Вечное счастье

Еще в начале учебы нас успокоили - в задачи психотерапевта не входит делать человека счастливым.
Думаю, что счастье вообще плохая цель для жизни. Вот так, чтобы взять и подчинить ее всю этой светлой миссии: «Надо быть счастливым!».

 

Съешь мороженку - наступит счастье, но короткое. А купи сумку - продлится.
Эта вечная охота принуждает выстраивать фасады и постановочные ракурсы. Приходится отказываться от сострадания, не допускать гнев, должно стремиться ко всему яркому и новейшему, нельзя допускать морщины, плохое настроение возможно только в одиночестве и глубоко внутри - снаружи должна быть отреставрированная улыбка, в выходной никак нельзя остаться дома - нужен фотопруф.

 

Это же ясно и очевидно, что так не работает.
Один из моих счастливых моментов - дешевое итальянское, кусок сыра на двоих и арендованная на две ночи комнатушка не третьем этаже. И никакого кондиционера. Вентилятор, может быть.
А все эти столики на балконах с великолепными видами, пафосные омары и здоровенные креветки - не то. Там я только нож украл.

 

Счастье - это артефакт, производная. Оно «случается». Его нельзя достичь и удержать. Оно вообще плохо сочетается с достижением. Тщеславие хорошо сочетается, а счастье нет.
Вот человек счастливый, а потом начинает его осознавать… рефлексировать. И незаметно прокрадывается такой червячок из сомнений, спешки, ежедневных забот, задач, графиков - всякого фона. И вроде бы ещё да, но уже не то. Упорхнуло.

 

Например, развитие и качество, как смыслы, мне подходят гораздо лучше. Так многое становится на свои места.

С развитием понятно. Надо ответить на вопрос: «Могу ли я НЕ развиваться?» Любой вариант будем считать истинным и осознанным. И стоит стремиться быть лучше себя вчерашнего. Т.е. сравнивать себя с собой же. Сравнение с другими бессмысленно, мы не знаем откуда они пришли и куда направляются.

 

Если говорить о качестве, сразу ясно для чего нужны хорошие услуги, красивые вещи, комфортные интерьеры, интересные места, вкусные еда и напитки. Это доставляет удовольствие, делает жизнь здоровее и разнообразнее и, !возможно!, счастливее. Но не точно.
Внешних проявлений недостаточно, чтобы жизнь считалась наполненной. Сколько фотографий не делай. Нужна внутренняя составляющая. Тонкость ощущений, полнота переживаний, глубина погружения, честность перед собой, качество людей рядом, медитация, в конце концов. Это происходит мееедленно, маленькими шажочками. И с прилепленной улыбкой не получится.
Наполняя жизнь качеством, мы создаем основание и для счастья в том числе. Но законтролировать его все равно нельзя. Поэтому целенаправленно стремиться бессмысленно.

 

А вот история о вечном счастье Эдельфриды:

(источник: Манфред Люц "С ума сойти, мы лечим не тех!")
Эдельфрида - гебефреник. Ей хорошо. Ее врач, известный немецкий психиатр Манфред Люц, автор бестселлера «С ума сойти, мы лечим не тех!», любит гебефреников. С точки зрения доктора Люца, не только психиатра, но и теолога, лечить надо лишь тех, кто страдает от своего душевного нездоровья. А гебефреники - очень счастливые люди. Правда, если гебефрения, как у Эдельфриды, сопряжена с инкурабельной опухолью мозга, жить им все-таки лучше в клинике. Гебефрения - это всегда великолепное, веселое и шутливое настроение, даже если поводов для радости, с точки зрения окружающих, у гебефреника нет никаких. Например, прикованная к постели шестидесятилетняя Эдельфрида страшно веселится, когда рассказывает, почему ей нельзя сделать операцию и поэтому она умрет через полгода.
- Брык - и откину копыта! - хохочет она.
- А вас это не печалит? - спрашивает доктор Люц.
- С чего бы это? Какая чепуха! Какая мне разница - живая я или мертвая?

 

Ничто на свете не способно огорчить или расстроить Эдельфриду. Она плохо помнит свою жизнь, смутно понимает, где она находится, и понятие «я» практически ничего для нее не значит. Она с удовольствием ест, только иногда опуская ложку, чтобы всласть посмеяться над видом капусты в супе или попугать куском булочки медсестру либо доктора.
- Ав-ав! - говорит она и заливисто хохочет.
- Это у вас собачка? - спрашивает врач.
- Да что вы, доктор! Это же булочка! И с такими вот мозгами вы еще собираетесь меня лечить?! Вот умора!

 

«Строго говоря, - пишет Люц, - Эдельфриды с нами давно уже нет. Ее личность уже ушла, оставив после себя вот это чистое чувство юмора в теле умирающей женщины».