Глава 4 Я - ЭТО - Возрастная психология - Абрамова

 В человеке заложены безграничные источники твор-чества, иначе бы он не стал человеком. Нужно их освобо-дить и вскрыть. И сделать это, не заламывая рук с моль-бою к справедливости, а ставя человека в подходящиеобщественные и материальные условия.

А.Н.Толстой

- Мама - крана, сын - краненок, папа - кран, дедуш-ка - кранище, бабушка - крана...

- Что ты там выдумываешь?

- Я не выдумываю, я примеряю.

(Из разговора ребенка и взрослого)

Наблюдая окружающих людей, мы невольно, а иногда испециально, отмечаем в их поведении некоторые повторяю-щиеся особенности. Иногда их сравнительно легко выявить, имы смело утверждаем: «Это на него очень похоже», или «Этотникогда не подведет», или «В этом возрасте такое у всех бы-вает - пройдет». Анализируя свою жизнь, тоже делаем обоб-щения, отмечаем изменения в своем внутреннем мире: «Я ни-когда так не сделаю», «Это мне не нужно», «Раньше я думал,что...», «Когда я был моложе, то мне казалось...» Эти житей-ские наблюдения основываются на проявлении в поведениичеловека некоторых закономерностей, как бы правил, по ко-торым строится его внутренний мир и, соответственно, воз-можность понимать этот мир.

Что же отражается в законах, закономерностях внутренне-го мира человека? Как возникают и чем определяются возрас-тные и индивидуальные закономерности внутреннего мирачеловека?

Чтобы разобраться в этом, проанализируем группу фак-тов, в которых эти закономерности проявляются. Из произве-дений Рабиндраната Тагора, например, мы можем познако-миться с индийскими невестами в возрасте 12-13 лет'.

Подобное восприятие нашей пятиклассницы мы оценилибы, пожалуй, только с юмором. Какая она невеста - она ещесовсем ребенок!

Во вьетнамской культуре язык построен по звуковысотно-му принципу - звук разной высоты имеет и разное значение,благодаря этому у большинства вьетнамцев формируетсязвуковысотный слух - основа музыкального слуха. Этого

' Рабиндранат Тагор. Состязание, Кабуливала и др. // Библиотекавсемирной литературы. - М., 1973.

явления как массового нет в нашей культуре, так как нашязык построен по другому - семантическому - признаку, по-этому при обучении музыке и стоит специальная педагогиче-ская задача - развивать у учащихся звуковысотный слух.

Плавающие младенцы сегодня никого не удивляют, но ещебуквально два десятилетия тому назад они воспринималиськак диковинка.

Слепоглухонемые дети, к которым близкие относились какк инвалидам, становились действительно такими. Замечатель-ный советский психолог А.И.Мещеряков в своей работе«Слепоглухонемые дети» описывает ребенка, у которого отпостоянного физического контакта с матерью не была разви-та даже элементарная терморегуляция, он был как бы живымпридатком матери. Весь долгий опыт работы А.И.Мещеряковаи его продолжателей показывает, что слепоглухонемой человекпри соответствующих условиях обучения и воспитания вполнеможет стать трудоспособным и интеллектуально развитым.

Почти хрестоматийный факт: знаменитый «Мужичок с но-готок» Н.А.Некрасова и наш современник, которого мы во-дим, часто за ручку, в детский сад.

Вспомните, сколько раз несоблюдение людьми некоторыхпредставлений о закономерностях поведения ставило нас еслине в тупик, то по крайней мере в позу критика: «Взрослый,солидный человек, а ведет себя как мальчишка», «Не по воз-расту умен и серьезен», «Увлекается, как ребенок», «Одевается,как девушка», «Шутит запросто со всеми, словно не началь-ник» и так далее, и так далее.

Это малая толика фактов, которые заставляют задуматьсянад происхождением закономерностей внутреннего мира че-ловека. Задумаемся хотя бы, где же действительно эти зако-номерности, объективно существенные как механизмы функ-ционирования целостного внутреннего мира человека, а гденаше обыденное, житейское представление об этих законо-мерностях, в которых так легко подменить существенное -сходным, закономерное - случайным.

Психика, внутренний мир человека - это проявление нашейвозможности предвидеть, планировать свои действия еще до ихреального осуществления; это возможность предвидеть послед-ствия своих действий для других людей и для самого себя.

Что обеспечивает человеку эту возможность прогноза,предвидения в ситуации действия? Можно сразу отметить -знания. Да, знания, и не только его собственные, но и усвоен-ные им во взаимодействии с другими людьми, с предметами,созданными этими людьми. Как передается знание от одного

человека к другому, от одного поколения к другому? Важней-шей формой фиксации и передачи человеческих знаний явля-ются знаки. Откроем «Философскую энциклопедию», в статьена слово «знак» читаем, что «знак - материальный, чувственновоспринимаемый предмет (явление, событие, действие), высту-пающий в познании и общении людей в качестве представителянекоторого предмета или предметов, свойства или отношенияпредметов, используемый для приобретения, хранения, преоб-разования и передачи сообщений (информации, знаний) иликомпонентов сообщений какого-либо рода».

Знаки - ежедневное средство общения людей, живущих водно время и разделенных тысячелетиями. Знаки бывают са-мые разные, большая группа знаков - языковые. Так же, как идругими знаками, ими ребенок пользуется с самого рождения.Сначала слово для ребенка соотносится как бы непосредст-венно со свойством предмета или действия. В психологиче-ской литературе описано множество фактов называния ребен-ком совершенно разных предметов одним и тем же словом.Так, малыш в возрасте чуть больше года все острое и колючееназывал «го-га» - иголка, ножницы, нож, кнопка, зонтик(спицы колючие), занозу в пальчике, а словом «ма» - все, чтопропало, исчезло, сломалось, спряталось, утонуло, улетело,было унесено. Таких словечек множество. Постепенно, как и увсех детей, усваивающих язык, слово - как знак - соотноситсяс определенными свойствами предметов: «Что это такое?»,«Как это называется?» - те детские вопросы, в которых какбы просвечивает назначение словесного знака: служить сред-ством обозначения предмета. Но это не единственное назна-чение слова.

Любое слово как знак обобщает, выделяет существенные инесущественные, случайные свойства предметов. Как правило,в толковых словарях любого языка даны основные назначе-ния слов и другие варианты их употребления, в том числе ипереносные значения. Ребенок, овладевающий языком, зна-комится и с этой особенностью слов в общении с другимилюдьми. Малышу около четырех лет, играет со старшимидетьми в разведчиков, по ходу игры ему говорят: «Иди прине-си донесение». Ребенок в растерянности: «Как я его принесу, уменя же кармана нет».

Ехал по железной дороге и хорошо усвоил, что проводник -это женщина, которая приносит чай и белье. Во время сле-дующей поездки проводником был мужчина. Малыш недо-умевает: «Мама, кто же такой проводник?.. Почему дядя чайразносит?»

Обобщающая функция слова-знака, которое мы употреб-ляем в своей бытовой, разговорной речи, часто приводит кошибкам. Эти ошибки связаны с тем, что человек, употреб-ляющий слово, не всегда отдает себе полный отчет о всех су-щественных признаках предметов, которые входят в содержа-ние этого слова. Поэтому, например, вызывают трудностьзадачи «на сообразительность», где надо контролироватьсодержание каждого слова. Попробуйте решить: «Как этовозможно?»

- На перроне особа в черном встречает молодого человекаи говорит ему: «Вчера вечером Ваша мать умерла». Молодойчеловек - сын особы в черном.

- У двух зрячих один брат слепой, но у этого слепого нетзрячих братьев.

- Она мне соседка, а я ей - нет.

- Он мой дед, но я ему не внук.

- У тебя дочь, но ты мне не мать.

- У меня есть сестра, а у моей сестры сестры нет.Решение этих задач сразу становится «очень простым», ее-,ли вы догадались, что особой в черном может быть и мужчи-на и женщина, что зрячие - это мужчины и женщины, а у со-седки может быть не только соседка, но и сосед и так далее.Другими словами, когда вы выделили полное содержаниеслов. Для понимания людьми друг друга в зависимости отситуации бытового общения часто достаточно несколькиххарактеристик предметов, обобщенных в слове, поэтому всесодержание слова остается до определенного времени как бы«закрытым» для человека. Нужны особые действия, чтобы мыпоняли, что же стоит за тем или иным словом. Это отражаетсяи тогда, когда мы призываем собеседника называть вещисвоими именами, то есть договариваться до однозначногопонимания предмета разговора.

Итак, слово не только называет, но и обобщает. Это даетвозможность через слово, с помощью слова передать другомучеловеку знания, необходимые для совместного действия сдругими людьми, научить его с помощью слова. С развитиемэтой человеческой способности связана величайшая револю-ция в интеллектуальной и культурной истории человечества.

Общественно-историческое значение слова - это опыт ис-тории человечества, сконцентрированный, обобщенный, дос-тупный каждому человеку, владеющему языком, это как бысвязь поколений людей, осуществленная с помощью слова.

Слова позволяют нам использовать в нашей собственнойиндивидуальной деятельности не только наш личный опыт,

но и опыт всего человечества. Когда мы используем, напри-мер, в своей жизни знания о законах преломления света, тоэто не значит, что мы сами их открыли. Мы применяем зна-ния, переданные нам другими людьми. Опыт людей, закреп-ленный и переданный нам с помощью языка, дает знания орасстоянии до Луны, о свойствах электричества, о строенииклетки и множестве других вещей и явлений.

Слово становится средством познания мира (заметим, чтоне единственным, а одним из средств). Выдающийся отечест-венный психолог Л.С.Выготский писал в своей замечатель-ной книге «Мышление и речь»: «Слово, лишенное значения,не есть слово, оно звук пустой. Следовательно, значение естьнеобходимый, конституирующий признак самого слова. Оноесть само слово, рассматриваемое с внутренней стороны. Та-ким образом, мы как будто вправе рассматривать его с доста-точным основанием как феномен речи. Но значение слова спсихологической стороны, как мы неоднократно убеждалисьна протяжении всего исследования, есть не что иное, какобобщение, или понятие. Обобщение и значение слова сутьсинонимы. Всякое же обобщение, всякое образование понятияесть самый специфический, самый подлинный, самый несо-мненный акт мысли. Следовательно, мы вправе рассматри-вать слова как феномен мышления»'.

Значение слова развивается в ходе общения ребенка с дру-гими людьми, оно постепенно становится средством индиви-дуального мышления, одним из средств его внутренней пси-хической жизни.

В работе Л.С.Выготского впервые было показано, что«мысль и слово не связаны между собой изначальной связью.Эта связь возникает, изменяется и разрастается в ходе самогоразвития мысли и слова»2. Подробно об этом чуть позже.

