Л. Розенберг. ЖИЗНЬ В СВЕТЕ СМЕРТИ | ОГЛАВЛЕHИЕ Глава 1 Первый Вестник СТАРЕНИЕ НЕИЗБЕЖНО Нежелание

Глава 1

Первый Вестник
СТАРЕНИЕ НЕИЗБЕЖНО

"Нежелание перемен". Если мы не желаем перемен, то должны страдать. Считая тело своим "я", своей собственностью, мы испытываем страх, видя, как оно меняется.

Аджаан Чах

Я подвержен старению. Старение неизбежно. Размышляя над этим постулатом каждый день, постарайтесь осознать всю его глубину, вникнуть в него. Люди часто раздражаются, когда им напоминают о подобных вещах. Я знаю, что старею, отвечают они. Все мы об этом знаем – абстрактно, теоретически. Но мы не прочувствовали это душой, не прожили и не осознали по-настоящему. С появлением малейших признаков старения мы прилагаем все усилия, чтобы их уничтожить.

Я говорю не только о подтяжках, пересадке и окрашивании волос, желании подражать молодым в одежде (и я совсем не против подобных вещей). Я говорю о сознательном подходе к изменениям в своем организме, о том, что мы не вечны и через постепенные изменения движемся к смерти.

Я говорю о том, что происходит постоянно со всеми людьми. Одна такая история случилась не так давно со мной. Она послужила мне уроком и вызвала смех учеников.

Я забочусь о себе. По утрам я делаю упражнения йоги, много гуляю, много медитирую. Я разборчив в еде. Но примерно три года назад (мне тогда было шестьдесят три года) со мной случилось следующее. Я возвращался от зубного на метро. Я стоял, держась за металлический поручень, и девушка, сидевшая рядом, встала, чтобы уступить мне место. Сначала я не понял, что произошло. Я думал, что она выходит на следующей остановке. Но мы проехали одну остановку, потом другую, и до меня стало доходить, что мне просто уступили место.

Я стал лихорадочно размышлять. Я утешал себя тем, что, наверное, выглядел измученным после лечения. Мне хотелось сказать ей: вы поступили неправильно, это я должен уступать вам место. Я всю жизнь уступал места. Но она считала, что поступает правильно. Она была молодая, бодрая, здоровая женщина. А я выглядел, как человек, которому следует помочь. Годы, потраченные на йогу, здоровую пищу, прогулки, оказались бесполезны. Я все равно выглядел на свой возраст. В следующий раз мне скажут: "Дедушка, садитесь!" или "Не надрывайтесь, дедушка, давайте я помогу вам донести сумки". А я-то все еще представлял себя молодым. Все мои иллюзии развеялись в одночасье.

Но я не жалею об этом. На самом деле все оказалось к лучшему. Мне дали понять, что я перешел в другую возрастную категорию и живу неверными представлениями.

Порою наши представления о себе порождают проблемы. Их цель – дать человеку уверенность и спокойствие, но на самом деле они причиняют нам только страдания. У каждого человека есть свой собственный образ, и мы тратим массу времени и сил, чтобы его поддерживать, в то время как жизнь ежедневно вносит в него свои коррективы. И вот в один прекрасный день кто-то говорит о нас совсем не то, что мы думаем, и разрушает этот образ. Как пенсионерам, нам полагается скидка на проезд в городском транспорте, и мы уже видим себя в нелепых шортах и соломенной шляпе где-нибудь на даче. А ведь мы считали себя молодыми. Оказалось, что наши представления устарели.

Обычно в этом случае человек пытается создать новый образ: да, я уже пенсионер. Но я не выгляжу на свои годы (разве что после визита к зубному). Для своего возраста я выгляжу довольно молодо. Сил у меня – как у сорокалетнего мужчины. Не надо уступать мне место в метро (хотя скидкой на проезд я с удовольствием воспользуюсь).

Повторяю, я не против того, чтобы заботиться о своем здоровье и внешности. Я считаю, что нужно за собой следить – хорошо одеваться, быть чистым и ухоженным. Это элементарное самоуважение, а не эгоцентризм.

Но практика медитирования подразумевает выход за пределы любых образов, столкновение с непосредственным опытом своего тела, его ежеминутными ощущениями. Будда в некоторых сутрах говорит о теле внутри тела. Под этим он подразумевает тело как оно есть. Не наше представление о нем, а его нынешнее состояние – ощущения, которые мы испытываем сейчас, когда читаем эту книгу.

