ИДЕНТИФИКАЦИЯ БЕЗОПАСНОЙ РЕАЛЬНОСТИ - Стратегия психотерапии - Милтон Эриксон

     J. "Family Process", 1962, No I, pp. 294--303.

     Реальность, надежность и определение границ и ограничений  представляют

собой  важные принципы в росте сознания и понимания в детстве. Для ребенка 8

лет вопрос о  том,  что представляет  собой  власть  и  силу,  реальность  и

безопасность является  очень важным.  Когда маленький, слабый,  но  разумный

человек  живет  в  неопределенном  мире  интеллектуальных  и   эмоциональных

колебаний  и  отклонений, он невольно  хочет узнать, что  же  на самом  деле

является сильным, надежным и безопасным.

     Мать, молодая женщина 27  лет, столкнулась с серьезными затруднениями в

отношении своего восьмилетнего  сына, который все больше и больше становился

непослушным и каждый день находил все новые способы  не подчиняться ей. Мать

разошлась со своим мужем два года назад по существенным, серьезным причинам,

с  чем  соглашались все  окружающие.  Кроме  сына у  нее  были две  дочери в

возрасте девяти и  шести лет. В течение нескольких месяцев она встречалась с

мужчинами  в надежде  на  новый  брак,  но  затем  обнаружила,  что  ее  сын

воинственно  настроен  против  нее  и  стал  для нее  неожиданной проблемой.

Старшая  дочь вскоре присоединилась  к сыну в  его  восстании против матери.

Мать  смогла  уладить отношения с дочерью с помощью  обычных  дисциплинарных

мер:   гневом,  криком,  руганью,  угрозами  и  даже  шлепками,  за  которым

последовал  долгий, разумный, серьезный, объективный разговор с девочкой.  В

прошлом это  всегда  воздействовало  на детей. Однако  ее  сын Джо отказался

подчиниться в ответ на ее обычные меры даже тогда, когда она увеличила число

наказании,  лишений,  своих слез. Джо  попросту заявил веселым и  счастливым

голосом, что он собирается делать все,  что  ему заблагорассудится, и  ничто

его не остановит.

     Такое  поведение  мальчик  распространил  на  школу  и  на  соседей,  и

буквально ничто не было в безопасности  от  его  разрушительных действий. Он

ломал   школьное   имущество,   не   подчинялся   своим   учителям,   обижал

одноклассников, разбивал окна в домах у соседей, уничтожал цветочные клумбы.

Учителям и  соседям удалось  запугать ребенка, но  и только. В конце  концов

мальчик начал ломать ценные вещи в доме, особенно ночью, когда мать спала, а

по утрам он приводил ее в ярость, нагло отрицая свою вину.

     Все это вынудило  женщину привести ребенка к автору для  лечения.  Пока

мать рассказывала всю историю, Джо слушал с широкой торжествующей улыбкой на

лице. Когда она кончила свой рассказ,  он  хвастливо  заявил автору, что тот

ничего с ним не сделает, и что он собирается делать все, что ему  ^нравится.

Автор серьезно  уверил  его,  что  у него нет никакой  необходимости  делать

что-то с ним, чтобы изменить  поведение  мальчика, поскольку Джо -- хороший,

большой,  сильный  мальчик, очень симпатичный и  умный, и  ему самому  нужно

изменить свое поведение. Мальчика убедили, что его  мать  сделает все, что в

ее силах, чтобы дать ему такой шанс. Джо принял  это заявление недоверчиво и

насмешливо.  Потом  его   вывели  из  кабинета,  сказав,  что  автору  нужно

рассказать его матери о некоторых простых вещах, чтобы она смогла помочь ему

самому изменить  свое поведение. Мальчику  самым дружеским,  добрым  образом

предложили  попытаться  это сделать и  догадаться  о  том, что  это за такие

простые вещи. Это привело к тому, что  он спокойно, в раздумье ждал, пока из

кабинета выйдет его мать.

     Наедине  с матерью мальчика автор обсудил  необходимость  окружения для

ребенка, в  котором  он должен чувствовать, что есть кто-то сильнее,  чем он

сам.  До  сегодняшнего  дня  ее  сын  показывал  всем  со  все  возрастающим

отчаянием, что мир настолько ненадежен, что единственной сильной личностью в

нем был только он --  маленький восьмилетний мальчик. Потом матери были даны

предельно четкие инструкции, как вести себя следующие два дня.

