Джек Парсонс. Свобода – обоюдоострый меч. Глава 5. Дети

Джек Парсонс.

[Примечание редактора: Это эссе, оставшееся в первоначальном машинописном варианте без названия, составляло часть VI "Кубка, Меча и CruxAnsata" (см. ниже) и воспроизводится здесь как самостоятельная работа.]

Когда имеешь дело с публикой с точки зрения посвященного, неизменно одна любопытная дилемма возникает и выставляет свои очень странные рожки. Правда, которая является истиной о непосредственном аспекте некоторой культуры, всегда отличается от общепринятых ценностей и предполагаемых истин культуры. И эта правда раздражает, беспокоит, огорчает и становится крайне опасной.

Дилемма состоит в следующем: сказать ли правду, вызывая враждебное отношение публики и риск разрушения как самого себя, так и чьих-то надежд или же прибегнуть к иносказательной маскировке и смягчить правду, приняв на себя равный риск, что истина может оказаться затененной бессмыслицей или даже безвозвратно потерянной.

Вот почему адепту стоит изучить вопрос: нет ли в его желании высказать неприятную правду элемента садомазохизма, ведущего к мученичеству и умерщвлению.

В равной мере в желании подстраховаться адепт должен спросить себя, нет ли у него тайного желания успокоить, приспособить, присосаться к златым сосцам мира и послать истину к черту. Каждая из этих крайностей обладает и причиной, и следствием, но ни одна из них, как представляется, не достигла ничего существенного ни с точки зрения улучшения человечества, ни с точки зрения реального самосовершенствования. История дает нескончаемые свидетельства того, что люди не высказывают правды о себе и не слушают, когда эту правду им высказывает кто-то другой.

Разумеется, идеал представляет равновесие между этими двумя крайностями; но как достигнуть баланса, если сами мы неуравновешенные продукты неуравновешенной культуры? Через страдание, эксперимент, анализ и упражнение воли мы можем придти к знанию и пониманию нас и вещей, которые опутали и исказили нас. Но мы не можем так легко развязать эти путы и избавиться от искажения.

Даже в наших попытках достигнуть внутреннего равновесия и баланса в нашей среде, мы оказываемся соблазненными и пойманными в ловушку ненависти, страха и желания катастрофических последствий нашего собственного опыта. Извлекая самые горькие уроки из опасности, присущие романтичной идеализации и проецированию в религии и в жизни, мы бросаемся в структурность научного материализма и лишь тогда обнаруживаем, что тем самым разрушаем романтический творческий импульс, данный нам духовной жизнью. Что еще хуже – мы видим, как восстают из могилы, словно уродливые призраки, злотворные государственные и научные псевдо-религии и высушенные морали, замещающие вольнодумство и либерализм.

И тут мы оказываемся в тупике. Чрезвычайно подвижные силы внутри нас не перестанут создавать и разрушать. Если они не функционируют в рамках нашего разумения и воли, они примется творить чудовищ и разрушать наши самые сокровенные надежды.

Перед адептом снова и снова встает одна проблема – отыскать соответствующие формы, в которых эти силы могут функционировать конструктивно. В первую голову адепту следует признать величие сил и форм, необходимых, чтобы содержать и направлять эти силы.

Большая ошибка общества состоит в том, что эти силы, будучи мощными и опасными, по этой причине считаются злыми, и их следует игнорировать или уничтожать, обычно за счет трагической участи неисчислимого количества людей. Будучи проигнорированным, они подспудно накапливают мощь, пока не вспыхивают в ревущем хаосе, а при бесполезных попытках их обезвредить на мир обрушиваются жестокость и террор.

Вроде бы очевидно, что формы западного мира неадекватны, чтобы справиться с силами человеческой души. Одна за другой они ломаются, накапливая насилие, обман и людские страдания. Человек кажется неспособным сохранить в себе ни любовь, ни ненависть – они превращаются в чудовищ и разрывают его.

И вот поэтому адепты должны вновь обратиться к источнику жизни и к магии, служащей завесой этого источника, откуда исходят любая религия, любая наука, любая философия и любая творческая сила.

И вот поэтому мы, Дети, предлагаем Магию в ее основной форме как образ жизни, биполярную, мультивалентную, содержащую и превосходящую все формы и все явления (nomena).

Не будучи ни церковью, ни догмой, ни организацией, ни формой, ни культом, магия содержит в себе все эти вещи как частности целого. Поэтому магия есть система, в которой каждый человек обнаруживает свою собственную отдельную творческую божественность, и которая в то же время охватывает всех людей во всемирном братстве и любви.

Если, с этой точки зрения, старые взлелеянные истины, догмы, верования и формы появляются только как частности или как нечто злотворное вследствие их переоценки или искажения, – это та цена, которая должна быть уплачена за более широкую перспективу, необходимую для роста и жизни.

Основополагающий постулат магии предполагает, что каждая сила и каждый акт вырастают из любви. Стоит досконально это понять, и не останется места для ненависти, которая сама по себе есть разновидность любви, питаемой к недостаточно познанным предметам. Но если представлять любовь как самопожертвование, отречение и примирение, эта истина становится искаженной и затененной. Замечено, что обманные ценности и раздутые частности живут самой злостной собственной жизнью, так как они основаны на боязни разоблачения. Однако важно подвергнуть себя этому злу, если мы желаем достигнуть живой истины, как для себя, так и для рода людского. Равно важно исследовать и преобразовать семена зла в самих себе, дабы не погрязнуть в собственном безумии.

Любя, мы творим любовь, ненавидя, мы создаем ненависть, но и сотворенные внутри нас образы вселенной, любви или ненависти действуют на нас в равной мере. В этом заключается великий прагматизм магии. Любя искренне, мы можем действовать решительно, согласно своей воле и в радости, мы можем даже сражаться, если это нужно, без страха, без злобы или чувства вины, так как борьба сама по себе является формой любви.

Мы, Дети, любим как дети, ища средства, посредством которых мы можем одарить нашей любовью всех. Это верно, что мы – разрушители, но разрушители лишь нелюбви, одиночества и страха. Кроме того, мы – создатели мира магии или первооткрыватели волшебного мира, который вечен. И мы говорим: любите и не бойтесь, в любви нет никакого страха. Также при служении образу любви к вам может придти настоящая любовь и поселиться в вашем сердце, даже такая любовь, по сравнению с которой все известные любови окажутся тенями перед солнечным светом.