Ежи Мелибруда. Я--ТЫ--МЫ

Одним из важнейших фактов человеческой жизни является то, что люди испытывают различные эмоциональные переживания и стремятся их испытать. Основной источник этих переживаний – ситуации межличностного общения. Потребность в эмоциональных переживаниях, в ответных чувствах со стороны другого человека лежит в основе особого вида межличностного общения, который мы называем любовью и дружбой. Но поскольку эмоциональные переживания важны не только в любви и дружбе, я хотел бы высказать ряд соображений о возможностях удовлетворения эмоциональных потребностей, правда, апеллируя в качестве примера все же именно к дружеским и любовным отношениям.

Мне часто приходится встречать людей, которые говорят: "Я не верю в дружбу", "Любви нет". Порой подобные сентенции произносятся с чувством горькой убежденности, порой за подавленным настроением говорящего кроется робкая надежда на то, что, может быть, все обстоит иначе. Мне не хочется начинать наш разговор с попыток убедить кого-то в том, что он не прав. Важнее, мне кажется, понять, какие события и испытания выпали на долю такого человека и привели его к подобным выводам. Чаще всего это разочарования в личной жизни, неудачи в близких отношениях с людьми. Иногда, правда, к этим заключениям приходят только в результате наблюдений за жизнью других или попросту перенимая чужие точки зрения. Некоторые люди высказывают подобные сомнения только относительно своей жизни, утверждая, что такова уж их участь: никогда не испытать чувства любви, дружбы, глубокой эмоциональной привязанности. Другие судят обобщенно обо всех сразу, сомневаясь в принципе в существовании этих чувств в межличностном общении.

Часто дискуссии на тему "Существуют ли любовь и дружба?" вызваны стремлением как можно лучше подготовить себя к будущим близким эмоциональным отношениям с другими. Другим частым поводом для этих разговоров являются сомнения и опасения – удастся ли встретить в жизни такого человека, с которым можно будет испытать столь желанные эмоциональные переживания. На такой общий вопрос, конечно, можно ответить только положительно, по-настоящему же интересен другой вопрос: "На какую любовь и дружбу я способен, какими они будут у меня?"

Хотя любовь и дружба проявляются в бесконечном разнообразии форм, сущность этих отношений заключается в установлении и поддержании положительной эмоциональной связи между партнерами. Положительная эмоциональная связь имеет фактически самостоятельное значение, и для существования любовных или дружеских отношений, по сути, не нужно никаких других оснований, кроме того, чтобы партнерам было хорошо друг с другом, чтобы они могли делиться своими чувствами и совместно их испытывать. Хотя основным содержанием подобных отношений являются эмоциональные переживания, это вовсе не означает, что друзья или влюбленные заняты исключительно своими чувствами. Состояние их отношений определяется прежде всего тем, в какой форме удовлетворяются их эмоциональные потребности.

Выше уже отмечалось, что удовлетворение эмоциональных потребностей – это один из узловых моментов, определяющих особенности общения. Наиболее привлекательными являются такие отношения, когда партнеры готовы делить друг с другом не только приятные, но также тягостные и тревожные моменты жизни. Это – особая форма солидарности в радости и печали, объединяющая людей, находящих в общении возможность удовлетворения важнейших эмоциональных потребностей и желаний. Подобный уровень взаимоотношений присущ, правда, не всякой дружбе или любви.

Основные эмоциональные потребности могут удовлетворяться не только в интимных отношениях. Примером другой формы могут быть конфликтные антагонистические отношения с другим человеком, связанные с затянувшимися переживаниями враждебности и отчужденности. Подчас подобные взаимоотношения можно наблюдать и между людьми, близко интимно связанными друг с другом.

Поскольку мы будем говорить о любви и дружбе как о формах возможного взаимного удовлетворения партнерами своих эмоциональных потребностей, нужно помнить, что дружба и любовь отнюдь не являются синонимами только одного рода эмоциональных переживаний, таких, как радость или грусть. Друзья или влюбленные могут испытывать богатую гамму чувств и желаний, и только часть из них окрашена в радостные тона. Случаются моменты радости и грусти, наслаждения и отчаяния, нежности и раздражения. Иногда хочется быть как можно ближе к партнеру, а иногда хочется побыть одному. Не всегда эти моменты у партнеров совпадают.

Любовные и дружеские отношения скорее напоминают путешествие вдвоем по разнообразным, часто впервые открываемым местам, путешествие, которое временами кажется замечательным, а временами – опасным или утомительным. Готовность отправиться в совместное путешествие по такой дороге, способность принимать партнера как уникальную и автономную личность, чьи желания и чувства могут меняться и далеко не всегда находятся под нашим контролем, умение преодолевать тревожные рискованные ситуации, справляться со своими сомнениями – все это может стать основой той самой солидарности, о которой я уже упоминал.

Словом "солидарность" часто злоупотребляют, используя его для названия разных союзов и объединений. Я буду говорить о другом значении этого понятия. Когда в основе отношений лежит взаимная положительная эмоциональная связь, солидарность означает глубокую взаимную заинтересованность партнеров, готовность совершать поступки на благо друг друга. Именно в этом причина долговечности союза, и она не зависит от силы привычки, каких-то обязательств или деклараций. Истинно благополучные отношения основаны на желании партнеров сохранить друг друга, на безоговорочном стремлении поддерживать свой союз, в котором могут удовлетворяться их важнейшие эмоциональные потребности.

Чтобы определить, насколько полно реализуется в отношениях двух людей основополагающий фактор общения – удовлетворение эмоциональных потребностей, – необходимо дать ответы на следующие вопросы:

• какие потребности, связанные с эмоциональными переживаниями, действительно значимы для каждого из участников контакта?
  
• удавалось ли каждому из партнеров в достаточной степени удовлетворять эти потребности в предыдущих контактах?
  
• является ли удовлетворение этих потребностей силой, укрепляющей взаимоотношения?
  
• если представить себе, что возможно неограниченно изменять характер взаимоотношений, появились ли бы у партнеров новые желания или, может быть, какие-нибудь их потребности можно было бы удовлетворить полнее?
  
• какие эмоциональные переживания испытывают партнеры слишком часто и интенсивно, а какие – редко и неглубоко?

Эти и подобные им вопросы могут служить для лучшего понимания эмоциональных переживаний не только в интимных отношениях. С их помощью можно полнее определить то, как отражаются в отношениях другие основные детерминанты общения.

Обратимся, однако, вновь к некоторым проблемам, возникающим при анализе близких отношений между людьми.

Проанализируем, например, отношения Петра и Ханки. Допустим, в этом интимном союзе удовлетворяются главным образом потребности и желания Петра; Ханка мирится с этим, потому что очень боится одиночества. Как же удовлетворяются ее собственные эмоциональные потребности в этом случае? Может быть, так, например, что Ханка настолько приспособилась к этому и перестала верить в возможность перемен к лучшему, что уж почти не осознает, удовлетворяются или нет в этом союзе ее ведущие потребности. Возможно и то, что Петр кажется ей таким замечательным человеком, что самого факта, что он хочет с ней встречаться, достаточно для Ханки, чтобы чувствовать себя довольной. Не исключено, что Ханке не хватает смелости признаться себе в том, что ей мало того внимания и уважения, которое оказывает ей Петр. Возможно, она думает, что и не заслужила большего. Она, вероятно, даже и не знает, что чувствуют люди, когда им действительно хорошо вместе.

Может ли тогда какой-нибудь внешний наблюдатель, более вдумчивый и внимательный, чем Ханка, убедить ее, даже вопреки мнению самой девушки, в том, что ее отношения с Петром складываются неблагополучно? В обычной жизни такие ситуации возникают довольно часто. Какие-то люди со стороны своими оценками утверждают: "Им плохо живется друг с другом", "Это – неудачный союз" и т.п. Мне кажется, что если оценки отношений предполагают какие-то конструктивные перемены в них, то давать такие оценки могут только непосредственно заинтересованные люди. Люди же посторонние могут лишь в чем-то помочь, но они не должны сами оценивать чужие отношения, а тем более навязывать свое мнение, даже из самых лучших побуждений.

Часто оценка отношений по сути определяется суждением о личностных качествах одного или обоих партнеров. Тогда вслед за утверждением, что в отношениях что-то не в порядке, начинается поиск виновного, взаимные или односторонние обвинения и претензии. Это затрудняет совместный поиск путей улучшения контактов. Люди очень редко строят общение друг с другом на базе систематического и совместного поиска лучших способов удовлетворения своих потребностей. Значительно чаще они стараются подогнать себя или своих партнеров к некоторым моделям или образцам. Такие образцы, часто усвоенные совершенно случайно, могут абсолютно не соответствовать реальным потребностям и особенностям конкретных людей.

Мне кажется, что в основе многих трудностей и разочарований, возникающих у людей, глубоко эмоционально связанных друг с другом, лежит их стремление подогнать стиль своих взаимоотношений под чужие и поверхностно ассимилированные образцы поведения, почерпнутые когда-то у других людей, в кино, по телевидению или из литературы. Часто стремление реализовать в своем поведении и переживаниях чуждые модели и представления о жизни связано с отсутствием готовности к собственным поискам, неверием в свои силы.