Великий бейсболист Сэтчел Пэйдж говорил о том же самом, только иными словами. Когда он был в расцвете сил, чернокожие игроки могли играть только в так называемой негритянской лиге, а когда он получил возможность играть в высшей лиге, то был уже слишком стар. Когда журналисты спросили его о возрасте, он сказал: "Возраст – не проблема. Все зависит от отношения. Возраст – не помеха, если не обращать на него внимания".

КАК МЕНЯЕТСЯ ДУШЕВНОЕ СОСТОЯНИЕ

Давайте рассмотрим конкретный пример. Я преподаю в Кембриджском центре медитации, и мне регулярно приходится отвечать на вопросы учеников, касающиеся духовной практики и повседневной жизни. Не так давно одна ученица пожаловалась мне, что в последнее время стала бояться старости. Я попросил ее рассказать о своей проблеме подробнее. Она сказала, что однажды утром проснулась и почувствовала боль в суставах. Тут она вспомнила свою бабушку, которая жаловалась на такую же боль по утрам. И вот эта далеко еще не старая женщина (ей сорок с небольшим) решила: "Ну все. Старость пришла".

Она мгновенно представила себе согнутую спину, которая уже никогда не выпрямится, седые волосы, кожу в морщинах, отсутствие всякой привлекательности, палочку, а потом и инвалидное кресло. Она живо вообразила, как ее тело дряхлеет, слабеет разум, последние годы жизни проходят в болезнях и страданиях. Она не заработала на пенсию и поэтому доживает последние дни в нищете. Она видит себя на улице, в рваном плаще, дрожащей от холода и просящей подаяния.

На самом деле это была красивая сорокалетняя женщина, жившая в уютном доме. Но воображение ее разыгралось до такой степени, что она уже представляла себя на улице. Такова сила нашей фантазии – из маленького неприятного ощущения она может создать целый образ.

Всем нам доводилось испытывать подобные страхи. И должен признаться, в них содержится определенная мудрость. Старость, болезни и смерть – наш удел, и поэтому такие опасения обоснованны. Не стоит пренебрегать откладыванием денег на черный день. Иногда страхи начинают нас посещать, когда мы не выполняем наших обязанностей.

В то же время случай с моей ученицей – классический пример того, о чем говорил Будда: сознание превращает физические ощущения в страдания. Об этом стоит поговорить подробнее.

Среди различных телесных и душевных феноменов есть один, о котором Будда говорит особо. На языке пали он называется ведана, что в переводе означает "чувства". Но это не эмоции, а скорее ощущения – все, что мы воспринимаем с помощью шести органов чувств (в буддизме ум тоже считается органом чувств).

Будда говорил, что есть три рода веданы и три рода реакции на них. Ощущения могут быть приятными – и тогда нам хочется их повторить. Они могут быть неприятными и тогда мы инстинктивно хотим от них избавиться, и ощущения могут быть нейтральными. Испытывая нейтральные ощущения, мы начинаем скучать или заполнять пустоту фантазией. И в том и в другом случае мы далеки от реально переживаемого ощущения.

Моя ученица испытала неприятное ощущение, но не очень сильное: в конце концов, боль в суставах – это не сердечный приступ. Но, для того чтобы от него избавиться, она приложила много усилий. Небольшое физическое расстройство причинило ей жестокие умственные страдания. Небольшая физическая боль превратилась в пытку.

Другой феномен – так называемые душевные состояния. Это более сложная вещь, чем ощущения. Они подразумевают быструю смену мыслей, их накопление (пример – фантазии моей ученицы о старости) и физические ощущения. Душевные состояния бывают разными, но три из них Будда постоянно упоминает в своих проповедях. Он называет их килеса, или три умственные отравы. Это жадность, ненависть и обман, иногда называемые страстью, отвращением и заблуждением.

Жадность – это желание иметь то, чего у нас нет. Ненависть – желание, чтобы исчезло то, что у нас есть. А обман – это когда мы не знаем, чего мы хотим или что у нас есть. Туман застилает наш ум.

Причиной килеса является заблуждение или невежество. Невежество – основа наших желаний и антипатий. Можно сказать, что источником проблем моей ученицы было заблуждение, выраженное в форме антипатии. Она хотела от чего-то избавиться и начала с этим бороться. И ее душевное состояние стало быстро меняться.

Однажды Будду спросили, чем отличается просветленный человек от непросветленного. И он ответил, что непросветленный человек подобен воину, который поражен двумя стрелами. Для моей ученицы первой стрелой была боль в суставах, а второй – последующая душевная смута. Первой стрелы, считал Будда, невозможно избежать. Боли и трудности являются частью нашего существования, также как и старение, болезнь, смерть.

