Бог-Мозг у Микеланджело - Труды -И. П. Ярославцева

Гвидо Мангано, Эрнесто де Бернардис и Джованни Скапаньини

Перевод с итальянского языка – Ярославцева И.П.

1. БОГ - МОЗГ У МИКЕЛАНДЖЕЛО

Теологи, историки, философы и художники рассказывают различные истории относительно последовательности живописных элементов, составляющих свод Сикстинской капеллы. В настоящее время, некоторые из медиков хотят присоединиться к ним: группа ангелов, окружающих фигуру Бога, создает силуэт, неправдоподобно похожий на очертания мыслительного отдела мозга. Но зачем изображать мозг? Идет ли речь о послании потомкам, или это ложный ключ к прочтению? Известен интерес Микеланджело к анатомии; но к этому изображению, с большой вероятностью, примыкают также представления неоплатонизма, провозглашавшие союз человека с Богом, через Восхождение, в котором интеллект является одной из ступеней.

2. АНГЕЛЫ В МОЗГЕ

Рассматривая свод Сикстинской капеллы, взгляд медика может уловить в «Сотворении Адама» (одной из главных сцен) - несомненное сходство между очертаниями Бога-отца, вдыхающего душу в Адама, - с контуром человеческого мозга. В «Сотворении Адама», к огромному изумлению исследователей, действительно констатировали, что группа ангелов, окружающих фигуру Бога, создает контур, неправдоподобно похожий на очертания человеческого мозга. Впервые такое сходство было обнаружено неврологом Франком Мезбергером, опубликовавшим свою статью в авторитетном «Журнале американской медицинской ассоциации». В ней он подробно описывал поразительное сходство, существующее между анатомией человеческого мозга и изображением Микеланджело. Можно хорошо рассмотреть очертания свода мозга и его основания; арка левой руки Бога очерчивает окружность повязки, зеленая драпировка в основании описывает течение позвоночной артерии; спина ангела, поддерживающего Господа, соответствует мосту Варолио, в то время как его ноги продолжают создавать спинной мозг. Даже деталь раздвоенной структуры гипофиза верно воспроизведена в очевидно раздвоенных ногах одного из ангелов, в отличие от обычных ног Бога и других херувимов, наделенных привычными пятью пальцами; в то время как бедро того же ангела выдается в соответствии с законами оптического восприятия. Наблюдение профессора Мезбергера открыло новое направление в попытке раскрыть более глубокое значение философского и теологического характера, скрывающееся за сплетением форм и цветов свода Сикстинской капеллы. Были описаны, во всей полноте подробностей, соответствия, действительно поразительные, существующие между анатомическим изображением мозга и сценой «Сотворения Адама», и становится ясным, что это сходство – не случайное совпадение, оно подтверждается научными и философскими взглядами как самого Микеланджело, так и представлениями его эпохи, отразившимися в его творениях. Во-первых, нужно знать, что в эпоху Микеланджело уже существовало знание об анатомии мозга, и о том, из чего он состоит; но надо искать дальнейшего освещения того, какие причины толкнули его на совершение такой работы. Какое значение, на самом деле, приписывалось, во времена великого художника, органу, заключенному в черепную коробку? Существовали ли уже интерес и значимость, придающиеся ему сегодня? И, кроме того: зачем объединять человеческий мозг с образом Бога и ангелов? Речь идет о смелом сравнении беспокойного флорентийского гения, или же это сходство было достоянием общественного сознания людей культуры начала 16 века? Нужно глубоко погрузиться в исторический период, изучить напряжение и борьбу, типичные для переходной эпохи, чтоб открыть, какие политические, религиозные философские изменения могли бы повлиять на мысль и творчество Микеланджело.

