4. Позиция психоанализа - Современный психоанализ - П. Куттер

Наблюдая психоанализ как бы извне, с научно-теоретической точки зрения, не так-то просто указать его место в системе наук. Порой созда­ется впечатление, что психоанализ, подобно хамелеону, меняет свою окраску.

Следуя психоаналитику Хайнцу Гартманну (1972), психоанализ можно классифицировать как естественную науку, если его данные, такие, например, как «Вытеснение бессознательного содержания есть причина невроза» или «Отмена вытеснения посредством психоанализа устраняет невроз», воспринимать как общие закономерности или, как выражаются академические психологи, повсеместно действующие пси­хологические закономерности. Опираясь на эти критерии, философ Адольф Грюнбаум (1984) делает вывод, что психоанализ пребывает в очень непростом положении.

Но с таким же правом можно поместить психоанализ в ряд идео­графических наук, ссылаясь на единственный в своем роде и неповторимый результат каждого отдельного анализа, который не допускает обоб­щения. Двигаясь в этом направлении, французский философ Поль Рикер (1969) в своей работе «Истолкование. Опыт над Фрейдом» определяет психоанализ как герменевтическую науку.

Другие, например, Альфред Лоренцер (1974), считают психоанализ «критически-герменевтической эмпирической наукой», понимая при этом «эмпирический» не в естественно-научном смысле ( как наблюда­емый опыт ), а как опыт, пристекающий из косвенным образом раскры­ваемых переживаний.

В таком случае правильнее было бы назвать психоанализ «наукой переживаний». В более поздней публикации (1984) Альфред Лорен­цер открыто говорит об «анализе переживаний». В другой работе (1985) он помещает психоанализ в центр треугольника между социологией, психологией и биологией (см. табл. 3). Я поддерживаю мнение, что в психоанализе переработаны и использованы элементы каждой из этих трех наук — когда речь идет о таком сложном объекте, как человек, ина­че и быть не может. В антропологии или, выражаясь современным язы­ком, в науке о человеке дело обстоит точно так же. Здесь собирают и классифицируют данные, показывающие зависимость человека как от биологически данных процессов, так и от разнообразных воздействий общества, исторической эпохи и психологических процессов, возникаю­щих в человеке и между людьми.

Психоанализ — наука о человеке

Психоанализ рассматривает человека не только в трех вышеназванных теоретических перспективах, но и корректирует его отношение к жизненной практике. Это значит, что его не только исследуют мето­дами, идущими извне, но и открывают ему методы, идущие изнутри, примененяя которые человек воспринимает себя как субъект. К объ­ектному измерению поддающихся описанию феноменов психоанализ присоединяет субъективный аспект человеческого переживания как результат интроспективного метода. Если принять во внимание еще и освобождающий потенциал психоанализа, то мы получим очень близкую к действительности модель психоанализа.

Психоанализ как герменевтическая и объясняющая наука

Прежде чем предпринять попытку классификации психоанализа, я хотел бы обсудить еще три важные работы, в каждой из которых под­нимается вопрос: Какой наукой является психоанализ — объясняющей и отвечающей понятию естественной науки или приближающейся к ис­кусству толкования, т. е. ориентированной герменевтически?

1. Ганс-Юрген Меллер. Психоанализ — объясняющая наука или ис­кусство толкования? (1978).

2. Пит К. Куипер. Заговор против чувств. Психоанализ как герме­невтика и естественная наука (1976).

3. Юрген Кернер. От объяснения к пониманию в психоанализе (1985).

Как это уже проделывал психолог Мейнард Перрец (М. Perrez, 1972), исследователь науки Ганс-Юрген Меллер применяет к психо­анализу очень жесткие мерки, ориентированные на естественные науки. Он проверяет, действительно ли психоанализ представляет — в соответ­ствии с упомянутой выше схемой Гемпеля-Оппенгейма — научные объ­яснения. Если психоанализ это делает, значит он в состоянии не только давать объяснения явления в прошлом, но и высказывать прогнозы, которые в последствие могут оправдаться. Опираясь на научно-теорети­ческие критерии, Миллер приходит к выводу, что в отличие от теории поведения психоанализ невозможно подвергнуть эмпирической провер­ке. Таким образом, его следует классифицировать скорее как искусство толкования или герменевтический метод. Меллер на этом не останавли­вается и задает следующий вопрос: Как можно подтвердить толкование? Для этого Йорг Зоммер в своей новой книге «Диалогические методы исследований» (1987) предложил следующие критерии: критерий соот­ветствия (содержание и выражение сознания должны соответствовать друг другу), критерий связности (истолкования должны быть взаимо­связаны) и критерий практики (истолкование оказывается пригодным в жизненной практике). Помимо монологического подтверждения истолкования посредством реакции пациента («Да, так оно и есть! Теперь у меня словно пелена с глаз спала»), сюда добавляется диалоги­ческое подтверждение, заключающееся в том, что партнеры обсуждают в диалоге предложенные истолкования и сходятся на одном из них (кри­терий согласия).

