«Пока горит спичка» или опасности скоропалительного развода.

«Пока горит спичка» или опасности скоропалительного развода.

Сегодня мы поговорим о таком непростом событии, как «стремительный развод».

Много раз в различных источниках поднималась тема развода затяжного, незавершенного, приводящего к мучительному сосуществованию «не вместе, но и не врозь».

Однако, очень мало внимания уделено проблеме торопливого, импульсивного и резкого расторжения семейных отношений. Давайте попробуем проследить опасности, подстерегающие клиента на этом пути.

Начнем с причин, которые могут повлечь за собой столь фульминантное развитие событий:

Чаще всего такие разводы случаются в фасадно-стабильных, сценарно-крепких, но дисфункциональных семьях, где проблемы и неразрешенные кризисы копились годами. При этом в семье отсутствовала культура искреннего и конструктивного диалога, утратился или отсутствовал эмоциональный контакт между супругами, назрели обиды и, как следствие, накопились скрытая агрессия и пренебрежение к потребностям/страданиям партнера. Пусковым механизмом, поводом, для совершения фазового перехода системы в виде разрыва отношений является, как правило, яркое событие, которое помимо переживаний самих супругов широко отреагируется ближайшим социальным окружением. Это может быть «случайно» открывшаяся «свежая» или «хроническая» измена одного из супругов; сильная влюбленность, заставляющая человека совестливого прекратить опустевшие отношения; неудачная беременность или аборт; социальная драма, например острая финансовая коллизия, грубо меняющая статус семьи, появление грубой химической или иной зависимости у одного из членов семья.

Давайте на примере частного случая «ухода к другому» посмотрим, чем же грозит быстрый, эмоционально заряженный разрыв длительных отношений. Какие трудности ожидают клиента, совершившего «квантовый скачек» и его нового партнера.

Итак:

Фигура «первая» - восторженная. Эйфорическая идеализация нового партнера (по отдельному параметру – «она прекрасна в сексе»; или в целом – «он идеальный и самый лучший мужчина на Земле»), чаще всего сопровождающаяся демонизацией бывшего супруга, не редко грозит потом инверсией – разочарованием и обесцениванием, на этапе «жизнь после секса». Т.е. при переходе от романтических свиданий к реальной жизни возникает необходимость решения обычных прагматических проблем в купе с новоприобретенными; и возникающее напряжение грозит резким обострением новых отношений. Происходит крушение воздушных замков, невысказанных надежд и бессознательных потаенных иллюзий, т.н. «невыполнение не данных обещаний», невротически воспринимаемое, как «горькое прозрение» и «резко осознавшееся несоответствие нового партнеру эталону».

Отсюда вытекает пункт «два» - влюбленность носящая эмоциональньную, сексуальную подоплеку начинает проверяться на «социальную прочность». Как сказала одна из моих клиенток: «я уходила к нему для любви и секса, а с ним оказалось нужно еще и жить». На этом этапе жестко проверяется глубина взаимного выбора и готовность свершений друг во имя друга. По сути, встают вопросы: куда и зачем я ушел? туда ли я хотел? ждут ли меня здесь? и с чем?

Разочарование номер «три» - «и тут все то же»… Да-да, друзья мои. Тут тоже есть деньги, быт, чужие границы и потребности, сексуальные преференции, привычные формы досуга и культуральные особенности. Первоначальное иллюзорное сходство по типу «у тебя две руки и две ноги и у меня две руки и две ноги – мы должны быть вместе» тает. Выясняются противоречия во взглядах на воспитание детей, обустройство обихода, общение с друзьями и родителями. Начинается распределение обязанностей и власти. На этом этапе возникают два типа невротических сценариев в голове ушедшего: «он такой же, как мой бывший… я поменяла шило на мыло… снова день сурка» или же «она мне совсем чужая, не понимает меня… а вот бывшая - родная, близкая и привычная… я променял святую женщину на эгоистичную истеричку». Тут новому партнеру придется столкнуться с «силой привычки»… хорошими воспоминаниями, псевдотеплыми чувствами, сравнениями с бывшим супругом и т.д. Важно помнить, что это не злой умысел, а беда и симптом страдания/тревоги только что разведшегося партнера.