     Когда она уходила, мальчик вызывающе спросил, рекомендовал ли автор его

матери бить его. Его уверили, что к нему  не будет  принято никаких  мер, за

исключением тех, которые бы дали ему полную возможность изменить собственное

поведение;   никто  другой  его  не  изменит.   Этот  ответ  привел  его   в

замешательство, а  по пути  домой  его  мать задала ему хорошую трепку,  что

позволило  ей  безопасно  довести  автомобиль  до дому.  Это поведение  было

предусмотрено  автором; матери советовали действовать  так, не  вступая ни в

какие споры. Вечер был проведен как обычно, т. е. мальчик смотрел телевизор,

как он этого и хотел.

     На  следующее  утро приехали ее родители и взяли к  себе обеих девочек.

Джо, который  собирался  идти купаться, потребовал завтрак.  Он был удивлен,

когда увидел, что  его мать принесла  в гостиную несколько бутербродов, один

термос  с  фруктовым  соком  и  второй  термос с  кофе,  а  также  несколько

полотенец. Все это она положила на тяжелую полку, где стоял телефон и лежало

несколько  книг.  Джо  потребовал,  чтобы  она  немедленно  приготовила  ему

завтрак,  угрожая сломать первое, что ему  попадется под руку,  если она  не

поторопится.  Его  мать  в ответ  лишь  улыбнулась,  подхватила его на руки,

быстро положила на пол животом вниз и всем своим весом уселась ему на спину.

Когда  он закричал  на нее, чтобы она слезла  с  него,  она  мягко, Спокойно

ответила, что она уже позавтракала, и ей нечего делать, лишь только думать о

том, как изменить его  поведение. Однако она сказала, что уверена, что ей не

удастся ничего придумать; следовательно, все это останется на нем.

     Мальчик  яростно  борется с  тяжестью  материнского  веса, ее  силой  и

внимательной  ловкостью.   Он   вопит,  визжит,  выкрикивает  ругательствами

оскорбления, рыдает и, наконец, обещает  быть всегда хорошим мальчиком. Мать

ему  отвечает, что обещание ничего не значит, потому что она  еще  не знает,

как изменить его поведение. Это вызвало у него новый приступ ярости, который

в конце  конов прекратился, а затем последовала мольба разрешить ему пойти в

ванную комнату.  Его мать спокойно объяснила, что она еще не кончила думать;

и предложила  ему полотенце, чтобы он  вытер  пот. Это опять вызывает  дикую

вспышку борьбы,  которая  вскоре  утомляет  его.  Его  мать  воспользовалась

тишиной, чтобы  позвонить своей матери, а его бабушке. Пока Джо слушает, она

небрежно объясняет  матери, что не пришла  еще ни к какому заключению, и что

думает,  что любое изменение в поведении должно исходить от самого  Джо.  Ее

сын  встретил  это замечание  новым криком.  Мать  прокомментировала это  по

телефону,  сказав,  что Джо  слишком  занят  своим криком,  чтобы  думать об

изменении  своего  поведения, и она приложило телефонную трубку к губам Джо,

чтобы он смог покричать и в нее.

     Джо  погрузился в мрачное молчание, прерываемое неожиданными всплесками

отчаянной борьбы, криками, просьбами, рыданиями, мольбами.  На  все это мать

давала один и тот  же мягкий,  ласковый  ответ. Пока проходило  время,  мать

наливала себе кофе, фруктовый сок, ела  бутерброды и читала книгу. Незадолго

до полудня мальчик вежливо сказал ей, что ему действительно необходимо пойти

в  ванную  комнату.  Она призналась  в  том,  что  ей  это  тоже нужно.  Она

объяснила, что это будет возможным, если он согласится вернуться, принять то

же  положение на полу  и  позволить ей снова  сесть ему  на  спину. Поплакав

немного, он согласился. Он выполнил свое обещание, но  тут же начал  яростно

бороться с  ней, чтобы  освободиться.  Все  это  утомило его,  и  он немного

успокоился. Пока он отдыхал, она ела фрукты и пила кофе, звонила по телефону

и читала книгу.

     После пяти часов такой борьбы Джо сдался и заявил просто  и  задумчиво,

что он сделает все, что она захочет. Его мать ответила на это также серьезно

и просто, что все  ее размышления были напрасными, и  она не  знает, что ему

делать. Услышав  это,  он расплакался,  но  сквозь слезы сказал  ей, что  он

знает,  что  нужно  делать.  Она мягко  сказала, что очень  рада  этому,  но

считает,  что  у  него  было  лишком  мало  времени,  чтобы  все  хорошенько

продумать. Вероятно, еще один час раздумий сможет помочь ему.

