Городской колумб

Иногда я вспоминаю. Время и память так устроены. Несмотря на модные заклинания про здесь-и-сейчас, вспоминают все. И это здорово. Память и умение с ней обращаться делает нас людьми. Потому что наша личность — это воспоминания о нас, вызванные из небытия нами самими. То есть, мы — это воспоминания о воспоминаниях. Правы полагавшие, что мы живем, пока нас помнят. И не можем прийти сюда еще раз, пока память о нас не умрет. Хотя нет никакого «Я», которое бы приходило и уходило. Ведь воспоминания не ходят. Они всегда там, где и были. В Прошлом.

Однажды, ребенком, я шел по улице в чужом районе. Я любил "путешествовать" - сбежать с уроков, или просто в свободное время, прыгнуть в автобус и укатить подальше, гулять по своему городу, который тогда казался мне таким огромным и неизвестным, открывать неизвестные улицы и площади, смотреть на незнакомые мне здания, замечать на улицах автобусы и трамваи с невиданными мне номерами. Этакий Маленький Колумб, ищущий неведомых земель и находящий иногда приключений на то место, откуда растут бегущие по земле ноги. Ах уж эти Приключения...

И вот, иду я, куда глаза глядят, сиречь прямо по тротуару вдоль дороги, а время было самое советское, пробок не было, да что пробок - движения не было практически! Кроме как на главных улицах, а эта была окольная, до сих пор ее днем перейти спокойно можно от машин не уворачиваясь, а тогда вовсе пусто было...

Время было самый рабочий день, и район спальный, на улице пусто как после взрыва нейтронной бомбы, звенящая пустота. Иду, глазею...

И тут навстречу мне идет пацан, и видно, что на год-два меня постарше. А то и на все три. А в 14 лет три года, это огромная разница и подавляющее превосходство в силе. А времечко было хулиганское, в чужом районе запросто подходили, спрашивали "ты откуда?!" и лицо били чужакам почем зря, да и мелочь отнимали...

Вобщем, иду я, и понимаю - попал... И никого Больших и Взрослых рядом, чтоб к ним примазаться и чтоб защитили... И собрался я на другую сторону улицы перейти - чтоб с будущим обидчиком моим не встретиться...

Ан думаю - ведь перейду на ту сторону - а он же не тупой! Все поймет, что я испугался - и за мной!!! И тогда точно кранты... Бить будет сурово и безжалостно, как труса, и ничто не спасет, и будет очень больно...

Так и замешкался я в этих мыслях. Иду ему навстречу, озираюсь - а иду. И он идет...

И тут - вижу в его глазах Ужас... И он как-то вдруг сгорбился, съежился - и быстренько так озираясь перебежал на другую сторону улицы!!!

И тут я все понял...

Я понял, что люди боятся.Боятся всего. Меня. Просто потому что я - Человек. И боятся все и всего. А герой это тот, кто не выдал своего страха на секунду дольше. Только миг надо продержаться. Победитель — берет себе все.

И с тех пор пошла у меня совсем другая жизнь...

С тех пор понял я как быть крутым. Узнал, что это легко и приятно. И видеть страх в глазах Другого - это дикий восторг. А власть держать судьбу Другогов своей руке — невыразимое наслаждение, выше коего нет на земле, да и на небе наверное нет....

Вот от этой жизни мне потом пришлось долго отделываться - и от всего того, что я в ней сделал, и от того, что чувствовал, и того, в чем себя тогда убедил. И это действительно огромное наслаждение и настоящая свобода. Глупо прожить жизнь по решениям, принятым когда-то маленьким напуганным подростком. И бесконечно глупо полагать их истинами о человеческой природе и руководством о том как жить. Еще глупее за них умирать. Хотя многие из тех, кого я знал, так и поступили.

Но это уже совсем другая история, и друзьям своим я обещал о ней долго не писать, пока они совсем старые не станут. А пока — хватит.

…....................

Недавно эта старая история имела продолжение. Я вновь решил надеть маску городского колумба. Всего на день. Оставить ключи от машины и забыть про важные дела. Прыгнуть в первый попавшийся автобус, и поехать куда глаза глядят, пройтись по местам и районам, где не был много лет, а то и десятилетий, или вовсе никогда, потому что районов тех в ту давнюю пору еще небыло, или не хватило духу туда добраться. Правда, сегодня поездка по нашим улицам может занять долгие часы, и что бы избежать пробок я выбрал один из выходных, когда город окунается в сонное прошлое.

Именно выбрал, а не «пожертвовал», как часто говорят о потраченных на собственные причуды часах и днях. Потому что наше время это наша жизнь, а не две разных вещи или параллельных процесса, текущих, словно две реки всяк своим чередом. И нет возможности положить сэкономленное время в банк под проценты, а потом востребовать его на что-то более важное, или под старость, когда осознаешь по настоящему цену каждой лишней минуты, и жить на него. Нет. Оно все равно пройдет. Как прошли минуты, когда я писал эти слова. И ни одна из них не была напрасной.