Особенности развития речи, овладение ее внешней, звуча-щей стороной и тем, что составляет содержание, проявляются вразвитии содержательной стороны речи от предложения к сло-ву, тогда как звучащая сторона речи развивается от слова кпредложению. Первые слова ребенка - это обозначение слож-ных ситуаций, возможных действий, отношений. Упал, протя-гивает ушибленную руку, говорит одно слово «Ай!», но за этимсловом огромное содержание: просьба пожалеть, рассказ оболи, надежда на сочувствие. В возрасте около трех лет - вос-торг и радость встречи с матерью, человек не находит слов: «Ты

моя семиножечка, девяносто пять!» Содержание радости невмещается в знакомые слова и формы выражения чувств, в но-вом слове больше возможности для выражения отношения.

Развитие содержания речи - это и развитие ее вырази-тельных возможностей, тех особенностей слов, которые по-зволяют передавать вместе с объективным содержанием исвое отношение.

Долгое время слово для ребенка остается как бы свойствомпредмета. Разбилась любимая чашка малыша, он с недоуме-нием спрашивает: «Как же она теперь называется?» Понял,что книги пишут писатели и поэты. Видит, что бабушка пи-шет, спрашивает: «Ты теперь тоже писатель?»

Выразительные возможности речи у ребенка сначала свя-заны только с использованием интонации, потом появляютсядругие средства: перестановка слов для усиления их значения -инверсии, повторы: «Пришла, пришла, моя мама пришла!»«Ты совсем, совсем, совсем пришла?» Уже в трехлетнем воз-расте ребенок может использовать множество выразительныхсредств. Двухлетний больше пользуется интонацией, но уже вэтом возрасте намечается ориентировка на выделение звуча-щей и смысловой стороны слова. Со смехом объявляет, на-пример, что мама и сын называются одним именем, сам смеет-ся над своим переименованием и приглашает других.

С годами, по мере усвоения речи, растет дифференциацияплана содержания речи и ее звучащей стороны. Она связанапрежде всего со становлением механизма обобщения, кото-рый в развитом виде приводит к тому, что слово превращает-ся в понятие. Слово, понятие - это форма мышления, в кото-рой мы выделяем закономерные свойства вещей и явлений.

Но прежде чем слово становится понятием, оно проходитдлительный и сложный путь развития как в индивидуальнойжизни человека, так и в истории культуры.

Словесное значение, которым мы пользуемся в своеммышлении о мире, выступает в форме житейских и научныхпонятий. Л.С.Выготский, исследуя особенности этих понятий,пришел к интересному выводу о том, что научные понятияпроходят особый путь развития в сравнении с житейскими.Если житейские понятии - это значение слов бытового языка,которым мы пользуемся в ежедневном общении, то научныепонятия - это те, которые ребенок осваивает при системати-ческом обучении основам наук (например, понятие числа,подлежащего, литературного образа и так далее).

Житейские понятия в своем развитии проходят несколькоэтапов. Развитие понятия - это отношение понятия к действительности, к тем свойствам вещей и явлений, которые отра-жаются, содержатся в слове. Мы остановимся подробнее наэтапах развития понятий, которые выделены в работеЛ.С.Выготского, чтобы показать, как меняется картина мирапо мере усвоения понятий. Причем образование понятий илиприобретение словом значения является результатом сложнойдеятельности ребенка, в которой участвуют все психическиепроцессы: ощущение, восприятие, память, мышление, вооб-ражение, чувства и воля.

«Центральным для этого процесса, - писал Л.С.Выгот-ский, - является функциональное употребление знака илислова в качестве средства, с помощью которого подростокподчиняет своей власти собственные психические операции, спомощью которого он овладевает течением собственных пси-хических процессов и направляет их деятельность на разре-шение стоящей перед ним задачи»'.

Развитие понятий определяется не биологическими факто-рами, а теми социальными задачами, которые ставятся передребенком по мере возрастания его участия в профессиональ-ной и общественной жизни.

Первый этап в образовании понятий можно описать какобразование неформального неупорядоченного множества,своего рода кучи предметов, связанных только во впечатле-нии ребенка. Звукового оформления понятия еще может и небыть - его заменяет жест, движения, мимика. Например, ма-лыш восьми месяцев усвоил, что голубой заяц стоит всегда наполке справа. На вопрос: «Где голубой заяц?» - весело пово-рачивал голову и протягивал ручки к игрушке. Зайца пере-ставили на другую полку - он стоял среди игрушек, игрушкихорошо были видны малышу. Когда его попросили найтиголубого зайца, он полез к тому месту, где заяц стоял раньше.То есть пространственное расположение игрушки, а не ее объ-ективные свойства определяли понимание слов.

Второй этап в образовании понятий - это образованиекомплексов, то есть таких объединений предметов, которыесвязаны не только на основе личного опыта ребенка, но и наоснове объективных признаков. Вместо весьма условной,субъективной связности ребенок объединяет предметы наоснове объективных связей. Другое дело, что связи могутбыть самые разные - случайные, поверхностные связи сходст-ва и существенные, закономерные, которые отражают реаль-ное, физическое сходство. В комплексе связи предметов очень

разнообразны, как разнообразно и реальное сходство предме-тов. Например, ребенок считает «синим» все оттенки синегоцвета, а «злым волком» любой неожиданный шорох, звук,движение: «Злой волк пробежал?»

В жизни взрослого человека понятия-комплексы встреча-ются тоже. Что стоит за словами-понятиями «честь, совесть,долг, ответственность»? Умеют ли взрослые называть вещисвоими именами? Это не праздный вопрос - за ним стоит спо-собность каждого из нас выделять существенные, объектив-ные закономерности мира, в котором мы живем.

Формирование понятий-комплексов приводит к появле-нию таких обобщений, которые внешне напоминают понятия,но по своему строению понятиями не являются. Это - псевдо-понятия. Появление их связано с тем, что речь окружающихлюдей обладает постоянными значениями. Эти постоянныезначения определяют путь, по которому развиваются и обоб-щения ребенка. Ребенок усваивает от взрослых значения слов,но ему самому надо определять, какие свойства конкретныхпредметов входят в это значение. Каким способом он находитэти предметы, каким способом определяет общие свойства -это остается скрытым для взрослого, хотя результат употреб-ления слова совпадает с действием взрослого. Таким образом,псевдопонятие содержит в себе противоречие: по форме онопохоже на форму понятия, а по происхождению может и несовпадать. Благодаря этому противоречию и его последующемуразрешению псевдопонятие приводит к появлению понятий.

«Ребенок мыслит в качестве значения слова то же, что ивзрослый (те же предметы), - писал Л.С.Выготский, - благо-даря чему возможно понимание между ними, но мыслит то жесамое содержание иначе, иным способом, с помощью иныхинтеллектуальных операций».

Слова-понятия могут совпадать в том смысле, что указы-вают, называют один и тот же предмет, но делают это раз-личными способами. Например, одного и того же человекамы можем называть совершенно различными словами. Объ-ективно это один и тот же человек, но он может быть назван«шофером», «отцом», «пассажиром» и так далее. Слова-понятия, которыми пользуется ребенок, могут совпадать всвоей отнесенности к предмету со словами взрослого, но несовпадать в значении слов.

Третий, заключительный этап в развитии понятий - это естьсобственно понятия, истинные понятия. Понятия в их развитомвиде позволяют выделить, изолировать отдельные свойствапредметов и рассматривать их вне связи с конкретными свойствами всей вещи или явления. Например, выделить в снеге толь-ко его цвет или происхождение, в прямоугольнике - его форму,характер углов и тому подобное. Одновременно с выделениемосновных признаков происходит объединение их - анализ не-отделим от синтеза. Собственно понятия определяют возмож-ность для человека обосновать использование того или иногосодержания слова, то есть как бы восстановить ход построениясодержания слова. Одновременно это и обращение к своим соб-ственным преобразованиям - операциям анализа, синтеза, срав-нения, обобщения, абстракции, конкретизации, то есть к темдействиям, которые помогли выделить в предметах закономер-ное и случайное. Это свойство подлинных понятий открываетчеловеку возможность самонаблюдений, то есть обращения ксвоему внутреннему миру, к тому, что составляет содержаниеего действий, - что я делаю? почему я так делаю? как я делаю?

Житейские и научные понятия, по мнению Л.С.Выготского,существенно различаются тем, что формируются принципи-ально по-разному. Научное понятие сразу, по мере его освое-ния, предполагает выделение тех действий, которые позволя-ют выделить в предметах их существенные признаки. Усваи-вая, например, что такое существительное, учащиеся сразуовладевают действием по выделению его признаков: обозна-чают предмет, отвечают на вопрос кто или что. Это свойствонаучных понятий существенно отличает их от житейских по-нятий, которые ребенок усваивает в ходе практического об-щения со взрослыми.

Возможность выделить свои действия, обосновать те свой-ства предметов, которые входят в содержание научных поня-тий, по мере усвоения их переносятся на житейские понятия.Человек, употребляя их, уже может воспользоваться не толькослучайными свойствами предметов, но и закономерностями,которые он смог выделить сам. Подростки, например, ужеориентируются на существенные признаки таких понятий, какдобрый, отзывчивый, умный и так далее. Обучение, освоениенаучных понятий перестраивает и житейские понятия.

Мы остановились только на некоторых особенностях сло-ва как знака. Анализ их позволяет выявить происхождениезакономерностей психического развития, тех, которые мы вбыту связываем, например, с ростом понимания. Маленькийне понимает, а взрослый понимает. Не понимает - то есть неумеет дать себе отчет о своих действиях, о тех свойствахпредметов, с которыми он имеет дело. Понимает - отдает себеотчет. Одним из условий появления понимания является овла-дение понятиями, словами языка.

Речь человека - это общение с другими людьми с помощьюязыка. Закономерность психического развития проявляется втом что первоначально развернутая, громкая речь постепен-но переходит во внутренний план, становится неслышной,свернутой, существующей только «в уме». Наверняка многимиз вас приходилось наблюдать, как дети-школьники, играянаедине с игрушками, разговаривают с ними вслух, не простокомментируют каждое свое действие, а планируют их:

«Сейчас мы пальтишко наденем и гулять пойдем, на улицехорошая погода» и тому подобное. Такая речь - речь для себя,как бы разговор с самим собой. Она является переходнымэтапом от громкой, направленной на другого человека, речи кречи внутренней, к речи «для себя», которая входит в содер-жание мира человека.