Но второй стрелы избежать можно. Не стоит превращать физическое страдание в мучение. Пусть боль в суставах будет всего лишь болью в суставах. В чем проблема? Ведь боль не вечна, как и все остальное. Проснувшись, мы чувствуем боль. Эти ощущения нам неприятны. Но не более того.

Конечно, легко об этом говорить. Но никто не мешает вам попробовать. Испытав ощущение, отрешитесь от него, не превращайте его в пытку. Но имейте в виду, что поначалу это потребует некоторого напряжения воли. Моя ученица за считанные секунды стала испытывать сложное душевное состояние, название которому – страх. Она ощутила телесный дискомфорт, и ужасные мысли одна за другой начали всплывать в ее мозгу. В тот момент казалось, что они отражают реальность. Она и в самом деле верила, что кончит свои дни в нищете и умрет медленной и мучительной смертью.

Есть несколько способов, как работать с такими душевными состояниями. В беседе со своей ученицей я воспользовался размышлением. Мы анализировали все мысли, которые приходили ей в голову, и делили их на абсолютно фантастические и вполне обоснованные. Но наша беседа происходила, когда женщина уже более или менее успокоилась. Если бы она испытывала страх, наилучшей тактикой было бы сконцентрировать ее внимание на дыхании. Это не значит подавить страх. Она признала бы его существование, но на некоторое время переключила бы свое внимание на что-то другое, успокоилась, а потом проанализировала бы свой страх беспристрастно.

Развив способность к медитации, она смогла бы победить страх другим, более надежным способом – наблюдая за ним, но не преувеличивая его в своем воображении. Она увидела бы, как боль в суставах порождает страх, как множатся плохие мысли и как все это в конце концов проходит. Страх – временное явление. Каким бы сильным он ни был, он лишен реальной основы. Когда человек это понимает, ему удается страх побороть.

Мы учимся обращать наше внимание на энергию под названием страх и вести за ней наблюдение. Постепенно наши реакции становятся быстрее, духовная практика дается нам легче. Мы начинаем наблюдать страх, а не избегать его. Мы перестаем быть его пленниками. Словом, ситуация небезнадежна.

Один из способов преодолеть страх перед старением – каждый день размышлять над тем, что мы стареем. Старение неизбежно. Можно не придавать значения этим мыслям, а можно, наоборот, представить себя старым и слабым, передвигающимся медленно, зависимым от других. Многие люди уже сейчас находятся в таком состоянии, а мы относимся к ним со слепым легкомыслием, легкомыслием молодых и здоровых людей. Но все люди подвластны одному и тому же закону – они болеют, стареют и умирают.

Какие бы чувства ни посещали нас по этому поводу, относитесь к ним спокойно: наблюдайте за ними со стороны. Постепенно страх уйдет.

Еще один способ примириться со старостью – наблюдать мелкие изменения, происходящие каждый день в нашей жизни. Часто мы стараемся не обращать на них внимания или, наоборот, впадаем в депрессию и панику, видя, как наш организм стареет. Сознательное наблюдение освобождает нас от депрессивного состояния, да и от старения тоже. Это не значит, что старение прекращается. Просто наше сознание перестает страдать от созерцания этого процесса.

Я уже говорил о том, что человек обращает внимание прежде всего на физические признаки старости и лепит из них свой образ. Мы уже не считаем себя юными, картины старости встают перед глазами и приносят нам печаль и даже мучения. Но меняется не только наше представление о себе – реальные перемены также происходят. Мы уже не так быстро бегаем и думаем. У нас меньше сил и энергии. Координация, память, потенция ослабевают. Человек может потерять работу, его могут сместить с важной должности и отодвинуть на второй план.

Такие перемены далеко не всегда воображаемые. Можно о них сожалеть, но не стоит из-за них переживать. Размышления помогут нам смириться с потерями, которые приносит с собой старение, и принять их как данность.

Один из самых наглядных примеров недолговечности я имел возможность наблюдать, когда работал над диссертацией по социальной психологии в Чикагском университете. Уже тогда я был старомоден, считая, что для изучения человеческого поведения достаточно тетради и ручки. Но я работал в отделе, где было принято использовать новейшие технологические достижения, и меня посадили за компьютер – один из первых. Этот компьютер использовал язык "фортран", занимал целую комнату и сильно шумел, извергая наружу целые горы бумаги.

Я не хотел работать с этим монстром, но председатель ученого совета, на котором мне предстояло защищать диссертацию, настоял, чтобы я использовал компьютер. Поэтому мне пришлось тесно общаться с обслуживающим персоналом. Я давал им данные для обработки, не очень вникая в сам процесс. Операторы использовали сложный язык, известный только им, и не заботились о результатах моей работы. Иногда я подходил к ним, взволнованный тем, что мне только что удалось обнаружить, а они отвечали: "Слушай, не загружай нас своими выводами. Это уже не наше дело".

