Глава 3. ЛОВУШКА КАК НЕ НАДО ПОЛЬЗОВАТЬСЯ СОЗНАНИЕМ - Как стать родителем самому себе. СЧАСТЛИВЫЙ НЕВРОТИК, или Как пользоваться своим биокомпьютером - Дж. Грэхэм

Решившись помогать людям изменять мысли и чувства, надо сначала понять, как они обрабатывают их. Перед вами встает задача изменить те процессы обработки информации, которые заставляют человека поступать против воли, делая несчастным. Иными словами, мы должны узнать, какую про­грамму в биокомпьютере надо изменить.

Прежде всего следует помнить, что можно научиться ново­му процессу без особого труда. Ведь если бы это было не так, мы не приобретали бы с такой легкостью дурные привычки и не становились бы их рабами. Большинство людей, однако, обладают замечательной способностью попадаться в ловушку какой-либо привычки и застревать в ней, оказываясь в замк­нутом кругу безысходности и несчастья.

Я считаю, что все фобии — это глубоко укоренившиеся привычные манеры поведения. Сегодня еще человек полно­стью нормален, а завтра он заражен фобией. Случается, что человек действительно пережил травматические события, но гораздо чаще они — лишь плод его воображения. Иногда тяже­лое переживание ассоциируется с какой-либо мыслью или чувством (В®К или Зв®К), приводя к тому, что человек програм­мирует себя на определенное поведение всякий раз, когда воз­никает ассоциация с прошлым, хотя оно, быть может, никоим образом не связано с происходящим в настоящий момент. Со­вершенно неосознанно человек запускает в действие готовую программу и застревает в ней. Он сетует на обстоятельства, нынешние или прошедшие, но отказывается признать, что сам запрограммировал себя на определенную болезненную реак­цию. Он начинает вновь проигрывать ситуацию "кто вино­ват?". Например, если человек когда-то застрял в лифте, у него может развиться фобия на лифты. Каждый раз, входя в лифт, он рисует в воображении картины застрявшей между этажами кабины (В®К). Однако гораздо чаще фобия на лифты возникает без всякой связи с подобным происшествием: чело­век едет в лифте и представляет себе, что он бьется и задыхается в клетке застрявшего лифта, не в силах приоткрыть двери. Воображаемые картины настолько реальны, что пугают его. Впоследствии входя в лифт, он проигрывает в воображении яркие пугающие образы и начинает винить в этом не самого себя, а лифты. Именно в лифте он позволил сознанию выйти из-под контроля и увести его туда, куда идти вовсе не хотел. Но начав обвинять в своем страхе лифт, человек попадает в ловушку им самим созданной фобии. Подобным образом зау­чиваются и отпечатываются в сознании многие другие формы поведения. Давайте поэтому подумаем, как не надо пользо­ваться сознанием.

Вам приходилось бояться того, что еще не произошло? Чего-то в будущем, что может оказаться не таким уж страш­ным? Мы обычно программируем свой биокомпьютер так, что ожидаем чего-то со страхом. Таковы, например, люди с фобией зубного врача. Они рисуют в воображении лечение зубов в черных тонах задолго до визита к врачу. Причем в страхе своем обвиняют либо самого врача, либо то, что он будет с ними делать. Таким образом, они программируют себя так, что лю­бой поступок дантиста кажется им ужасным (см. гл. 7 о фобиях и лечении фобии на зубного врача. Женщина даже не подозре­вала, что программирует собственную фобию). Собственно го­воря, так поступают все, страдающие фобиями. Они настраи­вают себя на страх еще до наступления события. Вполне есте­ственно, что, когда ожидаемое событие происходит, они чуть не в обморок падают от страха.

Если вы позволите сознанию выйти из-под контроля, то окажетесь в его власти. Не принимая на себя ответственности за собственные чувства, а обвиняя в своем плохом самочувст­вии внешние факторы, вы попадаете в вами же поставленную ловушку. Вы даже не осознаете, что сами загнали себя в угол. К сожалению, большинство людей уделяют больше сил и вре­мени тому, чтобы постичь премудрости управления бытовой техникой, чем тому, чтобы научиться управлять собственным сознанием, изменить что-либо в себе и начать жить спокойнее.

