8. Вмешательство в супружескую систему - В поисках хорошей формы. Гештальт-терапия с супружескими парами и семьями - Джозеф Зинкер

Мир наших отношений определяет главное слово.

Это слово Я – Ты.

Мартин Бубер*

[[[[* Мартин Бубер (1878-1965) – философ и иудейский религиозный мыслитель.]

Растущее осознавание обещает изменения на любом уровне нашей жизни. В семейной гештальт-терапии осознавание процесса является фундаментом для ощутимых изменений.

Как правило, супружеские пары не осознают терапевтического процесса — его течения, познавательной значимости, энергетики. Они прежде всего включаются в содержание того, что делают, к чему особенно рьяно стремятся. Когда у них все в порядке, им и не надо задумываться над этим. Процесс общения между мужем и женой протекает гладко, когда муж или жена в любой момент готовы присоединиться друг к другу, делать что-то вместе, а затем испытать чувство удовлетворения и завершенности. Любое прерывание этого процесса приведет к снижению уровня энергии, что будет ощущаться как неудовлетворение или дисфункция — где “что-то не так”. Когда процесс обеднен, супруги испытывают боль и потребность обратиться к терапевту за помощью.

Супруги, у которых все в порядке, не обращают внимания на этот процесс. И только если наступает прерывание или тупиковая ситуация, процесс требует исследования. Когда вы, например, ведете машину, то не обращаете внимания на процесс вождения – вам просто надо добраться до нужного места. Но если вы начинающий водитель, вам необходимо держать этот процесс в сознании. Вы будете фиксировать каждое движение правой руки, которая лежит на рычаге переключения передач, осознавая любое изменение обстановки. В тот момент, когда вы начинаете чувствовать уверенность в себе, процесс уходит на дальний план. Вы просто ведете машину и не думаете над тем, что и как надо делать.

Пока с процессом все в порядке, он составляет фон нашего существования. Если процесс нарушается и выходит на передний план, вы вынуждены разобраться в том, что происходит. Когда супруги идут к терапевту, они перестают "просто жить" и переключают свое внимание от содержания своей жизни на процесс жизни. Они поворачиваются от содержания того, как живут, к тому, как протекает их жизнь. Когда жизнь снова налаживается и течет гладко, процесс снова уходит на дальний план.

Что должна делать семейная пара, для того чтобы исправить этот процесс? Им нужно, чтобы с ними поговорили о том, что с ними происходит, об их чувствах, мыслях и переживаниях. Им нужно "повариться" в этом процессе до тех пор, пока они не подойдут к чему-то, что их заинтересует, поддержит или придаст энергии. Они должны найти "фигуру внимания", которая вызовет интерес у обоих. Затем они глубоко проживают это, завершают данный этап и отставляют в сторону1.

Терапевт, так же как и его клиенты, проходит через подобный процесс. Мы наблюдаем за парой, не всегда понимая, что нам надо делать, что нас интересует, что нам важно. Мы просто позволяем появиться фигуре, а потом сообщаем своим клиентам об этом2. Такой прием мы называем интервенцией. Интервенция расширяет осознавание супругов, выуживая из фона нечто и превращая в фигуру внимания. Если пара может “переварить” это с помощью осознавания, что-то получить из этого и решить, как можно изменить свое поведение, мы все удовлетворены.

Если супружеская пара не может вести себя так, как я описал, мы проводим эксперименты, создающие структуру для проигрывания такого нового понимания в рамках конкретной работы. Эксперимент подталкивает пару к новому поведению, переживанию или озарению, и тогда они могут выбирать, стоит ли приобщать полученный новый опыт к репертуару своей прежней жизни. После того как супруги познакомятся с новыми представлениями о самих себе, мы завершаем сессию.

В этой главе показано, как можно применять теоретические положения и принципы, описанные в первой части этой книги, к семейной гештальт-терапии. Она представляет базовые правила терапевтической сессии и описывает процесс создания и проведения интервенции, которая приводит семейную пару к более полному осознаванию и изменениям3.

Как устанавливать терапевтическую ситуацию

в работе с супружескими парами

Терапевт должен довольно долго наблюдать, слушать и переживать то, что происходит с супружеской парой, чтобы накопить достаточно информации о процессе и создать ситуацию для интервенции, соответствующей их проблеме. Терапевту необходимо обеспечить собственное присутствие в системе этих взаимоотношений, а также добиться участия пары в исследовании процесса, чтобы он мог осуществить все это на практике4.

Прежде всего мы вовлекаем пару в разговор, устанавливая терапевтическое присутствие и способствуя контакту между всеми участниками. Это может быть обычный приветливый разговор. Мы убеждаемся в том, что установили контакт с каждым, и создаем теплую атмосферу, которая располагает присутствующих поговорить и о более интимных вещах.

Далее мы сообщаем участникам основные терапевтические правила: наилучший способ помощи – наше наблюдение за клиентами, поэтому мы собираемся попросить их поговорить между собой о чем-нибудь важном для них обоих; в это время мы будем играть роль свидетеля, оставляя за собой право прервать их беседу, когда, как нам покажется, собеседники затронули что-то интересное или важное.

Когда я даю такие инструкции своим клиентам, я неизменно наталкиваюсь на сопротивление. Вот какие реплики я слышу всякий раз в таких случаях:

"Мы уже обсуждали это дома, зачем же снова говорить об этом здесь?"

"В этом нет смысла, потому что никто не хочет этого слушать, потому-то мы и пришли к вам".

"Такого я не ожидала!"

"Мы пришли к вам для того, чтобы получить какой-то совет, а не для того, чтобы болтать всякий вздор".

"Ваша просьба смущает меня. Я даже не знаю, смогу ли говорить тут перед вами, когда вы сидите и слушаете нас".

"Это кажется надуманным и неприятным. Фальшивая ситуация. Не понимаю, какая будет польза от этого, если мы будем чувствовать себя неестественно”.

В этот момент мы усиливаем сопротивление (так происходит всегда при хорошей терапевтической работе), пока все участники не смогут выразить все свое сопротивление этой ситуации5. Например, если, "играя роль", клиенты слишком сконфужены, смущены и чувствуют себя неловко, вы можете отреагировать следующим образом.

Терапевт: Я рад, что вы можете рассказать мне о своем дискомфорте. Вы правы, это сложная ситуация. Терапевтическая ситуация не является естественной. Но мне очень важно иметь возможность понаблюдать за вами и посмотреть, как вы общаетесь друг с другом. Я знаю, это смущает и вызывает чувство неловкости, но я надеюсь, что вы все-таки сможете сделаеть это, потому что для меня это лучший способ помочь вам.

Мы также предупреждаем клиентов, что можем прервать их беседу, если решим, что нам надо сказать им нечто важное. Со своей стороны, они могут в любой момент обратиться к нам за помощью, если почувствуют, что зашли в тупик, или если им захочется задать нам вопрос или что-то сообщить.

Когда наши инструкции доведены до сведения участников, мы снова выходим из системы и устанавливаем границу. В то время как они говорят между собой, мы наблюдаем этот процесс и ждем, пока что-либо не выйдет на первый план. Когда проявляется фигура, мы прерываем разговор и проводим интервенцию.

Терапевтическая работа с семейной парой – это уже эксперимент. Мы начинаем с эксперимента, а эксперименты непременно вызывают смущение – они драматичны и создают искусственную ситуацию. Тем не менее, в них всегда есть доля реальности, и терапевт может увидеть, что происходит, и раскрыть это.

Мы начинаем работать с того момента, когда проводим хорошую интервенцию. Мы можем провести эксперимент, чтобы проработать полученный материал и научиться чему-то новому, либо сама пара использует результаты эксперимента.

Заканчивая сессию, мы вновь возвращаемся к простой беседе, меняя искусственную, структурированную ситуацию на более социализированное простое и естественное человеческое общение. Затем мы желаем участникам всего хорошего и прощаемся с ними. Терапевтическая сессия похожа на полет в самолете: мы разговариваем, набираем определенную высоту, некоторое время летим, а затем приземляемся.

Как выбрать интервенцию

Начинающий терапевт может спросить: “А что я буду делать со всеми этими разговорами? Где остановиться? На что обращать внимание?”

Давайте представим себе, что вы сидите перед семейной парой и все происходит само собой, без всякого контроля. Без теории, которая описывает человеческое поведение, вы просто ничего не увидите. Увиденное и услышанное вызовет у вас лишь смятение. И только тогда, когда вы используете “когнитивную карту”, когда информация будет организована, упорядочена, вы сможете привести к интервенции. Гештальт-терапия дает нам “линзы”, сквозь которые мы видим мир. Существует четыре главные “линзы”, которые вы накладываете на то, что видите и слышите.

1. Сильные и слабые стороны процесса, происходящего в паре. Прежде всего, поговорим о цикле взаимодействия, описанном в главе 4. Каким образом супружеская пара проходит этот цикл? Как им удается присоединяться друг к другу? Что им мешает? Как они приходят к хорошему результату? Что происходит, когда им это не удается?

Терапевт не должен лишь ждать удобного случая, чтобы прервать сложный процесс, он может просто наблюдать за сильными сторонами общения между супругами. Большинство пар обычно не осознают свои положительные возможности. Если вы сообщите им об этом, это сообщение уже будет мощной интервенцией. Порой она бывает даже сильнее, чем замечание о том, как они перебивают друг друга. Дело в том, что люди, как правило, мало знают о том, что делают хорошо, и гораздо больше знают о том, что делают плохо.