Я вовсе не хочу сказать, что следует пренебрегать опытом других людей. Модели взаимоотношений и образцы поведения, выработанные другими, могут оказаться ценным подспорьем в поисках собственного пути. Полезно также знать различные ситуации, в которых оказываются люди, глубже анализировать то, что с ними происходит, расширять представление о формах собственного поведения. Напротив, исполнение в конкретных ситуациях роли другого человека, пусть незаурядного и выдающегося, становится препятствием в установлении истинных отношений с людьми. То же, впрочем, происходит, когда ориентируешься на литературные примеры, поскольку в идеальных моделях любви и дружбы, содержащихся там, описаны отнюдь не реальные люди или ситуации и даже не люди и ситуации, которые могли бы существовать. Чаще всего эти модели отражают только мечты автора об идеальных межличностных отношениях, участником которых ему не доводилось бывать.

Ценность таких моделей заключается главным образом в том, что они зарождают надежду, которая в свою очередь может пробудить желание совершать в реальной жизни добрые, красивые, честные поступки. Содержащиеся в этих моделях описания конкретных образцов поведения, переживаний и мыслей героев не предназначены для того, чтобы непосредственно воспроизводить их в реальной жизни. В качестве примера я хотел бы вкратце проанализировать содержание весьма распространенной модели идеальных отношений между мужчиной и женщиной, известной под названием модели "романтической любви".

Большинство из нас, общаясь с представителями противоположного пола, лелеют в себе ряд не очень реалистических ожиданий. Их можно выразить следующим образом:

1. "На свете есть один-единственный человек, предназначенный для меня, без него мне никогда не испытать счастья". Если в отношениях с конкретным человеком возникают какие-нибудь проблемы, такая точка зрения может лечь в основу внешне очевидного вывода о том, что произошла роковая ошибка, что это не настоящая любовь, что нужно снова искать того единственного идеального партнера. Это приводит к искаженному представлению о причинах хороших или плохих отношений с партнером: будто бы все зависит только от того, какими качествами обладает партнер и "повезло" нам с ним или нет.

2. "Я всегда и во всем должен быть лучше своих потенциальных соперников". С этим связано ожидание того, что наш партнер, если он и "вправду" нас любит, всегда будет считать нас более образованными и умными, более близкими к идеалу мужчины или женщины, чем кто-либо из окружающих людей. Часто в основе такого ожидания лежит детская мечта о том, чтобы найти единственного на свете человека, для которого ты всегда будешь самым лучшим и самым дорогим, лучше и дороже всех других.

3. "Партнер всегда и безусловно должен одобрять меня, он никогда не должен меня критиковать, его никогда не должно раздражать то, что я делаю". Очень часто такое сильное желание постоянного и безусловного одобрения и признания возникает в результате низкой самооценки человека и его магической веры в то, что одобрение партнера поможет ему избавиться от неуверенности в себе.

4. "Мы должны лучше, чем кто-либо другой, удовлетворять самые разнообразные жизненные потребности друг друга". Это ожидание значительно затрудняет как взаимоотношения самих партнеров, так и их контакты с другими людьми в различных житейских ситуациях.

5. "Я должен во всем одобрять своего партнера, я никогда не должен критиковать его, меня никогда не должно раздражать то, что он делает". Это условие предполагает вытеснение или подавление естественных чувств и мыслей, возникающих в различных ситуациях повседневного общения.

Перечислив здесь ряд положений и ожиданий, присущих модели, названной мифом "романтической любви", я не собирался подвергать сомнению возможность переживания сильных и глубоких чувств. Никто не будет отрицать факт существования союзов, в которых партнеров объединяет большая и прекрасная любовь. Однако это чувство не основано на удовлетворении перечисленных выше ожиданий. Большинство из нас в определенные моменты жизни создает образцы поведения или заимствует их у кого-то. Эти образцы определяют характер наших ожиданий по отношению к конкретным людям, с которыми сталкивает нас жизнь.

Внутренние образцы как бы отражают особенности и содержание ценностей, к которым мы стремимся в жизни. Их роль весьма понятна, потому что наличие представлений о желаемых ценностях дает человеку ощущение, что он ставит перед собой близкую цель, достижение которой зависит только от него самого. На самом же деле нередко приходится платить слишком высокую цену за такие представления, потому что ожидания и идеальные модели превращаются в препятствия между нами и реальной жизнью, конкретными людьми, с которыми мы общаемся.

Невозможно полностью отказаться от идеальных представлений, как трудно отказаться от надежды найти в другом человеке желанные качества. Однако можно попытаться более осознанно относиться к этому, в общем-то, неизменному образцу, с которым мы сравниваем конкретного человека, и стараться видеть людей такими, какие они есть, не ограничиваясь лишь сопоставлением их с идеальным образцом. Можно и нам самим вести себя в большем соответствии с реальной ситуацией, своими истинными переживаниями, меньше ориентируясь на сформулированные когда-то в прошлом принципы и проекты.

Иногда в отношениях людей, объединенных близкими эмоциональными связями, наступают моменты, когда они говорят: "Нашей любви настал конец". Подчас это связано с представлением о том, что человек располагает ограниченным количеством эмоциональных переживаний, что чувства постепенно оскудевают и даже полностью исчерпываются, оставляя после себя ощущение внутренней пустоты. Нередко можно слышать и такие высказывания: "Я чувствую только пустоту внутри", "Я совершенно опустошен, во мне все сгорело дотла". Если так подходить к чувствам, то любовь можно считать чем-то материальным. Отрицательные эмоции в таком случае как бы уподобляются каким-то ужасным, грязным, уже не нужным вещам. Некоторые люди, неосознанно руководствуясь этими представлениями, даже стараются экономно расходовать свои положительные эмоции, чтобы не растранжирить, не растерять их. Что касается так называемых отрицательных эмоций, то от них, наоборот, стараются избавиться, искоренить их или настолько глубоко их подавить, чтобы не осознавать, не чувствовать их.

Мне кажется, что подобные представления могут стать помехой при разрешении кризисов в общении, потому что таким образом люди приходят к, казалось бы, логичному и очевидному выводу: "Поскольку наши чувства остыли, мы не можем ничего с этим поделать, от нас уже ничего не зависит".

Порой в момент глубокого кризиса отношений партнеры действительно не в силах что-нибудь сделать для налаживания контактов друг с другом, им не удается существенно изменить свой стиль поведения и мышления. Это оказывается в равной степени трудно для каждого из них в отдельности и для обоих вместе. Часто это происходит потому, что либо эмоциональные потребности партнеров слишком мало удовлетворяются, либо партнеры нанесли друг другу так много ран, что у них уже не остается ничего общего, нет точки опоры для осуществления каких-то шагов с целью изменить ситуацию. Но даже и в этом случае истинной причиной кризиса и распада взаимоотношений будет не исчерпанность ограниченного запаса чувств, а то обстоятельство, что люди начинают по-иному вести себя по отношению друг к другу, в результате чего у них возникают другие чувства, толкающие их к разрыву.

Мы нередко сравниваем близкие эмоциональные отношения с выигрышем в лотерее или с таинствами судьбы. За этими метафорами кроется недалекое, впрочем, от истины наблюдение: мы не можем полностью контролировать свои и чужие переживания в ситуациях межличностного общения и не имеем гарантии благополучия в наших близких отношениях с другими людьми. Однако часто эти метафоры воспринимаются слишком прямолинейно. И тогда мы полагаем, что характер наших близких эмоциональных контактов полностью неподвластен конкретным действиям конкретных людей. Рассуждая так, мы сводим к минимуму шансы что-либо изменить, притом что и так сделать все, к чему мы стремимся, невозможно.

В этом разделе мы остановились только на одном из узловых моментов межличностного общения, говоря главным образом о его проявлении в интимных отношениях. Однако удовлетворение эмоциональных потребностей возможно во всех формах контактов. У меня такое чувство, что люди часто недооценивают этот факт, пренебрегают им или даже пытаются как-то ему противостоять.

Это обстоятельство, возможно, связано с убеждением, что эмоции препятствуют интеллектуальной работе и профессиональной деятельности. Так появляются требования избавить профессиональную деятельность или научные исследования от эмоций, хотя полностью исключить моменты удовлетворения эмоциональных потребностей из межличностного общения попросту невозможно. В результате эмоциональные проблемы чаще всего вытесняются из сферы сознания, а это скорее вредно, чем полезно. Поэтому, даже участвуя в сугубо теоретической дискуссии и при условии, что вас не удовлетворяет характер интеллектуального общения, обратите внимание на собственное эмоциональное состояние и переживания ваших оппонентов.

Формирование картины мира

Множество ситуаций, в которых мы оказываемся, требуют от нас формулировки мнения или суждения о том, каков он – окружающий мир. Что представляют из себя другие люди? Какой я и какой ты?

Узловым моментом, вокруг которого в таких ситуациях концентрируется активность людей, является совместное определение и утверждение образа внешнего мира или образа "Я" и конкретных людей. В результате формулируются или изменяются различные суждения, оценки, убеждения и ожидания, относящиеся к тому образу реальной действительности, которым мы пользуемся в повседневной жизни. Роль этого узлового момента в самых разнообразных видах межличностных контактов определена одной из основных потребностей человека – каждый из нас хочет знать: "Что такое окружающий мир и какой я?"

