ЭКСПЕРИМЕНТ 6: ОБОСТРЕНИЕ ОЩУЩЕНИЯ ТЕЛА - Техника сознавания- Фредерик ПЕРЛЗ

Наша стратегия состоит в расширении возмож­ностей сознавания во всех направлениях. Для этого, в частности, мы должны обратить ваше внимание на части вашего опыта, которые вы предпочитаете отстранять и не принимать в качестве своих собст­венных. Постепенно выявятся целые системы бло­кирования, составляющие вашу привычную страте­гию сопротивления сознаванию. Когда вы сможете обнаруживать их в вашем поведении, мы непосред­ственно сосредоточимся на них в их специфических формах и постараемся перенаправить энергию, ко­торой заряжены эти блокировки, в конструктивное функционирование вашего организма.

В этой группе экспериментов мы будем зани­маться ненаправленным сознаванием, в отличие от направленного, которое придет позже. Следующие общие инструкции помогут организации соответст­вующего контекста:

1). ПОДДЕРЖИВАЙТЕ ЧУВСТВО АКТУАЛЬНОСТИ — ЧУВСТ­ВО, ЧТО ВАШЕ СОЗНАВАНИЕ ОСУЩЕСТВЛЯЕТСЯ ЗДЕСЬ И ТЕ­ПЕРЬ. 2). СТАРАЙТЕСЬ ПОНИМАТЬ, ЧТО ЭТО ВЫ ПЕРЕЖИВАЕ­ТЕ СВОЙ ОПЫТ: ДЕЙСТВУЕТЕ, НАБЛЮДАЕТЕ, СТРАДАЕТЕ, СОПРОТИВЛЯЕТЕСЬ. 3). ВНИМАТЕЛЬНО СЛЕДУЙТЕ ЗАЛЮБЫМ ОПЫТОМ — «внутренним)» И «ВНЕШНИМ», АБСТРАКТНЫМ И КОНКРЕТНЫМ, ОБРАЩЕННЫМ В ПРОШЛОЕ ИЛИ БУДУЩЕЕ, «ЖЕЛАЕМЫМ»», «ДОЛЖНЫМ», ПРОСТО «НАЛИЧЕСТВУЮЩИМ», ПРОИЗВОЛЬНО СОЗДАВАЕМЫМ И СПОНТАННО ВОЗНИКАЮЩИМ. 4). ПО ОТНОШЕНИЮ К ЛЮБОМУ ПЕРЕЖИВАНИЮ ПРО­ГОВАРИВАЙТЕ: «СЕЙЧАС Я СОЗНАЮ, ЧТО....»

С философской точки зрения это упражнение в феноменологии, в понимании того, что последова­тельность ваших мыслей, ваш поверхностный опыт — чем бы это ни было и что бы это ни «означа­ло» — прежде всего нечто само по себе существую­щее. Даже если нечто есть «просто желание» — это есть нечто, а именно — желание как таковое. И в этом своем качестве желания оно столь же реально, как все остальное.

Если вы не спите, то вы в каждый момент что-то сознаете. При «блуждающем уме» или в состоянии транса сознавание очень смутно; фигура/фон не об­разуется, и протекающие процессы видения, фанта­зирования и т. п. не порождают сильных пережива­ний в форме воспоминаний, желаний, планов, действий. Многие люди живут в перманентном трансе в отношении своего невербального опыта, и единственное, что они сознают-замечают — это ог­ромная «масса» думания в словах, которое они при­нимают за почти что всю реальность.

В той мере, в какой это относится к вам (а это относится ко всем нам в большей или меньшей сте­пени) вы сознаете по меньшей мере это вербальное существование и, может быть, смутное ощущение, что это не все, что есть вокруг. Многое из того, что вы сознаете лишь смутно или почти не сознаете, может стать сознаваемым, если уделить этому вни­мание и интерес, достаточные, чтобы образовать гештальт, способный вызвать переживание. Конеч­но, существуют «подавляемые переживания» и такие объекты, которые нельзя привести в сознава­ние посредством «внимания к тому, чего здесь нет», но к этому мы вернемся, когда попытаемся разру­шить блокирование сознания.

