КУЛЬТУРОЛОГИЯ. XX ВЕК.  ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

К

КРЁБЕР (Кгоеbег) Альфред Луис (1876-1960) – амер. антрополог, культуролог, этнолог, представитель "истор. школы" в амер. этнологии. В 1892 поступил в Колумбийский ун-т, был учеником Боаса. В 1902 защитил докт. дис. по антропологии в Колумбийском ун-те. В 40-50-е гг. был одним из наиболее авторитетных и вли-ят. антропологов в США. Внес огромный вклад в становление академии, антропологии и развитие антропол. образования в Америке: был основателем одного из крупнейших антропол. музеев (ныне – в Беркли) и одного из первых ф-тов антропологии – в Калифорнийском ун-те. Отличаясь широким кругом научных интересов, К. значительно обогатил все области антропол. исследований (теор. антропологию, физич. антропологию, этнографию, археологию, лингвистику). Его перу принадлежит свыше 500 публикаций. Осн. работы: "Антропология: раса, язык, культура, психология, предистория", 1923; "Справочное руководство по индейцам Калифорнии", 1925; "Конфигурации культурного роста", 1944; "Природа культуры", 1952; "Стиль и цивилизация", 1957.

Природа культуры – одна из ключевых тем в работах К. Культуру он понимал как универсальный, общечеловеч. феномен. В каждой конкр. культуре, в каждом конкр. культурном явлении всегда есть нечто уникальное и неповторимое, но вместе с тем и нечто общее (опр. модели, паттерны, культурные формы). В то время как предметом научного изучения должны быть конкр. культуры, цель научного исследования в конечном счете состоит в обнаружении общих паттернов, т.е. общих свойств культуры вообще. Это требует проведения сравнит.анализа.

Культура рассматривалась К. как особая реальность, имеющая свою особую природу и подчиненная собств. детерминизму. Эта теор. позиция, устанавливающая несводимость культурных феноменов низших порядков (биол., психол., социальных и т.п.), нашла отражение в крёберовской концепции "сверхорганического".

В небольшой работе "Типы индейской культуры в Калифорнии", 1904, К. впервые использовал понятие "культурный ареал" как инструмент анализа, поскольку между ареалами нет и не может быть четких, резко обозначенных границ. Если в широком культурном контексте ареалы могут рассматриваться как целостности, обладающие значит, совокупностью общих черт, то при более пристальном рассмотрении они являют собой нечто неоднородное и могут быть разделены на субареалы. Культурные ареалы тесно привязаны к природным ареалам; эта идея К., пронизывающая многие его работы, позволяет отнести его к числу основоположников культурной экологии. Исследоват. перспектива, вычленяющая культурные ареалы на основе той или иной степени общности объединяемых ими культур, позволяла К. изучать культурные области как целостности, отодвигая на второй план различия в частных элементах (холистский подход). Осн. предметом интереса для него были "паттерны", "конфигурации" культуры (К. впервые ввел в антропологию понятие "конфигурации"); в поздних работах в аналогичном смысле использовалось понятие "стиль".

Общие паттерны свойственны не только культурам самим по себе, но и траекториям их истор. развития – этому посвящен фундаментальный труд К. "Конфигурации культурного роста", где рассматриваются проблемы истор. изменения культур и нек-рых из их осн. систем (философии, науки, искусства и т.д.), конфигурации и флуктуации их развития. Рассматривая культурные системы как целостности, К. подверг исследованию периоды их зарождения, роста, расцвета и упадка. Кульминационные периоды развития понимаются им как развертывание возможностей, заложенных в соответствующем культурном паттерне; когда возможности паттерна оказываются исчерпанными, начинается период упадка культуры.