Кроме словесных знаков в любой культуре существуетмножество неязыковых знаков, среди них - знаки-копии, зна-ки-признаки, знаки-указатели, знаки-сигналы и другие. Кзнакам-копиям относятся такие способы воспроизведенияпредметов и явлений, которые сходны с обозначаемым. К ихчислу относятся, например, фотографии, отпечатки пальцев,первые формы письменности, когда люди в виде простейшихрисунков изображали предметы и явления. Как и словесныезнаки, знаки-копии имеют свое значение, которое надо нау-читься «читать». Умение это приобретается только в совмест-ной деятельности с другими людьми, где используется значе-ние знака-копии. Это общее требование относится и к знакам-признакам, знакам-симптомам. Такие знаки, без включенияих в совместную деятельность с другими людьми, могут про-сто не выступать в их подлинном значении. Например, есливы не знаете, что означают роящиеся теплым вечером мошки,то вряд ли воспримете их как знак изменения погоды. Отли-чительное свойство этих знаков в том, что они ориентируютчеловека на причину их появления. Шум в моторе машины -знак неисправности; вялость, капризность ребенка - знак под-ступающего недомогания.

Знаки-сигналы выступают как извещение о цели или обизвестных обстоятельствах действия. У человека, получив-шего такой знак, определяется программа действия, он мо-жет легко предвидеть особенности своих действий в даннойситуации. Школьный звонок, гудок автомобиля, аплодис-менты на концерте...

Овладение любыми знаками - это устанавливание особыхотношений с окружающим миром, которые позволяют нетолько ориентироваться в нем, но и передать свое отношение.

Природа знаков человеческой культуры такова, что они об-ладают свойством метафоричности, многозначности. В этомсостоит одно из важнейших условий развития способностичеловека вкладывать в объективное содержание знака и своеотношение. Так, если рассматривать рисование как один извидов деятельности, где происходит усвоение знаков культу-ры, то его развитие идет по все более точному, верному ото-бражению действительности, ко все более явно выраженномув рисунке отношению к ней. «Рисование, - по мнению В.С.Му-хиной, - не только выражает определенные результаты пси-хического развития ребенка, но и само обеспечивает это раз-витие, ведет к обогащению и перестройке психическихсвойств и способностей»'. Эта перестройка, в частности, свя-зана с тем, что в ходе изобразительной деятельности ребенокусваивает графические знаки как знаки культуры. Данноеобстоятельство оказывает существенное влияние на его вос-приятие, мышление, память, воображение. В рисовании ребе-нок овладевает специфическими знаками: индивидуальнымиусловными знаками, которые могут не иметь ничего общего собозначаемым предметом; знаками-схемами, несущими обоб-щенные черты обозначаемого предмета, а также иконически-ми знаками — изображениями значимых зрительных призна-ков предметов и явлений, которые приближаются к его объек-тивным свойствам.

Когда ребенок учится рисовать, он открывает для себя ещеодин способ познания мира. При этом графическое изображе-ние предмета устанавливает связь слова и изображения, какбы изменяет, преобразует содержание слова; слово как знакобогащается содержанием.

Малышу три года, он рассказывает и рисует на бумагепроисходящие в рассказе события:

«Тут пол-окошка, тут целое... Тут выглянуло что-то.И здесь, и здесь, с той стороны улицы был.... чей-то нос вид-нелся. Там, оказывается, жила... Там, оказывается, жил маль-чик. У него дыбом волосы, и нос, и рот. И они начали дру-жить с лисой. Он сделал кран с подцеплялкой. Он даже можетдом подцепить, он игрушечный, но все равно может дом под-цепить. Он подцепил ихний дом крючком и потащил... к речкепотащил. А тут облачко ходит, а тут кто-то веселый крануподмигнул, и веселый вышел из речки. Кто-то веселый, улы-бающийся. Кто-то улыбающийся вышел, с ногами. И так он

подмигнул им: "Привет! Кто вы?" - "Мы краны!" - "Мы можемк вам зайти в дом?" - "Не заходите, вы из речки вышли..."».

Долгое время в детских рисунках изображаемое только вмалой степени соответствует тому содержанию, которое оп-ределяется словами. В детском рисунке присутствует весь дос-тупный ребенку опыт, который он получил в процессе дейст-вия с предметами, при зрительном восприятии, в самой гра-фической изобразительной деятельности, при обучении состороны взрослых.

Первоначально графические изображения ребенка выпол-няют множество функций, но постепенно приобретают харак-тер знака - заместителя предмета, они получают наименова-ние, приобретают значение. Отличие рисунка как знака отслова-знака, по мнению В.С.Мухиной, состоит в том, чтофункции сообщения и обозначения, совпадающие в речи, врисунке расходятся. Рисунок отображает предмет или ситуа-цию и сообщает отношение к ней.

Таким образом, рисунки детей, развитие изобразительнойдеятельности, так же как и освоение речи, характеризуют ов-ладение знаковыми средствами культуры - знаки определяютотношение к окружающему миру, к людям, к себе. Знаки, ихспецифическая природа порождают закономерности психиче-ского развития. Например, при освоении графических знаковребенок проходит путь от каракулей до образа.

Есть смысл рассмотреть некоторые особенности освоениямимических движений, которые тоже представляют собойодну из знаковых систем. Остановимся подробнее на некото-рых фактах.

Ребенку около двух лет, заметил нахмуренные брови де-душки, подошел, потрогал: «Зачем деду на лбу полоски?»

В два с половиной года малыш стоит перед зеркалом ипробует изменить выражение лица, сначала ничего не получа-ется, потом получилась улыбка, обрадованный, подбегает кматери: «Смотри, как я улыбаюсь».

Скоро три года. Заметил, что бабушка задумалась, подхо-дит, ласкается: «Бабушка, не делай так» (показывает жестом,что уголки рта опущены).

Три с половиной года. Собирается к фотографу: «Я сделаюдва раза лицо веселое, два раза - серьезное». Перед фотокаме-рой вел себя, как обещал: два кадра сняли совсем неулыбчи-вого человека, зато на двух других - улыбается от души.

Я считаю, что в этих фактах отражается общая закономер-ность освоения знаков: через выделение специфики знаков вобщении с другими людьми к овладению этой спецификой как

Г, С. Абрамова

возможность передать объективное значение и свое отноше-ние. Можно сказать, что знак приобретает свое значение виндивидуальной активности человека, которая направлена наосвоение и использование данного знака.

Мы остановились на неких общих механизмах появлениязакономерностей в нашем внутреннем мире. Они определяют-ся знаковой природой культуры, освоением ее. Возрастные, тоесть типичные для определенного уровня развития человека,особенности внутреннего мира будут связаны с уровнем ос-воения знаковой природы окружающего мира.

Уровень освоения знаков проявляется в том, какие воз-можности знаков человек может использовать в своей дея-тельности. Например, когда мы знакомимся с музыкой, товхождение ребенка в мир музыкальных звуков - это и естьовладение новой звуковой системой. Что он увидит в ней?Сходство звуков музыки со звуками знакомых предметов,соответствие ритма - ритму движений или же сложный мирчеловеческих чувств, страстей, тайн души, которые не выра-зить словами? «Видение» в музыке будет определяться тем,как окружающие раскроют специфику, своеобразие музы-кальных звуков как знаков человеческой культуры. Если че-ловеку останется недоступно все их содержание, он будет глу-хим ко многим сторонам жизни музыки.

Освоение любой системы знаков, мира значений, которыйраскрывается в них, - это открытие еще одной грани челове-ческой культуры. Когда мы говорим: «Оказать знаки внима-ния», это значит, что человек поймет отношение, котороезаключено в таких знаках, выделит их значение. А если нет?Тогда знак внимания обернется непониманием, вызовет кон-фликт. Конфликт неизбежно возникает и тогда, когда людиговорят на разных языках, живут в разных знаковых систе-мах. Помните в песне:

Я говорю: «Луна, - говорю, -и звездочки словно крошки».Она говорит: «Лампа горити вьются над ней мошки».Я говорю: «Песню спою,песню мою слушай».Она говорит: «Я их не люблю,от песен болят уши».

Конфликт неизбежен. Это тоже закономерность нашеговнутреннего мира. Чтобы взаимодействовать с другим чело-веком, мы должны найти общие цели, общие средства для их

достижения, должны взаимно понимать друг друга. Взаимно,в частности, означает, что содержание знаков, которыми мыпользуемся, должно совпадать.

- Мама,посмотри,какая красивая бабочка!

- Некогда, доченька, пойдем быстрее.

Ребенок сосредоточенно разбирает мамину сумку. Шлепоки окрик: «Марш в угол, негодник!»

Можно привести множество таких грустных, разноязыкихситуаций. Обидно за взрослых: они-то ведь могут понять, чторебенок еще только осваивает язык. Значение многих слов-знаков, жестов, звуков, изображений, предметов ему еще недоступно. Научится ли он пользоваться ими, приобщится лико всему многообразию знаков человеческой культуры - этоопределится общением со взрослыми, содержанием такогообщения. Именно оно создает, порождает, определяет зако-номерности психического развития; то общение, в которомучатся жить в знаковой культуре.

Общение, совместная деятельность с другими придают ка-ждому предмету культуры, каждому знаку особое свойство -быть значимым, то есть нести в себе определенное содержа-ние, отношение, оценку, возможность или невозможностьвзаимодействовать. Значимость любого знака определяетсятем, какие состояния и отношения он порождает при взаимо-действии с собой. Хлеб - ему нет равных по своей значимости.Как вы обращаетесь с ним, какое отношение он у вас вызыва-ет, какое отношение вы покажете ребенку, как научите обра-щаться с ним - это и есть обращение к значимости хлеба какпредмета культуры. Книги, слово, улыбка, походка, чертыхарактера - все многообразие человеческого мира имеет зна-чимость. Она может меняться со временем: в прошлом сезонебыла мода (было значимо) на яркую косметику, в этом сезонев моде естественные краски. В подростковом возрасте, напри-мер, важно (значимо) было выглядеть как все, в юношеском -быть самим собой, неповторимой индивидуальностью. Значи-мость одного и того же предмета, одного и того же явления,качества человека меняется в зависимости от ситуации. Рядом сбыстрой чистой речкой значимость воды гораздо ниже, чем впустыне. Дорога бывает ложка к обеду, а после - увы...

На охоте или рыбалке среди друзей ценятся иные качества,чем на работе. Малыш не обращает внимания на такую же-ланную вчера игрушку, когда приходит друг. Значимостьизменилась, произошла переоценка ценностей.

Наряду с изменчивой, преходящей значимостью вещей оста-ются непреходящими, постоянными в своей ценности гуманистические качества человека: порядочность, доброта, честность,мужество, верность долгу, ответственность, чувство прекрасно-го, стремление к истине и множество других, которые в конеч-ном счете определяют значимость всего, что создал человек.