     Джо  молча  ждал, когда пройдет  еще  один час, в то  время,  как  мать

спокойно читала книгу. Когда  прошло около  часа,  она выразила свое желание

закончить  главу.  Джо  судорожно  вздохнул и  плакал, но очень тихо,  молча

глотая слезы, все то время, пока мать заканчивала чтение.

     Когда глава, наконец, кончилась, мать встала и помогла  встать  Джо. Он

робко попросил поесть. Мать объяснила очень подробно, что уже слишком поздно

для  ленча,  что завтрак  всегда  едят  перед ленчем, и  что  слишком поздно

подавать завтрак.  Вместо этого она  предложила  ему выпить  стакан  воды со

льдом и спокойно отдохнуть в постели остаток дня.

     Джо быстро уснул, но проснулся от запаха вкусной  пищи. Его  сестры уже

вернулись домой и он попытался сесть вместе с ними за стол, чтобы поужинать.

Но его  мать серьезно  и  просто  объяснила  ему, что  обычно  сначала  едят

завтрак,  потом  ленч,  а  потом обед. К  сожалению,  он  пропустил завтрак,

следовательно,  ему  пришлось  пропустить  и  ленч.  Теперь   ему   придется

пропустить и  обед,  и  ужин, но, к счастью, он  сможет начать новый день на

следующее утро. Джо вернулся в свою комнату и  плакал  до  тех пор,  пока не

уснул. Мать почти не спала всю эту ночь,  по Джо  не встал с  постели до тех

пор, пока она не начала готовить завтрак.

     Джо пришел на кухню вместе с сестрами  к завтраку и, счастливый,  сидел

за столом, пока  мать подавала  его  сестрам  блинчики  и сосиски.  Джо была

подана огромная  суповая  чашка.  Его  мать объяснила,  что приготовила  ему

дополнительный специальный завтрак, овсяную кашу, которую он терпеть не мог.

К его глазам подступили слезы, но он поблагодарил ее, как было принято у них

в  доме, и начал с отвращением есть. Его мать объяснила, что сварила большое

количество  каши  и  поэтому  может дать  ему добавку. Она  весело  выразила

надежду,  что каша останется ему и на ленч. Джо  мужественно ел  кашу, чтобы

предотвратить такую возможность, но каши было приготовлено слишком много.

     После  завтрака  Джо  взялся  за   уборку   своей  комнаты  без  всяких

приказаний.  Сделав  это, он спросил  у матери разрешения сходить к соседям.

Хотя она  не  имела  представления, чем это  кончится, она позволила.  Из-за

занавески  она  наблюдала  за  ним, когда  он подходил  к  соседнему  дому и

позвонил у двери. Когда  дверь открылась, он что-то коротко сказал соседу, а

потом пошел  на улицу. Как она узнала позже,  так же систематически,  как он

терроризировал  соседей, он ходил по соседям, чтобы извиниться  и  поведать,

что он  вернулся,  чтобы отремонтировать  то,  что  он испортил.  Он  сказал

соседям, что это займет у него много времени, прежде чем он сможет исправить

нанесенный им ущерб.

     Джо  вернулся ко  второму  завтраку, мужественно  съел  холодную густую

овсяную  кашу,  сдобренную  маслом,  сам вызвался вытереть посуду  и  провел

остаток дня и весь вечер  за  своими школьными учебниками,  пока его  сестры

смотрели телевизор.

     На следующий день Джо пошел в школу, где он извинился перед всеми, кому

"насолил" и обещал хорошо себя вести.

     Его слова были  приняты с большой осторожностью. В этот вечер он затеял

обычную детскую ссору со своей  старшей  сестрой,  которая позвала на помощь

свою мать.  Когда мать  вошла  в  комнату, Джо  задрожал. Обоим  детям  было

приказано сесть, а  сестру заставили первой изложить суть дела, когда пришла

очередь Джо,  он сказал, что он согласен со  своей сестрой. Его  мать  потом

объяснила  Джо,  что  она   хочет,  чтобы  он  был  нормальным  восьмилетним

мальчиком,  и чтобы с ним случались обычные  вещи, как со  всеми  детьми его

возраста. Потом  она  сказала им  обоим, что  в их ссоре  отсутствует всякий

смысл, и ее нужно забыть. Обоих детей простили.

