"Мама, роди меня обратно!" - аспекты психологического взросления

«Мама, роди меня обратно!»

Народный фольклор

Вопрос: Странно…

Павел: Странно?

В.: Да! Почему такого не было раньше? Почему я такого не чувствовала, не было страха, мыслей этих и проблем?

П.: Раньше?

В.: Ну да! Можно мне как раньше?

Психотерапевта часто сравнивают с повитухой. И, действительно, терапевтическая сессия – это своеобразные «роды», где происходит рождение того, что Эриксон называл «новой личностной целостностью». По сути, рождается «новое восприятие», благодаря которому человек  расширяет свои отношения с миром и находит новые способы удовлетворения своих потребностей. «Человек способен изменить свою жизнь, меняя всего лишь свою точку зрения» - в свое время говорил известный американский философ и психолог Уильям Джеймс.

Терапевт в этом случае становится тем, кто сопровождает рождение новой личности/новой точки зрения – акушером, который помогает душе найти путь к своей новой идентичности.

Будучи наблюдателем и участником этого процесса, я неизменно сталкиваюсь с тем, что одновременно, признавая, а часто, остро нуждаясь в изменениях вне себя, человек с таким упорством склонен останавливать и избегать перемен внутри.

Объективности ради, нужно признать, что инертность психики это важный инструмент сохранения её стабильности. Будь иначе, человек легко бы сходил с ума. Благо, что это не происходит, хотя, вероятно каждый читатель ощущал на себе, что такое, когда во время личностного тупика трещат и стонут все несущие конструкции души.

Вместе с тем, то, что с одной стороны нас стабилизирует, одновременно становится тем, что отчаянно сопротивляется движению вперед, к новым формам существования. И выглядит это часто так, словно человек постоянно стремится сохранить прежнее состояние, игнорируя собственные этапы развития.

С момента зачатия и до момента смерти, жизнь представляет собой последовательный конвейер эволюционирования. Растет и изменяется тело, а вместе с ним прогрессирует (или стагнирует в задержку) сознание. Как физически человек проходит определенные стадии развития, так и психологически. Но если свои физические трансформации мы ещё как-то готовы принимать, то внутренние перемены принять становится куда как сложнее.

Нам легко заявлять о необходимости развития другим: «не будь ребенком», «повзрослей уже», «ты, что, в детстве застрял?»  - говорим мы, желая подтолкнуть кого-то к новой реальности его взрослого бытия. Но, когда кризис приходит в нашу жизнь, то вот тут осознать собственную незрелость становится больно. И хочется отвернуться, спрятаться, сделать вид, что не заметил, протестовать и топать ножками, чтобы все оставили по-старому и не просили меняться.

Что такое «психологическое развитие»? Объективно мы понимаем, что вслед за физическими переходами происходят переходы психологические, но как это движение психики ощущается субъективно?

Лев Семенович Выготский на этот счет говорил: «Как всякая жизнь есть в то же время и умирание (Ф. Энгельс), так и детское развитие - эта одна из сложных форм жизни - с необходимостью включает в себя процессы свертывания и отмирания. Возникновение нового в развитии непременно означает отмирание старого. Переход к новому возрасту всегда ознаменован закатом прежнего возраста».

Л.С. Выготский делает акцент на «детском развитии», но похоже, что его слова легко встраиваются во всю систему развития человека – рождение нового и умирание старого. В связи с этим, субъективно процесс развития переживается как тяжелый личностный кризис. И это понятно, ведь какая-то часть нас подошла к концу и должна переродиться. Именно поэтому, так часто моменты кризиса сопровождаются переживаниями страха, тревоги, предчувствием катастрофы и смерти, разрушительными формами поведения, уходами в смертельно опасные формы существования – различные зависимости, экстремальные виды спорта и другую деятельность на грани жизни и смерти. Человек, что называется, «пускается во все тяжкие», отчаянно ища свою новую идентичность и постепенно расставаясь со старой, отторгая её.