Проведя доскональный анализ истор. развития крупнейших мировых культур (егип., кит., япон., инд., греч., рим., европ. и др.), К. пришел к выводу, что, несмотря на наличие опр. общих черт, развитие культуры не подчинено жестким и однозначным закономерностям: и траектории развития, и продолжительность тех или иных фаз развития могут различаться. Например, длительность творч. периода составляет в среднем около 300 лет, но может колебаться в пределах от 150 до 400 лет. Кульминации культурного развития могут происходить повторно; напр., егип. цивилизация пережила четыре кульминационных периода. В одних культурах кульминационные периоды могут проявляться в одних областях культурной деятельности, в др. культурах – в других. Напр., егип. и япон. культуры не дали выдающихся достижений в области философии, а арабская не создала высоких творений в скульптуре.

Кульминационные периоды в экон. и полит, жизни, как правило, не совпадают по времени с расцветом культурной жизни. Кроме того, истор. опыт показывает, что период политико-экон. могущества той или иной цивилизации вообще может не сопровождаться сколь-нибудь значимыми культурными достижениями.

Пережив период расцвета, культура не обречена на умирание (как полагал, напр., Шпенглер), о чем говорит пример той же егип. культуры, к-рая неоднократно достигала пиковых периодов культурного развития.

К. пришел к выводу об отсутствии в развитии культур каких бы то ни было жестких циклич. закономерностей; равно несостоятельной он считал и гипотезу линейного прогресса. Результаты исследований К. во многом опровергли спекулятивные положения теории циклич. развития Шпенглера. В трактовке К., культура представляет собой гораздо более гибкую и подвижную сущность: она может впитывать элементы и целые комплексы элементов из других культур, может возобновлять свой рост после периодов, казалось бы, неминуемого упадка, трансформировать имеющиеся и продуцировать новые культурные паттерны.

К. настороженно относился к попыткам построения антропологии на психол. основаниях, предпринимаемых в рамках направления "культура-и-личность".

Между тем, именно он в 1918-20 впервые познакомил амер. антропол. общественность с теориями психоанализа (обзоры книги "Тотем и табу" Фрейда и нек-рых работ Юнга). Более того, он сам не избежал увлечения психоанализом: прошел курс психоанализа и даже работал практикующим психоаналитиком в Сан-Франциско в 1921-23.

Соч.: Handbook of the Indians of California. Wash., 1925; Configurations of Culture Growth. Berk.; Los Ang., 1944; Anthropology. Race, Language, Culture, Psychology, Prehistory. New ed., rev., N.Y., 1948; The Nature of Culture. Chi., 1952; Style and Civilizations. Itaca (N.Y.), 1957.

Лит.: Hymes D. Alfred Louis Kroeber // Language. 1961. V. 37. №1; Steward J.H. Alfred Louis Kroeber: 1876-1960 // American Anthropologist. 1961. Vol. 63. N. 5. P. 1; Rowe J.H. Alfred Louis Kroeber: 1876-1960 // American Antiquity. 1962. V. 27. №3.

В. Г. Николаев

КРЖИЖАНОВСКИЙ Сигизмунд Доменикович (1887-1950) – мыслитель, историк и теоретик лит-ры и театра, писатель. Один из первых в России занимался вопросами психологии творчества; создал самобытную философию культуры.

Окончил юрид. ф-т Киев. ун-та, параллельно занимаясь на филол. ф-те. В 1918-22 читал лекции по психологии творчества, истории и теории театра, лит-ры, музыки. Печатался в журналах "Зори", "Неделя искусства, лит-ры и театра". В 1922 в Москве преподавал в студии Камерного театра, где в декабре 1923 состоялась премьера пьесы К. "по схеме Честертона" "Человек, который был Четвергом". В 1925-31 сотрудничал в БСЭ. В сер. 20-х гг. активно участвовал в деятельности Гос. Академии Худож. Наук. В 1939 принят в Союз писателей. В к. 20-40-х гг. публиковал статьи по истории и теории лит-ры, театра в газете "Советское искусство", журналах "Лит. критик", "Интернац. лит-ра" и др. Отдельной брошюрой издал работу "Поэтика заглавий" (1931). Четырежды безуспешно пытался издать сборники новелл и повестей.