Вас когда-нибудь преследовали страхи или навязчивые идеи? Вам случалось говорить себе: "Я не могу этого забыть!"? А разве вы не говорили себе: "У меня ничего не выйдет!", даже не попытавшись что-то сделать? У таких людей терапевт, прежде чем изменять их жизнь в лучшую сторону, должен сначала изменить ложное убеждение в том, что у них ничего не выйдет. Представьте себе, насколько изобретательны вы в своем негативизме, как выбрасываете из головы все свои забо­ты и сосредоточиваетесь лишь на пугающей вас мысли. Вы проявляете недюжинные способности, удерживая такой, каза­лось бы, пустяк в памяти так долго. И тем самым обрекаете себя на безрадостное существование. Но как же вы делаете это? Вы программируете себя, сами того не замечая. Однако, если вы сумели составить программу, то в ваших силах ее изменить. Лишь бы знать, как это делать! Ваше сознание доказало свои колоссальные возможности, выработав столь устойчивый не­гативизм — но работало оно, используя неверную программу. Теперь вам надо лишь узнать, как это сделать, и вы сумеете стать кем угодно. Изменить себя может каждый. Все, что необ­ходимо сделать, это запустить в биокомпьютер, который нахо­дится у вас в голове, правильную программу.

Недавно один из моих пациентов, которому я помогал измениться, сказал: "Когда я вижу, что делаю не то, что хочу, я пытаюсь представить свой лоб в виде магнитофона, который стоит у меня в машине. Я нажимаю кнопку на лбу и вынимаю кассету, которая мне не нужна. Затем вставляю другую кассе­ту и делаю то, что хотел. С тех пор, как я понял, что мой лоб напоминает мне магнитофон в машине, мне стало легко изме­нять программу". Перед этим я показал ему несколько спосо­бов, как поменять образ мышления, но тот, что он придумал сам, понравился ему больше всего. Когда люди осознают, что вполне способны измениться, они начинают изобретать оригинальные методы. Человек, о котором я рассказал, боялся встреч один на один. Он свободно общался по телефону, но сталкиваясь с собеседником лицом к лицу, терялся и не знал, что сказать. Он старался избежать личных встреч, но при этом сильно переживал свой недостаток. Теперь он ищет встреч, а не бегает от них. Я показал ему, как он программировал себя на уклонение от прямого общения, закладывая в сознание свои опасения. Разумеется, мозг, как прекрасно отлаженный меха­низм, помогал ему избегать встреч. Как только мой пациент перестал бояться общения с людьми, он смог четко и спокойно формулировать и излагать свои мысли.

Не приходилось ли вам думать, что вы влюблены, а спустя некоторое время почувствовать в себе перемену и решить, что любовь ушла? На самом деле вы не переменились. Изменилось лишь ваше восприятие другого человека. Полюбить — это зна­чит на время сойти с ума. Разлюбить — это тоже временное помешательство. Что может быть естественнее, чем любить! Влюбившись, партнеры видят друг в друге только хорошее и ничего дурного. Они явно не в своем уме. Они лишь частично воспринимают друг друга. Но через некоторое время после свадьбы наступает разочарование. Теперь они воспринимают друг друга исключительно негативно, вновь перейдя в состоя­ние временного помешательства и воспринимая лишь плохие качества друг друга. Они заявляют, что изменились и что раз­вод неизбежен. Однако это не так. Они не изменились, но просто по-другому стали думать друг о друге. Если у них есть дети и если оба партнера желают этого, я убежден, что им можно помочь восстановить хорошие взаимоотношения. Ведь каждому ребенку необходимо видеть, что родители любят друг друга. Я уверен, что родителям надо всего лишь перепрограм­мировать свое сознание, чтобы снова зажить счастливо. Для этого им нужна терапия, а не консультирование. К сожалению, большинство людей, работающих в семейных консультациях, не знают, каким образом можно изменить человека (см. гл. 5).

Елена пришла ко мне ко мне в полной растерянности вскоре после того, как влюбилась в молодого человека по имени Брайн. Брайн был шизофреником, и Елене приходилось с ним несладко. То он говорил, что без ума от нее, то заявлял, что от нее мало проку и она ему неинтересна. Он мог сказать, что восхищается ей, но в следующий момент обвинить ее в беспо­мощности и никчемности. Бедная Елена не знала, что и поду­мать. Ее самовосприятие полностью сместилось из-за ее при­вязанности к этому молодому шизофренику. Она позволила ему контролировать свое сознание. Если вы не будете контро­лировать свое сознание, то им станет управлять кто-нибудь другой и, скорее всего, он поведет его туда, куда вам не хочется. Такой путь к счастью не приведет. Елена, разумеется, была несчастна. Брайн угрожал оставить ее, а когда узнал, что она беременна, то ушел, заявив, что не желает ее видеть. Не зная, что делать, девушка решилась на аборт, боясь, что ребенок унаследует шизофрению. Она чувствовала, что не сумеет сама воспитать ребенка, а Брайн не желал иметь с ней ничего обще­го. У нее не оставалось выбора.

