Виктор Логвинец. Эпоха информационно-психологических операций: Ливия

С решением Франции, а за ней — иных европейских стран и США признать легитимность ливийской оппозиции, был сделан главный шаг к военной интервенции против Ливии. Сопровождавшая эти решения мощная информационно-психологическая операция (ИПсО), проводимая как внутри ЕС, так и за его пределами, не позволила достичь поставленных целей лишь информационно-психологическими средствами — способность Каддафи контролировать ситуацию оказалась весьма убедительной.

В то же время, ИПсО остается важнейшей составляющей проводимой НАТО операцией против ливийского лидера, заставляя в очередной раз задуматься о роли в сегодняшнем мире «политических сценариев», а равно средств и методик информационно-психологических операций.

Операция стран НАТО против Ливии — классический пример информационно-психологической операции нового типа. Попытаемся разобраться какие приемы были использованы для дестабилизации режима Каддафи.

Прежде всего — предварительный этап операции состоял в подготовке общественного мнения прежде всего в странах ЕС (для получения общественной поддержки действий протестующих против режима Каддафи сил внутри страны и военной помощи им со стороны правительств европейских держав), а также арабских государств и международного сообщества в целом, которое бы одобрило военное вмешательство.

На этом этапе операции единство замысла и совпавшие цели европейских правительств (прежде всего, Франции и Италии) и ливийских «революционеров», а равно их поддержка со стороны определенных стран региона позволило объединить информационную деятельность с участием арабских и европейских СМИ. Их задачей было:

• сформировать образ Каддафи как кровавого диктатора, расправляющегося с доведенными до крайности мирными жителями военными средствами, и по сути являющегося военным преступником;
• в глазах ливийской общественности создать образ оппозиции как единственной существующей в стране прогрессивной силы, которая ведет страну и народ к последующему процветанию, справедливости и демократии в ее позитивном смысле;
• в арабских странах сформировать симпатии к ливийской оппозиции, выступившей на основе чисто национальных побуждений против тирании (авторитаризма) на волне исламских ценностей, по примеру народа Туниса и Египта;
• подтолкнуть европейскую общественность к мысли, что с «врагом рода человеческого» Каддафи можно и нужно бороться только военными методами, в то время, как мирные ливийские жители молят о военной помощи со стороны ведущих стран Европы;
• в глазах международного сообщества создать образ европейских инициаторов военной операции против Каддафи как спасителей уничтожаемого диктатором мирного ливийского населения, пытающегося протестовать против произвола и угнетения в стране, и в этом контексте получить карт-бланш от ООН;
• дезинформировать ливийских военнослужащих относительно реального потенциала противника, создать в их рядах панику и деморализовать поддерживающие Каддафи силы.

В то же время, сильно сказались сжатые сроки, в которых начала проводиться операция (как известно, все происходило ситуативно, поскольку на тот момент в Ливии был создан информационный повод в виде массовых беспорядков и действий ливийской оппозиции против Каддафи), а также отсутствие единого координационного и управляющего центра. Аморфность ливийской оппозиции не позволила достаточно консолидировать даже имеющиеся в ее распоряжении национальные информационные ресурсы, задачей которых было формирование общественного мнения в исламской среде, а также информационного воздействия на военнослужащих частей Каддафи. А европейские СМИ, достаточно эффективно поработав в пределах ЕС, не смогли создать нужный резонанс в мировом масштабе. Это в итоге проявилось в виде достаточно ограниченного влияния на преданные Каддафи силы и получения от ООН «скользкой» резолюции №1972 на установление над Ливией зоны, свободной от полетов.

В то же время, в целом успех был достигнут — благодаря совмещению результатов действия инструментов ИПсО с дипломатическими рычагами, резолюция ООН не была заблокирована, и дала возможность НАТО начать военную операцию. При этом европейское сообщество (среди ведущих стран ЕС и НАТО — за исключением Германии) в целом поддержало военное вмешательство на стороне ливийской оппозиции.

