесь. Но сами вещи не могут почувство-

вать больше, чем они могут выдержать. Это завтрашний или послезавтрашний

мир. Неизменное великолепие... Не знаю, сменится ли этот мир (я говорю

не просто о земле, а о теперешней вселенной), сменится ли этот мир дру-

гим, или будет длится тот же самый, или же... но То, о чем я говорю и

что я называю Любовью, является Мастером этого мира. В тот день, когда

земля (потому что нам было обещано, и это не пустое обещание), когда

земля проявит То, настанет великолепие... Довольно странно: витальный

мир потрясающе пышный, ментальный мир обладает своим блеском, мир богов

(это реальные существа, которых я хорошо знаю) действительно очень прек-

расен; но, представь себе, с тех пор, как я имела этот Контакт, все то

кажется пустым -- кажется пустым и... утратившим нечто существенное. И

эта сущностная вещь заложена в принципе земли, здесь.

Это переживание тела, клеток.

Кого обезьяны называют "Богом"? Вероятно, молнию, гром... нечто

очень естественное и материальное. То, что мы называем "Богом", возмож-

но, еще более естественное и материальное -- и менее глупое -- чем вооб-

ражает наш Ментальный Век. О Аристофаны вселенной,... - сказал Шри Ауро-

биндо.

Но переход к великому Сознанию, к истинной и тотальной Среде, дейс-

твительно является "неожиданным" для животного тела, которое видит, как

крошатся его старые привычки, и которое время от времени вступает в со-

вершенно незаконное Чудо: это не философия, вы понимаете, это физиоло-

гия. Только не всегда легко учить другую физиологию. Мать учила физиоло-

гию нового вида, но она учила его "наоборот", так сказать: не то, чем на

самом деле являешься, а чем становишься, утратив свои старые привычки.

Вероятно, лишь в конце, когда будут утрачены все привычки, мы скажем: О,

так вот что это такое! Когда не останется ничего, кроме Того. Одним сло-

вом, она шаг за шагом раскрывала иллюзорную ложь (или временную истину)

старых привычек человеческой среды; она расставалась со всеми законами.

Интересненький предмет для учеников Ньютона, Лавуазье, Клода-Бернарда,

Нильса Бора и всех остальных, кто систематизировал весь наш священный

или проклятый багаж трюков. У меня очень сильное чувство, что нам пред-

лагается выучить нечто. Это очень сильно. И я не знаю, что это. Это неч-

то подобное... тайне функционирования. Мне всегда показывается, через

маленькие происшествия наподобие этого, что та процедура, которую мы

постигает или понимаем или выучили, ложна, она не соответствует реаль-

ности, и нам предлагается найти, открыть -- но открыть В ЖИЗНИ -- истин-

ный процесс Манифестации (*) (* Шри Ауробиндо и Мать предпочитали ис-

пользовать слово "манифестация" вместо "творение". Это не нечто фиксиро-

ванное, выдвинутое неким божественным властелином, а "нечто", что нахо-

дится здесь и все больше и больше проявляется.), все "как" и "почему". И

в этом состоянии сознания я постоянно пребываю. Как если бы я проталки-

валась и проталкивалась...

Действительно, она пробивалась через стену тюрьмы или ячейки сети,

и всякий раз эта сеть или тюрьма немного уступала, казалось, как если бы

все легальные или, по крайней мере, разумные законы, улетучивались --

микроскопическое испарение, маленькая щепотка "чуда". Так что вопрос

становился очень точным: что такое "Материя", в конце концов? Ведь на

самом деле мы вообще не знаем, чем является Материя, потому что мы пол-

ностью погружены в нее, телом и душой. Рыба ничего не может понять отно-

сительно своей воды, кроме того, что в ней хорошо плавать. Но здесь это

еще более радикально, поскольку это не как рыба, выходящая из одной фор-

мы Материи, чтобы войти в другую, даже летающую, форму Материи, это...

нечто иное. Да, другая Среда, которая, можно сказать, является настоящей

составляющей всех возможных форм Материи, и для которой то, что мы име-

нуем "Материей", несомненно, нечто иное; и все же эта Среда материальна:

в конце концов, у Матери было такое же тело, как и у всех других, она же

не была чистым духом! И именно это материальное тело начало по-другому

воспринимать свою материальность. Внезапно, или постепенно, она открыва-

ла некий иллюзионизм, который не был Буддистским: он был клеточным. То,

что другие открывали на вершине сознания, оставляя вселенную в ее пе-

чальной иллюзии или в "юдоли слез", она открывала в своем теле -- но с

лежащей в основании экстраординарной Реальностью, мы могли бы сказать, с

совершенно другой разновидностью "Материи". И это не было нечто "под"

или "позади" нашей материальной иллюзии; нет, это внутри, в самом центре

"иллюзии", это та же самая вещь, та же Материя, но другая. Как если бы

все виделось и проживалось с ложными глазами и неправильными чувствами.