Как открывается ребенку значимость окружающего егомира? Во многом это зависит и определяется тем, какие по-требности воспитываются у него. Потребность - это состоя-ние нужды, состояние зависимости от какого-то предмета,явления, от отношения с другими людьми, от биографических,физиологических особенностей организма.

Потребности создаются людьми вместе с предметами куль-туры. В этом смысле каждый знак как культурно-истори-ческое образование несет в себе определенную потребность.Самый обыкновенный бытовой предмет - чашка, полотенце,расческа, книга, телевизор, одежда и тому подобное, - все онислужат удовлетворению какой-то потребности: потребности впище, сне, тепле, общении, потребности в новых впечатлени-ях. Каждая из потребностей предполагает определенную ак-тивность человека, общение с другими людьми и предметами.Обучаясь пользоваться ложкой, вилкой, тарелкой, стаканом,ребенок приобретает потребность в этих предметах, познаетих значение. Одновременно он получает представление о зна-чимости предметов: эта чашка красивая, праздничная, длягостей, а эта - на каждый день. Эта одежда нарядная, другая -прогулочная. Это же происходит и в тех действиях, в которыхвыражается отношение к другому человеку, проявляется зна-чимость человеческих отношений. Если они входят в потреб-ности ребенка, сами становятся потребностью. Такие детскиедействия, как отбирание игрушек, передразнивание, драки,неряшливость, не станут предметом потребности, если неприобретут значимость в ситуации, где они возникли. Пере-воспитание ребенка, у которого уже есть потребность в такихдействиях, во многом определяется переоценкой этих действийокружающими, изменением их значимости. Надо заметить, чторазовое запрещение таких действий редко бывает эффектив-ным. Только тогда, когда ребенок действительно испытаетнеудовлетворение потребности, связанной с таким действием,последнее переоценивается и даже обесценивается.

Андрей постоянно сыпал песок на головы играющих ря-дом детей. Все запрещения бабушки были напрасны. Он сосмехом продолжал свое дело. Когда ребята отошли от него ине приняли в игру (строили железную дорогу), тогда и пропесок было забыто: «Я больше не буду, примите меня играть».Значимость действия резко упала.

Как хранила и берегла Аня красивую конфетную обертку!Такой не было ни у кого во дворе. Когда же подобная оберткапоявилась еще у нескольких девочек, Аня отдала ее своей се-стренке: «Мне больше не надо, она мне разонравилась».

Предмет, действие, состояние становятся значимыми, еслиони определяют отношения с другими людьми. Если для ребен-ка недоступна значимость дорогого костюма, который он ис-пачкал грязной ручкой, то ему вполне доступно то отношение,которое проявит к нему мать в этом случае. Отношение опреде-лит значимость предмета. Как часто, к сожалению, ценностьпредмета подменяет ценность человеческих отношений.

Мальчишка рос очень впечатлительным, чутким ко всякомуизменению отношений. В один далеко не прекрасный день матьобнаружила в шкафу свое выходное платье разрезанным намножество лоскутков. На вопрос, почему он это сделал, перво-классник честно ответил: «Не хочу, чтобы ты уходила в воскре-сенье». Он долго не был с матерью вместе, той всегда некогда, атут и обещанное воскресенье оказалось занято, вот он и решился.

Потребности человека, значимость свойств окружающегомира образуют сложную взаимозависимость, которая доста-точно изменчива. Без удовлетворения многих потребностейневозможна наша ежедневная жизнь. Здесь и биологическиепотребности, обеспечивающие сохранение нашего организма:

сон, еда, движение. Но и они отходят на задний план в техслучаях, когда поведение подчиняется духовным потребно-стям, высшим чувствам: долг, честь, совесть, страдание. Онипереоценивают даже жизненно необходимые потребности,даже саму человеческую жизнь. Психологи говорят об иерар-хии потребностей, то есть об их взаимоподчинении. За такойиерархией стоит шкала ценностей человека, его нравственныекачества, та система оценок, которые он дает окружающемумиру. Ярче всего эта шкала ценностей выявляется в ситуациивыбора, принятия решения. Ее формирование начинается спростых совместных действий с людьми. Например, так:

Дедушка дает внуку (ему два года) горсть конфет и проситразделить на всех, то есть на четверых членов семьи. Малышдает всем по одной конфете, а себе забирает оставшиеся три.Дедушка подхваливает: «Молодец, себя в обиду не даст!»

Себя не даст, а вот дедушку...

Девочка - инвалид, и ей можно не ехать с классом на про-полку свеклы, но она уговаривает мать и едет: «Я не хужедругих».

Иерархия ценностей, разная значимость, подчас совсем несовпадающая даже у близких людей.

Закономерность психического развития проявляется в том,что человек не может жить в мире с равной ценностью всех егосторон, ибо тогда невозможен выбор, нельзя принять решения.Что выбрать: драку или мирное выяснение отношений, отчаян-ный спор или отступление, стрижку или длинные волосы, книгуклассика или детектив, спорт или пьянство? Число и возмож-ность выборов велики. Выбор может быть случайным, если че-ловек имеет дело с незнакомыми, незначимыми свойствами мира.Выбор закономерен, если они уже имеют значение и ценность.

Довольно часто значимость каких-то действий, вещей,собственных состояний выступает для человека в скрытойформе, недоступной для рационального объяснения. Это сфе-ра бессознательного. Вредная привычка грызть ногти, ковы-рять с явным удовольствием в носу, повторяющиеся сновиде-ния, навязчивая мелодия, постоянные ошибки и оговорки -вот малый перечень тех явлений, которые можно отнести ксфере бессознательного.

Своеобразие их в том, что человек не отдает себе полногоотчета о значимости совершаемых действий. Сфера бессозна-тельного - сравнительно мало изученная область человече-ской психики. Можно предполагать, что во многих бессозна-тельных действиях выражаются и как бы изживаются важныедля жизни человека отношения и состояния, которые не нахо-дят другой формы выражения. Замечено, например, что чащевсего дурная привычка грызть ногти появляется у тех детей,которые живут среди противоречивых требований взрослых.Это порождает постоянное некомфортное состояние, котороеизживается в такой далеко не эстетичной привычке. Дажестоль распространенное явление, как ночное недержание мо-чи, тоже кроме физиологических причин может быть связанос неблагоприятными отношениями с окружающими. Подоб-ного рода причины могут вызвать заикание, повышение тем-пературы, рвоту и другие физиологические проявления.

При всех меняющихся условиях жизни относительную ус-тойчивость ей придают особые отношения между людьми,которые и называются нравственными. «В норме, как форменравственного представления, зафиксировано общее правилоповедения, требование общественной дисциплины, предъяв-ляемое ко множеству совершаемых людьми поступков какого-либо типа. В принципах морали выражены обобщенные зако-ны морального поведения, объединяющие множество различ-ных по содержанию поступков в единый образ жизни и линиюповедения. В форме оценки совершается моральная санкцияиндивидуальных и массовых действий, общественных явлений. В результате положительной или отрицательной оценкинекоторого объекта последний приобретает значение "образ-ца", которому должно или позволительно следовать»'.

Совокупность норм поведения образует самый простойморальный кодекс. По мере развития общества в этот кодексвходит понятие морального качества, которое включает всебя знание о том, каким человек должен быть, и то, какой онесть. Постепенно возникает и понятие морального идеала.Это понятие становится как бы воплощением всех возможныхдостижений человека и человечества, обобщая значимостьнравственных норм поведения каждого человека.

Кроме норм морали, знаний о моральных качествах иидеале в истории морального сознания возникает необходи-мость в гибком и универсальном руководстве для человека.Им стали моральные принципы. В этих принципах даютсятолько общее основание для осуществления норм поведения икритерий для выбора правил в самых разных условиях. Позд-нее в истории человечества понятие нормы и морального ка-чества обретают значение мировоззрения.

Нравственное требование к человеку имеет специфическиепризнаки. Так, оно всегда имеет общее значение. Об этомзначении без преувеличения можно сказать, что оно космиче-ских масштабов. В то же время данное требование не являетсяотражением конкретного авторитета какого-либо человека ине зависит от него. Исполнение морального закона совпадаетс функцией выражения и проведения его, то есть можно ут-верждать, что моральный закон существует только как реаль-ное - даже вещественное - его воплощение в конкретной жиз-ни конкретного человека. Осуществление нравственного за-кона или нравственного требования принимается самим чело-веком как осознанное. Оценка морального действия являетсясобытием в жизни человека и существенно влияет на его судь-бу, определяя последующий выбор. При этом, выполняя нрав-ственное требование, человек обладает свободой воли, он самуправляет своим выбором и сам осуществляет его. Свободаволи предполагает и ответственность человека за свои дейст-вия, за выбор цели и способы ее достижения.

Духовность, свобода и ответственность - вот основные сущ-ностные характеристики человека. Без них невозможно осуще-ствление человеческой жизни в ее истинном предназначении.Трудно дать однозначное определение этим характеристикамчеловека. Скажу словами В.Франкла: «Духовное сущее может

не только соприсутствовать просто иному сущему. Оно, в част-ности, может и соприсутствовать равному себе, такому же ду-ховному существу. Это соприсутствие духовного сущего другомусущему, соприкосновение двух духовных сущих мы называем со-бытием. Оказывается, что только лишь в таком со-бытий воз-можно полное соприсутствие - лишь между равными друг другу.

Но это возможно лишь в той отдаче себя друг другу безостатка, которую мы называем любовью.

Любовь можно определить как возможность сказать кому-то "ты" и еще сказать ему "да". Иными словами, это способ-ность понять человека в его сути, конкретности, уникально-сти и неповторимости, однако понять в нем не только суть иконкретность, но и его ценность, необходимость. Это и зна-чит сказать ему "да"»'.

Свободу как автономность человеческого сознания, каквозможность этой автономности человек может осуществитьуже в том, что сумеет сделать паузу между стимулом, на неговоздействующим, и реакцией, которую он мог бы осущест-вить в соответствии с этим стимулом. Именно эту паузу ака-демик Поршнев считал началом человеческой истории. В этойпаузе родилась возможность человека отделить свои влеченияот самого себя, сделать их в конечном счете предметом анали-за. Думается, что в этом отказе от непосредственной реакциии появились предпосылки для выделения человеком своейдуховной сущности, которая предполагает все виды отноше-ний к воздействию ситуации, в том числе и отказ от воздейст-вия, то знаменитое «нет», которое говорит иногда о свободечеловека больше, чем вся его последующая жизнь. Через этосвое качество человек открывает самого себя, существованиесвоего внутреннего мира как особой реальности - психиче-ской реальности, на которую он сможет воздействовать, смо-жет занимать по отношению к ней позицию, в том числе ипозицию отказа от воздействия на эту реальность.