Отсюда вытекает защитная реакция разводящегося на тревогу, выливающаяся в попытку «все поправить». Итак, беда номер «четыре»: парадокс ситуации в том, что «поправить», невротически преломляется в попытку все сделать понятным и привычным… Начинаются требования, высказываются чаяния и опасения… Предлагаются сценарии: «давай родим ребенка», «давай сначала заработаем много денег, родить успеем», «давай уедем из страны», «давай поживем с родителями», «давай скорее поженимся», «с браком спешить не будем… мы же друг друга любим, зачем нам формальности… один раз уже не сработало»… Но дьявол, как всегда, прячется в деталях… Это фобии, мечты и решения, не имеющие реального отношения к новому партнеру. Они зарождены в прошлом браке… Это запоздалый антикризисный менеджмент уже рухнувшего проекта. В высокой тревоге, в невротической панике рождается попытка совладать с новыми трудностями и новыми отношениями старыми (и если вдуматься даже ранее нерабочими) схемами. С этого момента реальные сложности новых отношений полностью заслоняются застарелым семейным неврозом разрушившегося брака. Уже не видного ни нового партнера, ни особенностей взаимоотношений с ним, ни реальных источников напряжения. Чаще всего новый партнер подвергается индукции и «проективной идентификации», т.е. вписывается в роль из привнесенного невротического сценария и, в худшем случае, и правда начинает демонстрировать паттерны поведения, свойственные не своей личности, а личности бывшего супруга. Порочный круг замыкается. Новые отношения начинают вертеться по старому сценарию. Утрачивается ясность понимания: зачем мне новый партнер? как и почему я его выбрал? чего я на самом деле именно от него хочу? чем он мне дорог?

Выстрел в спину из прошлого номер «пять». Когда решение о разводе не вызрело в муках, не стало очевидным облегчением для обоих супругов; когда конфликты не были разрешены, обиды не были отреагированы, претензии не были высказаны, а вина и заслуги не были поделены… развод не прекращает отношения. Все эти переживания пожирают бывших супругов. Они навязчиво крутятся в голове, проецируются на новые отношения с любовниками, друзьями, детьми и домашними животными. Бесплодно ищутся ответы на уже бессмысленные вопросы: почему не получилось? что я сделал не так? кто виноват? а любил ли он меня? а что мне было от него нужно? С одной стороны появляются «теплые и добронамеренные» сомнения в правильности ухода; иллюзии, что можно все вернуть и изменить; фантазии о том, что старые проблемы четко ясны и поправимы. С другой стороны появляются «злые и негативные» переживания с желанием наказать, доказать, отомстить, победить, унизить бывшего супруга. Старые отношения невротически начинают преобладать по яркости и актуальности над новыми. Иногда это выражается в причудливой форме: «если понять, что было не так в прошлых отношениях, можно сохранить/улучшить новые». Когнитивная ошибка и обманка здесь состоит в том, что «бредоподобно» упускается важнейшая деталь – новые отношения принципиально иные, в них присутствует другой человек и у них другая основа, а следовательно попытка экстраполировать старый опыт губительна, патологична и тупикова. Здесь иные проблемы, задачи, радости, потребности и ресурсы.

Потеря номер «шесть». Ресурсы, ресурсы и еще раз ресурсы. В стремительном уходе люди часто оставляют партнеру все. Это происходит в «приступе великодушия», из чувства вины, в прагматичной попытке рассчитаться/расплатиться, из стремления как можно скорее прекратить болезненное травматичное общение. Последствия этого решения часто сказываются почти мгновенно. Оказывается, что в новых отношениях тоже нужны материальные блага. Нужно где-то жить, что-то есть, во что-то одеваться, на что-то ездить в отпуск и проводить досуг… дарить подарки, устраивать сюрпризы или просто заправлять машину. В лучшем случае с собой есть предметы первой необходимости, плюс хороший ресурс нового партнера и понимание с его стороны; готовность строить быт с ноля. В худшем – за спиной долги, ипотека, кредитные карты и позиция нового партнера: «а почему я должна расплачиваться за кредитный автомобиль твоей бывшей… мне машина тоже нужна», «это твои терки про деньги с бывшим, разберись сама»… Начинается конфликт между новыми партнерами. Или же актуализируется агрессия к бывшим супругам, желание переиграть несправедливый раздел, отобрать, отсудить упущенный ресурс. И начинаются переговоры и тяжбы.

