Гельмут Фигдор ДЕТИ РАЗВЕДЕННЫХ РОДИТЕЛЕЙ: МЕЖДУ ТРАВМОЙ И НАДЕЖДОЙ. ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ >> 1. ПАПА И МАМА РАЗВОДЯТСЯ 1.

1. ПАПА И МАМА РАЗВОДЯТСЯ 1. 1. Психологический момент развода Мы хотим понять, как ребенок переживает развод родителей, а вернее, как различные дети воспринимают его или какие именно реакции и при каких обстоятельствах являются наиболее вероятными. Что, собственно, должны мы понимать под "переживанием развода" в сравнении с другими подобными переживаниями? Юридический акт развода, конечно, не может иметь этого значения по той причине, что для ребенка не играет непосредственной роли, женаты его родители официально или состоят в неофициальном браке, который, естественно, не может быть и расторгнут. Но даже, если родители и были женаты, юридический развод играет в семейных отношениях лишь второстепенную роль. Бывает, что проходят месяцы или даже годы между фактическим и официальным разводом. Нередко бывает и так, что после развода родители еще продолжительное время живут вместе. Я знаю одну супружескую пару, которая развелась, когда дочери было девять месяцев. Сегодня девочке восемь лет, а родители живут до сих пор вместе. Итак, мы приходим к выводу, что развод родителей необходимо дефинировать как "психологический момент раз - вода". Это ставит нас перед фактом, что многим разводам предшествуют долгие конфликты родителей, во время которых они могут не раз на время расставаться.

Такие временные расставания между тем играют роль в жизни каждого ребенка. Отец Ганса находится по несколько месяцев в году в заграничных командировках. Является ли Ганс по этой причине в психологическом смысле "ребенком расторгнутого брака"? Отец Биргит работает ночью. Когда в пять часов вечера бабушка забирает ее из детского сада и приводит домой, отца уже нет дома, он ушел на работу. Утром, когда девочка уходит из дому с мамой, он еще спит. Биргит видит отца только в выходные. Является ли она тоже "ребенком развода" ? Следует обратить внимание, что здесь речь идет о разлуках, причиной которых является жизненная необходимость, а не конфликты родителей. Но такой критерий также недостаточно состоятелен: маленькие дети не понимают этой разницы. Кроме того, часто бывает и так, что подобные рабочие командировки отцов являются (подсознательно), так сказать, "разводами", поскольку они дают возможность как можно меньше времени проводить в семье и максимально перенести свои жизненные интересы в область профессии. Но бывает и наоборот: однажды мать Марио взяла сына, которому было шесть лет, и переехала к подруге, потребовав развода у мужа, после того, как узнала о его супружеской неверности. Ребенку она сказала, что в их квартире ремонт, папа живет сейчас у своей матери, так как квартира подруги слишком мала для них всех. "Ремонтные работы" продолжались многие недели, потом "папа продал квартиру" и поскольку Марио не прекращал спрашивать об отце, ему сказали, что папа работает сейчас в другом городе. Это продолжалось почти два года, пока Марио не увидел, наконец, своего отца и не узнал, что его родители развелись. В какой момент пережил Марио развод? Безусловно, не в момент их переезда к маминой подруге. До тех пор он был в гостях у тети Моники, которая его очень любила. Он гордо рассказывал также своей подружке, что после ремонта у них будет самая прекрасная квартира на свете. (Мама даже вещала, что его комната будет оклеена обоями с картинками из его любимого мультфильма. ) Изложенные выше примеры говорят о том, что продолжительность развода также не является критерием переживания развода. Есть дети, которые с нетерпением месяцы и даже годы ожидают возвращения отца или матери. Они печалятся, но тем не менее остаются здоровыми. А есть и такие, которых уже на второй день после развода, словно подменили. Это зависит от того, как ребенок понимает развод: уходит папа (или мама) навсегда или он (она) вернется обратно. Что отличает развод от всех других видов разлуки (за исключением смерти одного из родителей), это окончательность, необратимость или же изменение привычных жизненных обстоятельств. Обычно эта ситуация возникает тогда, когда ребенку сообщают, что "папа и мама разводится", что "папа (или мама) уезжает навсегда", что "папа (Или мама) не будет больше с нами жить" и так далее. Это обстоятельство превращает развод в утрату и такое переживание потери одного из родителей отличает разлуку путем развода или смерти от всех других видов разлук. (Более того, опыт развода и смерти одного из родителей с этой точки зрения имеет так много общего, что нет ни единого критерия, по которому их можно было бы отличить друг от Друга. Особенно характерно это для детей до семи - восьми лет, которые еще не понимают, что такое смерть и воспринимают ее как "уйти навсегда". ) "Итак, я предлагаю момент осведомления детей о состоявшемся или предстоящем разводе дефинировать как "психологический момент развода". В случаях с маленькими детьми, которые еще не способны понимать, или с детьми, родители которых дают неясные или косвенные объяснения внезапному отсутствию отца или матери, невозможно установить непосредственную связь психологического момента развода с однозначным внешним событием, которым является информация о разводе. Об этом красноречиво говорят примеры пострадавших детей. Девятилетняя Габи до сих пор хорошо помнит, как родители сообщили ей, что они разводятся. Габи было тогда ровно четыре года и она думала, что развод имеет что - то общее со стрижкой волос (в немецком языке "scheiden lassen" - "разводиться" и "Haare scheiden " - "стричь волосы" звучит очень похоже. То обстоятельство, что папа больше с ними не живет, она никак не могла связать с "разводом". Год спустя, однажды после ссоры с бабушкой, девочка начала плакать и кричать: "Когда папа, наконец, снова переедет к нам?" и получила ответ: "Папа навсегда останется в Л. Ты же знаешь, что твои родители развелись!" Для Габи именно этот день оказался днем развода. Марио, который был матерью неверно информирован (см. выше), примерно через год начал сомневаться в объяснениях матери, ее подруги и бабушки с дедушкой. На протяжении долгих месяцев он думал о том, что делает сейчас его отец за границей, представлял себе экзотические страны, приключения, которые там случаются, и в которых он сам, фантазируя, принимал участие. И он рисовал в своем воображении тот чудесный день, когда папа вернется обратно. Но увиливающие ответы, чувство неловкости или раздражения, с которыми взрослые реагировали на его вопросы, изумляли Марио. Папа не присылал никаких открыток, что он обычно делал раньше, когда куда - нибудь уезжал. На протяжении нескольких недель надежда на возвращение отца сочеталась в его сердце с растущим сомнением, но постепенно становилась слабее и слабее, пока совсем не исчезла. Это и был момент развода для Марио. Внешне выглядело так, что ребенок вдруг перестал спрашивать об отце. Тем удивительнее было для матери, что Марио вдруг, четырнадцать месяцев спустя после фактического развода, "без какой - либо внешней причины" начал вести себя испуганно и агрессивно, как маленький ребенок.

Гельмут Фигдор ДЕТИ РАЗВЕДЕННЫХ РОДИТЕЛЕЙ: МЕЖДУ ТРАВМОЙ И НАДЕЖДОЙ. ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ. М., 1995.