О. Крышталь. Я И МЫ – СЦЕНАРИЙ ОПТИМИЗМА

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

– Иллюзия продолжается. Время течет дальше, а я остаюсь, – повторяю я в виду совершенно очевидного обстоятельства, согласно которому это не мы проносимся по миру и исчезаем, но мир несется мимо, а мы остаемся.

Потому что, непрерывно изменяясь, остается неизменным Я.

Нет ни малейших оснований сомневаться, что Я останется самим собой, не только называя, но и чувствуя себя всё тем же "Я" от начала до конца – с детства до смерти.

Вдруг мне показалось, что жизнь и есть тот самый светящийся тоннель.

Я знаю, что это представление не только мимолетно, но и ошибочно.

Однако оно во мне образовалось – и останется теперь в памяти, а поскольку выражено словами, то будет частью стен, а может, частью крыши Дома Языка.

– Карточный домик, – говорю себе очередную правду-и-неправду.

*   *   *

– Растет не мастерство, растет Душа, – примерно так сказал Бродский, имея в виду мастерство стихосложения.

– Растет не "Я", растет Душа, – говорю вслед за ним, имея в виду процесс жизни. Учатся и мужают Братья, в то время как бездельник и резонер "Я" пользуется их трудами, а еще – боится исчезнуть, будто бы главная ценность – именно он.

*   *   *

– Призрак бродит по Внутреннему Миру, – перефразирую очень известных бородатых авторов. Я имею в виду, что с расцветом Метаязыка, Коллективное Сознательное восторжествует и "Я" лишится привилегий, станет частью Мы.

Змея самособерется, продолжая свое движение, только уже некому будет восторгаться волшебством движущейся неподвижности, потому что, несмотря на рост народонаселения, никаких Я уже не будет. Останутся только МЫ. Для сегодняшних нас это ОНО.

– Спасения! – готов попросить я у Бога, сам начиная верить в то, что пишется с пугающим упорством.

При этом я прошу всех, кто может столкнуться с этим текстом, воспринимать его как шутку.

Заранее прошу прощения, если шутка покажется невеселой.

У Бога я прошу прощения молча. Он знает, что если я ошибаюсь, то ошибаюсь честно.

*   *   *

Сегодня сообщили, что королева София посетила мужской монастырь вблизи Сарагосы, и отныне женщинам будет позволено туда заходить и любоваться фресками Гойи.

Это событие показалось мне указанием на возможность невозможного братства. Призываю всех "Я":

– Пока не поздно, объединимся, КАК САМИ ЗАХОТИМ!

– О чем ты? – спрашивает эхо бессчетных молчащих голосов.

И на одну лишь малую секунду меня посещает кошмар, что все уже вместе, только я, застряв в своих мыслях, отстал – и вот, остаюсь теперь один. Наедине с безумием моего текста.

Эта мысль оказывается страшной: я точно вижу, что один быть не могу.

Я вижу толпы гуляющих братьев и сестер. Они тоже меня видят, мне смеются и машут руками. И вдруг я понимаю, что я – экспонат. Возможно, в зоопарке. Еще немного – и меня попробуют кормить из рук.

Вспоминается счастливая способность пениса: вот бы и мне сейчас так – вырасти и подняться!