Почему одно и то же событие психологически травмирует одних людей и гораздо меньше затрагивает других?

По статистике после стихийных бедствий, катастроф, насилия посттравматическое стрессовое расстройство развивается только у части людей.

В зависимости от вида психических травм процент составляет от 8 до 50%.

Сравните две ситуации:

Первая ситуация. Девушка идет по темному двору и вдруг понимает, что её преследует незнакомый мужчина. Она ускоряет шаг. Мужчина тоже ускоряет шаг. Она бежит. Мужчина тоже начинает бежать.

Девушка понимает, что ей не скрыться, разворачивается и что есть сил кричит. Мужчина пугается громкого крика и убегает.

Вторая ситуация. Девушка идет по темному двору и вдруг понимает, что её преследует незнакомый мужчина. Она ускоряет шаг. Мужчина тоже ускоряет шаг. Она бежит. Мужчина тоже начинает бежать.

Девушка понимает, что ей не скрыться, сжимается, умоляет её не трогать. Мужчина хватает её за волосы, угрожает ножом. Девушка отдает телефон, деньги, украшения. Мужчина быстро убегает. 

Представим себя на месте этих женщин и подумаем, что они переживали?

В ситуациях, подобных первой, мы пугаемся. Но при этом переживаем опыт, когда нам удалось избежать опасности благодаря собственным действиям.

В ситуациях, подобных второй, мы тоже пугаемся. А также переживаем беспомощность и опыт, когда наши усилия не смогли предотвратить опасность и мы капитулировали.

Фрейд писал о том, что «сущность и смысл» травматической ситуации заключается в «оценке субъектом своей силы».

То есть, в том, произойдет травма или нет, нет зависимости от силы внешнего воздействия. Даже не имеет значения, существует ли реальная угроза риска для жизни. Самое важное – это собственная оценка человеком своей силы и способности справиться с опасностью.

В 1967 году американский психолог Селигман провел эксперимент над тремя группами собак.

Первую и вторую группу собак он посадил в клетки, а к полу этих клеток подвели электрический ток.

Первая группа могла избежать удара током. Для этого им нужно было нажать носом на специальную панель, которая отключала питание. Таким образом, они могли контролировать ситуацию.

Вторая группа получала тот же удар, что и собаки первой группы, но их собственная реакция не влияла на результат. Болевое воздействие на собаку второй группы прекращалось только тогда, когда на отключающую панель нажимала связанная с ней собака первой группы.

Третья группа собак (контрольная) удара вообще не получала.

После этого все три группы собак поместили в ящик с перегородкой, через которую любая из них могла легко перепрыгнуть, и таким образом избавиться от электрического разряда.

Именно так и поступали собаки из первой группы, имевшей возможность контролировать удар.

Также легко перепрыгивали барьер собаки из третьей группы.

Однако собаки с опытом неконтролируемости угрозы метались по ящику, а затем ложились на дно и, поскуливая, переносили удары током всё большей и большей силы.

В последствие именно у собак этой группы появились изменения в поведении, похожие на симптомы посттравматического стрессового расстройства. Одни собаки стали крайне пассивными: они сидели, забившись в угол. Другие собаки, до этого момент послушные, стали бросаться на людей.

Таким образом, психологическая травма формируется, когда мы переживаем опыт опасных событий, в котором от наших активных действий ничего не зависит. При этом мы испытываем беспомощность и внутренне капитулируем перед лицом опасности.