«И все без греха!»

Было ясно, чего она хочет. Не понять мог только дурак или девственник. Андрей[1] не был ни тем, ни другим. Масляные взгляды, хриплый голос, постоянные прикосновения – как бы невзначай. Ему просто не давали прохода в собственном доме! Стоило только выйти в коридор, как Лена сразу появлялась, откуда ни возьмись, и звала пить чай с печеньем, пробовать салат – или придумывала еще какой-нибудь повод, чтобы побыть вместе. Она сидела рядом, и молчала, и смотрела на него нежными масляными глазами. Ласково-ласково его слушала. Придвигалась близко-близко. Послушная такая, понимающая, и опять этот влюбленный взгляд – с поволокой, полный желания.  Он смотрел на нее… и испытывал неприятное чувство: ему нужно было что-то сделать, только непонятно, что. Точнее, приблизительно он, конечно, догадывался... но ощущал какой-то подвох. Что не все так просто, как кажется.

Если честно, все, и правда, было не так просто, как казалось... У Лены имелся муж, друг Андрея, и она была далеко не красавица. Они полгода уже жили в одной квартире, снимая разные комнаты: Дима и Лена в одной, а Андрей в другой.

– Ты так вкусно пахнешь… – Надо было с чего-то начинать. Молчание уже затянулось, а говорить милые глупости «не по существу» надоело. Да и чувствовалось, что от него ждут решительных действий. Так раздражал этот двойственный посыл, когда вслух, словами, тебе говорят одно, а мимикой, жестами и поведением совсем другое. –  У тебя такие красивые волосы. Можно, я их понюхаю? –  прошептал Андрей.

Она не сказала ни да, ни нет, но едва пододвинулась к нему  и чуть-чуть наклонила голову. 

Он зарылся лицом в ее волосы, шептал ей, какая она красивая (хоть ее, по правде сказать, и симпатичной-то можно было назвать только с натяжкой,) гладил, обнимал, нежно целовал и говорил что-то еще…

– Нет, не надо, что ты делаешь… – Она отталкивала его, но так слабо и томно, что это только сильнее распаляло его. Лена не отвечала на его поцелуи, но вся порозовела, терлась об него животом – и только шептала ему в ухо и в шею совсем хриплым от возбуждения шепотом, чтобы он «перестал это с ней делать».

От этого шепота и от того, что она вытворяла телом, Андрей совсем потерял над собой контроль. Он схватил ее  на руки и перенес в свою комнату.

Она смотрела на него взглядом мартовской кошки, но не целовала в ответ, поджимала губы и отталкивала руками… прижимаясь низом живота.

Андрею показалось, что у него едет крыша.

– Да чего ж ты хочешь от меня, я не пойму! – Он отстранился от Лены и раздосадованно оттолкнул ее руки.

– Это я чего-то хочу? Ты меня изнасиловал, а я еще чего-то хочу, оказывается!? – Она вскочила и, истерически заламывая руки, убежала на кухню.

– Ни хрена себе заявочки… – Андрей от потрясения чуть не упал с кровати. – Что я с тобой сделал?! – У него в голове очень четко сложилось все, что происходило этим утром. Его разводили, как лоха, и чуть было не заманили в настоящую западню.

В этот момент он услышал с кухни отчаянные рыдания и похолодел. Ему захотелось набить ей морду и, возможно, попинать еще ногами. Но после этого все точно будет выглядеть, как изнасилование. Страшная обида и злость подступили к горлу. Но неприятный ком нужно было проглотить, потому что скоро должен был вернуться муж. Он встал и пошел на кухню, ощущая одновременно отвращение и шок.

– Но ты же сама хотела! Могла бы сразу сказать: нет, и все.

– Я и говорила, и отталкивала тебя, но ты ничего не слушал! – На этих словах она картинно зарыдала еще громче.

– Так ты же сама об меня терлась! – Возмущению Андрея не было предела, но возвращение мужа приближалось, и это не могло не мотивировать. – Ну, терлась же, терлась! И вырывалась так… больше для приличия!

Она вдруг прекратила плакать и на мгновение задумалась.

– Нет, тебе показалось. Ты был слишком занят удовлетворением своей животной похоти.

– Да какой «животной похоти», я тебя не раздел даже! Так, за грудь полапал да за задницу. Если тебе не понравилось, могла бы заорать на всю квартиру, пощечину мне дать...

– Ну… Я не хотела соседей пугать, – сказала Лена как-то неуверенно и  в то же время разочарованно. Она больше не плакала и теперь выглядела просто расстроенной.

– Да ты мне целый месяц прохода не даешь, я уже боюсь на кухню выйти: то одно, то другое, я же не железный! – От возмущения у Андрея просто не хватало слов. – Хотела, чтобы я тебя затащил к себе в комнату и там взял силой? Всю вину на себя взял? А ты чистенькой осталась? За что ты так со мной? Мы же друзьями были… – Он развернулся и собрался уходить.

– Постой, Андрюша! Постой! Ну, извини, я не понимаю, что происходит! Я не понимаю, люблю тебя или нет… – проговорила она глубоким, томным голосом и уселась за стол.

Он сел рядом:

– Ты что, любишь меня? – Андрей был просто в шоке.

– Я не знаю! Может, это не любовь, а просто дружба.

– Да какая же это дружба?! Ты прямо всем телом ко мне льнула… – Андрей уже ничего не понимал. Чувствуя яркое сексуальное возбуждение, он позабыл все обиды и праведный гнев. – Ну, давай проверим, дружба это или любовь. – Он поднял ее и усадил к себе на колени. Стал мять руками ее грудь, трогать промежность, нежно целовать в шею и в губы.

