III. Системы убеждений и глубинные убеждения. - Изменение убеждений с помощью НЛП - Р. Дилтс

Иногда ограничение, которое испытывает человек, проистекает из системы убеждений, а не из какого-то отдельного убеждения. И тогда вы работаете не с каким-то одним убеждением, а со множеством убеждений, подпитывающих друг друга.

В подобном случае необходимо осознать, что требуется несколько отступить и охватить взглядом всю систему убеждений в целом. Ограничение может также проистекать из убеждения более глубинного, чем убеждение о способностях. Если у человека возникает убеждение, что вы намереваетесь причинить ему вред, а вы в это время стараетесь разложить синестезию на составляющие компоненты, то воздействие данного, находящегося на более высоком уровне убеждения о вашей идентичности будет гораздо более значимым, чем любые ваши действия. Вот поэтому и следует отступить на шаг и спросить:

«Где находится данное ограничивающее убеждение?»

«Является ли им то убеждение, над которым я работаю, или это то, о которое я ударяюсь лбом каждый раз, когда пытаюсь что-либо сделать?»

Как сказал Альберт Эйнштейн: «Все следует упрощать настолько, насколько возможно, но не более того!»

Другими словами, если нечто требует сосредоточенности и времени, то этим и будет определяться его цена; Это уместные обязательства и капиталовложения. Пытаться же найти «дешевый и сердитый» способ изменить что-либо достаточно важное и отнюдь не простое — не обязательно самая подходящая для этого стратегия. Наложение повязки на инфицированный участок лишь усугубит заражение.

Именно на это я и хочу обратить внимание. Накладывайте повязку, если необходимо. Но если пошло заражение, то лечить нужно уже иммунную систему.

В НЛП это очень важно. Я вовсе не хочу сказать, что все должно занимать много времени и быть как можно сложнее, но кое на что стоит затратить время и сделать так, чтобы не было «ни сучка, ни задоринки «.

Итак, каким образом вы обнаруживаете глубинное убеждение? Как определяете, что добрались, наконец, до нужного вам убеждения? Как обнаруживаете убеждение, с которого следует начать?

Я не могу подходить к каждому и постоянно спрашивать: «Не назовете ли вы глубинное убеждение, которое вас беспокоит?»

Каким образом нам станет известно, что данное убеждение и есть то самое?

Утверждают, что изменение убеждений напоминает рецепт жаркого из тигра.

Прежде всего, нужно добыть тигра — и здесь могут возникнуть определенные трудности! В остальном же — ничуть не сложнее, чем жаркое из кролика.

Наверно поэтому следующий вопрос таков:

Каким образом скрываются убеждения?

Самое сложное в выявлении убеждений состоит в том, что о тех из них, которые оказывают на вас самое сильное влияние, вы, как правило, меньше всего подозреваете.

Это первое, с чего нужно начинать работу с убеждениями. При выявлении убеждений возникают четыре общих затруднения. Прежде всего опишу вкратце каждое из них, затем перейдем к рассмотрению некоторых решений.

«Дымовая завеса».

Когда Джеймса Бонда начинают настигать преследователи, он нажимает кнопку и, выставив дымовую завесу, благополучно уходит от погони. Подобным же образом, особенно когда убеждение ассоциируется с чем-то весьма сокровенным или болезненным, люди часто выставляют «дымовую завесу».

Вам кажется, что все идет прекрасно. Вы беспрепятственно продвигаетесь к сути проблемы, и вдруг, ни с того ни с сего, пациент становится непроницаемым, все смешивается и никакой ясности не остается и в помине.

Вы подошли вплотную к убеждению своего пациента, и та его часть, которая постоянно настороже, нажала кнопку. И вы оказываетесь в полном замешательстве и недоумении.

Когда случается подобное, то следует иметь в виду, что это не так уж и плохо. Это означает, что вы близки к цели. Обычно в таких случаях я вынуждаю человека отвлечься от того, чем он занят в данный момент, и сосредоточиться на дыме, в какой бы форме он ни выражался.

Внезапно, как бы из ничего, может возникнуть чувство, которое говорит:

«Все, дальше я идти не могу». И это может служить дымовой завесой.

Дымовая завеса может появиться и тогда, когда человек внезапно меняет тему и начинает говорить и отвечать невпопад.

Помимо того, что человек становится непроницаемым и уклончивым, он может также полностью замкнуться в себе. И это тоже дымовая завеса. Вы же должны четко осознавать, что это и есть та заветная дверца, за которой скрыто убеждение.

Однажды я и мой коллега работали с человеком, нацеленным на какие-то несложные поведенческие результаты. Сколько мы ни пытались добиться четкой, основанной на сенсорных восприятиях формулировки результата, не получали ничего, кроме неопределенности и размытых образов. Это и вправду напоминало дым. Все окутывалось густым туманом, через который ему невозможно было что-либо разглядеть. Поэтому мы перестали пробираться к результату и предложили: «Просто глядите на этот дым, сосредоточьтесь на нем. Дайте ему немного рассеяться и рассмотрите, что в действительности за ним скрывается.

Внезапно он почти забился в судорогах, вновь переживая ранее испытанное крайне эмоциональное и глубоко врезавшееся в память воспоминание.

Однажды, когда ему было девять лет, он играл со своими приятелями в бейсбол и, наметив цель, готовился нанести удар, вкладывая в него всю силу и не замечая в азарте игры, что сзади бежит трехлетний брат одного из его друзей. Он ударил по мячу, но промахнулся, и удар пришелся в голову трехлетнего малыша, убив его наповал.

Теперь поглядите, как это было связано с тем, что он никак не мог определить результат: «Наметив цель и стремясь к ней изо всех сил, я могу промахнуться и убить кого-нибудь».

Для него это было гораздо более сильным соображением, чем определение цели. Данный опыт укоренил в этом человеке ограничивающее убеждение, когда ему было всего девять лет и он не обладал необходимыми ресурсами для того, чтобы полностью его осознать. И данное убеждение было вовсе не тем, какое следовало вынести из случившегося. То, что случилось, было поистине трагично, но убеждение не должно было быть «я никогда не буду пытаться что-нибудь сделать».

Заглядывая за дымовую завесу, вы часто обнаруживаете нечто гораздо более важное. Скоро мы вновь к этому вернемся и рассмотрим, каким образом следует действовать в подобных ситуациях. А теперь перейдем ко второму вопросу в выявлении убеждений.

«Копченая сельдь».

«Копченая сельдь» — это ложный ключ (отвлекающий маневр). В английской псовой охоте копченую сельдь протаскивают через тропу, чтобы сбить гончих со следа, отвлекая в ложном направлении. В детективных романах так называется ложная улика, которую беглец нарочно оставляет своим преследователям, направляя их по ложному следу.

Некоторые психотерапевты обыкновенно поощряют своих посетителей к рассказам о своих матерях и своем детстве, но интересует их, как правило, совсем иное. Таким образом, пациент приучается говорить: «Он пошел по «тому»

пути», — в то время, как на самом деле он идет по «этому» пути. Это напоминает дымовую завесу, поскольку представляет собой защиту той части, которая не хочет быть обнаруженной.

Если вдуматься, многие люди стараются не обнаруживать в себе те стороны, которые им не нравятся и от которых они могли бы таким образом избавиться. Это еще один способ отгородиться от боли — упрятать ее как можно дальше.

В различных ситуациях на работе некоторые люди прибегают, как они сами говорят, к «скрытой повестке», тщательно от всех скрывая, что на уме у них совсем не то, что на языке. Они могут быть злы на вас, но при этом говорят приятные вещи, желая заставить вас что-то сделать. В подобных случаях важно распознать конгруэнтность.

Однако, справедливости ради, следует отметить, что человек, оставляющий «копченую сельдь», не во всех случаях обманывает. Он даже может не отдавать себе отчета в этом. Может быть даже так, что на одном уровне он удовлетворен, а на другом — нет. Или на одном уровне — это верный ключ, а на другом уровне — нет.

В наши дни проблема «копченой сельди» — одна из самых значительных для специалистов в области психологии и медицины. Недавно я прочитал две научные статьи, опубликованные в течение месяца. Авторы одной статьи утверждали, что ими окончательно доказано влияние отношения больного к процессу выздоровления. В другом же исследовании категорически утверждалось, что позиция их пациентов никакой роли в выздоровлении не играла.

Меня это заинтриговало, и я постарался вникнуть в каждую из точек зрения. Первая определяла отношение пациентов на основе их участия в группах поддержки и тех изменений в поведении, которые у них произошли.

Вторая же основывала свое суждение о позиции пациентов на анкетных самооценках.

Несложно предположить, что тяжело больной человек едва ли будет способен оценить свою позицию. Так же, как человек в сильной степени опьянения теряет адекватный контроль за автомобилем. Если в такой момент его спросить, трудно ли ему управлять машиной, он непременно ответит:

«Нисколько». И будет при этом утверждать, что никогда так уверенно не чувствовал себя за рулем.

То же самое происходит и с серьезно больным человеком. Если вы спросите его, сумеет ли он поправиться, он ответит: «Непременно!» — поскольку желает своего выздоровления настолько, что уже не всегда бывает честен с самим собой.

Копченая сельдь часто «выплывает « из не конгруэнтности.

Единственное решение — наблюдать за всеми ключами, тоном голоса, мимико-физиологическими проявлениями и за самыми мельчайшими знаками.

«Приснившиеся рыбы».

Это название пришло из юмористической программы, в которой пародист высмеивал психоаналитика, по теории которого все проблемы человека напрямую связаны с приснившимися ему рыбами. Поэтому когда к нему приходит посетитель, он первым делом спрашивает:

- Вам сегодня что-нибудь снилось?

- Что-то не припоминаю.

- Подумайте хорошенько. Что-то должно было присниться.

Разумеется, если это примерный пациент, он должен знать, как поладить со своим врачом.

— Ну, если мне от этого будет лучше, тогда да, я видел сон.

— А не было ли там каких-нибудь рыб?

— Нет, рыб я что-то не припоминаю. Нет, точно не было.

— Так, ну а что же вы делали?

— Я шел по тротуару.

— А не было ли на тротуаре какой-нибудь лужи?

— Что-то не припомню.

— Но могла быть?

— Да, конечно.

— А не плавала ли в этой луже какая-нибудь рыба?

— Нет, ну что вы, откуда?

— А не было ли на улице какого-нибудь ресторана?

Пациенту волей-неволей приходится признать, что ресторан вполне мог быть.

— А могла ли у них в меню быть рыба?

— Да, пожалуй, рыба у них в меню могла быть.

— Отлично! Это подтверждает мою теорию. Я сделал открытие.

И что интересно, практики НЛП способны делать то же самое. А вы уверены, что не рисуете себе картину на бессознательном уровне?

Из своих посетителей можно извлечь все что угодно, особенно если они покладисты. Они подтвердят вам любые теории.

Я считаю, что решение здесь опять же лежит в мимико-физиологических проявлениях. Вы не можете полагаться ни на то, что говорят люди, ни на свое собственное суждение, поэтому приблизиться к решению можно, лишь калибруя мельчайшие знаки поведения.

Критическая масса.

Термин «критическая масса» пришел из физики; это минимальная масса делящегося вещества, обеспечивающая возникновение цепной реакции деления.

Это как та соломина, что ломает хребет верблюду: как только масса достигает критического порога — немедленно возникает ядерная реакция.

Иногда мне приходилось видеть, как люди хватались за эту последнюю соломину, восклицая: «Наверное, эта соломина волшебная; я могу доказать это, она только что переломила хребет моему верблюду». Но ведь если бы все остальные соломины не были уже нагружены на верблюда, он не заметил бы и последней.

Иногда, когда я с кем-либо работаю, я перестраиваю части, заменяю некоторые страхи, изменяя субмодальности, противостою ограничивающему убеждению и т.д. Наконец, якорю ресурс и разрушаю якоря. После чего человек восклицает: «Вот здорово, я так хорошо себя почувствовал!»

Затем кто-нибудь в аудитории поднимает руку и спрашивает, почему я не образовал этот ресурсный якорь в самом начале и не пропустил всего остального. Он же так хорошо действует.

А работает он так замечательно потому, что все остальное было уже под него подведено.

То же самое справедливо и для убеждений. Я должен обнаружить убеждения и работать, может быть, с несколькими сразу.

Нужно осознавать, что человека может ограничивать не одно убеждение, а целая система.

Обо всем этом необходимо помнить постоянно.

Убеждение — это не рисунок «А», и не набор слов «А», и не чувство «А», а отношения между ними. Это иной уровень мышления.

Наша работа с убеждением заключается не только в избавлении от его содержания, но и в формировании новых взаимоотношений.

Люди могут переживать один и тот же опыт, но реагировать на него совершенно по-разному.

Глубинные убеждения.

Работа с Карлой.

Давайте исследуем, как обнаруживаются убеждения. Лучше всего проделать это в ходе демонстрации с Карлой.

Карла сказала, что у нее есть кое-что, над чем она работает. Из этого могла бы получиться интересная и поучительная демонстрация. Прежде всего мы должны постоянно помнить о тех четырех проблемах, которые нас ожидают при поиске убеждений: дымовая завеса, копченая сельдь, приснившиеся рыбы и, наконец, идея критической массы или группы убеждений, в совокупности образующих систему.

Итак; нам требуется найти тупик.

Поиск тупика.

Р.Д.: Карла, нам вовсе не обязательно знать содержание, но существует «нечто», которое постоянно возвращается и представляется вам болью в голове.

Вы пытались что-то предпринять, но, как мне стало известно из ваших слов, вчера, когда вы собирались проделать какие-то упражнения НЛП, оно опять вернулось, и вам прошлось отступить.

Итак, что собой представляют возникающие проблемы или симптомы?

К.: У меня в голове возникает боль, похожая на выстрел из пистолета.

Она возникает здесь и движется туда. И я не могу от нее избавиться.

Р.Д.: Первый вопрос такой: является ли это результатом убеждения или это обычная головная боль?

Мне почему-то кажется, что для вас это представляет нечто большее, чем периодическая головная боль. Давно ли это у вас? Может быть, это возникло совсем недавно?

К.: Нет, у меня это случалось и раньше. Это возникает, когда я что-либо «ДОЛЖНА».

Р.Д: Когда вы должны что-то сделать? К.: Да, мне нравится это делать, но если я должна это делать, то не знаю, как и подступиться.

Р.Д: То, что вы сказали, подводит к некоторым совершенно обычным вопросам. Это своего рода парадокс: я хочу это сделать, но еще и должен это сделать, и с этого-то все и начинается.

Я хотел бы сделать уточнение в терминах выявления причин. Когда мы работаем над какой-либо проблемой, нам необходимо отделить симптомы от причины.

Головная боль — это симптом. Вопрос в том, что является причиной головной боли?

Многие владеют техникой работы с симптомами, не приспособленной к работе с причинами. Другими словами, вы можете владеть техникой подавления боли или болеутоляющим лекарством, но если будете игнорировать причину боли, то она непременно вернется. Если кто-то хочет сбросить лишний вес, то лишний вес — это всего лишь симптом. Это не причина.

То же самое справедливо и для бизнеса, где некоторые проблемы являются симптомами, и если вы лишь залатаете симптомы, то коренных, действительно необходимых изменений в системе от этого не произойдет.

В вашем случае симптомом является головная боль, и нам требуется установить, что ее вызывает. И далее: связано ли это с убеждением? И если да, то с каким именно убеждением? Единственное ли оно?

Итак, есть ощущение, как будто кто-то стреляет в голове из пистолета.

Она сказала об этом буквально так: «Как будто у меня в голове стреляет пистолет» — и показала это жестом левой руки.