К. – писатель европ. уровня, сравнимый по масштабу дарования с Ф. Кафкой, Х.Л. Борхесом, А. Камю, Г. Гессе. Отличит, черта прозы этого писателя и мыслителя – постоянная рефлексия на темы мировой культуры.

Философия культуры К., генетически связанная с системой взглядов на культуру, разработанной в свое время рус. символистами, представляет мировую культуру как единое информационно-образное поле, где отд. элементы, относящиеся к разл. эпохам и странам, сосуществуют на равных правах и постоянно взаимодействуют.

Огромное влияние на него оказали филос. системы Канта, Лейбница, античные и ср.-век. философы, а также Шекспир, Гофман, По, Свифт, А.Белый, А. Грин. Отд. элементы этого культурного поля используются К. для осмысления процессов, происходящих в совр. ему мире, в т.ч. в России, суть к-рых сводится к разрушению культуры. Планомерному уничтожению духовности К. противопоставляет демонстративный уход не "в небытие", но в Бытие духовное лирич. героя.

Важнейшие темы его творчества: Память и Игра – в карнавальном ее аспекте – как единственно возможный способ существования светской культуры. В этой связи симптоматично частое обращение К. к рассмотрению проблем теории и философии театра.

В системе образов К. чрезвычайно важную роль играют также такие метаобразы, как Город, Книга и Слово.

Часто используя в своем творчестве устойчивые мифологемы, переосмысливая их, К. создает на их основе принципиально новые "мифы", являющиеся таковыми лишь по форме, по сути же направленные на разрушение мифов, которые рождала окружающая его, в т.ч. и советская, действительность. Метод работы К. с известной долей условности может быть назван методом "коллажа" из разл. текстов в рамках создаваемого мета-текста, в к-ром очень велика роль культурных цитат, аллюзий и реинтерпретации в новом контексте образов и идей, рожденных на разных этапах развития мировой культуры.

Соч.: Воспоминания о будущем. М., 1989; Возвращение Мюнхгаузена. Л., 1990; Сказки для вундеркиндов. М., 1991; "Страны, которых нет": Ст. о лит. и театре. Записные тетради. М., 1994; Боковая ветка. М., 1994.

Лит.: Гаспаров М. Мир Сигизмунда Кржижановского // Октябрь. 1990. N 3; Перельмутер В. "Судьба берет себе звезды" // Совр. драматургия. 1992. N 2; Топоров В.Н. "Минус"-пространство Сигизмунда Кржижановского // Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического. М., 1995.

И. Б. Делекторская

КРИЗИС СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ – нарушение баланса структурной упорядоченности локальной социокультурной системы, согласованности и взаимодополнительности в функционировании ее разл. подсистем, эффективности взаимосвязей между ее компонентами, что в конечном счете ведет к понижению уровня социокультурной интегрированности и консолидированности сооб-ва, деградации нормативно-регулятивных функций культуры, разрушению ее соответствующих механизмов.

К.с. может быть вызван причинами и внешнего, и внутреннего для сооб-ва происхождения. К числу внешних причин могут быть отнесены: значит, по характеру и скоротечное по срокам наступления изменение природно-климатич. условий в зоне обитания сооб-ва, не располагающего эффективными средствами для адаптации такого изменения; агрессия или покорение одного сооб-ва другим, при к-ром завоеватель стремится не только к установлению своего полит, господства, но и к ломке традиц. жизнеустроения, институтов социальной организации и регуляции, религ. и ценностных ориентации покоренного народа (см. Конфликт культурный). В обоих приведенных случаях изменившиеся условия существования сооб-ва приводят к серьезным переменам в стереотипах сознания и поведения людей, девальвации традиц. норм и правил жизнеобеспечения, социального взаимодействия, морали, ценностных императивов и табу; начинает разрушаться система социально интегрирующих мотиваций, функциональных взаимодействий между людьми; в сознании людей начинает доминировать принцип "каждый за себя" и т.п., т.е. наступает кризис консолидирующих сооб-во социокультурных связей и норм; сооб-во начинает преобразовываться в хаотич. массу самостоятельно выживающих индивидов, все менее придерживающихся общепринятых норм такого рода выживания.