Думается, что рассуждение это позволяет увидеть, что идуховность, и качество свободы предполагают некоторыедействия человека, направленные на самого себя и другогочеловека. Эти действия являются совершенно особыми посредствам и способам их осуществления. Но тем не менее - этодействия, и цель их можно охарактеризовать (в самом общемвиде) как цели построения индивидуальности человека.

Эти действия в конечном счете делают человека относитель-но независимым от конкретных обстоятельств жизни, в котооых он находится. Нравственные категории - совесть, долг,ответственность, стыд - являются теми средствами, которыеобеспечивают человеку эту автономность самовоздействия. Этинравственные категории используются совершенно особымиспособами, существующими в виде действий прощения, покая-ния, смирения, поощрения и наказания, обращенных как насамого себя, так и на другого человека. Осуществление этихдействий рождает у человека те со-бытия, как говорит В. Франкл,в которых он узнает самого себя не только в настоящем, но и вбудущем, то есть переживает свою духовность как принадле-жащее ему качество, переживает свободу как возможность воз-действия на свой внутренний мир и реализует в отношении себячувство ответственности за собственное будущее.

Хорошо об этом сказано у Е.Рерих: «Так, простить илиискупить грехи означает вычеркнуть или изъять их последст-вия; и в этом процессе изъятия или искупления дурного по-ступка прежде всего происходит как бы нейтрализование техтоков силы, которые возникли в ауре человека в силу освобо-жденной им энергии при совершении им беззаконного по-ступка. Именно как один химический ингредиент может изме-нить характер субстанции, составленной из нескольких дру-гих химических ингредиентов, так и действие высокого поры-ва или качества может нейтрализовать и превозмочь следст-вия действий низких качеств в природе человека и таким об-разом изменить весь характер человека, как бы перерождаяего»'. Помогающий, прощающий сам оказывается соучастни-ком в добрых следствиях, порожденных его действием.

Действие прощения оказывается одним из главных дейст-вий, в котором человек с помощью другого человека обращает-ся к содержанию своего внутреннего мира не как существо реа-гирующее, а как существо духовное, обладающее будущим,которое он сам определяет. Это действие рождает в человекеновую энергию, которая воплощается в возрастании конструк-тивных сил его личности. Все другие действия, кроме действияпрощения, направлены на настоящий момент жизни человека.Действие прощения отличается своей устремленностью в буду-щее и возможностью реализовать эту устремленность.

Действие поощрения со стороны другого человека выпол-няет тоже важную энергетическую роль, но оно в то же времяограничивает выбор четким указанием на ситуацию успехакак ситуацию возможного повторения уже известного. В этомсостоит основное противоречие такого действия, даже если оно

строится с использованием нравственных категорий. Именнопоэтому исследователи нравственных категорий, строениянравственного сознания говорят о том, что осуществлениенравственного выбора, реализация нравственных законов несвязаны с получением поощрения или одобрения со стороныдругих людей. Нравственность как особое отношение челове-ка к собственной жизни не предполагает осуществления прин-ципа полезности, награда за такое поведение лежит в само-сознании человека. Мораль же выступает как внешняя целе-сообразность поведения в соответствии с принципом полезно-сти, целесообразности, понимаемой как внешняя целесооб-разность, ориентированная на мнение других. Награда заосуществление морального, то есть соответствующего груп-повым требованиям, поведения имеет часто весьма ощутимыеформы. Человек, который ориентируется на такие нормы, невызывает симпатии часто из-за своей высокой приспособляе-мости к условиям, в которых он живет. Такой человек найдетоправдание любому, даже самому бесчеловечному, поступку,если последний отвечает интересам группы.

Покаяние и смирение - это действия человека, которые на-правлены на выяснение существенных связей прошлого и на-стоящего. Здесь, по-моему, коренится основа покаяния. Бла-годаря покаянию человек обретает чувство собственной при-частности к своей же прошлой истории - своей лично илиистории группы, к которой он принадлежит. И тогда появля-ются новые возможности построения перспектив будущего.Но они осуществляются лишь в том случае, если логика жизнивосстановлена через покаяние. В данном случае логика жизнипредполагает осуществление главных сущностных характери-стик человека - духовности, свободы и ответственности.

Смирение предполагает возможность ориентироваться всвоей психической реальности, а также в реальности другихлюдей согласно реально существующим свойствам, а не вы-мышленным, или, как говорят, фантомным. Смирение направ-лено на видение человеком своей и чужой жизни как автоном-ных, относительно независимых друг от друга, объединенныхобщей сутью, но имеющих разное воплощение в этой сути.Можно сказать, что смирение в известном смысле предполагаетвозможность ориентироваться на законы функционированияиндивидуального сознания других и своего собственного.

Особое место среди этих действий занимают наказание исамокритика, саморазрушение и самоедство. Направленностьпоследних на другого не лишает их основного содержания.Они сужают сознание человека, фиксируют его на настоящем

/Об

или прошлом. В этом состоит их основная функция. Обобщаяее, можно говорить о том, что такое действие нарушает логи-ку событий индивидуальной жизни за счет сверхсильного воз-действия на человека. Согласно В.Франклу, наказание лишаетчеловека его «да» в присутствии других. Таким образом, осу-ществление человеком поведения, где содержание пережива-ний связано с нравственными нормами, нравственными кате-гориями, является тем видом его активности, который расши-ряет границы его сознания, позволяет переживать свою жизньне как существование, а как воплощение того сложного инеоднозначного чувства связи всего со всем в виде Гармонии,Целесообразности, того, что всеми называется по-разному, нообязательно выливается в Любовь и Красоту как важнейшиесвойства человека и природы.

Через нравственное самосознание к человеку приходит тадуховность, о которой Д.Андреев писал так: «Духовный жеряд состоит из человеческих проявлений, находящихся в связиименно с понятием многослойности бытия и с ощущениеммногообразных нитей, которыми связан физический планжизни с планом иноматериальным и духовным. Сюда полно-стью относятся области религии, спиритуалистической фило-софии, метаистории, магии высокой этики и наиболее глубо-кие творения культуры, музыки, пространственных искусств»'.

Нравственное самосознание позволяет человеку прибли-зиться к переживанию важнейших различий между такимикачествами, как интеллектуальные (прежде всего ум) и духов-ные, к числу последних следует отнести способность любить.Обсуждение в диалоге с самим собой такого различия, пере-живание его как значимого для самого себя и для другогопозволяет человеку приблизиться к проблеме воздействия насебя, на других людей, на природу с другой точки зрения.Сама возможность этого воздействия как проявление властибудет восприниматься иначе, через сопереживание всему мно-гообразию жизни, которое окружает человека и окружалочеловечество на протяжении веков его истории. Хочется ве-рить, что это то начало в человеке, которое создает особоеотношение к его природе. Здесь, видимо, уместно слово «сопри-частность». Именно оно создает ту одушевленность вещи,которую создают руки человека, именно оно отличает силувоздействия любящего от силы воздействия равнодушного.

Думается, что как раз понимание различия интеллектуаль-ных качеств и качеств духовных, переживание значимости

этих различий определяет отношение людей к содержаниюобщественного идеала человека того конкретного времени, вкотором они живут.

Социальные нормы и правила как интеллектуализирован-ные нормы регуляции отношений между людьми, регламенти-рующие и регулирующие их поведение, будут окрашены темиистинными переживаниями людей, которые их выполняют,которые следуют им, принимая целесообразность этих нормкак необходимое условие своей интеллектуальной жизни.Кажется, что этот момент осуществления социальных нормнедостаточно осознается, что видно хотя бы из фактов массо-вого правового нигилизма, когда даже целесообразные право-вые нормы не принимаются и не выполняются. По-моему, заэтим стоит - как одна из возможных причин - отказ многихсовременников от духовной сущности своей индивидуальности.А это ведет к тому, что все продукты интеллектуальной дея-тельности, имеющие вещное воплощение, переоцениваются, апродукты интеллектуальной деятельности, не имеющие вещно-го воплощения, недооцениваются или вообще отвергаются.

В психологии социальные нормы анализируются как норма-тивно одобренные формы поведения, ожидаемые от человека,занимающего определенное место в системе общественныхотношений. Роль предполагает наличие у человека соответст-вующих ей желаний, целей, убеждений, чувств, ценностей, дей-ствий, установок. Это в большинстве случаев интеллектуализи-рованные правила воздействия на другого человека (или груп-пу людей) и правила самовоздействия. Выполнение их обяза-тельно предполагает более или менее выраженную ситуациюпринятия долженствования. Например, как мать я должна... какпсихолог я должна... как женщина я должна... как соседка ядолжна... и тому подобное. Роль практически сводит к мини-муму другие формы регуляции человеческого поведения, кромеинтеллектуального контроля за их выполнением. Если этотконтроль нарушается, то человек становится, мягко говоря,странным в глазах других людей.

Социальные роли решают важнейшую задачу интеллек-туализации всего внутреннего мира человека, через осознаниеих как правил человек переживает свое соответствие или не-соответствие этим правилам, и таким образом открываетсяодин из путей познания своих чувств, их отличия от мыслей.Допустим, возможно такое интеллектуальное открытие: «Какпсихолог я не могу понять, что происходит с моими близки-ми». Вариант такого открытия и последующие действия кол-лег описаны в одной из лучших среди известных мне книг по

психологии. Ее написали Д. и Р.Байярды. Книга называется«Ваш беспокойный подросток». Одну из наиболее близких кобсуждаемой теме мыслей из этой книги можно сформулиро-вать следующим образом: «Если ты не справляешься со своейролью, значит ты потерял свое Я». Под Я скрывается вся пол-нота доступных человеку переживаний. Роль ограничиваетпереживания только их интеллектуализированным содержа-нием, сужая рамки самосознания. Если этот момент не высту-пит для человека как его проблема, как обстоятельство, огра-ничивающее его возможности любить, а значит, проявлятьсвою духовность, то человек просто становится несчастным.