Каждый человек – часть мира, но для любого из нас особое значение имеет именно та часть, которой являемся мы сами. Поэтому вопрос совместного формирования образа внешнего мира и определения образа собственного "Я" в ходе межличностных контактов следует рассмотреть особо.

Совместное формирование образа окружающей реальности

В наших разговорах огромное место занимает обмен мнениями, оценками, различными суждениями относительно внешнего мира. Это могут быть разговоры на тему: "Кто такие женщины и кто такие мужчины?", "Хороши ли наши учителя?", "Кто счастливее: богатые или бедные?", "Честно ли поступает Эва?" и т.п.

В результате таких разговоров формируются, трансформируются или подтверждаются наши убеждения и взгляды. Наряду с этим часто формируются, изменяются или закрепляются различные способы поведения во внешнем мире. Так происходит потому, что отношение человека к определенным людям или ситуациям, а также его поступки во многом зависят от того, что и как он думает по поводу данного человека или ситуации, как их оценивает. Если Крыся сможет убедить Басю в том, что Зося – нечестный человек и плохая подруга, что она ябедничает и интригует, то весьма вероятно, что Бася будет вести себя так, словно на собственном опыте общения с Зосей пришла к подобному мнению. А тот факт, что Крыся соврала, может не иметь никакого значения до тех пор, пока не произойдет что-то, что заставит Басю понять: ее представление о Зосе было ошибочным. Таким образом, мир для человека таков, каким он его себе представляет. То, что мы видим в конкретной ситуации, может быть следствием того, что мы думали об этом и как оценивали это раньше.

Что же касается формирования образа реальности в ходе общения людей друг с другом, то в определенной степени можно говорить о "конструировании" окружающей действительности. Часто так случается, что чье-то значимое и влиятельное мнение на многие годы определяет образ мира, в котором будет жить-то совсем другой.

Конечно, последнее утверждение может вызвать некоторые сомнения, так как нам кажется, что мир таков, каким мы его видим, и, если даже великий авторитет будет внушать нам, что река течет в гору, мы легко сможем убедиться в том, что это не так. На самом же деле часто все складывается иначе, а целый ряд психологических экспериментов показал, что под влиянием мнения других людей у испытуемых изменялся даже характер восприятия размеров предметов. Отрезок, который на самом деле был длиннее, оценивался испытуемыми как более короткий, когда другие люди с уверенностью утверждали, что он короче. Это, правда, не означает, что влияние других людей может быть настолько всеобъемлющим и неограниченным.

Мне кажется, что если сравнивать между собой образы физической и социальной реальности, то представление о социальной действительности подвержено несравнимо большему влиянию со стороны межличностного общения, нежели представление о физическом мире. Наши суждения и мнения о физической реальности все-таки в большей степени основаны на результатах эмпирических наблюдений. Параметры физического мира можно измерить с помощью соответствующих приборов. Они более стабильны, не изменяются под влиянием социальной среды, классовых или национальных особенностей.

Социальная действительность не исследована (и вряд ли будет исследована) с той же тщательностью, что и физическая реальность. Можно относительно точно и однозначно измерить температуру, при которой вода из жидкого состояния переходит в парообразное, или определить причины этого. Но никак нельзя столь же однозначно определить, являются ли, например, добрачные сексуальные отношения отрицательным социальным явлением.

Различные исследования показывают, что человек убеждается в справедливости и однозначности своих суждений и представлений о социальной действительности, как правило, на основании того, что эти суждения разделяются группой связанных с ним людей. Известно также, что чрезвычайно важным обстоятельством для человека является его внутренняя уверенность в правильности собственных представлений о различных элементах внешнего мира. Без этой уверенности люди, как правило, чувствуют себя потерянно и плохо ориентируются в окружающей реальности. Поэтому очень важно, чтобы взгляды человека на мир совпадали с представлениями других людей, с которыми он часто общается. Недаром считается, что одним из проявлений общения, удовлетворяющего обоих партнеров, является такой обмен информацией, когда собеседники приходят к взаимному согласию в своих суждениях о внешнем мире. Это подтверждает и опыт повседневной жизни.

Мы испытываем удовлетворение, если нам удается достичь взаимопонимания в споре. Мы стараемся поддерживать и укреплять отношения с теми, чьи взгляды на мир сходны с нашими. Общение и совместное времяпрепровождение с людьми, разделяющими наши взгляды, укрепляет нас в сознании собственной правоты, стабилизирует образ реальности, усиливает чувство уверенности и понимания. Однако именно это обстоятельство может стать источником серьезной и существенной проблемы. Новые взгляды и суждения о мире и его особенностях, отличные от взглядов окружающих людей, очень часто разрушают гармоничные контакты. Причем это происходит независимо от того, правильны или ошибочны новые представления. В то же время человек, который стремится познать мир, найти истину, должен быть готов постоянно изменять свои уже утвердившиеся мнения или способы восприятия и оценки мира или даже отказываться от них.

Поэтому стремление всегда жить в мире и согласии с людьми может стать препятствием на пути углубления и уточнения своих представлений о мире. Оно же может затруднить настоящее и полное взаимопонимание относительно различных аспектов восприятия мира, и человек из страха испортить отношения нередко не говорит того, что думает. Естественно, такой конфликт может быть разрешен вполне конструктивно, хотя это порой требует усилий и смелости.

Стремление поддерживать хорошие отношения с другими людьми может также стать мощным мотивом изменения своих суждений о мире. Если какой-то особенно значимый для нас человек или группа людей будут придерживаться точки зрения, отличной от нашей, мы постараемся привести свои взгляды в соответствие со взглядами этих людей, подчиняясь при этом не столько внешнему, сколько внутреннему давлению. Подобное давление может оказаться настолько сильным, что, боясь испортить отношения с каким-то человеком, конфликт с которым может быть чреват серьезными последствиями, некоторые люди принимают и разделяют его точку зрения, даже если ее ошибочность достаточно очевидна.

В жизни каждого человека могут возникать и такие ситуации, когда стремление к хорошим отношениям с другими становится, с одной стороны, подспорьем в совместной работе, в создании ценностей, а с другой – препятствует самостоятельности мышления и деятельности, затрудняет реализацию индивидуальных ценностей. Хорошие отношения с людьми сами по себе не являются абсолютной ценностью. Некоторые люди как бы забывают об этом и любой ценой стараются жить со всеми в согласии, другие же словно вовсе не беспокоятся об этом и не предпринимают никаких усилий, чтобы исправить свои отношения с людьми. В тех ситуациях, когда главная роль отводится совместному формированию образа действительности, очень важно то, насколько согласованы между собой суждения партнеров о мире и людях и насколько точно они отражают реальность.

Что же можно сказать о характере отношений, при которых точки зрения партнеров во многом сходятся, но их общие суждения и убеждения ошибочны? Думается, что субъективно, с позиций партнеров, вопрос об истинности их общих взглядов не влияет на оценку качества взаимоотношений. Однако если бы и объективно было так, то пришлось бы изолировать партнеров по общению от нормальной жизни, чтобы они никак не могли получить информацию об ошибочности их общих точек зрения. Специальные средства, позволяющие изолировать партнеров от других людей, неизбежно повлияли бы на сам характер общения, нарушив его естественный ход.

Примером подобной ситуации может быть молодежная группа со своим лидером, общими ритуалами, особыми способами установления взаимопонимания между ее членами, общим отношением к конкурирующей компании. Это отношение основано на убежденности в том, что конкурирующая группировка настроена враждебно, что ей необходимо всячески вредить и что любые контакты с ней небезопасны. Если кто-то из членов одной компании случайно сблизится с кем-то из членов другой и убедится в том, что его представления не вполне соответствуют действительности, он почувствует внутреннее противоречие и дискомфорт, поскольку то, что он увидел и понял, расходится с мнением всей его компании, с мнением, которое он до сих пор разделял.

Попытки поделиться своими сомнениями с друзьями вызовут еще большие осложнения, потому что на самом деле общая убежденность членов группы во враждебности конкурирующей компании и небезопасности контактов с ней являлась фактором, объединявшим членов группы и создавшим у них чувство общности. Время от времени повторяя: "Они нас не проведут", "Мы им покажем", "Они у нас получат", – члены группы чувствовали себя сильными и отважными. Поэтому, когда кто-то принесет информацию, расходящуюся с единым мнением всей компании, его постараются переубедить. Не обойдется и без критики и подозрений в адрес этого человека – ведь он поставил под сомнение то, во что верили все. В конце концов группа решит, что он просто стал жертвой коварства противника, и вся эта история лишь подтвердит уже сложившееся мнение о злых умыслах врага.

А дабы избежать в дальнейшем подобных инцидентов, лидер компании предложит считать любые контакты с конкурирующей группировкой предательством по отношению к своей компании. Таким образом, стабильность мнений, разделяемых всеми членами группы, облегчая внутригрупповое общение, подкрепляется также ограничением личной свободы каждого члена группы. Какое-то время это ограничение свободы может всех устраивать, но постепенно у некоторых членов группы будет нарастать чувство неудовлетворенности. Это неблагоприятно повлияет на внутри-групповые контакты, и компания развалится на несколько группировок.