В судебном урегулировании нет ничего плохого. Конечно же очевидно, что досудебное/доразводное мировое соглашение намного лучше и финансово выгоднее. Но и тот, и другой вариант крайне осложнены в случае скоротечного развода. Уловка номер «семь»: «фонят» эмоции, обиды, претензии и злость. Вместо спокойного, добровольного и прагматичного раздела совместно нажитых ресурсов со взаимными уступками, начинается дележ в стиле Попандопуло из «Свадьбы в Малиновке». Начинается война. По моему опыту медиации, стороны с помощью адвокатов, нотариусов или судей, как правило, в результате, приходят к мировому соглашению… Но в случаях скоропалительных разводов, особенно, когда один или оба бывших супруга находятся в новых отношениях, люди приходят к миру через войну. Потеряв нервы, время, приличия в поведении, остатки иллюзий друг о друге… а так же деньги, счета, квадратные метры, автомобили и взаимоуважение.

Прискорбный вывод номер «восемь»: пока идет война, старые отношения преобладают над новыми и определяют их течение. Вместо того, чтобы пройдя все стадии горевания по прошлому (отрицание, гнев, торг, депрессию и принятие), начать строить новые, теплые, доверительные и перспективные отношения, люди занимаются войной с тенями прошлого. С довольно вещественными и сопротивляющимися тенями. Нужно отметить, что оба участника новой семьи активного ведут войну с внешним врагом, не имея достаточного эмоционального, материального и временного ресурса на созидание и развитие отношений между собой. Это вызывает напряжение, истощение и проективные внутренние и внутрисемейные конфликты, особенно когда внешняя ситуация (суд по разводу, имуществу, порядку общения с ребенком или установлению алиментов, например) длительно не разрешатся в силу объективных непреодолимых внешних обстоятельств. В битве за ресурс люди сталкиваются с невозможностью окончательно разорвать напряженные болезненные патологические отношения, искусственно связывающие их с бывшими супругами.

«Свой среди чужих, чужой среди своих». Проблема «девять» или «ребенок на войне». Как уже достаточно очевидно, быстрые разводы сопровождаются бурей неотреагированных эмоций и переживаний, привнесенных из прошлых отношений. Ситуация особенно осложняется, когда у разводящейся пары есть ребенок. Проблема эта многокомпонентна: ребенок остается каналом обмена информации между биологическими родителями, предметом торга и соревнования, объектом реализации «псевдородительских» амбицией, полем конкуренции, как с бывшими супругами, так и с их новыми партнерами. Если отношения в новой паре «слабы», то ребенок постоянно «раскалывает пару», пытаясь, уходя от тревоги и травмы, «склеить» исходную родительскую семью и восстановить привычную и безопасную реальность. Если же отношения между новыми партнерами прочны, то ребенок начинает отторгаться парой на непривычно большую дистанцию. В этом случае особенно страдают дети, сильно привязянные к одному из биологических родителей, в силу имевшейся ранее триангуляции в дисфункциональной родительской семье. Однако, вторая ситуация, на первый взгляд более болезненная для ребенка, намного перспективнее для здорового психоэмоционального формирования последнего. Это связано с тем, что при формировании здоровых и стойких привязанностей в «новой родительской паре», ребенок почувствовав безопасность и границы, «автоматически» подтянется к новой системы, аутентично и без последствий встроившись в нее.