Второй этап операции — активный.

Его составляющая — оперативная, военная. 20 марта 2011 года министерство обороны Франции сообщило о выходе авианосца «Шарль де Голль» к берегам Ливии, его сопровождали два фрегата ВМС Франции — «Аконит» и «Дюплеи», а также корабль-заправщик. Защиту данной группировки осуществляла атомная подводная лодка. Одновременно в ночь с 20 на 21 марта в небе над Ливией впервые за время ливийской операции «Рассвет Одисея» был использован американский самолет EC-130J Commando Solo, который входит в 193-е авиакрыло сил специальных операций ВВС США.

В двух словах о Commando Solo. Согласно концепции PSYOP, т.е. информационно-психологических операций (ИПсО), США (заметим, что недавно Пентагон объявил об отказе от этого термина, но суть подобных операций при этом едва ли меняется, и пример Ливии как раз служит тому доказательством) в локальных конфликтах последнего десятилетия серьезное внимание уделяется мобильным средствам ИПсО. Причем теле- и радиостудии, установленные на самолетах, признаются наиболее эффективным средством, поскольку могут быть оперативно переброшены в район операции и автономно действовать там длительное время. К тому же таким образом можно «накрыть» сигналом большие территории.

Именно в контексте реализации этой концепции в конце 80-х годов прошлого века в США были созданы специализированные самолеты на базе транспортного самолета С-130 «Геркулес», получившие начальное обозначение ЕС-130Е (такое же, как и летающие командные пункты и самолеты радиоэлектронной разведки на базе этой машины). Самолет ИПсО также получил индекс ЕС-130Е RR и название Rivet Raider, которое вскоре было заменено вначале на «Волант Соло», а затем на «Коммандо Соло».

Согласно техническому описанию, ЕС-130Е RR имеет комплекс аппаратуры для радиовещания в широком спектре частот и трансляции телепрограмм в общемировом цветном формате WWCTV. Шесть передатчиков, работающих в диапазоне от 450 кГц до 350 мГц, излучают сигналы с помощью 9 передающих антенн, установленных по всему самолету. Так, продольная проволочная антенна над фюзеляжем обеспечивает максимальную мощность радиовещания в боковых направлениях, а комплекс из четырех телевизионных антенн на киле — в стороны вниз. Выпускаемая из хвостового кока приемопередающая антенна переменной длины предназначена для особо точной настройки параметров сигналов — от этого, в частности, сильно зависит качество «картинки» на телеэкранах. Восемь радиоприемников работают в еще более широком диапазоне — от 200 кГц до 1000 мГц. Улавливаемое ими излучение поступает на 4 анализатора спектра частот, определяющих параметры принятых сигналов и позволяющих с высокой точностью настроить собственные передачи на частоту работающих радио- и телецентров противника. В состав оборудования входят также две связных радиостанции (AN/ARC-186 и AN/ARC-164) с аппаратурой засекречивания KY-58 и система пеленгации работающих станций противника. В качестве оборонительных средств на самолете установлена аппаратура предупреждения об облучении РЛС противника AN/AAR-47 с системой отстрела ловушек для защиты от ракет как с тепловыми, так и с радиолокационными головками самонаведения, и генераторы инфракрасных помех AN/ALQ-157. Экипаж состоит из двух пилотов, штурмана, офицера — руководителя операции и семи специалистов: инженера, специалиста по радиоэлектронному оборудованию и пяти операторов.

Вещание Commando Solo производится, как правило, с максимальной высоты, при этом самолет летает по замкнутой эллиптической траектории на протяжении до 12 часов без дозаправки, при необходимости дозаправляясь в воздухе. В целях безопасности Commando Solo часто работает вдоль границ, вне досягаемости средств ПВО (Югославия, Ирак), а при отсутствии угрозы (Панама, Гаити, Афганистан) — непосредственно над территорией страны.

