§ 4. Психологический портрет наркомана периода взросления - Профилактика наркомании в семье - С.В.Березин

Исследование и описание специфических для наркоманов периода взросления черт личности и поведения имеют особую важность, так как позволяют отделить индивидуально-психологические характеристики молодого человека от сформированных наркоманским образом жизни, эффективно планировать и осуществлять мероприятия по первичной и вторичной профилактике наркомании среди молодежи.

Аспектам личностной динамики при наркомании посвящено много исследований, которые позволяют создать обобщенный психологический портрет наркомана периода взросления:

Слабый или смешанный тип высшей нервной деятельности; преобладает астеническое телосложение.

Гипотимный или эмотивный тип реагирования.

3. Характеристика - пассивность, мягкость характера, уступчивость, развитое чувство вины; добродушие и кротость, совестливость, высокая моральность, верность; высокая чувствительность к средовым воздействиям, нерешительность, боязливость, застенчивость, склонность перекладывать принятие решений и ответственность на плечи окружающих, тревожность, мнительность, настроение в значительной мере зависит от отношения окружающих к нему, впечатлительность, склонность к глубокой привязанности, интровертированность, пессимистичность, необщительность, склонность к фантазированию, поиск признания, стремление к сотрудничеству; лживость, капризность, скрытая повышенная страсть к самодемонстрации и склонность к драматизации имеющихся проблем, стремление потакать своим слабостям.

Обобщение характеристик создает образ человека, лишенного азарта экзистенциального творчества.

Структуре личности наркомана свойственны:

— сниженная интегративная функция «Я», мотивационная и эмоциональная неустойчивость, эмоциональная незрелость;

—аффилиативная ведущая потребность, т.е. поиск покровителя;

высокий уровень мотивации избегания неуспеха, преобладание страха перед неуспехом над надеждой на успех;

ярко выраженые пассивно-страдательная позиция, сильное «Супер-эго»;

 отсутствие потребности в признании; выраженное стремление прятать душевные и сексуальные переживания;

— пассивно-зависимый стиль межличностного поведения; выраженное стремление уйти от конфронтации с жестким противостоянием сильных личностей в мир идеальных отношений, в мир фантазий, приспособиться к коллективу, а также к отречению и деструкции своего «Я»;

— стиль мышления, сочетающий в себе вербально-аналитические и художественные наклонности; в стрессе происходит блокировка и нерешительность;

— защитные механизмы: вытеснение или навязчивость, отказ от самореализации.

В силу ослабленного самоконтроля и нарушения сбалансированности противоположностей у наркоманов наблюдается болезненная деформация влечений, которая выражается в сужении спектра их проявления и заостренных характеристиках: высокая тревожность, болезненно выраженная инертность превращается в алчность, агрессивность, высвобождаясь из-под контроля сознания, проявляется вспышками разрушительной враждебности, интроверсия трансформируется в аутичность, пассивность — в мазохизм, пессимистичность преобразуется в депрессию, мнительность и сензитивность — в ипохондричность, эмотивность — в импульсивное поведение. Это свидетельствует о том, что наркоманы по сути дела находятся в состоянии дезадаптации.

При обследовании группы наркоманов выявлено следующее. Симптомы истерической акцентуации присущи 40% из них, эпилептоидной – 20%, параноидальной - 10%. Садомазохистские тенденции проявляются у 20% обследованных, склонность к циклотимическим расстройствам присутствует у 10%.

У наркоманов снижены способности к рефлексии, анализу и самоанализу. Сочетание противоречивой структуры потребностей, мотивационной неустойчивости с бессознательными механизмами защиты (агрессия, вытеснение, «уход») свидетельствует о невротическом характере 90% обследованных, психологический инфантилизм проявляется у 10%. Личная тематика является более значимой для наркозависимых, чем тема достижений. Отношения обследованных с людьми не своего круга, родителями носят конфликтный характер, а их потребности в достижении, автономии и любви фрустрированы. Они не верят в собственные силы и не удовлетворены собой.

Рисунки наркоманов на тему «Мое прошлое, настоящее и будущее» показывают высокую тревожность в отношении настоящего, будущего и жизненной перспективы в целом. Они не могут реализовать в жизни свои влечения. Их склонности к коллективизму и пассивности преобразуются в мазохизм и саморазрушающее поведение.

