4. Заключение » 7 страница

Особенно в случае, когда ясное интерпретативное видение ситуации еще не достигнуто, а иногда даже когда оно уже готово, аналитику нужно продолжать свою политику «контейнирования». Аналитику бывает трудно не высказывать свое мнение, в особенности, если это ослабляет внутреннее напряжение. Терапевту важно понять, является ли это напряжение, от которого он хочет освободиться, его собственным. Другой возможностью является «пожертвовать» интерпретацией и не произносить ее. Однако это не означает отказаться от своих версий или от признания того, что интерпретация, даже невысказанная, способна оказать воздействие. Пациент может уловить ее интуитивно или заметить невербальные сигналы аналитика15 (Я часто замечал, что после того, как я делаю интерпретацию, я иногда меняю положение тела. Это может означать: облегчение, защиту, прерывание, отделение от слияния, и т.д. Это выглядит так, как если бы тело держало интерпретацию, или слова.). Но главное направление интегративной деятельности аналитика — его собственная рана, которую он бессознательно разделяет с пациентом, а не исключительно проблема этого пациента.
Инкубация
Таким образом, вместо возвращения этих тревожных состояний клиенту посредством интерпретации, аналитик может решить или быть вынужденным инкубировать и далее прорабатывать их внутри себя. В этом случае аналитик использует » воплощение» проекций и остается вовлеченным. Он осознанно и намеренно позволяет заражению углубляться. На сессии и вне ее он продолжает проработку, следуя тропой своих собственных «крючков». Он борется, изучает и отслеживает, используя свои заметки, сновидения и фантазии. В целом, аналитик проделывает здесь своего рода «двойные погружения», добровольно, а иногда вынужденно решая спускаться вниз. Также полезно помнить, что интерпретация и инкубация не являются взаимоисключающими. Похоже, что аналитик в контрпереносе проделывает и то и другое.
В то же время у аналитика могут возникать различные «образы» пациента. Эти картины представляют собой контрпереносное видение ситуации пациента. Это всегда менее очевидный план контрпереносного опыта. Их изменение переживается как открытие. Они могут быть также важны для информации о бессознательных процессах, как и изменения в образности сновидений. Но их нужно отслеживать. Так что когда эти спонтанные образы возникают у пациента, встает вопрос: я изменился или клиент?
Подтверждение
Таким образом, независимо от того, какого рода инструмент предпочитает аналитик —инкубацию или интерпретацию — необходимы некоторые общие процедуры подтверждения. Если аналитик тщательно поработал над своим контрпереносом, то вскоре можно заметить «ощутимый» сдвиг в общей картине (в качестве, тоне или уровне тревоги на сессии). Этому может сопутствовать переживание облегчения понимания и инсайта — так называемое «ага-переживание». При соответствующем добросовестном отношении со стороны аналитика, таким переменам в «образе» пациента можно доверять как точным индикаторам сдвигов (или потенциалов) в реальном пациенте. Ассоциации клиента, по мнению Лэнгса, могут также быть или эффективными свидетельствами перемены или отклика на отдельные интервенции, основанные на этих контрпереносных процессах. В принципе, признаки «продвижения» пациента должны быть заметны любому честному объективному наблюдателю-аналитику. Более того, отслеживать психические перемены в пациенте помогают его прямые утверждения и общие изменения в поведении (надо учитывать возможный вклад его конформности и тенденции к подчинению, способность к самонаблюдению и состояние рабочего альянса). Бессознательные продукты, особенно сны пациента или аналитика, могут подтверждать сдвиги в аналитической ситуации или внутренней жизни пациента. Его личность становится более глубокой, улучшается контакт с чувствами, изменяются близкие отношения, расширяется осознание — все это искомые в контрпереносном образе знаки развития.
Однако лучшей страховкой для аналитика от ошибки является постоянное обдумывание вопроса: «О нем (о ней) это или обо мне?». Это сложный вопрос, на который не всегда можно ответить определенно. Так что постоянное внимание к нему является хорошей предохранительной мерой против неверного использования контрпереноса. Терапевту не помешает длительный период рассматривать ситуацию как свою собственную проблему. Поступать так означает не более того, что он постоянно просит делать своих клиентов — подумать о своей ответственности за проблемы в их отношениях. И поступать так, даже если для этого нет особых поводов — означает делать то, что иногда пациентам очень нужно.