Когда неожиданно Брайн покончил жизнь самоубийством, Елена возложила вину на себя, так как ничего не сделала, чтобы спасти его. Я не представляю, что она могла бы сделать. Если человек на что-то твердо решился, его не остановишь. И уж конечно, о вине Елены здесь и говорить не приходится. Брайн как-то сказал, что, если бы Елена сохранила ребенка, то ему было бы ради чего жить. Что за чепуха! Если он дейст­вительно так считал, почему он не сказал об этом ей самой? Почему он предоставил этот нелегкий выбор Елене? И зачем некий благодетель передал ей слова Брайна? Некоторые люди иногда совершают по отношению к другим просто-таки немыс­лимые поступки (см. гл. 5). Ко мне Елена пришла уже после аборта и незадолго до самоубийства Брайна. Ее страшно тяго­тило чувство вины, а самоубийство Брайна лишь усилило его. Она стала думать, что у нее остался единственный выход — покончить с собой. Ее самовосприятие (запрограммированное другим и потому совершенно безосновательное) заставило ее рассматривать самоубийство как разумный способ разрешения ситуации. Она полагала, что без Брайна жизнь потеряла смысл (создавала негативные образы, которые реализовывались в ощущении В®К, 3®К , что без него жизнь бессмысленна, несмотря на то, что жизнь с ним была невыносима).

Этот пример убедительно показывает, что влюбленность — это временное помешательство: вы обращаете внимание лишь на положительные качества партнера и позволяете ему про­граммировать свое сознание. Елена чувствовала себя никчем­ной, как и убеждал ее Брайн, а то, что она не сумела предотвра­тить его самоубийство, как бы подтверждало ее никчемность. Представляете, как можно свихнуться от любви!

Мне потребовалось немало времени, чтобы доказать Елене бессмысленность ее негативного восприятия. Упрекая себя, она подвергала сомнению смысл своего существования. Отри­цательные эмоции настолько переполнили ее, что у нее не осталось сил, чтобы жить. Когда мне, наконец, удалось не­сколько изменить ее представление о самой себе и убедить не программировать себя на отрицательное восприятие действи-

                тельности, жизнь ее стала вновь наполняться смыслом. Не задача моя оказалась гораздо труднее, чем я думал, так как она категорически отказывалась думать о Брайне плохо. Боясь предать свою любовь, она романтизировала ее.

Как-то раз Елена спросила: "Я должна знать, любил ли меня Брайн по-настоящему. Ведь он любил меня, правда?" Я напомнил, что влюбленный, как и разлюбивший, находятся в состоянии временного помешательства. Быть может, где-то между этими двумя состояниями и находится настоящая лю­бовь. Когда вас кто-то любит, то временами он думает о вас с обожанием, а временами — без. Такого состояния, как "лю­бить по-настоящему" не существует. Бывало, что Брайн лю­бил Елену и был с ней любезен, но случалось, что он ее не любил и был с ней груб. Я объяснил Елене, что люблю свою жену; иногда я от нее без ума, но иногда она доводит меня до белого каления. Видите ли, подчас я тоже позволяю ей управ­лять моим сознанием. Уверен, что она обо мне такого же мне­ния. К счастью для нас обоих и для наших детей, мы большей частью любим друг друга. Еще не случалось такого, чтобы кто-то любил другого человека постоянно и не был бы при этом умалишенным. Любовь — это изменяемое состояние.

Понемногу Елена вновь обрела уверенность в себе и нашла способы быть счастливой, изменив некоторые программы, ко­торые мешали ей в этом.