Сотрудничество матери

     Обучение матери  Джо тому,  как  нужно  решить проблему  с  ее сыном  в

соответствии  с  инструкциями  автора,  было трудной задачей.  Она  окончила

колледж,  была умной женщиной  со  своими  социальными интересами и чувством

ответственности. В беседе ее попросили как можно  полнее описать весь ущерб,

который  причинил  Джо  в школе и  соседям.  При рассказе  весь  ущерб  стал

болезненно преувеличенным. В конце-то  концов, растение можно  пересадить, а

сломанные и разбитые  окна заменить, вместо разорванного платья можно купить

новое. Но это утешение в тот момент нельзя было доводить до ее сознания.

     Затем  ее попросили рассказать о Джо, каким он был раньше, и оказалось,

что это  был вполне счастливый,  хорошо  ведущий себя  и,  вообще, блестящий

ребенок. Ее несколько раз просили сравнить его прошлое и настоящее поведение

и каждый раз более кратко, но с четким указанием основных моментов. Потом ее

попросили, чтобы она подумала  о будущем Джо, такого,  каким он был раньше и

такого, каким он  стал  сейчас. Были сделаны соответствующие внушения, чтобы

помочь матери вообразить себе резко контрастные картины.

     После такого разговора ее попросили изучить  все возможности  того, что

она может сделать до конца недели, и какую  роль она должна играть для  Джо.

Так как  она не  знала этого, то она заняла пассивную позицию, так что автор

предложил ей  свой  план. Ее  подавленное состояние, чувство вины  и чувство

враждебности  к сыну,  его плохое поведение, --  все было пущено в действие.

Было  предпринято  все  возможное,  чтобы  переориентировать их на  принятие

расчетливой,  намеренной наблюдательности для того, чтобы расстроить попытки

сына  утвердить  свое  чувство  ненадежности и доказать,  что она  бессильна

что-либо сделать с ним.

     Вполне  оправданное заявление матери, что  ее вес в 60 кг будет слишком

большим  для  тела   восьмилетнего  ребенка,  явилось  основным  фактором  в

получении  согласия  матери. Сначала на этот  аргумент попросту не  обратили

внимания.  Матери  помогли  постепенно  отмести все возражения  относительно

предложенного  автором плана, кроме явно неоспоримого аргумента, что  ее вес

слишком велик, чтобы его мог вынести ребенок. Когда она еще более укрепилась

в   своей  защите,  тщательно  сформулированная  дискуссия  с  ней  дала  ей

возможность пожелать,  чтобы она могла проделать все то, что  наметил автор,

до конца этой недели.

     Когда  автору показалось, что  мать достигла эмоциональной готовности в

нужной  степени,  был снова поднят вопрос о ее  весе. Ей попросту объяснили,

что не  нужно  принимать во внимание этот фактор, а необходимо узнать от  ее

сына завтра, что  ее вес не имел никаких последствий для  него.  Фактически.

помимо ее  веса  от нее потребуется  вся ее сила, ловкость  и  умение, чтобы

овладеть  ситуацией.   Она  может  даже  проиграть   их  соревнование  из-за

недостаточности своего веса.  Мать не  могла проанализировать значение связи

этого аргумента с данной ситуацией. Ее поставили в положение, когда ей нужно

было доказать,  что ее вес .фактически  очень велик. Чтобы  доказать это, ей

нужно было сотрудничество сына,  и автор был уверен, что  агрессивная манера

поведения мальчика исключает любое пассивное отношение  к весу матери. Таким

образом, мать была научена, как разрушить свою защиту от внушений  автора, и

восприятие этих внушений ею еще больше усилилось  в результате его яростного

сопротивления.  Как  позже объяснила мать:  "То,  что он брыкался, как дикий

мустанг, заставило меня понять, что нужно собрать все силы, чтобы удержаться

на месте.  Перед нами встал простой вопрос, кто из  нас ловчее, и я  поняла,

что  я  должна  сделать все,  что  могу.  Потом  я  начала  испытывать  даже

удовольствие из того, как я предугадывала и реагировала на все его движения.

Это напоминало игру в шахматы. Я стала восхищаться и уважать его решимость и

получила огромное удовлетворение от  того, что сокрушила  его сопротивление,

хотя это и изнурило меня окончательно".

