Дж. Кришнамурти. ПРОБЛЕМЫ ЖИЗНИ | ОГЛАВЛЕHИЕ ТЩЕТНОСТЬ ПОГОНИ ЗА РЕЗУЛЬТАТОМ Они приехали из

ТЩЕТНОСТЬ ПОГОНИ ЗА РЕЗУЛЬТАТОМ

Они приехали из разных стран, чтобы обсудить некоторые проблемы, с которыми сталкивается большинство из нас. Конечно, неплохо поговорить обо всем этом; но одни слова, убедительные аргументы и обширные сведения не принесут освобождения от мучительных проблем. Блестящая аргументация и солидные знания могут оказаться тщетными, и это бывает так часто. Когда ум обнаруживает их бесполезность, он умолкает. И тогда, в состоянии безмолвия, приходит понимание проблемы. Однако стремление найти это безмолвие порождает новую проблему, создает новый конфликт. Никакие разъяснения, доискивание до причин, исследование и расчленение проблемы ни в какой мере не приводят к ее разрешению, так как средствами ума проблема не может быть разрешена. Ум может лишь рождать новые проблемы. Он способен ускользать от самой проблемы при помощи толкований, идеалов, стремлений; но как бы там ни было, он не может освободиться от проблемы. Ум – это поле, в котором растут и множатся проблемы и конфликты. Мысль не может себя успокоить; она может, конечно, облачиться в одежды безмолвия, но это только маскировка, поза. Мысль может убить себя действием дисциплины, направленным к заранее намеченной цели; но смерть – это совсем не безмолвие. Смерть еще более громогласна, чем жизнь. Любое движение ума становится препятствием для безмолвия. Через открытые окна проникали разнообразные звуки: громкие разговоры и ссоры из деревни, выхлоп пара от паровоза, плач и смех детей, грохот грузовиков, жужжание пчел, резкие крики ворон. И среди всего этого шума в комнату вошло безмолвие, без зова и приглашения. Среди слов и аргументов, среди непонимания и борьбы это безмолвие распростерло свои крылья. Особенность этого безмолвия не состояла в том, чтобы прекратить шум, болтовню или слова. Для того чтобы в него включиться, ум должен утратить свою склонность к экспансии. В этом безмолвии совершенно отсутствует принуждение, приспособление, усилие; оно неисчерпаемо, а потому всегда новое, всегда свежее. Но слово "безмолвие" – не безмолвие.

– Почему мы спешим к результату, к финишу? Почему ум всегда стремится к цели? Но почему он не стремится к своему концу? Приезжая сюда, разве мы не ищем нечто, определенного опыта, восторга? Мы устали и пресытились многим, чем раньше играли; мы отвернулись от старого и теперь ищем новых игрушек, которыми можно было бы забавляться. Мы переходим от одного к другому, как женщина, рассматривающая витрину магазина, пока не найдем то, что нас полностью удовлетворит, и тогда прочно устраиваемся, готовые застыть на месте. Мы всегда чего-то жаждем; перепробовав многое, что не принесло никакого удовлетворения, мы хотим теперь самых предельных вещей: Бога, истину, все, что нам угодно. Мы жаждем результатов, новых переживаний, новых ощущений, которые оказались бы длительными, несмотря ни на что. Мы никогда не видим тщетности результата вообще, но готовы признать бесполезность данного результата. Так мы странствуем от одного результата к другому в надежде когда-либо найти то, что положит конец всякому исканию.

Поиски результата, успеха связывают, ограничивают; они всегда приходят к концу. Приобретение – это процесс завершения. Достижение – это смерть. Но это как раз то, чего мы ищем, не правда ли? Мы ищем смерти, только мы называем это результатом, завершением, целью. Мы жаждем достичь желаемого. Мы устали от этой бесконечной борьбы и стремимся уйти "туда", причем это "туда" может быть на каком угодно уровне. Мы не видим опустошающего, разрушительного характера самой борьбы, но мы хотим освободиться от нее, достигнув какого-то результата. Мы не понимаем истины самой борьбы, конфликта, а поэтому используем борьбу как средство для достижения желаемого, которое доставило бы наибольшее удовлетворение. При этом мы получаем наибольшее удовлетворение в том случае, если неудовлетворенность наша была максимально острой. Это желание всегда заканчивается приобретением, но мы жаждем непреходящего результата. Итак, в чем же состоит наша проблема? Не состоит ли она в том, чтобы мы не жаждали результата, не так ли?

"Я думаю, что так. Само желание быть свободным – это также желание результата, так ведь?"

– Мы совершенно запутаемся, если пойдем по этому пути. Разве мы не в состоянии видеть пустоту, тщетность результата, в каком бы то ни было уровне? В этом ли состоит наша проблема? Давайте посмотрим на нашу проблему прямо, тогда, быть может, мы будем в состоянии ее понять. Не в том ли дело, чтобы понять тщетность одного результата и таким образом отбросить всякое желание результата? Если мы установим бесполезность какой-либо одной формы бегства, то все другие его формы тоже окажутся тщетными. Но в этом ли состоит наша проблема? Конечно, нет, не так ли? Попробуем подойти к вопросу несколько иначе. Не есть ли опыт также известный результат? Если мы должны быть свободны от результатов, не должны ли мы также быть свободны от опыта? В самом деле, не является ли опыт результатом, завершением?

"Завершением чего?"

– Завершением процесса переживания. Опыт – это память о переживании, не правда ли? Когда переживание заканчивается, тогда существует опыт, результат. В момент переживания не существует никакого опыта; опыт – это память о переживании. Как только состояние переживания угасает, начинается опыт. Опыт всегда мешает переживанию, жизни. Результаты, опыт приходят к концу; но переживание неисчерпаемо. Когда память создает помеху неисчерпаемому, начинается поиск результата. Ум, сам являющийся результатом, всегда стремится к завершению, к цели, а это – смерть. Смерти нет, когда нет переживающего. И только тогда существует то, что неизмеримо.

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>