Внутр. причины К.с. могут быть связаны; с полит. кризисом в сооб-ве и падением эффективности работы институтов социальной регуляции, что в свою очередь ведет к росту криминальных и иных девиантных форм поведения населения (включая революционные), деградации консолидирующей идеологии и пр.; социально-экон. кризисом, ведущим к серьезным изменениям в характере социальных интересов и потребностей людей, по отношению к к-рым действующие нормы и ценности, институты социальной организации и регуляции становятся не адекватными сложившейся ситуации; кризисом господствующей идеологии (светской или религиозной), теряющей свои социально консолидирующие и мобилизующие возможности, утрачивающей эффективное влияние на сознание масс; нарастание неравномерности развития разл. областей социальной жизнедеятельности в сооб-ве, что при превышении опр. пределов такого рода разрыва может привести к социальному взрыву и насильственной ломке устаревших нормативно-ценностных установлении и организационных форм (революции); неэффективность протекания процессов социокультурной модернизации, когда сооб-во "застревает" в положении, при к-ром прежние нормативно-ценностные регуляторы социальной жизни уже деградировали (или демонтированы), а новые еще не сложились или не начали полноценно функционировать, а также иные причины такого же рода. Практич. формы, в к-рых проявляется К.с., инициированный внутр. причинами, по существу аналогичны варианту К.с., вызванному причинами внешними. И в том и в другом случае наблюдается прежде всего понижение уровня социальной интегрированности и консолидированности сооб-ва, падение мотивации к осуществлению деятельности, соответствующей коллективным интересам, деградация нормативно-ценностных регуляторов совместной и согласованной жизнедеятельности людей.

Последствия К.с. могут быть различны и зависят от совокупности конкретно-истор. факторов, его породивших и ему сопутствующих. В одних случаях К.с. ведет к деструкции и депопуляции сооб-ва (классич. пример; гибель Рим. империи в 4-5 вв.), в иных – сооб-во находит внутр. резервы для мобилизации и восстановления структуры своей социокультурной организации, эффективности работы полит., экон. и идеол. регулятивных механизмов (напр., патриотич. порыв франц. народа, инициированный Жанной д'Арк в годы Столетней войны 14-15 вв.). Технологии выхода из К.с., как свидетельствует история, также весьма различаются. Но во всех случаях наблюдаются два непременных условия: накопление критич. массы населения, кровно заинтересованного в сохранении или восстановлении тех или иных форм своей социальной интегрированно-сти (полит, структуры, религ. единства и т.п.), а также формирование новой консолидирующей людей идеологии (или функциональное обновление традиционной), достаточно четко формулирующей целевые установки требуемой социальной мобилизации (см. также Энтропия социокультурная).

А. Я. Флиер

КРИСТЕВА (Kristeva) Юлия (р. 1941) – исследователь в обл. лингвистики и семиологии, проф. ун-та Париж-VII. Выдвинула идею множественности языков, полилога, новой полирациональности. Задачей культуры и эстетики К. считает выявление поливалентности смысловых структур, их первичного означающего (сексуальные влечения) и вторичного означающего (франц. язык). Идеал множественности для К. – кит. каллиграфия, объединяющая, в ее представлении, тело и мысль.

К. подразделяет способы символизации на архаические (язык, речь), всеобщие (религия, философия, гуманитарные науки, искусство) и технич. (лингвистика, семиотика, психоанализ, эпистемология). Она задается целью отыскать в брешах между этими метаязыками или "всеобщими иллюзиями" специфику их символич. связей с постфрейдистски интерпретированными пульсациями жизни, об-ва, истории, культуры.