Если разделяемая всеми членами общности картина мира является неадекватной, то даже при самых благополучных отношениях необходимость ограничивать доступ информации, которая могла бы как-то изменить согласованный образ, висит дамокловым мечом над членами группы. Порой бывает и так, что люди, чувствующие себя в жизни дискомфортно, объединяются вместе, чтобы придерживаться единого представления о мире как об источнике угрозы и враждебности. Этот образ, пусть неадекватный, в какой-то степени позволяет легче мириться со своими неудачами. Люди, разделяющие сходное мнение о мире ("все окружающие недоброжелательны и жестоки, а мир – коварен и лжив..."), облегчают себе возможность изолироваться, отгородиться от действительности.

Описанный процесс консервации и стабилизации картины мира во имя сохранения неизменных отношений возможен лишь при участии заинтересованных сторон. Это значит, что люди могут контролировать этот процесс и отвергать неверные суждения и мнения.

Мне кажется, что важнейшим условием жизни человека является его готовность принимать новую информацию, желание искать ее и сопоставлять с реальностью любые, даже наиболее укоренившиеся суждения и мнения. Парадоксально, но факт: тщательнее всего следует проверять правильность суждений, которые кажутся нам очевидными.

Показателем хороших отношений между партнерами с точки зрения их стремления сформировать согласованную картину мира может быть возникающее у них ощущение понимания и интеллектуального постижения каких-то элементов действительности. Свидетельством плохих контактов может быть противоположное ощущение – дезориентации и хаоса в картине мира.

Формирование образа собственного "Я"

Еще одним узловым моментом, вокруг которого концентрируются межличностные контакты, является формирование образа партнеров. Этот образ основан прежде всего на наблюдениях, чувствах, мнениях, самооценках и оценках отношений, которыми обмениваются партнеры по общению. В качестве примера можно привести самые разнообразные ситуации повседневной жизни, когда один из партнеров рассказывает другому о себе, своей жизни, планах, либо такие ситуации, в которых партнеры стараются разрешить общую проблему или существующий между ними конфликт.

В конечном итоге партнеры формируют, изменяют или подкрепляют образ собственного "Я" и представления о своих взаимоотношениях.

В течение всей своей жизни, общаясь с разными людьми, мы обогащаем свои представления и суждения о самих себе. Можно сказать, что в нашей самооценке навсегда зафиксировались оценки других. Мы получили их от людей, сыгравших важную роль в нашей жизни. Так происходит потому, что мы непосредственно перенимаем чужие мнения и оценки на наш счет, мнения, которые обычно начинаются со слов: "Потому что ты..." Нередко в получаемой от других информации содержатся и важные "обратные связи", отражающие реакции окружающих на наше поведение или чувства, которые у них вызывают наши поступки или намерения.

Формирование образа "Я" приводит к возникновению ощущения себя собой, своей самобытности. Как правило, закрепление описания самого себя сопровождается накоплением различных оценок, полученных в свой адрес от других, что внутренне переживается как ощущение своей ценности.

Ощущение собственной ценности и самобытности – это два фундаментальных начала личности, залог ее целостности. Собственное "Я" рождается в процессе взаимодействия с другими людьми. Возможность утверждения и укрепления собственной личности зависит от качества контактов с другими людьми. У людей, находящихся в благоприятных отношениях друг с другом, усиливаются чувство самобытности и ощущение собственной личностной ценности. Естественно, что это происходит не очень быстро и не так уж просто. Однако даже самые незначительные шаги в этом направлении, предпринимаемые партнерами по общению, могут оказаться весьма ценными. Правда, как правило, партнеры не осознают, что состояние их отношений может служить как бы точкой опоры для других действий и поведения в иных жизненных ситуациях.

Утверждение образа самого себя в ходе общения с Другими людьми – важнейший фактор развития личности. Другой человек, если он способен показать нам в процессе общения, что может принять нас такими, какие мы есть в данный момент, помогает усилить наше ощущение самобытности, уникальности своего "Я". Мы очень высоко ценим те отношения, в которых нас принимают без оценок, без условий, независимо от наших заслуг и обещаний, несмотря на наши ошибки и недостатки. Это, однако, не означает некритичного одобрения, восхваления или лести. Можно даже сказать, что такое отношение к нам скорее мешает истинному самоутверждению, поскольку не дает достаточного материала для возникновения чувства самобытности. Впрочем, люди, которые в повседневной жизни с приятием относятся друг к другу, не пользуются восхвалениями и умеют критичнее, чем другие, относиться к своим поступкам. Эта критика носит конструктивный характер именно в силу того, что основана на общем приятии партнера.

Человек, которого мы убеждаем, что по отношению к нам он ведет себя не совсем так, как бы нам хотелось, скорее будет ощущать исходящую от нас угрозу. Источником ее будет наше нежелание принимать его таким, какой он есть. Тем самым его чувство самобытности как бы ставится под сомнение собственного "Я", объединяющего в одно различные мысли, чувства, желания и действия. В такие моменты человек скорее склонен занимать оборонительную позицию по отношению к внешней и внутренней опасности, нежели предпринимать какие-то смелые шаги для изменения своего поведения.

Проявлением неблагополучного состояния отношений является хроническое отсутствие у партнеров чувства взаимного приятия, обоюдное нежелание подтверждать право другого быть таким, какой он есть. Подобные люди постоянно, хотя и не осознавая это до конца, не принимают во внимание информацию о своих особенностях.

Рассмотрим такой пример. Это пара, в которой Она не может внутренне смириться с фактом, что Он не является высоким и хорошо сложенным брюнетом, способным справиться с любой ситуацией. Он в свою очередь не может расстаться с мечтой о хрупкой, нежной блондинке, которая трогательно заботилась бы о нем, поддерживала бы его в трудные дни. Ни Он, ни Она не принимают друг друга такими, какие они есть, поэтому оба вынуждены играть роли совсем других людей. Если такая ситуация затягивается, она становится мучительной. Партнеры все чаще начинают ссориться, как правило из-за пустяков, высказывают друг другу взаимные претензии, основным содержанием которых является: "Ты не такой (не такая), каким (какой) я хотела бы (хотел бы) тебя видеть".

Люди часто склонны подобные ситуации несоответствия чьим-то ожиданиям воспринимать как неподтверждение ценности своей личности. Учитель, для которого важным элементом его образа "Я" является убежденность в своем педагогическом даровании, ожидает от своих учеников успешной учебы. Если по истечении какого-то времени знания учеников останутся ничтожными, он усомнится в том, действительно ли он умеет преподавать. Ему могут прийти в голову горькие мысли: "А такой ли я, каким считал себя до сих пор?", "Гожусь ли я для профессии, которую выбрал на всю жизнь?", "Не было ли иллюзорным мое представление о том, что я хороший учитель?" и т.д. Чувство самобытности учителя подвергается сомнению, появляются ощущения беспокойства и неуверенности.

Последствия таких переживаний довольно разнообразны. Может появиться, например, устойчивая неприязнь к самому себе, в дальнейшем ослабеет чувство собственной ценности, и наш герой может отказаться от своего представления о себе как о хорошем учителе. Другой реакцией может быть внезапная вспышка неприязни к ученикам за то, что они не подтвердили мнение учителя относительно его способностей. Учитель станет весьма низко оценивать интеллектуальные возможности своих учеников, их работоспособность и готовность учиться, но это позволит ему сохранить прежнее мнение о себе: "Если бы не они, я мог бы показать все, на что способен".

В разнообразных ситуациях повседневной жизни люди, чувствующие, что окружающие их не принимают, точно таким же образом ощущают, что их представление о своем "Я" недостаточно подтверждается другими. Поэтому контакты с теми, кто хотя бы частично мешает ощущению собственной идентичности данного человека, оцениваются им негативно. Чаще всего в подобных ситуациях люди пытаются свалить вину на своих партнеров или обвиняют во всем только самих себя. Значительно реже предпринимается поиск причин этих ситуаций в характере отношений.

Нередко бывает так, что у отдельных людей формируются определенные стереотипные представления о том, "как должны вести себя со мной другие люди, чтобы подтверждать мое мнение о самом себе". Например, это может быть постоянное ожидание похвал и признания, которые должны подтверждать хорошее мнение о самом себе. Если же другие люди недостаточно "подкармливают" такого человека поощрениями, у него возникает чувство беспокойства и неудовлетворенности отношениями. Это часто встречается у детей, которых дома постоянно хвалили и которыми все время восхищались, но как только такие дети начинают ходить в школу, они обычно испытывают сильное разочарование.

Негативная реакция, связанная с недостаточным подтверждением образа "Я" или с сомнениями по поводу этого образа, возникает не только в ответ на критику или отсутствие похвалы. Я наблюдал ситуации, которые внешне выглядели буквально абсурдно. Выслушав похвалу в свой адрес, человек чувствовал беспокойство и неуверенность, оборонялся, опровергая то, что ему говорили другие. Я не имею в виду ситуации, когда человек, которого хвалили, скромничал, или кокетничал, или в соответствии с правилами хорошего тона приуменьшал размеры своих заслуг и успехов. Я говорю о ситуациях, когда люди обсуждали темы, затрагивающие их лично, и один из них не получал подтверждения своим представлениям о себе. Эти представления обладали особой притягательной силой для него и содержали негативную информацию о нем самом.