(Обращаясь к Карле): Что же это такое? Может быть, какая-то ваша часть удерживает вас от продвижения вперед? К.: Нет, мне так не кажется. Р.Д.:

Откуда же стреляет этот пистолет? К.: Если я не целюсь в себя, значит, я целюсь в других. Р.Д.: Это интересное заявление. Мне кажется, это похоже на чрезмерную реакцию всего лишь на ощущение того, что вы должны что-то сделать.

Мы обнаружили сейчас реакцию, которая кажется неподходящей к вопросу, который, похоже, здесь кроется. Давайте будем двигаться в этом направлении.

Это нечто, что существует уже на протяжении некоторого времени.

Мы располагаем интересным убеждением, что если я не направляю эту боль или этот пистолет на себя, то должна направить ее на кого-то еще. Это, бесспорно, следует расценивать как убеждение.

Но возникает ощущение, что это не все убеждение, должно быть что-то еще. Как говорил Фрейд: «Убеждение повторяет историю своего собственного происхождения». И я полагаю, что одна из наилучших стратегий, которые можно применить на данном этапе, — выяснить происхождение всего этого.

Как мы собираемся это делать? Как я сказал, первое, что нам необходимо получить, — это тупик. Поэтому я прежде всего собираюсь проследить за этим «нечто» вплоть до первоисточника, но мне еще нужно определить, что же необходимо прослеживать прежде всего.

Собираюсь ли я проследить до первоисточника «боль «, или ее «должен «, или же убеждение о том, что «если я не навлеку это на себя, то непременно должна навлечь на других»?

Прежде чем перейти к этой стадии, я собираюсь отвлечься на время и заняться поиском тупика.

(Обращаясь к Карле): Когда возникает это ощущение или боль, у вас, наверное, есть и множество ресурсов. Вы знаете, что не должны делать того, чего вам не хочется. По логике, вы знаете, что не должны, К.: Здесь нет логики. Если бы я могла прийти к этому по логике, то я так бы и поступила, потому что мне действительно нравится то, что я делаю.

Р.Д: Почему же вы попросту не отбросите головную боль, а соответственно, и «пистолет»?

К.: Потому что у меня в голове как будто засел крючок, и каждый раз, когда я хочу сделать то, что мне нравится, кто-то начинает его тянуть. Как будто кто-то тянет меня назад.

Р.Д: А теперь вслушайтесь: «Каждый раз, когда я хочу сделать что-либо, что мне нравится, кто-то меня тянет назад». Для многих людей это вполне обычная проблема. Сам факт, что я хочу это сделать, заставляет срабатывать то, что пытается меня удержать.

А не давали ли вы ему возможность сработать? Пытались ли вы вообще что-нибудь сделать?

К.: Когда я хочу добраться до того, чем хотела бы заняться, я закрываю глаза и становлюсь такой маленькой, какой только могу, чтобы никто не заметил, как я ускользаю. Но эта штука такая хитрая, что всегда меня перехватывает и возвращает назад.

Р.Д: Вы заметили, что она говорит об «этой штуке». Если мы задумаемся об идентичности, то из того, что она говорит, следует присутствие в ней еще одной, другой личности. Того самого «нечто».

К.: Или мне приходится вести себя очень тихо, чтобы можно было притворяться, что я вовсе не занимаюсь тем, что мне нравится делать. Это происходит главным образом из-за того, что я работаю в театре и ставлю детские спектакли. Я могу только обращаться и прислушиваться к своей интуиции и просто делать то, что она мне подсказывает. Но не могу ни принимать решения, ни думать о том, чтобы это сделать. Я не могу отойти назад, чтобы все обдумать и решить, как и что нужно делать.

Р.Д: Давайте рассмотрим это на поведенческом примере. На чем-нибудь, что вам хотелось бы сделать.

К.: Я люблю пение.

Р.Д: Что бы вы хотели спеть?

К.: Ну, это не совсем песня, а просто звуки.

Р.Д: А могли бы вы спеть прямо сейчас?

К.: Да, могу, но ничего, кроме звуков. Я все это могу делать. Я знаю, что к этому у меня есть все способности, но я не могу ничего осуществить.

Р.Д.: А что будет, если я попрошу вас продолжать и сделать это прямо сейчас?

К.: Я бы могла, но мне было бы страшно.

Р.Д.: (Обращаясь к аудитории): То, чего я добиваюсь, это создать тупик, продвигаясь все дальше и дальше вперед.

(Обращаясь к Карле): Ну же, сделайте следующий шаг!

Вы говорите, что когда хотите сделать, что вам нравится, то не можете, из-за того, что в вас сидит этот крючок. Вот я и хочу увидеть этот крючок. Я не хочу преследовать копченую сельдь. Поэтому давайте сейчас определим что-нибудь, что по-настоящему нравится делать.

К.: Я могу делать что-то спонтанно, но обдумывать и делать спокойно, — на это я совершенно неспособна.

Р.Д.: Давайте-ка разберемся. Это весьма интересный парадокс, потому что все ограничивается обдумыванием, но не выполнением. И это иногда вводит людей в заблуждение. Проблема заключается не в самом поступке.

Если вы попытаетесь найти какой-либо конкретный поступок, то она скажет: «Это нетрудно, я могу это сделать». То, что вы слышите вначале, означает, что на уровне результата она, вероятно, может всего добиться. Она говорит: «Когда я делаю это для себя, вот тогда и возникают затруднения».

Для меня это означает, что все происходит в большей мере на уровне идентичности. Это обдумывание того, «что я хочу делать и чего мне бы хотелось». Поэтому я и предлагаю вам подумать прямо сейчас: чего бы вам хотелось для себя.

К.: Что делать или кем быть?

Р.Д.: Кем быть.

К.: Кем бы я хотела быть? Я бы хотела обладать хорошей внутренней модуляцией, чтобы слышать ритмы и звуки. Впускать их из внешнего мира, играть с ними в себе и возвращать опять во внешний мир, но уже в ином виде, делиться ими с другими, обучать им других.

Р.Д.: Я вижу, что вы можете об этом думать и не похоже, что это вызывает у вас какие-либо опасения.

К.: Нет, я всегда испытываю от этого большую радость.

Р.Д.: В таком случае, в чем же трудность?

К.: Я не могу! Я не знаю. Я не знаю, что это!..

Р.Д.: И это происходит прямо сейчас?

К.: Что именно?

Р.Д.: Это затруднение!

ДГ.: Мне чего-то здесь не хватает. Может быть, я не готова взять на себя ответственность за то, кем хочу быть.

Р.Д: Повторим еще раз, чтобы определиться, где мы пытаемся выяснить, откуда берутся симптомы и каким образом они становятся тупиком. Это не так просто определить, поскольку все не происходит непосредственно на уровне поведения. Это не то, что: «Я хочу так себя вести и могу этого добиться».

Скорее: «Если я и хочу собраться это сделать, то не могу». Я знаю множество людей, обладающих огромной поведенческой компетентностью. Они со многим вполне справляются, но, по их убеждению, не достаточно хорошо. Разумеется, никто не воспринимает этого всерьез, потому что все недоумевают, какие же, в самом деле, у этого человека могут быть затруднения?

Они со всем справляются, но вопрос не в этом, а в том, что происходит в самом человеке. Я слышу от Карлы буквально следующее: «Я могу это делать, если не несу за это ответственности, но если беру на себя ответственность, я не могу этого делать».

(Обращаясь к Карле): Вы можете взять на себя ответственность.

К.: Когда мне требуется принять на себя ответственность, я не могу этого сделать. Я не знаю, как сделать, и не могу отделаться от своего «я должна». Я не могу обратить это себе на пользу, потому что позднее все равно теряю все преимущества до, во время и после всего этого.

Р.Д: Думаю, что мы подходим вплотную к тупику. У нее и некоторые жесты и тон голоса те, что уже были раньше. Похоже, что мы обнаружили некий паттерн. Этим-то я и хочу заняться.

Линия времени, ассоциированная со временем: включенное время.

(Роберт собирается далее использовать два разных голоса: свой обычный голос, когда будет обращаться к аудитории, и мягкий, очень медленный, гипнотический голос, — говоря с Карлой.)

Р.Д: Карла, я бы хотел, чтобы вы представили, что перед вами, прямо на полу проходит линия. Это ваша линия времени.

Слева находится прошлое, справа — будущее, то есть то, куда бы вам хотелось направиться, а слева то, что уже произошло. Вы находитесь здесь, в настоящем, и здесь же у вас имеется это нечто, что «высасывает» часть вашей идентичности.

Сейчас я собираюсь попросить вас чуть позже встать на эту воображаемую линию, обратившись лицом в будущее, а кроме того, чтобы вы наложили осознание этого «высасывания « из вас, на этот «пистолет «. Затем начните двигаться вдоль линии в обратном направлении.

И сознательно или нет, отмечайте про себя, какие события в вашей жизни ассоциируются с этим ощущением.

Я бы хотел, чтобы, двигаясь в обратном течению жизни направлении, вы обнаружили события или группы событий, когда впервые началось это «высасывание». И когда вы наступите на эту линию, я хочу, чтобы вы полностью ассоциировались со своим опытом.

(Обращаясь к аудитории): Другими словами, имеются два основных вида восприятия времени: сквозь время и во времени. Сквозь время — это когда вы смотрите на свою жизнь со стороны диссоциированно. Я могу находиться снаружи и смотреть на события прошлого, на будущее или войти во время и заново пережить какой-либо конкретный опыт.

(Обращаясь к Карле): Я хочу попросить вас встать на эту линию и, по мере того как будете продвигаться назад, заново пережить события своей жизни до тех пор, пока не обнаружите наиболее ранний опыт, ассоциированный с этим «всасыванием» того, кто вы есть.

(Карла встает на линию времени и начинает двигаться назад.)

Р.Д.: Вы можете закрыть глаза. Вот это настоящее, то, что сейчас. Когда вы становитесь сюда, будущее будет впереди, а прошлое — за вами. После этого начинайте медленно идти в свое прошлое. Каждый шаг будет вести вас сквозь события вашей жизни, связанные воедино данной нитью, этим пистолетом, этим «высасыванием».

Как только вам встретится любое событие, имеющее значение в этом смысле, вам нужно остановиться и отметить его...и оказаться в нем.

(Обращаясь к аудитории); А теперь я хочу попросить вас всех внимательно наблюдать за физиологическими изменениями.

(Обращаясь к Карле): Продолжайте непрерывно двигаться назад во времени, с каждым шагом все приближаясь к тому случаю.

К.: Я не знаю. Я не имею права знать.

Р.Д: (Обращаясь к аудитории): Вот мы уже имеем одно убеждение: «Я не имею права знать».

К.: Я не имею права сказать, что знаю.

Р.Д.: Заметьте, что это уже что-то другое. Между прочим, вы заметили, где присутствовали ее ключи доступа? Каждый раз, когда она задумывалась о проблеме, ее глаза были опущены влево вниз (внутренний диалог).

К.: В любом случае, я никогда не смогу знать, потому что мне это не позволено. Если я знаю, то совершаю предательство и не знаю, что я делаю не так. Я делаю вид, что ничего не знаю.

Р.Д.: Я хочу попросить вас продолжать двигаться назад, но при этом не будучи обязанной знать, вы должны вернуться к этому.

К.: Я ничего не должна делать (заметно вздрагивая). Мне страшно.

Р.Д.: Я бы хотел, чтобы вы отметили это чувство, и знали, что оно вполне нормально. Продолжайте и далее отмечать, что происходит. Я бы хотел, чтобы вы отступили на шаг назад прежде, чем это успеет произойти.

К.: Мне нужно кое через что перепрыгнуть.

Р.Д.: Ну что ж, хорошо. Тогда прыгайте.

(Карла перепрыгивает через воображаемое препятствие.)

Ну, а теперь вы снова там, где это еще не произошло.

К.: Но я по-прежнему вижу, как оно приближается.

Р.Д.: Хорошо. А теперь отступите, прежде чем оно вас настигнет, или, скорее, даже наблюдайте, как оно удаляется в будущее в том направлении.

Итак, оно удаляется в будущее, находясь все время впереди вас. Вы стоите там, где это событие еще не произошло, глядите на него, и оно удаляется в будущее.

К.: Получается, что мне придется уйти туда, где я еще не родилась, получается, что это произошло сразу же после того, как я родилась.

Р.Д.: Тогда давайте сделаем шаг туда, где вы еще не родились.

К.: Тогда бы я была свободна.

(Смех облегчения в аудитории).

(Карла смеется.) Мне нужно выйти из своей матери.

Р.Д.: Теперь, уже оттуда, вы можете взглянуть на это событие, которое произойдет, но вы уже за его пределами, где это еще не произошло.

К.: Когда я сделала шаг в сторону, моя головная боль удалилась прочь, и сейчас, когда мне приходится видеть ее далеко впереди себя, чтобы от нее избавиться, она повторяет: «Нет, нет.» Она удаляется, и я чувствую освобождение. Но теперь, когда мне опять приходится ее видеть, она немедленно возвращается.

Р.Д.: Хорошо. Прежде всего остановитесь на какое-то время и освободитесь от «этого». Отступите назад и не глядите на это событие.

К.: Но оно возвращается. Я не знаю, как его избежать. Это похоже на то, когда я пытаюсь незаметно ускользнуть и что-то создать, чтобы никому не было известно. Как только я вспоминаю об этом, оно возвращается.

Р.Д.: Во-первых, я только хочу, чтобы вы встали там, где будете от него на время свободны. Может быть, вам нужно отступить еще дальше?

К.: Поскольку вы это сказали, это все знают. Поэтому оно возвращается и настигает меня. Оно настигает меня даже в темноте.

Р.Д.: Я хочу, чтобы вы отступили в такое место, где оно не может вас настичь, куда не может добраться. Думайте об этом оттуда, где вы находитесь, глядя на это место в будущем на своей линии времени: это событие еще не произошло. Оно даже и не должно произойти.

К.: Я не могу этого сделать, потому что оно увлекает меня туда. Я бы хотела это сделать, но я не знаю как.

Р.Д.: Какое убеждение вам будет необходимо для того, чтобы быть в состоянии это сделать? Какое убеждение необходимо, чтобы освободиться?

К.: Мне нужно иметь право быть самой собой, этого достаточно.

Р.Д.: (Обращаясь к аудитории) Это определенно убеждение об идентичности, о собственной значимости. (Один из трех типов затруднений, касающихся убеждений, состоит именно в вашей уверенности в том, что вы этого недостойны, что вы этого не заслуживаете.)

К.: Что я не должна расплачиваться за кого-то или за всех.

Р.Д.: «Я имею право быть сама собой». Я хочу выяснить, имели ли вы право быть собой здесь, до того, как все это случилось.

К.: Да, имела, но у меня есть ощущение, что это «нечто» настолько умнее, что всегда будет оказываться позади меня. Или же мне придется непрерывно бежать вперед все быстрее и быстрее, а оно повсюду будет следовать за мной.

Р.Д: А что произошло бы, если бы вы имели право быть тем, что вы есть?

К.: Я бы обернулась и избавилась от этого «нечто». Р.Д;. А можете вы буквально «обернуться» на своей линии времени и избавиться от «нечто», следующего за вами?

(Поворачивает Карлу лицом к опыту до момента рождения на линии времени.)

К.: Внутри все начинает успокаиваться. Оно по-прежнему причиняет боль, но я с ней уже справляюсь.

Р.Д; Сейчас вы обращены в том направлении, где ваша жизнь еще не началась; «нечто «находится позади вас. Когда вы оглядываетесь назад в этом направлении на это событие, можете ли видеть: «Да, я имею право быть тем, что я есть «?

К.: Как только появляется свет, я оказываюсь как бы в середине сэндвича, и как только у меня появляется доступ к чему-нибудь, оно это убивает. У меня такое ощущение, что мне хотелось бы сделать то, что вы меня просите; я хочу выбраться из этого, но обложена со всех сторон. Это «нечто» гораздо умнее вас!

(Смех в аудитории).