Проговаривание фразы «сейчас я сознаю...» по­хоже на фрейдовское свободное ассоциирование, цель которого тоже состоит в освобождении от при­вычных способов переживания и создании возможности обратить внимание на то, что обычно не заме­чается и не чувствуется. Но свободное ассоциирование теряет контекст актуальности и часто становит­ся «свободным диссоциированием», то есть средством обойти то, что важно и практически необ­ходимо для разрешения действительных проблем. Далее, свободное ассоциирование в целом ограни­чивается «идеями», «мыслями», «ментальными про­цессами». Мы же, в противоположность этому, пы­таемся собрать весь опыт одновременно, будь то физические, ментальные, сенсорные, эмоциональ­ные, вербальные и другие переживания; только в едином функционировании того, что в абстракции предстает как «тело», «ум» и «среда», возникает живая фигура/фон.

Самым большим препятствием к этому является вмешательство, фальсифицирующее единый поток опыта посредством сдерживания («цензуры») или принуждения. Поскольку мы не стремимся обнару­жить нечто определенное, вроде какого-либо инци­дента в детстве, а стараемся расширить и углубить интегрированность нашего функционирования, у нас нет необходимости в принудительном выраже­нии чего бы то ни было (например, приводящего в замешательство материала), нет необходимости в принудительной релаксации. Принуждение себя к деланию чего-либо не может иметь места без одно­временного существования противоположной тен­денции к удерживанию от этого, а последняя, в своем качестве противоположной силы, столь же подлинно ваша и столь же заслуживает внимания, как и принуждающая сила. Продираться вперед, не­взирая на сопротивления, — например, прикры­вать замешательство развязностью — так же неэф­фективно и утомительно, как вести автомобиль на тормозах. Мы предлагаем прежде всего понять, что за замешательством и сдерживанием кроется кон­фликт, который не проявляется в настоящий мо­мент в сознавании, потому что породил бы слишком сильную тревожность. На этой стадии достаточно

просто внимательно отмечать все указания на такие конфликты.

Проговаривание «сейчас я сознаю, что...» в при­менении ко всему вашему опыту неизбежно приве­дет к тому, что вы погрузитесь в грезы, «думание», воспоминания или планирование (если только вы не слишком добросовестный до одержимости харак­тер, — а в таком случае вы сорвете эксперимент другим путем). Отклонившись таким образом от экспериментирования, вы потеряете сознавание, что вы сейчас делаете это, и очнетесь в досаде, что такое простое задание так трудно выполнить. Не надейтесь поначалу, что вам удастся продержаться без ускользания дольше нескольких минут, но воз­вращайтесь снова и снова к программированию «сейчас я сознаю, что...», пока не почувствуете впол­не ясно, что «я», «сейчас» и объект сознавания со­ставляют единый опыт.

Итак, придерживайтесь этой формулы и держи­тесь поверхности и очевидного. Не пытайтесь созна­вать необычное и скрытое. Не ищите интерпрета­ций «бессознательного». Твердо стойте на том, что есть. Без предварительных предположений, без ка­кого бы то ни было рода моделей, без утвержденной официально карты дорог, — идите к себе. Делая это, вы имеете возможность отождествить себя с вашим спонтанным опытом в дополнение к вашему привы­чному отождествлению себя со своими произволь­ными («намеренными») действиями. Цель состоит в распространении границы того, что вы принимаете как «свое», на всю органическую деятельность. По­степенно и настойчиво осуществляя это, вы через некоторое время сможете без усилия делать то, что ранее казалось недостижимым никакими усилиями.

Итак, мы просто осуществляем нечто вроде сле­дующего: «Сейчас я сознаю, что лежу на кушетке. Сейчас я сознаю, что собираюсь осуществлять экс­перимент на сознавание. Сейчас я сознаю, что ко­леблюсь, спрашиваю себя, с чего начать. Сейчас я сознаю, что за стеной звучит радио. Это напоминает мне... Нет, сейчас я сознаю, что начинаю слушать, что передают... Я сознаю, что возвращаюсь от блуж­дания. Теперь я опять ускользнул. Я вспоминаю совет держаться поверхности. Сейчас я сознаю, что лежу со скрещенными ногами. Я сознаю, что болит спина. Я сознаю, что мне хочется переменить поло­жение. Теперь я осуществляю это...» и т.д.