Он давно жил с ощущением собственной ничтожности и полагал, что не достоин ни признания, ни уважения. Эти представления были важнейшим составным элементом образа "Я", на них основывалось его ощущение себя собой. В ситуациях, о которых идет речь, люди говорили данному человеку вещи диаметрально противоположные тому, что он сам о себе думал. В результате у него возрастало чувство внутреннего напряжения или даже появлялось ощущение угрозы, а вместе с этим и субъективная неудовлетворенность характером отношений. Это казалось совершенно непонятным, потому что человек, выслушав очень положительные мнения о себе, испытывал вдруг сильное недовольство тем, что происходило.

Нетрудно понять, что, хотя факт подтверждения другими людьми адекватности собственного представления человека о себе весьма значим, само это явление нельзя считать абсолютной ценностью. В некоторых случаях расхождение образа "Я" с оценками окружающих может сыграть важную роль в жизни человека, стать стимулом к изменению каких-то элементов его поведения, способа мышления и таким образом способствовать личностному развитию человека. Однако, если рассогласование оценки и самооценки является преобладающей особенностью отношений данного человека с каким-то определенным партнером или группой людей, качество этих отношений будет скорее неудовлетворительным. В результате у человека усилится ощущение возможной внешней и внутренней угрозы, возникнет отрицательное отношение к самому себе, уменьшится чувство самоуважения и уверенности в себе.

В наших многочисленных разговорах о жизни и о себе важное место занимает оценка отношений с другими людьми, вырабатываемая нами совместно с ними. Свидетельством этого могут быть, например, такие фразы, как: "Мы не понимаем друг друга", "Мы слишком часто ссоримся из-за ерунды, хотя на самом деле любим друг друга", "Когда мы вместе готовимся к занятиям, каждый помогает другому" и т.п. Особенно ценным, на мой взгляд, является такой выработанный совместно образ реальности, который охватывает как внешний, так и внутренний мир каждого из партнеров.

Для меня партнер – часть внешнего мира, но сам факт наших взаимоотношений, мой образ партнера, мысли и представления о нем в какой-то мере становятся частью моего внутреннего мира; точно так же и я присутствую во внутреннем мире моего партнера. Когда в момент общения с ним я пытаюсь как-то его охарактеризовать, я характеризую также и самого себя. Это прежде всего справедливо для ситуаций, связанных с нашими взаимоотношениями, но подобные оценки мы даем и тогда, когда речь идет о таких качествах, как рост или физическая сила. Если кто-то говорит или думает: "Стефан выше и сильнее меня", – то он одновременно оценивает Стефана и себя и даже какие-то нюансы отношений со Стефаном. Оценка себя "я слабее Стефана" может играть более важную роль в жизни человека, быть более существенным элементом "Я"-образа, чем множество других характеристик своей силы, таких, как "я могу поднять вес в сто килограммов" или "я могу целый день без длительного отдыха нести тяжелый рюкзак" и т.д.

Иногда люди через всю жизнь проносят представление о своих особенностях, возникшее когда-то в результате сравнения с каким-то очень значимым человеком. Часто эти представления формируются на начальном этапе жизни. По сравнению с теми временами физическая сила, навыки или умения человека могут значительно измениться, но в его представлении о самом себе укоренилось то, что он "слабее (отца)", "глупее (сестры)" и т.д. Именно поэтому можно с полным основанием утверждать, что люди, с которыми мы когда-то раньше общались, продолжают присутствовать в нас.

Часто так бывает, что в отношениях двух конкретных людей "участвуют" еще и разные другие люди, надолго укоренившиеся в мыслях и представлениях партнеров. Такое "присутствие посторонних" в нашем внутреннем мире может по-разному влиять на характер актуальных контактов с людьми, на то, как мы воспринимаем и оцениваем окружающих. Порой оно помогает нам устанавливать и поддерживать новые отношения, порой – мешает и затрудняет нам контакты с людьми.

Совместно формируя образ взаимоотношений, партнеры принимают во внимание все, что происходит, происходило или может произойти между ними. Например, кто-то может сказать своему партнеру: "Знаешь, мне кажется, что скоро нам вообще нечего будет сказать друг другу, потому что в трудные моменты мы все чаще отмалчиваемся..." – и в ответ услышать: "Когда-то уже так было, если ты помнишь, пока дело не дошло до ссоры и выяснения тех претензий, которые накопились за время молчания, а потом все снова стало нормально..."

Такие разговоры очень нелегки. Нередко людям долго не удается определить общий образ прошлых событий, в которых они участвовали, или актуальную ситуацию, в которой они находятся. Наверное, каждому из нас случалось наблюдать или самому участвовать в мучительных, бессмысленных выяснениях отношений типа "кто первый начал?" или "кто тогда сказал это?" и т.п. То количество энергии, внимания и времени, которое мы уделяем решению подобных проблем, указывает на большое значение совместной оценки ситуаций.

Еще большее значение имеет взаимный обмен мнениями друг о друге, оговаривание взаимных ожиданий и возможностей. Это часто проявляется в высказываниях типа: "Мне хотелось бы наконец понять, что происходит между нами" или: "Я должен знать, как обстоят наши дела", "Не знаю, чего можно ожидать от тебя". Нередко люди предпочитают узнать даже неприятное, чем оставаться дезориентированными.

Мне кажется, что раскрытие истинного характера взаимоотношений между партнерами является условием более глубокого и прочного контакта. Однако я неоднократно сталкивался с ситуациями, когда люди старались избегать подобных тем. В качестве примера можно привести явное нежелание руководителя какой-то организации узнать мнение о себе и своих действиях. Такие ситуации говорят о том, что достаточно часто один или оба партнера избегают каких-то определенных суждений о реальном состоянии своих отношений. Мне кажется, что, как правило, это является признаком неблагоприятно сложившихся контактов.

Источником нежелания открыто обсудить истинный характер отношений чаще всего является опасение или даже страх перед возможными последствиями, перед тем, что может произойти, если откровенно сказать друг другу то, как мы воспринимаем происходящее между нами.

Опасение может означать, что в отношениях уже что-то разладилось, но мы не обладаем достаточным мужеством, чтобы вместе проанализировать этот разлад, нам не хватает доверия друг к другу, веры в свои возможности справиться с тем, что мешает нашим отношениям. Может, конечно, случиться и так, что честный и реалистичный подход к тому, что на самом деле происходит между партнерами, приведет к разрыву отношений. Возможно, даже окажется, что партнерам лучше расстаться, чем отравлять друг другу жизнь без всякой надежды на перемену к лучшему. Однако очень часто, несмотря на самые пессимистические ожидания, открытое и вдумчивое обсуждение того, что же на самом деле мешает партнерам и разделяет их или, наоборот, объединяет и помогает им, может привести к углублению взаимного доверия и взаимопонимания.

В результате укрепляются и стабилизируются отношения. В таком случае взаимное понимание и длительность контактов базируются на прочном фундаменте – реалистической оценке общих проблем. Благодаря этому у партнеров появляется ощущение, что они искренни и аутентичны в своем поведении. Более полное представление о том, что происходит между ними, позволяет им гораздо успешнее справляться с повседневными проблемами и конфликтами, которых невозможно избежать.

Стоит еще раз напомнить, что совместная оценка состояния отношений, а также выработка общего представления о каких-то других проблемах, интересующих партнеров, требует от них не только определенных усилий и смелости, но и умения.

Как изменять что-то в другом человеке

Важным узловым моментом общения, проявляющимся во множестве ситуаций, является то, что под влиянием других людей в нас что-то меняется. Измениться могут способ мышления, поведения, запас знаний, отношение к миру, практические навыки и интересы. Этот момент иногда играет столь значимую роль в определенных формах отношений, что фактически все содержание контакта концентрируется вокруг него. Примером могут быть отношения учителя и ученика или тренера и спортсмена.

Естественно, что стремление что-то изменить в другом человеке проявляется не только в названных выше формах контактов. Оно возникает в очень многих ситуациях межличностного общения, хотя, как правило, реализуется случайными и спонтанными способами. Обычно намеренное воздействие на другого человека начинается с формирования некоторого представления о характере и объеме желанных перемен в этом человеке. Учитель представляет себе, какими новыми знаниями и умениями должен овладеть его ученик, и в своих воздействиях на него руководствуется этими представлениями. Врач представляет, какие изменения должны произойти в состоянии здоровья его пациента, и предпринимает усилия, которые должны привести именно к этим переменам. Тренер намечает, какими двигательными навыками должен овладеть его питомец, чтобы побить рекорды и победить воспитанников других тренеров. Отец лелеет в своих мечтах образ великолепного мужчины, которого он хотел бы воспитать в своем сыне.