Р.Д; Ну, это мы еще посмотрим. Я люблю, когда мне бросают вызов. Думаю, что мы наконец обнаружили тупик! Во-первых, сойдите, пожалуйста, на некоторое время с этой линии. «Нечто» еще не знает, на что я способен! Я пока еще и не начинал ничего с ним делать. Мы занимались поиском тупика.

Это классический пример убеждения, и вы сами можете видеть, как оно работает.

Я хотел, чтобы вы добрались до тупика. То, что вы чувствуете и описываете, и есть тупик.

К.: На меня это находит со всех сторон.

Р.Д; Это не имеет ничего общего с поведением. Я имею в виду, что все эти ощущения и мысли не имеют ничего общего с той реальностью, какую мы знаем.

К.: Я постоянно попадаю в ловушку, независимо от времени, где я нахожусь.

Р.Д.: Но что это?

Для меня то, что здесь происходит, является хорошим примером убеждения, связанного с идентичностью. Это может даже не иметь ничего общего с конкретным миром внешней действительности, ибо это относится к вашему внутреннему миру.

Сквозь время.

Р.Д.: Вот теперь отсюда, находясь вне линии времени, посмотрите на все, что мы сделали. Там был этот страх. Там было это « нечто « через которое вы перепрыгнули и опять вернулись сюда. На какое-то мгновение вы на один шаг опередили его и оказались свободны.

Потом вы вновь о нем подумали, и оно вернулось. Вы направились в эту сторону к более отдаленному прошлому, и положение улучшилось, но затем оно опять упрятало вас в середину сэндвича. Я хочу, чтобы вы на все это посмотрели со стороны. Согласны?

Откуда приходит это «нечто'? Приходит ли оно сзади, оттуда, или откуда-то отсюда, или вообще откуда угодно?

(Указывает на некоторые участки на линии времени.)

К.: Я думаю, что оно приходит откуда-то отсюда (отрицательный опыт), а затем приклеивается сзади меня. Но оно прячется и следует за мной неотступно, куда бы я ни пошла: в моем уме или в теле, оно преследует меня.

У меня такое ощущение, что оно похоже на пиявку. Если я снимаю ее, то она либо становится в два раза тверже и сидит на мне, пока не выбьюсь из сил, либо я отдираю, давлю и убиваю ее. Я очень быстро убегаю прочь, но когда оказываюсь в нужном месте, то обнаруживаю, что она уже там меня поджидает.

Р.Д.: Теперь вы уже слышите о чем-то, обычно происходящем с убеждениями, и именно так, как все это происходит, когда человек оказывается в тупике.

Прежде чем я продолжу, хочу обратить ваше внимание на то, что мы получаем диссоциированную репрезентацию этого «нечто».

Когда Карла находилась на линии, она была внутри «нечто». Теперь же, выйдя за пределы всего этого, она находится с ним в совершенно других отношениях.

Здесь, на этой линии, я хотел, чтобы она была ассоциирована внутри этого «нечто». Вне линии мы уже диссоциированы, уже наблюдаем со стороны.

Это дает нам две перспективы, две позиции. Она сказала еще кое-что весьма важное, когда была здесь ассоциированной со своей линией времени: «Нечто гораздо умнее вас».

Это имеет действительно важное значение в двух отношениях.

Во-первых, это утверждение касается ее отношений со мной. Она говорит, что в данных отношениях со мной должно быть доверие, чтобы можно было хоть что-то сделать с этим отрицательным событием. Другими словами, у нее имеется проблема, которая не дает ей покоя всю жизнь. Предполагается, я должен помочь.

Очень часто в подобных ситуациях люди будут говорить примерно следующее: «Вы полагаете, что сумеете мне в этом помочь? Я собираюсь поместить вас внутрь этого. Я хочу передать это убеждение вам и посмотреть, как вы будете с ним обращаться. Вы думаете, что сумеете справиться лучше меня? Хорошо, я предоставлю вам такую возможность».

И это вполне обоснованно. Именно это я и имел в виду, когда говорил, что к основному мы еще и не приступали.

Во-вторых, данное «нечто» является убеждением на некотором конкретном уровне. И вам нужно быть умным на этом уровне. Это уровень не логики, а убеждения.

Встреча двух частей.

Другими словами, утверждение Карлы говорит нам о следующем: какой тип ресурса потребуется для решения проблемы, а кроме того, какие отношения между мной и моим предметом. И данное отношение играет важную роль.

И то и другое может увеличить тупик. Она сказала: «Мне бы хотелось, чтобы я могла сделать то, что вы говорите». И в то же время другая ее часть говорит: «Да, в самом деле?» Мне необходимо иметь отношение с обеими.

Очевидно, отсутствующее здесь «нечто», то самое «оно», является другой ее частью. Это и есть то, что она хочет вырвать, уничтожить, от чего пытается избавиться всю жизнь. Но это никуда не девается — это часть ее личности.

(Обращаясь к Карле): Это часть вас. Вот поэтому вам никогда не удастся уйти от того, что оно вам говорит. Вопрос в том, что вы собираетесь с ней делать.

К.: С кем? Что?

Р.Д.: С этой частью вас самой, которая не дает вам нормально жить.

К.: Это я сама?

Р.Д.: Не знаю, задумывались ли вы об этом когда-нибудь раньше.

К.: О чем? Я вообще здесь ничего не понимаю.

Р.Д.: Да, я вам верю! Вы слышите, что она говорит? Она сейчас не понимает. Это всегда был кто-то другой, не она. Я думаю, это часть вас самой.

И вопрос не в том, как от этого избавиться, а в том, какую роль это играет в вашей жизни. Мы можем сказать, что было нечто, случившееся где-то там, в прошлом, что внушало сильный страх. В это время произошло то, от чего данная часть либо развилась, либо, возможно, отделилась.

Мы хотим выяснить, как снова соединить все это в новое отношение, полезное и сильное, а не в нечто, постоянно связывающее вас по рукам и ногам.

(Обращаясь к аудитории): Она всегда будет чувствовать, что чего-то не достает.

Если я попробую оставить ту, другую, часть меня позади, ее будет постоянно недоставать. Это целая неизвестная часть меня самой и моей жизни.

Здесь мы вплотную подходим к системе убеждений.

Начиная с настоящего, это будет: «Я не могу знать, я не могу говорить об этом».

Здесь, в прошлом, это: «Я не могу от этого избавиться».

Чертовски хороший набор: «Я не могу от этого избавиться, я не могу этого знать, я не могу говорить об этом». И это убеждения, с которыми нам придется работать.

Думаю, что к моменту, когда мы все завершим, вы увидите, что это классический пример убеждений такого рода, иллюстрирующий некоторые очень важные моменты, касающиеся убеждений.

Между прочим, мы уже начали вмешиваться. Я уже начал вырабатывать иное убеждение, не так ли?

Я сказал, что трудность заключается в том, что «это» является частью ее; это нечто такое, о чем она раньше никогда по-настоящему не задумывалась.

Отметьте: это является убеждением, находящимся на уровне, отличном от уровня других ее убеждений. Это не что-то типа: «Я не могу от этого избавиться, я не могу об этом говорить». Наоборот, я прошу ее поверить в то, что это Она, это ее идентичность.

К.: Я слышу какую-то счастливую вещь вон там, если она моя, я возьму ее!

Р.Д.: Обратите внимание на то, что, говоря о невозможности избавиться от «всего этого», она пользовалась левой рукой. Сейчас же она пользуется правой.

Думаю, вы уже начали наблюдать асимметрию.

Как работает эта система.

(Карла по-прежнему находится вне своей линии времени.) Р.Д.: Давайте-ка займемся на время одним исследованием. Проведите его здесь. Что произошло в этом месте вашей линии времени, откуда появилось «нечто»?

Думаю, вы могли заметить, что, приближаясь к этому месту, она вся дрожала, и не думаю, что она притворялась.

Можете ли вы разглядеть диссоциированный образ того, что там произошло?

К.: Нет, потому что я прошла через это с закрытыми глазами и не могу видеть, и не желаю видеть. Но я хотела бы видеть сейчас.

Р.Д.: (Обращаясь к аудитории): Полагаю, вы улавливаете мою мысль о двух частях ее идентичности. Не замечаете ли вы в этом утверждении какого-либо противоречия?

(Обращаясь к Карле): Я думаю, что у вас есть одна часть, которая видит, и одна часть, которая не видит.

Какой бы ресурс вам потребовался, для того чтобы увидеть это событие отсюда?

К.: Мне бы нужно было смотреть с какого-то расстояния и хотелось бы, чтобы тем, кто это видит, была не я. Мне нужно иметь возможность поступать так, как если бы тем, кто наблюдает за мной, была не я.

Р.Д: Вы слышите? Вероятно, это именно то, во что она действительно верит для того, чтобы существовать, не зная, что произошло. Сколько лет вам тогда было?

К.: От четырех до семи.

(Обращаясь к аудитории): Очевидно, что этот ребенок пережил какую-то травму в возрасте от четырех до семи лет. В таком возрасте ваша идентичность обладает гораздо большей гибкостью.

Каким образом поступает ребенок, когда ему приходится иметь дело с травмирующим событием?

Существуют две наиболее распространенные стратегии:

1) Я сделаю так, чтобы это случилось не со мной, а с кем-то другим.

2) Я сделаю так, чтобы тем, кто помнит или видит, как это происходит, был не я.

В каждом из этих случаев возникает интересный вопрос. «Я никогда не смогу с этим справиться, потому что по-настоящему я этого не вижу. Тот, кто по-настоящему видит это, не я. Или, если я и вижу это, то происходит это вовсе не со мной».

Думаю, вы начинаете слышать, как вопросы, связанные с идентичностью, могут на вас повлиять.

(Начиная с этого момента, мы будем все время подчеркивать диссоциированность и работать с субмодальностями так, как если бы речь шла о какой-нибудь фобии и нужно было приблизиться к данному происшествию.)

(Обращаясь к Карле); Но если бы мы выбрали что-то иное, например, установили здесь какой-то экран, так что все, что вы видите, больше походило на кино? Вы даже Можете сделать это достаточно нерезким, чтобы четко не видеть, кто есть кто в этом кино. Может быть, это даже черно-белое немое кино, и вы можете прокручивать его очень быстро. Меня здесь интересует только, кто участвует в этом кино. Мне даже не интересно, что произошло.

К.: У меня такое чувство, что я придумываю эти картины.

Р.Д.: Очень хорошо.

К.: Может быть, я все это придумываю.

Р.Д.'. Это на самом деле весьма важное заявление. Я чувствую, что, может быть, все это просто придумала.

Разумеется, это еще одна защитная стратегия: «Либо этого вообще со мной не случилось, либо я просто все придумала». Что это, «копченая сельдь» или нет?

Что вы видите?

К.: Это я.

Р.Д.: А кто еще?

К.: Мужчина. Р.Д.: Кто-нибудь еще? Ваша мать? Родители? Только вы и этот человек?

К.: Я и тот человек; в доме есть еще много других людей, но они всегда за дверью и за стенами.

Р.Д.: Значит, они там есть, но знают ли они, что происходит, или нет?

К.: Они не знают; потом им становится известно, поэтому они пытаются что-нибудь узнать.

Р.Д.: Когда это кончается? Я хочу, чтобы вы быстро все миновали до того места, когда это прекратилось.

К.: Поскольку в одном месте мне все так отчетливо представляется, это продолжается в течение нескольких лет.

Р.Д.: А другие люди в этом доме, те, которые пытаются узнать, когда они это делают? Только по прошествии всех этих лет или все время?

К.: Только ближе к концу; там есть также и другие дети, и им становится известно раньше.

Р.Д.: Но они ничего не могут поделать?

К.: Они думают, что это просто такая игра, и мне тоже так кажется.

Р.Д.: Это интересно. И это единственное убеждение, которое у вас имеется относительно этого?

К.: Относительно чего?

Р.Д.: Относительно этого события, относительно того, что там происходит.

К.: Я обманываю.

Р.Д.: Кого?

К.: Себя.

Р.Д.: Каким образом?

К.: Я притворяюсь, что ничего не знаю.

Р.Д.: Чего вы не знаете?

К.: Что я люблю или что-то в этом роде.

Р.Д.: Итак, вы обнаружили, что у вас есть какая-то часть, которой это нравится, и какая-то часть, которая считает, что это нехорошо?

К.: Я не говорила, что это нехорошо. Это взгляд других, взрослых, который это говорит.

Р.Д: Это взгляд взрослых людей?

К.: Да, это их взгляд, а не их слова.

Р.Д.: (Обращаясь к аудитории): Вы слышите, что она говорит? Это в их взгляде, а не в их словах.

К.: Потому что они знают, но не могут этому поверить, и не осмеливаются об этом заговорить. Из-за этого я чувствую себя покинутой.

Р.Д.: Итак, мы начинаем разрешать эту загадку, и нам сейчас потребуется привлечь некоторые ресурсы.

В данном случае мы имеем ситуацию, в которой присутствует не одно убеждение, происходит не какое-то одно событие, а скорее три или четыре одновременно. «Для других детей это игра. Я обманываю себя, не признаваясь себе, что мне это нравится».

Что же я говорю, с другой стороны? Говорю ли я, что мне это не нравится? В этом ли обман?

К.: Я ничего не говорю.

Р.Д.: Так значит, я обманываю тем, что ничего не говорю? Не говоря ничего, я вовлекаюсь в обман?

К: - Да.

Р.Д.: (Обращаясь к аудитории) Обратите внимание на данный аудиальный ключ доступа. Похоже, вербальные элементы ассоциируются здесь с ней самой или другими детьми. Взрослые появляются как взгляд. Но они не говорят и заставляют ее почувствовать себя покинутой ими.

Взрослые знают, но не могут этому поверить. Разумеется, есть и тот, другой человек, тот мужчина, который здесь фигурирует, что можно сказать о нем?

К.: Он... взрослый, который мне очень нравится.

Р.Д.: Итак, это некто, кто вам нравится. Каково его убеждение? Он смотрит так же, как и все остальные? Обманывает ли он себя так же, как вы?

Считает ли он, что это только игра, как думают остальные дети?

К.: Он поступает так, как будто играет.

Р.Д.: Он поступает так, как будто играет, но ведь при этом другим взрослым он ничего не говорит?

К.: Нет, он играет.

Р.Д.: (Обращаясь к аудитории) Давайте теперь сделаем обзор того, что имеем.

Ранее мы взяли молекулу сенсорных репрезентаций и разобрали ее на отдельные чувства, которые взаимодействовали между собой. Теперь мы имеем другую молекулу, но она по величине и типу отличается от тех, с которыми мы работали раньше.

Это молекула идентичностей и убеждений, присутствующих в некоторых взаимоотношениях.

Там, позади, были некоторые взаимоотношения совершенно различных людей.

Это напоминает молекулу идентичностей. Думаю, что тем или иным образом Карла отождествляла себя с каждой частью системы:

Некая ее часть — это взгляд взрослых, которые ее покинули.

Некая ее часть — это ребенок, который себя обманывает.

Некая ее часть — это, возможно, человек, который «просто играет».

Некая ее часть — это другие дети, которые играют и секретничают.

Я думаю, причина того, что «это» повсюду ее преследует, в том, что ответ здесь касается не делания чего-то конкретного. Ответ подразумевает не что-то единственное, что можно свести к одному конкретному человеку.

Непреодолимость момента объясняется тем, что система питается от самой себя: поведение каждого подкрепляет поведение всех остальных, и это поддерживает неправильно функционирующую систему.

Это ложь, которая накладывается на ложь, которая накладывается на ложь.

Каждый лжет сам себе. Мужчина лжет, девочка лжет, взрослые лгут; не потому что они делают это злонамеренно, а потому что не в состоянии себе помочь.

Мой следующий вопрос: какие ресурсы потребуются для изменения этой системы?