Специфика методол. подхода К. состоит в сочетании структуралистской "игры со знаками" и психоаналитич. "игры против знаков". Оптимальный вариант такого сочетания – худож. лит-ра. Лишь лит-ра способна оживить знаки брошенных, убитых вещей. Она вырывается за границы познания, подчеркивая их узость. К. абсолютизирует роль лит-ры, придавая ей статус своего рода глобальной теории познания, исследующей язык, бессознательное, религию, об-во. Лит-ре при этом отдается приоритет перед объектом структуралистского анализа – письмом.

Значение концепции К. для постмодернистской эстетики состоит в нетрадиц. трактовке эстетич. категорий и понятий, особом внимании к феномену безобразного. На лит-ру как оплот рациональности возлагается задача приближения к неназываемому – ужасу, смерти, бойне; ее эффективность проверяется тем грузом бессмыслицы, кошмаров, который она может вынести. С таких позиций написана книга "Власть ужаса. Эссе об отвращении" (1980) с ее постмодернистской трактовкой теории катарсиса. Задача искусства – отвергать низменное, очищать от скверны. В этом смысле искусство пришло на смену религии. Духовно мерзкое отторгается искусством – духовным аналогом физич. спазмов. Аристотелевскому очищению посредством страданий К. дает физиол. толкование. Функция постмодернизма – смягчать "сверх-Я" путем воображения отвратительного и его отстранения посредством языковой игры, сплавляющей воедино вербальные знаки, сексуальные и агрессивные пульсации, галлюцинаторные видения. Осмеянный ужас порождает комическое – важнейший признак "новой речи". Именно благодаря смеху ужасное сублимируется и обволакивается возвышенным – сугубо субъективным образованием, лишенным объекта.

К. считает худож. опыт основной составляющей религиозности, пережившей крушение истор. форм религии. Красота является религ. способом приручения демонического, это часть религии, оказавшаяся шире целого, пережившая его и восторжествовавшая над ним. В книге "Вначале была любовь. Психоанализ и вера" (1985) К. разрабатывает тему родства постфрейдизма и религии. Исследуя бессознат. содержание постулатов католицизма, она приходит к выводу о сходстве сеанса психоанализа с религ. исповедью, основанной на словесной интерпретации фантазмов, доверии к любви и исповеднику-врачевателю. В этой связи анализируются иррациональные, сверхъестеств. мотивы в постмодернистском искусстве как форме исповеди и сублимации художника.

К. выдвигает концепцию религ. функции постмодернистского искусства как структурного психоанализа веры. Сущность этой функции заключается в переходе от макрофантазма веры к микрофантазму худож. психоанализа. Проводятся аналогии между символич. самоидентификацией верующего с "Отче всемогущим" и Эдиповым комплексом; верой в непорочность Девы Марии, позволяющей любить ее без соперников, и мотивами искусств, оплодотворения в совр. лит-ре; верой в Троицу с структурно-психоаналитич. триадой воображаемого, реального и символического. Секс, язык и искусство трактуются как открытые системы, обеспечивающие контакты с другими людьми.

В трудах К. прослеживается тенденция сближения постфрейдистской и неотомистской эстетики. Их родство коренится в установке на поиски человеком опоры в себе самом, преодолении кризиса ценностей. Психоанализ позволяет человеку узнать правду о себе, понять смысл своих тревог, обрести ясность ума. Такая позиция требует нравств. закалки, к-рую способна дать этика неотомизма. Постфрейдистская этика должна стать преградой на пути нигилистической агрессивности, притязаний личности на роль сверхчеловека. Тем самым она сближается с постмодернистской эстетикой как сферой воображаемого, игры, открытости, способствует творч. обновлению человека и человечества.

Эволюция эстетич. взглядов К. отмечена движением от негативных к позитивным этич. и эстетич. ценностям, от герметизма к все большей открытости, включенности в общекультурный контекст.

Соч.: Polylogue. Р., 1977; Recherches pour une semanalyse. P., 1969; Pouvoirs de l'horreur. Essai sur l'abjection. P., 1980; Le langage, cet inconnu. Une initiation a la linguistique. P., 1981; Au commencement etait l'amour: Psychanalyse et foi. P., 1985; Soleil noir. Depression et melancolie. P., 1987; Les Samourais. P., 1990.