Случалось ли вам или кому-либо из ваших друзей познать горький вкус измены? Скорее всего, узнав о неверности парт­нера, вы или ваш друг прекращали с ним взаимоотношения. Ваш партнер убеждал вас, что его увлечение прошло и он даже не представляет, что толкнуло его на подобную глупость. Вы все еще любите этого человека, он явно любит вас, но вы непреклонны, вы ослеплены ревностью. Вы продолжаете обви­нять партнера, тем самым вынуждая его уйти, а потом ненави­дите себя за свою несдержанность. Изменил вам ваш партнер, но в результате вы возненавидели себя. Как вам это удалось? Можно описать немало способов попасть в самим собой рас­ставленную ловушку:

1. Вы не можете простить измены. Вы либо создаете себе зрительный образ несправедливо обиженного себя, либо угова­риваете себя не прощать партнера (В®К, 3®К).

2. Вы не можете примириться с тем, что увлечение вашего партнера прошло. Вы создаете зрительные образы либо гово­рите себе, что он продолжает изменять вам, даже осознавая, что это не так (В®К, 3®К).

3. Вы ослеплены ревностью. Вы не желаете замечать хоро­ших качеств своего партнера, намеренно закрывая на них гла­за (В®К).

4. Вы зрительно представляете себе или слышите, как упре­каете партнера, даже если понимаете, что вы несправедливы <В®К, 3®К).

5. Вы зрительно представляете или говорите себе, что вы просто взбешены и что вы ни за что не остановитесь, даже если это принесет вам боль (В®К, 3®К).

Можно совершить глупость разными способами. Однако, если вы понимаете, что делаете что-то не так, у вас есть шанс перепрограммировать биокомпьютер у себя в голове и изме­нить свое поведение. Вы можете сделать с собой все что угодно, стоит вам только захотеть.

Однажды я помог одной женщине, которая, собираясь отне­сти костюм мужа в химчистку, проверила карманы и нашла письмо, из которого узнала о его измене. Когда она объявила ему о своей находке, он признался в неверности, но поклялся, что с той женщиной все кончено. Моя пациентка и ее муж любили друг друга и хотели жить вместе. Она поверила ему, но не могла избавиться от зрительного образа злосчастного пись­ма (В®К). Письмо завладело ее сознанием. Я помог ей заме­нить эту зрительную картину другой и тем самым изменить свое отношение к происшедшему (см. гл. 4).

Однажды ко мне обратилась женщина, которая, как и в предыдущей истории, узнала о давно закончившейся и забы­той связи своего мужа. Она представляла своего мужа в посте­ли с девушкой (В®К) и рисовала в воображении массу других предполагаемых измен, которые, даже если они и были, дав­ным-давно остались в прошлом. Однако она не могла прими­риться с мыслью о том, что связь окончена, Она впадала в депрессию, отчаивалась, ненавидела себя за это, говоря себе, что ведет себя глупо (3®К), и чувствуя себя несчастной, и едва не вынудила его уйти из дома, хотя и уверяла, что любит его и готова жить с ним, как и прежде. В семейной консультации какие-то доброхоты посоветовали ей пожить одной, чего ей на самом деле совсем не хотелось. Мы (она и я) сумели откоррек­тировать ее зрительные образы так, что она смогла делать то, что было ей по душе, то есть в данном случае — остаться с мужем.

Не случалось ли вам, искренне желая спокойных и довери­тельных отношений со своим ребенком, чувствовать, что вы не можете общаться с ним спокойно и доверительно, не оскорбляя его? Оскорбляя другого человека, мы приводим в действие механизмы саморазрушения. Вы любите своих детей, но в ре­зультате заставляете их возненавидеть вас. Как вам это удает­ся?

В последнее время проблема недопустимого отношения к детям привлекла внимание широкой общественности. Поэто­му следует рассмотреть, как человек, подвергшийся оскорбле­нию или насилию, не должен пользоваться своим сознанием, чтобы не чувствовать себя постоянно обиженным. Мы также должны понять, что обвинение в плохом отношении к детям часто приводит к еще более недопустимому поведению из-за ярких внутренних образов, хранящихся в сознании. У боль­шинства людей, подвергшихся насилию в детстве, разнообраз­ные формы психических расстройств проявляются, несмотря на то, что происшедшее с ними осталось в далеком прошлом. Многие пребывают в депрессивном или даже суицидальном состоянии, не могут отделаться от чувства вины или омерзения и остаются сексуально неполноценными. Многие оскорбляют своих детей или подвергают их физическому насилию, стре­мясь каким-то образом причинить им боль (см. примеры в гл. 5). Почему они так поступают, несмотря на то, что когда-то сами невинно пострадали?