Основанную на контрпереносе программу, обрисованную здесь, также лучше всего рассматривать как непрерывный процесс. Последовательность стадий является здесь произвольной и чересчур упрощенной. Аналитик не руководит этим процессом, он просто откликается на его определенные аспекты16 (Как драматически констатирует Сирлз, аналитик находится в тисках процесса... (который) слишком силен, чтобы пациент или сам аналитик могли отклонить его, сознательно, по своей воле или голыми руками, в сторону от основного канала, по которому он направляется с непреодолимой силой, если мы способны предоставить себя во власть этого течения — он будет формировать нас под себя (Searles, 1961, р. 559).
Кейсмент выражается менее лирически:
Цель аналитика —быть слугой аналитического процесса, а не хозяином его... Эффективность аналитика лучше всего проявляется в обучении тому, как следовать аналитическому процессу, не пытаясь его контролировать. И когда аналитическое пространство наиболее явно сохраняется для пациента... можно увидеть, что аналитический процесс живет своей собственной жизнью. Нельзя предугадать, куда он поведет.
(Casement, 1991, р. 345).).
Он надеется, что процесс исцеления ведет Самость или бессознательное или что-то еще. Так оно и есть, но часто это становится очевидным только ретроспективно, если лечение было успешным.
Дальнейшие размышления о некоторых вопросах контрпереноса
Вышеприведенная модель исследует специфический тип трансформирующего взаимодействия, основанного на контрпереносе. Теперь мы можем обратиться к обсуждению некоторых противоречивых вопросов, которые возникают не только в связи с данной моделью, но и по поводу контрпереноса в целом. Многие утверждения здесь являются спорными, также как и используемые здесь теория и стиль изложения. Они в целом основаны на уверенности, что у каждого, в каком-то смысле, существует свой контрперенос в отношении темы контрпереноса.
Теория, освещенная в данном исследовании, соткана из нитей трудов других писателей в соединении с моими собственными. Тот же принцип построения относится и к их теориям. Специалист берет теорию и перерабатывает ее по своему усмотрению. Этот процесс подобен принятию в терапию клиента. Для того, чтобы освоить подход Юнга, например, сначала, наверное, нужно испытать определенный резонанс, изучить его работу и затем переварить ее — в соответствии с личными предрасположенностями или нуждами читающего. Человек интегрирует тот материал, который прошел «личностное выравнивание». Кто-то заметил, что, изучая какую-либо теорию, мы «переоткрываем» ее. Кроме того, человек комбинирует различные теории по своему вкусу, добавляя туда также и новые ингредиенты.
В данной работе была сделана попытка понимания бессознательных контрпереносных процессов, которые несмотря ни на что, так и останутся таинственными. Точная природа бессознательного как такового, как и следует из самого термина, «непознаваема». Как сказал Юнг: «бессознательное — это то, что на самом деле бессознательно!» (в Evans, 1976, р. 56). Разные писатели используют разные метафоры для элемента непознаваемого в контрпереносе. Их предпочтения ясны: Юнг с помощью алхимии, Фордхам — через клейнианскую модель проективной идентификации, Дикман с помощью притчи о «заклинателе дождя», Шварц-Салант —через образ тонкого тела, и т. д. Существует много клавиш контрпереноса, на которых можно играть, и различные юнгианцы склонны акцентировать разные ноты, опять же, в соответствии с личными предпочтениями. Мой опыт и размышления по данному вопросу не являются исключением.
В контрпереносе, как и в других областях, важно наличие метафорических структур, опираясь на которые можно попытаться понять этот феномен. Ваша точка зрения может не объяснять всего (а иногда и ничего) происходящего в этот день с этим конкретным клиентом. Так что не следует быть слишком привязанным к своему творению. Моя позиция является индивидуальной, но в то же время —«плюралистичной», используя термин Самуэлса. Как заметил Юнг (1973b, p. 405) по поводу некоторых своих расхождений с Фрейдом, одни и те же психологические «факты» можно интерпретировать по-разному. Не все интерпретации являются правильными, но достоверный, «заслуживающий доверия» эффект зачастую может быть получен в результате разных интерпретаций. Я лично считаю использование нескольких точек зрения на контрперенос не только здравым, но полезным и правильным. Таким образом, хотя и важно определить собственную точку зрения и придерживаться ее, необязательно при этом отвергать связь с другими взглядами.
В итоге хочется отметить, что существуют не только различные метафоры, но и различные способы ведения работы, основанной на контрпереносе. Как было отмечено ранее, специфическое «видение» данной книги основано на гибриде позиций раненого целителя и заклинателя дождя. Этот требующий усилий и личностной вовлеченности способ работы необязателен для всех терапевтов, и может использоваться не для всех клиентов. Индивидуальные требования от случая к случаю могут варьировать.
Граница субъект—объект