Наложение лжи на настоящий факт, -- сказала она. То, что мы видим, не

является ЭТОЙ вещью: это лишь отражение, образ, искаженный в нашем соз-

нании. Но вещь СУЩЕСТВУЕТ САМА ПО СЕБЕ, отдельно от нашей рефлексии; и в

своей настоящей природе она не имеет того характера, который мы ей при-

писываем.

Это странно: некий конкретный иллюзионизм -- иллюзионизм наоборот.

Когда исчезает мираж в пустыне, человек, умирающий от жажды, видит, как

растворяется в песках его золотой город: не было города. Здесь же мираж

исчезает и остается город! Именно мираж мешал нам видеть прекрасный зо-

лотой город.

Так что вот мы где, в пустыне, в поисках настоящего города людей --

ища, возможно, нашу истинную реальность.

Чтобы начать прикасаться к другой вещи, надо иметь большую жажду в

другой вещи. Следует проталкиваться, пробиваться через ячейки сети.

Тонкая мембрана лжи, которую следует сбросить.

И явится настоящее функционирование мира.

Вертикальное время

Трудно сказать, какие из тех тысяч переживаний или воздействий

действительно значимы, потому что все они имеют значение для нечто, что

мы не знаем. Адженда -- это проверяемые лабораторные записи, и я думаю о

тех металлургах, которые выкидывали в лабораторный двор свои бесполезные

образцы, пока однажды, посреди груды ржавеющего металла один из низ не

заметил сверкающий образец, без следа ржавчины: это была нержавеющая

сталь. Все наши настоящие открытия случайны, смею это сказать, потому

что мы не знаем, что следует открыть. Я молюсь Матери, что она не позво-

лит нам выбросить Эльдорадо за борт, подумав, что это еще один кусок

бесполезного леса. И, в самом деле, Мать делала в чем-то аналогичное

открытие: она открывала неоткрытие, как всегда.

Нечто еще неуловимое проскользнуло в нее вместе с тем изменением

времени или состоянием "массивной недвижимости", которое, как казалось,

имело странные свойства: другая Вибрация, которую она назвала Прямой

Вибрацией или Вибрацией Всевышней Любви или... Другой способ бытия жиз-

ни. На каком бы ни было уровне, всегда есть цель. Мы сами говорим о

"супраментальной реализации". Но совсем недавно, не знаю, как это прои-

зошло, но нечто завладело мной с восприятием того, что Всевышний есть

все, везде, делает все -- что было, что есть, что будет, все, что проис-

ходит, все, действительно все. И затем внезапно возникло некое... (не

мысль, не ощущение, это было больше, чем состояние): нереальность цели.

Не нереальность: бесполезность. Даже не бесполезность: несуществование

цели. И даже вся оставшаяся воля в теле, пройти через Переживание, даже

это ушло! Это нечто... не знаю. Как пружина, которая существовала раньше

и имела свою цель (и вот почему она оставалась здесь): делай это, чтобы

достичь того, и это приведет к тому (даже тоньше этого), и совсем вне-

запно пружины не стало, потому что она стала бесполезной. Теперь же есть

некая абсолютность каждой секунды, в каждой секунде и в каждом движении,

от наиболее тонкого и духовного движения до самого материального. Исчез-

ло ощущение сцепления. Исчезла связь: это не "причина" того, и это не

делается "для" того -- ты не идешь "туда". Все это кажется... Возможно,

так видит Всевышний? Возможно, это всевышнее восприятие -- абсолют. Мно-

гообразный и вечный и одновременный абсолют... Как те пульсации в пере-

живании двухлетней давности [1962], пульсации Любви, которые взорвались

и сотворили мир. Они следовали одна за другой, но не имели связи причины

и следствия: каждая пульсация не являлась результатом предыдущей или

причиной следующей -- вовсе нет -- каждая была целым в себе. Каждое

мгновение Господа полно в себе... Ушло ощущение соединения, ощущение

причины и следствия -- все это принадлежит миру пространства и времени.