Сожалеть о прошедшем есть удел неудачников. Тех, кто находит в минувшем лишь корни сегодняшних огорчений. Независимо от того, что там было на самом деле. Участь победителей не многим лучше, хотя для них воспоминания, это память об успехах и преградах, преодоленных на пути к сегодняшней высоте. Им веселее жить, покуда очередной барьер не сломает им ноги. Пусть даже это окажется последняявысота — смерть. Мудрый использует память как хозяйка свой погреб. Как кладовую для полезных вещей. Даже если мы сами их туда поместили.

Мы — это то, что мы помним о себе.

А еще, мы — это наши причуды. Потому что в них отражаются до конца наши тайные мечты, и открываются лики всех тех ставшие тенями никогда не живших людей, которыми мы могли бы стать, да так и не стали, и никогда уже не будем. Потому что жизнь, это выбор. Предполагающий убийство самого себя в альтернативных версиях. И всякое решение отсекает от нас бесконечную череду других возможных «Я» в других неслучившихся будущих. Существуют ли они где-то, подобно параллельным мирам фантастических романов? Кто знает. Мы здесь, и мы те, кто мы есть.

Кем бы я стал, если бы та давняя встреча произошла иначе? Если бы Я, а не Он, перешел первым на другую сторону улицы? Если бы я вобще никогда не оказался там? Я был бы другим человеком, принял другие решения, встретил других людей, и поступил бы с ними по другому. Я думал бы иначе, верил в иное, вспоминал другие события и читал другие книги. Тот «Я», кто я есть сейчас, был бы мертв. А жил бы вместо него другой, незнакомый мне человек, общего со мной у которого были бы лишь детские воспоминания до того дня. Был бы это Я? И что это тогда — быть собой?

Да была ли эта встреча? Или я сам ее туда поместил? В годы куда более поздние, когда услужливая память создает объяснения сегодняшним дням? Или во времена бесконечно более поздние, когда я стал переделывать себя, как архитектор перестраивает старый город по новому проекту, потому что жить в старом стало уже не комфортно, и новому мнепотребовалось не только новое настоящее, и новое будущее, но и новое прошлое? Ведь память, это всегда реконструкция. А не путешествие на машине времени. Память это змея, кусающая сама себя за хвост.

Прошлое это то, что мы будем вспоминать о сегодняшнем дне в будущем, когда оно настанет. А не здесь-и-сейчас, замороженное на века в морозилке подсознания.

…....................

Город произвел странное впечатление. Это действительно было похоже на путешествие на машине времени. Пространство, словно послушавшись Эйнштейна, развернулось в линию времен, хотя наша скорость была бесконечно далека от световой. Или я просто того не заметил? Живя в центре, ощущаешь эпоху. Новые лица. Люди, одетые со страниц модных журналов на авто из последнего каталога. Современный язык, актуальные темы и концептуальное искусство. Архитектура нефтебума, разреженная скелетами кризисных недостроев. Стильный постмодерн плакатов. И вдруг...

Чадящий автобус словно перенес меня в девяностые. Кричащие желто-красные вывески в беспорядке налеплены на обшарпанные стены. Озлобленные лица оплывших людей в китайском ширпотребе. Компании стриженных ежиком парней с хмуро сведенными бровями перетерают рамсы на давно забытом наречии из песен русских шансонье. Грязь, пыль, обшарпанные детища советского автопрома на вечном приколе у бордюра. Вопящие матом на детей молодые мамы. Орущие на них на том же языке мужья с бутылкой пива в плохо слушающейся руке.

Есть такое слово — родина... Возможно, мы называем родиной ту часть своей собственной памяти, которую не можем изменить? Окостеневший скелет нашего «Я», на который мы можем нарастить любые мускулы и напялить модный костюм, но естество так и будет выпирать при каждом неосторожном движеньи? Было ли мое путешествие тем самым неосторожным движением? Причудой, показавшей мне мое истинное лицо? Или лицо моего народа, моей страны? Узрев которое, я в ужасе отшатнулся? Но, я не чувствовал ни ужаса ни отвращенья. Скорее, восторг...

Радовался ли я за этих людей? Или за то, что я не один из них? За использованный шанс избежать их доли? Или узнавал собственную молодость, когда это был мой мир, а я - одним из тех нахмуренных молодых людей, рассуждающих на странном наречии об истинном и ложном. О добре и зле, о честных пацанах и омерзительных предателях-козлах, и о том, как первым положено поступать со вторыми. О позорной и незавидной роли баб, и гордом имени настоящего парня. О набивших карманы комерсантах, не желающих по собственной воле делиться, и о том, что со всем этим делать.

Возможно ли, что они — это я? Только сделавшие другой выбор? На той безлюдной улочке, примостившейся в темном уголке памяти. И общие у нас лишь воспоминания о детстве, да о стране, которую мы потеряли, только не помним где. И нет ни одного живого существа в той стране, кроме меня и моих отражений. Теней никогда не живших, причудливо отразившихся в моих глазах. А может, затем и совершил свое путешествие Колумб, что бы искать путь в прекрасные края, а понять, что мир — круглый? И куда бы мы ни пошли, встречать мы будем лишь самого себя? Да и есть ли здесь кто-то другой?

…......................