3. АНАТОМЫ И РИМСКАЯ ЦЕРКОВЬ

К концу средних веков началось то великое движение, которое характеризовалось пробуждением античной культуры, посредством знакомства с греческими и римскими писателями. Так возник Гуманизм, выкованный в горниле Возрождения. В этом движении, по происхождению своему преимущественно итальянском, познание реального положения вещей освобождалось от пут, наложенных на науку средневековыми религиозными воззрениями; оно воздействовало на политику и искусство, в то время как наука направлялась по пути прямого изучения природы. Так было и в медицине, первым фактором прогресса для которой было возрождение анатомии. Действительно, с конца 15 века папа Сикст IV (в честь которого названа Сикстинская Капелла), предоставил в своей Булле право всем университетским учреждениям осуществлять вскрытие и препарирование трупов. Возобновилась на практике проверка того, что приводилось в античных медицинских трактатах Галена и его школы. Этот порыв к исследованию глубин анатомического знания не был, конечно, остановлен препятствиями на пути новой мысли со стороны людей, еще крепко привязанных к старым воззрениям, и, главным образом, со стороны Римской Церкви. Примерами борьбы, которая разгорелась в это время даже в лагере анатомов, стали трагические и таинственные события, в которых пострадали такие известные медики, как Микеле Сервето и Андреа Везалио. Работа Микеле Сервето «Возрождение христианства», в которой в первый раз выдвигалась гипотеза о легочном кровообращении, была сожжена вместе со своим автором, приговоренным к костру. Андреа Везалио, напротив, опубликовал вначале комментарии к книге Ар-Раци, потом «Анатомические таблицы» и работу «О строении человеческого тела», в которой он опрокидывал старые теории Галена, вызвав враждебность ученых традиционалистов своего времени. По причине напряжения, нараставшего вокруг его писаний, он покинул Падую и предпринял паломничество в Святую Землю, возможно, по приказу тех самых церковных авторитетов, которые питали к нему злобу. На обратном пути он таинственным образом умер в Занте.

4. ОТ ГАЛЕНА ДО МИКЕЛАНДЖЕЛО

Работа Галена основывалась на препарировании трупов животных и поэтому отвергалась из-за содержавшихся в ней неточностей. Как бы то ни было, Гален уже понимал фундаментальную важность мозга, органа, который, согласно его воззрениям, помимо того, что был местом производства семени, снабжал психической энергией (называвшейся животным духом) все части тела через нервы, представлявшиеся проницаемыми, как каналы. Считалось, что животный дух производился внутри сплетения сосудов, которое Гален наблюдал у копытных, и названного им Чудесной сетью, которой не существовало в человеческом мозге. Утверждение о существовании такой структуры просуществовало по крайней мере до конца 13 века, и не было опровергнуто до тех пор, пока наука опять не повернулась к эмпирическим исследованиям.

Между работой Галена и Мондино да Луцци, жившего в 14 веке и осмелившегося обогатить свои лекции практическим рассечением трупов, лежит тысячелетие христианской культуры, когда в медицину не было внесено никакого оригинального вклада; правда, арабская школа углубила знание анатомии и других частей медицины, породив мыслителей, которых переводили и усердно изучали в эпоху Микеланджело. Среди них выделяются фигуры Ибн-Сины (Авиценны) и Ар-Раци (Рацеса); этот последний был также выдающимся представителем батинитской мысли, философско-религиозной доктрины, которая, кроме всего остального, пыталась примирить ислам с неоплатонизмом.

После Мондино, значительной фигурой среди исследователей-анатомов, вместе с Беренгарио да Капри, был Леонардо да Винчи, эклектизм и гениальность которого не нуждаются в иллюстрациях. Он нашел способ углубить свои познания в анатомии, когда жил в Риме на службе у Цезаря Борджиа, тайно препарируя трупы в морге больницы Святого Духа, и углубленно изучая мозг, хотя некоторые из его воззрений оставались поневоле привязанными к доктринам прошлого.

Беренгарио да Карпи (профессор анатомии в Болонье в то время, когда производилась роспись потолка Сикстинской Капеллы), бывший первым анатомом, открыто отрицавшим авторитет Галена, утверждал, что никогда не видел Чудесной сети, которая имела такое фундаментальное значение в доктрине Галена. Он глубоко изучал, кроме всего прочего, желудочки мозга, которые в то время считались структурой огромной важности в генезисе психики. Его карьера была пресечена обвинением в вивисекции людей, обвинением, которое часто выдвигалось также по отношению к другим анатомам той эпохи.

