Я не люблю своего ребенка

Если бы эта история не произошла со мной лично 30 лет назад, то я едва ли смогла бы помочь многим клиенткам, которые обращаются ко мне со своей болью. Психологов учат погружаться в проблему, исследовать ее корни, справедливо, в общем-то полагая, что именно там находятся ответы на сложности, с которыми сталкивается человек.

Но, к сожалению, наука иногда идет длинным доказательным путем, пренебрегая жизненной мудростью, которую наработали предшествующие поколения. А жизнь и эмоции - такая тонкая вещь, что иногда исследования способны ранить, вскрывая то, что не всегда полезно вскрывать. Впрочем, это важно (!), сейчас я говорю только об одном вопросе.

Материнство. Испокон веков передавались навыки женщин из поколения в поколения,  и слушая своих бабушек, можно узнать то, что ближе к природе, а потому вернее и мягче подправляет поведение женщины.

Пожалуй, расскажу одну историю.

С того дня, в который я поняла, что беременна, начались очень счастливые дни. Как же я хотела сына…. Как наслаждалась своим положением… как гордо носила свой очень красивый живот… разговаривала с ним, называла по имени, желала ему доброго утра, а перед сном журила малыша за дерзкий и беспокойный характер, который не давал мне уснуть. Мы вместе писали диплом (между прочим, по истории Советско-Финляндской войны, а о чем еще можно писать с мальчишкой внутри?))) , вместе его защищали, встречали папу, который тогда учился в Питере и ездили к нему. Живота еще почти не было видно, а я уже купила широкое голубое платье и сарафан на смену. Мне хотелось подчеркнуть свое положение, уж очень я была счастлива.

О да, в моем описании много игры, но мне только исполнилось 20 лет … и я была именно такой.

Потом к этому счастью прибавилась тревожность, у моей подруги случилась замершая беременность, это было так страшно, и от переживаний за нее, я попала в больницу с тонусом матки.

Лежала я в той больнице под Ленинградом, где подрабатывал на ночных дежурствах мой муж, курсант Военно-Медицинской Академии. Тогда это считалось лучшим медицинским образованием в Союзе, и я слушалась мужа беспрекословно. В то время он принял роды в скорой помощи, которая застряла в сугробах у какой-то деревни. В 21 год с шофером Васей, он принял двойняшек и смог доставить их в больницу в целости и сохранности. Ну не герой ли?

Когда он сказал – нужно ложиться в больницу, я легла, хотя этот тонус никак не портил мне жизнь. В больнице мы сдружились с мамочками в нашей палате. Животы гладили, сказки друг другу рассказывали, переживали друг за друга, поддерживали, вместе мечтали,  и очень берегли мамочку, у которой угроза выкидыша была самой реальной из нас всех.

Каково же было мое удивление, когда в один прекрасный день, муж заставил меня прервать лечение, написал расписку и забрал меня домой. Он даже не дал мне попрощаться с девочками. Ну, стоит ли говорить, что я обиделась? Объяснения были какие-то простые и эгоистичные, я их даже не запомнила, так было обидно его поведение.

Конечно, он передавал мне приветы от девочек и даже какие-то трогательные подарочки для беременных, и я передавала им что-то забавное и милое. И только, когда я родила сына и захотела встретиться с ними, муж сказал, что в то утро, прямо на осмотре, у одной из девчонок случился выкидыш, и в течение недели «выкинули» детей трое из четырех, лежащих в нашей палате женщин. Мне бы очень интересно было мнение перинатальных психологов. Муж сказал, что их в ВМА учили, что при сильной психологической «сонастройке» беременных, палату нужно в таком случае расформировывать, иначе начинается цепная реакция. И в нашем случае, это очень похоже на правду.

Но затеяла я эту статью ради немного другой темы.