     "Один  момент был  для  меня особенно  тяжелым.  Когда мы  вернулись из

ванной комнаты, и он улегся на пол, он так жалобно поглядел на меня, что мне

захотелось  взять его на руки.  Но я все время  помнила о ваших  словах:  не

проявлять  жалости до тех пор, пока вопрос не будет решен. Но именно тогда я

поняла, что я выиграла, поэтому  я была  особенно  внимательна  относительно

того, чтобы не позволить себе жалеть  его. Все остальное было гораздо легче,

и я теперь поняла, что я должна делать и почему".

Дальнейшее закрепление позиций

     В течение следующих  нескольких месяцев, вплоть до  середины  лета, все

шло  хорошо. Потом без всяких видимых причин, если не считать обычной  ссоры

со своей сестрой, которая была решена  в ее пользу, Джо заявил спокойно,  но

твердо, что он не собирается "соглашаться со всей этой ерундой". Он  сказал,

что может "разгромить" всякого, особенно  автора, и  он  требует, чтобы мать

отвела  его  к автору,  и он посмотрит на  него, что  он  будет делать с ним

сегодня вечером. Не зная, что ей делать, мать немедленно привезла мальчика к

автору. Как  только  они  вошли, она  в  какой-то степени  неточно  передала

сказанное им, сказав, что Джо грозит "разгромить" кабинет автора. Автор  тут

же  заявил Джо, что  тот  скорее всего  не сможет  разломать  пол  кабинета,

который слишком  тверд для этого. Находясь в состоянии сильного раздражения,

Джо приподнял ногу, обутую  в тяжелый ковбойский ботинок, и  с силой опустил

ее на  застеленный ковром  пол.  Тогда, успокоительным  тоном, автор  сказал

мальчику,  что  его   попытка  была  исключительно  сильна  для   маленького

восьмилетнего мальчика, и что ему, наверное,  следует повторить ее несколько

раз, но вряд ли он сможет сделать это  много раз, потому что быстро устанет.

Джо сердито закричал,  что он  сможет  сильно  топнуть пятьдесят, сто и даже

тысячу раз, если захочет. Ответом ему было,  что  он всего лишь восьмилетний

мальчик, и как бы ни сердит он был, он не сможет  сильно топнуть тысячу раз.

Фактически он не сможет сделать это даже пятьсот раз. Если он устанет,  а он

устанет  очень  скоро,  его  топанье  будет  все слабее и слабее,  он  скоро

переменит ногу и начнет  отдыхать. Хуже того, он не сможет даже стоять, пока

отдыхает,  а будет качаться, и ему захочется сесть. Если он не  верит этому,

он может  попробовать начать топать прямо сейчас.  Когда он все  же устанет,

как всякий маленький мальчик, он  сможет отдохнуть, но только стоя спокойно,

не качаясь и не сердясь. С яростной и свирепой надменностью Джо торжественно

поклялся  пробить  дыру в  полу, даже в том случае, если ему придется топать

ногой миллион раз.

     Его  мать  отпустили  из   кабинета  с  просьбой  вернуться  в  "корень

квадратный  из  четырех", что она правильно  поняла как вернуться в 2  часа.

Таким образом, Джо не понял, в какое время должна вернуться его мать, хотя и

догадался,  что  один взрослый  назвал другому взрослому определенное время.

Когда дверь кабинета закрылась за  его матерью, Джо, сохраняя  равновесие на

правой  ноге,  с силой  ударил по полу  левой  ногой. Автор выразил на  лице

удивление, изумление, сказав, что  удар был немного лучше, чем автор ждал от

Джо,  но выразил свое сомнение,  сможет  ли Джо выдержать  этот  темп.  Он с

уверенностью заявил, что Джо скоро  ослабеет и обнаружит, что не может  даже

стоять спокойно. Джо топнул несколько раз еще,  но потом стало заметно,  что

его топанье становится слабее.

     Затем, усилив  свои попытки, Джо  дошел до счета 30, и тогда понял, что

намного переоценил свои силы. Когда по выражению лица Джо стало ясно, что он

понимает это, автор предложил ему не топать ногой о пол, а  слегка постучать

по полу тысячу  раз ногой,  так  как  он  потом  не сможет  даже  стоять, не

раскачиваясь из стороны в сторону от усталости, и захочет сесть. С отчаянной

твердостью  мальчик  отверг  предложение  и  заявил  о  своем желании стоять

спокойно.  Он  быстро принял  прямую  позу, вытянув руки  по бокам, лицом  к

автору. Ему  сразу же показали на настольные часы, и автор сделал  замечание

относительно медленного перемещения минутной стрелки и о еще более медленном

перемещении  часовой  стрелки  несмотря  на  быстрое  тиканье  часов.  Автор

повернулся к своему письменному столу, начал делать записи в истории болезни

Джо, а потом занялся другими записями.