5. АНАТОМИЯ И ИСКУССТВО

В 16 веке художники, подталкиваемые желанием глубже изучить все части человеческого тела, создавали тесные содружества с наиболее известными анатомами: Леонардо да Винчи, например, работал вместе с Маркантонио делла Торре; Калькар, ученик Тициана, выполнил под руководством Андреа Везалио ценнейшие анатомические таблицы; Микеланджело связывали теснейшие отношения дружбы и работы с Реальдо Коломбо, профессором анатомии университета в Падуе, он часто препарировал трупы, живя во Флоренции, в юности, недалеко от капеллы Святого Духа; живя, уже в зрелые годы, в Риме, как свидетельствует его современник и биограф Джорджо Вазари: (Микеланджело) «делал для церкви Святого Духа в городе Флоренции деревянное распятие, которое помещалось над округлой серединой большого алтаря к удовлетворению настоятеля, который разрешил ему использовать помещение, где Микеланджело много раз вскрывал мертвые тела, чтобы изучать анатомию, достигая совершенства в рисунке, которым он стал известен впоследствии» ... «бесконечное число раз занимался анатомией, вскрывая трупы, чтобы понять принципы построения скелета, мускулы, нервы, вены, многообразие движений и множество поз, которые может принимать человеческое тело»; «и если бы был предмет для исследования, как он говорил мне нередко, будучи совсем старым, он продолжал бы занятия анатомией». В это время контакты между интеллектуалами были теснейшими, и не только между анатомами и художниками, стремившимися совершенствовать свое мастерство, но и между учеными разных специальностей. В действительности, это типично для Возрожденческого эклектизма. Нередко происходило, как в случае с вышеупомянутыми личностями, что медик-анатом был также теологом, философом, астрономом и художником. Пример такого энциклопедического призвания мы находим в Леонардо, в Пико делла Мирандола, в Марсилио Фичино или в Джироламо Фракасторо, который, кроме того, что был врачом, математиком, астрономом, поэтом, устраивал недалеко от своего жилища тайные собрания, в которых принимали участие такие видные ученые, как Николай Коперник, Андреа Везалио, Маркантонио делла Торре. Микеланджело, как - тем более - Леонардо, не удалось попасть в историю в качестве большого специалиста в анатомии, потому что его работы в этой области прекратились после смерти его друга, врача Реальдо Коломбо. Мы не должны сомневаться в его огромном интересе к этой дисциплине, и не только ради совершенствования им своего искусства, но и из истинного духа исследования и научной достоверности, так что он продолжал практиковаться в препарировании трупов до конца своей жизни, даже в преклонном возрасте. Его опыт во вскрытии трупов и его тесные контакты со светилами медицины того времени в лагере практических исследований, которые как раз в тот период предпринимали революционные изменения анатомических воззрений, унаследованных от застойного средневековья, заставляют думать, что он разделял эти новые теории, которые следует рассматривать в рамках изменения самого способа видеть вещи. Это изменение было плодом развития философской мысли; это - новая мысль, но с античными корнями, которые привносили в новые теории жизненную силу философии и религии прошлого.