Джим и Лоретта: терапевтический процесс

Я приведу пример удачного терапевтического процесса, где Джим и Лоретта говорят о своей двадцатидвухлетней дочери Мерилин.

Джим: Что ты думаешь о том, чтобы помочь Мерилин оплачивать квартиру?

Лоретта: Это было бы хорошо, но в этом году мы собирались платить деньги в пенсионный фонд. И то, и другое мы не осилим.

Джим: Но поначалу ей самой этого не одолеть. Я волнуюсь за нее.

Лоретта: Я тоже, но мы должны дать ей возможность бороться самой, она должна научиться.

Джим: Как бы мне хотелось, чтобы мы были богатыми!

Лоретта: Не в этом дело, Джим. Мерилин уже не ребенок, она достаточно взрослая и умная женщина.

Джим: Я думаю, нам надо дать ей возможность научиться помогать себе самой. А? Конечно, если у нее будут затруднения и она придет к нам, мы постараемся вместе продумать ее финансовое положение и решить, что ей делать дальше.

Лоретта: Если она будет нуждаться в нашей помощи, мы ей поможем. С нынешней зарплатой у нее должно быть все в порядке.

Джим: Согласен! Неужели ты не рада, что она встала на ноги?

Лоретта: Конечно! Она замечательная. Я очень горжусь ею.

Когда вы указываете паре на ее сильные стороны, предоставляя супругам возможность осознавать их, они могут ими воспользоваться, когда у них возникают затруднения. Если муж и жена входят в противоречия друг с другом, им нужно вспомнить, что они умеют делать хорошо, и использовать это умение в решении своих проблем. Что же мы можем сказать семейной паре об их способностях?

Терапевт: Я хотел бы сказать вам, что нахожусь под большим впечатлением о того, как вам удается справляться с проблемой и не раздражаться друг на друга. Вы действительно достаточно заботитесь о Мерилин и способны достичь согласия. Когда вы оба почувствовали удовлетворение, напряжение отпустило вас, и вы смогли разобраться в своей проблеме. Молодцы!

С точки зрения цикла взаимодействия, Джим и Лоретта смогли полностью использовать свою энергию, а также сохранить ясную фигуру и достичь решения. Сбой в системе семейной пары нарушает их процесс, благодаря которому она функционирует. Особенно это сказывается на цикле взаимодействия. Давайте снова вернемся к Джиму и Лоретте. Теперь мы посмотрим, как бы они вели себя при столкновении.

Джим: Что ты думаешь о том, чтобы помочь Мерилин оплачивать квартиру?

Лоретта: Это было бы хорошо, но в этом году мы собирались платить деньги в пенсионный фонд, мы этого не осилим.

Джим: Но поначалу ей самой этого не одолеть. Я волнуюсь за нее.

Лоретта: Я тоже, но мы должны дать ей возможность бороться самой, она должна научиться.

Джим: Как бы мне хотелось, чтобы мы были богатыми!

Лоретта: О чем ты говоришь, ты снова в мечтах. А нам нужно смотреть правде в глаза.

Джим: И какова эта правда?

Лоретта: Я только что сказала тебе.

Джим: Скажи еще раз.

Лоретта: Ей нужна тысяча долларов в месяц, чтобы выжить, что она и делает.

Джим: А что, если ей поехать в отпуск?

Лоретта: Тогда она должна будет пожертвовать чем-то, чтобы сэкономить деньги для этого.

Джим: В чем же состоит наша ответственность перед взрослым ребенком?

Лоретта: Разные люди по-разному относятся к этому. Донахью дали Марку кругленькую сумму после получение диплома.

Джим: Н-да, чудеса! У них доход даже меньше, чем у нас.

Лоретта: Может, нам встретиться с ними и спросить их мнение по этому поводу?

Джим: Нам самим следует это понять.

Лоретта: На днях я видела Донахью в супермаркете. Он прекрасно выглядел.

Джим: Мы не виделись с ними уже несколько недель.

Лоретта: У меня разболелась голова...

Во втором примере Джим и Лоретта не могут завершить то, что начали. Разговор не вызывает у них ощущения завершенности и удовлетворения. Начав говорить о доходах семейства Донахью, они отклоняются от основной своей цели, которая касается недавно возникшей проблемы независимости их дочери.

С точки зрения развития цикла, мы можем сказать, что они застряли на осознавании. У них есть потребность собрать больше сведений, чтобы понять, правильно ли они поступают, но они не могут накопить достаточно энергии, чтобы принять решение по ходу действия. Хороший, прочный контакт невозможен, и один из них уже начал страдать. Они не могут принять даже промежуточного решения о встрече с друзьями; они застряли. Однако супруги по-прежнему могут услышать о том, что они делают хорошо, даже здесь мы видим их состоятельность. Всегда хорошо услышать, что делаешь хорошо, прежде чем тебе скажут о том, что ты делаешь плохо. В данном случае терапевт может сказать:

Терапевт: Мне нравится, что вы сохраняете спокойствие по отношению друг к другу и отвечаете на вопросы. Мне нравится ваше любопытство и философский взгляд на жизнь.

Позже они могли бы услышать:

Терапевт: Вы потратили слишком много времени на то, чтобы обсудить все эти возможности, поэтому и не смогли прийти к согласию и ощущению завершенности.

Если супруги делятся информацией друг с другом, задают вопросы и отвечают на них, пытаясь повлиять друг на друга, давая выход энергии и “цепляя” другого человека, – они взаимодействуют хорошо. Если же вы замечаете прерывание процесса, когда вопросы не находят ответа, информация дается обрывочно или не дается вообще, повисают длинные паузы; дискуссии затягиваются, пока один говорит, другой теряет к нему интерес, но не сообщает ему об этом, один говорит о том, что он (или она) хочет сделать, но не вкладывает в это достаточно энергии, а потому не достигает ушей собеседника, – у такой пары есть серьезная проблема.

Любая ситуация, которая разворачивается перед вами, может стать объектом мощной интервенции. Даже если у вас есть только одна линза, через которую вы смотрите, вы увидите множество вещей, которые нуждаются в коррекции. Модель гештальт-цикла дает вам язык, с помощью которого вы сможете постигать процесс человеческих взаимоотношений. Он позволяет вам выражать семейной паре то, что вы видите, и то, что вам интересно.

2. Содержательная сторона. Итак, вы считаете, что ориентированы на процесс. Как вам удается не поддаться искушению и не внедриться в разговор между супругами, в то время как вас так и подмывает сказать что-нибудь утешительное или прокомментировать содержание беседы? Возможно, вы делаете что-то со своим телом, или что-то происходит в вашей голове, или случается нечто в окружающей вас среде, что не дает вам попасть под влияние содержания разговора? Я-то считаю, что не наше дело обращать внимание на содержание. Наша работа заключается в том, чтобы следить за процессом. Нам важно, как наши клиенты говорят, а не что они говорят. Это и есть настоящая задача. Подпасть под влияние содержания мы можем только по лености. Подумайте о том, какой возможный результат можно получить из следующего диалога супружеской пары.

– В свои двадцать два Мерилин достаточно взрослый человек, чтобы позаботиться о себе самой, не правда ли?

– Тысяча долларов не такая уж большая сумма, чтобы выжить в наше время.

– Тысяча долларов – это куча денег для молодого человека, ведь она получает их каждый месяц. Ей нужен разве что твой совет.

– А может быть, посоветовать ей найти компаньонку? Тогда квартира обойдется дешевле и у нее останется больше свободных средств.

Как только мы втягиваемся в содержание диалога, мы перестаем “работать”. Ведь наша работа заключается в том, чтобы отслеживать процесс и помогать супругам меняться, а разбираться в содержании беседы – их дело. Если мы просто присоединимся к ним, то уже не сможем быть адекватными консультантами происходящего процесса.

Мы предполагаем, что сбой в работе системы происходит снова и снова, независимо от того, о чем говорят муж с женой. Они могут говорить о сексе, деньгах, о переезде в другой город или о детях, но способы прерывания контакта, как правило, схожи. Очевидно, что дело здесь не в содержании. Похоже, что одна тема бывает не более проблематичной, чем другая, обычно сбой происходит в самом процессе.

Супруги могут хорошо осознавать нарушения в процессе, однако они будут сильно страдать, потому что не стремятся наладить хороший контакт. Пытаясь разрешить финансовые проблемы, они могут подолгу говорить о деньгах, но при этом не вкладывают свою энергию, чтобы что-то произошло, и их усилия пропадают зря. Они могут обсуждать переезд в другой город, не проявляя при этом никакой инициативы или возбуждения, соответственно, их разговор не приводит к решению вопроса.

Торможение в осознавании сглаживает наши переживания происходящего, независимо от контекста. Энергетический уровень осознавания настолько низкий, что не дает достаточного возбуждения. Поэтому все остается без изменений. Само по себе осознавание является модальностью с низкими энергетическими затратами. Важно, чтобы оно и оставалось таким, так как протекает в русле эксперимента. Мы должны иметь возможность отставить в сторону часть наших идей: если мы этого не сделаем, важным нам покажется все подряд, а это снова приведет нас к топтанию на месте.