Если, дорогой читатель, вы еще читаете это текст, то тут мнехотелось бы вспомнить факты многочисленных болезней телачеловека (не хочется даже их перечислять - список весьма об-ширный), которые вызваны не вирусами или микробами, астремлением человека во что бы то ни стало соблюсти социаль-ную норму, сориентироваться только на ее содержании. Этодругая сторона проблемы духовности человека и ее осуществ-ления. Если при нарушении нормы человек недооценивает еекак продукт интеллектуальной деятельности, то в этих ситуа-циях явно наблюдается его переоценка. В конкретных приме-рах, когда от ребенка-вундеркинда ждут школьных успехов и немогут дождаться, когда от себя - как матери - требуют героиче-ских усилий по получению этих успехов, когда не дают покоядомашним своими замечаниями, осуществляя и дома руково-дящую ролью, тогда мы имеем дело с гипертрофированнымзначением интеллектуального долженствования, обусловленно-го социальной ролью. Есть даже такая роль: роль ребенка-вун-деркинда. В отношении него есть определенная система ожида-ний и требований, которая не всегда дает последнему возмож-ность развить свои духовные потенции.

Таково свойство интеллекта, развивающего сознание и од-новременно закабаляющего его своими продуктами.

Об этом свойстве психики люди знают давно, давно пыта-ются найти ему объяснение и научиться противостоять ему.Очень трудная задача, решение которой человек находит всовершенно особых действиях. Многие психологи называютих поступками. Поступки придают активности человеканравственный смысл - останавливают ее и сообщают новоекачество непрерывности. Именно они задают напряжениежизни, преодолевают ее возможную заданность и регламен-тированность. Здесь и находится то самое усилие, котороеможно сделать над собой, чтобы открыть и осуществить соб-ственную духовность.

Поступками жизнь человека не богата, но именно они делаютее индивидуальной, окрашенной теми нравственными пережива-ниями, которых последний достоин, чувствуя связь с природой.

Возможностей для осуществления поступка у каждого дос-таточно, но реализуются ли они? Трудно ответить.

Общественный спрос на поступки существенно различает-ся в разных системах государственного устройства, но в жиз-ни спрос на поступок, по-моему, выражается в неясном стрем-лении к высокому, в тоске по невыразимо прекрасному и ещене высказанному.

Особенно сильно это звучит в вечных мотивах любви муж-чины и женщины. Хотя с точки зрения науки такое полороле-вое поведение со всех сторон окружено интеллектуализирован-ными нормами. И все же хотелось бы отнестись к этой жизнен-ной реальности как к великой тайне - столь великой, что при-косновение к ней поражает глубиной и загадочностью.

Существует утверждение, что в каждом человеке присутст-вует как мужское, так и женское начало. В том же состоит исвойство природы. Порой кажется, что все написанное по-священо одной лишь теме: отношениям мужчины и женщины.Может быть, когда-нибудь новый вид качественного анализаи позволит это доказать, кто знает. А пока я приведу тольконесколько маленьких описаний того содержания, котороеназывают мужской и женской психикой. Начнем с характери-стик новорожденных. Известно, что на каждые 100 новорож-денных девочек приходится 105-107 мальчиков. Общая био-логическая закономерность проявляется в том, что в зреломвозрасте число юношей и девушек примерно одинаково. Сре-ди пожилых это соотношение сильно возрастает в пользуженщин. Например, 85-летних женщин в два раза больше, чемих сверстников-мужчин.

Очевидно, что мужской организм оказывается менее стоекк испытаниям жизнью, чем женский, менее огражден от бо-лезней. Мужчины более подвержены знаменитому ОРЗ и дру-гим инфекциям. Есть гипотеза, что это объясняется большимиммунитетом женского варианта ХХ-хромосом по сравнениюс мужским вариантом XY.

Возможно и другое объяснение, согласно которому любойживой организм должен обладать двумя началами - стабили-зирующим и изменчивым - для быстрого реагирования наизменения среды. Эти два начала и отражают биологическоеназначение полов. Женский пол с этой точки зрения характе-ризуется как пол с большей наследственной консервативно-стью, устойчивостью, чем мужской.

Мужской пол более чувствителен к внешним воздействиям,поэтому он более склонен к изменениям. Это требует большейнагрузки на регуляторные системы организма, вот они и боль-ше изнашиваются. Видимо, как результат этого - частые у муж-чин сердечно-сосудистые кризы, стрессы, сбои иммунитета...

Можно сказать, что фонд достояний и завоеваний челове-чества доверено хранить женщине в силу ее биологическихособенностей. Возможно, этим объясняются многие биологи-ческие особенности полов. Так, в первые недели жизни маль-чики обычно слабее девочек, у девочек нервная система раз-вита несколько лучше, они меньше страдают инфекционнымизаболеваниями дыхательных путей. Смертность среди маль-чиков в младенчестве выше, чем среди девочек.

Но даже биологически мужчина и женщина - это не тольковыраженные различия, но и взаимодополнение. Известно,что одно биологическое качество, повторенное дважды вгенном коде обоих родителей, не усиливает, а ослабляет адап-тацию к жизни их потомства. Совпадение же элементов ге-нетического кода родителей вообще может оказаться крити-ческим для его жизни.

Притягательным для многих исследователей является опи-сание различий и сходства в психике мужчин и женщин. Оста-новимся для уточнения нашей темы на двух отрывках из тек-стов, написанных разными авторами - мужчиной и женщиной.Текст женщины - Паолы Ломброзо: «Что мужчины и женщиныпод банальной и часто незначительной внешностью, происхо-дящей от уравнивающего всех лоска условной благовоспитан-ности, имеют хорошие и дурные качества, дающие особенныйхарактер их индивидуальности, - в этом нет никакого сомне-ния. И хотя эти психические недостатки могут быть сравнивае-мы с преступностью лишь так, как укус комара с укусом змеи,они тем не менее встречаются так часто и так тесно вплетаютсяв характер личности, что имеют в практической домашнейжизни такое же значение, как преступления в жизни социаль-ной. К счастью, женщины-убийцы и мужчины-разбойникивстречаются редко, но зато вовсе не редки мужчины - скупые,тщеславные, эгоисты, деспоты - и женщины ревнивые, легко-мысленные и кокетки. Эти-то недостатки, которым мы не при-даем большого значения и которые мы не особенно строгоосуждаем, доведенные совместной жизнью до крайней степениостроты, составляют несчастие огромного числа людей»'.

А теперь отрывок из другого текста, написанного не менееобразно и пламенно. Итак, Отто Вейнингер, из книги «Пол ихарактер»: «Способность к истине есть следствие воли к исти-не, и этой волей она измеряется, потому-то женщина до сихпор не создала ничего выдающегося в науке.

Женщина понимает действительность гораздо слабее, чеммужчина, хотя многие и утверждают противное. Познание какфакт всегда подчинено у нее посторонней цели, и если стрем-ление к этой цели в достаточной степени упорно, то женщинаможет смотреть очень правильно на вещи. Но понять истинуради самой истины, понять ценность истины как таковой -этого женщина не может.

Поэтому менее всего возможно, чтобы женщина была фи-лософом: у нее нет выдержки, ясности, упорства мышления;

она лишена к этому побуждения. Абсолютно не может бытьречи о женщинах, которые мучаются неразрешенными про-блемами. Лучше умолчать о таких женщинах, потому что ихположение безнадежно. Мужчина, всецело отдавшийся про-блемам, хочет познать, женщина же в таком случае хочеттолько быть познанной... Возможно, это вполне справедливоесуждение, но как женщине хочется сразу же его оспариватьили по крайней мере признавать не вполне справедливым.

Различия есть, они будут всегда, хотим мы этого или нет.Природа позаботилась об этом задолго до нашего появленияна свет, определив нам единственно возможные в природе роли -роли родителей своих детей, которые для мужчины и женщинынаполнены совершенно разными чувствами и переживаниями».

Существует особый мир чувств, присущий только женщи-нам, обусловленный особенностями их организма, особым на-значением их природы - материнством. Говорят, что природачерез эти чувства открывает перед женщиной неиссякаемыйисточник любви не только к детям, к любимому человеку, кродителям, но который распространяется на весь мир. Именнолюбовь, доброта, сопереживание, сострадание вносят в жизньженщины тонкость чувств, интуитивное понимание состояниядругого человека, того, что называют женственностью. Красо-та слов, сказанная о женщине, непреходяща, образ Божьей Ма-тери, Матери Мира вдохновлял и вдохновляет сердца людей.Творчество Матери - материнство - в этом она незаменимаабсолютно, как говорил Д.Андреев, именно в материнстве каквиде творчества требуются такие женские душевные качества,как мягкость, любовная нежность, самоотдача, терпеливая на-стойчивость, бережность, чуткость, сердечность, вниматель-ность. Как бывает жалко смотреть на женщину, которая отказывает себе и другим в этих качествах, провозглашая и утвер-ждая свое мнимое равенство с мужчиной.

Да, до сих пор утверждалось, что не только мужчина, но иженщина должна быть мужественной. Если под мужествомпонимать смелость, стойкость в жизненной борьбе, то это, ко-нечно, так. Но если под женственностью понимать не стильманер и поведения, не жеманство и сентиментальность, а соче-тание сердечной теплоты, внутреннего изящества, нежности,способности повседневно жертвовать собой ради тех, кого лю-бишь, то не только женщина, но и мужчина должен быть жен-ствен. Поэты, пророки и провозвестники говорят о том, чтобудет целый цикл эпох, в которых женственное начало в чело-вечестве проявит себя с небывалой силой, уравновешивая досовершенной гармонии самовластие мужественных начал, та-ких, в которых преобладают сила, дерзость, гордыня, стремле-ние вдаль, жестокость, воинственность.

Очень хотелось бы верить поэтическим предсказаниям. В на-ше истерзанное войнами и раздорами время, когда кажется,что ничего не осталось святого, женщина несет в себе свойсвет и силу - свое стремление дарить миру любовь. Только быу нее хватило сил. Загнанная множеством житейских проблемв угол, вынужденная делать выбор между невозможным, онаневольно отказывается от своего предназначения. Тем болеечто в нашей стране выросло уже два поколения женщин муж-ской ориентации, то есть женщин, которых воспитывали каксоциально активных, прививая им представление о том, чтодоброта - это мещанский пережиток, а сострадание и мило-сердие - признак убогой души. Хочется верить, что жизньвосстановит справедливость в отношении людей к таким жен-ским качествам, как приверженность детям, мужу, терпимостьк недостаткам любимых людей. Но еще несколько лет назадданные социологических исследований показывали, что мо-лодежь такое высокое человеческое качество, как «хорошаямать», выводит за черту важнейших человеческих достоинств.

Да и о чем говорить, если взрослые, давно имеющие детей,затрудняются обсуждать тему материнства, считая ее очевид-ной, хотя все их действия в отношении детей противоречатэтой «очевидности» хотя бы в том, что женщина отказываетсебе в праве на индивидуальную, независимую от ребенкажизнь. Все свои мысли она сосредоточивает на ребенке и во-круг него. Так рождаются союзы, где каждый из членов теряетсвою индивидуальность. Психологи называют это симбиозом.Женщина, отказываясь от своей индивидуальности ради ре-бенка, лишает и его этого важнейшего качества.