Лит.: La traversee des signes /Par/ S. Kristeva, M. Biardeau, Francois Cheng, P.-S. Filliozat e.a. P., 1975.

Н. Б. Маньковская

KPOHEP (Kroner) Рихард (1884-1974) – нем. философ, представитель неогегельянства, проф. (Фрейбург, 1919; Дрезден, 1924; Киль, 1929; Франкфурт-на-Майне, 1934). В 1935 лишен нацистами права преподавания; эмигрировав из Германии, К. работал в Оксфорд, ун-те, затем (с 1940) в Канаде и США. В 1949-52 проф. философии религии в Объединенной теол. семинарии (Нью-Йорк), с 1953 – в Темпльском ун-те (Филадельфия). Эволюция филос. взглядов К. прошла три этапа. Он начинал как ученик Риккерта и унаследовал от него интерес к проблеме ценности. В 1910 вместе с Г. Мелисом, Степу ном и Гессеном К. основал междунар. журнал "Логос" и до 1933 был редактором нем. издания. В этом журнале К. критиковал с дуалистич. позиций филос. монизм. Жестокость мировой войны и потребность осмыслить происходящее заставили его обратиться к философии Гегеля. Во второй, неогегельянский период в книге "От Канта до Гегеля" (1921-24) К. пытался реконструировать целостный ход развития нем. идеализма. Впервые в историографии он раскрыл значение идей Шиллера для истории нем. классич. философии: интерпретируя интеллектуальную интуицию как эстетическую, Шиллер способствовал переходу от этич. идеализма Канта и Фихте к эстетич. идеализму Шеллинга. В книге "Самоосуществление духа. Пролегомены к культурфилософии" (1928) К. утверждал, что сущность и смысл культуры коренятся в потребностях человеч. духа, в присущих ему противоречиях природного и божественного, чувственного и разумного, в полюсах единства и множественности духа. На этом основании К. строит работу "Культурфилософская база политика" (1931), объясняя противоположность внешней и внутр. политики, демократии и монархии, сословного и классового господства. В годы эмиграции начинается третий период его творчества, связанный с религиозно-мистич. тенденциями (1938), К. становятся близки идеи Паскаля, Кьеркегора и "диалектич. теологии".

Соч.: Von Kant bis Hegel. 2 Bd. Tub., 1921-24; Die Selbstverwirklichung des Geistes. Tub., 1928; Kulturphilosophische Grundlegung der Politik. В., 1931; Culture and Faith. Chi., 1951; Speculation and Revelation in the History of Philosophy. V. 1-3. Phil., 1956-61; Between Faith and Thought. N.Y., 1966; Философия творч. эволюции: А. Бергсон // Логос. Кн. 1. М., 1910; К критике филос. монизма//Логос. Кн. 3-4. М., 1912; Самоосуществление духа. Пролегомены к философии культуры//Куль-турология. XX век. Антология. М., 1995.

Лит.: Давыдов Ю.Н. Критика иррационал. основ гносеологии неогегельянства // Совр. объективный идеализм. М., 1963; Skinner S.E. Self and World. The Religious Philosophy ofR. Kroner. Phil., 1962.

А. Г. Вашестов

КРОЧЕ (Croce) Бенедетто (1866-1952) – итал. философ, представитель неогегельянства, историк, лит. критик и публицист, обществ, деятель. В 1902-20 проф. в Неаполе. В 1903 вместе с Дж. Джентиле издавал журн. "Critica". К. – крупнейший представитель итал. либерализма. Развивал систему философии духа, подобную гегелевской, оказал заметное влияние на развитие истор. мысли на Западе в 20 в.

К. начал как позитивист, захваченный пафосом конкр. опыта и конкр. фактов; затем от истории отд. областей страны и частных проблем попытался перейти к истории национальной, чтобы трактовать ее не как хронику событий, но как историю чувств и духовной жизни.