Заметьте, что происходят какие-то процессы и что вы вовлечены в них и заинтересованы в них. Почувствовать такую постоянную вовлеченность крайне трудно. Большинство людей не делают этого, полагая «своими собственными» только произволь­ные процессы. Но шаг за шагом вы все больше начи­наете принимать ответственность за весь свой опыт (ответственность — это не значит «вину» или «стыд» или нечто подобное!), в том числе за свои блоки и симптомы. Постепенно вы обретаете свободное при­ятие себя и управление собой. Представление, что «мысли» по своей собственной инициативе и без вашей помощи «входят в ум», уступит место сознаванию, что это вы «думаете свои мысли». Для начала хорошо, если вы обратите внимание, что мысли — не объекты, плавающие в пространстве, а процессы, которые занимают определенное время.

Теперь, по-прежнему принимая себя и отождест­вляя себя со всем своим сознаванием, попробуйте дифференцировать его следующим образом:

ПОПРОБУЙТЕ СНАЧАЛА ОБРАЩАТЬ ВНИМАНИЕ ТОЛЬКО НА ВНЕШНИЕ СОБЫТИЯ — ВИЗУАЛЬНЫЕ ОБЪЕКТЫ, ЗВУКИ, ЗАПАХИ, — НО БЕЗ ПОДАВЛЕНИЯ ДРУГИХ ПЕРЕЖИВАНИЙ. ТЕ­ПЕРЬ ПО КОНТРАСТУ, СОСРЕДОТОЧЬТЕСЬ НА ВНУТРЕННИХ ПРОЦЕССАХ — ОБРАЗАХ, ФИЗИЧЕСКИХ ОЩУЩЕНИЯХ, МЫ­ШЕЧНЫХ НАПРЯЖЕНИЯХ, ЭМОЦИЯХ, МЫСЛЯХ. ТЕПЕРЬ ПО­ПРОБУЙТЕ ДИФФЕРЕНЦИРОВАТЬ ЭТИ РАЗЛИЧНЫЕ ВНУТРЕН­НИЕ ПРОЦЕССЫ, СОСРЕДОТАЧИВАЯСЬ НА КАЖДОМ ИЗ НИХ ТАК ПОЛНО, КАК ТОЛЬКО ВЫ МОЖЕТЕ: НА ОБРАЗАХ, НА МЫ­ШЕЧНЫХ НАПРЯЖЕНИЯХ, И Т.П. СЛЕДИТЕ ПРИ ЭТОМ, ЕСЛИ УДАЕТСЯ, ЗА ВСЕМИ ВОЗНИКАЮЩИМИ ОБЪЕКТАМИ, ДЕЙСТ­ВИЯМИ, МОЖЕТ БЫТЬ, ДРАМАТИЧЕСКИМИ СЦЕНАМИ, КОМ­ПОНЕНТАМИ КОТОРЫХ ОНИ ЯВЛЯЮТСЯ.

Последняя часть этого эксперимента и два следу­ющих должны помочь вам дифференцировать «тело», «эмоции» и «мышление».

Почти все в нашем обществе утеряли проприоцепцию значительных участков своего тела. И эта потеря не случайна. Когда это происходило, это было единственным средством подавления невыно­симого конфликта. Проблемы и силы, действовав­шие в то время, теперь могут быть постепенно осо­знаны и проработаны на новой основе, способной разрешить и завершить конфликт. При этом уте­рянное — способность управлять собой и окружаю­щими, переживать чувства и получать удовлетворе­ние, сейчас не доступное сознанию, — может быть восстановлено посредством введения заново в дей­ствие того, что сейчас якобы отсутствует в организ­ме. Следующий эксперимент положит начало этому пути:

СОСРЕДОТОЧЬТЕСЬ НА СВОИХ «ТЕЛЕСНЫХ» ОЩУЩЕНИЯХ В ЦЕЛОМ. ДАЙТЕ СВОЕМУ ВНИМАНИЮ БЛУЖДАТЬ ПО РАЗ­ЛИЧНЫМ ЧАСТЯМ ТЕЛА. ПО ВОЗМОЖНОСТИ «ПРОЙДИТЕ» ВНИМАНИЕМ ВСЕ ТЕЛО. КАКИЕ ЧАСТИ СЕБЯ ВЫ ЧУВСТВУЕ­ТЕ? ДО КАКОЙ СТЕПЕНИ И С КАКОЙ ЯСНОСТЬЮ СУЩЕСТВУЕТ ДЛЯ ВАС ВАШЕ ТЕЛО? ОТМЕТЬТЕ БОЛИ И ЗАЖИМЫ, КОТОРЫХ ВЫ ОБЫЧНО НЕ ЗАМЕЧАЕТЕ, КАКИЕ МЫШЕЧНЫЕ НАПРЯЖЕ­НИЯ ВЫ ЧУВСТВУЕТЕ? ОБРАЩАЯ НА НИХ ВНИМАНИЕ, НЕ СТА­РАЙТЕСЬ ПРЕЖДЕВРЕМЕННО ИХ РАССЛАБИТЬ, ДАЙТЕ ИМ ДЛИТЬСЯ. ПОСТАРАЙТЕСЬ ОПРЕДЕЛИТЬ ИХ ТОЧНОЕ МЕСТО­ПОЛОЖЕНИЕ. ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ НА ОЩУЩЕНИЯ КОЖИ. ЧУВСТВУЕТЕ ЛИ ВЫ СВОЕ ТЕЛО КАК ЦЕЛОЕ? ЧУВСТВУЕТЕ ЛИ ВЫ СВЯЗЬ ГОЛОВЫ С ТУЛОВИЩЕМ? ЧУВСТВУЕТЕ ЛИ ВЫ СВОИ ГЕНИТАЛИИ? ГДЕ ВАША ГРУДЬ? КОНЕЧНОСТИ?

Если вам кажется, что этот эксперимент вам почти полностью удался, вы почти наверняка оши­баетесь. У большинства людей отсутствует адекват­ная проприоцепция частей тела, она подменяется видением их или «теорией». Например, человек знает, где должны быть его ноги, и представляет себе их там. Но это не то, что чувствовать их там. Пользуясь «картиной» ног или «картой» тела, вы можете произвольно ходить, бегать и даже нанести оп­ределенный удар. Но для свободного, непринужден­ного, спонтанного функционирования этих частей тела вы нуждаетесь в чувственном контакте с сами­ми ногами, которое можно получить непосредственно из мышечных напряжений, тенденций к движению и пр. В той степени, в какой имеется несоответствие между словесными понятиями о себе и чувствуемым сознаванием себя, — а это несоответствие в той или иной степени практически существует у каждого, — это невроз. Итак, заметьте разницу, когда вы пере­ходите от одного к другому, и не обманывайте сами себя, не притворяйтесь, что вы действительно чувст­вуете больше, чем на самом деле. До некоторой сте­пени может помочь вербализация вроде следующей:

«Сейчас я чувствую напряжение в груди. А сейчас я визуализирую отношение горла и груди, а сейчас я просто знаю, что меня тошнит».

Переживание сознавания тела почти для всех трудно и вызывает сопротивление и чувство трево­ги. Но оно чрезвычайно важно и заслуживает за­траты многих, многих часов — в умеренных дозах. Это не только основа для разрушения «мышечного панциря» (мышечных напряжений, в которых коре­нятся сопротивления)*, но также и средство для ле­чения всех психосоматических заболеваний. Чудес­ные исцеления, о которых рассказывают, — такие, как исчезновение острого невротического симптома в течение нескольких минут, — покажутся естест­венными, если вы почувствуете телесную структуру симптомов. Невротик создает свои симптомы, бессо­знательно манипулируя мышцами. К сожалению, при этом невротик не может понять, что здесь симп­том является фигурой, а сама невротическая лич­ность — фоном. Невротик утерял контакт со своей личностью, и сознает только свой симптом. Что ка­сается непосредственно вас, то понадобится значи­тельная реинтеграция, прежде чем вы сможете ясно

* Термин В. Райха, оказавшего на Перлза значительное влияние. — Прим. пер.

почувствовать, что вы сами делаете, как и почему вы это делаете. Но этот и последующие эксперимен­ты на сознавание тела, если их выполнять серьезно, поведут вас по этому пути. Важно не «прогрессиро­вать», а просто без напряжения идти вперед. Если вы будете считать, что вы «должны» быть способны делать то, что вам предлагают, вы сразу же ограни­чите то, что вы можете обнаружить уже известным и ожидаемым. Будьте, насколько это для вас воз­можно, открытыми, экспериментирующими, любоз­нательными; то, что вы при этом узнаете о себе — пленительное и животворящее знание! Итак, еще раз:

ХОДИТЕ, РАЗГОВАРИВАЙТЕ ИЛИ СИДИТЕ; СОЗНАВАЙТЕ ПРОПРИОЦЕПТИВНЫЕ ДЕТАЛИ. НИКОИМ ОБРАЗОМ В НИХ НЕ ВМЕШИВАЯСЬ.

