САМОСТЬ И ПРОТИВОПОЛОЖНОСТИ
Мы уже рассматривали биполярность архетипов. Для Юнга биполярность основополагающа: это необходимое условие для существования психической энергии и для того, чтобы жизнь была Прожита на уровне, отличном от слепой инстинктивности. Противоположности необходимы для определения любой единицы или процесса — один конец спектра помогает определить другой, дать представление о нем. А иногда конфликт таков, что мы "страдаем" от противоположностей. Юнг считал бесполезным искать главный член пары противоположностей — они действительно связаны и неразделимы; они предполагают наличие друг друга. В общем указателе к "Собранию сочинений" Юнга (CW 20) содержится список пар противоположностей, который стоит рассмотреть, поскольку он показывает основную роль, которую играет система противоположностей в психологических теориях Юнга и в его образе мышления в целом. Например: эго/самость, сознательное/бессознательное, личное/коллективное, экстравертность/интравертность, рациональное/иррациональное, Эрос/Логос, образ/инстинкт. Фактически, буквально все идеи Юнга выражены таким образом, что предполагаются противоположности.
Неюнгианец может сказать, что, конечно, жизнь определяется через противоположности, что уж такого необычного или особенно психологического в этом открытии? Утверждение Юнга об основополагающей природе системы противоположностей, можно далее оспорить, утверждая, что она отражает слишком сильную зависимость от немецкой философии — например, тезиса-антитезиса-синтеза у Гегеля. Конечно, справедливо, что Гегель оказал влияние на Юнга, что он действительно думал о психологическом процессе как об уничтожении, а затем синтезе противоположностей. Опыт синтеза противоположностей предполагает процесс балансирования или саморегуляции. Юнг называет это компенсацией ~ имея в виду автоматическое сглаживание дисбаланса или односторонности позиции. Компенсация может вначале появиться в обличий негативных симптомов. Это не следует понимать как то, что равновесие может достигаться регулярно или легко. Невроз тогда можно рассматривать как несбалансированное или одностороннее развитие, имеющее место вследствие преобладания одной из двух сторон пары.
Как мы только что отметили, Юнг стремится понимать душу саму по себе в терминах баланса или дисбаланса. Это можно дополнительно прояснить, показав психопатологические следствия дисбаланса:
эго/самость — патологическая самость преобладает над эго или эго расширяется и отождествляется с самостью;
эго /персона — смешение истинной тождественности и социальной роли;
эго/анимус-анима — эго может отражать противоположный пол (см. гл. 7), что приводит к стереотипной односторонности; в мужчине — поведение "мачо", грубость, чрезмерный интеллектуализм, а в женщине — суетливое или "истеричное" поведение. Либо эго может полностью идентифицироваться с элементами противоположного пола, выраженными вследствие их примитивности изначально стереотипно, что приводит к тому, что мужчина становится подверженным сменам настроения, сентиментальным, вялым и феминизированным, а женщина склонной к догматизму, соперничеству и к тому, что она начинает настаивать на буквальности и фактах. Следует подчеркнуть, что архетип противоположного пола функционирует так стереотипно только в том случае, когда есть дисбаланс эго/анимуса-анимы; эго/тень — патологическое отвержение инстинктивности, отсюда лишение личности потенциала или проекция неприемлемых сторон личности на других (см. выше, с. 114). Также возможно отождествление с тенью — форма негативного расширения, как, например, самобичевание, недостаток уверенности в себе, боязнь неудачи (и особое "аналитическое" состояние, при котором все сводится к темным и безобразным бессознательным мотивировкам);
типология — описание позиций и функций сознания у Юнга — основывается на этих понятиях противоположностей. Однако, поскольку экстравертность и интравертность оказываются в большей степени врожденными, невозможно говорить о них как о противоположностях в человеке, кроме как потенциально. Но как объяснение сильного межличностного трения они самостоятельно могут представлять противоположные взгляды на мир. Есть также напряжение между врожденной позицией экстравертности-интравертности и тем, что обычно используется. Наконец, при индивидуации (см. ниже, с. 169) может установиться равновесие между двумя позициями. Четыре функции, с другой стороны, полны противоположностей. Они объединены в пары противоположностей — каждая пара содержит еще одну пару противоположностей и так далее.
В приложении к предыдущей главе мы отмечали, что несомненно такая гипотеза противоположностей ценна. Однако, с другой стороны, Адлер в своей неаналитической теории психологических превращений (1982) говорит, что мотивация и другие аспекты психологического функционирования лучше всего выражаются через "бистабильность" и "теорию обратимости". Подобным же образом Леви-Стросс говорит о "бинарных оппозициях" как основе человеческой мысли и культуры (ср. Lich, 1974).
Это соответствует точке зрения Юнга, согласно которой напряжение между противоположностями перераспределяет психическую энергию. Но кроме этого, и кроме определения друг друга, противоположности могут также создавать друг друга; сильный свет вызывает сильную тень. Это объясняет то явление, когда полярная крайность внезапно резко переворачивается и приобретает прямо противоположный характер. Тенденция превращения крайности в свою противоположность, была названа Юнгом энантиодромией (этот термин он заимствовал у Гераклита). Юнг определял энантиодромию как "появление бессознательной противоположности с течением времени", и цитируя Гераклита, который говорил, что "для нас всегда хорошо противоположное" (CW 6, paras 708-9). Как мы увидим, постъюнги-анцы Школы Развития показали, как позицию Юнга относительно противоположностей можно рассматривать как нечто важное для развития личности (см. ниже, с. 190—192).
ОТ ЗНАКА К СИМВОЛУ
Вторая из двух функций самости, которая отличает ее от других архетипов, относится к репрезентации и символам, которые в свете теории Юнга могут рассматриваться как символы, ведущие к личному переживанию самости . Прежде чем рассмотреть это, важно понять, что имеет в виду Юнг, когда говорит о символах.
Определение символа у самого Юнга можно рассматривать, как имеющее отношение к наилучшей из возможных формулировок неизвестного психического содержимого, не постигаемого сознанием. Маттун (1981) иллюстрирует это символом "царства небесного". Этот образ становится символом, поскольку относится к чему-то неизвестному, что невозможно описать одним простым предложением. Можно использовать особые метафоры символа, но символический образ "указывает на значение, которое не поддается описанию" (там же, с. 135). Для Юнга символ
— это не знак; знак обозначает то, что уже известно (дорожный знак, указатель туалета и так далее). Психика спонтанно производит символы, когда интеллект теряется и не может справиться с внутренней или внешней ситуацией. Символ — это не аналогия, которая просто освещает или переводит, хотя Фрей-Рон (1974, с. 256) говорит о символах как о "психических аналогиях").
Л.Стейн (1973) говорит, что слово "символ" происходит от греческих слов sym, что означает "вместе", "общий", "одновременный" и bolon — "то, что брошено". Отсюда символ
— сбрасывание вместе вещей, которые имеют нечто общее (там же, с. 46). Якоби (1959) считает, что полезно рассмотреть немецкое слово Sinnbild, Sinn обозначает "смысл" или "значение", a Bild обозначает "образ" — отсюда символ как значимый образ (там же, с. 95). Эдингер (1962) показывает соответствие палочки с нарезками нашей современной идее— греческие торговцы делали нарезки на палке, которые показывали количество товара. Когда покупатель и продавец расходились, палку расщепляли вертикально, и у каждого участника оказывался одинаковый знак. Отсюда символ - как залечивание расщепления в человеке (там же, с. 66). Вестманн (1961) полагает, что части расщепленной палки в культах инициации давались инициируемому и тому, кто его инициировал; это еще одна перспективная ассоциация.