"История, подведенная под общее понятие искусства" (1893) – работа К., знаменующая собой первый шаг на пути отхода К. от позитивизма. За ней последовали "Тезисы по эстетике" (1900) и "Эстетика как наука о выражении" (1902). Все они объединены одной идеей: история подводится под общее понятие искусства. К. утверждает эту идею в связи со своим постулатом о двух формах теор. познания – логического и интуитивного. "Признание историчности третьей теор. формой не соответствует действительности. Историчность знаменует собой не форму, а содержание: как форма она не отличается ничем от интуиции или эстетич. факта. История не ищет законов и не образует понятий, – не производит ни индукций, ни дедукций, – устремлена к повествованию, а не демонстрации, доказательству, не строит универсалий и абстракций, а полагается на интуицию. Индивидуальное составляет ее сферу, как и сферу искусства. Поэтому история подходит под общее понятие искусства".

Отождествление истор. формы познания с интуитивной предполагает отличие истории от науки. Предпосылка этого у К. – тезис о полной самостоятельности интуитивной формы познания, ее независимости от интеллектуального, т.е. научного познания. К. не исключает полностью использования научных понятий для характеристики интуиции как одной из форм истор. познания. Однако в этом случае понятия теряют свое самостоят, значение. Главным в определении роли интуиции становится у К. "внутр. выражение", т.е. создание образа, к-рый находится перед "внутр. духовным взором" его творца.

Сама по себе выразит, форма и только форма, худож. интуиция может вбирать в себя равным образом и реальное, и нереальное содержание. В отличие от нее истор. интуиция как форма связана с содержанием только реально происшедшего. Но это требует различения реально случившегося и нереального – различения, возможного лишь посредством анализа конкретных истор. данных. К. утверждает: "История имеет конститутивную, т.е. осн. цель, в виде эстетичности, и нормативную – в виде научной истины. Нормативная цель не совпадает с конститутивной, поэтому история всегда будет иметь тенденцию как-то отличаться от искусства, но в то же время всегда будет оставаться искусством", т.е. с историчностью к чистой эстетичности присоединяется элемент веры.

К. понимал историю как органич. связь прошлого с настоящим. В истории Италии он искал эти связи в непрерывности духовных традиций и соответствующих им форм и институтов. В значит, мере на этом пути поиска связи между прошлым и настоящим К. подходит к идее об их общей основе. В работе "Логика как наука о чистом понятии" (1908) он развивает гегелевский тезис об "абсолютном духе". Т.о., индивидуальная интуиция как форма индивидуального сознания приобщается к некоему Абсолюту, к-рый объединяет в себе все сущее, в т.ч. индивидуальное сознание познающего субъекта с "чувствами и переживаниями давно ушедших людей".

К. по-новому подходит к вопросу о соотношении истории как формы познания единичного или отд. явлений и науки как формы познания общего или связей между явлениями. Говоря о науке, он имеет в виду именно философию как "общую науку о духе", а следовательно, и о действительности, к-рую сводит к этому духу. В конечном счете К. приходит к отождествлению истории и философии.

Именно на этой базе К. развивает теор. положения о связи между настоящим и прошлым в процессе истор. познания, рассуждая о соотношении чувства и разума, или эмоц. и логич. моментов в процессе истор. познания. Отождествляя эмоц. момент с чисто этич., т.е. практич. выражениями ценности, К. полагает, что история должна воздавать должное, исключая чувства и выражения ценности, одному только суждению реальности. Но поскольку прошлое "всегда так или иначе – настоящее", постольку во всяком истор. повествовании неизбежны чувства и выражения ценности. "Вопрос о том, в какой мере такие субъективные реакции могут быть терпимы... это вопрос практич. целесообразности..."