Однажды я зашел к ним и застал всех в крайне угрюмом настроении. Впечатление было, что в комнате появился покойник. Команда была в сборе, и все хмуро молчали. "Что случилось?" – спросил я. "Изобрели новую компьютерную программу. Она гораздо проще и работает быстрее. Мы стали теперь не нужны. Десять лет мы осваивали эту программу, а теперь ее можно сдать в музей. Молодые ребята гораздо лучше разбираются в новой программе и сильно нас опережают".

Тут я подумал: ни в коем случае не следует привязываться к чему-то временному, преходящему – рано или поздно это приведет к краху. Это верно как в отношении новейших компьютерных программ, так и всей жизни в целом. Как учил Будда, в земной жизни невозможно достичь полного счастья.

ВОССТАНАВЛИВАЯ РАВНОВЕСИЕ

Сеть и другие формы духовных практик, которые так или иначе помогают смириться с процессом старения. Одна из них называется асубха. Это медитация о непривлекательности тела. Тело подразделяется на тридцать две части. Нужно изучить эти части в определенном порядке, перечислять их вслух или про себя и медитировать над ними. Начать следует с кожи головы, затем перейти к коже других частей тела, ногтям, зубам и так далее. Далее медитирующий переходит к внутренним частям тела: кровь, моча, кал, всевозможные неприятные субстанции. Если перед медитацией вы пришли в состояние самадхи – собранное, умиротворенное состояние ума, – то живо сможете представить себе все части своего организма. Эта медитация ослабляет и сексуальную привлекательность тела. Монахи, давшие обет безбрачия, используют ее для борьбы с сексуальным влечением. Данная медитация помогает нам понять истинную природу человеческого тела: вот тело, но оно – не мое "я".

В первый раз я проделывал медитацию асубха на занятиях в Обществе медитации. Бирманский учитель У-Сулананда рассказал нам о ней во время беседы о Дхарме. Я уже занимался хатха-йогой и умел правильно дышать, питаться, держать себя в форме. Но у меня был несколько романтический взгляд на вещи. И вдруг учитель стал говорить о низменности нашего тела. Слушатели были неприятно поражены, некоторые даже не стали его слушать. Не может быть, чтобы Будда так относился к телу. Ведь он говорил о просветлении и пробуждении, красоте жизни. Тогда мы были молоды, и если духовная практика не соответствовала нашим этическим или эстетическим представлениям, мы просто игнорировали ее. Поэтому мы решили: не надо нам никакой асубхи.

Спустя десять лет мне снова пришлось интенсивно заниматься асубхой в течение шести недель под руководством Аджаана Сувата из Таиланда. Я рассказал ему о сомнениях, которые посетили меня при первом знакомстве с асубхой. Он искренне расхохотался и сказал, что задача асубхи заключается не только в том, чтобы вызывать отвращение к телу. Ее цель – противодействовать нашей чрезмерной привязанности к нему, увлечению всем телесным. Медитируя, вы постепенно научитесь легко проходить по всем частям тела. Если какая-нибудь из них вам понравится больше, уделите ей больше внимания. Я, например, почувствовал, что меня притягивает скелет – с детства скелеты завораживали мое воображение. Поэтому я больше времени уделял скелету.

После нескольких недель подобной медитации я достиг довольно высокой концентрации сознания и видел людей, и себя в том числе, прежде всего в виде скелетов. Порой мне живо представлялись и другие внутренние органы: кровеносные сосуды, желудок, кишки. Однажды меня чуть не стошнило во время еды, поскольку я живо представил себе весь путь, который проходила пища. После того как я достиг определенного мастерства, мой учитель изменил наставления. Теперь, когда я научился "разбирать" свое тело на части, он сказал: "Собери его снова. Сделай его опять красивым". И это тоже верно. Наше тело – чудо. И я "собирал" свое тело, а потом по просьбе учителя "разбирал" его снова и в этом немало преуспел.

Главная цель – научиться придерживаться золотой середины: не поклоняться телу, не привязываться к нему, но и не отталкивать его полностью. Духовная традиция полного забвения тела тоже существует – тело таким людям представляется неким препятствием, которое необходимо преодолеть. Будда некоторое время придерживался этой аскетической традиции, но в конце концов решительно отошел от нее. Он стал практиковать умеренную заботу о теле с целью его правильного использования. Излишнюю привязанность к телу он тоже отвергал, поскольку тело изменчиво и подвержено тлену.