Но что делать, если супруги включаются в цикл, а затем просят у нас помощи по содержанию? Как быть в такой ситуации? Действительно, в некотором отношении мы более информированы, чем обычные люди, приходящие к нам за помощью. Например, семейная пара может спросить нас о том, как мы относимся к отправке ребенка в частную школу. Какая от этого польза? В каком возрасте лучше отправлять ребенка? На что надо обратить внимание? Нас могут спросить о работе родителей. Сколько лет должно быть ребенку, когда мать возвращается на работу; насколько это полезно или вредно? Супруги могут спросить наше мнение по поводу совместного проживания кого-то из родственников мужа или жены. Окажется ли это полезным или принесет беспокойство семье?

Это очень щекотливый момент в нашей работе, так как наш опыт в данном случае не имеет особого значения. Не важно, что мы думаем, ведь на самом деле мы не знаем, что хорошо для кого-то другого. Иногда, однако, нам приходится идти на риск и высказывать свое мнение на тот или иной счет. В такие моменты мы возвращаемся к архаичной системе обучения. Подобная система имеет жесткие границы и не требует нашего мнения.

Довольно трудно советовать супругам, которые спрашивают о том, что кажется вам совершенно неприемлемым. Например, вы можете быть убеждены в том, что для ребенка полезно, когда оба родителя ходят на работу, в то время как ваши клиенты говорят, что ребенку будет плохо, он станет чувствовать себя заброшенным или нелюбимым. В этой ситуации вы будете испытывать болезненное искушение переубедить их.

В таких случаях мы настоятельно просим терапевтов сдержаться и уйти от вмешательства. Терапевт должен ждать вопросов. Если же его не спрашивают, у него мало шансов быть услышанными. Если вы, забегая вперед, станете уточнять содержание беседы, ваши усилия окажутся бесполезными. Тем не менее, будучи профессионалами, мы должны ответить на вопрос клиентов (даже если не знаем ответа на его вопрос) и высказать свое просвещенное мнение.

И все-таки бывают случаи нашего вмешательства в содержание, когда нас не просят об этом. Тогда мы с самого начала заключаем с клиентами контракт, предполагающий, что мы будем наблюдать за процессом и вмешиваться в его содержание. При таком условии можно ожидать больше вопросов по содержанию, нежели по процессу. Дело в том, что так мы чувствуем себя значительно свободнее с информацией о процессе и увереннее в том, что касается наших ценностей. Мы считаем, что это будет полезно для них, и у нас появляется больше желания вмешиваться. Кроме того, процесс интервенции отчетливо ориентирует нас на данные, которые появляются в течение часа терапии.

3. Полярные искривления и другие нарушения баланса. Когда бы мы ни сталкивались с полярностью – это всегда искривление, нарушающее баланс. Предположительно, оно может послужить причиной интервенции. Если система здорова, каждая ее часть имеет множество возможностей. Если один человек слишком активно участвует в работе, а другой совсем не участвует, это порождает смешение полярностей и определенные трудности в их совместном взаимодействии. При этом один в той или иной степени станет испытывать либо неумеренное восхищение другим, либо пренебрежение к другому. Если такие неравноправные условия поддерживаются длительное время, это нередко приводит к психологическому застою, гневу или раздражению.

Каким образом у нас возникают полярности? И что происходит, когда они сталкиваются? По-видимому, существуют части нашего собственного "я”, которые долгое время остаются неразвитыми просто потому, что в этом не было необходимости. В результате, одни части развиваются за счет других. Например, мы уделяем много внимания заботе о других людях и в то же время совсем не заботимся о самих себе. Или мы можем быть очень серьезны, у нас может быть совсем не развито чувство юмора.

Мы замечаем у других те качества, которые не развиты у нас. В этом случае легко приобщить неразвитое качество, просто присоединившись к другому. И тогда у вас внезапно появляется чувство юмора или желание позаботиться о себе, к вам возвращается утраченная живость или организованность. Такая мгновенная самореализация вызывает восхищение. Когда с человеком случается нечто подобное, мы говорим, что он влюбился. Он испытывает чувство целостности и, конечно, в этот момент действительно достигает целостности. А другой человек, которому нужно развивать другие качества или части, также найдет что-то привлекательное для себя. И вот они объединяются, образуют союз и некоторое время им это нравится, потому что вместе они — пара, составляющая единое целое – некий новый организм.

Однако часто через несколько лет что-то нарушается, и, по иронии судьбы, это происходит именно из-за каких-то неразвитых частей или качеств, потому что, с одной стороны, один не ценит эти качества, а с другой – переоценивает свои развитые качества. В то же время один думает, что это важно и очень хорошо. То есть у него имеется двойственное отношение к своим характеристикам. Он живет со своим партнером, ориентируясь на свои положительные качества.

Вы можете, например, шутя и играя, жить с такими положительными качествами своего партнера, как чувство юмора и жизнерадостность. Но рано или поздно вы столкнетесь с их теневой стороной. У юмора есть свои дефекты: он может быть циничным или неуместным, когда ситуация требует серьезности. Тогда все, что вам нравилось раньше, покажется неприятным, и даже юмор начнет раздражать вас.

Через такой трудный период проходят почти все: приходится пересматривать хорошие и плохие стороны своего партнера, так же как и свои собственные качества. Вам следует разобраться в том, что вы знаете о нем, о тех качествах, которыми вы сами наделили его в процессе совместной жизни. Вам придется взглянуть со стороны на своего партнера и либо полюбить его чувство юмора, либо возненавидеть его. Вы можете возложить ответственность на него, и пусть он с этим справляется. Вы можете отказаться от пристального внимания к своему партнеру, потому что юмор больше не является вашей неразвитой чертой. Как только вы развили в себе чувство юмора, вы уже знаете его сложности и в другом человеке больше не оцениваете его только положительно или отрицательно.

Что же может сделать терапевт, когда сталкивается с искривленными полярностями? Например, вы видите, что один участник очень старается быть серьезным, когда другая выглядит страдающей и хочет рассказать о своих переживаниях. Возможна такая интервенция.

Терапевт: Хорошо, я бы хотел на минутку прервать вас. Мне хотелось бы рассказать вам о том, что я заметил. В вашем общении присутствуют и серьезность, и юмор. По какой-то причине один из вас серьезен, а другой весел, и, похоже, это обычное дело для вас. Вы замечали это когда-нибудь? Происходит ли дома то же, что и здесь?

После ответа можно попросить супругов:

Терапевт: Почему бы вам не поделиться друг с другом тем, что вы чувствуете? Хотели бы вы сделать это? Или вам хочется подумать, как можно это изменить?

Если ваши клиенты заинтересованы в таком предложении и хотят изменений, можно предложить им эксперимент. Например, попросите их обменяться ролями, что, вероятно, приведет к важному осознаванию их полярностей.

Во втором диалоге Джима и Лоретты вы могли заметить, что Джим обозначает проблему и задает вопросы, а Лоретта лишь дает ответы. Вот как может быть сформулирована интервенция.

Терапевт: Мне хотелось бы рассказать вам о своих наблюдениях за тем, как вы приходите к решению проблемы. Я заметил, что Джим требует, задает вопросы и провоцирует, в то время как Лоретта берет на себя объяснения, рассуждения и оценку возможностей. Понимаете ли вы, каким образом делите полномочия?

После того как они обсудят свою реакцию на феномен искривления полярностей, вы можете формулировать эксперимент.

Терапевт: Я бы хотел предложить вам маленький эксперимент. Возможно, вам было бы полезно поменяться ролями. Что если, например, вам, Джим, давать решения проблемы, а вам, Лоретта, ставить проблемы и задавать вопросы? Что скажете? Хотите посмотреть, что получится?

Любую искривленную полярность можно использовать для интервенции, чтобы супруги лучше осознавали то, что вы считаете разрушительным фактором.

Искривление полярностей может служить диагностическим признаком недостаточного развития. Конечно, полное раскрытие всех положительных способностей человека – идеал, к которому можно только стремиться. Но каждый из нас должен делать выбор, чтобы определить себя как личность.

На высоком уровне развития мы осознаем наш выбор. Мы знаем, что не будем тратить всю нашу энергию, чтобы развивать все аспекты своей личности, хотя бы просто потому, что мы этого не хотим или не нуждаемся в этом. Мы можем принимать то, что другой человек вносит в наши отношения, нам это может не нравиться и все же мы будем продолжать жить с этим. Например, если муж лучше социально адаптирован, чем его жена, ей нужно решить, предоставить ли ему право быть таким и оценить тот вклад, который он вносит в их совместную жизнь. При этом она сама может не оценить его чрезмерной общительности и не понимать, зачем он тратит на это столько энергии и почему это так важно для него. Однако если ему так нравится, значит, это приемлемо и для нее. Ну что же, социальная активность – не то качество мужа, которое восхищает его жену. Такое равновесие сходно с нулевой точкой “творческой отстраненности”, о которой говорилось в предыдущих главах.

Поначалу жена может чувствовать неполноценность в сравнении со своим мужем: “Какой он замечательный! Посмотрите, какой он открытый и дружелюбный человек!” Затем она будет думать о нем снисходительно: “Как он может тратить свое время на какую-то поверхностную общественную деятельность? Какой же он пустой человек”. Там, где супруги взаимно дополняют друг друга, у них появится скорее философское отношение друг к другу, чем чувство превосходства или неполноценности. Когда такое взаимное дополнение достигнуто, полярности больше не становятся у них на пути. Они не исчезают, но воспринимаются и рассматриваются по-другому и больше не несут в себе энергии проекции.

