Яна Франк. Что такое мотивация и где ее берут?

Мотивация — это движущая сила, которая заставляет нас что-то хотеть. Некоторые думают, что желание и мотивация — одно и то же. Но это не совсем так.

Желание появляется, когда человек осознанно чего-то захотел (и в идеале предпринимает какие-то шаги, чтобы его получить). Мотивация же произошла от слова «мотив». Самое простое определение этого слова звучит так: «Мотив — это опредмеченная потребность». Это те обстоятельства, которые заставили нас чего-то захотеть.

Еще говорят, что мотивом называется то, что выступает смыслом деятельности. Так же Петр Успенский писал, что мотив — это когда очень хочется жить по-новому либо совсем невыносимо жить по-старому. То есть человека тяготит несостоятельность текущего положения, либо он ожидает чего-то желанного от потенциальных изменений.

Открываем словарь: мотивация бывает внешняя или внутренняя, положительная или отрицательная. И управляет ею положительное или отрицательное подкрепление. Психологи и ученые много спорят о том, какое из них «лучше». Зачастую негативное подкрепление очень эффективно — все мы знаем, как человек может научиться что-нибудь делать с первого раза, если его очень сильно напугать или сделать ему больно. Очень неприятных переживаний мы обычно избегаем, а учимся мы очень быстро часто «из-под палки». Но у этого вида «обучения» есть очень серьезный недостаток.

Один невролог как-то попытался объяснить мне механизм возникновения психической травмы у человека. Его метафора мне понравилась и показалась очень понятной. Представьте себе, что наш мозг в сотрудничестве с нашей психикой постоянно пытается защитить нас от всего плохого в жизни. Оградить от всех опасностей и перегрузок. Поэтому они вместе постоянно пишут какие-то программы и фильтры, через которые к нам поступает информация. Можно представлять их себе как защитные программы на компьютерах. Чтобы не перегрузилась память, чтобы не запустились какие-то опасные сценарии, не открылись «дыры», через которые произойдет утечка энергии, их все время создают и пополняют. Наверное, все слышали теорию, что мы используем свой мозг только на 20% от возможного. Что наш мозг на самом деле в состоянии вместить в себя и переработать гораздо больше информации. Но его якобы тормозят эти самые фильтры. Говорят, что если человек одним махом все поймет, что только возможно понять, все узнает и осознает, он сойдет с ума. Мозг-то может вместить много информации, только наша психика может с нею не справиться! То же самое — с вещами, вызывающими сильные эмоции. Здоровая психика защищает нас от переживаний, которые нам слишком тяжело вынести.

Такие выводы ученые сделали потому, что они уже увидели этот механизм в действии, на примере отдельных трагедий. Как только что-то становится слишком тяжелым для психики, мозг убирает это куда-то подальше. Либо создает программу действий на случай беды, и она просто автоматически отрабатывается, когда надо.

Отсюда удивительная способность человека полностью забыть что-то страшное, что с ним случилось. Дети часто забывают, что их изнасиловали, или что они стали свидетелями страшного преступления, или им когда-то причинили сильную боль. Взрослые люди тоже могут полностью забывать эпизоды из жизни, если воспоминания о них представляют серьезную опасность для их существования. Так, например, солдаты забывают тяжелые бои, а пострадавшие не могут вспомнить пережитые аварии или нападения. Но полное забывание — это экстремальная мера, для самых тяжелых случаев.

Более легкие (но все же страшные) переживания мы помним, но мозг хорошо запоминает, что там было, что помогло, чем кончилось. Потом он создает программы, заставляя нас отрабатывать действия, которые быстрейшим путем выводят нас из зоны опасности. Столкнулся с похожей бедой — и, не успев даже подумать, начинаешь орать, бежать, драться, бросаться на землю. То, что система создает некую программу, которая в следующий раз в аналогичной ситуации должна нас спасти, — прекрасно. Проблематично то, что, во-первых, программа часто охватывает похожие, но не идентичные ситуации, а во-вторых, обстоятельства меняются, и такая реакция становится не только ненужной, но и вредной. Но мозг категоричен! Защитная программа делается недоступной нам, и пароль для доступа нам не выдадут никогда. Мы не можем ее просто так отредактировать, а также не можем просто удалить. Если оно туда прописано, оно — там. Это, конечно, делается «нам на благо» — наверное, что-то внутри нас знает, что мы можем попробовать отредактировать эту программу, по каким-то нерациональным человеческим причинам. Но наш собственный ум нам не доверяет. Он знает, что человек — эмоционален и ненадежен, а иногда неадекватен, и поэтому в таких серьезных делах нельзя давать ему администраторских прав.