     В  течение 15 минут Джо переминался с ноги на  ногу, вертел своей шеей,

пожимал плечами. Когда прошли полчаса, он вытянул руку, дотянулся до  спинки

стула, чтобы перенести  часть  своего веса. Однако он быстро отдернул  руку,

когда ему показалось, что автор  собирается поднять  голову от  своих бумаг.

Приблизительно  через  час  автор  извинился и  вышел на некоторое  время из

кабинета. Джо воспользовался этим и уже не занимал своего прежнего положения

позади стула.

     Когда  мать постучала в дверь кабинета, автор сказал Джо: "Когда войдет

твоя мать, сделай  точно  то,  что  я  тебе скажу".  Мать  вошла  и села,  с

удивлением глядя на  Джо, который  твердо и прямо стоял лицом к  письменному

столу.  Сделав  матери  знак  молчать,  автор  повернулся  к  Джо  и  твердо

скомандовал:

     "Джо, покажи своей матери, как сильно  ты можешь  стучать по полу". Джо

был сильно изумлен,  но послушался. "Теперь, Джо, покажи как твердо  и прямо

ты можешь стоять!". Минутой позже ему  были даны еще две команды: "Мама, эта

беседа  между  Джо  и  мной  --  тайна между  мной  и  Джо.  Джо,  ничего не

рассказывай матери  о  том,  что случилось сегодня в этом  кабинете. Ты  и я

знаем об этом, и этого хватит. Хорошо?"

     И Джо и  его мать в знак согласия кивнули головой. Она выглядела слегка

озадаченной, а Джо -- очень довольным. По пути домой Джо был  спокоен, сидел

рядом с матерью. Приблизительно на полпути до  дома Джо прервал  молчание  и

сказал, что автор -- отличный  доктор. Как позже рассказывала  его мать, это

заявление  каким-то  необъяснимым  образом  развеяло  ее  сомнения.  Она  не

спрашивала о событиях,  происшедших в тот  вечер  в  кабинете, а  сам Джо не

сказал ей  об  этом ни  слова. Она  только поняла,  что  Джо стал  уважать и

доверять  автору  и  была  рада  встречаться  с  автором  время  от времени.

Поведение Джо  продолжало оставаться  таким, какое  должно  быть у  обычного

умного мальчика, который время от времени шалил, но вполне понятным образом.

     Прошло  два  года, и у матери Джо  состоялась помолвка.  Джо понравился

будущий отчим, но  он  спросил у матери:  одобрил ли  автор  этого человека?

Когда  его  убедили   в  этом,  он  без  дальнейших  вопросов  согласился  с

замужеством матери.

Примечание

     В процессе бытия ценой выживания является вечная бдительность и желание

узнать.   Чем  быстрее  человек   осознает  реальности  и   чем   скорее  он

приспособится  к ним,  тем  скорее  пройдет  процесс  приспособления  и  тем

счастливее будет  его жизнь.  Когда  человек знает  границы,  ограничения  и

пределы, которые определяют наше бытие, тогда он свободно может использовать

все  то,  что  у  него   есть  в  наличии.  Но  в  неопределенном  окружении

интеллектуальные   и   эмоциональные   колебания   и   изменения    вызывают

обволакивающее состояние  неопределенности, которое меняет время от  времени

свою модальность,  так  что здесь не  может быть и  речи об определенности и

надежности. Джо пытался узнать, кто был сильным, надежным и безопасным, и он

узнал это тем  самым  эффективным способом, когда человек  учится не бить по

камню  голой  ногой и  не  трогать  колючий  кактус  голой рукой. Существуют

относительные ценности усилий, предназначений, целей и вознаграждений, и Джо

была  дана  возможность  искать,  думать,  находить,  сравнивать, оценивать,

противопоставлять и выбирать.  Тем  самым ему давалась  возможность учиться,

узнавать и приспосабливаться.

     Джо  был не  единственным, к кому  применялась такая  терапия.  За годы

работы автор встречался с целым  рядом подобных примеров,  почти  идентичных

вышеизложенному. В  некоторых  из этих случаев автор находился в  контакте с

пациентами в течение многих лет и, следовательно,  получал информацию, вновь

и вновь подтверждающую важное значение столкновения с  действительностью как

успешного средства для создания безопасной реальности.