Какие ресурсы необходимы ребенку четырех — семи лет, попавшему в обстоятельства, требующие большой мудрости в понимании того, что это для нее значит?

(Обращаясь к Карле): Я полагаю, сейчас вы обладаете мудростью, позволяющей разрешить этот вопрос. Может быть, не просто мудростью, но и мужеством и некоторыми другими ресурсами.

К.: Думаю, что могу это сделать.

Р.Д.: (Обращаясь к аудитории): Отсюда Карла обладает уже иным убеждением.

«Отсюда» не означает, что если мы опять вернемся на эту линию, у нее сохранится та же самая новая позиция, это как раз то, что нам необходимо интегрировать: ассоциированные и диссоциированные идентичности.

К.: То, что я использую при работе с детыми, — это радость и удовольствие той маленькой девочки, но не те, что были при этих обстоятельствах. Нет, совсем другие. Поэтому я стараюсь ее избегать. Она не свободна.

Р.Д.: Это было частью вас самой, и это нам необходимо признать прямо сейчас. Той самой частью, которая никогда никуда не девалась, а повсюду вас преследует и говорит: «Я не позволю тебе забыть, ты не можешь забыть. Это нечто важное в жизни».

Для меня даже не имеет значения, было ли содержание истинным или нет.

Действительно важны отношения и ложь между людьми. Действительно то, что «это» может кому-нибудь причинить. И в вас существует та часть, которой это известно.

Теория импринтинга.

Существует стандартная методика НЛП, называемая изменением личностной истории, в которой ресурс привносится в прошлое человека. Как правило, в ней используется способность, которой человек в детстве не обладал, но развил уже будучи взрослым.

Однако в данном случае мы имеем обстоятельства, отличные от тех, когда проблема может быть решена только за счет изменения собственных способностей, поскольку вопрос заключается не столько в том, какой именно ресурс был необходим лично вам, сколько в том, какой ресурс требовался системе. Нам необходимо оздоровить отношения, а не только самих данных индивидов. Несколько лет назад я проводил семинары с Тимоти Лири, которого весьма заинтересовало НЛП, поскольку, по его мнению, оно обладает большими возможностями, чем LSD (LSD или LSD-25 — твердое кристаллическое вещество C15H15N2CON(С2H5)2, диэтиламид спорыньевой кислоты, вызывающий временные галлюцинации и шизофреническое психическое состояние; применяется в исследованиях душевных расстройств) в случае возникновения необходимости внесения некоторых изменений. Возможно, он был прав! Его интерес к LSD объяснялся прежде всего тем, что он полагал, будто LSD может привести мозг в такое состояние, которое может быть перепрограммировано или может способствовать перепрограммированию того, что он называл импринтами.

Импринт — это не просто какое-то травмирующее событие в вашей биографии. Это убеждение или формирующий личность опыт.

Он не обязательно должен быть травматическим. Это то, что отражается в вашей личности. Процесс реимпринтинга является результатом нашей совместной работы с Лири.

Термин «imprint» восходит к покойному Конраду Лоренцу, который изучал утят с того момента, когда они вылуплялись из яйца. Он установил, что, едва вылупившись из яйца, утята были заняты поиском «образа матери». Для определения своей матери они высматривали всего лишь одну конкретную субмодальность. Единственное, что должна была делать их мать, — это двигаться. Если появлялся двигающийся объект, они начинали повсюду следовать за ним.

Например, когда Лоренц прогуливался, они за ним начинали бегать. По прошествии одного дня с небольшим импринт матери у утят завершался. После этого они уже полностью игнорировали даже свою настоящую мать, если таковую им пытались вернуть, и в данном случае повсюду следовали за этим пожилым австрийцем.

Для одного из утят таким импринтом был воздушный шарик, и когда шарик перемещали с места на место, утенок повсюду следовал за ним. Когда этот утенок вырос, он не обращал абсолютно никакого внимания на своих соплеменниц, и все его ухаживания и стремление образовать пару были направлены на любой круглый предмет. Это говорят о том, что когда утенок вырос, то импринт матери перешел также и на подругу.

Я считаю — и в этом мы с Лири единодушны, — что это в некоторой степени проявляется и у людей. Если в детстве отец наказывал девочку физически, то, повзрослев, она создаст себе один любопытный стереотип.

Независимо от ее логического понимания и от того, как бы ей хотелось поступать, у нее часто будут складываться отношения, в которых она будет подвергаться грубому обращению, поскольку этот импринт подобен архетипу, определяющему, какими должны быть отношения с мужчиной.

Если в детстве девочка подвергалась грубому отношению со стороны матери, то когда она вырастет, вполне возможно, что так или иначе, будет грубо обращаться со своими собственными детьми, ненавидя себя за это и недоумевая, почему так поступает. Это означает, что наш ранний опыт не только воздействует на наши чувства, но и создает весьма глубинные ролевые модели отношений.

В жизни наступают некоторые переходные периоды, когда вам необходимо будет прибегнуть к этой роли. И нравится она вам или нет, но она может оказаться единственной имеющейся у вас ролью.

Вы занимаете вторую позицию с этой ролевой моделью. Вы как бы начинаете исполнять чужую роль.

Вся сила этого процесса глубинного ролевого моделирования впервые в полной мере открылась мне, когда я работал с женщиной, страдавшей раком горла. Процесс выздоровления у нее сопровождался тупиком, и она в конце концов заявила: «У меня такое чувство, как будто у меня отобрали горло. Мое тело как будто совсем не мое».

Поэтому я предложил ей сконцентрировать внимание на этом чувстве и вернуться в своей биографии назад. Внезапно ей открылось очень давнее воспоминание. Вот как она описала его: «Я еще совсем маленькая девочка, а моя мать держит меня и трясет». Но ее мимика при этом была мимикой агрессивной мамаши, а не беспомощного ребенка. Ее голос был полон ярости и жестокости. И тогда я подумал: «Она не возвращается в состояние маленькой девочки». При таком поведении она возвращалась в состояние матери, которая трясет маленькую девочку.

Привнеся ресурс только маленькой девочке, вы не сможете изменить этот опыт. Вся ее нервная система организована вокруг матери: она является самой матерью. Обычное изменение личной истории в данном случае не поможет. Она вобрала в себя роль своей матери. Нравится вам или нет, но вы будете вбирать в себя роли, которые перенимаете у тех, кто представляется вам значимыми личностями.

Психоаналитики называют это отождествлением с агрессором.

Создавая модели мира, вы также строите модели других значимых людей.

Когда вы строите ролевую модель, то, возможно, ассоциируетесь с ней, особенно если она оказывает влияние на вашу идентичность. После чего это формирует вашу собственную жизнь. Будучи еще ребенком, вы отождествляете себя с одной ролью в системе семьи. Но что же происходит, когда вы становитесь взрослым? Кто вы?

Как сказала мне одна женщина, с которой мать жестоко обращалась в детстве: «Когда я была маленькой и вспоминала эти случаи, я всегда отождествляла себя с ребенком: я боялась. Теперь же, когда я сама взрослая, вспоминая это, физически легче отождествляю себя со своей матерью. Я больше не могу быть ребенком. Поэтому я испытываю ярость и негодование в той же степени, что и страх. Сейчас я взрослая: я сейчас мать, и я же сейчас ребенок.

(Обращаясь к Карле): Хочу сказать, что враг — это не люди, оказавшиеся в неправильно функционирующей системе. Вы не можете решить проблему насилия, совершая насилие над насильниками. Вы всего лишь будете перенимать то, что совершали они. «Врагом» является система, а не взаимоотношения. И вы не можете убить или застрелить из пистолета взаимоотношение.

Это не путь решения проблемы. Вовсе не обязательно верить в то, что «я должен застрелиться или застрелить кого-то еще».

Вопрос здесь не в том, чтобы прибегнуть к «перенесению ответственности» с целью постоянного перекладывания ответственности на кого-то еще. Его можно сформулировать так: «Что может по-настоящему изменить неправильно действующие отношения?»

Они заключают в себе страх, ярость, симпатии, забавы и секреты. Они — недоверие и отрицание. Здесь существует целая система разных вещей, и нам следует обратить внимание Карлы на то, что данный импринт никуда не уйдет — это часть вас самой. И в данный момент он не является осознанной частью вашей миссии. Данная ваша часть не позволит вам продвигаться дальше по жизни, игнорируя или оттесняя то время, которое так многому вас научило в отношении людей и самой себя.

К.: Я думала об этом. Я пытаюсь делать упражнения, чтобы от этого избавиться. Но затем появляется другая моя часть, которая говорит, что я не честна, поскольку у меня есть ощущение, что я не хочу от этого избавиться.

Р.Д.: То, что она говорит, означает, что некая ее часть хочет двигаться вперед и избавиться от этого. И слава Богу, Карла, что есть другая ваша часть, которая не хочет быть нечестной. И эта ваша часть очень важна.

Следующий вопрос заключается в том, что если нам не удастся разрешить эту проблему, убивая людей или заключая их в тюрьму, что же прикажете делать с людьми, подобными этому человеку?

Это, по-моему, и есть то, что несет в себе и в чем убеждено НЛП.

На самом деле у меня нет никакого права говорить Карле, что она обладает необходимым ресурсом для разрешения этой ситуации. Если бы я и предложил ресурс, то он должен был, по крайней мере, быть столь же действенным и непреодолимым, как и то, что происходит в этой системе. Людей беспокоит, что НЛП во многом манипулятивно. Но если вы не обладаете чем-либо, по крайней мере, столь же мощным, как выстрел из пистолета, то не вправе предлагать какую-либо альтернативу.

У нас должны быть орудия, методы, убеждения, которые могут взорвать и уничтожить до основания неправильно функционирующую систему. То, что я говорю, вовсе не обязательно означает необходимость избавиться от нее, но подразумевает нахождение такого решения, которое ее полностью оздоровит.

(Обращаясь к Карле): Вам давно было известно, что это нездоровое состояние и ваш собственный мозг воспротивился вашим попыткам продолжать нездоровый образ действий. И он не позволяет вам продолжать сокрытие и обман.

К.: Здесь все перемешалось, поскольку удовольствие, которое я испытывала в той ситуации, точно такое же, какое я испытываю при создании шоу. Поэтому я не могу получать то удовольствие и удовольствие от творчества.

Р. Д.: Вы опять наблюдаете двойную завязку. Здесь есть импринт критерия «удовольствие».

Если я испытываю удовольствие, значит я так или иначе воспроизвожу те отрицательные взаимоотношения. Я не хочу, чтобы получение удовольствия от творчества являлось чем-то нездоровым.

Удовольствие делает это нездоровым?

Для меня — нет. Враг заключается не в удовольствии, и вы не являетесь врагом.

Но что же тогда? В данной системе присутствует какое-то число людей, с каждым из которых, как мне кажется. Карла может себя отождествить. Коль скоро она может отождествить себя с ними, давайте используем это.

Из сказанного мной следует также и то, что люди отождествляют себя со своими родителями. Мне известно, что, когда у людей возникают какие-то разногласия с родителями, часто с их смертью это отождествление только усиливается. С самими родителями это, разумеется, ни коим образом не связано. Фактически же причина такого усиления после смерти родителей заключается в том, что вам приходится полностью подключиться к этой части системы.

Таким образом, нам необходимо разрешить проблему Карлы с позиций всех частей системы, которые находятся в ней. Для меня ни одна из этих частей не является причиной появления данной проблемы: причина в отсутствии чего-то в системе, в этих взаимоотношениях.

Что-то отсутствовало в этом человеке. Что-то отсутствовало в этой маленькой девочке. Она делала все, что могла, исходя из того, что у нее имелось. Что-то отсутствовало в детях и друзьях. Эта девочка была всеми покинута.

К.: Мне только что пришло в голову, когда вы сказали «что-то отсутствовало в этой девочке и в других детях»: я хочу защитить их, я хочу сказать, что это неверно и...

Р. Д.'. Прежде, чем мы двинемся дальше, давайте выясним: если вы говорите «это неверно», защитит ли их это? Защищаете ли их вы? Или вы хотите уподобиться тем взрослым, которые допускают, чтобы это продолжалось? Итак, каким же образом вы собираетесь ее защитить?

К: Как кто? Как взрослый?

Р.Д.: Давайте прямо сейчас внесем полную определенность. Она говорит:

«Я хочу защитить эту маленькую девочку». Но каким именно образом? Поощряя ложь, говоря «Это неверно»? Но защитит ли ее это?

К.: Нет. Родители — вот кто должен ее защитить.

Р.Д: Итак, мы, наконец, дошли и до родителей.

Что же требуется этим родителям, чтобы быть по-настоящему способными защитить эту маленькую девочку?

Вы видите, она как бы повторяет то, что было у родителей: неверие. «Это неверно». От этого шрам будет сохраняться на прежнем месте.

Что нужно было родителям, чего они не имели?

(Обращаясь к Карле): Вы полагаете, что именно таким образом и должны поступать родители? И именно это сделали бы и вы для другого ребенка, у которого возникла такая проблема? Что сделали бы вы? Каким бы ресурсом вы обладали?

К: Во-первых, я была бы осторожной. Моя мать знала об этом. Моя мать знала, каков этот человек. Но она не следила за ним, не держала меня подальше от него и ни о чем меня не предупредила. Она лишь надеялась, что этого не произойдет, а потом ей было стыдно за то, что это могло случиться.

Р.Д.: Какой ресурс нам следовало бы передать вашей матери, которым она не обладала, чтобы в этой конкретной ситуации она могла что-то предпринять гораздо раньше.

Вы сказали, что вам следовало бы быть осторожной.

Обратите внимание на то, что это является описанием результата способности. Я собираюсь подняться на все эти уровни, поскольку полагаю, что вам необходимы они все.

Что вам нужно уметь, для того чтобы быть осторожной? Что знаете вы, что не известно было вашей матери и благодаря чему вы не будете поступать по отношению к ребенку так, как поступала она?

К.: Я не боюсь реальности, которая стоит передо мной и находится внутри меня.

Р.Д.: Фактически она перепрыгнула через уровень (то есть выше уровня способностей) к убеждению: «Я не боюсь это признать». Но мне кажется, что это решение также находится на уровне идентичности. Чем должна была обладать ваша мать, чтобы сказать это?

К.: Умением взглянуть в лицо действительности.

Р.Д.: Какой ресурс ей нужен, чтобы взглянуть действительности в лицо, чем ей необходимо обладать? Бывали ли случаи, помимо этого, когда вы могли прямо взглянуть на действительное положение вещей, на реальную ситуацию?

К.. Да.

Р.Д.: Я хочу, чтобы вы подумали о том, что в вас самой позволило это сделать. Я хочу, чтобы вы это прочувствовали.

К.: Я была уверена в своих силах.

Р.Д.: Я хочу, чтобы вы сделали следующее: находясь здесь, отыщите на своей линии времени тот случай, когда вы по-настоящему были уверены в своих силах. Затем встаньте в это событие и по-настоящему доберитесь до этих сил в самой себе. (Карла встает на свою линию времени). Я хочу, чтобы вы постоянно чувствовали эту уверенность в своих силах.

И я бы хотел, чтобы вы делали это, находясь здесь: образуйте энергию или цвет из этого чувства, из этой уверенности, из этой силы там, где они поступают изнутри вас самой.

Далее я хочу, чтобы вы осветили ими свою мать в этих воспоминаниях.

Таким образом, вы отсюда даете ей этот свет, эту силу, эту уверенность.

Хочу, чтобы вы пронаблюдали за тем, что она будет делать в такой ситуации. Обладает ли она тем же ресурсом?

К.: Прежде всего, она неожиданно приходит в ярость из-за того, что ее раскрыли. Я не могу этого сделать. У меня подкашиваются ноги.

Р.Д.: Я хочу, чтобы вы посмотрели, что она делает. Просто смотрите.

Оставьте ее на время в покое. Что она делает?