4. Взаимное дополнение и средняя позиция (middle ground). Слияние с другим человеком - неотразимое и очень сильное переживание. Это присущая человеку мечта – мечта о соединении с матерью. В самом начале жизни слияние не означает “любовь” в ее обычном понимании. Эта “потребность” появляется как неопределенное желание когда-то сказанных слов. Прежде чем кто-то скажет: “Я люблю тебя”; или: “Я тоскую по чему-то”, без всякого осознавания возникает психологическое возбуждение. В это время – время физиологического возбуждения – если потребность в слиянии так или иначе не удовлетворяется, младенец или ребенок может навсегда получить травму.

Только позже такое аномальное стремление может проявиться в словах. В различных культурах слова могут быть разными. Различные виды общественного устройства развивают различные способы столкновения с такой “невстреченной” потребностью. Кроме того, отношение к любви может меняться в зависимости от периода жизни одного человека, но опыт влюбленности и потребность в слиянии остается главным таинством - формой “психологической алхимии”. С одной стороны, это некоторое признание того, что один человек не является целостным без другого. С другой стороны – также и признание целостности человеческой личности.

Союз двоих похож на алхимию соединением двух веществ вместе и получением нового вещества. Алхимики соединяли различные металлы в надежде получить золото. Возможно, мы надеемся на нечто похожее, когда обмениваемся золотыми кольцами. Существует также алхимия биологической природы сексуальности. Он и Она такие разные, и это различие становится самой притягательной тайной.

Однако слияние всегда терпит поражение. Если плод остается в утробе, он погибает. Если молодой человек (или девушка) не отходит от матери или отца, он (или она) погибает духовно. На смену слиянию должно прийти отделение, а отделение всегда предполагает различие. Различие означает, что супруги должны разъединяться и развивать свое собственное "я". Юнг называет это индивидуацией, а гештальт-терапия — формированием границ. Единственный способ наладить адекватный контакт с точки зрения гештальт-подхода – иметь адекватные границы. Нельзя наладить контакт с чем-то расплывчатым и неопределенным, с таким киселем невозможно даже конфликтовать. Человеку необходимо сдвинуться с точки психологического нуля в сторону отличного от других, четко очерченного организма, с его собственными идеалами, чувствами, предпочтениями и жизненной силой.

В “двухличностной” системе существует ритм слияния и разделения. Мы соприкасаемся друг с другом по разным поводам, с разной интенсивностью. Иногда это приводит в экстаз, а иногда в ярость, но чаще всего мы касаемся друг друга, ощущая некоторый магнетизм. После такого прикосновения можно и уйти. Затем мы снова возвращаемся. Процесс движения туда и обратно является динамической пульсацией взаимоотношений.

Принимая различные формы, процесс слияния и разделения происходит всю жизнь. Когда двое влюбляются друг в друга, они переживают слияние. В этот момент они неразделимы. Они сидят, не отрываясь смотрят друг другу в глаза, постоянно признаются в любви и клянутся в вечной преданности. Позже они лучше узнают друг друга, их отвлекают требования обыденной жизни, и тогда начинается медленный и малозаметный процесс разделения. В этот период они начинают признавать взаимные различия и постепенно возвращаются к самоактуализации. Слияние становится еще более сложным, когда в семье появляются дети. Но когда дети подрастают и уходят из семьи, снова возникает проблема разделения. Супруги вновь остаются один на один, правда, теперь, они уже взрослые и самостоятельные люди, которые однажды выбрали друг друга, чтобы быть вместе. И наконец, болезнь и смерть снова сталкивают супругов с разделением. Тогда фантазия (или реальность) слияния с какой-то внешней силой становится для человека сверхъестественным переживанием.

Человек появляется на свет только для того, чтобы снова и снова отдавать себя.

На смену слиянию приходит потребность в утверждении “я”. После опыта влюбленности каждый человек один и снова сталкивается со своим "я" – внутренними потребностями, талантами и конфликтами. Каждый из партнеров рисует себе собственный образ поведения, дружбы, любви. Каждому человеку нужно добиваться осознания собственного "Я" как отдельной сущности, отличной от осознавания другого человека. Каждый должен научиться отличать свои внутренние переживания и мысли от переживаний и мыслей другого.

Терапевт поддерживает индивидуальные границы и должен просить каждого пациента произнести приблизительно такие слова: “Я чувствую...”; или: “Вы похожи на...” Интроекция, проекция и конфлюенция (слияние) – излюбленные способы сопротивления на этом уровне: “Я чувствую, вы хотите есть”; или: “Я чувствую напряжение, и вы тоже выглядите напряженным”; или: “Вы как будто рассержены на меня”.

Прежде чем мужчина и женщина станут переживать чувство “мы”, каждому из них следует произнести местоимение “я” в собственных границах:

“Я ощущаю...”

“Я чувствую...”

“Я хочу...”

“Я не хочу...”

Каждый партнер должен произнести эти фразы сам по себе, а не в качестве реакции на другого. Только значительно позже, когда они начинают ощущать собственную значимость, можно обратить внимание на переживания другого. Но прежде чем это произойдет, контакт по типу слияния должен перейти в контакт по типу конфликта. Дело в том, что человеку трудно отъединиться от своего партнера без конфликта. Для многих супружеских пар, воспитанных на голливудских фильмах, конфликт означает следующее: “Мы больше не любим друг друга”; или: “Мы больше не подходим друг другу”. С таким отношением к конфликту они могут никогда не прийти к его разрешению. Семейная пара, как правило, имеет искаженное представление о конфликте, боится его и считает, что он означает поражение.

На этом этапе гештальт-терапевту следует объяснить клиентам, как интегрировать собственные различия таким образом, чтобы это устраивало обоих и не означало утраты уважения друг к другу. Терапевт оценивает переживания каждого из партнеров и одновременно побуждает их уважать и принимать мнение другого. Поддерживая мужа и жену, терапевт начинает поддерживать их “вместе”, подталкивая к поиску интеграции различных качеств8. На пике разрешения конфликта супруги смотрят друг на друга с новым интересом и часто даже с новой страстью. На смену разделению снова приходит слияние. И таким образом этот ритм продолжается.

Некоторые различия невозможно сгладить, их можно только принять как таковые. Человек любит и уважает другого, научившись принимать экзистенциальную реальность, в которой отнюдь не все проблемы решаемы. Голливуд создал миф о любви как о слиянии. Увлечение личностным ростом создало миф о том, что все личные проблемы можно разрешить. Эта интроективная этика заставляет некоторых супругов по изнеможения обсуждать различия своих характеров, испытывать стыд, отчаяние и разочарование в семейных отношениях.

Различия являются главной составляющей отношений, именно они поддерживают отношения живыми. Однако доведенные до абсурда различия перестают быть полезными и приводят к непоправимым последствиям.

Взаимное дополнение является функциональным аспектом различий. С точки зрения развития, один партнер выбирает другого, дополняя те части себя, которые он не осознает, не принимает. Человек видит эти качества своего партнера в романтическом свете. Такие “две половинки” соединяются вместе, чтобы составить единое целое и лучше жить на этом свете.

Функция взаимного дополнения принимается другим до тех пор, пока сам партнер не начинает это чувствовать. Позже, когда это неприсвоенное качество начинает подниматься на поверхность, дополняющее поведение партнера нередко становится источником раздражения, гнева, неприязни и смятения. То, что прежде виделось в романтическом свете, сейчас воспринимается как вздор. Например, экстраверт воспринимается как “пустобрех”, а интроверт – как меланхолик. В такой ситуации гештальт-терапевт может помочь обоим партнерам поработать с полярными качествами друг друга, как это было описано ранее.

Некоторые дополняющие модели – важные как для характера, так и для стиля поведения – останутся незыблемыми у каждого партнера, независимо от его личностного роста. Здесь настоящее взаимное дополнение (если оно не невротическое или проективное) может украсить жизнь семейной пары. Чем больше партнеры развивают свою индивидуальность, тем ярче проявляются их полярные свойства и им легче принимать “безумное” или неприемлемое поведение друг друга.

Взаимное дополнение указывает на различия между мужем и женой, в то время как в средней позиции их больше привлекают сходные черты. Жизнь выбирает среднюю позицию, она не может все время пребывать в крайних точках. Это в полной мере относится и к семейной жизни. Она состоит из работы и отдыха, телефонных звонков и визитов, завтраков и ужинов, доходов и расходов. Только когда у нас бывает время остановиться и отстраненным взглядом посмотреть на происходящее, мы можем уделить внимание и экстраординарным аспектам жизни.

Взаимное дополнение способствует возбуждению семейной жизни, тогда как средняя позиция обеспечивает покой и отдых, когда энергия сохраняется, а энергетический уровень синхронизируется. Взаимное дополнение стимулирует конфликты, а средняя позиция является ресурсом спокойного слияния.

Выживание и развитие супружеской пары определяется балансом между дополняемостью и слиянием. Фигура различий появляется только на фоне согласия, понимания, компромиссов и удовлетворения. В свою очередь, фигура слияния существует на фоне ярких различий, оживленных споров, дискуссий и эмоциональных баталий. Можно сказать, что коэффициент выживания супружеской пары – это середина между слиянием и различием или между средней позицией и взаимным дополнением.

Для того чтобы определить среднюю позицию и баланс в работе с семейной парой, терапевт может задавать, например, такие вопросы:

– Как вы познакомились?

