Н. С. Трубецкой. РЕЛИГИИ ИНДИИ И ХРИСТИАНСТВО

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Когда говоришь об исходе к Востоку, о поворотах к Востоку, легко быть неверно понятым. Может создаться впечатление призыва к усвоению одной из "восточных" культур, или по крайней мере части одной из этих культур. А так как самое бросающееся в глаза отличие всякой "восточной" культуры от "западной" лежит в сфере религиозной, то часто призыв к повороту на Восток понимается в смысле влечения к одной из "восточных" религий.

В наше переходное время, время разочарований в казавшихся бесспорными ценностях европейской культуры, люди, сбитые с толку, чувствующие, что надо что-то изменить в корне, но не понимающие, что именно, часто направляют свои взгляды именно в эту сторону. Думают произвести какой-то синтез между христианством и "религиями Востока". Направление это уже давно существует, и возникло оно на Западе, главным образом в англосаксонских странах, где христианство без церковности, христианство без догматов давно уже выродилось в какое-то лицемерное ханжество. И увлечение теософией оттуда проникло к нам, в среду русской интеллигенции, далёкой от Церкви, плохо знакомой с Православием, привыкшей искать удовлетворения своих религиозных запросов где угодно, только не в Православии, заранее объявленном несостоятельным.

Национальные религии "Дальнего Востока" мало кого привлекают. Религия Китая, основанная на почитании умерших предков, на культе демонов и сил природы, слишком чужда нашей религиозной психологии. Мы удивляемся спокойной уравновешенности китайцев, их отсутствию страха, деловитому отношению к смерти, иногда даже завидуем этим свойствам их религиозной психологии; но всё это нам глубоко чуждо, мы сознаем, что это есть продукт многотысячелетнего духовного развития, не имеющего ничего общего с нами, и потому стать китайцем никто не собирается.

Приблизительно то же самое следует сказать и о мусульманстве. Мы восхищаемся духовной дисциплиной мусульманского мира, его величавой сплочённостью, единым устремлением его мировоззрения, в котором право, религия и быт сливаются в одно нераздельное целое. Но когда мы читаем Коран с целью найти в нём удовлетворение своим религиозным запросам, мы испытываем разочарование. Догматика ислама оказывается бедной, плоской и банальной; мораль – грубой и элементарной, и стать ортодоксальным мусульманином никто из нас искренне не может.

Зато громадную притягательную силу имеет для каждого европеизированного русского интеллигента так называемая "мистика Востока", религиозные, философские и мистические системы Индии и суфизма. Именно из этой мистики исходит теософия, стремящаяся синтезировать её с одной стороны с христианством, с другой – с каббалистикой и примыкающими к каббале магическо-мистическими учениями. Увлечение "мистикой Востока" в значительной мере покоится на двух недоразумениях.

Во-первых, с этой мистикой знакомятся по теософским трактатам агитационного, пропагандистского характера, написанным без всякого научного метода или, что ещё хуже, по методу квазинаучному. А во-вторых, люди, изучающие эту мистику и желающие синтезировать её с христианством, представляют себе под именем христианства нечто весьма неопределённое и расплывчатое, отрывая его от исторического христианства, раскрывшегося в догматах Церкви, в творениях великих подвижников и отцов Церкви. Отсутствие под ногами у этих людей твёрдой почвы христианского мировоззрения не позволяет им видеть глубокие различия между этим мировоззрением и упомянутыми мистическими или философскими системами Востока и заставляет их переоценивать случайное и поверхностное сходство в деталях, принимая это кажущееся сходство за внутреннее тождество учений. И потому-то при рассмотрении "мистики Востока" необходимо, с одной стороны, поставить эту мистику в план научно установленной исторической перспективы, а с другой подойти к её оценке с точки зрения подлинно христианской догматики, раскрытой в творениях святых отцов и Апостолов.