К.: Она смотрит на меня, недоумевая, откуда у меня появилась эта сила.

Р.Д.: Она смотрит сюда на вас? Я хочу, чтобы вы использовали свою силу, прежде чем мать узнает, откуда она у вас. Вместо того, чтобы глядеть на вас, пусть она смотрит на эту систему и делает то, что ей необходимо там делать.

Что она собирается делать сейчас, уже обладая этой силой и уверенностью?

К.: Она собирается потихоньку поговорить с этим мужчиной и сказать ему, что ей известно то, что он намеревается сделать.

Р.Д.: Что должно случиться?

К.: Она любит этого человека, но говорит, что сделает все, что в ее силах, и она знает, что может...

Р.Д.: Продолжайте. Не торопитесь.

(Долгая пауза).

К.: ...защитить свою дочь, и ему следует это знать.

(Карла тихо плачет.)

Р.Д.: Что он делает, когда она ему это говорит?

К.: Он спокоен, поскольку и сам очень молод, и здесь нет никого, кто похвалил бы его за это, потому что в этой семье такие вещи не происходят, потому что он сам входит в эту семью. Он только осознает, что не прав. Он не думает, что моя мать представляет для него угрозу. И это его успокаивает, направляет на поиск своего пути.

Р.Д: Видите, насколько это сильнее любого пистолета, который вы собираетесь обнаружить.

К. Да.

Р.Д: Но что узнает та маленькая девочка, когда ее мать делает это?

К: Если это происходит в самом начале, она играет со своими двоюродными братьями и сестрами, которые ее окружают, но на самом деле ей хотелось поэкспериментировать с этим и ... я больше ничего не знаю.

Р.Д.: Хорошо, значит, она хочет поэкспериментировать?

К: Не так чтобы очень.

Р.Д: Прежде чем мы перейдем к девочке, я хочу выяснить, обладала ли ее мать этой силой. Как она реагирует и как строит взаимоотношения с девочкой, которая хочет поэкспериментировать?

К: Она объясняет ей, что в жизни существует масса удовольствий и есть удовольствия для маленьких и удовольствия для больших. Я не уверена, что маленькая девочка способна это понять, но матери следовало заставить ее понять: маленькая девочка тоже женщина.

Р.Д: Я бы хотел, чтобы вы посмотрели на маленькую девочку, глядящую на свою мать и прислушивающуюся к силе, звучащей в ее голосе. Как она реагирует? Понимает ли она?

К.: Вначале она смущена, но мать улыбается, берет девочку на руки...

Р.Д.: Что происходит?

К.: Тепло... мягко... ясно, много смеха, но тихого смеха. Во-первых, все тихо и спокойно, и девочка продолжает играть. Она по-прежнему временами боится этого человека, поскольку ей по-прежнему этого хочется.

Р.Д.: Но после того как мать обрела силу и поговорила с этим человеком?

К.: Я уже об этом забыла. Этот человек изменился. Я не вполне убеждена, что он изменился, когда оглядываюсь.

Реассоциирование на линию времени.

Р.Д.: Прежде всего, у нас здесь есть этот человек, и она говорит: «Я не уверена, что убеждена».

Я хочу продвинуться еще на один шаг в том, что мы уже сделали. Причина того, что она может не быть убеждена, частично заключается в том, что мы все это проделывали из события, стоящего так далеко вовне.

Чтобы закончить работу с этой частью, нам следует прибегнуть к уверенности и силе, и я собираюсь предложить вам встать на эту линию наместо вашей матери. Вам придется выступить в ее роли и взглянуть на эту девочку и на этого мужчину.

И я хочу, чтобы вы следовали сквозь это ассоциирование. Вы можете проделать все это про себя, совсем необязательно вслух.

Но я хотел бы, чтобы вы прошли через то, что она делала на ваших глазах, как если бы вы были ею на момент ее обращения к ребенку и к мужчине.

Прежде всего я бы хотел, чтобы вы приняли этот ресурс, эту силу. Еще раз овладейте этой силой в себе самой.

(Р.Д. производит якорение.)

К.: Я опять боюсь.

(Р.Д. опять ставит якорь. Его голос меняется. Сейчас он говорит с матерью.)

Р.Д.: Так, хорошо. Возьмите и это чувство, и этот свет, и этот голос, а затем встаньте на это место. Сбросьте свою маску и поговорите с этим мужчиной, которого любите. Вы можете дать ему понять, что готовы сделать все от вас зависящее, чтобы защитить свою дочь, и ему следует помнить об этом, хотя вам и приходится признать, что к нему у вас тоже есть определенные чувства.

Вы можете сделать это так, чтобы он испытал умиротворение, поскольку способен восхищаться вашей силой и учиться у вас. И вы почувствуете свою силу, которая увеличивается, пока вы с ним разговариваете, и вы можете заметить, что ему это нравится. Ему также необходимо чувствовать эту силу.

После этого вы можете повернуться к своей дочери и поговорить с нею.

И она найдет успокоение в вашей силе. А теперь подойдите к этой линии, к настоящему, поскольку этой девочке нужно было знать, что вы, ее мать, проделаете это не один раз. Возможно, для того чтобы по-настоящему измениться, этому человеку такой разговор потребуется не единожды. И вашей дочери — тоже, чтобы она знала о том, что ее не покинули. Говорят, что общение — это краткое обучение, а обучение — это долгое общение. Мне кажется, в этом есть большая доля правды.

Я бы хотел, чтобы вы, как мать, обладающая этой силой, прошли сквозь время вплоть до настоящего.

Не спешите, будьте там рядом со своей дочерью все время, пока она растет, передавая и делясь с ней этой силой. Просто не спеша двигайтесь все время к настоящему.

К.: Ко мне приходит множество воспоминаний. Эта девочка, пока росла, делала столько глупостей, сколько могла, при этом со всем усердием, на какое только была способна.

Р.Д.: Но если бы ее мать была там со своим доверием и силой и со своей способностью общаться, все могло бы пойти по-другому. И это вы можете сделать сейчас.

(Карла смеется, ее лицо сияет. Сейчас она уже идет с уверенностью.):

Вы не должны это делать ни быстро, ни медленно. Идите таким шагом, какой больше всего вам подходит, когда вы идете в настоящее сквозь эти воспоминания, располагая их все по порядку.

(Карла медленно идет вдоль линии, как по освещенной тропинке.)

Теперь вы можете показать ей свою силу, чтобы она могла учиться у вашей силы. Свет этой силы и доверия может по-настоящему согреть.

К.. Да.

(По своей линии времени Карла приходит в настоящее, тело ее выпрямлено, взгляд устремлен вперед. Она ровно и глубоко дышит и широко улыбается.)

Р.Д.: Думаю, что здесь нам самое время остановиться. (Обращаясь к аудитории); Спасибо за проявленное терпение и за ваше участие.

Работа по реимпринтингу.

Данная демонстрация показала нечто большее, чем просто технику реимпринтинга. Мы могли наблюдать некоторые наиболее общие типы тупиков и убеждений и то, как с ними следует обращаться. Например, у нас было несколько хороших случаев дымовой завесы, когда мы могли видеть, откуда она появляется и каким образом проявляет себя.

«Копченая сельдь»: мужчина.

У нас было также несколько примеров того, что могло быть «копченой сельдью». Мы могли сосредоточить внимание на данном мужчине, но на самом деле он не был столь же важным звеном системы, как мать девочки. Некоторые могли бы попросту сосредоточить внимание на взаимоотношении между ребенком и этим человеком, а не на всей системе полностью. Помимо всего, эта проблема была вызвана не столько каким-то отдельным вопросом или убеждением, сколько всей системой взаимоотношений.

Обращение тупика в ресурс.

Заметьте, что явление, которое казалось тупиком («Оно окружает меня со всех сторон, и я не могу от него скрыться»), сейчас становится весьма мощным ресурсом, поскольку теперь эта сила окружает меня со всех сторон точно так же, как раньше окружала проблема.

Другими словами, когда на место боли или пистолета помещается ресурс, то этот ресурс будет присутствовать повсеместно, точно так же, как повсеместно была боль или «нечто».

Молекула идентичности: необходимость ее разложения на составляющие Данная демонстрация показала ряд особенностей, касающихся убеждений: как на них влияет ваше взаимоотношение с клиентом и как молекула, создавшая первоначальную проблему, первоначальный тупик, расщепляется на составляющие и реорганизуется. Но она является не просто набором визуальных, аудиальных и кинестетических репрезентаций, а молекулой взаимоотношений и идентичности.

Прежде всего мы обращаемся к опыту импринта изнутри, затем выходим за его пределы и проясняем каждую из позиций. Далее нам необходимо привнести ресурсы. Мы по-прежнему пользуемся теми же самыми элементами, но уже с другой организацией, с другим взаимоотношением.

Проведу параллель между тем, что мы делали при реимпринтинге, и тем, что делали с техникой «нарушения обратной связи», рассмотренной в предыдущей части. Вместо того, чтобы просто взять визуальную, аудиальную и кинестетическую репрезентации и распределить их по ключам доступа, мы взяли разные идентичности и пространственно разделили их, так что в настоящем не возникло никакой путаницы.

Это и является основной целью реимпринтинга: найти молекулу отношений.

Выйти за пределы этой молекулы так, чтобы можно было реорганизовать ее в новое отношение, в котором каждый человек в данной системе поддерживает других, а не вредит им.

Этапы данного процесса:

1. Нахождение тупика.

Прежде всего мы находим выражение симптома в настоящем.

Выясняем максимально точно: где находится тупик (выражение симптома), что удерживаете вас от осуществления перемены или от продвижения вперед.

2. Создание ассоциированной линии времени.

Мне нравится создавать физическую линию времени, поскольку это помогает организовывать элементы системы точно таким же образом, как помещение чувств по их ключам доступа помогает их организовать и держать порознь. Часто в сознании все подобные происшествия, случившиеся в различное время, складываются в своего рода голограмму. И, разумеется, иногда это просто ошеломляет.

Гораздо легче обращаться со всеми этими вещами по отдельности. Кроме того, ограничивающее убеждение, выработавшееся прежде, дает начало другим убеждениям, а затем и еще другим... Таким образом, если мы можем вернуться к первому убеждению и сдвинуть его, все остальное также приходит в движение и начинает перегруппировываться.

Проделать все это гораздо легче, чем пытаться работать с этим убеждением в настоящем. Это будет напоминать костяшки домино, каждая последующая выбивает предыдущую по мере того, как вы растете.

3. Трансдеривационный поиск.

Итак, вы рассматриваете тупик или выражение симптома, ассоциируетесь с линией времени и разрешаете себе двигаться назад, оставляя случаи, связанные с тупиком, там, где они произошли, пока вы не дойдете до самого первого из них.

Все это не обязательно должно происходить сознательно. Чтобы проделать это, вам даже не обязательно уметь визуализировать. Очень часто, следуя по линии времени, вы обнаруживаете, что в конкретном месте что-то произошло. Вы не уверены, что именно, но будете знать, что это нечто важное.

Все прекрасно. Просто отметьте это место и следуйте дальше. Это не всегда должно быть сознательным, тем и хороша физическая линия времени.

Часто вы будете знать физически, хотя и не осознанно.

Итак, вы возвращаетесь до тех пор, пока не приходите к самому раннему событию. Возможно, это всего лишь ощущение, что оно — самое первое. Как вы это узнаете, совсем не важно. Мы не говорим об объективной реальности. Мы говорим о чем-то гораздо более важном: о субъективной реальности, которая и определяет то, как вы поступаете.

4. Выяснение перспективы перед импринтом.

Далее нам нужно оказаться на один шаг ранее того момента, когда произошел импринт. Иногда это бывает важно.

Я обнаружил, что при множестве фобий у людей имеется «кинопленка»

какого-то события, которая прокручивается снова и снова. У нее нет начала и конца. Поэтому вы говорите: «Отправляйтесь во время, предшествующее данному событию, когда вам ничто не угрожало, а затем найдите то время, когда все уже было позади и вам опять ничто не угрожало».

С обеих сторон — ив прошлом, и в относительном будущем — к этому событию примыкает безопасное пространство, и вам известно, что оно заканчивается и что у него даже имеется начало, когда вы могли осуществить какие-то изменения, способные его предотвратить. Я называю это созданием сэндвича безопасности.

Например, помните, как мы отыскивали момент, предшествующий импринту Карлы? Она перешагнула через него, и мы оказались там, где еще ничего не произошло. Таким образом мы установили место, которое предшествовало тому периоду времени, который ассоциировался с данным импринтом.

Данный «сэндвич безопасности», разумеется, не всегда позволит нам разрешить проблему, как это случилось у Карлы. Она выявила предшествующее время, но, пока она оставалась на линии, данное событие легко ее отыскивало, что вполне нормально.

Поскольку нас интересуют убеждения, сформированные событием, я хочу, чтобы человек оставался ассоциированным в импринте. Вот почему мы некоторое время продолжали стоять на линии. Я хочу, чтобы человек вербализовал убеждения или обобщения, которые были сформированы этим опытом.

Вот некоторые из убеждений Карлы:

Я не могу об этом говорить.

Я не могу этого знать.

Я не могу от этого скрыться.

Все они были теми убеждениями, о которых нам важно было знать, — не столько содержание того, что произошло, сколько какого рода убеждения были сформированы данным событием. На этот момент мы и не пытаемся что-либо исправить. Мы просто стараемся обнаружить убеждения.

5. Диссоциирование человека с линией времени.

Когда мы от этого диссоциируемся, то буквально сходим с линии во внешнее пространство и оказываемся вне всего происходящего, наблюдая со стороны: вот само событие; вот то, что было раньше; вот то, что было потом.

Таким образом, я организую мета позицию. Кроме того, я хочу выяснить, какие иные убеждения существуют на этой позиции, поскольку данная перспектива отличается от ассоциированной перспективы.

Изнутри данного опыта убеждение могло быть: «О, я хорошая девочка, я доставляю удовольствие».

Диссоциируясь, вы можете думать: «Это отвратительно и стыдно».

Убеждение на линии времени может отличаться от убеждения в диссоциированной позиции.

Я не всегда могу понять все проблемное пространство целиком, исходя лишь из убеждения, образовавшегося при одной перспективе: это целая система убеждений. Вот почему вам необходимо иметь определенное число убеждений.

Иногда убеждение здесь, в диссоциированной позиции, может быть также весьма ресурсосодержащим. Я могу внезапно осознать, что оперировал самыми лучшими ресурсами из имевшихся у меня на тот момент, при том ограниченном взгляде на мир.

6. Положительное намерение тупика.

На данном этапе вам потребуется выявить положительное намерение данного тупика.

Помните, когда мы находились вне линии, я сказал: «Это «нечто» является частью вас и имеет положительное намерение»?

Из мета позиции я хочу найти положительную цель этого тупика: возможно, она заключалась в том, чтобы защитить меня, или в том, чтобы не позволить мне забыть нечто важное.

В случае Карлы это было: «Не пытаться обманывать саму себя и установить ограничения».

То, как установить пределы, являлось частью вопроса об убеждениях.

Каждому человеку во взаимоотношениях импринта требовались его собственные ограничения. Ребенок должен знать, хорошо ли быть изобретательным и исследовать внутренние ограничения. Мать должна быть способна установить ограничения на поведение людей, которые ей дороги. Мужчина должен осознать свои собственные ограничения: каковы могут быть дозволенные границы игры?

Все это касается того, где располагаются приемлемые ограничения; как человек устанавливает критерии, по которым определяет, как далеко можно заходить в пределах конкретной системы, сохраняя при этом экологичностъ?

Кроме того, заметьте, что, диссоциируясь и переходя на мета позицию, мы можем идентифицировать любую значимую личность из присутствовавших в данном опыте и убедиться в том, что понимаем намерения любого из этих людей.