– Что вам нравится друг в друге?

– Каковы ваши обычные представления о жизни?

– Что радует вас обоих, когда в семье все хорошо?

Ответы на такие вопросы напомнят супругам об их обычной жизни: убеждениях, привязанностях, дружеских связях, работе. Кроме того, терапевт должен быть готов к тому, что средняя позиция данной пары может быть совершенно нестабильной, как будто она покрыта тонкой коркой льда. Терапевт может увидеть, что супруги не способны судить друг о друге справедливо. Каждый из них может отвергать свои чувства и лгать другому. В конце концов терапевт обнаружит, что у данных супругов странным образом отсутствует преданность и лояльность по отношению друг к другу.

Терапевту необходимо понять, какое количество конфликтов способна выдержать эта пара “здесь и сейчас”, сохраняя свой статус. Возможно, следует их попросить вступить в конфликт друг с другом, спросить, хотят ли они построить основу взаимного доверия, чтобы разрешить тот конфликт, в который втянуты.

5. Способы сопротивления. Сопротивление возникает на границе между двумя субсистемами и является одной из форм контакта. Сопротивление может возникать как внутри супружеской пары, так и в ответ на терапевтическую интервенцию. Обычно у людей существуют свои “любимые” формы сопротивления, соответствующие тому или иному типу поведения человека. Поэтому, как правило, тот тип сопротивления, который типичен для общения супругов, проявляется и в их контакте с терапевтом. Например, супруги с ретрофлексивным способом сопротивления, будут держаться вместе и избегать контакта с терапевтом. Их отношения с терапевтом могут стать отражением собственных взаимоотношений.

Мы часто говорим о сопротивлении как об исключительно интрапсихическом феномене: “Я ретрофлективный человек”, “Я проективный человек”; “Я человек слияния”. Однако сопротивление берет начало от взаимодействия. Для сопротивления необходимо наличие по крайней мере двух людей. Сопротивление становится внутренним, если оно становится привычным и повторяется снова и снова. На каждую новую ситуацию человек реагирует так, будто это старая ситуация, не замечая отличительных деталей и тем самым привнося в новую ситуацию свой прежний опыт.

В предыдущих главах мы уже обсуждали различные способы сопротивления, поэтому сейчас поговорим о том, как терапевт должен работать с сопротивлением, используя его как возможность для интервенции. Когда терапевт смотрит на сопротивление в рамках интерактивной системы, очень важно распознать внутри системы тот “сговор”, который поддерживает сопротивление. Ни один человек не может сохранять сопротивление в контакте. Зато любой человек сумеет преобразовать сопротивление в переживание контакта. Давайте снова вернемся к Джиму и Лоретте.

Лоретта: На днях в супермаркете видела Донахью. Он прекрасно выглядел.

Джим: Мы не виделись с ними уже несколько недель.

Лоретта: У меня разболелась голова...

Терапевт: Мне нравится, что вы сохраняете спокойное отношение друг к другу и отвечаете на вопросы. Мне нравится ваше любопытство и философский взгляд на жизнь, когда вы говорите о Мерилин. Итак, продолжайте.

Терапевт указывает пациентам на то, что они делают хорошо, прежде чем идти к тому, что им еще предстоит сделать.

Джим: Да, мы оба хорошо успевали по философии, когда учились в колледже.

Лоретта: Спасибо. Мы действительно хорошо разговариваем. Может быть, раз уж мы здесь, нам надо было бы поговорить и о Кэти.

Джим: О'кей. Что ты имеешь в виду? Кэти скоро заканчивает колледж. И что она будет делать со своим дипломом по английской литературе?

Лоретта: Ну что ж, ведь мы всегда настраивали девочек на гуманитарное образование. Я думаю, что она сможет учиться дальше и получить степень по литературе. Она могла бы получить стипендию или стать ассистентом преподавателя.

Джим: И что мы должны делать? Недавно я разговаривал с ней, и она сказала, что толком не знает, как ей поступить с колледжем. Она бы хотела сделать перерыв и уйти из колледжа.

Лоретта: Когда мы были детьми и учились в колледже, нам даже не хотелось уезжать на каникулы. А это поколение какое-то испорченное. Им нужно сразу все.

Джим: А чем плохи каникулы? Может быть, дети умнее нас. Мы вечно работали до седьмого пота и все время думали о будущем.

Лоретта: У нас хоть было представление о том, чего мы хотим. Ты хотел получить степень, чтобы я могла спокойно растить детей.

Джим: Времена изменились. Они не хотят думать о детях, пока им не стукнет тридцать.

В короткий срок Джим и Лоретта обсудили множество вещей и, похоже, утеряли главную нить своей беседы: они говорили о проблемах, связанных с их дочерью Мерилин. Они переключились на свою вторую дочь, на воспоминания об учебе в колледже, а затем погрязли в дискуссии по поводу несходства поколений. Возможно, им было бы полезно поближе приглядеться к тому, как они уходят от проблемы.

Терапевт: Простите. Я хотел бы поделиться с вами своими наблюдениями. Вы слишком долго обсуждали все возможности и обстоятельства, поэтому вам было трудно прийти к соглашению и у вас не было ощущения завершенности ни по одной из затронутых тем. Например, тема квартирной платы Мерилин повисла в воздухе. Затем вы так и не решили, как возобновить отношения с семейством Донахью. Тема Кэти также осталась незавершенной. Каждый раз, когда кто-нибудь из вас фокусировался на чем-то конкретно, другой менял предмет обсуждения. Мы называем это уклонением, или дифлексией.

(Лоретта странно, как будто в полусне, смотрит на терапевта. Джим пассивен, кажется, что он рассматривает дерево, которое видно из окна.)

Лоретта: Джим, ты отвлекаешься, это утомляет терапевта. Я пытаюсь втолковать тебе абсолютно то же самое. Абсолютно!

Джим: Но я люблю наблюдать, я должен...

Терапевт: Вы оба удивлены. Но я просто показал вам, как вы уклоняетесь от общения друг с другом, а теперь — от общения со мной. У вас определенно есть проблема в общении друг с другом, и эта же проблема возникает в общении со мной.

Лоретта (терапевту): Я не понимаю, что вы имеете в виду.

Джим: Ведь я уже говорил, что мы отвлекаем друг друга и начали утомлять терапевта своими разговорами.

Лоретта: Зато теперь мы знаем, как это называется — отклонение.

Терапевт: Уклонение.

Джим: Уклонение! Мы все время делаем это друг с другом, а сейчас — с вами. Я с ума сойду.

Лоретта: Хорошо. Давай посмотрим, сможем ли мы закончить разговор о Кэти?

Это еще один этап, на котором можно проводить интервенцию. Мы указываем паре на типичные способы сопротивления, мешающие им налаживать нормальный контакт друг с другом. В данном случае это была дифлексия.

Резюме

Я показал вам некоторые аспекты отношений между супругами, которые могут служить потенциальным материалом для интервенции.

1. Сильные и слабые стороны процесса общения супругов. Завершенный цикл представляет собой начало, развитие и завершение ситуации. Супружеской паре полезно обратить на это внимание.

2. Содержательная сторона. Как терапевт вы действительно являетесь экспертом по поведению человека. Вы знаете, как надо реагировать на определенные ситуации в жизни. Однако здесь вы должны проявлять большую осторожность, так как не можете доподлинно знать, что хорошо или плохо для других людей. Всегда помните, что обсуждение содержания успокаивает, но только работа с процессом поможет что-то изменить в системе “супружеская пара”.

3. Полярные искривления и другие нарушения баланса. Система здорова тогда, когда каждый ее член развивает скорее свои качества, а не передает некоторые функции своему партнеру. Такие проявления необходимо выявлять, исследовать с помощью эксперимента и осознавать.

4. Взаимное дополнение и средняя позиция. Слияние с другим создает то, что мы называем “мы”, в то время как отделение от другого создает “я”. Этот ритм колеблется от одного проявления к другому и становится своеобразной хореографией семейной пары. Их "танец" меняется в зависимости от “музыки”, которая звучит в разное время.

Взаимное дополнение – функциональный аспект различительных свойств. Таким образом выражаются различия в рамках системы супружеской пары. Если взаимное дополнение основано на различных свойствах, то средняя позиция базируется на аналогичных чертах. Жизнь, как мы уже говорили раньше, протекает посередине, а не на крайних ее точках. Средняя позиция буквально создает стабильность и взаимное доверие, при которых такие крайние проявления, как скандалы и предельное возбуждение, могут возникать, быть принятыми и позволяют супругам развиваться как индивидуально, так и в качестве системы.

5. Способы сопротивления. Сопротивление является феноменом системы. Когда семейная пара начинает осознавать, каким образом им удается прерывать контакт, их навыки общения становятся существенно богаче и они получают гораздо больше удовлетворения от общения друг с другом.

А теперь давайте посмотрим, как проводить интервенцию.

Как проводить интервенцию

Когда терапевт проводит интервенцию, он выявляет “фигуру внимания”, то есть сообщает семейной паре о том, чего они сами не замечают в своем поведении.