Два других автора — психоаналитики Пит К. Куипер и Юрген Кер­нер - решают проблему альтернативы («естественная наука или гумани­тарная наука») в пользу принятия обеих альтернатив: «и то, и другое». Это значит: всякая односторонность только во вред. Куипер подчерки­вает, что односторонняя естественно-научная ориентация упускает из виду субъективную компоненту «человеческого удела» и жизнь чувств в целом. Поэтому его книга носит название «Заговор против чувств».

Односторонний способ констатирует лишь полуправду. Вместе с тем, Куипер допускает, что в психоанализе существуют и причинные (каузальные) объяснения, когда, например, говорится, что изменение произошло потому, что «пребывание переживания в сознании» оказа­лось для сознания настолько болезненным, что в конце концов оно не смогло его переносить. При этом (при всех оговорках в отношении каузального мышления) возникает причинно-следственное отношение «если... то...» между «вытеснением» и «проявлением» невротического симптома, например: если состояние осознания для Я невыносимо, то мысль вытесняется (хотя бы ценой невротического симптома!). Другие примеры такого причинной связки: «Если меня покинет некий важный для меня человек, то я буду грустить», «Если меня будут преследовать, .то я обращусь в бегство.»

Правда, тяжелые психические обстоятельства не всегда приводят к причинной связи, в смысле линейного причинно-следственного мыш­ления. Согласно Грегори Бейтсону (1972), мы скорее имеем дело с цик-

Таблица 5. Психоанализ как система между системами смежных наук

лическим мышлением, которое обращается во множестве самых разных систем. По этой причине системно-теоретическую локализацию Лоренцером психоанализа в центре треугольника между психологией, социо­логией и биологией лучше было бы представить в виде пересекающихся окружностей, где область всех трех систем находится на их общем пере­сечении, а остальные области соприкасаются лишь с двумя или с одной (см.табл.5).

Юрген Кернер поднимает интересный вопрос: Не заменяется ли при психоаналитическом методе герменевтический подход объясняющим методом? Попробую последовательно уточнить его мысль следующим образом: Во время психоаналитического сеанса я поступаю преимущест­венно герменевтически, а между психоаналитическими сеансами время от времени, словно выпадая из психоаналитического метода, задаюсь вопросом, как связаны между собой герменевтически понимаемые фено­мены в причинно-следственном отношении. В течение сеанса я слушаю пациента и пытаюсь понять смысл того, что он мне рассказывает, причем изложение и восприятие обстоятельств дела анализируемым и аналити­ком однократны и не вполне поддаются определению. Между сеансами я пытаюсь, исходя из своей отдаленной позиции, применить к данному случаю повсеместно действующие законы. Например, привлекаю психо­аналитическую теорию возникновения неврозов навязчивого состояния (регрессия к анально-садистской фазе) и пытаюсь объяснить навязчивый симптом причинно-следственным отношением «если ... то ...».

Приложение 3. ЧТО ТАКОЕ ПСИХОАНАЛИЗ?

Перечень определений разного происхождения

1. Определения Фрейда

«Прочистка дымохода» или «лечение          (Breuer & Freud, разговором»

                                                                           1895)

Искусство толкования с целью преодоления  (Freud, 1904. С. 8) амнезии, заполнение всех пробелов памяти

Теория бессознательных душевных               (Freud, 1928. С. 215) процессов

Метод, при котором обнаруживается            (Freud, 1905. С. 281) перенос 

Не лишенное тенденции научное                  (Freud, 1909. С. 339) исследование, а терапевтическая идея;

ее цель не доказать что-то, а изменить

Метод, уничтожающий иллюзии             (Freud, 1911. С. Ill) Метод, который позволяет вспомнить,                                       (Freud, 1914.

воспроизвести и переработать душевные  С. 126   136)

конфликты

Ряд психологических, тем же путем         (Freud, 1923. С. 211) добытых понятий, которые постепенно соединяются в новую научную дисциплину

Половая теория, в которой центральную     (Freud, 1923. С. 223) роль играет Эдипов комплекс

Метод, в котором существенную роль        (Freud, 1926. играет детская сексуальность                                                    С. 233 — 247)

Способ «корректирования» в отношении     (Freud, 1926. С. 285) вытеснения

Метод исследования, внепартийный         (Freud, 1927. С. 360) инструмент, подобный исчислению бесконечно малых

Раздел психологии - глубинная психология (Freud, 1933. или психология бессознательного                                            С. 170   171)

Метод, который должен создавать            (Freud, 1938. С. 96) «благоприятнейшие для Я-функций психологические условия»: в этом случае его задача будет выполнена

2. Понятия психоаналитиков после Фрейда

Естественная наука, в которой наблюдают    (Hartmann, 1927) и создают законы о динамике душевных процессов, доступных даже в эксперименте

Критически-герменевтическая                    (Lorenzer, 1974) эмпирическая наука