Таким образом, нас интересует золотая середина. У каждого из нас есть тело. Никто не отрицает его существования. Просто надо помнить, что оно не вечно, а главное – не считать его своим "я". Для начала нужно проникнуться этой мыслью. Если мы будем медитировать достаточно долго, то для нас она превратится в реальность. Тело существует, оно стареет и оно никому не принадлежит.

В "Дхаммападе", древнем сборнике стихотворных афоризмов Будды*, есть отрывок, касающийся старения и уже упомянутой медитации асубха. Первая сутра обращена к женщинам – последовательницам Будды, которые были настолько легкомысленны, что приходили слушать его в веселом настроении, выпив вина. Будда обращается к ним так:

Что за смех, что за радость,
Если вы постоянно пылаете?
Окруженные тьмой,
Разве вы не ищете лампу?

Пламя, о котором говорится во второй строке, – это пламя желания, то самое, о котором Будда говорил в своей знаменитой проповеди. Весь мир, по его словам, объят пламенем жадности, ненависти и обмана. Женщины веселятся, но не понимают, насколько они порабощены своим желанием. Тьма, окружающая их, – это тьма невежества. Им следует искать свет.

Во второй строфе речь идет об известной куртизанке, которая недавно умерла. Куртизанка изображена в разные моменты своей жизни. Даже ее прекрасное лицо – очевидно, приукрашенное косметикой, – скрывает мрачное будущее.

Посмотри на приукрашенный образ,
Гноящиеся раны, покрытые гримом,
Больная, и все же предмет многих желаний,
В которых нет ничего долговечного или надежного.

* Тханиссаро Бхиккху, "Дхаммапада", перевод (Barre, Mass.: Ваrrе Center for Buddhist Studies, Dhamma Dana Publications, 1998).

"Многие желания" – это желания мужчин переспать с ней. Эта строфа дает два изображения тела: приукрашенное представление о себе и тело внутри тела, которое постоянно гниет. Стихи как бы подразумевают следующую мысль: если бы вы видели, во что в итоге превратится это тело, вы не привязывались бы к нему слишком сильно.

Третья строфа развивает тот же образ. Она написана в духе медитации асубха и возбуждает страх и отвращение к телу, чтобы предотвратить его идеализацию.

Изношенное тело,
Гнездо болезней, разлагается.
Это гнилое скопление
Наверняка распадется на части,
Поскольку жизнь окружена смертью.

Четвертая строфа посвящена еще одному виду медитации. Монахи заходят в склеп, чтобы посмотреть на тела, находящиеся в разном состоянии разложения. Они рассматривают скелеты, отдельные кости, оставшиеся от них. С течением времени кости превращаются в прах. Монахи видят этот прах. Затем пыль рассеивается, и от того, что некогда было человеком, не остается и следа.

Видеть эти кости,
Раскиданные,
Как тыквы по осени,
Пепельно-серые –
Какая в этом радость?

За этой строфой стоит следующая история: молодые монахи решили, что они стали просветленными, хотя на самом деле они достигли только определенной степени концентрации. Будда привел их в склеп, чтобы посмотреть, так ли равнодушно они будут созерцать человеческие останки. И монахи поняли, что им еще рано прекращать занятия медитацией.

Пятая строфа рассказывает о прекрасной царице, которая мало интересовалась учением Будды, но часто любовалась собой. Будда дал ей возможность посмотреть на себя со стороны и заставил царицу представить, как будет стариться ее облик, показав неизбежные перемены, которые ее ждут.

Город, сделанный из костей,
Одетый плотью и кровью,
Чьи скрытые сокровища суть
Гордость и презрение,
Старость и смерть.

Шестая строфа показывает, что закону старения и тлена подвержены даже богатые люди, что он не щадит царские семьи, также как и всех остальных людей. Кроме того, здесь идет речь о той части нашего "я", которая не стареет.

Даже царские колесницы,
Прекрасно украшенные,
Разваливаются,
Так же и тело
Становится добычей старости.
Но Дхамма добрых людей
Не стареет:
Добрые говорят об этом цивилизованным.

"Добрые" – это люди, которые знают истинную правду. "Цивилизованные" – те, кто охотно готов обучаться, люди, стремящиеся к тому, что находится вне времени.

Седьмая строфа описывает людей, не развивающихся внутренне, тех, кто созревает физически, но не духовно.

Этот неслушающий человек
Растет, как бык.
Его мускулы увеличиваются,
А ум – нет.

Восьмая и девятая строфы – самые знаменитые в "Дхаммападе". Их также называют "Победная песнь".

