Ты тоже злишься, но все равно копируешь свою маму?

Коучинг, который выбрала Аннабелль, состоит из последовательных занятий. Первая наша рабочая  сессия была посвящена стихии Земля.

Это значит, что мы пересоздавали модели поведения Аннабелль, которые она усвоила от своих родителей. И которые  теперь мешают ей жить.

Результаты сессии. Пишет Аннабелль.

После погружения в мир своего детства и обид, я пару-тройку дней никак не могла прийти в себя и, говоря метафорой, «выключить кино». Точнее, это были слайды. Все эти дни передо мной вставали картинки из моего детства.

Всплывали перед мысленным взором давно забытые моменты. Яркие. Как наяву. Между прочим, когда я шла к вам, Ирина Николаевна, я уже работала с обидой и со злостью на свою маму. Я простила ее. Вернее, думала, что простила.

Обиды на маму на нашем сеансе накатывали одна за одной. До слез. До горя. Детского и неизбывного. Вот я сижу за простым деревянным столом, передо мной железная миска. В ней - круглая картошка с кожурой. А на столе в пакете килька. Прямо в пакете. И мы ее едим семьей. Бросаем рыбьи кишки  на прямо стол.  Это и есть семейный обед.

А по большому счету, это и так и было, потому что кушать обычно было нечего. Нормальная ситуация в доме моего детства - когда вовсе нет еды.

Зато моя подружка детства... вот у кого я любила бывать. Там всегда пахло сдобой и ... покоем, что ли. Бабушка в красивом домашнем платье и с прической кормила нас блинами. С тарелочек!!! И чашки были с блюдцами. И были ложечки для мёда и сгущенки. И ... никто никогда не орал. Было так тихо...

Возвращаясь к немытой варёной картошке, я чувствовала, как немой крик клокочет в моем горле. Я задыхалась. Слезы становились какими-то едкими и сильно щипали глаза. Уши не хотели слышать ничего из того, что могла сказать мама. Все ее фразы были на одно лицо.

Мне хотелось прикоснуться к иному миру. Тому, где есть покупные, а не шитые платья, пальто и куртки. К тому, где хотя бы на моей одежде пятилетней девочки нет пятен. Нет дыр. И нет ужасных сапог, которые невозможно носить.

Ах, да! Ведь я забыла главное! Когда  я выросла, я узнала, что в доме всегда были деньги. Много денег. Как говорила мама, находясь уже  при смерти, де, «мы просрали денег на два дома». То есть, когда мне было 16, мама могла купить два больших дома, а мне вместо модных венгерских сапог купила две пары сапог у... цыганок!!! На рынке.

Сейчас это знание…про наличие денег, про иную жизнь моей подруги…  словно бы накладывается еще одним покрывалом  на детские ситуации. И обида захлёстывает меня  еще больше.

Вот я стою посреди чиста поля. Мороз. Во всяком случае, холодно. Мне надо накопать картошки на поле за городом, и все это отнести потом  домой. В руках. Почему я, а не старший брат? Почему не отец? Почему младшая дочка должна обрывать обе  руки, тянуть свои жилы  и ломать себе спину напополам?

Она у меня до сих пор болит, эта спина. Точнее, болела до сих пор. Я вот надеюсь, что сейчас ситуация стронулась. Боюсь говорить конкретнее, чтобы не сглазить. Но вот когда в погружении я так отчетливо почувствовала себя на этом сраном, упс, картофельном  поле... когда я закричала, возопила, яростно, до хрипа, прямо в небеса…. Я выкричала аж до блевоты  свою обиду, боль и страх.... когда я выкинула  эту долбанную лопату и авоськи... то я ушла с поля свободная. И налегке. Без лопаты и картошки. И что-то сдвинулось в моей спине прямо на вашей кушетке.

Знаете... сейчас я отслеживаю, что плечи мои опустились. Раньше я ходила как встрёпанный воробей, вечно прячущий голову в плечи. Толстый пингвин робко прячет тело жирное в утесы. Это была я. Моя голова точно имела птичью такую посадку. А сейчас это не так. Порой мне даже холодит воздух шею. Словно она стала длиннее, а я сама – выше.

Еще… еще я стала чувствовать свои бедра. Вот эти кадры из Служебного Романа, известные на всю страну… как Верочка учит начальниуц-Буратино ходить походкой от бедра. А эти кадры с Мерилин Монро… ее танцующая походка. Вот КАК? как они все ходят так, чтоб бедра включались в процесс. Мои ноги были вечно «буратинистыми» от талии и до лодыжек. Прямыми, как указка, и я ходила так, как если бы ходили ножницы.

Сейчас я чувствую свой таз и бедра. Я только-только учусь ими покачивать. Оказывается, там есть «шарниры», и, оказывается, тело мое – это подвижная система на шарнирах, а не деревяшка на гвоздях.

Самый интересный факт в изменении своего поведения  я отследила ПОСЛЕ того, как сделала один  поступок. Меня привлекла витрина салона ортопедической обуви. Ни разу ничем подобным не интересовалась, а тут решила заглянуть на огонек. Примерила две пары. Купила обе. Денег, которые были с собой,  хватило просто на удачу, только-только, поскольку магазин не из дешевых.

И вот, придя домой, я вдруг получила мощное осознание!!! Всю мою жизнь, я так же, как и моя мама, жалела денег на себя. Чтобы купить в дорогом магазине, да еще сразу две пары!! Это вообще не укладывается в моей голове.

Но факт есть факт – туфельки куплены. И… не было никаких  самооправданий про то, что вот, мне надо, поскольку ножки мои, ножки, уже не те, что в юности, и остальное в этом роде.

И оказалась совершенно не нужной битва с моим мужем за новую обновку. Он не сказал мне ни-че-го. Ни слова. Купила и купила.

Получается, что раньше мне надо было поскандалить за обновку, чтоб получить от него разрешение купить ее. Я словно мамин фартук на него надела и воевала с ним всякий раз.

Одним словом, необычные вещи происходят. Не все успеваю записывать, а что-то просто наверное, пока не замечаю.

Мой комментарий:

Клиенты часто не замечают перемен в своей внешности или поведении, поскольку после проработки им больше не надо прилагать усилий, чтобы действовать по-другому. Новые модели поведения становятся естественными, и надо быть очень внимательной, как Аннабелль, чтобы хотя бы задним числом отследить новшества и не обесценить свою работу.

Ваша Ирина Панина

Стоимость трехмесячного коучинга может быть для вас  весьма приятной, если вы готовы писать отчеты, как "Аннабелль".