1. Допустимая интервенция. Ваше ощущение по поводу собственных наблюдений должно подсказать, насколько уместно в тот или иной момент сообщить о нем своим клиентам. Проверьте свои ощущения. Для этого вы можете спросить себя: “Будет ли это принято супругами?”. Затем можно спросить самих супругов: “Что вам не нравится в том, что я сообщил вам?” В таком случае вы получите больше информации о том, что думают и чувствуют ваши клиенты. Никогда не возражайте, если встречаете протест: вы просто сталкиваетесь с растущим сопротивлением. Вместо этого полюбопытствуйте, что ваши клиенты сами чувствуют по отношению друг к другу.

Вам следует побеспокоиться, если супружеская пара не соглашается с вашими наблюдениями. В этом случае, возможно, вы выразились недостаточно отчетливо и не были услышаны. Особенно ярко это проявляется, когда супруги очень глубоко вовлечены в разговор между собой, либо они слишком ретрофлексивны для того, чтобы поделиться энергией друг с другом. Если это так, вам надо серьезно подумать о том, надо ли доводить ваши наблюдения до сведения супругов. Помните: вы всегда будете в безопасной позиции, если интервенция основывается на материале ваших наблюдений.

2. Накопление феноменологических данных. Когда вы слышите или видите что-то, что вы хотели бы использовать для интервенции, всегда используйте феноменологические данные как опору. Только тогда вы будете услышаны. Самое трудное - найти способ говорить о том, что вы услышали, не с отдельным человеком, а с целостной системой. Поэтому фраза должна быть построена как можно точнее. Например, вы можете сказать супружеской паре:

Терапевт: Я бы хотел поделиться с вами тем, что заметил в вашем разговоре. Всякий раз, когда вы, Ганс, говорите, вы, Ариадна, прерываете его, прежде чем он закончит мысль. А вы, Ганс, как будто ничего не замечаете, и вас это не раздражает. В результате вы оба теряете ясность темы, которую обсуждаете. Знаете ли вы об этом?

Терапевт старается делать супругам уместные замечания и описывает, какую роль играет каждый из партнеров, способствуя утрате ясности происходящего. Когда интервенция не носит оценочного характера, он воспринимается лучше. Каким образом Ганс и Ариадна могут использовать это наблюдение? Возможно, они даже замечали за собой нечто подобное, но были бессильны что-либо изменить. Если пара признает замечание терапевта, он может продолжать дальше и сделать им следующее предложение:

Терапевт: Я предлагаю вам повнимательнее проследить за собой и позволить друг другу закончить мысль. Если вы почувствуете, что вас перебили, пожалуйста, сообщите другому, что вы еще не закончили. Нестрашно, если кто-то из вас будет говорить без очереди. Я обещаю вам, что все будет нормально.

Обратите внимание на то, как терапевт заботится о том, чтобы не обидеть кого-то из партнеров. Терапевт ясно дает понять, что каждый их них одинаково важен для него. Далее я продемонстрирую вам интервенцию, которая может разбудить сопротивление:

Терапевт: Я хотел бы поделиться с вами тем, что я заметил, слушая вашу беседу: Ариадна, вы все время перебиваете Ганса.

Ганс оказывается в позиции “обиженного ребенка” и чувствует, что терапевт на его стороне, при этом он не осознает, что сам позволяет Ариадне себя перебивать. Ариадна чувствует пренебрежение к себе, у нее появляется ощущение, будто ее выпороли, однако она не осознает, что тоже позволяет Гансу перебивать себя. Тем не менее, создается впечатление, будто изменить поведение нужно только ей, а не Гансу, что является искажением системы “муж и жена”. Пара чувствует, что к ним относятся как к наказанным детям, а не как к взрослым людям.

Супруги могут не замечать, что перебивают друг друга. В данном случае терапевт может решиться попросить их продолжить беседу и добавить при этом:

Терапевт: Посмотрите, сможете ли вы отметить те моменты, когда перебиваете другого или другой перебивает вас. Если вы не сможете сделать этого, я сам обращу ваше внимание на такие проявления.

Итак, вот что делает терапевт при “хорошей” интервенции:

· Описывает то, что реально происходит

· Определяет вклад каждого участника системы в происходящее

· Учитывает потенциальное действие, которое может совершить каждый из участников, чтобы поддержать систему.

3. Отчет о своих чувствах. Отчет о чувствах, возникающих у терапевта, также может служить хорошей интервенцией. Это особенно уместно, когда вы видите пару в течение нескольких сессий и успели заслужить их доверие. Представьте, что вы говорите:

– Когда я сижу здесь, с вами, я чувствую себя невидимкой, как будто никто из присутствующих не видит меня. Я хочу сказать вам, что вы очень тронули меня, когда беседовали друг с другом так нежно.

– Я чувствую себя переводчиком в Организации Объединенных Наций.

– Сидя здесь, с вами, я чувствую такую беспомощность. Если бы только у меня была волшебная палочка!

– После двадцати минут пребывания с вами я начинаю впадать в летаргию.

– Буквально через несколько минут после начала сессии я почувствовал, будто кто-то закружил меня, у меня началось головокружение. Я чувствую себя совершенно дезориентированным.

– Вы так хорошо себя ведете, и я чувствую, что могу расслабиться и налить себе чашку чая.

Когда вы испытываете сильные чувства и способны ясно поделиться ими с другими людьми, они могут ответить вам на том же уровне. Это не уловка и не технический прием. Ничего подобного. Просто вы выступаете как свидетель драмы двух людей, небезразличных вам, и делитесь своими переживаниями, идущими от сердца.

Если по тем или иным причинам вы не испытываете подобных чувств, не стоит сообщать об этом клиентам. Однако порой складывается ситуация, когда вы сможете позволить себе сообщить своим клиентам о том, что их присутствие не вызывает у вас теплых чувств. Это может быть сильным ходом – супруги увидят самих себя другими глазами.

4. Обучение. Обучение – еще один способ проводить интервенцию. Приятно поучить семейную пару, когда она сама просит вас об этом. Помните? В самом начале вы предложили супругам в любой момент обращаться к вам за помощью. Как правило, пара ретрофлексивна, ее энергия направлена вовнутрь, друг на друга, поэтому у них самих не возникает побуждения обратиться к вам. Они могут даже недостаточно отчетливо осознавать ваше присутствие как важный ресурс для самих себя. В конце концов, прежде чем прийти к вам, они вели себя также непластично и вязко и со всей остальной частью человечества. Если же они все-таки решились обратиться к вам, то дают вам возможность обучать их.

Обучение – это искусство. Оно не всегда означает сообщение конкретной информации, хотя и информация часто приносит пользу и может снять напряжение. Вы просто можете поговорить с клиентами о книгах, которые прочитали, о чувствах, которые пережили, или рассказать историю, которая каким-то образом напоминает вам проблему ваших клиентов. Цель обучения состоит в том, чтобы разбудить их мысли и чувства, сообщить им нужную информацию, подтолкнуть их вперед. Может быть, вы помните, как ваши родители или другие взрослые рассказывали истории, которые совсем не касались того, что могло бы вас заинтересовать. Сохраните это в своей памяти как фигуру “родитель”.

Однако когда терапевт делится своими переживаниями или рассказывает истории, есть опасность, что он отвлекает на себя слишком много внимания и может вызвать скуку. Истории, которые вы рассказываете, должны быть короткими и соответствовать случаю, тогда вы сможете легко вернуть супругов к работе.

5. Эксперимент. Интервенцию всегда можно провести, предложив клиентам эксперимент. Эксперименты всегда основаны на ситуации, при которой можно пробудить то или иное поведение, а также испытать его на практике9. Эксперимент может варьироваться, но в своей основе он включает в себя следующие условия:

· Проведение подготовительной работы.

· Достижение согласия между терапевтом и клиентской системой.

· Работа, ориентированная на трудности, которые испытывает клиентская “система”.

· Выявление группового осознавания.

· Локализация энергии клиентской “системы”.

· Фокусирование осознавания и энергии на развитии темы.

· Обеспечение самоподдержки как для клиентской системы, так и для терапевта.

· Выбор соответствующего эксперимента.

· Проведение эксперимента.

· Опрос клиентов после выполнения задачи – инсайт и завершение.

Давайте снова вернемся к нашей первой паре, Джиму и Лоретте, и посмотрим, как эксперимент включается в терапевтическую сессию. Мы оставили Джима и Лоретту, когда они окончательно запутались в дифлексии и у Лоретты снова началась головная боль.

Терапевт: Хорошо. Давайте попробуем проделать маленький эксперимент. Возьмите какую-нибудь тему для обсуждения и попробуйте не уклоняться от нее, пока вы оба не почувствуете, что удовлетворены и тему можно считать закрытой. Ну как, согласны?

Джим: О'кей, давайте.

Лоретта: Хорошо. Может быть, снова вернемся к проблеме, связанной с квартирой Мерилин?

Джим: Да. Я думаю, нам надо помочь ей процентами от депозитного вклада.

Лоретта: Да. Меня-то это устраивает, но, кроме того, мне бы хотелось побыть с ней рядом и поддержать ее или, по крайней мере, предложить поддержку. И если все станет налаживаться, мы сможем оставить ее одну.

Джим: Я думаю, она будет против этого, как и мы в свое время. Хорошо. Я удовлетворен.

Лоретта: Я тоже. Какое облегчение!

Терапевт: И как вам это - чувствовать, что с проблемой покончено? Вы могли бы рассказать об этом?

Лоретта: Что касается меня, то моя головная боль прошла.

Джим: Мне тоже стало легче. Я чувствую тебя ближе к себе, Лоретта. Давай пойдем куда-нибудь поужинаем вместе, ты не против?