Заметим, что в Пентагоне эффективность Commando Solo оценивают значительно выше, чем результаты применения новейших бомбардировщиков В-2. Кстати, на вооружении 193-го авиакрыла, куда входят 3 Commando Solo, также находятся 4 самолета ЕС-130(CL) («Comfi Levi»), задачей которых является радиоперехват и глушение радиопереговоров противника.

В случае с Ливией ситуация упрощалась тем, что воздушное пространство над страной практически сразу и полностью стали контролировать силы коалиции, что обеспечивало безопасность применения Commando Solo. Что касается продвигаемых «месседжей», то они в первую очередь были предназначены для экипажей судов ВМС Ливии, и состояли в немногословных сообщениях типа «При попытке покинуть порт вы станете объектом атаки и будете уничтожены... Моряки Ливии, не заходите на ваши корабли…Идите домой к вашим семьям…Покидайте корабли…Не пытайтесь заглушить наши передачи…» Трансляция велась как на английском, так и на арабском языках.

Параллельно проводилось и проводится информационное сопровождение военных действий.

Целями этой составляющей является:

• продемонстрировать единство стран НАТО в борьбе с кровавым диктатором, поддержку операции в мировом масштабе;
• создать иллюзию строго выборочного нанесения ударов силами НАТО исключительно по военным объектам Каддафи и одновременную безопасность этих действий как для военнослужащих НАТО, так и для мирного ливийского населения;
• акцентировать внимание на строгом соблюдении в своих действиях положений резолюции ООН;
• дезинформировать международную общественность и силы Каддафи относительно успехов ливийской оппозиции и успехов действий НАТО.

Как стало известно, в ходе этого этапа активно применялась дезинформация относительно оперативной обстановки в стране, результатов и хода проведения войсками Каддафи операций против повстанцев и действий последних, а также реального соотношения и тактики сил. Также использовались фото- и видеофальшивки и постановочные сцены для создания образа повстанцев в позитивном ключе, а их противника — в негативном. Кроме того, информационные ресурсы были забиты «нужной» информацией (в частности, с места событий), без ссылки на источники, и зачастую построенной на эмоциях.

Вместе с тем, не смотря на достаточно продолжительное течение операции против Ливии, благодаря мерам ИПсО в европейских странах не возникают условия для формирования общественных требований ее прекращения, не смотря на высокую затратность боевых действий (в первую очередь, благодаря отсутствию сообщения о людских потерях со стороны НАТО).

Одновременно в международном масштабе формируется общественное мнение в пользу НАТО. Что, в итоге, если нынешними средствами поставленные цели не будут достигнуты, позволит начать сухопутную операцию при минимальной ее критике со стороны международной общественности (последний успех в этом плане — признание со стороны России Переходного совета Ливии — раньше, как известно, Москва признавала лишь правительство Каддафи как единственную легитимную власть в стране).

Резюмируя, стоит констатировать: на сегодня в руках ведущих стран мира мощнейшее оружие в виде инструментов и методик информационно-психологических операций демонстрирует достаточно высокую эффективность. Методы, позволяющие осуществлять давление на политические режимы других государств, вплоть до их смены без силового вмешательства, и «демократичны», и относительно малозатратны. В ситуации, когда стоимость современных вооружений и необходимые военные затраты достигли потолка даже для бюджетов мощнейших государств мира, для стран, имеющих огромные внешнеполитические амбиции и ограниченные ресурсы, это просто спасение.

С другой стороны, в условиях ведения военных действий средства ИПсО позволяют получить общественную поддержку военным методам, а значит, ресурсы для их применения. Кроме того, политические деятели могут использовать военную операцию как средство достижения политических целей (яркий пример — президент Франции Саркози). Все это позволяет говорить о высокой эффективности ИПсО при ведении современных вооруженных конфликтов.

Виктор Логвинец, эксперт Центра военно-политических исследований, Украина