Мы живем в переплетении собственных психозащит, как с операционной системой, в которой мы можем работать над чем угодно, но при этом к системным файлам у нас доступа нет. Потому что редактирование оных может привести к обвалу всей системы. Из-за этого мы имеем кучу программ, которые очень сильно мешают нам работать, но отключить их невозможно. Например, ситуация давно изменилась, некоторые вещи уже перестали представлять для нас опасность, мы самостоятельно живем и принимаем решения, но все еще начинаем рыдать, услышав определенное высказывание. Или испытываем стресс в какой-то ситуации, которая казалась нам очень опасной, когда нам было пять лет, а сейчас это не имеет никакого значения, но система все еще реагирует.

К тому же еще действия, которые мы заучили на основании негативного переживания, часто отличаются своей жесткостью и радикальностью. Чтобы точно не промахнуться, чтобы не было никаких вариантов, при которых можно было бы пропустить удар, психика частенько все блокирует и полностью уходит в отказ. Так проще. То, что связано с неприятностями, записывается в ряды врагов, и все. Лучше это убрать совсем и не соваться. Так частенько возникают негибкие модели, вроде «Лучше я не буду есть совсем! Таких вещей (людей, мест, мероприятий) я полностью избегаю. Доверять тоже лучше не буду совсем больше никогда, тогда никто не сможет сделать мне больно». Эти методы часто работают, но в долгосрочной перспективе приносят вред. Это как «волков бояться — в лес не ходить», но только представьте, что в лесу растет множество всего, что вам нужно для жизни, а вы туда — ни ногой. Очень опасны и все стратегии, построенные на представлении, что какая-то естественная часть нас — нам, вообще-то, враг!

В тех самых кабинетах у неврологов много занимаются вопросом, как избавиться от таких «прошитых навсегда в голове» рефлексов. Сделать это — очень непросто. Вернее, на самом деле, — почти невозможно. Однако существуют методы, как аккуратно обойти защиты и выбраться из таких тупиков, в которые мы отчасти сами себя загнали. Задача эта непростая, часто занимающая гораздо больше времени, чем прививание самого рефлекса. То есть травмировать человека можно легко и быстро, а потом научить реагировать на схожие ситуации спокойно и без истерик — трудно и долго.

Тем не менее негативная мотивация (особенно разнообразное запугивание авторитетными личностями) может принести человеку большую пользу! Главное — хорошо обдумывать каждое слово, когда используешь такое мощное оружие! Все мы знаем простые примеры вроде того, как человек не мог бросить курить, пока врач не сказал, что если он немедленно не бросит, его ждет очень серьезное заболевание. Как только становится известно, что наше бездействие может вскоре привести к тому, что мы станем прикованными к постели, потеряем руку, ногу, зрение, работу, семью, дом или еще что-то важное, как резко находятся и силы, и желание действовать. Не всегда, но часто.

Вот еще один хороший пример: в моем блоге, под очередным постом о тяжелых заболеваниях, читательница в комментариях рассказала свою историю. Она тоже тяжело заболела и слегла. Пролежала в постели год, под речи врачей, что, если бы она больше старалась, она могла бы снова научиться ходить и вообще вернуть себе способность многое делать сама. Пока она так лежала, ей приходилось надевать памперсы для взрослых, и в какой-то момент она поняла, что они — очень дорогие и серьезно подрывают бюджет семьи. Это было главным аргументом, чтобы попробовать встать и ходить самостоятельно, хотя бы до туалета. В результате она все восстановила, и теперь снова живет полной самостоятельной жизнью. Страшно, когда лечение съедает все ресурсы семьи, но здорово, что некоторых такой неприятный импульс смог подтолкнуть к столь решительным и эффективным действиям!