Быть может, у вас есть навязчивые привычки, которые превращают вашу жизнь в кошмар? Кто из вас имеет обыкно­вение вставлять в рот завернутые в бумагу высушенные лис­тья, поджигать их и, вдыхая воздух через горящие листья, загонять себя в могилу? Вы говорите, что не желаете умереть и хотите бросить курить, но продолжаете выкуривать сигарету за сигаретой.

Джек пришел ко мне, выписавшись из больницы, где ему удалили половину легкого, пораженного раком. Работать он больше не мог, так как его постоянно бил кашель, а он продол­жал курить от 20 до 40 сигарет в день. Его всей семьей угова­ривали бросить курить и сохранить здоровье. Джек соглашал­ся, что пора бросать, но сам курил не переставая, хотя и заяв­лял, что не хочет умереть. Как это ему удавалось?

Кто из вас жаждет похудеть, но тайком набивает рот кусоч­ками повкуснее и говорит, что ни крошки в рот не брал? Как вам это удается? Почему алкоголик признает, что необходимо бросить пить, но при каждом удобном случае тянется за бутыл­кой? Почему люди, сами того не желая, попадают в зависи­мость от навязчивых привычек?

Почему некоторые люди не могут по-настоящему рассер­диться, когда у них достаточно оснований, чтобы выйти из себя? Мне не раз приходилось помогать людям, которые вместо того, чтобы разозлиться на человека, с которым повздорили, предпочитали затаить злость внутри себя (что приводило к разнообразным заболеваниям) или, хуже того, выплескивали ее на любимого человека. Как и почему они это делают?

Почему некоторые люди приходят в ужас каждый раз, когда им надо лечить зубы? Они могут быть забывчивыми, но никогда не забудут о своем страхе перед зубным врачом, хотя тот, скорее всего, милейший человек. Люди с фобией прекрас­но помнят и знают, в какой момент им следует испугаться. Обычно они приобретают фобию в результате одного единст­венного случая и затем всю жизнь вспоминают его. Они боятся даже тогда, когда обстоятельства лишь отдаленно напоминают о происшедшем. Как они это делают? (см. гл. 7 о лечении фобии на зубную боль и врачей).

Приходилось ли вам делать что-нибудь, не доставляющее вам удовольствия, и при этом говорить самому себе и окружа­ющим: "Терпеть не могу этого делать!"? Если уж приходится заняться чем-либо, то лучше найти в этом для себя приятное. Если вы не любите свою работу, она становится для вас еще сложнее и ненавистнее. Зачем усложнять себе жизнь? Вы ри­суете себе малоприятные картинки своей работы или говорите себе, как она вам надоела (В®К, 3®К). В результате ваше восприятие становится негативным и делает вас несчастным.

Недавно я помогал женщине, снедаемой беспокойством и депрессией. Она призналась, что иногда у нее бывают хорошие дни, но редко и никогда больше одного подряд. Когда я спросил: "Что мешает следующему дню быть хорошим?", то получил ответ: "Не знаю, я просыпаюсь с утра и говорю себе: "Как это мне удалось провести такой замечательный день? Вот если бы и нынешний был таким..." (3®К). Я попросил ее повторить последнюю фразу теми же словами и тем же тоном, а когда она повторила, произнес ее сам, имитируя ее голос и интонацию, и спросил, как бы она интерпретировала сказанное мной. По­колебавшись, она ответила: "Мне не удастся провести сегодня такой же хороший день." Как видите, сознание просто-напро­сто выполняло ее команду и день для нее оказывался плохим. Она виртуозно справлялась с задачей испортить настроение на день, подтверждая свою программу негативными образами, которых у нее накопилось немало.