Каждое... (каждое что? Что есть "то"? Ты не можешь назвать это "движени-

ем" или "состоянием сознания", ты не можешь сказать "вибрация", все это

все еще принадлежит нашему способу восприятия -- так что ты говоришь

"вещь": вещь не означает что-либо конкретное), каждая "вещь" в себе не-

сет свой абсолютный закон.

Что означает, что исчезло все, что составляет основание и ощущение

связи наших законов Материи. Наши "законы" -- это выводимые следствия,

базирующиеся на повторении одного и того же явления: но нет такой вещи,

как то же самое явление! Есть извечно новое явление. Каждая "секунда"

[если мы говорим о секундах] имеет свой собственный закон. Но тогда это

чудесная вселенная! Каждая секунда новая! Каждая секунда свободная! Нет

того, что "завтра мне исполнится 89 лет": мне ноль лет каждое "мгнове-

ние"! Нет того, что "я должен вынести туберкулез в следующие четыре го-

да": я вылечился от туберкулеза, еще не заболев им, или в тот самый мо-

мент, когда заразился им: его просто не существует. Все болезни -- это

болезни времени. Наше время очень болезненно.

Как говорит Мать, Решение предшествует проблеме.

Это, эта разновидность связи [горизонтальная] не существует. Вместо

этого есть [и Мать сделала вертикальный жест]... Нечто, что не имеет ни

причины, ни следствия, ни расширения ни намерения -- намерения чего! Нет

ничего, что "нужно сделать"! Это так [и Мать сделала тот же вертикальный

жест].

Вертикальное время.

Но самое важное это то, что это переживание является переживанием

тела, сознания тела -- если бы оно происходило в разуме, то Разум легко

смог бы нескончаемо ходить кругами в вечном безвременьи, а время бы

здесь продолжало неумолимо отсчитывать свои 89 лет + 1 день + 2 дня +

могила. Но если тело чувствует это, живет этим...? Вероятно, таким было

значение этого переживания. Тело должно жить этим непрерывно без того,

чтобы "скатываться" из одной комнаты в другую, от одного состояния к

другому, от прямой вибрации к искаженной вибрации, от безвременного вре-

мени к болезненному времени. Потому что, очевидно, если тело, если Мате-

рия может жить этим... это "путает все карты". Мать начала "путаться"

все больше и больше -- и, довольно странно (или нет), земля начала "пу-

таться" вместе с ней. Человеческие существа, - сказала она дальше, -

всегда делают что-то РАДИ чего-то, с целью, причиной, мотивом; даже ду-

ховная жизнь, даже духовное усилие -- ДЛЯ прогресса индивидуального соз-

нания, ЧТОБЫ достичь истины, чтобы... это вибрация всегда тянет за собою

хвост -- хвост, выходящий на передний план. Но эти клетки осознали, что

если они преуспеют в том, чтобы иметь вибрацию без хвоста, то сила воз-

растет в десять раз -- "в десять раз" по самым скромным оценкам! Иногда

разница фантастическая.

И в этом "вертикальном времени" Мать начала быть очень "скользкой"

или странной -- текучей. Вот где Адженда начинает оборачиваться магичес-

ким лесом. Но микроскопически магическим, или, скорее, это обращение ма-

гии: как если бы грандиозное Злое Заклятье растворялось бы, поминутно.

Это не "чудеса" происходят, это Злое Заклятье исчезает, в той или иной

точке. И поэтому вещи становятся чудесными совершенно естественным обра-

зом. Нечего "делать", лишь быть... естественно. Только наше тело вовсе

не естественно, вот в чем проблема. Быть Тем: когда вы ТО, все меняется,

не субъективно, а объективно, материально. Именно эти микроскопические

явления, десятками и сотнями, день за днем, составляют лес с невероятны-

ми безднами света, и попадающимися иногда смущающими знаками вопроса.

Ведь эти маленькие "щепотки" чуда или прорывы в Злом Заклятьи происходят

в теле, вы понимаете... но тело означает множество людей, возможно, це-

лый мир. Та что?... Это великая Сеть. Растворить сеть мира? Возможно,

как раз это Мать искала в тот день, когда ее глаза были закрыты, а она

сама немного склонилась, рука ее была прижата ко рту, а я сидел возле ее

ног на толстом золотом ковре; внезапно она взглянула на меня или через

меня с грандиозным взглядом голубой бесконечности, какими были глаза Шри

Ауробиндо к самому концу, и она начала говорить по-английски (Так что

очень часто я слышал речь Шри Ауробиндо), это были слова Шри Ауробиндо:

Через некоторое время я скажу... [долгое время Мать сидела, уставившись

перед собой, возможно, на огненное дерево с его желтыми цветами перед ее

открытым окном] что в точности подразумевается под нереальностью этой

кажущейся материи. Затем, после одного из тех длительных молчаний, кото-

рые казались столь вещественно сделанными из бесконечности, как если бы

бесконечность действительно была бы здесь, в самом качестве воздуха, но

такого легкого воздуха, она добавила по-французски: У меня такое чувс-

тво... что я на пороге того, чтобы найти ключ (ключ или метод, не знаю,

как выразиться, все эти слова -- вульгаризация), нечто, которое, если вы

им обладаете и не находитесь полностью на верной стороне... в одну се-

кунду может вызвать катастрофу. И вот почему интегральная подготовка

сознания должна идти рука об руку с восприятием этой Мощи. И есть такая

тонкая разница... кажется, что малейшее неверное движение, почти неуло-

вимое, может вызвать катастрофу. Какую катастрофу? Не знаю... возможно,

растворение мира.

Растворение мира или Сети? Наша кажущаяся Материя сделается нере-

альной? Развуалированная Настоящая Материя?

И здесь ты и находишься, как бы стоя на невидимой пограничной ли-

нии, с экстраординарной и всемогущей Мощью, которая дает тебе возмож-

ность знать и препятствует знанию в то же самое время, с чрезвычайно ма-

ленькой тонкостью движения, так что ничто не произойдет слишком рано --

то есть, не прежде, чем ВСЕ будет готово.

Шел 1967 год, год первой арабо-израильской войны и первого термоя-

дерного взрыва, произведенного Китаем.

Кажется, что мы у центра проблемы.

Есть лишь одно единственное тело.

Растворение Лжи

Чем дальше продвигалась Мать, тем ближе, как казалось, она прибли-

жалась к нечто очень простому и в то же время очень загадочному, нечто,

что казалось невозможно... простым. Возможно, вселенная есть ни что

иное, как легкая всевышняя невозможность -- должно быть она, несомненно,

очень легка для "некто" или неким путем, хотя этот путь еще нужно отк-

рыть. Например, сползание в "другую комнату": Мать открывала, что это не

была на самом деле другая комната! Здесь также нечто было упрощено,

придвинуто ближе, как если бы стены невозможности были бы только в нашем

сознании или в нашем способе видения. Тождество просто; всякий раз, ког-

да нечто кажется нам "другим" или "отличным от" или "вне" или даже "не

частью того", мы сбиты с толку, потому что все есть То, непосредственно

-- только мы неправильно видим, неправильно живем или неправильно чувс-

твуем. В определенном состоянии, состоянии, связанном с Тем, в сущност-

ном состоянии все гармонично и живо с улыбающимся, счастливым миром, а

как только... это ничто, ты знаешь, просто введение в атмосферу чего-то

диссонирующего -- ничто -- это ощущается как что-то чрезвычайно острое и

болезненное. Каждый дает свое собственное объяснение; некоторые говорят,

что это падение из Истины в Ложь, другие называют это падением из Света

в Тьму, третьи -- падением из Ананды в страдание, остальные... [доктора

назовут это болезнью]. Каждый навешивает свое объяснение, но это неч-

то... У меня нет слов для описания этого, но тело чувствует это, ощущает

это очень остро, и оно видит, что в конце этой линии, как следствие, де-

зинтеграция. И все усилие тела направлено к тому, чтобы восстановить

ту внутреннюю Гармонию, состояние, в котором все становится гармоничным,

все -- хотя, в их видимости, вещи не сдвинулись! И все же одним способом

они чудесны, другим -- отвратительны. И контраст между этими двумя пози-

циями становится все более и более выраженным, с минуты на минуту: в

один момент все божественно, в следующий все отвратительно -- это одна

ти же вещь. Но это не имеет ничего общего с мыслью или даже ощущением,

это чисто материальное [здесь Мать коснулась своего тела]; это разница

между прогрессирующей и непрерывающейся Гармонией, которой вовсе нет

причины останавливаться, "нечто", нечто столь естественное, такое ес-

тественное и... в созвучии с ритмом вечности -- одним словом, То; и вне-

запно ты падаешь назад в... ТУ ЖЕ САМУЮ ВЕЩЬ. Все то же самое, и все

противоположное. Настолько, что у меня ощущение -- материальное ощущение

-- совершенной Гармонии, которая может стать, в сознании, серьезной бо-

лезнью!