Чередою многих рождений я прошел
без награды,
без отдыха
в поисках строителя дома.
Больно рождаться
снова и снова.

Строитель, я вижу тебя!
Ты больше не построишь дом.
Все твои стропила сломаны,
столб опоры уничтожен,
ушедший в Бесформенное ум
достиг предела желаний.

На первый взгляд эти строфы говорят не о старении, а о смерти и воскрешении. На Западе люди не очень верят в воскрешение после смерти. Говорящий эти стихи достиг нирваны и вышел из вечного круга смерти и повторного рождения. Можно воспринимать эти строки как рассказ о том, что происходит здесь и сейчас. В земной жизни "я" снова рождается всякий раз, когда мы прикипаем душой к тому, что считаем своим, – к настроению, чувству, душевному состоянию. Такая чреда повторных рождений в буквальном смысле слова измучивает человека. Это настоящая работа по обслуживанию своего "я" с его многочисленными симпатиями и антипатиями, душевными ранами.

Именно такое повторное рождение происходит, когда мы чувствуем боль в суставах и говорим себе: "Я стар". Внезапно мы рождаемся заново, в новом обличье, чтобы испытать новые страдания. Взглянув на происходящее со стороны, мы вольны отказаться от участия в этом процессе. Тогда "я" не будет создано, дом не будет построен. Среди повседневной жизни мы можем прийти к нирване.

В последних двух строфах говорится о людях, которые не в силах выбрать между жизнью духа и мирской жизнью. Можно жить одновременно и той и другой жизнью, а можно не жить ни одной из них, не уходить в них полностью. Тогда наши дни станут однообразными и пустыми.

Не живя целомудренной жизнью
И не накапливая богатства в юности,
Они впустую тратят время, как старые цапли
На высохшем озере, где нет рыбы.

Не живя целомудренной жизнью
И не накапливая богатства в юности,
Они лежат,
Как стрелы, не попавшие в цель,
Вздыхая по старым временам.

ЧЬЕ СОЗНАНИЕ МЫ ТЕРЯЕМ?

В "Победной песни" упоминается Нерожденное, известное также и под другими названиями: Безусловное, Бессмертное, природа Будды, нирвана, наша истинная природа. Строго говоря, то же понятие появляется позднее в пяти заповедях маранасати – оно связано с самой смертью.

Как я уже говорил, эта идея пронизывает все учение Будды, потому что связана не с прошлым или будущим, а с нашим нынешним состоянием. "Сутра Сердца", излагающая учение махаяны, гласит, что форма есть пустота, в чем мы уже убедились. Все явления преходящи и непостоянны. Но, с другой стороны, это учение утверждает, что пустота есть форма. Пустое состояние, которое мы ищем, находится здесь, в мире форм. Не стоит искать его где-то еще.

Я специально акцентирую на этом внимание, поскольку у моих учеников всегда возникает один и тот же вопрос. Большинство из них среднего возраста или чуть старше, но есть и молодые люди, и их тоже интересует тема старения и смерти. Сами они здоровы, но стареют и умирают их родители. Эти ученики слушают меня внимательно, поскольку данная тема их очень волнует. И я не пытаюсь уклоняться от их вопросов. Это часть нашей жизни и нашей духовной практики.

И хотя люди поднимают вопросы болезни и смерти, больше всего их интересует старение. Ученики понимают, насколько духовная практика может помочь в случае болезни. Они понимают, как практика помогает встретить смерть, если, конечно, мы находимся в сознании. Но что, если мы станем стареть? Если наш ум откажется нам служить? Что, если у нас не будет сил заниматься духовной практикой?

Мы боимся рака, боимся СПИДа и многих других болезней. Мы боимся, что станем беспомощными и зависимыми от других людей. Но больше всего мы боимся болезни Альцгеймера и подобных ей заболеваний мозга. Мы боимся, что перед смертью потеряем рассудок. И что случится тогда?

Честно говоря, я не знаю. Спросите меня об этом, когда я потеряю рассудок. Тут я вспоминаю слова моего любимого корейского монаха Бьок Жо Сунима. Этот человек буквально излучал энергию и радость. Он всегда казался мне действительно пробужденным. Я спросил его, что происходит с нами после смерти. "Не знаю, – сказал он, – мне еще не доводилось умирать".

Все рассуждения о старении и смерти делятся на умозрительные и основанные на опыте. Я постараюсь держаться как можно ближе реального опыта.