На самом деле ни один из них не имел злостных или порочных намерений:

желание удовольствий не является злонамеренностью. Люди заслуживают удовольствий. Вопрос лишь в том, каковы должны быть их пределы, чтобы сделать получение удовольствия экологичным.

Я не считаю, что кто-либо из людей в системе Карлы был дурным человеком. Но совершенно очевидно, что им требовались дополнительные ресурсы.

7. Необходимые ресурсы.

Теперь важно выяснить, каковы ресурсы и на каком уровне различные индивиды нуждались в них.

Эти уровни важны, поскольку иногда вы спрашиваете: «Что вам было нужно?» — а в ответ слышите: «Мне нужно было быть не там, мне нужно было быть где-то еще».

Это ресурс внешнего окружения, и он, бесспорно, существенный. Но это не все, что вам нужно. Вам мог потребоваться поведенческий ресурс, чтобы завершить данное изменение в окружающей обстановке.

«Какой поведенческий ресурс потребовался бы вам, чтобы быть в состоянии сделать что-то, что могло бы позволить вам находиться где-либо еще? Что бы вам потребовалось, чтобы очутиться в ином окружении?»

Разумеется, для того чтобы осуществить какой-либо тип поведения, вам необходимо обладать внутренним знанием и более широкой перспективой. Вам требуются способности, которых, возможно, у вас нет или которых не было ни у ваших родителей, ни у кого бы то ни было из принимавших непосредственное участие в событиях.

Иногда люди говорят, что им нужно было просто либо спасаться бегством, либо убить того человека. Это, разумеется, всего лишь какое-то поведение, которое не всегда является наиболее приемлемым или экологичным выбором для всей системы в целом.

Когда вы находитесь на уровне поведения, очень важно иметь несколько вариантов выбора, ряд возможностей, поскольку это позволит вам сделать адекватный выбор. Таким образом, способность увеличивать возможность выбора является в значительной мере более определяющей, чем какие-либо особые линии поведения.

Я могу сказать: «Моей матери нужно было что-либо сказать этому человеку». «Сказать что-либо» являться определенным типом поведения. Но что же является способностью, которая необходима для того, чтобы знать, что сказать? Мне здесь потребуется некоторая способность к общению. Мне здесь могут понадобиться хорошие идеи из арсенала НЛП.

«Было бы здорово, если бы моя мать владела стратегиями НЛП».

Для того чтобы противостоять сложившейся ситуации и говорить то, что необходимо, мне может потребоваться ресурс на уровне убеждения или даже на уровне идентичности.

В каком-то смысле, как мне кажется, именно здесь находился источник силы в случает Карлы: доверие, уверенность в самой себе, ощущение собственной личности (то есть обладание идентичностью), установление ограничений. Ощущение собственной личности и обращение с другими как с самостоятельными личностями, по моему мнению, было одним из наиболее интересных моментов в том, что произошло в системе Карлы.

Когда мать говорит мужчине: «Я признаю тебя, я люблю тебя, но я сделаю все, что будет в моих силах, чтобы защитить свою дочь, и тебе следует это знать» — для меня в этом и заключается истинная любовь. Это не какая-то зависимость или взаимозависимость, это — признание.

Когда люди могут поступать друг с другом подобным образом, когда один человек может выразить только собственную личность — без всяких суждений, без ненависти — это и есть момент проявления силы между двумя людьми, преисполненными уважения и признания, а не суждения о добре и зле. Это приносит умиротворение данному человеку, а также изменяет его поведение.

И опять же, на этом этапе мы обнаруживаем, какие ресурсы необходимы. Не исключено, что вам могут потребоваться ресурсы на всех уровнях. Не думаю, что при любых обстоятельствах вам придется подниматься на все уровни.

Полагаю, достаточно очевидно, что импринт Карлы относится к очень значимой ситуации, более значимой, чем можно обнаружить в жизни многих других людей.

Но независимо от содержания, ей пришлось столкнуться с теми вопросами, с которыми в жизни каждому однажды приходится иметь дело — не прячась от себя и от действительности.

Если кто-то говорит: «Мне просто нужно было знать то-то и то-то» или «Моей матери следовало бы знать то-то и то-то» — то это, разумеется, способность. В ряде случаев нужна только такая новая способность. Иногда у некоторых людей уже есть ресурсы убеждений и знание самих себя, но нет информации. Иногда люди обладают информацией, но стараются ее отрицать, поскольку у них нет уверенности в себе.

Поэтому важно, отыскивая необходимый ресурс, задать вопрос: «На каком уровне или уровнях необходим данный ресурс?» И найти требуемые ресурсы для каждой позиции восприятия.

Способность занимать множество различных позиций восприятия важна не только в психотерапии, но и в совершенно иных областях. Если вы возглавляете какую-либо фирму и совсем не знаете, что чувствуют, думают или во что верят ваши сотрудники, то не сможете хорошо ими руководить, поскольку не имеете никакого представления о том, каково быть на их месте.

По-настоящему взрослые люди знают, что значит быть родителем и что значит быть ребенком. Они не смотрят на действительность лишь из какой-то одной позиции.

По сути, это именно то, о чем мы здесь говорим: во мне есть части как взрослого, так и ребенка. Когда я перехожу в третью позицию (в мета позицию вне данной системы или линии времени), где моя идентичность не воплощена ни в одном из присутствующих, я могу полностью осознать, что происходит.

После того как мы выявили требуемый ресурс и узнали, на каком уровне он находится, нужно будет добраться до этого ресурса в данном человеке, в нашем подопечном.

Не важно, что мать им никогда не обладала, не важно, что ребенок не обладал им в то время. Важно то, что данный ресурс существует, и в настоящем наш подопечный имеет к нему доступ и может его ощутить. Даже если он был в вашей жизни всего одно мгновение, вы можете ухватить его, и если совместите с импринтом, он начнет оказывать все большее и большее влияние; будет расти, как горчичное зерно.

Основной момент здесь заключается в том, чтобы не дурачить участников событий в отношении того, что же в действительности произошло.

Они всегда могут помнить о том, что было в действительности. Но вместо того, чтобы эти воспоминания оставались в виде шрама и каждый раз вновь повергали вас в состояние растерянности и утраты надежд, вы привносите в память решение. Таким образом, вы будете помнить не только о том, что произошло в действительности, но и о принятом решении. И данное решение является подлинным.

Что касается личностной истории, то важно помнить, что вы — не содержание опытов прошлого. Вы сами являетесь своими ресурса ми. И это жизненная реальность, а не «Я должен быть таким, каким было мое прошлое».

Действительность заключается в том, что я — это и убеждения, и поступки, и способности, которым я научился из своей собственной истории.

Итак, вместо того, чтобы повторять свои ошибки, я на них учусь.

Воспоминания Карлы не могут дать ей силы и умиротворения, они приносят ей замешательство и самоотрицание.

8. Перенос ресурса.

И коль скоро мы якорим данный необходимый ресурс в том месте линии времени, где человек может по-настоящему и во всей полноте этот ресурс испытать, желательно привнести его в импринт и наблюдать за его изменением из ресурсной точки на линии времени. Один из методов, которым я часто пользуюсь для того, чтобы осуществлять такого рода передачу ресурсов, заключается в том, чтобы человек вообразил себе данный ресурс в виде света, имеющего конкретный цвет и качество, а затем представил себе, что передает этот свет назад сквозь время, когда это нужно тому человеку в данной системе.

Одна из причин того, что это проделывается на расстоянии, состоит в том, что если возникает какая-либо проблема, мы всегда можем добавить еще один ресурс, прежде чем субъект успеет вновь ассоциироваться в данный импринт.

Мы опробуем эти ресурсы, пока человек еще диссоциирован с импринтом и на своей линии времени.

Мы наблюдаем за тем, как будут меняться взаимоотношения в данной системе. Желательно прежде всего взглянуть на них со стороны. Коль скоро мы это проделали, я буду знать, что новые ресурсы одновременно и эффективны, и экологичны.

9. Ассоциирование в функциональное взаимоотношение.

После этого человеку требуется во всей полноте испытать данное изменение из ассоциированной позиции. Вот почему вы берете ресурс и предлагаете человеку встать на место значимых других людей и определить, как это будет выглядеть с их позиции восприятия.

В обстоятельствах Карлы действуют несколько человек, и мы могли бы передать эти ресурсы всем им. Основной вопрос здесь состоит в следующем: «Что требуется для достижения критической массы, которая изменит систему?» Для Карлы наиболее критическим элементом являлась ее мать. Если изменяется она, то и все остальное также изменится.

Мы могли бы возвращаться назад неоднократно, передавая еще больше ресурсов ребенку и другим взрослым, повторяя все это вновь и вновь до тех пор, пока не разобрались бы с каждым. После чего каждый член системы становится частью решения. Например, полагаю, важно передать ресурсы тому взрослому человеку и буквально пройти через все, исходя из его перспективы, потому что Карла могла бы многое из этого узнать.

Часто бывает полезно передать ресурс нападающему по двум причинам:

во-первых, если этот ребенок знает, какой ресурс необходим этому мужчине, то сможет принять меры к тому, чтобы в будущем подобная ситуация не повторилась, поскольку уже сможет отличить того, кто обладает всем необходимым, чтобы поступать правильно, от того, кто этим не обладает. Если же ребенок пойдет по жизни, уверенный, что все мужчины скверные, она никогда не поймет, каковы различия между человеком, у которого есть ресурсы, и человеком, у которого их нет.

Если я могу привносить данный ресурс, видеть, слышать и чувствовать его, то могу и ощущать, есть ли он в ком-то, когда я нахожусь поблизости.

Вторая причина в том, что если в ком-то его нет, то его можно вызвать или привнести такому человеку, чтобы он мог измениться. Но до тех пор, пока некто не научится делать различия, он всегда будет жертвой случая.

10. Возвращение в настоящее.

Потом мы возвращаемся в импринт и хотим увидеть, каким образом этот ресурс изменяет или влияет на каждую связанную с ним последующую ситуацию.

Таким образом, наш подопечный должен пройти по своей линии времени в направлении настоящего, чтобы мы увидели, поддерживают ли этот более поздний опыт знание, полученное из новых источников наподобие «эффекта домино». Как мне сказала Карла, после того, как осуществились такие большие изменения, можно утомиться, и именно поэтому следует предоставить вещам возможность измениться. Поэтому иногда неплохо остановиться и передохнуть перед следующим этапом.

Важным в реимпринтинге является то, что его цель — нахождение ролевой модели, импринта, личного «архетипа». Затем следуют подстройка и ведение этой ролевой модели вместо попыток от нее избавиться, отрицать или бороться с ней. Признайте ее и ведите.

Думаю, в некотором смысле в метафоре Карлы о пистолете в данной системе каждый целил из пистолета в голову самому себе.

Детям нравилась эта ситуация, после им было стыдно. Мать не обращала на нее внимания, а затем чувствовала себя виноватой, испытывала стыд. Мужчина ничего не мог поделать, и я уверен, что в какой-то момент он также начал целиться из пистолета себе в голову.

И все делали то же самое: не обращали внимания на проблему в этой системе, пока уже не оказалось слишком поздно что-либо предпринимать. После чего — то же чувство вины и стыда.

Тот же самый тип неверно функционирующей модели может иметь место и в бизнесе, и в социальных системах. Есть одна очень интересная книга, которая называется The Addictive Organisation («Организация зависимостей»), в которой авторы утверждают, что вредные привычки возникают вокруг всего того, в отношении чего люди, как им кажется, должны лгать.

Признание необходимости сильной идентичности в корне меняет всю ситуацию. Это не только дает решение для данного воспоминания, но и создает положительный пример. Таким образом, и теперь, и в будущем, если у Карлы начнет опять возникать ощущение «Я не знаю, смогу ли противостоять этому или справиться с тем», — она уже будет знать, из какой области в себе самой ей следует действовать и какие ресурсы при этом необходимы: сила и умиротворенность, для того чтобы признать, вступить в контакт и установить адекватные ограничения.

Общий обзор техники реимпринтинга.

Импринт — это имеющий большое значение опыт или последовательность жизненных опытов прошлого, сформировавшие у человека убеждение или целую совокупность убеждений.

В импринт также часто включается бессознательное ролевое моделирование других людей, значимых в той ситуации.

Цель реимпринтинга — найти ресурсы, необходимые для изменения убеждения и обновления ранее сформированных ролевых моделей, а не просто решить эмоциональные проблемы, применяя НЛП, — изменение личностной истории.

1. Определите особые симптомы (это могут быть чувства, слова или образы), ассоциируемые с тупиком. Большинство людей хочет избежать симптомов из-за возникающего дискомфортного состояния. Важно помнить, что, избегая их, не избавиться от ограничения.

Пусть ваш подопечный сосредоточится на симптомах, встанет на свою линию времени (обратясь лицом к будущему) и медленно идет назад, пока не достигнет самого раннего опыта данного чувственного переживания и/или симптомов, ассоциированных с этим тупиком.

Поддерживая его в ассоциированном/регрессированном состоянии, предложите ему вербализировать обобщения или убеждения, сформированные на основе данного опыта.

2. Пусть теперь он сделает шаг назад и окажется во времени, непосредственно предшествующем импринту. После этого ему нужно сойти с линии времени и вернуться в настоящее и уже оттуда посмотреть на импринт из «мета позиции».

Попросите своего подопечного отметить для себя воздействие, оказанное на его последующую жизнь этим более ранним опытом. Пусть он также вербализирует любые иные обобщения или убеждения, сформировавшиеся под влиянием данного импринта. (Убеждения часто формируются «post factum».)

3. Найдите позитивное намерение или вторичную выгоду симптомов или реакций, сформировавшихся на основе импринта. Определите также всех значимых участников импринта. Фактически симптомы могут появляться из ролевого моделирования этих людей. Найдите позитивное намерение их поведения. Это можно сделать, ассоциируясь с кем-то значимым и наблюдая событие с его точки зрения.

4. Для каждого из вовлеченных в импринт людей:

а) Определите ресурсы или варианты выбора, которые необходимы были данному человеку, но тогда он ими не располагал, а теперь они в его распоряжении. Не ограничивайте себя теми способностями, которыми ваш подопечный или другой значимый участник располагали в то время. Коль скоро ваш подопечный (но не другие) располагает этими ресурсами сейчас, вы можете использовать их для изменения этого опыта. Предложите вашему подопечному встать на свою линию времени в том месте, где он наиболее остро ощущает этот ресурс, и заякорите его. (Убедитесь в том, что ресурс находится на соответствующем логическом уровне).

б) «Передайте» этот ресурс значимому другому. Представьте себе, что ресурс в виде луча света направлен назад через линию времени, внутрь этого человека. Обратите внимание на то, как этот ресурс меняет динамику всей системы. Отрегулируйте данный ресурс, если необходимо.

в) Держа ресурсный якорь, предложите своему подопечному сойти с линии времени, вернуться к импринту, занять позицию человека, которому необходим был ресурс, и оживите данный импринт с точки зрения этого человека, подключая сюда требуемый ресурс.

г) Попросите своего подопечного сойти с линии времени, покинуть опыт импринта и обновить или усовершенствовать те обобщения, которые бы он сейчас сделал на основании данного опыта.

Повторите эту процедуру для каждого значимого участника данного импринта.

5. Попросите своего подопечного определить наиболее важный ресурс или убеждение, которое необходимо ему. Заякорите этот ресурс и возвратитесь с ним на предшествующий данному импринту участок линии времени. Пусть ваш подопечный возьмет данный ресурс в свое более юное «я» и пройдет всю линию времени вплоть до настоящего, переживая изменения, произведенные реимпринтингом.

Попробуйте осуществить этот процесс на самом себе. Часто бывает необходимо оценить и обновить важные в прошлом взаимоотношения.