6. Использование индивидуальной терапии. Когда одна часть системы по какой-то причине начинает буксовать, она не останавливает движение всей системы. В этом случае вы можете провести интервенцию для одной части, индивидуальную терапию с одним партнером, который слишком травмирован и не способен участвовать в общей работе. Представим себе, что Лоретта замкнулась и тихо плачет. Никакая интервенция, направленная на Джима и Лоретту, не помогает ей выйти из этого состояния. Вот как можно провести индивидуальную работу:

Терапевт: Лоретта, мне кажется, вам плохо. Джим, вы не будете возражать, если я немного поговорю с Лореттой?

Джим: Конечно, нет.

Терапевт: Хорошо. Я вернусь к вам, Джим. А пока просто побудьте с нами несколько минут.

Такой поворот к индивидуальной терапии с Лореттой требует ее временного отсоединения от семейной пары. Пока терапевт работает с Лореттой, Джим может оставаться просто свидетелем. Наблюдая за работой терапевта и Лоретты, Джим сохраняет чувство сопричастности как временно “молчащий” партнер.

Терапевт: Лоретта, мне кажется, вам плохо, правда?

Лоретта (после долгой паузы): Все эти годы (она снова начинает плакать) я старалась ему угодить, а он никогда не спрашивал, чего мне хочется, о чем я мечтаю.

Терапевт: Вам легче, когда вы говорите мне об этом?

Лоретта: Да.

Терапевт: А может быть, вы хотели бы сейчас сказать об этом Джиму или это по-прежнему слишком тяжело для вас?

Лоретта (слезы текут по ее щекам): Я хотела бы попробовать.

Терапевт: Хорошо, попробуйте.

Лоретта (поворачивается к Джиму): Ты никогда не спрашивал у меня, что я хочу... Меня это так огорчает, ведь я люблю тебя.

Терапевт: Джим, я возвращаю вам Лоретту, и вы можете ответить ей, а я буду просто слушать, хорошо?

Джим (Лоретте): Я никогда не думал, что ты... что это важно для тебя.

Лоретта: Ты никогда...

Джим: Пожалуйста, не говори “никогда”. Мне делается так плохо от этого.

Лоретта (повышает голос и говорит с большой страстью и энергией): Я всегда ждала, что однажды ты спросишь меня о том, что важно для меня.

Джим: Я спрашивал. В прошлом году, помнишь, когда мы ездили в Вашингтон?

Трудный для Лоретты этап миновал, она преодолела его. Сейчас оба супруга могут рассмотреть динамику своих отношений и понять, что удерживало Лоретту от того, чтобы сказать о том, что она хочет, а Джима от того, чтобы спросить ее об этом.

Терапевт: Лоретта, вы так хотели казаться самодостаточной, что Джиму и в голову не приходило спрашивать о чем-то. А вы, Джим? Вы так много работали, что не успевали подумать о том, что нужно Лоретте. А сейчас, Джим, Лоретта готова принять это от вас.

Джим: Лоретта, что бы ты хотела сказать мне? Пожалуйста, дорогая, скажи. Что я могу сделать в этот уик-энд, чтобы ты была довольна?

Работая индивидуально, нужно очень внимательно отделять одного пациента от другого. Работая с одним человеком, вы должны быть уверены, что получили его согласие на это, учитывая, что терапия происходит в присутствии другого партнера. Кроме того, необходимо очерчивать новые границы для работы. В нашем случае сначала нужно создать границы между Лореттой и терапевтом, а затем снова восстанавливать прежние границы между парой и терапевтом. Супружеская пара всегда должна быть главной фигурой в драме, которую терапевт стимулирует и поддерживает.

7. Возвращение на землю. Запомните: для того чтобы завершить терапевтическую сессию, нужно вернуть супругов в их обычный мир. Это похоже на полет: сначала надо набрать высоту, а затем снова опуститься на землю. Пациенты должны покидать ваш кабинет, чувствуя твердую почву под ногами. “Приземление” лучше сопровождать обычной легкой беседой. Эта беседа должна соответствовать следующим условиям:

· Беседа предполагает участие терапевта. Он выражает им свою симпатию, общаясь с парой на обычном человеческом уровне.

· В беседе устанавливаются ясные границы, чтобы участникам было понятно, где происходит терапия, а где ее нет. Терапевт “собирает” систему для терапии, а затем предоставляет ее самой себе.

· Беседа укрепляет полученные навыки, напоминая супругам о достигнутом новом способе поведения. Например, терапевт предлагает клиентам “домашнее задание”: “Джим, я бы хотел предложить вам попрактиковаться, задавая Лоретте вопросы о том, чего она хочет. А вас, Лоретта, я попросил бы потренироваться, сообщая Джиму о том, чего вы хотите. Не заняться ли вам этим на следующей неделе?”

· Беседа смягчает тон сессии, сглаживая чрезмерную легкость или серьезность терапии: “Лоретта, когда вы будете говорить Джиму о том, чего вы хотите, не просите у него "Мерседес" – он может запаниковать!”

· Беседа оказывает поддержку клиентам. Уходя, они знают, что терапевт беспокоится о них и желает им добра.

Проработка проблемы супругов в индивидуальной терапии

Когда терапевт работает с семейной проблемой индивидуально, ему необходимо быть предельно осторожным. В таких случаях терапевт часто становится объектом любви и его отношения с клиентом выглядят как сговор против другого партнера, который не принимает участия в терапии. Например, клиент может посмотреть на терапевта и сказать: “Мой супруг много значит для меня, но вы тоже очень хороший”. Опасность отделения или отвержения, откуда бы она ни исходила – от окружающей среды, критической ситуации, психотерапии или некоторых внутренних переживаний, – определенно нарушает баланс в системе супружеской пары и может вызвать серьезный кризис.

Перенос может вытеснять терапию в работе с семейной парой. Психоаналитикам хорошо известно, что любое заявление клиента о терапевте надо расценивать не как обычную критику или комплимент, а как сообщение, возможно, связанное с родителями, родными или партнером. Такое заявление непременно должно насторожить терапевта и вынудить его спросить клиента об отношениях с важными для него людьми, а затем стимулировать осознавание клиента.

Даже когда мы работаем с клиентом индивидуально, всегда необходимо учитывать присутствие в его жизни других людей — семьи, жены или мужа, детей, сотрудников, друзей. Наивно полагать, что наше участие и ответственность распространяется только на человека, сидящего перед нами. Терапевт невольно усложняет взаимоотношения супругов, если не поможет клиенту (или клиентке) вовремя осознать его (или ее) растущую заинтересованность в терапевте.

В идеале легче всего работать с клиентом одного пола (конечно, в случае с гетеросексуальной парой), и тогда любовь и забота терапевта о клиенте не будет опасной для супругов. Имейте в виду, если пара гомосексуальная, у вас гораздо больше шансов стать соперником в этой системе, если вы одного пола с клиентами.

Возможно ли, работая только с одним членом семьи, принимать во внимание всю семью в целом? В кризисной ситуации одного внимания недостаточно, необходимо пригласить родственника к себе в кабинет и работать с обоими. Но в индивидуальной работе мало просто помнить об отсутствующем партнере. Терапевт, с одной стороны, должен учитывать существование партнера, а с другой – относиться к клиенту как к отдельно существующей личности. Когда терапевт занимается индивидуальной терапией, он должен научиться тревожиться о будущем семейной пары, не передавая своего беспокойства клиенту.

Габриэль (и Сью). Индивидуальная терапия конфликта

Давайте рассмотрим проработку конфликта с одним партнером10. Индивидуальная терапия может позволить клиенту научиться с большим уважением относиться к точке зрения своего партнера. Человеку легче принять точку зрения другого, когда ее можно приблизить к своей собственной.

Терапевт: Габриэль, назовите некоторые конфликты, которые возникают у вас с женой, Сью.

Габриэль: Мне не нравится, что она такая странная – в восемь часов вечера она уже скисает.

Терапевт: А что делаете вы, когда она "скисает"?

Габриэль: Я могу оторваться. Когда она уходит спать, дом принадлежит мне, и я могу делать, что мне вздумается. Но в то же время мне бы хотелось, чтобы она была рядом и я мог бы уделить ей внимание.

Терапевт: То есть вы хотите сказать, что у вас остается много энергии, в то время как она окончательно измотана?

Габриэль: Да.

Терапевт: В чем заключаются другие конфликты?

Габриэль: Мне бы хотелось больше ярких сексуальных переживаний в наших супружеских отношениях. Они, к сожалению, совсем не такие, каких я хотел бы. В общем, паршивенькие. Я бы хотел, чтобы Сью уделяла больше внимания мне и нам обоим, чтобы она смогла хоть на время отставить детей в сторону. Мне кажется, этого не происходит. Когда я иду домой, то чувствую, что меня ждет что-то очень нудное, поэтому я много времени провожу вне дома.

Терапевт: В чем заключается эта нудность?

Габриэль: Ну... простые вещи – приготовление пищи, уборка.

Терапевт: Меня интересуют разница в уровне вашей энергии и ваш сексуальный конфликт. С чем из них вы хотели бы поработать?

Габриэль: Они связаны друг с другом, как двоюродные братья.