Не пугайтесь, если это покажется вам очень труд­ным. Вы так привыкли к поверхностным «коррек­циям» своей позы, особенностей речи и пр., что вам кажется почти невозможным продолжать идти таким образом, который осознается вами как «неправиль­ный», или говорить «дурным тоном», даже если вы ясно понимаете, что любое поспешное произвольное изменение будет столь же мало эффективным, как решение начать новую жизнь с понедельника. К тому же, скорее всего ваше представление о том, что «правильно» неестественно ориентировано на не­здоровую военную выправку, на запомнившийся голос какого-нибудь актера и т. п.

Вы можете внезапно обнаружить, что вы как бы разделены на ругающего и того, кого ругают. Если это так, заметьте и прочувствуйте это ярко, как только возможно. Если это удастся, прочувствуйте себя в каждой из ролей — того, кто ругает, и того кого, ругают*. Наконец:

УДОБНО СИДЯ ИЛИ ЛЕЖА, СОЗНАВАЙТЕ РАЗЛИЧНЫЕ ОЩУЩЕНИЯ ТЕЛА И ДВИЖЕНИЯ (ДЫХАНИЕ, ВОЗНИКАЮЩИЕ

* Позже Ф. Перлз дал этим ролям характерные названия: «собака сверху-и «собака снизу» (topdog and underdog). — Прим. пер.

ЗАЖИМЫ, СОКРАЩЕНИЯ ЖЕЛУДКА И ПР.); ОБРАТИТЕ ВНИМА­НИЕ, НЕТ ЛИ ВО ВСЕМ ЭТОМ ОПРЕДЕЛЕННЫХ КОМБИНАЦИЙ ИЛИ СТРУКТУР — ТОГО, ЧТО ПРОИСХОДИТ ОДНОВРЕМЕННО И ОБРАЗУЕТ ЕДИНЫЙ ПАТТЕРН НАПРЯЖЕНИЙ, БОЛЕЙ, ЧУВСТ­ВОВАНИЙ. ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ, КОГДА ВЫ СДЕРЖИВАЕТЕ ИЛИ ОСТАНАВЛИВАЕТЕ ДЫХАНИЕ. СООТВЕТСТВУЮТ ЛИ ЭТОМУ КАКИЕ-НИБУДЬ НАПРЯЖЕНИЯ РУК, ПАЛЬЦЕВ, ПЕРИ­СТАЛЬТИКА ЖЕЛУДКА, НАПРЯЖЕНИЯ ГЕНИТАЛИЙ? ИЛИ, МОЖЕТ БЫТЬ, ЕСТЬ КАКАЯ-НИБУДЬ СВЯЗЬ МЕЖДУ-СДЕРЖИВАНИЕМ ДЫХАНИЯ И КАКИМИ-НИБУДЬ ТАКТИЛЬНЫМИ ОЩУ­ЩЕНИЯМИ? КАКИЕ КОМБИНАЦИИ ВЫ МОЖЕТЕ ОБНАРУ­ЖИТЬ?

Поскольку о трудностях в этом эксперименте со­общали почти все участники, мы начинаем наш обзор отчетов с тех, кто представлял собой исключе­ние: «Что касается сознавания телесных ощущений, я очевидно мог это проделать, и моей основной реак­цией было «Ну и что?» — Это тип реакции, который мы уже ранее называли «доказательством своих возможностей». Это может, как в данном случае, принять форму «выполнения» эксперимента, чтобы покончить с ним, — прежде чем он в действитель­ности начался.

«Когда я сосредоточился на теле, я заметил несу­щественные боли, в особенности в конечностях, ко­торые я обычно не замечаю при нормальном проте­кании обычной деятельности». — Мы усомнились бы здесь в их «несущественности». Все может быть оценено как «несущественное», если не дать ему раз­виться и обнаружить свою значимость. Впрочем, желание считать такие феномены «несущественны­ми», — и таким образом не подлежащими заботе и ответственности, — нетрудно понять.

Можно понять также сопротивления, которые рационализируются как опасения стать ипохондри­ком: «С детства я был болезненным, и меня приуча­ли (и я сам приучил себя) не обращать внимания на телесные боли. Я немного позанимался этим экспе­риментом и убедился, что я могу до некоторой степе­ни чувствовать свое тело, с его болями и напряжениями. Но дальше этого я не хочу идти; зачем, при­учая себя все детство не замечать телесных болей, я буду теперь давать им занимать внимание моего ума?»