Кроме представления о будущем облике данного человека, важную роль здесь играют представления, а подчас и конкретные знания о том, каким образом могут быть достигнуты желанные изменения. Зачастую бывает так, что подобные руководства к действию не приводят к достижению намеченных целей. Например, отец хочет научить своего ребенка плавать и считает, что нужно "сразу бросить ребенка в глубокое место". В детстве его учили плавать именно таким образом, и это было эффективно. Поэтому отец полагает, что это очень хороший и, более того, единственно правильный способ.

Однако оказывается, что в данном конкретном случае этот способ не оправдывает себя, а наоборот, вызывает у ребенка сильный страх воды и отвращение к плаванию. Казалось бы, логично на основании этого прийти к следующему выводу: в данном случае такой способ не подходит, надо поискать другой. Однако, к сожалению, часто пристрастие к внутренне закрепленному способу поведения оказывается сильнее логики, и окончательный вывод выглядит следующим образом: "Способ был хорошим, но вот объект воздействия никуда не годился, поэтому ничего не удалось; если бы на его месте был бы кто-то другой..." и т.д.

Итак, безуспешность попыток добиться каких-то перемен оборачивается против самого объекта воздействия. Это ведет к дальнейшим следствиям, в частности к формированию у ребенка отрицательной самооценки: "Я – трус", "Мне никогда не научиться плавать", "Я – не настоящий мужчина", "Я не заслуживаю никакого уважения", "Я – ничтожество". Иногда тягостное чувство собственной никчемности толкает человека на новые усилия и попытки избавиться от боязни утонуть. Но это случается не часто, а как правило, единственным результатом подобного способа воздействия на другого человека является формирование у него отрицательного отношения к самому себе, что неблагоприятно влияет на его поведение в различных ситуациях.

Чрезмерное пристрастие к единственному способу воздействия на другого человека базируется на глубоко укоренившихся привычках и навыках, которые, возможно, являются даже частью личности. Думаю, что не сделаю большого открытия, если замечу, что люди довольно редко осознают, что воздействие на других осуществляется не только какими-то определенными продуманными методами, но и всей личностью в целом. Поэтому, если кто-то стремится усовершенствовать свои возможности воздействия на других людей, он должен прежде всего начать с самопознания, а не с поиска некой легкой и эффективной техники воздействия. Кроме того, не существует чудодейственных методов изменения других людей, подходящих для любого случая, да еще с гарантией успеха.

Следует обратить внимание на то, что контакты, главной целью которых является преобразование других людей, как правило, ограничены во времени. По достижении намеченной цели контакты ослабевают. Это, конечно, не значит, что в момент достижения цели взаимоотношения тут же прекращаются. Может измениться их характер, или появится новый ведущий смысл отношений. Ученик может "перерасти" своего учителя, и, хотя последний уже выполнил свою педагогическую задачу, они могут остаться друзьями или коллегами. Чтобы оценить качество этих контактов, уже не требуется учитывать, изменяется ли тот, кто раньше был учеником, в желанном для учителя направлении.

Чаще всего формирование новых качеств происходит в ситуациях одностороннего воздействия, например учителя – на ученика, родителя – на ребенка. Однако, проанализировав подобные ситуации более скрупулезно, можно заметить, что односторонность воздействия на самом деле только кажущаяся. В действительности все участники контакта обмениваются некоторыми содержаниями, что вызывает у каждого определенные реакции. Нередко бывает так, что человек, безуспешно пытающийся изменить другого, начинает чувствовать собственное бессилие и уныние, и именно это оказывается наиболее явственным результатом всей системы взаимоотношений, ведущим к тому, что человек, старавшийся изменить партнера, меняется сам.

Бывает и так, что люди, долгие годы влиявшие на других по роду своей профессиональной деятельности, осознают, что очень многому научились от своих учеников или пациентов. Это в свою очередь подтверждает тот факт, что воздействующие на других сами подвергаются воздействиям со стороны этих других. Исследуя характер взаимоотношений, основной задачей которых является преобразование одного из участников, мы должны определить, как оценивают эти отношения все их участники. Если характер взаимоотношений по-настоящему благоприятный, можно ожидать значительного совпадения в главном, то есть в оценке того, действительно ли наступили желанные изменения и означают ли они, что изменившийся человек сделал еще один шаг в своем развитии.

Другим признаком благоприятного характера отношений является достижение партнерами такого состояния, при котором отпадает необходимость дальнейшего воздействия. Например, это происходит тогда, когда объект воздействия сам становится субъектом своих дальнейших изменений. Он как бы интериоризирует то воздействие и те приемы преобразования, которые ранее исходили извне, от другого человека. Человек начинает сам управлять процессом самообразования и формирования у себя определенных качеств. Он сам воздействует на себя и достигает намеченных целей. Возможно, что это наиболее ценный результат подобных контактов.

Мне даже кажется, что любые воздействия с целью изменения другого человека должны стремиться к этому идеалу. Однако это вовсе не просто, так как часто активное преобразование другого человека, даже на основе самых лучших побуждений, приводит к тому, что объект преобразований оказывается в зависимости от своего учителя и постоянно будет ожидать последующих воздействий. В нем, таким образом, не формируется готовность к самостоятельному управлению своим развитием.

По каким признакам можно определить, что отношения, основанные на воздействии с целью преобразования другого человека, складываются неблагоприятно? Одним из показателей таких контактов будет возможное недовольство нескольких партнеров темпом или характером достигнутых изменений. Это недовольство может выражаться в форме неприязни, злости или претензий к партнеру за то, что он, например, "не хочет меняться" или "хочет заставить меня делать то, что я делать не в состоянии".

Еще одним признаком неблагоприятного протекания подобных отношений будет затягивание их до "бесконечности" безо всякой надежды на достижение желанных перемен. Я помню одну такую ситуацию, которая может послужить здесь примером. Это были отношения студента и девушки, специалиста по английской филологии; она собиралась учить его иностранному языку. На пути к достижению цели возникла проблема, которая значительно затянула обучение. Студент влюбился в свою учительницу, причем взаимно. Однако никто из них не признался в своих чувствах, хотя именно чувства главным образом занимали молодых людей. Решить задачу, которая свела их вместе, им также не удалось. Тем временем занятия продолжались. Он был настолько влюблен, постоянно мечтал о ней, что не готовился к занятиям, хотя ждал их с возрастающим нетерпением. Ей не удавалось требовать от него выполнения заданий, потому что она чувствовала себя скованно и боялась вызвать у него негативную реакцию.

Большую часть времени, отведенную для занятий английским языком, они проводили молча или в разговорах о том о сем, и то по-польски. Оба ужасно мучились, к тому же в довершение ко всему между ними были денежные расчеты, подчеркивавшие цель их встреч. Ее мучили угрызения совести, что она незаслуженно берет деньги, однако порвать отношения с ним она не могла. Студенту уже гораздо больше хотелось встречаться с девушкой, нежели заниматься английским. В конце концов через несколько месяцев, не помню уж по чьей инициативе, этот порочный круг был разорван. Им удалось признаться в своих чувствах, занятия закончились, и начались свидания. Он записался на курсы английского языка, а девушка время от времени помогала ему, но уже не отягощенная необходимостью учить его языку. Когда характер их отношений изменился, студент приобрел гораздо больше благодаря ее помощи в практическом овладении языком.

Существует множество различных ситуаций, когда изменения в других людях проводятся в организованной форме, например как в школе. Часто в этих ситуациях одновременно участвует много людей. Это затрудняет детальный анализ и оценку характера отношений между конкретными индивидами. Мне кажется, что одним из признаков неблагоприятного протекания контактов во имя преобразования какого-то человека является то, что способность к самостоятельным поступкам у этого человека возрастает в ничтожной степени. Человек научился чему-то, но это знание не стало его достоянием, он не умеет сам им распоряжаться. Поэтому он даже остается в состоянии некоторой зависимости от тех, кто его учил. Без похвалы учителя он никогда не уверен в том, правильно ли поступает.

Эта ситуация связана с так называемой проблемой "выпускания из гнезда", достаточно серьезной для тех, кто вложил немало усилий и страсти в дело обучения других. Особенно ярко это проявляется в отношениях между родителями и взрослеющими детьми. Воспитание ребенка означает не только обучение его определенным навыкам, формирование у него каких-то качеств, но и подготовку его к тому времени, когда он самостоятельно продолжит свой жизненный путь и родители перестанут быть для него необходимым условием дальнейшего развития.

Забота о росте самостоятельности мышления и поступков ученика – одно из самых сложных умений, реализуемых в межличностных контактах. Интересно, что часто случается так, что в тот момент, когда учеба и руководство заканчиваются, ученик приобретает самостоятельность только через конфликт с тем, кто раньше его учил и направлял. Цель конфликта – порвать с внешним источником влияния. Часто это происходит в форме скрытого или явного бунта против воспитателя. Основной причиной такого протеста является стремление к самоопределению, хотя нередко протест выражается в незапланированных выходках, в поступках, которые никак не могут считаться разумными и зрелыми. Если таким образом человеку действительно удается добиться права на самостоятельность мышления и поведения, он перестает чувствовать постоянную угрозу своей автономности и не должен больше противиться каждой попытке влияния извне.