Терапевт: Да, это так. Я скажу вам, что думаю об этом. Я бы хотел, чтобы вы представили себе, что ваш конфликт со Сью является и вашим внутренним конфликтом. Он находится внутри вас, это часть Сью, и вы можете поработать с ней в отсутствии Сью. Примите ее внутрь себя, потому что сначала так легче посмотреть на проблему. Представьте себе, что эту вашу часть, которую мы назвали “Сью”, мы посадили на этот стул, а сексуально неудовлетворенный Габ сядет на тот стул, и они поговорят между собой. Но помните: вы говорите с частями вашего собственного "я", а не со Сью. Вам все понятно?

Габриэль: Кое-что я понял и хотел бы попробовать.

Терапевт: Сейчас пока не ясно, в чем заключаются полярности. Поэтому потратим несколько минут на поиск полярностей.

Габриэль: Пока вы говорили, что-то стало вырисовываться. Я могу начать.

Терапевт: Я буду рядом.

Габриэль 1: Я так взволнован. У меня появилось пять новых идей. Неужели я разговариваю сам с собой?

Терапевт: Да, вы говорите с самим собой.

Габриэль 2: Пять новых идей? А как насчет сто одной новой идеи?

Габриэль 1: Эти новые идеи такие интересные. Первая идея такая необыкновенная, я думал о ней по дороге сюда и хочу рассказать тебе о ней.

Габриэль 2: Через пару минут я собираюсь пойди и проверить банковские счета.

Габриэль 1: У меня появилась идея по поводу книги, над которой я работаю, это очень хорошая идея.

Габриэль понимает, что в предыдущем перевоплощении он говорил скорее как его жена Сью, а не как часть себя. Он сообщает терапевту, что не стал бы говорить о банковских счетах, а Сью стала бы. Терапевт просит Габриэля ответить так, как мог бы ответить он.

Габриэль 2 (говорит значительно медленнее): У тебя всегда много новых идей, а эта – то, что тебе нужно? Действительно новая? Ведь у тебя есть много старых, которые ты так и не использовал.

Терапевт: Обратите внимание, что на втором стуле вы говорите значительно медленнее.

Габриэль: Я и чувствую себя надежнее.

Терапевт: Это хорошо. Постарайтесь почувствовать, чего вам не хватает здесь (жест в сторону первого стула).

Габриэль 2 (медленно): Ты знаешь, что существует такая вещь, как земное притяжение? Я чувствую его. Оно охватывает меня и опускает на стул. Сидя на стуле, я чувствую его обеими ногами. Когда я сижу на этом стуле и смотрю на тебя, сидящего на другом стуле, мне кажется, что для тебя земное притяжение ничего не значит. Кажется, ты можешь повернуться в одну сторону, а потом совершенно в другую.

Габриэль 1: Забавно, не правда ли?

Габриэль 2: Ты весь в этом, порхающий как бабочка. Это очень печалит меня. (На его глазах слезы. Долгое молчание.)

Терапевт: Вы знаете, о чем эта печаль?

(После долгого молчания Габриэль кивает головой.)

Терапевт: Что вы чувствуете сейчас?

Габриэль: Покой.

Терапевт: Я хотел бы прервать нашу работу, хотя знаю, что она не закончена. Мне хотелось бы узнать, что бы вы хотели сказать тому взволнованному Габриэлю о нем и Сью? Что бы могли посоветовать? Что бы вы могли сделать для него с помощью той вашей части? Научите его, как ему быть, чтобы в следующий раз ему не было скучно и он смог бы испытывать возбуждение, знал, как ему обходиться с ним?

Габриэль: Когда ты входишь в дом, в той нудности, которая ждет тебя там, есть своя прелесть, есть свой резон.

Терапевт: Замените “она” на “он”.

Габриэль: У тебя есть свой резон. С кем я разговариваю?

Терапевт: Вы говорите с Габриэлем о Сью. Все это происходит, когда вы входите в дом. Вы его советчик.

Габриэль: Когда ты входишь в дом, в том, что ты называешь “нудностью”, есть своя прелесть. В этом содержатся важные основы человеческого бытия, позволяющие тебе порхать. У тебя есть место, куда можно прийти. У тебя есть Сью, к которой ты можешь прийти. Когда ты дома, Сью может упорхнуть от тебя и вернуться тебе. Ей тоже это нужно. В этом есть устойчивость, но в этом есть и нечто волнующее. Ты не должен считать, что дом гарантирован тебе навсегда, без всего этого твое порхание не будет иметь центра притяжения.

Терапевт: Скажите ему, что он должен уважать Сью именно за то, что он так критикует. Видите, существуют некоторые части ее личности, к которым он (к первому стулу) относился критически. Чем бы он мог восхищаться в Сью из того, что раньше критиковал?

Габриэль: Я не могу точно сказать, что критиковал в ней, вот только – “почему ты больше не...”

Терапевт: “Почему ты больше не радуешься?” Что бы вы хотели сказать ему? Он из тех, кого нужно стимулировать. Что бы вы могли сказать ему, что помогло бы ему легче относиться к тому, что он критикует. Особенно по поводу того, что Сью говорит ему: “Почему ты больше не...”? Что вы можете сказать ему о своем чувстве земного притяжения?

Габриэль: Эта моя часть глупа... что хорошо. Я не пытаюсь поддаваться на каждое слово, которое вы говорите. Не пытаюсь все понять.

Терапевт: Я думаю, это ответ. Почему бы вам не превратить его во что-то хорошее и не воспользоваться этой идеей с пользой для себя?

Габриэль (первому стулу): Я хочу, чтобы ты понял: время, которое ты проводишь здесь (второму стулу) – время, которое ты считаешь пустым, скучным, оздоровительным временем безделья, – это главное. (Терапевту) Возможно, это больше внутреннее, я не представляю себе, как бы Сью могла присоединиться к этому.

Терапевт: Вам трудно построить такой мост.

Габриэль: Она всегда заинтересована в моем возбуждении.

Терапевт: Конечно, и потом она могла бы быть опорой, скукой и сохранять все это. Позвольте мне попробовать построить этот мост для вас здесь. Если бы я изображал вас, пользуясь вашей идеей, я бы сказал: “Габ, позволь себе быть глупым. Это нормально – позволить себе поглупеть. Доставь себе это удовольствие”. Попробуйте сказать это сейчас, невзирая на свою глупость.

Габриэль: Мне кажется, что, невзирая на мою глупость, я остаюсь в своей шкуре и не могу влезть в твою. У меня есть своя собственная территория. А у тебя — своя. Невзирая на мою глупость, я оставляю тебе место.

Терапевт: Кто это? “Ты” здесь?

Габриэль: Сью.

Терапевт: Значит, мы поменялись местами: теперь на этом стуле сидит Сью. И вы лучше понимаете, что вам нужно, чтобы быть с ней, и как разобраться в этом конфликте?

Габриэль: Все это очень выразительно. Я чувствую, что все это было не зря .

Терапевт (шутливым тоном): У вас опять появилось много новых идей?

Габриэль: Нет, и я не чувствую себя выскочкой со всеми своими новыми идеями. Я чувствую, будто те идеи, которые появились оттого, что я пережил здесь, находятся во мне: Они не на поверхности - они здесь, во мне.

Терапевт: Спасибо.

То, что было описано здесь, не является семейной терапией, но такая работа позволила Габриэлю исследовать конфликт со своей партнершей. Подобная интервенция может быть использована в семейной терапии с одним человеком, который предъявляет один или два конфликта со своим партнером. Потратьте на это пятнадцать минут и дайте возможность одному партнеру поработать с конфликтом, как если бы он был его внутренней проблемой. Затем поменяйте роли и сделайте то же самое со вторым партнером. Такая процедура даст каждому возможность почувствовать себя на месте другого. Вот что ощутил Габриэль. Вместо того чтобы по-прежнему критиковать тихий и мирный способ существования Сью, он нашел эти качества в самом себе и заключил со Сью более глубокий союз.

Этого можно достичь, если вы, называя имя своего партнера, вступаете в борьбу с той частью самого себя, которую не любите, стыдитесь, отрицаете или просто не знаете о ней. Вы можете собрать то, что кажется вам наиболее ужасным в характере другого человека, и лучше понять его. Из этого следует, что учиться лучше у своего врага, чем у друга, хотя я считаю, что нет необходимости слишком тесно ассоциировать себя со своими врагами.

Заключение

В этой главе я изложил вам идею применения теории интерактивного цикла и теории систем в семейной терапии. Кроме того, я предложил вам варианты создания терапевтической ситуации, способы интервенции, работы с сопротивлением и проведения экспериментов.

Теперь, когда вы хорошо ориентируетесь с этом системном гештальт-подходе и уже прочитали о двухличностных системах, важно напомнить, что семейная пара, как было сказано в главе 3, состоит из трех подсоюзов: два индивидуума, их отношения и пространство общения между ними. Когда пара составляет союз, она существует сама по себе. Если же эта независимая система помещена в более обширную систему семьи, она становится субсистемой в рамках большего целого. И, естественно, не нужно большого воображения, чтобы продолжить социальную иерархию и включить семью в общество, общество в государство, государство в мировое сообщество и так далее.

Как мы увидим в следующей главе, многое из того, что было сказано о работе с супружеской парой, применимо и в работе с семьей. Но мне хотелось бы предостеречь вас. Семья – более сложное образование, нежели супружеская пара, и для того чтобы понять это явление, приходится принимать во внимание гораздо большее количество точек зрения. Мое представление основано на серии основных положений и принципов.