Вы проваливаетесь в ту же самую комнату. Та же самая комната, отде-

ленная чем? Есть лишь разница в сознании или в восприятии, в котором на

самом деле нет ничего субъективного, оно очень "конкретное", поскольку в

одном случае наступает смерть и конец, а в другом -- непрерывающаяся

Гармония. Действительно, жизнь и смерть в то же самое время, в той же

самой комнате. Восприятие смерти, восприятие жизни, и это не означает

воспринимать нечто, что является смертью: само восприятие есть смерть.

И это другое "состояние" даже не является состоянием сознания: Это

СПОСОБ БЫТИЯ, даже не "состояние сознания", потому что это подразумева-

ет, что ты сознаешь "нечто"; это не так, это способ бытия. И этот способ

бытия есть то, что выражается в человеческом сознании путем: "О, Божест-

венное!" -- путем противопоставления. Это совершенно естественный, спон-

танный способ бытия. В конечном итоге, Божественное является самой ес-

тественной вещью в мире. Вот почему мы не видим ее, пока к ней не приба-

вится некоторая доза философской и религиозной лжи. Но как То стало

этим? Как То исказилось?... Все время я иду от одного к другому, от од-

ного к другому, все время [и Мать сделала очень маленькое и непрестанное

движение в воздухе туда-назад], как если бы училась -- училась, как То

является этим: механизм.

Гармония, становящаяся фатальной болезнью? Без сомнения, мы стоим

на границе определенной иллюзии. Ужасающе конкретной иллюзии. Как сказа-

ла Мать со своим неизменным юмором: Поди скажи кому-нибудь, мучащемуся

желудком, что его боль -- иллюзия! Как можем мы развеять иллюзию боли и

смерти? - вот в чем вопрос.

И кто этот иллюзионист?

Переживание продолжалось, неисчислимыми путями, микроскопически, не

только в ней, но и во всех больных маленьких образчиках вокруг нее. Вне-

запно, в течение двух-трех секунд кажется, что ты ухватил ключ. Тогда

все, что мы обычно называем "чудесами", кажется самой простой вещью в

мире. "Посмотри, это совсем просто, нужно сделать лишь это!" И затем...

это исчезает. А когда оно ушло, ты ищешь, ты пытаешься -- совершенно

бесполезно. Когда это здесь, оно так просто и естественно! И совершенно

всемогуще... Например, возьмем такую вещь, как сила исцеления -- но это

вовсе не то, что мы обычно о ней думаем, совсем не то, это не "лечение",

ты понимаешь? Это... расстановка всего по своим местам. Нет, это даже не

это... Исчезает маленькое нечто, и это маленькое нечто есть... в сущнос-

ти Ложь. Очень странно. По сути, именно это дает обычному человеческому

сознанию ощущения реальности. Как раз это и должно исчезнуть. То, что мы

называем "конкретным", "это конкретная реальность", да, то, что дает те-

бе ощущение реального существования, как раз это и должно исчезнуть и

быть замещенным... Это невыразимо. Помню, что после того, как я верну-

лась, БУДУЧИ теми взрывами, теми пульсациями созидательной Любви, когда

я вернулась к обычному сознанию, да, именно то состояние, именно ТО

должно заменить здесь это сознание конкретной реальности, которая явля-

ется и становится нереальной; это нечто безжизненное (оно тяжелое, су-

хое, инертное, безжизненное), и именно оно дает нашему обычному сознанию

впечатление: "Да, это конкретное, это реальное!" Что же, именно это

"это", это особенное ощущение должно быть замещено явлением сознания той

Пульсации. Это одновременно все-свет, все-мощь, все-интенсивность Любви,

и великолепие!... И когда Это здесь, в теле, в клетках, то достаточно

повернуть Это на кого-то или что-то, и сразу же все снова выправляется.

Так что, выражаясь обычными словами, это лечит: оно лечит болезнь. Но

оно не лечит ее: оно устраняет ее! Да, просто устраняет. И сразу же нет

никакой болезни. Оно делает ее НЕРЕАЛЬНОЙ.

Сделать нереальной смерть.