Но, повторюсь, даже с такой «полезной» негативной мотивацией нужно быть осторожными. Например, можно так запугать человека тем, что у него вот-вот случится инфаркт, что он превратится в ипохондрика и вообще прекратит шевелиться. Курить-то он бросит, но и жить — тоже бросит заодно. Страшно же — врачи сами убедили его, что он смертельно болен! Раз так, любое движение может его убить! Либо негативное переживание может оказаться таким тяжелым для человека, что он вообще «уйдет в отказ». Не возьмется решать проблему, а решит, что все равно все потеряно — лучше тогда сразу просто лечь и ждать конца.

Про положительную мотивацию, или любимое всеми «положительное подкрепление», вроде все ясно: мы что-то делаем, чтобы получить за это плюшку! Будь то похвала от важного для нас человека, деньги, слава, внимание, всевозможные удовольствия. Но и здесь все не так просто! Иногда удовольствие, которое нам обещают за сделанное, не так привлекательно, как его расписывали. Иной раз не особо оно нам нужно и интересно. Очень часто это нужно всем, но только не нам! Также за положительным подкреплением зачастую прячут самую обычную торговлю, нашпигованную манипуляциями и шантажом. И формулировать все запросы и здесь нужно очень аккуратно, иначе можно незаметно скатиться из обещаний в угрозы, из позитива в негатив или просто получить мотивы, которые на практике никого ни к чему не мотивируют.

С положительным подкреплением есть своя проблема: к нему привыкают, и оно начинает хуже действовать. Все знают анекдот про гречку, которой в первый день радуются, как празднику, на второй — поменьше, на третий — уже не так уж и рады, а на пятый она надоела, невкусная, и лучше бы дали мяса. Потом, после нескольких голодных дней без гречки и вообще без всего, снова наступает «Уррра, гречка-а-а!». Но факт остается фактом — на фоне слишком хорошей жизни в какой-то момент жемчуг становится мелковат.

И еще одна проблема с мотивацией: многие люди приучены стесняться своих истинных мотивов! Возьмите самый яркий пример: крики о том, что «художник должен быть голодным» и хотеть денег настоящему художнику нельзя! Желание заработать своим творчеством на хлеб с маслом еще прощается. Но на Бентли и сумочку Шанель — ну, нет. Это уже признак того, что человек продал душу дьяволу, перешел на темную сторону, стал гадким капиталистом и теперь будет только помогать плодить зло на земле, подпитывая свои низкие желания! Наслушавшись такого, многие боятся признаться себе и другим, что да, они хотят зарабатывать кучу денег! Больше всего их стимулирует к работе хороший гонорар!

Задавленные комплексами, которые в семьях передаются по наследству из поколения в поколение, люди стесняются хотеть быть красивыми, знаменитыми, успешными, счастливыми. Я как-то была на презентации книги одного очень известного немецкого писателя, который рассказал, что он очень долго переживал, потому что поймал себя на том, что хочет быть именно знаменитым! Он хотел быть звездой! Чтобы его на улице узнавали, по телевизору показывали, в журналах про него писали. И чтобы на его мероприятия набирались полные залы поклонников. В его семье именно таких людей было принято презирать, и он долго занимался «не тем», упустил некоторые шансы, прежде чем взялся воплощать свою мечту. Когда он сам себе разрешил делать первым делом то, что принесет славу и известность, он стал каждый день просыпаться и бросаться к письменному столу, как голодный зверь. Чтобы поскорее воплотить все свои свежие идеи, написать новую главу или составить план для новой передачи.

Так что положительная мотивация не потому положительная, что в ней встречается что-то формально положительное (например, «быть хорошим мальчиком»). Положительной мотивацией может быть и что-то негативное — если для кого-то это исполнение большого желания. К сожалению, иногда действительно «злодейство» может доставлять кому-то определенное удовольствие. Например, когда этот кто-то самоутверждается за чужой счет. Или ему очень хочется мести. Тогда слезы жертвы становятся для него положительным подкреплением. Довел успешно до слез один раз — хочется еще! Многие сейчас подумают, что это не про них. Чтобы получать радость от чужой боли, нужно быть отъявленным садистом. Но это не совсем так. Бывает, что самые обычные, добрые и отзывчивые люди не замечают, как для них становится радостью чужая проблема. Это происходит с ними в такие времена, когда им самим очень и очень трудно. Либо по отношению к ним совершается какая-то дикая несправедливость. Но такое тоже нужно замечать, и можно и нужно с этим работать, потому что подобные мотивы — не слишком хорошие, и результат от них может на минуточку порадовать, а в целом оказаться скорее вредным.