И опять же, этот процесс удобно укладывается в метафору родов, где материнское чрево – это некие комфортные условия беспроблемного существования, система в которой все просто, понятно, удобно. Именно там, внутри матери, человек переживает наивысшее блаженство и стремится задержаться и именно оттуда его неизменно выталкивает система, которую он перерос.

В Библии этому этапу хорошо резонирует история изгнания из Рая. При этом момент «изгнания» объективно и субъективно переживается как конфликт с «системой» (внешними обстоятельствами, миром, группой людей) и сопровождается всплеском чувств страха, печали, горечи и отчаяния.

В то же время актуализируются конфликты, которые не были конструктивно завершены на предыдущих этапах развития, так же как во время настоящих родов возникают осложнения, если плод не полностью сформирован/созрел.

В практической психологии уже навяз на зубах посыл «покинуть зону комфорта». Пытаясь сделать это, человек сталкивается с выраженным собственным сопротивлением, представленным чувствами злости, страха и отчаяния. Могу предположить, что с теми же чувствами плод покидает матку, испытывая на себе давление её мышц.

Жизнь развивается спирально или наматывает холостые круги на одном месте, если развития не происходит. И двигаясь по виткам жизненной спирали, мы будто обречены то формировать себе «зону комфорта», то покидать её, рождаться в новые условия, в новое восприятие-понимание жизни.

Выглядит, как вечное повторение эдемской истории Адама и Евы, где у развития нет конца, где прогресс предков становится эстафетной палочкой следующих поколений.

Что же такое «зрелость» в контексте жизни отдельно взятой личности?

Я бы предложил рассматривать это явление не как какой-то результат, не с точки зрения обладания каким-то уровнем интеллекта, а с точки зрения процесса. Мне нравится определять зрелость как способность индивида постоянно создавать динамическое равновесие в процессе совершения жизненных выборов.

Чтобы расшифровать заумную формулировку предлагаю посмотреть на это так же с позиции метафоры-образа. Здесь для меня подходящим представляется образ канатоходца, который преодолевая опасную пропасть, двигается с одной устойчивой территории на другую, на время полностью утратив устойчивость, но сохранив способность удерживать баланс.

Так человек переходит из одной своей целостности к другой на время, потеряв под ногами твердую почву традиций, правил, но сохранив способность ощущать баланс и создавать его в своей жизни.

Когда мы повторяем заученные в детстве интроекты, нам кажется, что мы взрослые, но фактически мы все те же дети, которые хорошо выучили урок и теперь без запинки отвечают его перед учителем. Это похвально, но, к сожалению, в этом нет опоры на себя, а только лишь на принятые без осмысления истины, которые не стали нашим собственным опытом.

В свою очередь развитие – это выход на неизведанную территорию. То есть, по определению – это процесс существования вне «описанного и обозначенного», вне ориентиров, существование в неопределенности. Здесь мне также приходит на ум аналогия с тоналем и нагвалем Карлоса Кастанеды.

И проходя через пропасть неопределенности, нам важно сохранять осознанность, вместо контроля, ответственность вместо вины и спонтанность вместо конформизма.

Все это ложится в содержание понятия творческой саморегуляции. Творческая саморегуляция – вот, похоже, тот внутренний шест, имея который, личность получает возможность удерживать баланс и двигаться дальше. Именно это является важным и ценным приоритетом психотерапии – восстановление способности человека к творческой саморегуляции.

Не советы, не инструкции и кипы упражнений (хотя это важный инструментарий), а восстановление определенной формы мышления, которая была сильно повреждена в процессе воспитания и социализации, является по моим ощущениям ключевым вектором работы психотерапевта с клиентом. 

 Тональ или описание мира, мир первого внимания - в терминологии дуалистической концепции реальности описанной в книгах Карлоса Кастанеды, один из двух элементов "истинной пары" (второй элемент - нагваль), отражающий наружный порядок, организующее начало Вселенной, то неописуемое и неизвестное, что наполнено порядком. Метафорически описан Доном Хуаном как остров "Тональ" окруженный морем "Нагваль".