И, наконец, попадание в «десятку»: реакция социума – «доброжелатели, советчики или почему нельзя изнасиловать кого-либо на Невском проспекте…» Масла в огонь «войны с бывшими супругами» и яда в «чашу сомнений» правильности выбора нового партнера подливает макро- и микро- социум. Новую пару оцениваю, обсуждают и осуждают: дальние родственники, родители и их знакомые, бывшие соседи разводящихся супругов по лестничной клетке и микрорайону, бывшие воздыхатели и любовницы, коллеги по работе и руководство, друзья «старой» семьи и личные наперстники, воспитатели детского сада, учителя и нянечки в школе, тренеры и гардеробщицы в спортивной секции, куда ходят дети и даже случайные прохожие. Формируясь, новая семья выстраивает границы, порождающие конфликты и зачастую агрессивные реакции социума; преодолевая это сопротивление, через социальную репрезентацию новая пара отвоевывает себе «место под солнцем», укрепляя свою «внешнюю идентификацию». В это время субъекты окружающегося социума постоянно меняются местами и ролями, зачастую демострируя амбивалентную или конформно меняющуюся позицию в отношении новой пары и ее участников. Если пара в этот момент проходит «проверку на прочность», окружение проходит проверку на соответствие интересам и потребностям новой пары. В результате, в течении 12-24 месяцев формируется новое социальное окружение, в котором место находят люди, стиль и формат жизни которых комплементарен modus Vivendi; старые контакты, не нашедшие своей ниши в иерархии потребностей пары отмирают.

Пройдя горнило описанных выше трудностей и сохранив отношения, пара обычно формируется достаточно крепкой, не только в силу числа пройденных проверок, но и в силу осознавания ценности партнера, через большое число взаимных свершений и формирование весомой «семейной биографии» из общих эмоционально значимых событий.
Резюме: быстрые разводы приводят к тому, что все эмоциональные, материальные, юридические и педагогические последствия и кризисы, сформированные в прошлых отношениях и браках, в непереработанном и актуальном виде, прямо и проективно обрушиваются на новые отношения, отягощая естественныей «кризис вовлечения» (иначе «кризис первого года»), особенно жестко проверяя новую семейную систему на прочность. Очевидно прохождение этого кризиса не только осложняется, но и замедляется, делая дальнейшее развитие новой пары «отсроченным», сдвигая планы по регистрации брака, приобретению собственности, смене места жительства, рождению совместного ребенка. Однако, как и все кризисы, эта ситуация преодолима при осозонанной, терпеливной, взаимнобережной, поддерживающией и помогающей позиции новых партнеров.

Рекомендации:

- на первом месте, несомненно, стоят прагматические действия направленные на стабилизацию уклада, быта и финансовой обеспеченности/стабильности новой семьи.

- параллельно необходимо «технически» завершить отношения с бывшими супругами, т.е. практически прекратить личное и заочное общение; официально зарегистрировать развод (в установленном законом порядке, через ЗАГС, мировой суд или суд общей юрисдикции); решить вопросы о разделе имущества, месте жительства ребенка и праве на общение второго родителя, определении алиментов (через брачный конракт, нотариальный договор о разделе имущества или по решению суда), желательно минимизировав эмоционально-конфликтную составляющую, посредством найма адвокатов/предстватителей.

- в случае необходимости, обратиться за психотерапевтической помощью. В данном случае наиболее показана системная семейная психотерапия «новой пары», начало которой возможно через 6 месяцев от начала совместного проживания. До этого периода возможно индивидуальное кризисное обращение разводящегося партнера, если он нуждается в поддержке, отреагировании или прояснении конкретных консультативных вопросов. Данное консультирование рекомендовано проводить в гуманистическом и поведенческом ключе.

- и главное: чуткое и бережное отношение новых партнеров друг другу, умение понять и принять переживания и трудности второго и приложить практические усилия для облегчения его страданий и получения радостных и позитивных эмоций. Важно отметить, что основная нагрузка и ответсвенность за отношения, особенно в первое время существования новой пары ложится на плечи «нового партнера». Однако к полугоду существования новой семьи, в норме этот "естественный перекос" выравнивается и оба партнера становятся равноправными и равновесными участниками системы, что, в свою очередь, сопровождается малым кризисом перестройки структуры власти/ответственности.