Финансовый кризис и психозы

90-е годы были не только экономически трудными, но и психологически. Люди резко потеряли опору, стабильность, надежду. Каждый с этим справлялся по-своему. Кто-то начинал заниматься рэкетом, тем самым реализовывал свою месть за отобранное счастье. Кто-то убежал в оккультные науки, найдя в магии успокоение. Кто-то уехал жить в другие страны, где есть стабильность, человечность, надежда. Кто-то в маниакальном состоянии старался заработать как много больше, и в случае неуспеха впадали в тяжелейшую депрессию. И совсем немногие жили, проживая горе от потери страны.

Я хочу рассказать, насколько было тяжело молодым людям, пережившим в то время первый психоз, особенно досталось юношам. Когда я вспоминаю 90-е, сразу же всплывает случай, который я помнила всегда.

Так вот, к нам в стационар поступает молодой человек, представляющий из себя сплошной синяк. Стали выяснять у отца. Оказалось юноше 17 лет, только закончил школу. Отец считает, что «он уже взрослый, пора и деньги зарабатывать».  А что же юноша? Молодой человек  не понимал требования отца. Утром на работу вставал с трудом и на работе был крайне безынициативен. Такая пассивность приводила отца в ярость. Родители стали думать, что делать. Интересно, что идей было несколько, но среди них не было – обратиться к врачу. В итоге поехали к «муле». «Мула» сразу же определил – в него вселились бесы, нужно изгонять. Как? Мула бил пациента бичевкой, бил пока тот не превратился в фиолетовое месиво и - впал в кататонию. Контакту оказался не доступен. Что делать? А, ну да, есть же врачи. Наконец-то вспомнили! Оказался у нас. Начали лечить. В сознание пришел, а вот в прежнее состояние – нет. Вышел из психоза с тяжелейшим дефектом. Потом была еще одна госпитализация. Выписали мы его уже не домой, а перевели в дом инвалидов для психохроников.

Сегодня я понимаю, что отец был в отчаянии от того что его ребенок «не такой», злился на свое бессилие как-либо помочь. Возможно, вылить свою ярость на собственного сына не позволяла совесть. Но зато легко позволил это другому. Другой сделал то, что явно хотел отец, - уничтожить бракованного сына, стереть с лица земли стыд, который отец испытывал по поводу собственной ущербности. Они оба, отец и сын, не справились с реальностью. С реальностью, которая требовала от людей быть активными, жизнеспособными, алчными до денег, до славы.  Возможно, в другую эпоху  у них было бы  время, которое помогло бы осознать что происходит, была бы любовь, которая помогла бы принять инаковость другого. Но в финансовый кризис ничего этого нет. А есть жгучее желание быть не хуже других, и даже лучше. Есть желание доказать другим что ты можешь, даже ценою жизнью собственного сына.