Долгие годы современной женщине твердили, что ее соци-альное положение должно быть таким же, как и социальноеположение мужчины. Женщина, очень чуткая к чужому мне-нию, сдерживала и подавляла в себе одни свойства, но культи-вировала другие. Не потому ли сегодня, в конце нашего века,эмансипированная и свободная женщина все чаще воспринима-ется далеко не однозначно. Да и она сама могла бы, наверное,частенько сказать о себе словами маленького мальчика, кото-рый наблюдал за двумя взрослыми тетями, с большим усилиемперетаскивающими тяжелые сумки на вокзале: «У этих теть нетпомощников! Наверно, они их не нашли». А может быть, и нехотели искать, рассчитывая на свою силу, на свои возможности,на свое Я, которое дает чувство свободы и, как кажется, освобо-ждает от ответственности за мысли и чувства своих помощни-ков - людей, от которых зависишь или можешь быть зависима.

Вспоминается Э.Эриксон. Он пытался выразить невыра-зимое понимание истинности существования человека. Вотего слова: «Каждый наш поступок должен с математическойточностью определяться нашим существом. Природа не знаетискусственных выкладок. Капля воды в бушующем океане -все та же капля, что и в безмятежном летнем пруду. Все насвете действует в точном согласии со своим качеством, как исо своим количеством, и не пытаясь осуществить то, чегоосуществить не может, - все, кроме человека, который пре-тенциозен: он жаждет того, что не в его силах, он этого доби-вается... Недостаточно, чтобы интеллект ясно различал, в чемзло и как его исправить. Наше истинное существование так ине начнется, мы так и не достигнем того, к чему предназначе-ны, если нами будет двигать лишь мысль, а не вдохновляю-щий дух. Мы пока еще не научились служить этому духу».

Служение духу проявляется в служении идеалу - идеалу че-ловека и идеалу самого себя. Жизненные идеалы мужчин иженщин всегда конкретны, они переживаются как возмож-ность собственной жизни или как ее невозможность, пережи-вание своего Я как меняющегося и в то же время обладающе-го высокой устойчивостью, позволяющей сохранять качествасвоей «капли» и в бурном море, и в тихом летнем пруду жиз-ни. Эти качества прежде всего связаны со свойствами эмоциймужчины и женщины. В специальных исследованиях можновстретить факты, говорящие о том, что типично мужскиеклассы эмоций - это доминирование радости при преоблада-нии гнева над страхом; для женщин же это - доминированиерадости и страха. У женщин встречаются все самые распро-страненные эмоции - страх, гнев, радость, но преобладает страх, что говорит о высоком уровне тревожности женщин и,если так можно сказать, о большей оптимистичности мужчин.Психика женщин более ранима, они быстрее впадают в нев-ротические состояния. Переживая бытовую и семейную неуст-роенность и дисгармоничность жизни, женщины острее нуж-даются в сочувствии и поддержке. Женщина более чувстви-тельна к чувству, выраженному в слове, что не характерно длямужчины, помните знаменитое: «Женщины любят ушами».

Для женщины поиск ее истинного существования осущест-вляется между собственным Я, Я-другого, понятием человече-ского и понятием необходимого. Недаром Э.Фромм сформу-лировал это так: «Женщины видят деревья, а мужчины - лес.Мужчины строят, а женщины обставляют». Необходимостьжить в мире, где всего для тебя много, можно сказать избы-ток, ставит перед женщиной труднейшую проблему ориента-ции в этом лесу. Когда она решает ее через стратегию следо-вания за другим, она сразу же лишается данного ей ее же при-родой многообразия, разнообразия, того содержания внутрен-него мира, конечно, только возможного, потенциального, но ее.Если это следование стереотипу мужского поведения, то про-исходит то, что сексологи называют заражением женщин муж-скими свойствами. Это один из видов психологических (непутать с психическими) заболеваний, связанный с потерей ори-ентира в море возможностей собственной индивидуальности.

Психологическая болезнь включает и биологическое основа-ние - многие женщины перенимают мужские формы поведения:

курение, употребление больших доз алкоголя. Мало кто знает, ачасто и не хочет знать, что курение наносит вред женской сексу-альности, уменьшает потенцию женщины, увеличивает опасностьполовой холодности (фригидности) и женских болезней. Пьющаяженщина, да еще во время беременности, несет несчастье своимдетям. Заторможенные или сверхвозбудимые дети, которые неспособны к простейшему сосредоточению взгляда или мысли, -это только маленький штрих к портрету ребенка пьющей мамы.У женщин, курящих во время беременности, большой риск пере-дать ребенку предрасположенность к раку.

Современная женщина в семье сегодня вырабатывает те жесейсмические волны, что и мужчина: грубость, прямолиней-ность, силовые приемы решения конфликтов, которые лиша-ют отношения гармонии и слаженности не только по винемужчин, но и представительниц прекрасного пола. Они теря-ют свой женский язык, на котором веками разговаривали смужчинами. В свою очередь и мужчины не учатся его пони-мать, а значит, и не владеют им в самых интимных отношениях. Это отчасти создает ситуацию, описанную В.Владиным иД.Капустиным в книге «Интимный мир семьи». Авторы этойкниги получили письмо следующего содержания: «Дайте не-сколько примеров (я вот лично не могу подобрать и двух-трехтаких слов) тех ласковых и нежных слов, которые мужчинадолжен говорить женщине на супружеском ложе. Мне так ихне хватает, думаю, что и другим мужчинам не хватает тоже».

Надо оценить деликатность авторов, отвечавших на этотвопрос, они даже пытались оправдать автора записки ссыл-кой на наш рациональный век, где многие разучились гово-рить красиво, нежно, ласково. Они советуют побольше читатьстихов, обращаться к словарям родного языка.

На этом надо остановиться подробнее. Вопрос в том, по-чему мы разучились (умели ли?) говорить, а значит, и думать.

Мысли и чувства человека, взрослого человека, могут несовпадать по содержанию и по форме выражения. У мыслиесть возможность маскировать чувства, а за примером не на-до ходить в чью-то историю жизни, достаточно вспомнить,когда, преодолевая чувство отвращения, вы... Вспомните,когда и как это было конкретно? А теперь другое: «Я пони-маю, что любить его не за что, но... ничего не могу с собойподелать». Вот и мысли оказались противоречащими чувст-вам. Вот эта возможность несоответствия, возможность не-совпадения мысли и чувства и преодолевается каждым чело-веком в порождении своего слова, его собственного, особогослова, в котором его мысль и его чувство объединены в еди-ном дыхании. Слово это называется особенно - метафора.Оно открывает человеку его собственные чувства через воз-можность соотнесения их с предметом мысли. «Ты моя лас-точка». Это уже не просто слова, это чувство, воплощенное вформу, принявшее узнаваемые очертания, но в то же времяэто черты индивидуальные, окрашенные присутствием чувст-ва. Пусть оно не нашло своего собственного языка, метафора -банальна, но это будет задачей лингвиста определить - штампэто или слово контакта, слово-чувство. Бальзаковская жен-щина, конечно, сложнее и неуловимее, чем «моя ласточка», ноя бы простила любому человеку штамп речи, если бы он былпопыткой найти в нем свое чувство, попыткой преодолетьсвое молчание, попыткой найти тот Глагол, который позво-лил бы его чувствам стать доступными и для других, и длясамого человека. Это так важно - назвать свое чувство, найтисвою метафору, свое ключевое слово, раскрывающее и поро-ждающее внутренний мир человека. Это та самая ситуация,когда молчание не является золотом.

Как хочется вспомнить Яна Парандовского, который пи-сал: «Слово, молочный брат мечты, открывает калитку, черезкоторую в любую минуту можно выбраться на свободу. И дочего же легко убежать от скучного времени, унылого пейзажа,от нестерпимых условий быта, наконец, от самого себя - отэтого навязчивого, надоевшего существа, от которого нам неизбавиться до самой смерти» («Алхимия слова»).

Но что же происходит в жизни, если поиски метафоры ста-новятся не только необходимыми, но и бесплодными, если чув-ство, напрягаясь, ощущает пустоту формы - слов нет! Или оничужие, или они не услышаны тем, кому предназначались. Про-исходит потеря устного контакта с другими людьми, говоритьстало некогда, да и не о чем, общепринятым становится штам-пованный, усиленный средствами массовой коммуникацииязык, уделом в освоении речи становится не процесс ее порож-дения, а процесс звукоподражания - мода на текст определен-ного типа. Как бы хотелось, чтобы читатель услышал и узналсвои проблемы порождения своего текста, своей метафоры всловах Жана Кейроля, где любовь к слову и любовь к человекуобъединяются и создают прекрасный текст! «Поле наших эмо-ций, пронизанное речью (слова - это тоже дом), помогающейнам общаться, объясняться друг с другом и обличать, нынезакрывается для того привычного потока фраз, чья условностьиногда помогала преодолевать глухую стену частной жизни.Нас открыто лишают средств высказаться и выслушать сказан-ное о себе с помощью терроризма в отношении нашего словаря,чье кипение было закваской для мысли, дикцией сердца и жи-вой этимологией, доказательством того, что это не были слова,брошенные на ветер, а слова как пригодные для рассуждения,так и для мечты. Совершенствование слова и его способностьвоспламеняться от контакта со словами других людей подвер-гали наше каждодневное существование спасительному риску ипорождали плодотворный компромисс»'.

В этом компромиссе участвовали наши мысли и чувства,доступные как нам самим, так и другому человеку. Из поко-ления в поколение развивалась и совершенствовалась системаобучения этому искусству - искусству устной речи, живомуслову. Где они теперь, эти ручейки семейных бесед, из кото-рых складывался океан народного живого слова! Они не ис-сякли, нет! Но их стало значительно меньше. Достаточновслушаться в речь наших депутатов, чтобы ужаснуться наличию огромного числа штампов и шаблонов и практическимотсутствием живого слова.

Когда, кто и где говорит с нами о наших чувствах, интересу-ясь именно ими, а не правильностью или точностью формули-ровки. Наверно, только те, там и тогда, когда мы чувствуемсебя рядом с ними, там и тогда любимыми. Много ли такихлюдей в жизни каждого. Много - мало. Количество здесь неимеет значения, важно, чтобы они (он, она) были, чтобы онистремились к нам через наши выраженные мысли и чувства,чтобы сами могли и хотели выражать нам свои мысли и чувства.