Я был знаком с людьми, которые могли пролить свет на этот вопрос. Например, великий индийский учитель Шри Нисаргадатта Махарадж учил людей до преклонного возраста. Когда ему было восемьдесят лет, кто-то спросил его, что значит быть пожилым йогом. Он ответил: "Я просто смотрю, как приходит старость. Я наблюдаю, как день за днем сдает свои позиции моя память". И тут он расхохотался. Вероятно, он имел в виду, что есть нечто более важное, чем функционирующий мозг, – нечто, наблюдающее за его работой.

Многие из нас имели возможность узнать это высшее сознание. Если вы когда-нибудь наблюдали за ходом своих мыслей со стороны, то поймете, что сознание больше, чем мыслитель. Чем дальше вы углубляетесь в медитацию, тем больше становитесь сторонним наблюдателем. Как если бы вы покинули свое тело, посмотрели на себя со стороны и, полностью превратившись в такого наблюдателя, занялись чистым созерцанием. На это созерцание ничто не влияет. Оно существует само по себе. А все остальное – просто пейзаж.

Аджаан Чах, очень уважаемый и почитаемый мною тайский лесной учитель, после неудачной операции под конец жизни заболел чем-то вроде водянки мозга. Я не знаю точно, что это такое, но последние четыре или пять лет жизни он не мог говорить.

Разумеется, не следует делать из учителя кумира. Многие истории о кончине великих учителей – не более чем романтические вымыслы.

Однако, по рассказам людей, несмотря на то что Аджаан Чах не мог говорить, само его присутствие было приятно и поучительно, а значит, лишенный дара речи, он все же продолжал учить и жил в мире с самим собой. Многие говорили, что встречи с ним отнюдь не вгоняли в депрессию, а, наоборот, вдохновляли.

В тайской лесной традиции эта пробудившаяся часть человеческого существа называется буддхо, что приблизительно можно перевести как "то, что знает". (Иногда это слово используется в практике медитации для обозначения молчаливого объекта концентрации, причем на первом слоге делается вдох, а на втором – выдох. Слово можно повторять снова и снова, как мантру.) Мы все являемся этим абсолютным присутствием, но не проникли в него полностью. Мы стремимся к этому, медитируя, и чем больше мы практикуем, тем глубже в него проникаем. Мы учимся познавать само сознание, учимся жить и действовать на основе этой молчаливой ясности.

Но приступать к медитации следует уже сейчас. Не стоит дожидаться, пока нас хватит удар или поразит болезнь Альцгеймера. Чем глубже мы входим в состояние глубокой сознательности, тем доступнее оно для нас становится. Как говорил Судзуки Роши: "Одна из целей медитации – насладиться старостью. Но обмануть себя невозможно. Помочь может только искренняя медитация".

У одного моего друга развивается болезнь Альцгеймера, и он об этом знает. В течение многих лет он практиковал духовную медитацию. Теперь у него все чаще случаются провалы в памяти. Иногда он не знает, с кем говорит и почему. Но ужас своего положения он понимает.

Сначала провалы в памяти были для него кошмаром – особенно когда это случалось на людях. Но благодаря своему мужеству, помощи жены и многолетней медитации он смог научиться спокойно переносить приступы беспамятства и страха. Он рассказал мне, что, просыпаясь утром, порой не представляет, где находится и что должен делать. Он научился быть готовым к таким ситуациям и не паниковать. Постепенно растерянность проходит, он идет умываться и собирается на работу. Он относится к приступам беспамятства как к чему-то преходящему, непостоянному. Потеря памяти по-прежнему беспокоит его, но уже не является такой серьезной проблемой, как раньше.

Я думаю, что основной вопрос в данном случае: возможно ли смириться со своим состоянием? Болеть и все-таки продолжать практиковать? Одна из моих учениц ухаживала за престарелыми людьми и рассказала мне множество интересных историй из своего опыта. У нее была одна подопечная девяноста трех лет, прикованная к инвалидному креслу. Эта женщина стала терять зрение. Ученица принесла ей книгу Олдоса Хаксли "Искусство видеть". Навестив ее через некоторое время, она обнаружила, что женщина выполняет упражнения из книги. Она никогда не теряла надежду и говорила: "Я обязательно встану и пройду по этому коридору, даже если мне от этого не станет легче". Она хотела сделать все, что было в ее силах.

Мой коллега Кристофер Титмусс, как и я, преподаватель Общества медитации, однажды поведал еще более трогательную историю. Его приятель, врач, попросил поговорить с одной из своих пациенток. Женщина в детстве перенесла полиомиелит. В результате ей пришлось вставить искусственное легкое. Более сорока лет она прожила в таком состоянии. Когда Кристофера с ней познакомили, она улыбалась – просто сияла. Все доктора и медсестры ее обожали. Она часто пребывала в счастливом и безмятежном настроении. Кристофер спросил ее, отчего она так счастлива. "Просто иногда кто-то открывает окно, и в комнате появляется ветерок", – ответила она.