Но не сделает ли это также "нереальной" нашу жизнь? Потому что, в

конце концов, мы ценим наше "конкретное", у нас нет ни малейшего желания

идти бродить в туманный мир сознания, даже если он очень реален другим

образом -- мы очень ценим наш земной путь, иначе зачем же мы пришли на

эту проклятую планету, именуемую землей? И Мать улыбнулась, она читала

меня как открытую книгу: она играла несходностью со мной, внешне, сидя в

своем кресле. И это не перечеркивает ничего, вот что чудесно! Все здесь,

ничто не уничтожено. Отменена лишь нереальность Лжи, а не нереальность

мира. Это лишь явление сознания. Я имею в виду, что это не убирает ниче-

го из Манифестации; нет даже чувства, что убирается Ложь: она просто не

существует, ее нет! Все может оставаться в точности таким, как оно есть.

Выбор полностью за тобой. Все становится вопросом выбора: ты выбираешь

это или то. И в блеске радости, красоты и гармонии, в великолепии свет-

лого сознания, свободного от любого затемнения: его больше не существу-

ет. И, действительно, это выбор между жизнью и смертью, так сказать...

Если можно выразить это в словах, то можно сказать, что это как если бы

невыразимое Присутствие говорило: "Ты видишь, я всегда здесь, а ты не

знал этого." И это живет в самом сердце клеток. "Ты видишь, ты видишь,

что я всегда здесь, но ты не знал этого." И так что... это просто ничто

-- которое меняет все. Вот как мертвая личность может снова прийти к

жизни.

Но как работает это сознание не-смерти, где мы можем подхватить

его? Что практически делала Мать, чтобы "сделать нереальной" никудышную

вещь? Бесспорно, что состояние всех клеток (вибраций, составляющих это

тело) -- это то, что делает лечение возможным; то есть, в зависимости от

состояния тела оно служит как приемник-передатчик либо, наоборот, как

препятствие. Потому что это не действие "высшей силы" ЧЕРЕЗ Материю, на

другие тела: это прямое действие, от материи к материи. То, что люди на-

зывают "силой лечения" является очень большой ментальной или витальной

силой, которая накладывает себя на Материю, несмотря на ее сопротивление

-- но это вовсе не то! Это заразимость вибрацией. И, следовательно, это

бесповоротно... Здесь, та Вибрация производит впечатление некоего "раз-

бухания". Ты понимаешь, тело в его обычном состоянии связано, зажато,

затвердело, можно сказать; но в те моменты оно как бы разбухает, расши-

ряется.

Очевидно, другая разновидность Материи, или материальности, или мо-

да Материи. Нечто на клеточном уровне, в чем Ложь не существует, ее нет.

В чем нет смерти. В чем нет нашего затвердения и ложной непрозрачности.

В чем нет нашей "конкретности" -- и все же жизнь остается той же са-

мой... минус Ложь. И это естественное состояние. Великое Естественное

мира. Сеть Лжи опутала Материю, как она есть; эта сеть есть нечто, что

ставит стенку в той же самой комнате -- мы всегда возвращаемся, и Мать

всегда возвращалась, к той первой ментализации Материи, тому катастрофи-

ческому и пораженческому Разуму, именно он является иллюзионистом! Мы не

видим ничего, как оно есть, мы никогда не находимся в прямом контакте с

миром и Материей, даже с нашей собственной материей, мы всегда контакти-

руем через Разум: ментальное восприятие Материи. Разум видит нечто вне

себя и говорит: это Материя, это птица, это раковая опухоль, это Джон

Смит; тогда как тело -- клеточное тело -- не "воспринимает" мир, можно

сказать, оно не воспринимает Материю, это не нечто, что тело поглощает

снаружи и выдает это как чувство, мысль или определение: оно становится

или находится внутри, тело находится внутри мира, в вещах, в людях, в

потоке, без какой-либо отделенности. Для него Материя есть... нечто

иное. Это поистине как другой мир. Вместо того, чтобы сводить пережива-

ние на уровень индивида, индивид сам (говоря "по-телесному") вырастает

до размеров переживания. И чем ближе подходила Мать к чистому клеточному

уровню, растягивая ячейки сети, тем более "чудесными" становились вещи,

естественно чудесными, универсально чудесными, и не нужно делать ничего:

просто быть. Быть Тем. И не только исчезает весь аппарат болезни и смер-

ти, но Мать сама становилась совсем иной, как если бы наделенной другими

качествами, которые не имеют ничего общего с теми старыми качествами (и

все же...). Как только достигаешь той области, области самих клеток,

клеточного строения, то сколь более легким все кажется! - воскликнула

Мать. Исчезает некая тяжесть Материи: она снова становится текучей, виб-

рирующей. Что, по-видимому, доказывает, что тяжесть, инерция, тупость,

неподатливость есть нечто, что ДОБАВЛЕНО, это не присущее ей качество...