Он уже может сам решать, принять или отвергнуть эти влияния. Однако бывает и так, что подобный явный или скрытый бунт приобретает чрезмерно большое значение в жизни человека. Он как бы вынуждает его изнутри постоянно реагировать на внешние воздействия отпором или обороной. Из-за этого такой человек оказывается в состоянии скрытой зависимости от других, хотя внешне он выглядит вполне независимо. Развитие личности тормозится устойчивым внутренним требованием: "Я должен сопротивляться".

Из всего сказанного можно сделать следующий вывод: хотя в основе многих ситуаций лежит стремление осуществить определенные изменения в другом человеке, благоприятное развитие подобных отношений должно привести к большему, чем просто достижение желанных перемен. Человек, которого учили или направляли, должен сам стать автором своих дальнейших метаморфоз, овладеть умением учиться самостоятельно, управлять собой и своей жизнью.

Совместная работа

Часто отношения между людьми завязываются во имя совместного творчества. Результатом их совместной деятельности может быть построение дома, изготовление машины, театральная постановка, сочинение песенки, изобретение, научная работа и так далее. Этот вид межличностных отношений играет важную роль, потому что почти все люди значительную часть своей жизни проводят на работе, где, как правило, трудятся вместе с другими. Совместная работа как важный фактор, определяющий характер некоторой части контактов между людьми, может выступать в различных формах и по-разному влиять на состояние этих контактов. Особое значение для совместно работающих людей имеет достижение ценных результатов общей деятельности.

Естественно, что в большинстве ситуаций результаты работы зависят не только от усилий непосредственно сотрудничающих людей. Они всегда каким-то образом связаны с характером отношений между этими людьми. Известно, что, если в силу каких-то внешних причин результат совместной деятельности оказывается неудовлетворительным, это деструктивно влияет на отношения между сотрудниками, вызывая у них чувства неудовольствия, разочарования или злости; эти чувства люди часто направляют против самих себя.

Взаимосвязь между результатами работы и состоянием отношений между работниками особенно ясно прослеживается в ситуациях, когда люди объединены в коллективы, важным моментом функционирования которых является обмен информацией между сотрудниками о состоянии их общей деятельности. Однако во многих организациях работа построена таким образом, что сотрудники или даже коллеги из одного отдела, встречающиеся друг с другом в течение многих лет ежедневно, на самом деле не заняты общей деятельностью, и, хотя результаты работы каждого из них затем суммируются, это происходит как бы за пределами их взаимных контактов. Подобная ситуация часто складывается в различных научных институтах или даже на фабриках.

Если оценивать качество профессиональных контактов с точки зрения результатов труда, то это вступит в противоречие с достаточно распространенными традициями. Часто бывает так, что большая часть рабочего времени какого-то коллектива уходит на поддержание теплых приятельских отношений. Коллегам гораздо приятнее проводить время за разговорами или за чаем, нежели посвящать его выполнению профессиональных дел. Чаще всего причина этого – в плохой организации работы, скучных заданиях, отсутствии интереса к выполняемой деятельности.

Особое внимание следует уделять таким профессиональным контактам, когда люди непосредственно связаны выполнением какого-то задания, требующего от них действительно совместного творчества. Примером может быть создание и деятельность коллектива, занятого решением творческой задачи. Его члены должны сначала обсудить совместно план будущей работы, наметить программу общих действий, распределить конкретные обязанности между отдельными членами группы и другими людьми. Атмосфера совместных обсуждений, выполнение практических действий, а также полученные результаты будут в значительной степени зависеть от характера отношений между членами группы.

Казалось бы, все, что нужно для успешности дела, – это знания, изобретательность и практические навыки конкретных людей. Это действительно существенные моменты, которые особенно важны при формировании коллектива. Если же коллектив уже существует, более важными проблемами оказываются следующие: получает ли человек, генерирующий удачные идеи, возможности для их реализации; способствуют ли взаимоотношения в группе лучшему выполнению задачи или они основаны на конкуренции и различных манипуляциях, с тем чтобы выделить лучшего и худшего из работников; учитываются ли при разделении функций возможности и умения каждого или же задания распределяются в результате борьбы между членами группы за более привлекательную позицию в коллективе и т.д.

О благоприятном состоянии отношений в коллективе свидетельствуют не только успешные результаты деятельности, но и совершенствование навыков совместной работы. Навыки совместной работы предполагают умения: принимать решения, разрешать спорные проблемы, организовывать выполнение различных заданий и контролировать получение результатов, координировать различные действия и требования, оказывать взаимопомощь, направлять действия друг друга и подчинять свою деятельность действиям коллег и т.д.

Установить зависимость между качеством взаимоотношений и результатами совместной работы – задача не из легких. Факт получения неудовлетворительных результатов не всегда воспринимается как сигнал о нарушенных способах взаимодействия между членами группы. Люди, отношения между которыми внешне кажутся благополучными, стараются не допустить у себя подобных мыслей. Это значит, что хотя между этими людьми и нет явных конфликтов, однако есть множество скрытых претензий, невысказанной критики и взаимных опасений. Часто они заключают между собой как бы пакты о ненападении, основной принцип которых "если ты меня не тронешь, я тоже тебя не трону...". Внешне кажется, что все в порядке, но результаты работы оказываются неудовлетворительными, поскольку, например, Эдвард поддерживает идеи Стефана только потому, что не любит Петра. Иоланта не говорит Марии, что та не справляется со своей работой, потому что боится, что Мария может ей как-то навредить. Руководителем группы назначают неуверенного в себе Яся только потому, что Эдвард и Петр, каждый из которых превосходно справился бы с этой ролью, конфликтуют между собой. А причины неуспеха в работе они склонны искать во внешних обстоятельствах или в "объективных трудностях", но не в качестве своих взаимоотношений.

Среди различных форм взаимоотношений, связанных с совместным выполнением какой-то работы, можно выделить несколько наиболее типичных. К ним относятся: дружеская кооперация, антагонистическое соперничество, взаимное невмешательство, дружеское соревнование, кооперация антагонистов.

Дружеская кооперация – это такая форма отношений, когда партнеры взаимно доверяют друг другу, каждый из них готов оказать другому помощь (и надеется в этом плане на взаимность), если это будет необходимо для достижения общей цели.

Антагонистическое соперничество – основано на отсутствии доверия, уважения и даже на проявлениях взаимной враждебности между партнерами. Даже в ситуации выполнения какого-то общего совместного дела партнеры ориентируются на индивидуальные цели. Эта форма отношений противоположна дружеской кооперации, она характеризуется отрицательным отношением партнеров друг к другу.

Взаимное невмешательство – обычно связано с большой дистанцией между партнерами и отсутствием у них заинтересованности во взаимных контактах. Партнеры работают скорее "рядом", но не "вместе", не помогая, но и не мешая друг другу. Как правило, их мало волнуют возможности достижения как индивидуального, так и общего успеха.

Дружеское соревнование – в целом характеризуется тем, что партнеры положительно относятся друг к другу, правда, в отдельных сферах деятельности они стараются соперничать друг с другом и достичь определенных преимуществ; немаловажную роль в их поведении играет стремление определить, "кто лучше, а кто хуже".

Кооперация антагонистов основана прежде всего на отрицательных отношениях партнеров, связанных общей деятельностью во имя достижения общей цели. Несмотря на неприязненные чувства партнеров и несмотря на то, что они не включены в нее полностью, совместная работа тем не менее выполняется. Например, они могут скрывать какие-то интересные идеи до тех пор, пока не появится возможность либо реализовать их индивидуально, либо поделиться ими с более близкими людьми.

В конкретных ситуациях совместной деятельности на характер взаимоотношений людей влияют не только проблемы, связанные с самим выполнением задания, но и проблемы эмоционального климата. Умение понять и успешно справиться и с теми и с другими проблемами достигается с большим трудом. Однако известно, что люди, обладающие этим умением, особенно хороши в роли руководителей, начальников, лидеров коллектива. Часто бывает и так, что в группе оказывается два лидера; один справляется преимущественно с профессиональными проблемами, – это может быть формальный лидер или руководитель, – другой занимается прежде всего проблемами эмоционального климата и эмоциональных связей. Впрочем, нередко этот второй человек превращается как бы в неформального руководителя группы и в силу этого может оказывать большее влияние на ход выполнения задания.

Следует также обратить внимание на то, что характер взаимоотношений имеет особое значение для людей, занятых творческим трудом. Открытие, создание, конструирование новых, оригинальных, отличающихся ценными качествами предметов или явлений становится возможным в ходе совместной деятельности связанных между собой людей. Часто, однако, творческая работа все еще ассоциируется исключительно с деятельностью одиночек. С подобной точкой зрения связано представление об одиноком художнике, выдающемся, но не признанном обществом изобретателе и т.д.

Безусловно, сама жизнь дала немало доводов в пользу такого представления о творчестве и творческих людях. Однако есть немало примеров в пользу того, что творить можно совместно с другими людьми. Об этом свидетельствуют фильмы и театральные постановки, новые достижения науки и изобретения, новые методы лечения и обучения и т.д. Для успешной творческой деятельности необходимы условия, способствующие свободному поиску, готовности идти на риск, открытому обмену мнениями.