Анализ переживаний                                         (Lorenzer, 1984)

Наука о человеке в центре треугольника      (Loren/tT, 1985) между биологией, социологией и психологией

Равно «понимающая»  и «объясняющая»      (Kuiper, 1976;

наука                                   Koerner, 1985;

Kutter. 1984)

Основанная на разговоре практика, при-     (Lacan, 1966) званная превратить затаенный, запущен­ный, ставший симптомом дискурс в речь

3. Определения философов и теоретиков науки

Герменевтический метод, действующий       (Ricoeur, 1969) через сознание на становление сознания

Психоанализ как саморефлексия                     (Habermass, 1968)

Психоанализ как «глубинная герменевтика», (Lorenzer, 1970) «психоаналитическая герменевтика»

Искусство толкования                                      (Moeller, 1978)

Феноменология, в которой явление рссмат- (Hcsseri, 1900)

 ривается непосредственно на чувственном уровне и интуитивно проигрываются процессы, происходящие у других

Освобождающая наука в духе эпохи                        (Adorno, 1966)

Просвещения Психоанализ как критика идеологии         (FLibeiTnass, 1968)

4. Определения автора в виде резюме

Исследовательский метод для исследования недоступных ранее

бессознательных психических процессов. Метод лечения психических нарушений. Учение о сопротивлении и переносе. Теория личности. Учение о болезнях, теории психических нарушений.

Гуманитарная наука, которая наилучшим образом в идеографической манере рассматривает и понимает отдельные биографии.

Историческая наука, в которой история отдельного человека описывается начиная с младенческого возраста

Метод исследования душевных процессов, не доступных иным методам.

Речь в защиту психоанализа перед родственными ему науками

В этой книге я произношу речь в защиту психоанализа перед родст­венными ему науками. Вместе с тем. я хочу исповедаться в том, что я в действительности сохранил из психоаналитической теории и практи­ки, а отчасти рассказать психоаналитикам о том, что они все-таки дела­ют. Существует обширная литература о психоаналитической практике. но то, как она на самом деле проводится, лучше всего воспринимается из описаний самих психоаналитиков, а еще лучше — из сообщений анали­зируемых. При этом поражают огромные различия и расхождения. Фрейд, например, в своих работах советовал вести себя подобно зерка­лу, лишь отражая то, что исходит от пациента, в то время как отчеты ранних анализируемых Фрейдом свидетельствуют об обратном 2. Согла­сно им Фрейд представляется аналитиком, который держал себя очень добросердечно и доброжелательно. Для сегодняшних психоаналитиков ситуация ничуть не изменилась. То, что они пишут, не всегда соответст­вует тому, что они делают в действительности. Исследования психоана­литической теории и метода на основании работ Фрейда с использова­нием философской логики, автоматически ведут к выводам, которые не соответствуют тому, что происходит в психоанализе. Это. разумеется. сказано не в упрек теоретикам науки, а скорее относится к психоанали­тикам, которые не всегда четко и точно сообщают о своей деятельности.

Если психоаналитики и впредь будут собираться лишь в своих соб­ственных обществах, напоминающих эзотерические кружки, призван­ные сохранять и оберегать психоанализ Фрейда от других наук, ситу­ация вряд ли изменится. Было бы гораздо лучше раскрыть психоана­лиз, дать ему выход наружу. Если психоаналитик, подобно мне, обосновался в Институте психоанализа на психологическом факультете университета, он вовсе не должен избегать обмена информацией с кол­легами-психологами и попыток отыскать с ними общий язык. Такие попытки, однако, не подразумевают отказа от психоаналитических постулатов. Психоанализ может оказаться полезным для других наук. Применяемые в психоанализе методы следует рассматривать исключи­тельно с научно-теоретической точки зрения, адекватно предмету его исследований. Так, наряду с лингвистическими коммуникационно-теоретическими, общественно-научными методами могут обнаружи­ваться «скрытые смысловые структуры» (Oevermann et all., 1976) и соответствующие им «скрытые речевые структуры» (Keseling, Wrobel, 1983). Посредством определенного психологического тестирования можно понять изменения, протекающие на протяжении психоаналити­ческого процесса, их проявления во времени. Это можно сделать при помощи Гисенского теста (Beckmann. Richter, 1972) или с помощью анкеты для оценки изменения состояния в течение психосоматического заболевания (FAPK; Koch, 1981). Если благодаря подобным исследо­ваниям психоанализ станет понятным и доступным для описания дру­гим ученым, я вижу в этом не опасность, а напротив — возможность не только лишить психоанализ налета мифологичности, но и лучше интег­рировать его во всю совокупность наук. Чтобы эффективно использо­вать эту возможность, психоаналитики должны еще более открыто, чем раньше, информировать о том, каким образом они добывают свои сведения, как они их истолковывают и каким образом обосновывают свои истолкования. Я остановлюсь на этом особо в главе VIII, где буду говорить о психоаналитическом методе лечения.