Обнаруженная деформация влечений и базисных свойств личности связана с формой их реализации в социально-культурной жизни испытуемых. Мы считаем, что она может быть лишь обострена употреблением ими наркотиков, т.к. эти тенденции обнаруживаются уже в детстве, а стаж наркотизации у них составляет всего несколько лет.

«Уход» от настоящего и будущего с помощью наркотиков способствует снижению тревоги и имеет защитный характер.

 Факт снижения у наркоманов интегративной функции «Я» и  выраженное «Супер-эго» требует особого внимания.

По мере углубления и развития наркотической зависимости личность начинает изменяться [6, c.29], [56, c.504], [81, c.75-77]. Внутренние конфликты обостряются, а слабая психическая адаптация становится все более очевидной. Развитие наркомании сопровождается снижением психосоциальной адаптированности молодых людей [1, c.72-74], [42, c.32]. Наблюдаются неустойчивость мнестической функции, колебания из-за недостаточности волевых усилий активности познавательной деятельности [31, c.118]. Е.Л. Милютина обнаружила у наркоманов со стажем употребления опиума более пяти лет существенное снижение волевой активности, что проявляется «в неспособности прекратить наркопотребление, преодолеть обычные жизненные затруднения». Н.С. Курек, изучая целенаправленную активность больных опийной наркоманией, выявил у них следующие нарушения [33]:

- повышенный уровень установки на волевую активность и числа способов достижения цели (особенно антисоциальных) в ситуации приобретения наркотиков; сниженный интерес к приобретению предметов домашнего обихода;

- адинамия уровня притязаний в ситуации определенности и повышение частоты неадекватных успеху-неуспеху изменений уровня притязаний в ситуации неопределенности;

- чем ниже уровень интеллекта и настроения, тем выше уровень установки на волевую активность в ситуации приобретения наркотиков.

Н.С. Куреком выявлены особенности эмоциональной активности наркозависимых: снижение точности восприятия эмоций другого человека по мимике, жестам и позам; нормальный или повышенный уровень собственной эмоциональной экспрессии; нивелировка половых различий в эмоциональной сфере между юношами и девушками [34, c.51; 35, c.64-67].

Т.И.Букановская изучала эмоциональные переживания у больных опийной наркоманией в различных ситуациях. Она обнаружила у них снижение уровня мотивационной деятельности. Однако в состоянии наркотической интоксикации происходит значительная активация мотивационной деятельности, проявляющаяся в переживании интереса; осуществлении безболезненного переживания горя-страдания [19, c.161]. Актуальность последнего для больных наркоманией определяется высокой напряженностью аффекта, низкой способностью к переживанию, наличием эмоций гнева-отвращения (протеста-неприятия). Высказано предположение, что защитная роль опийной интоксикации заключается в том, что она позволяет пережить эмоциональное состояние горя-страдания на качественно ином уровне, дающем чувство удовлетворения (приятия).

В ряде случаев при психических нарушениях у наркоманов ошибочно ставился диагноз «шизофрения» и проводилось неправильное лечение.

Анализ литературного материала показал, что психологические исследования наркозависимых проводят преимущественно с помощью интервью и тестов - опросников. Достоверность информации, полученной таким путем, вызывает сомнение. Полагаем, что ценность диагностического материала, полученного с помощью проективных методов (ТАТ, метод портретных выборов Сонди, тест Роршаха), гораздо выше.

Их использование позволяет определить индивидуально-личностные особенности испытуемых, существенные для последующей психотерапии.

Приведем несколько примеров.

Виктор, 20 лет.

Снижение уровня обобщения и отвлечения, инертность и конкретность мышления; садомазохистская тенденция; демонстративность; эпилептоидный склад личности со склонностью мучить близких и любимых людей; снижение интегративной функции «Я».

Юрий, 18 лет.

Слабая интегративная функция «Я», утрата чувства собственного достоинства, слабоволие; сильно выражены тенденции «уйти» или спрятать свои переживания, стремление к присвоению и инертности; симбиотические отношения с матерью; повышенная страсть к самодемонстрации, поиск признания не вполне осознанные и неудовлетворенные в поведении конфликтные отношения с женщинами.

Рустам, 20 лет.

Снижение интегративной функции «Я»; эпилептоидный склад личности; выражено желание изменить ситуацию, не переходящее в активные действия; конфликтные отношения с матерью и окружающими; сниженный самоконтроль; склонность к аффективным взрывам.