Главное – быть довольным тем, что у нас есть, извлекать из этого максимум положительных эмоций. Все мы чувствуем дуновение ветерка. Но кто из нас наслаждается им так, как эта женщина?

Напоследок я хочу рассказать о моем отце, потому что знаю его судьбу, как никто другой. Последние несколько лет жизни он тоже был болен болезнью Альцгеймера. Увы, он никогда не медитировал. Наоборот, всю жизнь он старался держаться подальше от религии. Он был верным марксистом и вслед за Марксом считал, что религия – опиум для народа. Религия отца заключалась в том, чтобы противостоять любой религии. Он ненавидел раввинов, священников, монашек. Он считал их паразитами. Своим бунтом он нарушил традицию четырнадцати поколений раввинов в нашей семье.

Несмотря на взгляды отца, мальчиком я семь лет обучался в школе для ортодоксальных евреев. Отец отводил меня в сторонку и шептал: "Учись ради матери и дедушки с бабушкой, но помни, что все это – ерунда". Так говорил мой отец, и я ему верил. Позже, когда я открыл для себя медитацию и оставил работу в университете, отец пришел в ужас. Бывало, навещая родителей, я занимался медитацией у них дома.

"Это все равно что творить еврейские молитвы, – говорил мне отец. – Ты продолжаешь нашу семейную традицию – становишься раввином, несмотря на полученное образование. Неужели ты так глуп? Ты – как наши старики-евреи. Лучше бы ты занялся чем-нибудь полезным".

Когда у него начала проявляться болезнь Альцгеймера, он стал терять ясность рассудка. Иногда он казался вполне разумным, бодрым и логичным, а потом все забывал. Он путал события прошлого и настоящего. Он сохранял логику в своих рассуждениях, но нити его мыслей перепутывались.

Пришлось отдать его в дом для инвалидов, потому что мать уже не могла за ним уследить. Когда он впервые попал туда, ему все не нравилось, особенно еда. Четыре раза он пытался сбежать оттуда. Он не мог ходить, но на инвалидном кресле ему каким-то образом удавалось незамеченным проскочить мимо охраны и выехать на улицу. Мы навещали его, и, когда надо было прощаться, он ужасно огорчался – как будто мы покидали его навсегда. Для меня это был тягостный момент. И в то же время отец сознавал, что у него не все в порядке с головой, что его реакции слишком преувеличены. Это читалось в его глазах.

Прошло два с половиной года, и все изменилось к лучшему. Отец уже не жаловался так часто. Ему стала нравиться еда, которой его кормили. "Хотите покушать вместе со мной?" – спрашивал он, как будто приглашал нас в ресторан.

Иногда он пребывал в таком умиротворенном состоянии, что мы даже пугались – верить ему или нет. Казалось, он более доволен жизнью, чем я сам. Как-то раз я в очередной раз приехал его навестить. Я привез ему его любимую еду и жидкий кислород, растирал ему спину и все повторял, как я люблю его. Он посмотрел на меня очень спокойно и сказал: "Не напрягайся. Я люблю тебя и знаю, что ты меня любишь. Так что все в порядке".

В другой раз моя жена сказала ему: "Папа, вы всегда такой энергичный и жизнерадостный. Вы любите жизнь. Это прекрасно". Отец несколько минут сидел молча, а потом ответил: "Это не так. Я узнал радость жизни только шесть месяцев назад". Мы были поражены. Он почувствовал вкус к жизни, только когда заболел болезнью Альцгеймера и оказался в инвалидном кресле. И он продолжал познавать новое, несмотря на то что был стар и болен.

Когда дни его были сочтены, мы пришли навестить его и, подходя к комнате, услышали, как он говорил по-русски. Он покинул Россию в возрасте четырнадцати лет, а теперь ему было девяносто. Но он очень уважительно обращался на этом языке к Богу: "Послушай, я знаю, что все эти годы не верил в Тебя. И я по-прежнему не верю. Но моя жизнь подходит к концу. И я открыт. Я действительно открыт. Так покажи мне что-нибудь. Покажи. Я ничего не вижу".

Это лишь подтверждает то, что я чувствовал интуитивно: для каждого из нас существует надежда. Какую бы форму мы ни принимали, наша глубинная часть пребывает в сознании. Эта часть открыта и хочет видеть. Цель духовной практики – начать познавать ее уже сейчас.

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>