Например, в работе с моей матерью, когда она лечила рак, однажды возник весьма интересный вопрос. Ее мать и старшая сестра умерли от рака. Некоторые люди обладают весьма забавным ощущением, что быть верным своей семье, сохранять с нею связь и оставаться привязанным к ней — значит следовать семейным стереотипам. Это может быть высказано так: «Разве я могу быть лучше всех тех людей, которые служат мне образцом и являются моими наставниками?»

Более того, выходя за рамки семейного стереотипа, они не оставляют ролевых моделей — оказываются предоставленными самим себе.

Мне кажется, иногда люди предпочитают даже умереть, чтобы только не оставаться один на один с неизвестностью. Очевидно, что это не та ситуация, которую можно разрешить, используя субмодальности, для изгнания подобных соображений из вашего сознания. Поэтому я попросил свою мать перейти в мета позицию и сказал: «Вместо того, чтобы глядеть в прошлое и видеть там свою мать и сестру, чтобы узнать свою идентичность и то, как тебе быть, обратись в будущее, на свою дочь, которая смотрит на тебя, чтобы узнать, как быть ей». Это позволило перевести данный вопрос в более широкую перспективу.

Для нее это был весьма действенный опыт, к которому она часто возвращается, когда необходимо принять решение.

Я обнаруживаю точно такие же проблемы импринта, возникающие у людей в бизнесе. Вообразите себе какого-либо выходца из рабочей семьи, который добился больших успехов в своей работе и уже ожидает перевода на руководящую должность. У него может возникнуть нечто подобное кризису из-за того, что он разрушает семейный стереотип, свою культурную принадлежность.

Успех может вызвать такой же сильный кризис, как и неудача.

Когда этот человек из рабочего класса начинал свою трудовую деятельность, то, возможно, глядя на преуспевающих людей, говорил себе: «Они совершенно не понимают, что почем. Это просто шайка проходимцев».

Представьте себе его потрясение, когда он вдруг обнаруживает, что стал одним из них!

Подобного рода вопросы взаимоотношений проникают в нашу жизнь различными путями. Мне кажется, очень важно отдавать себе отчет о силе, а иногда — о необходимости обновления подобных ролевых моделей, чтобы они могли поддержать вас в нужную минуту, поскольку однажды вам придется взять на себя одну из них.

Упражнение.

А теперь проведите свою собственную линию времени. Возможно, в процессе демонстрации у вас уже возникли некоторые соображения, какие из этих проблем касаются лично вас. И уж наверняка ваше подсознание решило для себя этот вопрос.

Возьмите любую борьбу, тупик или симптомы, имеющиеся у вас в настоящее время. Встаньте на линию времени, найдите первоначальный импринт и идентичность и сформированные ими убеждения. Далее вернитесь в тот период, что предшествовал импринту, сойдите с линии времени и взгляните на ключевые взаимоотношения в нем. Определите положительные намерения и необходимые ресурсы каждого значимого участника данной системы.

Даже если данная ситуация покажется сложной, думаю, вы сумеете обнаружить хотя бы одну значимую личность, передать ей ресурс и обновить систему, для вас это будет мощным упражнением. Время от времени вам необходимо проделывать подобное упражнение и позволять ему интегрироваться.

Очень часто это дает толчок всему остальному, что так или иначе должно произойти. Возможно, что ничего больше и не потребуется. Какие есть вопросы?

Вопрос: Когда вы говорите, что собираетесь в прошлое, позволяя заговорить подсознанию, бывает хоть одно мгновение, когда вы что-то определяете точно и при этом возникает картина?

Ответ: Когда я проделываю это, мне совершенно не нужна картина.

Вспомните, что с Карлой мы не обращались ни к каким картинам, прежде чем сойти с этой линии. Иногда, когда вы ассоциированы с импринтом, у вас не будет возникать никаких картин, но когда вы его покидаете, начинают возникать соответствующие образы. Но все не обязательно бывает именно так.

Не всегда можно быть уверенным, происходило ли это на самом деле или данное воспоминание относится к столь далекому времени, что оно полностью исказилось. Как бы то ни было, для меня важно именно это искажение, а не сама реальность.

Вопрос: Но при этом имеется картина?

Ответ: Довольно часто — да. Человек может сказать: «Я не вижу четкой картины, но все же я ощущаю или знаю, что это было именно то, что происходило...» Не обязательно, чтобы все было представлено четкой картиной, коль скоро вы можете назвать включенные сюда взаимосвязи.

После упражнения.

Есть ли у кого-нибудь вопросы, комментарии, случаи из собственной жизни, которыми он бы хотел поделиться?

Вопрос: В какой-то момент, когда наша подопечная находилась в мета позиции, у меня возникло впечатление, что ресурс неэффективен, но она сказала, что он достаточно хорош. Поэтому для полной уверенности я попросил ее вернуться на свою линию времени, и когда она посмотрела на то событие не со стороны, а оказавшись в нем, то сказала: «Это неэффективно». И чтобы продолжать, мне нужно было, чтобы она опять покинула линию.

Ответ: Что ж, это очень впечатляет. Это и есть использование вашего опыта как обратной связи, а не как неудачи. Впечатляет то, что вы сочли нужным немедленно покинуть линию и добавить еще ресурс. Иногда требуется сочетать два или три ресурса.

Это бывает тогда, когда в картине появляются рыбы во сне. Наш подопечный мог иметь своих собственных рыб во сне. Из диссоциированной позиции он заявляет: «Я нашел решение», — но, вновь ассоциируясь с импринтом, обнаруживает, что этого недостаточно. Вот поэтому-то вы и говорите: «Давайте проверим, чтобы быть вполне уверенными, что это не только лишь рыбы во сне».

И вновь я не премину обратить ваше внимание, что если вы тотчас же не получаете решение, это вовсе ничего не значит, поскольку у вас имеется контекст, куда вы можете обратиться и добыть еще и другие ресурсы. Это открытие, интуиция, обратная связь и ресурс одновременно как для программирующего, так и для его подопечного. Это и есть успех.

Убеждения на логических уровнях.

Вопрос: Может ли система убеждений или последовательность убеждений быть ограничена или вызвана неким предшествующим убеждением?

Ответ: Да.

Вопрос: В этом случае убеждение относилось к очень юному возрасту и заключалось в следующем: «У меня нет права существовать». В таком убеждении сильны взаимосвязи с идентичностью.

Ответ: Такого рода убеждение, совершенно очевидно, об идентичности.

Фактически же это и есть те виды основополагающих убеждений, которые ее формируют.

Если я начну с более раннего убеждения, что «я появляюсь частью сообщества «, то сразу же стану искать этому подтверждение. И если получаю взбучку от своих родителей, то скажу, что это и есть доказательство. А если они говорят мне что-нибудь ласковое, «то они всего лишь лгут мне, дурачат меня «. Поэтому, если все начинается с такого рода убеждений, то таким образом устанавливаются рамки, определяющие, как все будет истолковываться в последующем.

Если я начинаю с убеждения, что «я являюсь частью сообществе» то когда они говорят мне что-то приятное, убеждение усиливается. Если же меня наказывают, «я буду недоумевать, почему они это делают. Значит, есть нечто, чему я должен из этого научиться «. Это воспринимается как утверждение не о моей идентичности, а о поведении.

Импринты и эволюционная последовательность.

В некотором смысле это общераспостраненное убеждение. Существуют определенные периоды времени, когда у людей развиваются такие убеждения. В работе, которую я проводил с Тимоти Лири, мы фактически работали с эволюционной моделью.

В ней говорится о том, что определенные типы импринтов были связаны с определенными вопросами, которые можно проследить по определенной эволюционной последовательности. Данная последовательность есть нечто весьма близкое иерархии потребностей Маслоу, но имеющее при этом некоторые важные отличия.

Первая стадия включает в себя импринты на уровне биологического интеллекта, который связан с выживанием. «Могу ли я выжить?» Как ребенку вам необходимо прежде всего научиться управлять своими основополагающими «биологическими» функциями. Даже простейший организм должен научиться выживать.

Вторая стадия включает в себя эмоциональные импринты: К кому я отношусь? С кем я связан? Какова моя территория?

Третья стадия включает с себя развитие умственных импринтов: Умен ли я?

Умею ли я мыслить? Способный ли я? Данная стадия в какой-то мере имеет дело со способностями. Она включает в себя развитие навыков понимания символов и эффективной их обработки.

Четвертая стадия включает в себя социальные импринты: Какова моя роль по отношению к другим?

После этого вы достигаете стадии, на которой у вас развиваются эстетические импринты. Именно здесь вы начинаете осознавать истинную меру вещей и, наконец, приобретаете способность воспринимать красоту и форму: Что является прекрасным? Что доставляет удовольствие?

И, наконец, наступает стадия, когда вы развиваете импринты на мета уровне, которые можно назвать духовными импринтами или импринтами на уровне идентичности, когда вы возвращаетесь назад и начинаете обращать свое знание на все предшествующие стадии. Благодаря чему я таков, каков я есть? Каковы пути к самосовершенствованию?

Аналогия с компанией.

Полагаю, что и различные культуры, и бизнес проходят через те же стадии.

Во-первых, могу ли я выжить? Далее: где моя территория? Где мое место ?

Потом я становлюсь умнее, обучаюсь тому, как взаимодействовать с рынком и с другими компаниями. После этого я начинаю осознавать себя членом сообщества.

Компания, наконец, достигает уровня эстетического осознания, на котором ее по-настоящему заботит качество ее продукта, и не только потому, что это помогает ей выжить, но и потому, что важна эстетическая красота самого продукта.

После этого она начинает заниматься самооценкой, расширять или совершенствовать свои внутренние структуры.

Если на одной из этих стадий имеется отрицательный импринт, то переход на следующий уровень затруднен. Прочность цепи определяется ее самым слабым звеном. И если некая система будет испытывать давление извне, то регрессирует на данную стадию, потому что на ней есть незавершенные дела или отсутствует какой-либо ресурс, который нужно освоить или развить.

Вопрос: Не могли бы вы назвать приблизительный критическими возраст для каждой из стадий импринта?

Ответ: В общем и целом, я полагаю, что очень маленькие дети находятся на стадии выживания. Но, вероятно, уже в самом начале этой стадии у них начинают устанавливаться контакты.

Прежде всего вы связаны со своей матерью, затем начинаете устанавливать связи с представителями более обширной системы, то есть с отцом, братьями и т.д. Импринты интеллектуальной стадии люди часто начинают накапливать в начальной школе. «Умен ли я по сравнению с другими детьми?» и т.п.

А затем вы достигаете подросткового возраста, и начинается пора юношества. В юношеские годы люди озабочены своим социальным обликом, тем, как их воспринимает общество. Очень часто эстетические импринты возникают примерно на уровне колледжа. А после этого наступает черед мета уровня.

Но это самое общее описание. В зависимости от системы семьи и культуры, от внешнего окружения у людей могут возникать отдельные импринты гораздо раньше.

Вопрос: Возвращаясь к такого рода опыту, вы возвращаетесь к отдельному убеждению типа: «Я не имею права на существование»; затем берете ресурс у человека на мета уровне и передаете его каждому из участников, и когда человек чувствует, что все в порядке и можно возвращаться в настоящее, вы заставляете их вновь пережить одно за другим все события. Меня интересует, изменяется ли от этого система убеждений, связанная с начальным убеждением?

Ответ: Тот тип убеждения, о котором вы говорите, я называю ГЛУБИННЫМ УБЕЖДЕНИЕМ - тем общим и основополагающим убеждением, влияющим на все, что за ним следует. Если я не принадлежу к этому сообществу, кого может интересовать, насколько я умен? Если не принадлежу к этому сообществу, то зачем мне нужна здесь какая-то общественная роль? Это повлияет на все, что будет потом.

Вопрос: В этом упражнении я был клиентом и меня поразило, что все мое прошлое оказывалось передо мной, а я не мог прочувствовать его во всей полноте. Я должен был повернуться спиной к будущему, чтобы обнаружить те радости и удовольствия, которые испытывал прежде.

Ответ: Были вы в состоянии изменить импринт так, чтобы почувствовать в себе ресурсы, смотря на будущее из этой позиции?

Вопрос: Все это было до того, как я оказался в мета позиции.

Ответ: Обратите внимание, как перспектива изменяет весь ваш опыт. Я могу заново воспроизвести те же ощущения, если вновь переживаю событие, создавшее эти ощущения. Но если я смотрю на это же самое событие из мета позиции вне линии времени, то воспринимаю их уже по-иному и они оказывают на меня иное воздействие.

Если же я воспринимаю те же события, находясь на линии времени, но из точки, предшествующей или следующей за ними во времени, содержание событий будет тем же, но ощущения — иными. Все перемены происходят в результате изменения моей позиции по отношению к данным событиям. В этом по большей части и заключается суть данного процесса.

Мета программы и позиции на линии времени.

Каким-то образом контекст реимпринтинга обеспечивает нас средствами изменения паттернов мета программы и метода разделения молекулы. Например, вы можете легко повлиять на человека так, чтобы он был во времени или сквозь время, удалялся или приближался, или производить разделение от настоящего к прошлому, или от прошлого к будущему, или от настоящего к будущему. Вы можете сделать так, чтобы разделение производилось самим человеком, другими или контекстом.

В конкретной модели у вас есть набор измерений, образующий контекст изменения, которое происходит в результате пересечения различных уровней перспектив и временных рамок данного контекста.

Таким образом, на оси абсцисс у нас будет время. Кроме того, у нас есть следующие логические уровни: идентичности, убеждений, способностей, поведения и внешнего окружения на оси ординат, и позиции восприятия на оси аппликат: собственная, чужая, мета позиция — все они используются в мета программах.

Таким образом, то, что я имею внутри данной системы, является гештальтом, контекстуальным пространством моей жизни, благодаря которому у меня есть куда направиться на поиск необходимых мне ресурсов. Взаимодействие всех этих измерений помогает осуществлять изменения.

Мое физическое местонахождение в данном контекстуальном пространстве приведет к сдвигу мета программы, из которой я в данное время действую.

Вопрос: Я уверен, что только что сказанное вами является ответом на мой вопрос. Выкристаллизовываются ли благодаря данному травмирующему опыту какие-либо характерные элементы мета программы?

Ответ: Да, формируется привычный элемент мета программы, потому что в этот ранний период, вероятно, мне еще неизвестны другие позиции, куда бы я мог направиться. Возможно, он формируется потому, что является первым случаем восприятия мной данной мета программы. Он выкристаллизовывается. Это похоже на то, что происходит с песчинкой, попавшей в устрицу: дальше жемчужина начинает формироваться вокруг данного импринта до тех пор, пока мы опять не проникнем внутрь слоев, окружающих данное песчаное зернышко. После этого мы можем слегка сдвинуть эту песчинку и вырастить еще более красивую и совершенную жемчужину.

Данный процесс применяется для разрешения вопросов, связанных с убеждениями и относящихся к прошлому, чтобы очистить собственную историю и лучше налаживать и поддерживать отношения с другими людьми. Коль скоро мы добились примирения с другими и со своим прошлым, самое время добиться примирения с самими собой и обратиться в будущее. Именно туда мы сейчас и устремимся.

В завершение нашей работы с реимпринтингом давайте суммируем все важные моменты.

Линия времени и процесс принятия нового решения.

Кто-то спросил, как я поступаю с человеком, который имеет убеждение: «Я — толстяк».

Это является глубинным убеждением об идентичности.

Итак, каким образом я изменяю данное глубинное убеждение? Как подготавливаю человека к новой идентичности?

Прежде всего нужно постараться обнаружить глубинное убеждение, ту песчинку, которая положила начало формированию данной личности. Я хочу вернуться туда, где человек впервые пришел к такому решению. Возможно, я даже обнаружу, что у этого человека есть другие, более ранние глубинные убеждения.

Затем мне нужно встать поодаль и выяснить обстоятельства, при которых человек пришел к таким решениям.

В каких-то случаях вы обнаружите, что мать этого человека была тучной:

«И я должен быть, как моя мать».

