Загадка Мэрилин Монро

Ей пять лет. За ней гонится огромная собака. Оскал пасти, пена на губах, бешеные глаза. Собака молча, от этого становится ещё страшнее, приближается. Крошка Мэрилин бежит к маме, и в последний момент, когда должно произойти спасение, мама равнодушно отворачивается от неё и уходит. Мэрилин с криком просыпается и тянется к таблеткам. Она никак не может успокоиться.

 Мэрилин была у матери третьим ребёнком. Нежеланным. Её мать Глэдис Перол проводила свою жизнь в любовных утехах, переходя от одного мужчины к другому. И поэтому даже не знала, кто отец ребенка.

Мэри в детстве была, воспользуемся строками А.С. Пушкина:
Дика, печальна, боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой
Она ласкаться не умела к отцу,
ни к матери своей…

Бросается в глаза отчаянное одиночество маленькой Мэрилин в её собственной семье. Не получая ни любви, ни ласки, ни понимания. «Задумчивость – её подруга от самых колыбельных дней…» Она была девочкой с хорошо развитой фантазийной жизнью, где мало места для реализации своих мечтаний в реальной жизни. Задумчивость как уход в себя, свой внутренний мир, фантазирование,- конечно же, защитный механизм. Этот защитный механизм удовлетворял потребности ребёнка в родительской любви через мечты. «Меня никто не понимает», - кричал её внутренний голос.

 С детства Мэрилин полюбила фильмы. Экранные герои становились её возлюбленными, и постепенно происходила её идентификация – отождествление с близкими ей героинями. Внешние образы-объекты становились её внутренними объектами-интроектами, и порой она даже не осознавала где же она, а где вымышленная героиня сквозь неё смотрит на окружающий мир, говорит и совершает поступки. Позже это киностановление сыграет решающую роль в её жизни.

 Она становится синефилкой. Знание фильмов наизусть, умение цитировать, воспроизводить фрагменты фильма - стали её любимым занятием. Фильмы словно ей говорили: считай, что твои желания - это реальность. Рядом с холодной бездушной матерью ей нравилось жить, не разговаривая, как в немом кино.

 Кино занимает столь же важное место в жизни молодёжи, что и секс. Кино и секс в жажде свободы недостижимого словно выводит за собственные пределы. Синефилия не столько патология, сколько симптом.

 Неудовлетворенная потребность в любви стала носить невротический характер, который позднее сильно разовьётся в её отношениях с мужчинами. В дальнейшей жизни ненасытная потребность в любви определила нарциссическую основу её выбора объекта любви. Известно, что такая внезапная влюбленность указывает на перенос, в данном случае чувство любви не относится непосредственно к объекту – мужчине, а вызвано именно потребностью в любви, а вслед за этим невротической привязанностью к нему, как обобщённому герою просмотренных ею фильмов. Для поддержания возникшего чувства она должна была часто пересматривать фильмы, которые уже когда-то произвели определенные действия в её состоянии ожидания любви. Конечно же, всё это происходит бессознательно под влиянием чувств.

 Мэрилин настолько сильно испытывала потребность в любви, что когда в 16 лет ей сделал предложение Джеймс Доэрти, она сразу согласилась.

И дождалась… открылись очи, Она сказала: это он. Теперь с каким она вниманием читает сладостный роман, С каким живым очарованием пьёт обольстительный обман.

 Вскоре знакомый фотограф предложил опубликовать её снимки в гламурном журнале. И почти сразу же ей предложили сняться в кино. Консервативному мужу это не понравилось, и Мэрилин ушла из реальной жизни, выбрав воображаемую. В старости её первый муж Джеймс Доэрти вспоминал годы жизни с Мэрилин, как самые счастливые в своей жизни. Как знать, как могла сложиться жизнь Мэрилин, если бы она осталась жить с первым мужем.

 Фантазии развиваются и дальше, но для возникновения такой страсти, которую Мэрилин принимает за любовь необходимо, чтобы в этих фантазиях она как личность также заняла определенное место. И она начинает воображать себя героиней.

Именно через присвоение чужих и чувств, она становится героиней любовного фильма и по законам фильма у нее зарождались многочисленные отношения с мужчинами. В этом образе отношений заложена трагедия. Не только потому что Мэрилиннеадекватна в ситуации, но и потому что она привязана и зависима от любовных схем так воодушевлявших ее фильмов, не имея в детстве положительного опыта взаимоотношений. Мэрилин знает о любви только из фильмов. Крах ее любовных отношений с мужчинами заложен в ее детстве, ее фантазиях.

 Любовь, основанная целиком на фантазии, больше похожа на попытку реализовать невротическую потребность в любви, в любви к своему идеальному мужчине. Но идеала не существует в природе. Вся ее любовь - сплошной вымысел и фантазм. В этом главная трагедия ее чувства. Мужчины не могут дать ей удовлетворение в любви, потому что они не настоящие, они лишь носители ее фантазий.



 Очень скоро она по-настоящему становится звездой киноэкрана. Голливудский взгляд на женщину очерчивается через сексуализированную объективность женской фигуры, либо в формате фетишистко-скопофилическом (когда женщина выставлена мужскому взгляду напоказ как некое эротическое зрелище), либо в формате садистически - вуайеристском (женщина демистифицируется и контролируется угрозой наказания).

 Существует два удовольствия от просмотра фильмов: активно мужское и пассивно женское. Мужской взгляд проецирует свои фантазии на женскую фигуру, которая в соответствии с этими фантазиями обретает свою форму. И далее посредством идентификации - отождествление с взглядом героя уже и зритель получает доступ к обладанию героиней. Так Мэрилин стала женщиной, которой обладали многие-многие мужчины. Она давала им чувство уверенности. Именно подобные, неуверенные в себе мужчины, которые составляют подавляющее большинство зрителей, и создали культ Мэрилин – женщины-кинозвезды, женщины-сексбомбы. Они буквально разбирали своими мужскими взглядами её тело на части.

Какие глаза! Какое лицо! Какая кожа! Какие пальцы! Какая грудь! Какие ножки! Какой взгляд !- Восклицают кадры с участием Мэрилин.

 Мэрилин ведёт две несовместимые жизни: «в реальности» и «в кино». И вот со временем эти реальности начинают смешиваться…

 Кино – это не просто безумная любовь, но и любовь к себе. В конце жизни она живёт в окружении несметного числа своих портретов и фотографий. Она смотрит в своём маленьком домашнем кинотеатре только фильмы с собой в главной роли.

Она живёт в лучах славы собственного прошлого. «Ведь у звёзд нет возраста», ведь звезда светит вечно. Призраки прошлого становятся настоящими. Но мир её звёздного величия – фантазма окружающие перестают поддерживать. Джон Кеннеди её предаёт. А она ведь так мечтала, глядя на дружный клан Кеннеди, что станет членом этой большой семьи, и наконец, обретёт свою семью, всеобщую любовь, ведь с детства она так жаждала семейной ласки и любви. Это будет стоить ей жизни…

 Она в очередной раз просыпается и снова тянется к таблеткам. Какое тупое тоскливое состояние. Но вдруг оно переходит в умиление, желание ласки-любви. Хочется как в детстве прильнуть к любящему жалеющему существу и умиленно плакать, и быть утешаемым. Ты, мамулечка, ты приласкай меня… Мамочка-мамочка, почему ты меня оставила?
Мэрилин зачерпнула очередную пригорошню таблеток. Она выходит навстречу вспышкам фотоаппаратов, лучам ламп, объективам кинокамер, и уже засыпает навсегда, чтобы вернуться к своей реальности.