Приведенные выше рассуждения касаются прежде всего профессиональной деятельности, когда совместная работа является тем узловым моментом, который организует активность людей. Мы описали различные формы, в которых может осуществляться совместная деятельность, и надеемся, что на основании наших рассуждений каждый сможет оценить характер своих взаимоотношений в процессе выполнения различных заданий. Однако этот же узловой момент выступает вперед и в ситуациях, когда совместная профессиональная деятельность не является основой контактов. Я имею в виду ситуации, когда людям приходится время от времени объединяться, чтобы осуществлять какие-то общие дела. Например, для совместного ведения хозяйства в семье или для совместного написания реферата. Анализируя подобные контакты, также важно обратить внимание на степень их продуктивности, выраженность в них творческого начала и кооперации.

Например, бывает так, что два приятеля, решившие вместе написать реферат, премило проводят время в развлечениях и общих разговорах, а результаты совместного выполнения задания ничтожны. Осознание этого момента может значительно помочь в улучшении всей системы их взаимоотношений. Возможно, приятели поймут, что между ними существует скрытое соперничество за право считаться лучшим и это соперничество уже давно мешает им до конца понимать друг друга. Можно весьма обогатить свое представление о состоянии взаимоотношений с кем-то в различных ситуациях, если честно ответить себе на вопрос: "А хорошо ли мы делаем что-то, когда делаем это вместе?"

Игра

Иоганн Хейзинга в своей знаменитой книге "Игра как источник культуры"^* утверждает, что цель игры – в ней самой, что игра – один из первичных и основных элементов жизни. Сущность игры заключается в добровольном участии людей в различного рода занятиях в согласии с некоторыми принятыми правилами. Этому сопутствуют ощущения радости и возбуждения и осознание отличия игровой ситуации от работы или научной деятельности. Я думаю, что нет нужды обосновывать значение игры в жизни человека.

* Имеется несколько изданий этой книги. Первое издание – на немецком языке: Huizinga Johan. Versuch einer Bestimmung des Spielelements der Kultur. Amsterdam, Pantheon, 1940. Издание на английском языке: Huizinga Johan. Homo Ludens. A study of the play element in culture. London. Routledge & Kegan, 1949. Последнее издание на французском языке: Huizinga Johan. Homo Ludens: Essai sur la fonehon: sociale du jen. Paris, Gallimard, 1976. – Прим. ред. См. также: Хёйзинга Й. Homo Ludens. М.: Прогресс, 1997. – Прим. ред. htmlL-версии

Участие в игре требует активности, заинтересованности, готовности посвятить ей какое-то время, обычно во взаимодействии с другими людьми, которые следуют тем же правилам. Игра вовсе не то же, что развлечение, которое чаще всего заключается в пассивном потреблении или восприятии некоторых продуктов профессиональной деятельности людей, занятых в сфере индустрии развлечений. Выражение "развлекаться", следовательно, не означает "участвовать в игре". Разница между развлечением и игрой особенно хорошо видна при анализе взаимоотношений людей, которые "развлекаются" с помощью различных средств. Можно несколько часов провести в кино, театре или перед телевизором в нескольких сантиметрах от другого человека и ни разу не обратить на него внимания. Можно испытывать различные эмоции, даже аналогичные тем, что испытывает другой человек, но не вступать с ним в контакт, держаться особняком. Одновременное присутствие людей в одном месте является в данном случае чем-то несущественным, случайным. Интересно поближе рассмотреть это явление.

В настоящей игре то, что является источником радости и возбуждения, вытекает из непосредственных контактов совместно играющих людей. Игра – это их совместные действия или манипулирование предметами, создание каких-то значимых для участников игры ситуаций на основе общего договора и определенных правил, без которых эти ситуации лишаются смысла.

Большинство из нас посвящает определенную часть своего времени каким-то занятиям, так или иначе связанным с описанными выше элементами игры. Игры являются причиной возникновения и основой существования некоторых контактов с другими. Свидетельством удовлетворительного состояния отношений между людьми, чья основная активность сосредоточена вокруг общей игры, является заинтересованность ее участников в выполнении общих действий, в следовании общим правилам, принятие участниками специфической игровой ситуации, взаимное приятие чувств и поступков друг друга, адекватных данной игре и ее правилам, а также просто совместное переживание радости и возбуждения.

Вероятно, каждый из нас сталкивался с типичными ситуациями, когда попытки игры блокировались нежелательным состоянием контактов. Я думаю, что нередко отдельные люди, несмотря на участие в игре, остаются в стороне, в роли наблюдателей. Их незаинтересованность в выполнении общих игровых действий не дает им возможность порадоваться и расслабиться вместе со всеми, а заодно и сковывает остальных. Некоторые даже в окружении людей, собравшихся развлечься вместе, начинают подвергать сомнению смысл игры и не торопятся принять общие правила, чтобы руководствоваться ими в течение какого-то времени. Другие обижаются, если им не везет в игре.

Выражение "искусство хорошо развлекаться" означает прежде всего умение устанавливать с людьми такие отношения, при которых становится возможной и приятной настоящая игра. Люди, обладающие большими способностями в этой области, встречаются не так уж редко. О них обычно говорят, что они "душа игры". У разных людей подобные способности развиты в большей или меньшей степени, однако способности эти – не врожденные, и каждый из нас, если захочет, сможет их у себя развить. Естественно, что характер взаимоотношений в процессе игры определяется не только умением одного из участников по-настоящему играть, но и степенью участия в игре всех остальных.

Если отношения между партнерами неудовлетворительные, сама возможность игры становится весьма сомнительной, поскольку ее участники ощущают скуку, скованность и взаимную отчужденность. В таких ситуациях люди часто прибегают к помощи алкоголя, с которым связывают единственную надежду на "поднятие настроения" и поддержание общего веселья. Алкоголь, к сожалению, весьма популярное лекарство от скуки. Его действие в данном случае основано на снижении самоконтроля, уменьшении чувства тревоги и опасений, связанных с оценками и мнениями окружающих. Из этого можно сделать вывод, что хорошей игре мешают избыточный самоконтроль, тревожность и склонность опасаться других людей.

Однако искусственное устранение этих препятствий с помощью алкоголя приносит лишь кратковременное облегчение. Когда чувство легкого опьянения, способствующее более свободным контактам между людьми, исчезает, на смену ему часто приходят неприятные последствия злоупотребления алкоголем. Кроме того, люди не могут испытать чувства удовлетворения от того, что не смогли своими силами изменить в лучшую сторону отношения с другими. К тому же прием алкоголя может стать привычкой, и люди начинают прибегать к его помощи для снятия внутреннего напряжения. В некотором смысле критерием успешности отношений может быть то, является ли алкоголь необходимым условием для хорошей игры. Однако это все не так просто. Например, люди часто пьют не для того, чтобы чувствовать себя свободнее в отношениях с другими, а в силу каких-то личных проблем, о которых они хотели бы забыть; они стараются одурманить себя, чтобы не мучиться.

Игра часто дает возможность людям уйти от своих и чужих проблем. Для многих это возможность сблизиться с другими, что им не удается в других сферах отношений. А кто-то в игре чувствует себя несколько иным, не таким, каким он является в своей повседневной жизни.

Особенно важную, если не первостепенную роль в игре следует отвести способности полностью находиться здесь и теперь, погрузиться в данную ситуацию и в данный момент, то есть в момент, когда идет игра. Понятно, что трудно играть, если мысли и воображение уводят нас куда-то в сторону, если наше внимание занято событиями прошлого или возможного будущего. Кто-то, придя на танцы, может встать у стены и с горечью вспоминать, как когда-то много лет назад, на своей первой в жизни вечеринке, он получил отказ от девушки, которая ему очень нравилась, или представлять себе, что, если он сейчас снова кого-то пригласит, ему снова откажут. Он не может полноценно участвовать в том, что происходит в данный момент, и поэтому не может развлечься.

В отдельные периоды жизни игра становится для каждого из нас основным занятием, и некоторые следствия таких развлечений сказываются на наших последующих контактах с людьми в дальнейшем. Например, участие в коллективных играх позволяет нам освоить навык принятия каких-то общих для определенной группы людей правил и умение следовать этим правилам. Разные детские игры развивают воображение ребят и помогают им овладеть навыками поведения в различных социальных ролях и ситуациях. Совместное участие в игре помогает многим людям ближе познакомиться друг с другом и является основой более крепких эмоциональных связей.

Мне кажется, хотя я полностью в этом не уверен, что игра может стать своего рода "пробным камнем" или лакмусовой бумажкой для оценки отношений между людьми, связанными другими видами деятельности. Если друзья или коллеги, занятые совместной работой, могут также хорошо развлекаться вместе, я думаю, это свидетельствует о благополучных отношениях между ними. Иногда оказывается, что игровые ситуации выявляют поверхностность и неискренность отношений, которые в других ситуациях казались внешне благополучными. Хотя это и не может считаться правилом, общее переживание радости в игре, смех и совместное "валяние дурака" может облегчить и обогатить даже очень серьезные формы отношений. Поэтому способность развлекаться сообща можно считать одним из составных элементов всей системы взаимоотношений между партнерами.