Подчас, когда я пишу, “я” становится “мы”, и все же “Я” остается. Существует
сознание, которое, хотя и остается Единым, есть симфония гармонично сочетаемых
частей. Я пишу, и Я наблюдаю, как я пишу. Я знаю, и Я же удивляюсь этому
знанию. Я — ученик, и Я же — Учитель. Как Учитель, Я величественно взираю на
мир под собой. Как ученик, я скромно подъемлю свой изумленный взор. Я говорю, и
тут же с голосом моим сливаются мелодичные Голоса Других. Раскрывается единый
смысл во многих тонах. Звучат все тона семиструнной Лиры; один здесь, другой
там, в сочетаниях, сливаясь в итоге. И от этой Мелодии я впадаю в восторг,
переполненный до краев и выше. Меня — того, который говорит, — не узнает никто
никогда, пока не обретет Себя в тот последний День, когда Я явлюсь во всей
Своей Славе.