6. НЕОПЛАТОНИЗМ

Главным центром развития и источником распространения этих новых взглядов была Флоренция, в которой в годы их формирования собрались художники, поселившиеся возле своего мецената Лоренцо Великолепного, который, как утверждает вышеупомянутый Вазари, по-отечески относился к молодому Микеланджело: (Лоренцо Великолепный) «предложил помогать и покровительствовать Микеланджело, как он написал его отцу Лодовико; спрашивал его согласия, говоря, что хотел бы относиться к Микеланджело, как к собственному сыну,- тот охотно согласился; тогда Великолепный предоставил ему комнату в своем доме, и ожидал его прихода во время трапезы, сидя за столом вместе со своими детьми и другими достойными синьорами, которые находились вместе с Великолепным, и которым были облагодетельствованы...» Существовали, таким образом, теснейшие отношения с интеллектуалами, такими, как Пико делла Мирандола и Марсилио Фичино, которые были наиболее выдающимися представителями философии и стремились примирить церковную мысль с Платоновской, и которые, как и Микеланджело, часто посещали Сад св. Марка, место встречи, предоставленное в распоряжение видным представителям культуры того времени Лоренцо Великолепным. Это было время, когда появилась Платоновская Академия. Ее философия, развивавшаяся при дворе Лоренцо Великолепного, имела античные корни: Платон и его ученики, арабская каббала, халдейская магия и христианство. На этих основаниях деятели Флорентийского Возрождения развивали свои взгляды, в которых мир приобретал динамический аспект, в котором человек переставал быть лишь промежуточным звеном между бытием и Богом. Человек больше не рассматривался, как нечто случайное и преходящее, но, наоборот, действовал как причина, и, наконец, достигал единства с миром посредством интеллекта, последней ступени перед Божеством. Эта концепция, новая для своего времени, создавала культурную почву для нового поколения ученых, которые применяли свои исследования понимания мира для целей теологических и аскетических. Человек обрел, таким образом, свое достоинство, потому что он не был уже послушной игрушкой природы, но, чем более он был активен, тем более приближался к совершенству. Микеланджело вращался в этой среде, участвовал в дебатах, впитывал новые взгляды, изменявшие его взгляд на мир; он был окружен тесным сообществом аристократов, которые провозглашали единство с Богом посредством восхождения, которое проходило через различные ступени, среди которых последней ступенью был - интеллект. Интеллект, с точки зрения участников Платоновской Академии, был символически представлен ангелами, как об этом писал в своем фундаментальном труде «Платоновская теология» Марсилио Фичино: «Душа подражает Господу в единстве, ангелы - в интеллекте, человеческий род - в рассудке, животные – в чувстве, растения - в питании, неодушевленные предметы - в бытии. И поэтому человеческая душа, в определенном смысле, является всем».

7. ПОЧЕМУ МОЗГ?

Микеланджело, знавший неоплатоновские рассуждения об интеллекте, знакомый с современными ему анатомами, с которыми находился в теснейших взаимоотношениях, отводил место интеллекту в желудочках мозга. Как писал Беренгарио да Карпи, профессор анатомии в Болонье, в то время, когда Микеланджело расписывал потолок Сикстинской Капеллы: «Будут ли считаться мои мнения новыми или древними, я считаю их убедительными. Полагаю, что могущественные способности ума расположены в двух передних полостях мозга, что фантазия расположена впереди, а не в другом месте, что мысль находится посередине, а память позади, и что стороны этого желудочка распространяются до ушей».

Некоторые учение узнавали на потолке Сикстинской Капеллы элементы, которые можно было прочесть в неоплатоническом ключе: образы вдоль по периметру потолка, Пророки и Сивиллы считались воплощением Неоплатонизма. Внутри этого периметра новой интерпретации подвергалось центральное положение «Сотворения Адама». Действительно, Микеланджело, причастный к неоплатоновской мысли, вполне мог бы поместить между Богом и Адамом ангелов, как аллегорию интеллекта, - может быть, с целью показать путь достижения единства с Творцом; это не исключено, принимая во внимание анатомию и функции мозга, как вместилища интеллекта, объединившего Бога и ангелов в один образ.

Палец Бога почти касается, но не трогает руку Адама, уже окончательно сотворенного, жестом, который не кажется только жестом творения. В этом жесте можно увидеть гораздо больше: покровительство Адаму, которого Бог только что создал; указание восхождения, которое должен совершить человек для того, чтобы достигнуть единства творения с творцом, неизбежно проходящее по дороге интеллекта.

Оригинал статьи доступен по адресу:

http://www.dematel.it/cultura/michel.htm

http://www.meotida.orc.ru/rus/doc/article15.htm

Бог-Мозг у Микеланджело - Труды -И. П. Ярославцева - Философы и их философия