Если бы нашим намерением было всего лишь познакомить вас с теперешним неправильным функционированием вашего организма и с этим вас и оставить, — выраженная позиция была бы неуяз­вимой. Но мы подчеркиваем, что это — предва­рительная работа, направленная на то, чтобы вы могли лучше ориентироваться в нынешнем положе­нии своего организма в своей среде, как она сейчас существует. В этом эксперименте мы, в частности, просим вас рассмотреть хронические «бессмыслен­ные» зажимы, напряжения и боли, существующие в вашем теле. Когда вы действительно почувствуете необходимость измениться на основе прямого созна­вания ситуации, тогда будет уместно применять корректирующие процедуры.

Многие в этом эксперименте живо ощутили раз­деление на «ругающего» и того, кого ругают: «Я об­наружил, что, когда я сознаю как я говорю, сижу или хожу, я все время пытаюсь исправить что-то или лучше приспособиться к тому, что я делаю». Некото­рые могли в большей мере отождествиться с «тем, кого ругают», встать на его сторону: «Мне не только не было трудно избежать корректирования позы и речи, но я нашел это восхитительным! Я мог игнори­ровать ту часть меня, которая ругала меня за непра­вильность».

Вот несколько отчетов тех, кто был изумлен и озадачен тем, что обнаружил в своем теле: «В нача­ле мои чувства по поводу этого эксперимента были весьма нелестными. Я получил результат только спустя три недели. Я вдруг почувствовал себя узлом из мышц. Даже сейчас, когда я об этом пишу, я чув­ствую, будто части меня завязаны в узел. Наиболее жесткие напряжения внизу спины, сзади шеи и в верхних частях ног. Я также заметил, что когда я выполняю этот эксперимент, мой ум фокусируется на слабых возбуждениях и боли, и чем больше я со­знаю это небольшое возбуждение, тем больше все мое сознание направляется на него, исключая все остальные части тела. Все это дало мне понять, что сопротивления и мышечные напряжения — части одного и того же. Или, может быть, вообще одно и то же! Я иногда понимаю причины некоторых из на­пряжений, но до сих пор мне не удалось расслабить их ни в какой степени». — «Понимание», о котором здесь говорится, скорее словесного или «теоретичес­кого» рода; оно может быть совершенно правиль­ным, но не переживается реально, что необходимо для действительного расслабления напряжений.

«Обычно — пока я не начал осуществлять этот эксперимент — я сознавал мои телесные ощущения лишь как общий фон, своего рода неопределенное ощущение общей жизненности и тепла. Попытка разделить это на составляющие ощущения вызыва­ла подлинное изумление. Я заметил ряд напряже­ний в разных частях тела: в коленях и внизу бедер, когда я сидел на стуле; в районе диафрагмы; в гла­зах, в плечах, в задней части шеи. Это изумило меня. Как будто мое чувствование вошло в чужое тело, с его напряжениями, ригидностями и зажима­ми, совершенно отличными от моих. Почти сразу же, как я обнаружил эти напряжения, я смог их рас­слабить. Это вызвало во мне ощущение освобожденности и приподнятое настроение: неожиданная сво­бода, удовольствие и готовность ко всему, что может случится. Кроме этих приятных ощущений я не за­метил никаких эмоций, тревожности или страхов, связанных с этими напряжениями и их расслабле­нием. Кроме того, хотя я обнаружил эти напряже­ния и смог их расслабить, они неизбежно снова воз­вращались, и дальнейшие занятия повторяли этот цикл обнаружения и расслабления».

— Приподнятость, связанная с расслаблением, о которой идет речь, может быть сопоставлена с эф­фектами упражнений в «последовательной» релак­сации Э. Джекобсона. Но здесь не хватает окончательного разрешения конфликта, порождающего напряжения. Как сообщает отчет, «они постоянно возвращались». Однако, поскольку они столь легко поддавались расслаблению, по-видимому, кон­фликт, связанный с этими напряжениями мышц, был поверхностным, и если бы испытуемый сосредо­точился на них, вместо того, чтобы преждевременно их расслаблять, они могли бы обнаружить свое зна­чение, и стать управляемыми раз и навсегда.