Лена снова стала отвечать ему всем телом: низ живота ритмично подрагивал, соски затвердели. Она влажно прижалась ртом к его небритой щеке и протянула охрипшим голосом:

 – Наверное, это все-таки дружба.

Да, дорогие наши читатели, наверное, такая манипуляция вам знакома. Причем знакома, наверное, с обеих сторон. Знаете, есть такой анекдот: «Как-то вечером возвращается монашка из города в свою обитель. Идти – два дня, вдоль леса, где стоят посты солдат. Путь безопасный, но долгий... Есть еще дорога через лес – быстро, но опасно. В лесу, естественно, водятся жестокие и жадные до девичьего тела разбойники. Подумала монашка, подумала – и  решила пойти коротким путем… И вот входит она в лес – на нее тут же набрасываются шестеро брутальных разбойников. И ну насильничать! Одежду в клочья разорвали да принялись по очереди пользоваться телом ее невинным да белым... Сотворили, в общем, с ней все, что только могли сотворить голодные разбойники с красивенькой монашкой – и сбежали. А монашка лежит счастливая и думает:

– Господи, какой секс был, какой секс! Все мои самые запретные фантазии осуществились… И все без греха!..»

Весьма, кстати сказать, распространенная манипуляция, когда человек чего то очень хочет, но вместо того, чтобы попросить в открытую, подводит тебя к тому, чтобы ты сделал это сам, а он остался,  как говорится, «без греха». Степень опасности такой скрытой трансакции измеряется степенью опасности того, что манипулятор от вас хочет. Если шоколадку, то по большему счету, это не проблема – купите ему, пусть не плачет. Но если он хочет, например, чтобы вы его отмутузили и потом совершили то, что в суде называется насильственными действиями сексуального характера… Рекомендуем серьезно задуматься: сотрудники полиции могут не разобраться во всех тонкостях и заграбастать вас по статье за изнасилование. Правда, опытных оперов сложно бывает обмануть, они очень точно определяют, когда жертва спровоцировала насильника. Но знаете… всякое бывает. Как только вы осознали, что вами пытаются проманипулировать таким образом, на сексуальной почве, – сразу включайте задний ход и с милой улыбкой делайте ноги. Случается даже, что на расправу над собой «без греха» провоцирует мужчина, и тогда возникают уголовные дела о том, как какому-нибудь «дятлу» нанесли крупные телесные повреждения. И кто-то за это даже отсидел. Кто-то, кто сидеть в тюрьме явно  не собирался. Не планировал, не мечтал и во сне не грезил.

В этой связи вспоминается еще один анекдот: «Идет жертва по улице, ищет, к кому бы «прискрипаться», чтобы отхватить люлей. Видит: стоят пятеро крепких скинхедов, пиво пьют. Стоят, значит, кружком, бутылка с пивом на асфальте, а стаканчики в руках. Ну, жертва к ним подлетает, пинает бутылку со всей дури и орет им что-то оскорбительное. Понятное дело, скинхеды давай жертву месить ногами. Жертва кайфует: плачет, унижается, умоляет, чтобы они перестали. Тут вдруг главный у скинов сжалился и говорит:

– Слышь, мужики, и правда – хватит, он вон хилый какой, а мы его тут вшестером метелим…

Скинхеды разворачиваются и собираются уходить. Жертва в шоке! Кайф обломали, самого главного еще не сделали… Встает жертва, значит, отряхивается и говорит:

– Ну, спасибо, мрази!»

Легко представить, что эти товарищи сделали с ним дальше. Мораль: если вы чувствуете, что и так зашли в своих действиях далеко, а жертва вас все не «отпускает»… Валите без оглядки. Некоторые самоубийцы пользуются такой манипуляцией для достижения своей цели. Подумать только, как удобно! Самому ничего делать не надо, пошел в какой-нибудь кабак с сомнительной репутацией – и готово дело. К утру оттуда точно вынесут вперед ногами, может быть, даже сразу в белых тапочках. Что, в принципе, никакого значения не имеет, ибо цель достигнута: самоубийца сыграл в ящик. У него все уже хорошо. Дела, как говорится, в полнейшем порядке. Он видит души, свет… Ну, все то, что обычно видят на том свете. А вот у трезвеющей компании, которую спровоцировали на убийство,  как раз наоборот – ничего хорошего нет. Дела у них теперь особенные… сугубо уголовные. У них все впереди, все еще только начинается… СИЗО, суд, Сибирь… Романтика в общем. Помогли человеку, называется.

Вот именно поэтому нужно строить внутреннюю часть, которая будет подавать сигнал тревоги каждый раз, когда вас вовлекают в такую манипуляцию. Как гласит старая латинская пословица: вооружен тот, кто предупрежден!

Во второй части статьи мы подробно поговорим про структуру подобной манипуляции.

[1] Терапевтические истории, которые мы приводим в качестве примеров в этой и других статьях, взяты из практики и публикуются с согласия клиентов. Имена и обстоятельства, естественно, изменены, а совпадения – случайны.

                                                            Алексей и Мария Афанасьевы, г. Краснодар

© Алексей и Мария Афанасьевы. 

Данный текст является частью коммерческого издания и охраняется законом об авторском праве. Любое использование статьи или ее фрагмента возможно только с письменного разрешения правообладателя с обязательным указанием первоисточника и Ф.И.О. авторов