Иногда вы обнаружите, что его мать была худой: «Я вовсе не собираюсь быть таким, как моя мать».

Иногда это: «Никто обо мне не заботится, поэтому я должен питаться самостоятельно».

Я стараюсь обнаружить, какого рода убеждение и обстоятельства привели его к такому убеждению о себе. Далее мы привносим новые ресурсы в эту ситуацию из прошлого и заставляем человека осознать следующее: «Это то решение, которое я принял. Является ли оно наиболее приемлемым? Или я пришел к нему только потому, что тогда имел ограниченную перспективу и недостаточные ресурсы?»

После этого я переношу это новое решение в настоящее. Мы разрушаем старую молекулу, но нам не нужно вновь сочленять эти элементы, и человек будет должным образом и экологично увлечен в будущее. Иногда мне приходится создавать новую способность, чтобы создать новое убеждение. Иногда же человек бывает готов воспринять и усвоить новую способность не ранее, чем я освобожу его от старого убеждения.

Воображаемые блохи.

Я приведу вам один пример. Дэвид Гордон и я много лет назад работали с одной женщиной, у которой была навязчивая идея: она была убеждена в том, что на нее нападают клопы, и называла их настоящими воображаемыми блохами — воображаемыми, потому что никто кроме нее не верил в то, что они настоящие.

Но они были настоящими, поскольку нападали на нее и она это чувствовала. Она не могла не обращать на это внимание, испытывая ужасные ощущения от их нашествия.

Она должна была что-то делать, чтобы от них защититься. Поэтому у нее было семьдесят две пары различных перчаток: для вождения автомобиля, для одевания и т.д. Она всегда покупала платья с рукавами, полностью скрывавшими ее руки. Она постоянно до красноты царапала свою кожу. Она действительно находилась в затруднительном положении.

Поскольку блохи были все-таки воображаемыми, у них проявлялись некоторые незаурядные способности. Например, у всех есть блохи, и особенно — у ее родителей. Разумеется, она очень любила своих родителей, но поскольку у них было больше всего блох, она не могла проводить с ними много времени. И поскольку блохи были воображаемыми, то могли проникать даже через телефон, поэтому, когда звонили ее родители, блохи проникали к ней через телефонную трубку. Таково было ее убеждение.

Разумеется, множество людей пытались убедить ее, что это полный абсурд.

Мы с Дэвидом предприняли массу попыток добиться с ней раппорта, необходимого для выяснения ее субмодальностей и стратегий, но провести это убеждение через порог сознания нам по-настоящему удалась, когда я начал проводить подстройку к ее системе убеждений. Я сказал: «Ну хорошо, эти блохи действительно есть. Но мне кажется, что вы всю жизнь действовали по принципу «подальше от них». Вы пытались избавиться от блох, вы всегда старались заставить их уйти куда-нибудь. Возможно, это неэффективный способ. Пытался ли кто-нибудь лечить вашу настоящую воображаемую аллергию на настоящих воображаемых блох?

Это напоминает мне симптомы аллергии. У некоторый людей бывает аллергия на разносимую ветром пыльцу: они не могут видеть эту пыльцу, но она попадет в нос, и им от этого становится плохо. Но вовсе не обязательно прятаться от пыльцы или отгонять ее. Существуют специальные лекарства, которые воздействуют на иммунную систему таким образом, что снижают аллергические симптомы».

После этого я вытащил пузырек плацебо и сделал следующие пояснения:

«Здесь находятся настоящие воображаемые таблетки. Они воображаемые, потому что не содержат никаких настоящих лекарств, но они настоящие, потому что излечат вашу аллергию и изменят ваши ощущения».

Поскольку нам уже было все известно о субмодальностях ее стратегии убеждений, я начал ей описывать, как они будут действовать, что она будет при этом чувствовать и какие наступят изменения, ориентируясь при этом на ее критические субмодальности. Разумеется, ей не удалось найти каких-либо слабых мест в этой логике. Когда она опять пришла к нам через неделю, то была по-настоящему напугана. Причина состояла в том, что эти настоящие воображаемые таблетки сработали.

Она села и сказала: «Как я смогу узнать, какие платья мне покупать? Как я смогу узнать, как мне вести себя с родителями? Как я смогу узнать, кому можно ко мне прикасаться? Как я смогу узнать, что мне делать или куда идти в окружающем меня мире?»

Вам необходимо осознать, что если бы мы не помогли ей выработать стратегии, закрывающие эту «дыру», то она вполне могла опять вернуться к навязчивой идее по экологическим причинам. «Вот я здесь, оставленная наедине с неизвестностью».

То, что она говорила, означало: данное убеждение служило ей заменой многих способностей к принятию решений. Это стало важной обратной связью и, определенно, не было проблемой. Таким образом, она наконец оказалась готова к тому, чтобы услышать, что представляет собой стратегия принятия решений.

Мы вернулись к самому началу и помогли ей выработать все данные способности.

Мы определили, какого рода критерии потребуются для ответа на ее вопросы: как я смогу узнать и как находить свидетельства этих критериев.

Для начала мы взяли некоторые из созданных ею ресурсов по принятию решений и передали их маленькой девочке, которая решила создать блох, поскольку эта навязчивая идея была у нее в течение более чем пятнадцати лет.

Суть всего сказанного в том, что убеждения, способности и все уровни без исключения соединяются и образуют целостную систему человека.

Любовь.

Поскольку мы завершаем данное исследование, посвященное нашим отношениям с другими людьми, мне кажется, есть еще ресурс и тема, с которой я бы хотел вас оставить, — любовь. Наши жизни формируются любовью и теми, кого мы любим. Возможно, сегодня мы добились более глубокого понимания того, что выражено словами «любить ближнего своего, как самого себя».

Я считаю, что существуют различные виды любви. Часто мы начинаем с любви, которая складывается вокруг поведения. Возможно, это любовь, строящаяся вокруг сексуальности или взаимных симпатий — кто-то помогает мне выжить, я помогаю им выжить.

Далее мы, возможно, начинаем любить кого-либо за то, о чем они размышляют, что собой представляют, что знают. Вместо того чтобы испытывать влечение к кому-либо из-за его тела, марки его машины или того, сколько он зарабатывает, некто начинает нас привлекать в силу своего разума.

Более глубокий уровень любви начинается с того момента, когда вы начинаете разделять убеждения и ценности друг друга. Далее следует уровень, когда вы начинаете разделять идентичность.

Вы дружите с кем-то или поддерживаете какие-то отношения не из-за того, что он во что-то верит или что-то имеет, а из-за того, что он собой представляет.

Но наступает и такое время, когда мы поднимаемся до любви, которая превосходит все, что мы назвали ранее, — духовной любви. Я считаю, что она одинаково важна как при развитии отношений, так и при их прекращении.

В каком-то смысле можно утверждать, что если у вас есть отношения на духовном уровне, то они никогда не прекращаются. Любой, кто пережил смерть человека, которого любил, достигает той стадии, когда уже больше не может непосредственно воспринимать личность, поведение, убеждения и т.д. этого человека. Связь должна перейти на духовный уровень.

Я встречал людей, которые после смерти любимого человека или прекращения отношений перенимали тип поведения этого человека. Это иногда является очень полезной и важной частью обряда, который вам хотелось бы иметь при завершении отношений.

Когда этот человек присутствует, он выполняет функции определенной части системы. Но когда его больше нет, вам самому приходится обеспечивать эти способности. Иногда определенные убеждения и ценности становятся сильней. Иногда, как многие из вас могут обнаружить в процессе реимпринтинга, вы перенимаете некоторые аспекты идентичности этих значимых для вас людей Я полагаю, что этот процесс приобретает важность при проживании и переживании горя — внутренняя интеграция всех этих уровней отношений.

Несколько лет назад у моего отца случился инсульт, которого никто не ожидал. Ему было только пятьдесят семь. Приступ был настолько сильным, что никто не надеялся, что он проживет еще несколько часов. Поэтому вся наша семья прибыла в госпиталь, чтобы быть вместе с ним.

Мы начали делать все, что только могли, чтобы он поправился и продолжал жить. Я также делал все что мог и что позволял мой опыт в области медицины.

Он прожил первый день и продолжал жить на следующий. Однако при инсульте ситуация с течением времени ухудшается, потому что мозг увеличивается в объеме, а поскольку объем черепа остается прежним, то мозг начинает выдавливаться через нижнюю часть черепа. В результате происходит нарушение всех жизненно важных функций организма: температуры тела, дыхания, кровяного давление и частоты сердцебиений. Это достаточно интересный парадокс, поскольку, стараясь вылечиться, наш организм фактически сам начинает себе вредить. И мозг, который организует все это, оказывается поврежденным в первую очередь.

Состояние моего отца ухудшалось, и доктора заявили, что он в коме и больше не слышит нас. Но мы, разумеется, не теряли надежды и делали все, что только могли. Кроме того, мы верили, что он по-прежнему слышит нас. Однако его организм постоянно слабел, он потерял уже четверть своего веса, утратил зрение. Он не мог двигать правой половиной тела и не управлял левой.

Разумеется, мне было тяжело наблюдать, как мой отец, всегда сильный и ловкий, превращается в ничто.

На пятый или шестой день положение стало критическим. Это напоминало ситуацию, как если бы мы пытались вместе бежать изо всех сил и падали лицом в грязь. Из последних сил мы пытались подняться, но только вновь и вновь падали.

Моя мать и сестра — мы все просили отца подать знак, что он еще с нами. Мы все хотели сохранить ему жизнь.

Внезапно этот человек, который уже не мог самостоятельно производить мочеиспускание, слепой, до предела истощенный, с едва теплящейся в нем жизнью, поднял левую руку и, обхватив меня за голову и притянув ухом к своему рту, издал звук, в котором мне послышалось «Привет», но это было «Прощай». Затем он нащупал руку моей сестры и положил ее на свою руку, затем нащупал руку матери и положил ее на руку сестры, затем нащупал мою руку и положил ее на руку матери, а поверх всех наших рук положил свою. Это было его последним сознательным действием. Я никогда не видел ничего более прекрасного.

В эту ночь моей матери приснился сон, в котором она увидела отца. Ему снова было шестнадцать: именно столько ему было, когда они полюбили друг друга.

В этом сне она видела, что он уходит, и, конечно же, не хотела этого.

Она хотела, чтобы он остался или взял ее с собой. Сперва она разозлилась, затем опечалилась.

Но она сказала, что он выглядел таким счастливым оттого, что может пойти туда, куда собрался (будучи опять шестнадцатилетним), и она не могла его остановить.

Потом он обернулся к ней и сказал, что она не может следовать за ним туда, куда он идет: ее время отправляться в путь еще не наступило. Ей может показаться, что пройдет еще немало времени, прежде чем они увидятся вновь, но в общем масштабе времени — это совсем небольшой срок. И тогда они опять будут вместе, уже навсегда.

Для меня это положительный импринт. Когда я думаю о моем последнем в жизни поступке, если бы мое тело превратилось в развалину, доставляло мне страдания и стало практически бесполезным — мой отец, бесспорно, имел полное право не желать жить дальше — если бы у меня было такое же присутствие духа, чтобы подвести черту, завершить все свои земные дела так, если бы я мог использовать все, чему научился в НЛП, чтобы сделать нечто подобное в завершение своего физического бытия, тогда бы и моя жизнь и мои труды были не напрасны.

Именно это я и хочу получить от НЛП.

Когда придет время, для вас все изменится и вы ничего не сможете с этим поделать, и случится то, о чем вы и помыслить не могли, — «вам останется лишь быть совершенно безупречным в самом себе», как сказал Дон Хуан Карлоса Кастанеды.

Медитация о любви.

Узы любви никогда не разрываются. Они лишь перемещаются на другие уровни.

Я попрошу вас на мгновение закрыть глаза и подумать о каком-нибудь дорогом вам человеке, с которым вы не всегда можете быть вместе. Это не должен быть кто-то находящийся при смерти или уже умерший. Это может быть кто-то, с кем вы уже давно не виделись.

Я бы хотел, чтобы вы присмотрелись к тому, как думаете об этом человеке. Где вы мысленно можете представить этого человека? Что вы мысленно слышите? Ясную ли вы видите картину? Далеко ли она? Яркая ли она?

Далее подумайте либо о своем друге, либо о каком-то объекте — возможно, о чем-нибудь из своего прошлого. Даже если этот человек или предмет больше не с вами, вы чувствуете, будто он всегда здесь, рядом. Это может быть одна из ваших игрушек: вы вспоминаете ее с теплотой, но без печали. Это может быть ваш друг, которого вы всегда чувствуете рядом с собой, независимо от того, где находитесь.

Я хотел бы, чтобы вы обратили внимание на то, как мысленно визуализируете или слышите этот объект или этого человека, так что они как бы постоянно с вами.

Возьмите воспоминание о человеке, который вам дорог, но с которым вы не можете быть рядом, и измените качества этого воспоминания таким образом, чтобы они совпадали с качествами воспоминаний о человеке или предмете, которые вы постоянно ощущаете рядом с собой. Возможно, нужно приблизить этот образ. Возможно, вместо того чтобы видеть его позади или слева от себя, вы поместите этот образ в своем сердце. Может быть, имеется определенное качество цвета или яркости, благодаря которому он кажется ближе или реальнее. Может быть, это какое-то конкретное качество голоса, тона, темпа или глубины.

Позволив воспоминанию об этом человеке отыскать свое место в вашем сознании, в ваших убеждениях и ценностях, в вашей идентичности, вспомните на мгновение о чувстве любви, любви чистой, любви без границ, любви без меры, о той любви, что ничего не просит и ничего не предлагает взамен, о любви, которая просто есть.

Обратите внимание на то, откуда приходит любовь. Приходит ли она откуда-то из самой глубины? Исходит ли она из сердца? Или занимает все пространство вокруг вас?

Начните видеть эту любовь как чистый сияющий свет. Позвольте ему стать ярче и сиять внутри и вокруг вас. Затем возьмите этот свет и превратите его в сверкающую серебряную нить. Протяните эту нить от своего сердца к сердцу дорогого вам человека, полностью осознавая, что эта нить света может соединять ваше сердце с его сердцем, независимо от того, где, как далеко и в каком времени он находится.

Это нить, которую вы можете протянуть к какому угодно количеству людей, нить, которая никогда не рвется, нить, в которой никогда не кончается свет.

Поэтому, когда вы видите себя сидящим здесь, вы можете видеть, что к вашему сердцу подходит столько нитей, сколько людей вы встречаете.

Почувствуйте нить, проходящую сейчас сквозь вас. После чего свет этой нити начинает шириться и сиять, так что наполняет собой все окружающее пространство. Знайте же, что это свет, который может наполнить своим сиянием всю вселенную.

Ощутите себя в этой аудитории. Самое главное — убедитесь в том, что вы можете чувствовать эту любовь к себе. На какое-то мгновение почувствуйте, как ваше сердце бьется в груди.

Знайте также, что вы совершенный человек, совершенное существо. Знайте, что вы можете быть самостоятельной личностью, что вы можете быть индивидуумом. Почувствуйте свою собственную незаурядность, свою неповторимость. Возможно, что сегодня вечером вы сможете обнаружить или заметить, как все эти нити прикреплены к вашему сердцу другими.

Всего лишь на одно мгновение БУДЬТЕ в этой комнате, так чтобы полностью отдавать себе отчет в происходящем, и ничего больше: просто будьте. Дайте же себе воспринять во всей полноте это существование, эти звуки, свое тело, воздух и свет вокруг себя, воздух, наполняющий ваши легкие, доставляющий кислород и жизнь для всего вашего организма. Вспомните и о других людях, о тех, что окружают вас, о других существах, других индивидуумах, о необычных людях. По мере того как ваши глаза раскрываются для восприятия наполняющего комнату света, перенесите это существо полностью сюда.