«Эксперимент на чувствование тела был для меня весьма драматичным. Без особого труда я смог поймать напряжения мышц живота. Сначала это было пугающим. Ясно проявились напряжения в руках и ногах, так же как зажим и напряжение верх­ней челюсти, над задними зубами. Оно было очень сильным, как сильная зубная боль — но без боли. Как я помню, единственный раз, когда я ощущал это, было однажды перед вечеринкой, когда я забо­лел. Вместе с этим напряжением напрягались шей­ные мышцы, что вызывало ощущение, как будто я заболеваю. Я не знаю, действительно ли это связано с заболеванием». — Такая связь есть. В обоих случа­ях присутствует начинающийся рефлекс и сопро­тивление ему.

«Я ощущаю сильную тенденцию ускользать от этого эксперимента. Меня часто охватывает сонли­вость. Я ощущаю зажим в шее и челюсти. Я наблю­даю свое дыхание и обнаруживаю, что вдыхаю пре­увеличенно глубоко, чтобы убедиться в способности вдохнуть полностью. Я могу до некоторой степени визуализировать отношения частей тела, но мне приходится напрягать мышцы, чтобы продолжать опыт. Во все время эксперимента шея и челюсть за­жаты, ноги напряжены, пальцы до некоторой степе­ни расслаблены, а спина слегка согнута.»

Напряжения могут быть не только общими, как в предыдущем случае, но и сильно сфокусированны­ми: «Я делал упражнение на сознавание мышечных напряжений в поезде, так что я при этом сидел. С тех пор я пробовал делать это лежа, спокойно стоя, даже на ходу; но я не могу ручаться за правильность того, что я заметил в первый раз, потому что я был настолько поражен, что теперь каждый раз, когда я пытаюсь посмотреть, есть ли это напряжение, оно оказывается на месте. Вопрос, однако, в том, не вы­зывает ли его само мое сосредоточение на этом? Вот как это было. Я старался прочувствовать свои внут­ренности, и наконец добрался до прямой кишки, и здесь я заметил то, что показалось мне глупым на­пряжением, нечто, что я совершенно не замечал до этого. Мышцы вокруг моей прямой кишки были за­жаты изо всех моих сил. Это было, как будто я под­держиваю свое дыхание нижней частью толстой кишки, — если эта аналогия может иметь какой-ни­будь смысл. Я назвал это напряжение глупым, пото­му что в этот момент я не чувствовал потребности дефекации, но сидел со сжатым сфинктером, как будто она была. Вместе с этим я чувствовал линию напряжения вокруг живота в районе пупка, но не такую сильную, как вокруг прямой кишки. В другой раз, лежа, я внезапно переключился на мышцы пря­мой кишки, чтобы посмотреть, зажаты ли они, — и конечно так оно и было! Я не специально ложился, чтобы проверить это напряжение (тогда уж оно на­верняка было бы), я скорее обращал на него внима­ние, когда ложился спать и т.п. Или я не садился специально чтобы искать его, а переключался на него, что бы я ни делал. И я всегда нахожу его. Может быть, это естественное физическое напряжение, которое и должно быть в этом месте, но, во вся­ком случае, я никогда не замечал его раньше». — Это напряжение хорошо известно. Поколением раньше психоаналитик Ференчи говорил о нем как о «манометре сопротивления». Оно есть у всех стра­дающих хроническим запором, и его расслабление кладет конец этому психосоматическому симптому.

«Когда я прочел фразу «обратите внимание на боли, которые вы обычно не замечаете», — я поду­мал, что наоборот, когда есть боль, то мы обращаем внимание на болящее место. Однако позже я был удивлен, что, произвольно обратив внимание на то, как я сижу, я прежде всего заметил боль в нижней части колена, которая, по-видимому, была там и раньше, хотя я ее не замечал». — «Незамечаемая боль» — возможно, не совсем точная формулировка. Точнее было бы говорить о незамечаемом состоя­нии, которое, попадая в фокус сознавания, ощуща­ется как боль.

«Для достижения сознавания тела лучше было бы заняться спортивными упражнениями». — Атле­ты не отличаются сознаванием тела; что же касается гимнастики, танцев, и других деятельностей, в кото­рых требуется равновесие и координация, — они действительно поддерживают такое сознавание. Также помогает этому массаж, электровибратор, ванны и горячие грелки, прикладываемые к местам напряжений.

