Внутренний мир дошкольника – коррекция педагогического взгляда (семинар)

1. Информационная часть.
1.1. Взгляд психолога на мир дошкольника.
1.2. Особенности современных детей.
1.3. Принципы воспитания современных детей.
2. Практический инструментарий.
2.1. Упражнение «Мечта детства».
2.2. Упражнение «Портрет современного ребенка».
2.3. Деловая игра.
2.4. Практическое упражнение «Руки».
3. Медитация «Встреча с ребенком внутри себя».
4. Обмен мнениями. Завершение.

Детство – всем хорошо известное, но (как это ни странно звучит) мало понятное явление мира личности. Специального определения нет в психологических и педагогических словарях, однако сам термин используется широко, многопланово и многозначно.

Но маленький ребенок мало похож на взрослого. И дело не только в том, что его знания не выдерживают сравнения со знаниями взрослого. Из простых житейских наблюдений мы знаем: ребенок чувствует и мыслит не так, как взрослый. Приобретая все новые черты в поведении, обнаруживая все большее совершенство внутренних психических качеств, ребенок все-таки остается ребенком. Общий психологический облик малыша сохраняет своеобразие, отличающее его от взрослого, да и от школьника (даже младшего).

Каковы же приметы этого психологического облика? Прежде всего, непосредственность, импульсивность поведения, более или менее резко выраженная на всех ступенях раннего и дошкольного детства. Чаще всего малыш действует, не особенно задумываясь, под влиянием именно тех чувств и желаний, которые возникли у него вот сейчас, в данный момент. Конечно, сами эти чувства и желания не берутся неизвестно откуда, они основаны на общих потребностях и интересах ребенка.

В раннем детстве они вызываются главным образом тем, что непосредственно окружает малыша, что попадается ему на глаза. Взрослый может все очень хорошо объяснить, а ребенок все поймет и даже соберется делать именно то, что у него просят, но... в решающий момент непосредственная ситуация и то, что он видит, окажут на его поведение бесповоротное влияние.

Другая психологическая особенность маленького ребенка – его повышенная эмоциональность.

Трехлетняя девочка спрашивает, обращаясь к отцу: «Когда ты что-нибудь теряешь, ну, галстук, книгу, ты плачешь?» – «Нет, – ответил отец, – я ищу и стараюсь найти». – «А я плачу». – «Разве это помогает найти?» – «Нет, но слезы сами выскакивают».

Чувства малыша менее осознанны, чем чувства взрослого. Они вспыхивают быстро и ярко, столь же быстро могут они и гаснуть. Переход от одного состояния к другому часто молниеносен – бурное веселье, а через минуту – слезы. Управлять своими переживаниями ребенок не умеет, почти всегда он оказывается в плену у чувства, которое его охватило. Не умеет он «таиться», как взрослый человек, – у малыша все на виду, все выражается.

Источником переживаний малыша оказывается все, к чему он прикасается, все, что имеет для него интерес и значение. Это взаимоотношения с другими людьми – взрослыми (сначала близкими) и детьми: остро чувствует ребенок и ласку, и несправедливость, добром отвечает на добро и гневом на обиду. Сказки, в которые он вживается как в реально происходящее: герои, попавшие в беду, воспринимаются малышом, будто близкие и знакомые, и сочувствие им заставляет его порой «вмешиваться» в то, что он видит, например, на сцене театра. Мир природы, который ребенок не склонен до поры до времени отделять четкой границей от мира людей: он жалеет сломанный цветок и сердится на дождь, из-за которого не пускают гулять.

Разумеется, на протяжении раннего и дошкольного детства происходит «воспитание чувств» – и они со временем становятся и более глубокими, и более устойчивыми, и более разумными, да и вовне изливаются не с такой легкостью. Но любой взрослый, наблюдавший дошкольников, согласится, что, тем не менее, именно чувства придают их поведению особую окраску и выразительность. Искренность, отзывчивость и непосредственность малыша – бесспорный психологический факт.

И, наконец, еще одна примета ребенка «от нуля до семи» – он познает мир, прежде всего, в образах, наглядно, конкретно. Образы эти чрезвычайно ярки. Многие свойства вещей, которые нам, взрослым, давно примелькались, стали для нас привычными, на малышей производят неожиданное и неизгладимое впечатление. Краски, звуки, формы наполняют детское сознание гораздо «плотнее», чем наше.

Узнавая от взрослых что-то неизвестное для себя, малыш пытается опираться на те образы, которые у него уже сложились. Отвлеченные словесные рассуждения ребенок понимает с большим трудом, а то и не понимает вовсе. Но если те же знания выразить наглядно, он усвоит их легко.

Непосредственность поведения, живая игра чувств, яркость образов – составляют ли они силу или, напротив, слабость дошкольника? Любой однозначный ответ на этот вопрос (пусть и подкрепленный вескими соображениями) привел бы нас к неправильным выводам.

Допустим, что в этих психологических чертах сила малыша они наилучшим образом «обслуживают» его жизнь, помогают ему решать именно его, детские задачи, соответствуют кругу его опыта, его возможностям. Что ж, это так. Но тогда зачем мы стремимся к замене этих черт поведения малыша другими? Зачем воспитываем умение управлять своим поведением и чувствами? Зачем пытаемся научить его более глубоко и правильно понимать окружающую действительность? Не лучше ли позволить «золотому детству» быть «золотым детством» – придет еще школьная пора в жизни ребенка... Следствие в таком случае будет одно – мы задержим развитие малыша, потому что будем оставаться рабами уже сложившихся черт его психики, вместо того, чтобы вызывать к жизни новые.

Если в этих психологических чертах слабость ребенка, он должен преодолеть их с нашей помощью. Ясно ведь, что управляемое поведение лучше, чем неуправляемое; логическое мышление стоит ступенькой выше образного, потому что способно решать задачи, руководствуясь не видимостью, а сутью дела. И это так. Тогда почему же не бросить все силы на то, чтобы как можно раньше «организовать» поведение ребенка, чтобы всячески поощрять его к управлению своими чувствами, чтобы побыстрее перевести его на логические рельсы»? Но в таком случае, можно поручиться, что мы вырастим к семи годам «маленьких старичков».

Истина не в крайностях. Она в понимании того, что названные психические черты действительно преодолеваются в последующем развитии, они не просто «отменяются», а входят тем или иным образом и во взрослую жизнь.

Итак, надо способствовать развитию более сложных и совершенных черт поведения ребенка, но не пытаться преодолеть «детское» искусственно – вот задача взрослых.