Когда я прочитала книгу Л.Никитиной «Учусь быть ма-мой», я подумала о том, что этой женщине хватило мужествапризнаться в том, что женское понимание, терпимость и тепло-та даются ей, женщине, матери, с большим трудом, трудом надсвоей душой. Ей, душе, надо найти свою форму - слово, дейст-вие, образ, чтобы стать материнской. Кого-то уже наверняказаставило поморщиться слово «труд», но труд - это напряже-ние, которое обязательно должно смениться качественно новымсостоянием, приобрести направленность и смысл для самогочеловека. Человек как бы находит через это напряжение новоев себе, но только в том случае, если не убегает от цели, если неснимает его пресловутой разрядкой, а превращает в свое новоекачество. Как это делать? Ответов на вопрос бесконечно много,но во всех ответах есть общее. Я назвала бы его, это общее,бесстрашием перед самим собой, бесстрашием перед рискомизменения самого себя в отношениях с другим человеком.

Риск заключается в том, что под влиянием, под воздейст-вием другого человека есть большой соблазн впасть в одну изкрайностей: следовать за другим человеком, принимая на верувсе его действия и помыслы или полностью не замечать суще-ствование другого человека, ориентируясь только на собст-венное Я, гипертрофированное, затмевающее все пространст-во отношений с другими. Выбирать между этими полюсамитрудно. Трудность заключается в том, что психическая жизнькаждого человека, если он живет этой жизнью, предполагаетопределенную психологическую дистанцию с другим, да исамим собой. Психологическая дистанция включает особыедействия человека по ее установлению и сохранению. Этидействия и их направленность можно выразить следующимобразом, описывая возможные переживания человека при уста-новлении и сохранении психологической дистанции: «Я хочубыть с этим человеком (или людьми), они понимают меня, сними я живу полной жизнью, я чувствую себя свободным иуверенным в том, что я нужен так же, как эти люди нужны

мне». Переживание понимания как главного содержания пси-хологической дистанции предполагает, на мой взгляд, введе-ние меры воздействия на другого человека. Если пониманиевключает и свой внутренний мир, то оно связано и с меройвоздействия на себя тоже.

Использование этой меры воздействия на себя и на другогочеловека, создание этой меры и характеризует действия по ус-тановлению психологической дистанции. Содержание их можетбыть разным, но направленность одна. Цели можно описатькак воздействие на себя и на другого. Простое наблюдениепоказывает их существование: принятие решения о том, чтобыкурить или не курить, употреблять нецензурные слова или неупотреблять, воровать или не воровать... Бить ребенка или небить, копить или дарить, сохранить или выбросить... Каждоедействие имеет свою противоположность - выбрать свой век-тор действия, выбрать свою меру, а значит, рискнуть, значит, нетолько осуществить свое право на выбор, но и конкретизироватьего в виде меры воздействия на самого себя и другого человека.

Эта мера обладает удивительным свойством, она сущест-вует до начала реального действия как переживание ценностидругого человека, как переживание ценности себя, своих ка-честв. Это особое переживание, которое обладает свойствомразрешать или запрещать как самому человеку, так и другимлюдям воздействие на свойства внутреннего мира, хотелосьбы сказать, что это переживание регулирует глубину вмеша-тельства в пространство психической жизни человека (думает-ся, что это относится как к воздействию другого человека, таки к самовоздействию). Навсегда запомнился факт из биогра-фии Анны Андреевны Ахматовой. Биограф отмечал, что онадержала себя с таким достоинством, что даже в переполнен-ном автобусе никто не решался ее толкнуть. Думаю, что этокак раз о существовании психологической дистанции, о меревоздействия на себя и о риске быть, быть собой...

Об этом и романы М.Замятина «Мы», Оруэлла «1984 год».Об этом - о грани между Я и не-Я, о мере принятия воздейст-вия другого человека, о степени риска быть человеком...

Позволю себе еще одну цитату:

«-Уинстон, как человек утверждает свою власть над дру-гими?

Уинстон подумал.

- Заставляя его страдать, - сказал он.

- Совершенно верно, заставляя его страдать. Послушания недостаточно. Если человек не страдает, как вы можете быть уве-рены, что он исполняет вашу волю, а не свою собственную?»

Это Дж. Оруэлл - человек, который дал возможность по-чувствовать вместе с его героями абсурдность и одновременнопритягательность власти над другим, власти, разрушающейхрупкое психологическое пространство Я, власти, создающеймощное, организованное психологическое поле Мы, где нетпроблемы психологической дистанции, где каждый человеквключен в жизнь других, как часть в целое, как деталь в уст-ройство машины, работающей по заданной программе. Де-таль и часть имеют смысл только тогда, когда есть целое -мы, другие. Иначе она теряет право на возможность быть.

Страдание - признак сопротивления власти, признак на-личия другого, стремящегося к сохранению своей целостно-сти, своей неоднозначности, своей возможности... Сила этогосопротивления приближается к возвышенному значениюстрадания, к принятию его человеком как своеобразной пла-ты за собственное Я, за возможность иметь это Я, за возмож-ность проявлять его в отношении с другими людьми черездистанцию с ними, даже с самыми любимыми и единственны-ми, единение с которыми не означает исчезновения Я, а при-водит к его полному проявлению и развитию.

И эта возможность быть собой становится реальностьюотношений с другими людьми, реальностью отношения к себе,если она содержит обобщенное представление о человеке какдолженствование, обращенное к самому себе. Это долженст-вование идеала, долженствование будущего, которые невоз-можны без настоящего, невозможны без прошлого. Этот иде-ал, этот образ человека конкретен, хотя это конкретность непредмета, а чувства, не конкретность ощущения, а скорееконкретность предчувствия себя как возможного. Если этаконкретность пропадает или не появляется у человека вообще,то о его жизни говорят, что он живет без руля и ветрил. Слу-чайность, зависимость, сиюминутность всех его проявленийне оставляют впечатления глубины. О таких людях даже иговорят прямо - неглубокий, поверхностный человек, ветре-ный человек. Я бы сказала, что это человек настоящего вре-мени, человек, чья перспектива рождается на миг восприятияи исчезает вместе с этим свершившимся мигом, закончившим-ся в следующее же мгновение. Для меня - это человек безидеала, без идеального, которое придает глубину жизни, свя-зывая ее во время индивидуальной жизни, наполняя ее пере-живаниями, которые есть поиск и построение себя, своих от-ношений с другими людьми, своих отношений с миром.

Обобщенность и одновременно конкретность идеала про-являются в том, что он и переживается в качествах своих или

другого человека. Поговорите сами с собой о своем будущем,поговорите с друзьями о том, как они понимают ценность че-ловека, сама речь подскажет, что она почти не содержит глаго-лов, она будет включать прилагательные, говорящие о качествене вполне конкретно. Прислушайтесь к ответам на вопрос:

«Она (моя возможная спутница жизни) обязательно будетдоброй, обаятельной, умной, самостоятельной, скромной...»И много-много других слов, таких же прекрасных и... неопре-деленных. Неопределенных до точного содержания, неопреде-ленных до точного восприятия, но определенных в чувстве,определенных в сюжете перспективы. Качество надо узнать,соотнести свое ожидание с реальным, фактическим, осущест-вить некое усилие по воплощению своего ожидания идеала вотношениях с конкретным человеком в конкретных обстоя-тельствах жизни - своей и его.

По-разному происходит эта встреча со своим идеалом, ссобой возможным, с собой новым, неожиданным и узнавае-мым. Очень остро эта встреча происходит при смене социаль-ной роли, при появлении в жизни человека новой социальнойроли, которая требует ответа на конкретный вопрос: «Какбыть?» Определенность этого «как» и в роли руководителя, ив роли подчиненного, и в роли мамы, папы, дедушки и ба-бушки... Как себя вести, что думать, если не находишь в себеожидаемых чувств, или вдруг обнаруживаешь в себе далеко нете чувства и мысли, которые ожидал, «хорошо зная себя»?

Знаменитые и не всегда понятные слова о поиске себя при-обретают вполне конкретный и наполненный смысл, когданадо строить отношения, устанавливать психологическуюдистанцию с конкретным человеком, реагировать на своинепривычные чувства. Да мало ли переживаний возникает втех случаях, когда неопределенность идеального, правильногои заранее целесообразного встречается с неповторимыми ин-дивидуальными условиями решения задачи по проявлению иразвитию своего Я каждым из нас.

Хотелось коротко, и потому, конечно, неполно, показать,что социальные роли, из которых складывается наше еже-дневное поведение, - это только форма, которую каждыйсам наполняет живым содержанием. В конечном счете онобудет таким, какого мы заслужили своими делами, чувства-ми, мыслями и идеалами.

Умение жить в согласии с самим собой не предполагаетэгоизма или цинизма, это согласие основывается на любви ксебе, о котором говорил Э.Фромм, характеризуя парадокс че-ловеческого существования, который состоит в том, что «человек должен одновременно искать и близости, и независимо-сти; общности с другими - и в то же время сохранения своейуникальности и особенности».

Осуществление себя приводит к поиску гармонии своихчувств и мыслей, своих возможностей и своих желаний, тогдав этой гармонии человек и переживает полноту жизни. Гар-мония не может быть вечной, она преходяща, в этом ее маги-ческое, энергетическое свойство. Устремляясь к ней в поискахидеала, человек обращается к высшему из своих чувств - чув-ству прекрасного. Гармония и красота! Эти слова хотелось быписать с большой буквы. Но думаю, что их сокровенныйсмысл дает возможность говорить о них как о способах изме-рения идеального мира человеческой мечты и надежды. Кра-сота и гармония - всеобщие способы конструирования иде-ального, так как в мышлении о них - в мышлении о красоте игармонии - человек приближается к конкретному воплоще-нию абсолютного - своей общности с миром, и не только смиром людей, но со всей природой. Вот почему идеал всегдасодержит в себе такое требование - требование гармонии икрасоты, которые никогда не могут быть достижимы однаж-ды и навсегда.

Красота чувств, красота мыслей, красота действий и по-мыслов человека возможна и осуществима тогда, когда чело-век, стремясь к ней, не делает ее целью. Соответствие самомусебе порождает красоту как искренность и естественность.Так солнце дарит нам тепло, а зима - мороз, не вызывая приэтом удивления или негодования по их поводу.

Великое искусство быть собой дано каждому из нас каквозможность прожить жизнь красиво и гармонично, в соот-ветствии со своей природой, не разрушая своим присутствиемкрасоты и гармонии других жизней, да и своей собственной.

«Опасность чистосердечия состоит в том, что оно в концеконцов создает в человеке те самые свойства, в которых онпризнается. Сказав: "Я честолюбив и завистлив", - ты ужечувствуешь, что имеешь право быть таковым, и, увенчанныйнимбом откровенности, твой порок превращается в доброде-тель» (Андре Моруа).