«Я внезапно обнаружил, что не знаю, что делать с руками. Я заметил, что неуклюже скрещиваю их на груди. Я сунул их в карманы. Я сознаю, что мне не­ловко. Я продолжаю эксперимент и внезапно со­знаю, что чувствую себя смущенным. Почти немед­ленно я встаю и начинаю ходить. Моя жена зовет меня обедать, и я рад прекратить эксперимент». — Когда внимание сосредотачивается таким образом на какой-то части тела, попытки что-то с ней делать не дают удовлетворения и возникает беспокойство, эти бесполезные попытки часто можно объяснить как отвлечения, направленные на то, чтобы не дать вам сознать, что вы действительно намереваетесь сделать с этой частью тела.

«Даже когда я читал про этот эксперимент, я по­чувствовал жесткие мышечные напряжения (осо­бенно в конечностях), и при попытках сосредото­читься я все время сдерживал дыхание. Все это происходило несмотря на мой интерес к этому мате­риалу». — Нужно ли говорить, что кроме интереса здесь есть опасение и некоторая тенденция убе­жать?

«Мои мысли неожиданно остановились. Я обнару­жил, что слегка сжимаю кулаки. Моя грудь как бы вздымалась, будто я хотел что-то выкрикнуть. Я не мог представить себе, что именно, сколько ни пы­тался». — Крик вырвался на поверхность месяцем позже в виде эффективного высказывания в адрес родителей невесты, лезущих не в свое дело!

«Некоторые части моего тела я не мог почувство­вать; вместо этого было просто чувство пробела или смутности. Я знал, что средняя часть моей спины на месте, но не чувствовал ее. Затем появилась очень любопытная группа ощущений. Я не мог почувство­вать середину спины, но одновременно с этим испы­тал необычные ощущения и покалывания вокруг этого района. Ощущение было очень необычным, как будто в определенной части моего тела была пустота —пробел, место, которое нельзя почувство­вать». — Другие чувствовали «пробелы» между го­ловой и туловищем, т.е. не чувствовали шею, или в пальцах ног, гениталиях, в животе и пр.

Некоторые сообщали, что после работы над этим упражнением они чувствовали себя усталыми. Дру­гие чувствовали приятное возбуждение. Некоторые отмечали усталость после первых попыток, возбуж­дение после следующих. В таких случаях это обычно наступало после того, как «бессмысленное» напря­жение обретало свое значение.

«После того, как я отметил повторяющийся пат­терн — зажим в определенном месте шеи, вытяги­вание нижней губы, тяжелое дыхание, — я нашел, что это связано с определенными ситуациями. Это были ситуации обиды. Самый ясный случай возник, когда я просматривал свои заметки, прежде чем перепечатать это. В тот же момент я почувствовал, что мои губы растягиваются в широкой улыбке, я сознавал, что нашел этот определенный паттерн на­пряжения, и — опять же в то же самое время — я сознавал, сколь обманутым и страдающим я чувст­вовал себя. по поводу того, что должен был делать эти упражнения и сообщать о них. Похоже, что появилась обида по отношению к вам! После этого, когда я выполнял упражнения на сознавание тела, я чувствовал себя не вымотанным, как раньше, а освеженным и собранным.»

Наконец, последний отчет: «После многих безус­пешных попыток мне наконец удался проприоцептивный эксперимент, хотя было много сопротивле­ний. Я хочу продолжать это, потому что уже увидел много полезного. Мне удалось до некоторой степени почувствовать контакт с большей частью моего тела, и теперь мне приятно делать это, хотя сначала казалось раздражающим. Мне кажется теперь, что лучше делать это чаще в течение меньшего време­ни, чем я сначала пытался. Обнаружение мышеч­ных напряжений поначалу было пугающим. Их так много, что моим первым впечатлением было «Ну и беспорядок!» Но дальнейшее сознавание сделало их менее пугающими, хотя я и не делаю сознательных попыток расслабить напряжения; сейчас мне даже приятно их чувствовать. Основные напряжения, ко­торые я чувствую, — в руках, в ногах, вокруг груди, в задней части шеи, в челюсти, в висках, в солнеч­ном сплетении — в районе диафрагмы. В последний раз во время этого упражнения я концентрировался на желудке, и почувствовал ясный контакт с ним. Я почувствовал связь между определенной деятель­ностью в желудке и мышечными напряжениями в диафрагме, вокруг груди, и, как это ни странно, в висках».