Прошло еще 4 месяца в невероятном  счастье ожидания и в перманентной тревоге за малыша. О замершей беременности подруги я не могла забыть, и к моему счастью добавилась  «навязчивая утренняя встреча с малышом». Проснувшись и не чувствуя толчков сына, я начинала гладить живот, иногда щекотать «пяточку» малыша, а иногда и слегка нажимать на свое пузо, в ожидании ответного толчка.  И не успокаивалась,  пока не разбудила его.

Рожала я сына тоже не вполне обычно. Партнерских родов тогда не было еще,  и по животу меня никто не гладил, но психологическая подготовка, благодаря мужу, у меня была ого-го!) Об этом я напишу отдельно.

В самые сложные часы я подбадривала себя тем, что скоро – совсем скоро я увижу своего сына, и это придавало мне силы. И вот он явился! Симпатяга, в первые минуты жизни похожий на своего папу, как две капли воды. И мне это очень понравилось. Да и вообще мне понравилось все, кроме одного….. прошел день, два, его приносили кормить, сердце замирало от нежности…. Но…. Я вдруг поняла, что если мне скажут «Юля, ты можешь идти», я уйду из роддома и не вспомню о малыше. По крайней мере, я помню эту свою мысль. И удивление, чудовищное удивление тому, что я не люблю этого мальчика. Никаких претензий у меня к нему нет, и вообще он очень даже хорошенький, но это, собственно говоря, и все. Ничего не чувствую. Ничегошеньки.

В роддоме я лежала десять дней. Сказать об этом я никому не могла. Наверное, если бы я тогда знала, что есть психологи, я бы обратилась к ним, и почему-то, мне кажется, услышала бы о том, что мой живот был игрой , и я боюсь реальной жизни, а скорее всего еще какие-то нюансы открылись бы.  И мне бы не хотелось сейчас даже предполагать  продолжение этой истории, но мне кажется, уходя в поиск причин, я бы мысленно еще дальше становилась от своего малыша.

Я специально так подробно описывала свою беременность, чтобы показать, какой контраст чувств  испытала.  

Накануне выписки из роддома, я пошла на лестницу поплакать. Спустилась в подвал, чтобы меня никто не видел, и наткнулась там на старушку – санитарку. Почему-то помню огромную грязную тряпку у нее в руках, плохо прибранные волосы, и не очень-то опрятную одежду.  Она буквально вылезла из каморки под лестницей и мы почти столкнулись с ней лоб в лоб.

- Ой, дочка, чего плачешь-то? С ребенком что не так?

- Да, нормально все с моим ребенком , - огрызнулась я.

- Расскажи, чего случилось, расскажи, легче станет.

- Не люблю я его. Ничего не чувствую к нему. Как-будто чужой

Знаете, сейчас, когда пишу эти строчки, я вдруг подумала – не знала она ответа, именно там, у каморки под лестницей она его и придумала.

Задумалась, вздохнула

- Ну,  и чего плакать? Никто не любит сразу.  А чего его сразу любить то? Вот, знаешь, ты сначала за ним поухаживай, ночей не поспи, вот заболеет и лечить будешь, помучаешься, душу свою в него вложишь, и тогда таким дорогим он для тебя станет, и полюбишь. Поймешь, что никто кроме тебя о нем не позаботится, что жизнь его только в твоих руках, и полюбишь. Баба не кошка, инстинкта нет. Понять надо.

Не успокаивала она меня, и по головке не гладила, а еще и, уходя ворчала:

- Ишь удумала, не люблю, полечи, порасти, и тогда полюбишь. Полечи, поухаживай, ночей не поспи.

И когда его принесли кормить … я уже любила его, и я готова была не спать ночей, и я вот так вот «вдруг», от одних слов ворчливой старушки, но уверенной во мне, почувствовала любовь к сыну.

Я поняла смысл любви. И поняла, что не может быть иначе.

Если бы она усомнилась тогда во мне, если бы начала понимать мои чувства….

И знаете, я давно уже такая «старушка»  для моих клиенток. Я верю, что почти все мамы могут полюбить своих малышей. И я не даю им в этом сомневаться.