В рез-те отождествления истории и философии самой трудной становилась проблема соотношения объективной истор. действительности и ее осознания: если история и философия тождественны, то вся познаваемая действительность растворяется в мысли познающего субъекта. Здесь К. разграничивает объективную действительность и ее познание, утверждая, что действительность или история есть Абсолютный дух, осознание ее в мысли или философия – индивидуальное сознание. Они едины и различны. Этот тезис К. утверждает в связи с вопросом о соотношении между историей и историографией. Проблемам историографии К. посвятил работу "Теория и история историографии" (1917), рассматривая ее как дополнение к "Логике как науке о чистом понятии". Обе работы объединяло стремление отделить подлинно филос. понятие от "псевдопонятий", рожденных на почве естественнонаучных и практич. знаний. История, отождествляемая К. с философией, ставит своей задачей проникновение в духовную или внутр. сущность явлений, естеств. науки подходят к ним с внешней стороны. Именно в этом отношении К. противопоставляет историю и хронику, отождествляя первую с вечно живой жизнью духа, а вторую – с мертвыми документами.

Полемизируя с Риккертом, К. возражает против понятий ценности в истор. познании: "Термин "ценность" в спорах по гносеологии истории получил еще одно значение. Под этим термином понимают деятельность, к-рая создает репрезентативные понятия, призванные различать и группировать истор. факты... По нашему мнению, все эти различия и группировки... не являются конститутивными для историчности".

С подобной меркой подходит К. и к таким категориям познания, как время, пространство, закон, закономерность. "То, что интуируется в произведении искусства, есть характер или индивидуальная физиономия его, а не пространство и время". Т.о., категории времени и пространства не могут быть в интуиции конститутивными, а являются только вспомогат. категориями познания, созданными рефлектирующим разумом. Каждое "настоящее" по-своему смотрит на "прошлое", различая и группируя истор. факты в соответствии с новыми "понятиями ценности" – такое построение разных моделей истор. процесса означает, что история ("к-рая существует лишь постольку, поскольку она мыслится в настоящем") вообще не имеет ни начала, ни конца, ни времени. Отсюда, согласно К., и невозможность построения всеобщей истории.

Соответственно этому не могут быть конститутивными для истории и такие категории, как закон и закономерность: исходя из положения о сугубой единичности и неповторимости истор. акта, К. утверждает, что каждому такому акту присущ свой закон. Говорить о закономерности в истории можно лишь как о логике, присущей самому акту истор. мышления. Логика допускается К. лишь в виде "Плана Провидения", непознаваемого для человеч. сознания, к-рое способно в истории увидеть лишь ее части.

В борьбе с позитивизмом у К. возникла его "Эстетика", где он отстаивал права худож. интуиции в процессе познания. К. полемизировал с позитивистскими представлениями, сложившимися на почве естеств. наук и игнорировавшими специфику человеч. сознания и в процессе истор. развития, и в процессе истор. познания. К. выступил в тот период, когда в итал. культуре господствовала позитивистская мысль, грозившая растворить в чисто механистич. попытках создания "всеобщих законов" историю. Представления К. по этим вопросам не всегда современны, но они не потеряли значения в качестве исходного пункта для дальнейших размышлений о проблемах истор. познания.

Соч.: Goethe. Z., 1920; Filosofia dello Spirito. V. I: Estetica come scienza dell' espressione e linguistica generate. Ban, 1928; Saggi filosofici. V. VI: Etica e politica. Ban, 1931; Storia dell'estetica per saggi. Ban, 1942; Politics and Morals. L., 1946; Saggio sullo Hegel. Bari, 1948; Aesthetica in nuce. Bari, 1952; Indagini su Hegel. Bari, 1952; La Storia come Pensiero e come Azione. Bari, 1965; Эстетика как наука о выражении и как общая лингвистика. Ч. 1. М., 1920.

Лит.: Гарэн Э. Хроника итал. философии XX века. М., 1964; Лопухов Б.Р. О "тождестве" философии и истории в работах Б. Кроче // ВФ, 1970, №1; Он же. Бенедетто Кроче и проблемы истор. познания // Проблемы итал. истории. М., 1993.

Б. Р. Лопухов