Это ложная материя, та, о которой мы думаем или которую мы чувствуем, но

не сама Материя, как она есть.

Всемирное обращение сознания?

Так перед нами открывается грандиозное поле открытий. Нечего ле-

чить! Нечего изменять! Есть лишь сеть, которую надо устранить. И смерти

больше не будет. Действительно, новая жизнь на земле. Но Мать хотела

этой новой жизни для земли, не для самой себя. Она не собиралась стано-

виться "целителем" или летать по воздуху, либо гулять по воде. Она хоте-

ла исцеления мира -- исцеления этой ложной материи: сделать ее нереаль-

ной для сознания земли. Но кто понял это, даже или особенно среди тех,

кто окружал ее? Ты понимаешь, вера человека является предрассудком --

это не вера. Это предрассудок. Теперь становится все больше людей, кото-

рые думают, что они имеют веру и которые приходят ко мне и спрашивают о

смехотворных вещах! Они приносят мне ребенка, рожденного с кривой рукой

и думают, что если я наложу свою руку на его, то он будет вылечен... По-

добные этому вещи. Это совершенно абсурдно. Это не Сила! Ты понимаешь,

они нуждаются в каком-то маленьком чуде по собственным меркам. Челове-

чество все еще очень, очень маленькое, очень маленькое. Но даже люди,

которые могли бы иметь некоторую силу... посмотри, как происходит: неко-

торые люди могли бы иметь определенную силу, им требуется лишь истинное

вдохновение -- они боятся этого, мой мальчик! Они отказывают истинному

вдохновению, потому что ДУМАЮТ, что вещи должны идти своим "естествен-

ным" ходом -- что они называют "естественным". Человечество отвергает

истинное чудо! Оно верит лишь в... Есть моменты (Шри Ауробиндо называет

это Часом Бога), есть такие моменты, когда возможны истинные, настоящие

чудеса; если ты упустишь этот момент, мир сделает свой обычный черепаший

шаг. И это трудно -- масса страдания, масса усложнений. Но вера, кто

имеет веру? Настоящую веру. Веру, которая здесь, веру в то, что все воз-

можно, прямо здесь, за сетью нашего ментального иллюзионизма -- и без

чудесных "сил", без "приспособлений": прямо, естественно, если мы просто

проделаем дыру в громадной Стене того, что мы думаем, что вся Наука ду-

мает, Наука, упорно цепляющаяся за создание новых "сил", чтобы преодо-

леть собственную иллюзию. Это не Сила! Сила... прозрачна. Сила повсюду

-- чудо повсюду, каждую минуту, отделенное от нас той сетью. Вот то Чу-

до, в котором мы нуждаемся. Человек в своем естественном состоянии

все-могущ -- он позабыл это. Его естественное состояние -- быть всемогу-

щим. В этом состоянии забытья все становится "конкретным", да, в том

смысле, что ты можешь получить отметину на свой глаз [Мать указывает на

свой левый глаз, пораженный кровоизлиянием], может быть такое последс-

твие, но это из-за того... из-за того, что мы позволяем этому быть.

"Конкретная" реальность конкретна лишь для физического разума, который

обратил весь мир в фатальное заболевание, потому что заключил мир в свою

тюрьму, затем он изобрел законы этой тюрьмы и решил: вот каков мир. "Но,

послушай, это раковая опухоль! Но, послушай, это же закон гравитации!

Но, послушай, это же за тысячи миль от тебя..." Конечно, все так в этой

тюрьме. Но как только вы выбрались из тюрьмы, все становится по другому.

Это Божественное. И все остается столь же конкретным и реальным -- оно

не подергивается дымкой! Это столь же конкретно, столь же реально, но...

но это становится божественным, потому что... потому что это И ЕСТЬ Бо-

жественное. Это Божественный, играющий... Он играет на меняющихся пози-

циях. Ты видишь, сколь многими вещами обладает Господь, Он играет всеми

ними -- Он играет, Он играет сменой позиций. Так что, когда ты видишь

это -- эту Тотальность -- ты чувствуешь такое неограниченное Чудо, что

могут быть легко исполнены все цели наших самых чудесных стремлений, и

что они будут даже превзойдены. Так что тогда ты утешаешься. А иначе это

существование... неутешимо. Он играет материалистом, Он играет духовни-

ком, Он играет в тюрьме и вне тюрьмы, Он играет тем, что занимает любую

возможную позицию в пространстве и времени -- возможно, пришло время,

играть в третьей позиции... естественной, наконец-то, божественной. По-

тому что в мире никогда не было ничего, кроме Того, только мы выбрали

позабыть это на время, чтобы снова обрести тотальность Того через наши

мириады индивидуальных глаз.