Почему уставший, пытающийся заснуть человек, может почти всю ночь проворочаться в постели без сна? Почему че­ловек, которому надо встать в определенное время, только и думает, сколько ему еще можно полежать после того, как про­звенит будильник? Недавно меня пригласили на семинар в Глазго. Я приехал днем раньше и устроился в гостинице, а вечером один из членов организационного комитета пригласил меня на обильный, в лучших шотландских традициях, ужин. Вернулся я в гостиницу поздно вечером и сразу решил лечь спать. К счастью (я поймал себя на мысли и понял, что надо сделать, тогда как многие, не зная этого, нередко страдают), ложась в постель, я услышал, как мысленно говорю себе: "Мне в такой мягкой кровати не заснуть!" (3®К). Дело в том, что несколько лет назад у меня начались боли в позвоночнике, которые перестали меня беспокоить, как только я стал спать на жесткой кровати. Поняв, что я наделал, ложась спать, я обоз­вал себя круглым идиотом. В номере была всего одна кровать, а обращаться к администратору с просьбой поменять номер было слишком поздно. Я встал, прошелся по комнате и сказал вслух, обращаясь к себе: "Ну вот, теперь эта кровать кажется мне намного лучше. Я в ней превосходно высплюсь." После этого я снова улегся, тут же заснул и проснулся утром за одну минуту до сигнала будильника. Если бы я не поговорил с собой вечером, я бы промучился без сна всю ночь. Но чтобы этого не случилось, мне пришлось встать; убеждать себя, лежа в кровати, уже не имело смысла. Раз вы уже начали что-либо делать (запустили в действие программу), остановиться бывает очень сложно. Гораздо легче перепрограммировать себя. Поэтому я прервал старую программу, встав с постели, и перепрограмми­ровал себя на крепкий сон. Как видите, программа сработала. А спина моя совсем не болела, и, кажется, семинар удался.

Помню, когда я только начинал писать книги, я купил дорогой компьютер, так как друзья наперебой убеждали меня, что писать, пользуясь компьютером, гораздо проще. Однако освоить его оказалось делом не таким уж легким. Я кричал и ругался на эту "проклятую штуковину", так как не мог заста­вить его выполнять то, что мне было нужно, пока не понял, что компьютер делает лишь то, на что его запрограммировали. Мозг — биокомпьютер (живой компьютер) — действует точно так же. Он выполняет лишь то, что ему велят. Люди работают, как отлаженные механизмы, и, если им не нравится что-либо делать, они тем не менее усердно повторяют свои действия, пока не сойдут с ума. Виновата программа. Вы сами (или, хуже того, кто-либо другой) запрограммировали себя, а потом стра­даете от этого. И нечего пенять на внешние обстоятельства! Вы сами выбрали неверную программу. Так наберитесь терпения, научитесь программировать себя и вы сможете делать с собой все что угодно, как если бы освоили обычный компьютер. Од­нако вы должны сами захотеть измениться: изменения тем более возможны, чем более вы к ним стремитесь. Изменить человека против его воли чрезвычайно сложно. Человек дол­жен представить себе (создать в биокомпыотере образ), на­сколько он изменится к лучшему, и захотеть измениться.

Как-то я работал с боксером, который потерпел поражение в своем родном городе из-за излишней самоуверенности. Во время боя он говорил себе: "Этот поединок я закончу в любую минуту, а пока я покажу им, на что я способен". Но неожидан­но он пропустил сильный удар. Он застыл на месте от изумле­ния, и удары посыпались на него градом. В результате он нау­чился останавливаться в середине боя. Представляете! В луч­шем случае он проигрывал по очкам, в худшем — получал нокаут. Как бы то ни было, мы быстро исправили положение с помощью методики "двойного экрана" (см. следующую гла­ву). Боксер снова стал выигрывать и даже выдвинулся в претенденты на звание чемпиона Содружества наций. Перед ре­шающим боем он пришел ко мне, чтобы настроиться на победу. Я спросил его, что изменится, если он станет чемпионом. Он ответил, что для него это будет означать, что он чего-то достиг в жизни. Эта победа может стать первым шагом на пути к чему-то большему. Когда он говорил, по его лицу разлилась улыбка: он действительно видел себя чемпионом. Именно это­го я и ждал. Мы проделали упражнение по замене зрительного образа, после чего он сказал, что свет в комнате кажется ему ярче. На самом деле все осталось без изменений, но теперь, почувствовав себя чемпионом, он видел все в более ярких то­нах. Работа была закончена.

Недавно я узнал, что он — чемпион Содружества и Англии в своем весе. В интервью после боя он признался, что для победы ему пришлось углубиться в себя как никогда раньше. Интересно, понимал ли он точно (буквально) свои слова. Я их понял. Он заслужил победу хотя бы потому, что сумел подчи­нить себе свое сознание. Он добавил: "Отобрать у меня этот титул будет нелегко", ведь в его сознании утвердились именно такие образы. Теперь он начал спарринги с Тайсоном, и я желаю ему успехов и хороших образов. Он хорошо поработал; в конце концов, научиться управлять собственным сознанием не менее важно, чем научиться хорошо боксировать (или де­лать что бы то ни было еще).