Денис, 22 года.

Гипотимный тип реагирования; сниженные способности «Я» к интеграции и внимание к окружающему; нарушенное восприятие (сдвиг в сторону внутренних тенденций); гиперсоциальность установок; в стрессовой ситуации аффективные реакции приводят к дезорганизации его активности; доминирующий мотив - «избегание неуспеха»; вытеснение из сознания истинных влечений, т.к. потребности в достижении, доминировании, любви фрустрированы; депрессивное состояние; конфликтные отношения с окружающими.

Дмитрий, 25 лет.

Слабость интегративной функции «Я»; садомазохистская тенденция,  не осознает противоречивость и сосуществование в нем разнонаправленных тенденций; испытывает затруднения в самовыражении из-за дилеммы: проявляться во всем своем естестве или прятать свои экзистенциальные и сексуальные тенденции; фрустрация потребностей в агрессивном поведении, любви; конфликтные отношения с женой и другими женщинами.

Сергей , 21 год.

Снижение интегративной функции «Я»; гипотимный тип реагирования; сильное «супер-эго»; стремление «уйти» от чувств и действий; несчастлив и беспомощен, не готов к завязыванию новых контактов; конфликтные отношения с матерью и окружающими.

Олег, 19 лет.

Снижение интегративной функции «Я»; истерическая акцентуация характера; трудности в самовыражении из-за дилеммы: проявляться во всем своем естестве или прятать свои экзистенциальные и сексуальные тенденции перед окружающими; потребности в самодемонстрации, признании, любви фрустрированы; либидозастойная личность; конфликтные отношения с матерью, женщинами; контакт с окружающим миром нарушен.

Евгений ,22 года.

Психологический инфантилизм; нарушенное восприятие; сдвиг в сторону внутренних тенденций; плохо осознает свои границы («Я» или «не Я»), чувства; не ставит целей, уходит от действий и ответственности; гиперотрофированы и фрустрированы потребности в безопасности, стабильности, приобретении; инертность трансформирована в алчность; склонность к циклотимическим расстройствам; в момент обследования находился в депрессивной фазе.

Дмитрий, 23 года.

Угроза дезинтеграции «Я»; чувство несчастливости и тревоги в связи с утратой объекта привязанности, признания; стремление «уйти» от своих переживаний; не готов к завязыванию новых контактов; боязнь замкнутого пространства, телесного контакта, своего стремления к наркотическому опьянению; низкая концентрация внимания, ошибки восприятия, снижение уровня обобщения и отвлечения, инертность и конкретность мышления; конфликтные отношения с матерью, отцом и мужчинами.

Александр, 19 лет.

Слабость интегративной функции «Я»; сильно выраженная тенденция к персональной агрессии, сексуальным отношениям, самодемонстрации; сниженная способность к осознанию своих чувств и чувств других людей, нарушенное восприятие (сдвиг в сторону внутренних тенденций); подозрительность, стремится «уйти» от собственных переживаний.

Нами было выявлено снижение интегративной функции «Я», способности к рефлексии и самоанализу у наркоманов в возрасте от 15 до 25 лет.

Очевидно, что для людей с подобным складом личности наркотики, алкоголь и другие объекты зависимости, в том числе и люди, выступают как средство избегания напряжения при их взаимодействии с жизнью.

Приведенный портрет наркомана периода взросления дает представление о всей сложности проблем, с которыми он неизбежно сталкивается при отказе от употребления наркотиков. Нам не известны случаи, когда эти проблемы были эффективно решены наркоманами без интенсивной внешней поддержки. Вот почему так необходимы специализированные центры для лечения наркомании, укомплектованные опытными специалистами.

Наши исследования показывают, что по мере возрастания срока употребления наркотиков у человека все сильнее разрушается индивидуальность, а трансформация личности приводит к его полному обезличиванию.

Обобщение результатов лонгитюдного исследования динамики личности при опийной наркомании позволило нам выделить специфический феномен обезличивания (К.С.Лисецкий, С.В.Березин), проявляющийся в том, что по мере роста стажа наркотизации происходит разрушение индивидуализированных форм поведения и замена их типичными наркоманскими схемами поведения. Таким образом, в отношении них вполне уместен афоризм Э.Берна: «Чем отличаются по вкусу пустые макароны? Только соусом…».