Это настоящее чудо мира. Простая позиция, всемогущая, потому что

она включает в себя все, вместо того, чтобы выставлять все вне своей

тюрьмы.

Сколь странны те наши научно-фантастические рассказы, изображающие

будущее, и все детские журналы, нескончаемо изобретающие мир, еще более

оснащенный чудодейственными супермашинами -- никто не смотрит в направ-

лении упрощения приспособлений, прямой мощи. И чем более чудодейственны

их машины, тем более хмуры лица людей, использующих их.

Мать искала именно переход к третьей позиции на базисе мира. Чудо

земли.

Все время, все время, без перерыва -- все время тело сталкивается с

этим переживанием: когда вы таковы [Мать поворачивает два пальца в одну

сторону], то есть, повернуты к Божественному, вещи организуются чудесным

образом -- чудесным, это невероятно; и достаточно быть вот так [Мать по-

ворачивает свои пальцы в другую сторону, как если бы она пересекала не-

видимую стену], чтобы все стало отвратительным, пошло наперекосяк и ста-

ло скрипеть: просто микроскопическое движение. И это включает микроско-

пические и неважные вещи, ты понимаешь -- другими словами, ВСЕ, будь то

"важное" или "неважное", это вовсе ничего не значит -- все просто стано-

вится чудесным, и все же это то же самое! Но в одном случае ты в боли,

ты страдаешь, ты чувствуешь себя несчастным, а в другом случае... И это

та же самая вещь. Это просто так [Мать резко поворачивает свои пальцы из

одной стороны в другую], это не требует какого-либо времени, нет никако-

го предупреждения или чего-то подобного: это просто флип-флоп!... как

если бы указать, сколь глупым является тело. Это нечто довольно глупое,

как живая демонстрация чудесного Сознания, которое грядет и в котором

все исчезает как... как нечто утратившее уместность или реальность, и

которое просто исчезает. И также демонстрация, что это не только вообра-

жаемо, а ФАКТИЧЕСКИ: демонстрация Мощи, так что все это... вся эта тщет-

ная греза жизни, как она есть, может превратиться в чудо, просто вот

так, просто с тем обращением сознания. Это переживание повторялось во

всех деталях и в каждой области, как живое доказательство. И это не

включает в себя "длительный процесс" трансформации, это нечто, что вне-

запно переворачивает все... И все то же самое, ничто не двинулось, за

исключением сознания. Я могла бы выразиться так: тело чувствует, что за-

жато в чем-то -- да, зажато -- зажато как в ящике, но оно видит сквозь

него; оно видит и может также действовать (ограниченным образом) через

нечто, что еще здесь, но должно исчезнуть. Это "нечто" производит впе-

чатление заточения. Как оно собирается исчезнуть? Этого я еще не знаю.

Универсальный "ящик".

На уровне клеток.

И Мать осталась задумчивой: То, что нам нужно найти, это связь меж-

ду сознанием в ОДНОМ теле и сознанием целого. До какой степени есть за-

висимость и до какой степени они независимы; то есть, до каких пределов

тело может быть трансформировано в своем сознании (и, следовательно, в

своей видимости) без... без того, чтобы трансформировалось все бытие --

до каких пределов? До какой степени трансформация целого необходима для

трансформации одного тела. Это предстоит еще найти... И она добавила:

Видение коллективного прогресса (наше поле опыта -- это земля), произо-

шедшего на земле, очень ясно, но, взглянув на прошлое, может показаться,

что все еще требуется значительное время, чтобы все было готово к изме-

нению... И все же, есть почти обещание... что будет внезапное изменение.

Так что тело все пытается и пытается ухватить секрет.

Всемирное обращение сознания?

Последний "бунт", объявленный Шри Ауробиндо, конец ментального ящи-

ка.

Но Разум не собирается делать никакого обращения, он слишком занят

своими высшими кувырканиями: обращение сознания тела... которое откроет

ящик несмотря на нас?

Как произойдет трансформация мира -- или, возможно, она происходит?

Как произойдет переход от ложной материи к истинной Материи?

И что это за истинная Материя, как она работает?

Казалось, что тело Матери стало лабораторией Нового Мира.

XIX. ЛОЖНАЯ МАТЕРИЯ - Сборник - Сатпрем